Всего одна смерть

Королевства восстанавливаются. Часть 2 «Время пить!» (неизвестный культист мистерии Хмельного Карлика, открывая церемониальную бочку «красного сидра», 310 г. от З.Э.) «Войны за земли и титулы в Вестеросе остались в прошлом. Теперь все воюют за винные погреба и желудки…» (слова приписываются Джастину Масси, подлинность не подтверждена) «Да, Киренна Сиворт — мой прямой предок» (капитан Марик Сиворт будущим сослуживцам, 997 г. от З.Э.) «Не волнуйтесь, друзья, я обязательно вернусь и продолжу писать свою книгу!» (лорд Джастин Масси перед отплытием на поиски Массейоса, 314 г. от З.Э.) *** Пока за Узким морем в судорогах рождалась Империя, еще дальше на востоке сражались между собой осколки Золотой Империи И-Ти, а на Севере продолжалась бесконечная война с Зимой… В это время южная половина Вестероса наслаждалась миром и покоем. Темные походы, целью которых изначально было уничтожение анклавов ледяных тварей на землях людей, теперь уже велись далеко за бывшей Стеной. И вне зависимости от того, кто выигрывал те сражения, какие потери несли люди, это не представляло никакой угрозы для Штормового Королевства, Свободной Республики или Вольной Гавани. Кого-то, конечно, приходилось отправлять на холодный Север (на самом деле, желающих было предостаточно), и далеко не все они возвращались потом домой — но это не отменяло того факта, что бывшие Штормовые земли, Простор и Дорн могли, наконец, вздохнуть с облегчением. Были, конечно, и неудобства. Взять тот же новый сезонный календарь. Не все увидели благо в таких быстрых сменах зимы и лета, но люди, как известно, быстро привыкают к чему-то новому. Вот и к этому привыкли. Тем более, после чудовищной войны, разорвавшей страну на куски, и Второй Долгой Ночи… После такого мало что могло заставить впасть в замешательство. На фоне вернувшихся Иных мало кого могла удивить новость о том, что отныне зимы и лета будут продолжаться одинаковое время и полный цикл отныне всегда будет составлять сорок восемь лун. Больше не нужно было гадать, сколько продлится зима и когда она придет. Теперь следом за «летним» годом шел «осенний», «зимний», «весенний» — и так далее. Один «зимний» год из четырех — не так уж и много для земель к югу от Трезубца, оказавшихся под властью Баратеонов. В Дорне «зимние» годы отмечались разве что проливными дождями, от чего они только выиграли. Впрочем, не все простые люди поначалу встретили изменения с оптимизмом. Теперь им приходилось постоянно хранить и обновлять зимние одежды, доставая их из кладовых каждые четыре года, что пришлось по душе далеко не всем. Не все, опять же, были рады исчезновению долгих лет, способных принести десяток урожаев. А метрополия нового Южного Королевства теперь каждые два года получала сезон штормов, в честь которых и была названа эта земля. Теперь они четверть всего сезонного цикла «радовались» проливным дождям, заливавшим земли, пока взбесившееся море било в берега у стен Штормового Предела. Впрочем, это ничем не отличалось от довоенной погоды, а вот от времен Долгой Ночи, с которой люди сравнивали это время намного чаще, отличалось — в лучшую сторону. Поэтому народы Вестероса быстро восстанавливались. Зимой и летом, весной и осенью разрушенные замки отстраивались заново, заброшенные земли снова заселялись, заросшие поля распахивались и приносили урожай. По крайней мере, в это хотелось верить. На деле все оказалось не так радужно — многие великие планы пришлось отложить или отменить по одной очень простой причине. Их некому было осуществлять. И не все держатели денег и иных ресурсов готовы были пожертвовать их ради того, чтобы получить отдачу спустя многие годы. Тем не менее, Вестерос возрождался, да такими темпами, что Три Сестры и другие Вольные города посматривали за море с опаской. Места, когда-то бывшие местом самых кровавых боев, к 310-312 годам от З.Э. преобразились до неузнаваемости. «Словно сама Дева благословила эти земли», — так говорили верные последователи Семерых. Первое «послевоенное» десятилетие, помимо всего прочего, отметилось чередой свадеб представителей высшей знати. Которые отличались от прочих тем, что в брак вступали зачастую намного позже, чем обычно — и порой уже имея за плечами опыт семейной жизни. Нередко приходилось видеть, как невеста идет к алтарю с беременным животом — или уже имеет ребенка. Но это ничего не меняло — на холмах и в долинах радостный звон колоколов сопровождал эти торжества. Лорды и леди, почувствовав, что Смерть миновала, отдавались на волю любви и счастья. В Хайгардене и его окрестностях самым значимым союзом стал, несомненно, брак лорда Уилласа и леди Алиссы Кью, заключенный в 308 году от З.Э. Лет десять назад никто не мог представить, что Мейс Тирелл согласится на брак своего старшего сына с представительницей столь малозначимого дома. Впрочем, историки утверждают, что этот брак не был политическим, что они действительно друг друга любили и хотели быть вместе. И четверо прекрасных детей, продолживших и прославивших род Тиреллов, были прекрасным тому подтверждением. Спустя год, в 309 г. от З.Э. состоялась еще одна свадьба, затмившая женитьбу лорда Тирелла по всем статьям, будь то размах торжества, количество приглашенных гостей и религиозное сопровождение. Главный столичный жрец Владыки Света сочетал браком саму королеву Ширен и Девана Сиворта, лорда Длинного Стола. Надо было видеть в тот момент лица тех, кто некогда отклонил предложение взять в жены девочку со следами некогда пережитой серой хвори на лице — особенно после того, как она не только села на трон, но и излечилась, превратившись в молодую красавицу, о которой мечтает каждый юный рыцарь. Перед всеми гостями и представителями двух ведущих религий Юга дочь Станниса и сын Давоса поклялись хранить друг другу верность в горе и радости, пока смерть не разлучит их. И септоны благословляли их вместе с Красными жрецами, несмотря даже на то, что их вера уже не была единственной и главной. Подарки и поздравления молодым приходили отовсюду — из Королевства Севера и Трезубца, Свободной Республики, Вольной Гавани, Мира, Волантиса и Нового Браавоса. 309 год от З.Э. был «летним», поэтому они закатили роскошный пир и по всей стране, от Камнепляса до Ночной Песни, люди пили, веселились и плели цветочные гирлянды в честь новобрачных. Их союз оказался счастливым и плодотворным. В восьмую луну 310 года от З.Э. на свет появилась Кассана Баратеон, их старший ребенок. Еще через три года в мир пришли Киренна и Эльда, сестры-близняшки. Те дни были счастливыми и мирными для королевского дома. То же самое можно было сказать и о простых подданных Королевства Штормов. Почти все 310-е годы от З.Э. никто не пересекал их границ с враждебными намерениями, если не принимать во внимание пиратов-одиночек, становившихся легкой добычей для военных галер новых моделей, и подвыпивших рыцарей, забывших о том, какой год на дворе, и о том, что за переход границы на реке Черноводной надо заплатить пошлину. Как бы спокойно и даже забавно это ни звучало… Где-то в глубине государства зрела новая война. В этот раз между торговыми гильдиями и владельцами крупных земельных наделов. Война, которую нельзя было выиграть, обнажив меч со словами преданности королю и богам. И при этом война обещала затронуть каждого жителя страны едва ли не сильнее, чем борьба с Иными. Здесь проливалась не кровь, а другая жидкость, без которой очень трудно было обойтись. Она называлось вином. Еще Война Восьми Королей почти дочиста разорила основные винодельческие земли. Арбор, Дорн, окрестности Староместа и, разумеется, Хайгарден — везде прокатилась опустошительная война. Везде, особенно там, где в войну включались железнорожденные, последствия битв были просто катастрофическими. Лишь в 316 году от З.Э., благодаря усилиям лорда Джастина, Арбор смог восстановить производство напитков до довоенного уровня. Но было уже поздно. Безраздельное господство арборского золотого так никогда и не вернулось. Пятнадцати лет было более чем достаточно для того, чтобы место павшего лидера заняли другие. Были честолюбивые виноградари, раскинувшиеся от Золотой Рощи до Солнечного Дома, продвигавшие на рынок белые сорта. Были Длинный Стол и Медовая Роща, открыто претендовавшие на замену Редвинов. Был Ясноводный Чертог, поставляющий темно-лиловый сорт, который быстро стал почти таким же ценным, как и старые арборские. Был Рогов Холм, потерявший военную славу после гибели последнего лорда Тарли и теперь ищущий новое место в мире, для чего там и были выстроены новые винокурни. Были Сидрхолл, Горький Мост и Луговый Дол, которые и раньше зарабатывали на продаже спиртного, а сейчас получили шанс расшириться. Был Саммерхолл, начавший делать яблочные ликеры, ставшие излюбленным напитком школяров Новой Цитадели. Был Хайгарден, который тоже начал выпускать грушевые ликеры и персиковые вина. Со временем «трактирные войны» между поставщиками вина, ликеров и пива (особо любимого среди простого народа, так что его тоже нельзя недооценивать) разрослись до таких масштабов, что вмешалась сама королева и ее Малый совет. Даже ее уже начали беспокоить бесконтрольные вырубки лесов для изготовления новых бочек, а также большое количество подпольных винокурен и виноделен, производивших выпивку в обход королевских сборщиков налогов. Причем некоторые из них порой добавляли в свой продукт разные интересные вещества для создания «особого» вкуса или запаха. И это иногда приводило к серьезным последствиям для здоровья пьющих. Да и по ту сторону границы рынок тоже активно перестраивался. Южные земли королевства Старков оставались вотчиной красного вина и пива — как и в прошедшие века, вне зависимости от того, кто правил долиной Трезубца. В 311 году от З.Э. Вендел Мандерли, лорд Девичьего Пруда, купил обширные земли возле Высокого Сердца и совместно с леди Смоллвуд из Желудей основал ставшую легендарной марку «Золотое Сердце» — она и сегодня считается едва ли не самым знаменитым сортом Союза, даже несмотря на то, что такая выпивка по карману далеко не всем. Тем временем между Красным и Синим Зубцами начало выпускаться «голубое вино», на котором сделали свое состояние несколько ранее обедневших рыцарских домов. Свое виноделие наладила и Свободная Республика, которая стала выращивать виноград на полях Серебряного Холма, чему был очень рад Первый гражданин, всегда считавшийся настоящим ценителем Нектара Богов. В Верхних и Нижних Западных землях главными производителями спиртного стали Тарбекхолл, Кастамере и Сарсфилд. К северу от Перешейка вместо напитка из винограда на стол обычно ставили медовуху, пиво, горячий глинтвейн со специями и, разумеется, бренди из Белой Гавани, после которого утром не всегда можно вспомнить собственное имя… Автор однажды лично в этом убедился. А мы пока вернемся на Юг. Королева Ширен издала между 310 и 320 годами от З.Э. ряд указов, направленных на сохранение лесов — или даже их возобновление в некоторых владениях. А еще они содержали запрет на отвод стока рек при низком уровне воды. Виноделам было запрещено использовать слишком много посевных площадей под виноград — дошло уже до того, что многие деревни были завалены бочками с вином, которые они не могли никому продать, зато у них не было обычного зерна. Были также проведены налоговые реформы, которые планировал еще король Станнис. Это помогло навести какой-никакой порядок в виноделии и вывести из тени часть подпольных винокурен — но не всех. К тому же оставалась возможность продавать нелегальную выпивку за границей. Что вскоре заставило Волантис и Новый Браавос тоже ужесточить законы в вопросах внешней торговли. Некоторое время за изготовление вина с какими-то нарушениями карали даже жестче, чем за воровство. Единственной территорией Южного Королевства, сохранившей винную монополию, были Зеленокровные земли — несмотря на множество попыток, никто так и не сумел обойти или воспроизвести вкус дорнийского красного и дорнийского золотого. Потому что даже если кто-то и сумел бы перекупить или похитить дорнийских мастеров, перенести местную почву, воду и солнце на новое место никак было нельзя. Сто лет спустя королевство окрестит это «Мартелловским чудом» и одной из причин того, что обескровленному дому из Солнечного Копья удастся не только удержать власть над третью бывшего Дорна, но и вернуть в конце концов себе независимость. В целом это было очень спокойное время. И кое-кому от этого спокойствия стало скучно. В 314 году от З.Э. лорд Джастин Масси заявил, что хочет найти за Закатным морем новую землю, которую он уже назвал Массейосом. Он нашел корабль, обнял на прощание жену и четверых детей и отчалил навстречу неизвестности. И с самого начала все пошло не так, как он планировал. Уже на четвертый день «Бравый путешественник» влетел в мощный шторм, из которого вышел в сильно потрепанном состоянии. Предзнаменование было не самым благоприятным, мягко говоря, но Джастина это не остановило. Дальше, с его слов, было столкновение с огромным китом, долгий штиль посреди моря и множество быстрых течений, которые раньше никто не наносил на карту. Если смотреть на вещи объективно, каракка начала IV века от З.Э. в принципе не была приспособлена для долгих путешествий в открытом океане. Со временем лорд Арбора и сам это понял, поэтому приказал изменить курс. Он решил, что добраться до Массейоса можно и в другой раз, на более крепком корабле и с надежной командой, которая не попытается его убить на пятый день после того, как земля окончательно пропадет из поля зрения. Вскоре «Бравый путешественник» прибыл на Летние острова, откуда лорд Джастин принес домой богатый груз специй и пальмового вина, сундук с драгоценными камнями, интересные образцы древесины, красивого попугая и много ценных знаний о южных растениях, которые пополнили библиотеки Саммерхолла и Староместа. Найти новые земли ему не удалось, но путешественника это не остановило, он был уверен, что попробует еще раз… Вот только вторую попытку он планировал на 330 год от З.Э. И она, по понятным причинам, не состоялась. Масси пришлось ждать аж до 340 года от З.Э. — и его плавание снова закончилось на Летних островах, причем еще быстрее, чем в прошлый раз. 310-е годы от З.Э. были золотым временем для всех, кто жил к югу от Черноводной. Но за ясной погодой всегда следует пасмурная…