Всего одна смерть

Легенды о Долгой Ночи. Часть 1 «Если Бог-Император к нам не придет, мы сами придем к нему в Инь, прямо в его дворец!» (Пол Ко, первый Бог-Император Оранжевой династии, 297 г. от З.Э.) «Всегда убивай своих врагов до последнего. Ничто их не злит так, как это» (Чай Цао, шестьдесят девятый Бог-Император Желтой династии, 298 г. от З.Э.) «Мне нечего провозглашать, кроме моей божественности!» (Чай Цао, 298 г. от З.Э.) «Я есть БОГ! Слышите меня, жалкие черви? Склонитесь или падите от моего гнева!» (Чай Цао посланникам Цзиньци, 298 г. от З.Э.) «На фоне этой войны даже Война Восьми Королей и Эссосапокалипсис кажутся мелкими недоразумениями» (королева Кассана Баратеон о Падении, 330 г. от З.Э.) *** Что было спустя три сотни лет после того, как Эйгон, именуемый Первым, начал завоевание Вестероса? Ответ можно уложить в одно слово: ВОЙНА. Война везде и всюду. В землях за Узким морем Война Восьми Королей переросла во вторжение Иных, владык Льда и Тьмы. В западных краях бывшего Валирийского Фригольда Дейенерис Таргариен, Матерь драконов и Разрушительница цепей захватывала и разоряла один город-государство за другим в стремлении уничтожить рабство раз и навсегда. И к северу от нее разгорались еще две войны — одна уже затухала, как все думали, вторая еще только начинала тлеть. А на юге, на островах Василиска, связывающих два материка, живущие там пираты и корсары начали объединять силы, чтобы противостоять натиску нечеловеческих воинов из глуши Соториоса, которые непонятно почему именно сейчас насели на них всерьез. Чуть дальше был Кварт, один из самых величественных и древних городов известного мира, сердце Нефритовых Врат… Он подвергся нападению огромной орды дотракийцев. Город взялся за оружие и выстоял, убив множество варваров, но и сам понес огромные потери. А еще дальше начинался Край Теней, где колдун-некромант, называвший себя Луруком из Асшая, бросил вызов существующему порядку и начал гражданскую войну… И еще было Дотракийское Море, где параллельно друг другу шли минимум три полномасштабные войны, в которых участвовало восемнадцать соперничающих между собой кхаласаров. Меньше чем за год они потеряли сотни тысяч жизней воинов и мирных кочевников — насколько дотракийцы вообще способны быть мирными. И все это, даже если сложить все жертвы вместе, было лишь жалким подобием того, что происходило на Востоке. И-Ти. Золотая Империя. Наследник Великой Империи Рассвета. Величайшая держава мира от Хребта Костей до Нефритового моря, границы которой не заканчивались нигде, а население не поддавалось счету. Лишь сама природа создавала империи какие-то рубежи: Хребет Костей и Великое Песчаное Море, Высыхающее море, Кровяное море и Рассветные горы — они сделали то, чего не могли сделать люди. Немного знали вестеросцы об этой земле. Знали лишь то, что дальний край охраняют тысячи Богов и правят им сотни князей, а над ними восседает единый Бог-Император. И-Ти продавала по всему свету вина и шафран, специи и прочие диковинные товары. При шестом Лазурном Боге-Императоре Империя господствовала не только над теми землями, что унаследовали его предки, но и над Лэнгом, Большим и Малым Мораком, а Кварт, Асшай, Новый Гис и другие города залива платили дань Инь и называли Бога-Императора своим покровителем. Одиннадцать известных летописцам династий сменяли друг друга, став для всего человечества образцом преемственности и порядка. А единственной нерешаемой проблемой итийцев был народ Джогос-нхай, кочевавший по бескрайним равнинам к северу от Высыхающего моря. Их так и не удалось покорить — каждый раз джогос-нхаи возвращались и разбивали имперские армии, остатки которых возвращались к себе на юг. Так было всегда. И всегда будет, как думали многие. Но времена процветания и порядка подошли к концу. Через восемь тысячелетий после Первой Долгой Ночи наступила Вторая. И в диких землях за Серой пустошью проснулось Нечто, живущее в тени, о котором можно было говорить только шепотом — и которое никто не надеялся больше увидеть. Первым сигналом стали землетрясения у подножья Рассветных гор — несильные, но частые. А потом крестьяне стали все чаще терять овец и коз, а потом находить их разорванными и обескровленными. Вскоре пришла весь о том, что Кровяное море внезапно окрасилось в синий цвет, причем уже в пятый раз за год. А над Высыхающим морем, превратившимся в убогую лужу, разразились дожди, отчего бывшее море будто воспряло и сразу выросло в несколько раз. Повсюду были предупреждения о том, что скоро что-то начнется. А итийцы, древнейший народ этого мира, граждане величайшей Империи… Они не делали ничего. Не обращали внимания ни на что. На самом деле такой образ жизни, где И-Ти не было дела ни до чего, установился уже давно. И правитель, прямой потомок легендарного Льва Ночи, которому пришлось встретить новые времена, был достойным представителем своей эпохи. Когда-то власть Бога-Императора была абсолютной — причем везде, куда ступала нога итийского солдата. Но к 298 году по вестеросскому календарю она ослабла настолько, что Бу Гай, семнадцатый Бог-Император Лазурной династии был бы очень рад, если бы о нем кто-то вспомнил за стенами Инь, столицы его царства. Но там любой принц и князь, колдун и генерал, жрец и разбойник был сам себе царем и Императором. А фактические границы его власти были границами самого города. Вот и все. Попробуйте представить сами, в каком раздрае пребывала Империя. Сотня князей, каждый из которых был амбициознее Эурона Безумного и развращеннее Эйгона Недостойного… Такое и в спокойные времена не могло не закончиться катастрофой и войной, на фоне которой Война Восьми Королей выглядела бы мальчишеской дракой. И такая война была. Она прокатилась по всей стране между 270 и 278 годами от З.Э., затронув и разорив каждую провинцию и каждый крупный город от Тицюи до Цзиньци. Только на полях битвы погибло минимум полмиллиона человек. Потери мирного населения… Они были минимум в десять раз больше. И в 296 году от З.Э. искры той войны так и не удалось затушить — на территории Империи продолжалось минимум шесть мелких конфликтов. И по тем временам это считалось «миром». Естественно, в этом хаосе не приходилось и думать об удержании былых завоеваний. Лэнг вернул себе независимость силой оружия еще четырьмя веками ранее, в те годы, когда небо над Валирией стало красным. Следом за ними Кварт и Асшай перестали платить дань — и Империя ничего не могла с этим поделать. Все поселения, основанные ими на островах Василиска и в Соториосе были брошены или разорены чужаками. Итийцы чувствовали, как их великая Империя входит в пору заката… И ничего не могли с этим поделать. У них и без этого хватало проблем. Они даже начали привыкать к плохим новостям и почти перестали обращать на них внимание. Но то, что случилось в начале 297 года от З.Э. поразило даже их, хотя они, казалось, давно разучились удивляться. В далекой Каркосе, что на берегу Сокрытого моря, объявился некий Лорд-чародей, объявивший себя наследником Желтой династии и шестьдесят девятым Богом-Императором, законным правителем всей И-Ти. Ошалевшие от такой наглости князья, принцы, воеводы и торговые владыки, простые воины и крестьяне, разумеется, подняли самозванца на смех: все прекрасно знали, что Желтая династия уже тысячу лет как вымерла и сгинула в небытие, а этот человек имел больше шансов оказаться переодетым дотракийцем, чем наследником божественной крови. Вот только Чай Цао — так звали Лорда-чародея — был к этому готов. И когда вельможи и жители Каркосы отказались признать его величие и его права, колдун бросил на них толпы своих сторонников — фанатиков, оставшихся в истории под именем Багровых Кулаков. Сражение бушевало три дня и закончилось полной и безоговорочной победой Чай Цао и его сторонников, которые взяли Каркосу под свой контроль. В эти страшные дни погибло около двадцати тысяч человек. А Инь, Лазурной столице, впервые за сотни лет был брошен открытый вызов. Итийские князья и царьки, к их чести, моментально осознали, какую угрозу представляет новый претендент. У Чай Цао не было ни единой причины заключать с ними союз, пусть и временный — или вообще терпеть их существование. Вовсе нет. Колдун в первые же дни провозгласил, что истребит под корень всю выродившуюся знать, забывшую свое место. И они в кратчайшие сроки, всего за полторы луны, отбросили все споры между собой и объединились против того, кто имел безрассудство нарушить многовековые традиции. К союзу князей примкнули сотни мелких воевод и магов, торговцев и наемников — и более того, им удалось получить благословение и официальное признание самого Лазурного Бога-Императора! Их огромная армия направилась на восток, чтобы задушить восстание в колыбели. С ними было сто сорок тысяч воинов и свыше двухсот боевых колдунов, чья сила росла день ото дня — тогда они и сами еще не понимали, почему. Они верили, что у самозванца нет ни единого шанса. Вот только императорские стратеги кое-что забыли учесть. Они почему-то поверили, что если какой-то святотатец и еретик объявит себя ровней самому Богу-Императору, это вызовет всенародное возмущение и желание порвать изменника на куски голыми руками. Когда-то, возможно, вызвало бы. Но сейчас Чай Цао осуществил то, о чем втайне мечтали очень многие. И дал им явственный сигнал: можно. И кое-кто этот сигнал понял и принял к действию. В начале седьмой луны 297 года от З.Э. генерал Пол Ко, прозванный Молотом Джогос-нхая, тоже провозгласил себя Богом-Императором в Торговом городе на северной границе Империи. В другие, более спокойные времена вельможи в Инь и на побережье Нефритового моря — да и вообще все, кто был обличен какой-никакой властью — услышав о таком, первым делом подумали бы: «И что с того?» Потому что в Пол Ко не было абсолютно ничего, что позволило бы ему претендовать на реальное верховенство. Вообще. Ничего. Не было. Выходец из знатной, но совершенно обедневшей и потерявшей все семьи, в юности пошел в армию просто затем, чтобы хоть как-то прокормиться и найти новое место под солнцем. Дальше была стремительная карьера, несколько войн с джогос-нхаями, которые принесли ему не только славу по всей стране, но и солидное, по меркам итийской знати, богатство. Но и этого было недостаточно для того, чтобы вступить в Большую Игру в роли игрока, а не фигуры. По крайней мере, все так думали. Вот только у Пол Ко нашлось еще и почти двести тысяч воинов-ветеранов, каждый из которых был безоговорочно верен лично ему — что в качестве полководца, что в качестве Бога-Императора. Вместе с ним они шли на кочевников. Теперь они готовы были завоевать вместе с ним И-Ти и трон. Следом на сторону генерала-мятежника перешли все северные гарнизоны. И несколько наместников провинций, давно утратившие связь с далекой столицей. И в первую же луну к нему потянулись многие мелкие землевладельцы и честолюбивые командиры, разбойники, жрецы и солдаты. Некоторые из них шли через всю страну, чтобы примкнуть к тому, кто давал им надежду. И Пол Ко, объявив во всеуслышание о своих притязаниях, не собирался отказываться от них в обмен на золото и титулы при дворе. Он готов был идти до конца и забрать себе все — и пролить ради этого столько крови, сколько понадобится. Так и началась великая война, которую выжившие называли просто Падением. Но ее начало, в отличие от Войны Восьми Королей, не ознаменовалась стычками между всеми воюющими сторонами. Первые несколько месяцев кому-то могло показаться, что вообще ничего не происходит… Потому что Пол Ко и его мятежная армия находились очень далеко от самых густонаселенных провинций и крупнейших городов империи, то же самое можно было сказать и о Чай Цао. Хотя… местные князья, верные Лазурной династии, были уверены, что каркосский тиран долго не протянет. Первое же сражение между ними закончилось поражением Желтых, после чего Лорд-чародей велел своим сторонникам рассредоточиться и, отступая, сжигать все за собой. Тогда Лазурные стали понимать, что война, возможно, затянется надолго… И когда страна как следует окунулась в эту войну, Пол Ко сделал свой ход. Сразу же после наступления нового, 298 года от З.Э. Оранжевые взяли штурмом Тицюи, крупнейший город западного И-Ти, и разорили его. Грабеж продолжался четыре дня и четыре ночи, после чего новый Бог-Император двинулся дальше. Примерно в это же время Чай Цао с сотнями изменников, сплотившихся под его знаменем, начал наступление на Цзиньци, еще один важнейший город, расположенный на берегу Нефритового моря. Империя горела. Немногие свидетели, пережившие те годы, в деталях описывали то, что им довелось увидеть. Из их рассказов можно собрать общую картину того, как брат шел против брата, а отец против сына, как они предавали и убивали друг друга. Как выживших солдат проигравшей стороны скармливали василискам и другим хищным тварям, населявшим итийские джунгли. Как дезертировали целые армии ради того, чтобы их командиры могли отхватить кусок для себя — и просто для того, чтобы немного пограбить, пожечь и понасиловать. Как истреблялись под корень целые уезды и сжигались поля, которые больше некому было обрабатывать — чтобы последний урожай не достался врагу. Как тысячи рабов заканчивали свои дни на алтарях бесчисленных темных Богов, к которым обращались колдуны, ведьмы и чародеи, прося помощи. И как эти самые Боги иногда отзывались на их мольбы — и высвобождали древнее Зло, о котором люди и думать давно забыли. Пол Ко во главе своей армии дезертиров и изменников шел на юг, громя генералов-лоялистов одного за другим. Одна только битва у перевала Юи забрала не меньше одиннадцати тысяч жизней воинов, служивших Лазурному Императору. Казалось, никто уже не сможет остановить самозванца до самого моря. Но не он возвел зверства и разрушения на новый уровень — это сделал Чай Цао. Цзиньци отверг требования Желтых сдаться, и колдун, наступавший с северо-востока, приказал не щадить никого. А потом на город полились ядовитые дожди, от которых одежда и кожа людей пузырились и таяли. А из-под земли стали появляться чудовищные твари: гигантские пауки, многоножки, ядовитые змеи и другие создания. Солдаты Лазурных умирали в муках вместе с мирными гражданами Цзиньци, пока воздух заполнял ядовитый туман, убивавший все запасы пищи и воды. Говорят, в те страшные дни мужчины убивали своих жен и детей, а потом сами кончали с собой — просто чтобы избавиться от мук. Даже уничтожение Королевской Гавани не могло сравниться с судьбой Цзиньци, где из восьмисот тысяч постоянных жителей шестьсот тысяч не дожили до того момента, когда Желтые начали последний штурм. А из тех, кто дожил, почти все пали от рук воинов Лорда-чародея. Лишь очень немногим посчастливилось выжить и быть проданными в рабство. Но принца, правившего Цзиньци, среди них не оказалось — Чай Цао приказал убить всех тех, кто находился с ним в любой степени родства, а также всех, в ком текла хоть какая-то доля благородной крови. К тому времени, когда Желтые покинули город, от Цзиньци осталась лишь пустая оболочка, напоминавшая о былом величии и показывавшая всему миру, что ждет каждого, кто воспротивится воле Желтого узурпатора. Но не это было самым худшим, что ждало И-Ти в те нелегкие годы. В это же самое время из-за Серой пустоши пришел Великий Враг, живое воплощение огня и пепла. Тени древних демонов вновь появились над стенами Пяти Твердынь, гарнизоны которых, отрезанные от остальной Империи, не знали ничего о том, что происходит на юге и западе. Величайшие крепости известного мира, построенные вскоре после победы человечества в Первой Долгой Ночи, готовились принять бой. Они уже знали о том, что К’дат и Костяной город исчезли в одну ночь — и орды шрайков мчались в их сторону, спасая свои жизни. Небеса темнели с каждым днем, а воздух и земля становились все жарче. Вода Кровяного моря испарялась все быстрее, распространяя удушающий и тошнотворный запах. Восемь тысяч лет спустя Эссос вынужден был снова начать Войну за Рассвет. Великий Враг вернулся к ним.