Силовой приём

      Рид не конца понимал, что делает здесь без Ричарда. Он понадеялся, что объяснится по телефону, по дороге, вот только не учёл того, что оставил мобильник на рабочем столе. Ну, стоило возрадоваться хотя бы тому, что ключи от служебной машины остались у него в кармане, как и предполагалось. И надеяться на то, что девятисотый не слетит с катушек: Гэвин уже успел представить это выражение лица, когда кто-то из коллег ему сболтнёт, что он ускакал следом за Коннором. Вспыхнувшая перед глазами картинка заставила лейтенанта сжать руль до скрипа, когда он двигался за такси, в которое уселся тостер. Страшно подумать и о том, что Ричарду придёт на ум, когда Рид поведает ему, куда его понесло на ночь глядя. Заготовка текста могла и не понадобиться: у лейтенанта не было времени на раздумья, а другого идеального шанса подловить Коннора на горяченьком могло бы и не попасться. Конечно, он надеялся на то, что Хэнку всего лишь кажется и восьмисотый просто приятно проводит время…       Приятно проводит время… четыре раза в неделю.       Адрес заведения он знал. Огни клуба нельзя было не заметить даже за настигнувшей город к сумеркам метелью. Дворники едва ли помогали очищать лобовое стекло от налипающего снега, но благодаря неоновому отсвету, исходящему от «врат Рая», Гэвин мог легко сориентироваться и вовремя остановить машину неподалёку, чтобы слежка не провалилась. Ему пришлось немного нагнуться вперёд, чтобы рассмотреть здание и проследить за действиями Коннора. Машина остановилась не возле главного входа, где толпилась вереница людей, а чуть ближе к Гэвину. Андроид аккуратно выступил из такси, поправил волосы и посильнее натянул перчатки, а когда машина унеслась, он выдержал паузу, словно настраиваясь, и вдруг замер, как если бы у него случилось короткое замыкание. Рид напрягся не зря. Стоило Коннору совсем немного повернуть лицо, лейтенант тут же пригнулся и затаил дыхание. Не заметил? Не должен был: Гэвин выдерживал приличное расстояние, чтобы тот мог что-то заподозрить. Просидел он в таком положении всего пару секунд, прежде чем высунуть нос и обнаружить уходящий за стену профиль андроида — сигнал к тому, что пора действовать.       Сквозняк вместе со снегом тут же ударили в лицо, и Рид закрылся рукой, стоило ему хлопнуть дверью машины. Зимний вечер, тёмный, как бездна, заставил его поёжиться и поспешно застегнуться. Метель жуткая, не проглядеть, а люди ещё умудряются в такую погоду тесниться в очереди. Психи-тусовщики — и одни малолетки. Раньше тут можно было встретить людей разных «мастей» и далеко не симпатичных. Приходили сюда от отчаяния, скорее, или же выместить злость. И Гэвин почти стал одним из таких «клиентов», но оставил дурную мысль, когда прибыл сюда два года назад на дело о Трейси, задушившей человека — тогда он и оставил дурную мысль.       Он, конечно, хотел направиться следом за восьмисотым, но тут же притормозил между двумя зданиями и горестно выдохнул: Коннор воспользовался входом для персонала, а значит, ему оставалось одно — толпиться в очереди, как и остальным, и морозиться, потому что сверкать значком, чтобы пропустили вперёд, было не самой лучшей идеей, пусть и желанной. Собственно, поэтому он предварительно спрятал его в карман.       Конечно, отморозить себе он ничего не успел — очередь двигалась на удивление быстро. Разве что охранник, когда наступила очередь Гэвина, оглядел его не самым доброжелательным долгим взглядом снизу вверх. Рид, неловко топчась на месте, пряча руки в карманах, удержал в себе желание едко извиниться за то, что он не при параде. Он то и дело отводил взгляд — сложилось впечатление, что этот громила его знал. С репутацией лейтенанта вполне возможно — может, поцапались когда-то в баре, а может, Гэвин послужил причиной его ареста когда-то — вариантов много. И когда он перебрал все возможные, охранник всё же смиловался и отошёл, открыв путь.       Первым делом Риду пришлось распрощаться с курткой — при входе оборудован масштабный гардероб с двумя девочками — непонятно, андроидами или нет. Одна из них тут же выхватила из рук одежду, хлопнула номерком и, натянув самую очаровательную улыбку и перегнувшись через перегородку, сладко пожелала приятного отдыха. Настолько сладко, что в глотке пересохло. Гэвин, машинально скривившись, потянул номерок и ненадолго задержал на нём любопытный взгляд. Интересно, даже здесь заморочились: стерео-варио лиловая цифра восемь перелилась в блестящий красивый шрифт, отрисовавший нежно-голубое название клуба «Рай» — Рид думал, что таких уже не производят. Он спрятал его в задний карман джинсов и, в последний раз глянув на леди, поспешно направился внутрь, не прекращая оборачиваться — девица всё ещё плотоядно на него пялилась. Прямо как пришелец. Оставалось надеяться, что и она не нашла в его лице знакомого, а то Гэвина уже начала потихоньку беспокоить давно залёгшая на дно паранойя.       Он не узнавал эти мрачные — чёрные — стены и длинный — бесконечный — коридор, подсвеченный светодиодными лентами голубого и фиолетового цветов, прямо как взлётная площадка — если бы не она, то он бы заплутал в темноте без должной помощи. Гэвин помнил день, когда побывал здесь в первый и последний раз. Вместо гардеробщиц посетителей встречали капсулы с андроидами на любой вкус: девочки, мальчики, высокие, низкие, подтянутые, худые — «идеальные партнёры на одну ночь». Вместо цветастой голограммы, проецирующей название клуба — танцовщица на пилоне. Вместо пустых чёрных стен — съёмные комнаты — Гэвин остановился напротив одной из них, пронося через поток воспоминаний момент, когда именно здесь он вошёл в комнату, где было совершено убийство. Он даже помнил, какую тупейшую шутку сморозил, когда склонился над телом, присев на корточки. «Вот уж действительно улётный секс», — тогда он сказал. Рида передёрнуло.       Сейчас всё казалось куда скромнее, тёмные оттенки и мрак словно подготавливали к чему-то грандиозному, и поэтому Рида настигло странное, щекочущее чувство внизу живота. Похоже на интригу. И чем дальше он ступал, тем ощущения казались острее.       Ступни почувствовали лёгкую вибрацию сквозь толстую подошву ботинок, до ушей дошли едва уловимые короткие фоновые звуки, а взгляд захватили просачивающиеся через полупрозрачное блестящее полотно плывущие по ту сторону цветастые лучи. Гэвин затаил дыхание, помедлил, остановившись напротив занавеса, отделяющего его от того, что происходило за ним, и наконец сделал пару шагов вперёд. Он неуверенно протянул руку, оттянул полотно и ступил вперёд, морщась от неприятного света.       Лейтенант ожидал другого. Он предполагал, что зал тут же взорвётся оглушительной аритмичной музыкой без смысла, взгляду предадутся тысячи лижущихся парочек, а от избытка слепящего света у него закружится голова и его затошнит — так оно происходило во всех клубах, в которых ему довелось побывать, когда он ещё мог позволить себе развлечься подобным образом. В общем-то, эта самая «аллергия» и послужила причиной его внезапной осознанности.       С губ сорвался нервный смешок, глаз дёрнулся, рот раскрылся в немом изумлении, и Гэвин никак не мог определить, приятном или нет.       «Рай» заиграл совершенно другими красками. Он превратился в место, подобное тому, где собираются разношёрстные сливки общества. Никакой быстрой гремящей музыки, никакого отвратительного света, никаких неприятных личностей, готовых сожрать друг друга прямо на танцполе. В воздухе витали розовые, фиолетовые и голубые блёстки, отбрасывая мягкий отсвет на однотонный розовый танцпол. Играла спокойная, ласкающая слух музыка, под которую плавно качались разбившиеся по парам гости и весело беседовали со стаканами с блестящей жижей в руках, как если бы пребывали на каком-нибудь светском приёме. Другие парочки, укрывшиеся от всеобщего взора, теснились на втором этаже, возле перил, мило воркуя, и за столиками, открыто флиртуя. Лейтенант ощутил себя не в своей тарелке, потому что не привык бывать в местах столь приличных.       Рид, опешив, поймал себя на мысли, что, если бы не знал, где находится, подумал бы, что попал в непримечательный клуб знакомств. Он не обнаружил ничего, что могло бы намекнуть на то, что в этом месте всё ещё предлагают секс-услуги — видимо, именно поэтому у полиции до сих пор отсутствовали доказательства и полномочия на требование прикрыть подобные заведения.       Внимания удостоились и работники клубного пространства, что бодро разносили подносы по столикам, белоснежно лыбились всем и каждому и получали тонну комплиментов в спины — и вполне обосновано, потому что все они были как на подбор: высокие, стройные, до тошноты идеальные. Гэвин сбился, когда считал перья на их сияющей от падающих сверху блёсток униформе. Кстати, о блёстках — Рид тут же оглядел себя и понял, что теперь сияет, как Динь-Динь, и поначалу постарался сбить с себя налипшие блёстки, но с рыком оставил попытки. Теперь он точно не отвертится, когда будет объясняться Ричарду. Он уже мысленно успел собрать этот прекрасный диалог по паззлам, и уже даже знал, как начнёт: «Эй, Ричи, я тут в один блядушник заходил за Коннором, а попал…»       — Добрый вечер.       Чей-то томный голос обжёг ухо, и Гэвин отскочил в сторону, только не принимая боевую стойку, как обычно. Ему представилась девица со взглядом, аналогичным тому, что у гардеробщицы — стеклянный и холодный, в противовес лучезарной улыбке. Он, очевидно, должен был располагать к себе клиентов, но именно Рида отчего-то пугал всё больше и больше.       Девушка обошла его спереди и выпрямилась в полный рост, демонстрируя всю свою красоту, скрываемую лиловыми обтягивающими топом и юбкой. Она поправила розовое боа и кокетливо заправила светлый локон вьющихся волос за ухо. Риду ничего в голову не пришло лучше, чем кивнуть в знак приветствия.       — Вы здесь впервые? — подошла она ближе, а Гэвин в свою очередь сделал шаг назад, как если бы на него наступал голодный зверь. В общем-то, глаза у неё были действительно голодные.       — С чего ты взяла?       — Я бы вас определённо запомнила, — подмигнула она и постучала по виску.       Осознав, что перед ним стоял андроид без диода, Рид сразу же задался двумя вопросами. Раньше андроидам клуба «Рай» стирали память — политика поменялась? Если связать с тем фактом, что теперь андроиды сами распоряжаются своей памятью и судьбой, то возникает второй вопрос: разве андроида должен устраивать такой расклад вещей — работать в месте, подобном этому? Гэвину до этого момента казалось, что железки выступают против эксплуатации андроидов подобным образом. Да и в общем против эксплуатации. Да и вообще против слова «эксплуатация» в их сторону. Так или иначе, лейтенант вскинул брови в удивлении, но не решаясь задать интересующие вопросы. Цели у него здесь другие.       — Меня зовут Кристин, — продолжила она, протягивая руку к предплечью Гэвина. Она ласково провела по руке и бережно сжала её. — Не хотите выпить?       Рид знал, что в «клубных пространствах» переходят сразу к делу, начиная с такого вопроса — никакого двойного дна, просто предложение выпить. Но почему-то к горлу подступил ком, и лейтенант запаниковал, открывая и закрывая рот, как рыба на суше. У него никогда не было проблем в общении с противоположным полом, но сейчас ему захотелось позвать на помощь: если он скажет нет, то его выдворят? Он прикусил нижнюю губу и, опустив собственную ладонь на руку андроида и отстранив её от себя, заколебался:       — Нет. То есть, да… Воды. Хорошо бы воды.       — Хм, — расплылась в очаровательной улыбке Кристин, — не волнуйтесь, я о вас позабочусь.       — Думаю, не стоит. — Гэвин вновь прыснул нервным смешком и двинул к бару, как к шансу на спасение. Настойчивая рука легла на плечо, и внутри всё затрепетало.       — Может, вы предпочитаете двойной коктейль?       — У меня другие вкусы! — вдруг выпалил Рид, и ему показалось, что прозвучало это слишком громко: до ушей пары людей точно дошёл его вскрик — он тут же злобно зыркнул в их сторону и, дождавшись, пока те отвернутся, вернул взгляд к Кристин, которая распахнула ресницы.       — Оу, прошу прощения. Тогда, может, я смогу помочь вам…       — Нет, всё путём, — отмахнулся Гэвин и обошёл её, целенаправленно потащившись в бар.       Уж кого не стоило расспрашивать о Конноре, так это Кристин, если он не хотел, чтобы Коннор тут же вылез, как чёрт из табакерки, и стал допрашивать Рида. Лейтенанту хотелось сделать всё тихо и свалить с полученной информацией как можно скорее. Он мог бы опросить здесь пару человек:       «Салют! Не наблюдали здесь парня, знаете, ростом чуть выше меня? Там, карие глаза, волосы каштановые? Вид такой кислый, знаете, ублюдский?.. Отзывается на кличку "тостер"?» — Гэвин никогда не был силён в подобного рода вопросах.       Но перед этим следовало прощупать почву, и с этой целью он расположился на барном стуле и попросил воды — в глотке действительно пересохло. Бармен с совсем молодым лицом похлопал веками и всё же выполнил его просьбу, и рядом сидящие гости покосились, как один, в его сторону, как на живого динозавра: они-то сосали какую-то блестящую хрень из трубочки. Видимо, посчитав, что рядом сидит человек не совсем в адекватном состоянии, бар-зону спустя какое-то время стали покидать гость за гостем. Гэвин поначалу не понял, а после, взглянув на себя в зеркало напротив, чуть не заржал: на него уставилась совсем не добрая фея-крёстная. Щёки, лоб, подбородок, нос, руки, тело — всё блестело, как диско-шар из-за этих чёртовых блёсток, — а на лице такое выражение, словно он только что сожрал лимон. Целиком. С кожурой. Тщательно прожевав.       Он похлопал себя по щекам, и, когда осушил стакан и выдохнул, неловко покрутился на барном стуле, не зная, куда себя деть, и развернулся вполоборота, чтобы видеть происходящее в зале с лучшего ракурса. Коннора не наблюдалось ни на втором этаже, ни на танцполе, ни в стороне уборных, ни на лестнице — значит, судя по всему, он всё ещё находился в комнате для персонала. Или же…       Кстати, а как обстоят дела с «теми самыми» комнатами? Гэвин покрутил головой, прошёл беглым взглядом, но ничего, похожего на направление в их сторону, не обнаружил. Конечно, кто станет пихать очевидные таблички и стрелочки, рискуя попасться? — подумал лейтенант и задумчиво почесал кончик носа. В ноздрях тут же засвербело, и он громко чихнул.       — Будьте здоровы, — донеслось позади. Гэвин снова утёр нос и повернул голову. Мальчишка в лице бармена вежливо улыбнулся, не отвлекаясь от чистки стаканов.       — Ага, — буркнул тот в ответ и кивнул. «Спасибо» позволено было слышать только близким.       — Вы здесь впервые? — Когда Рид состроил неоднозначную мину, вспоминая аналогичный вопрос несколькими минутами ранее, бармен пошёл на примирение, пустив милым тихим смешком. — Простите, просто вы первый за всё время, кто заказывает просто воду и… выглядит растерянно, что ли?       — Дофига дерзкий? — проворчал Гэвин и приподнял уголок губ. Парень покачал головой и улыбнулся, не отводя пытливый взгляд. Яркие оливковые глаза, искрящие азартом, подсказали Риду, что перед ним распинался человек, что не могло не обрадовать — хотя бы этот сотрудник не станет предлагать ему себя.       — Скорее наблюдательный. Надеюсь, на чаевых это не скажется, — добродушно ответил бармен, параллельно смешивая красную жижу с розовой, выполняя заказ.       — Неплохо, — взбодрился лейтенант и повернулся всем телом. Когда мальчишка, игриво подмигнув, повернулся к нему спиной, чтобы достать одну из блестящих бутылок, Гэвин, задержав взгляд на идеально ровной спине и худых плечах, не удержался от вопроса. — Родители знают, что ты работаешь в подобном месте?       — Пф, что вы имеете в виду? — нервно фыркнул парень и, не поднимая взгляд, вернулся к приготовлению коктейлей. Гэвин знал, что он его внимательно слушает даже без зрительного контакта, поэтому, задумчиво ведя пальцем по кромке стакана, беззаботно пояснил:       — Ну, на лицо тебе лет двадцать два. Судя по говору, ты не здешний, стоит взять южнее — могу предположить, что ты откуда-то со стороны Майами, раз уж ты такой модник. — Гэвин тронул левое ухо, указывая на серьгу в мочке собеседника. Тот машинально тронул украшение. — Думаю, ты студент, который не нашёл ничего лучше, кроме как подработки в подобном месте — дай угадаю: Университет искусств? Обучение там влетает в копеечку. — Рид лениво потянулся и упёрся щекой в подставленный кулак, умилительно наблюдая за тем, как расширяются глаза парнишки и поднимаются на него. Победа. — Что? Не ты один такой наблюдательный.       Мальчишка раскрыл рот, чуть не выронив стакан из рук, словно только что стал свидетелем паранормального явления. Лицо, принявшее потерянный вид, побледнело. На секунду Гэвину показалось, что тот сейчас даст дёру — обычно так происходило с подозреваемыми, когда они пялились на него прямо вот так, как этот парень сейчас. От осознания, что попал в точку, Рид самодовольно усмехнулся и потянул руку к чашке с цветными конфетками, которые обычно добавляли в коктейли. Когда зашелестел фантик и конфета оказалась во рту, лейтенант чуть поморщился: кисло, но сладко — похоже на вкус детства.       Парень в свою очередь успел очнуться и неловко почесать затылок, прежде чем отдать заказ клиенту. Впрочем, лица он старался не потерять, поэтому, потерев ладони друг о друга, мальчишка нервно лизнул нижнюю губу и, подойдя ближе, вновь заискрил улыбкой. Вблизи его глаза приобрели медный оттенок — необычно.       — Это так очевидно? Ну да… подрабатываю здесь уже где-то месяц, верчусь, как могу, — кисло прыснул он, приобретя такой вид, словно собирался поведать первому встречному что-то сокровенное. Гэвин разочаровался, когда тот, будто вовремя одёрнув себя, вернул себе непринуждённую улыбку и ехидство. Парня не так просто раскрыть, а у Рида были вполне себе неплохие навыки. Теряет хватку. — Что насчёт вас? Вы не выглядите как завсегдатай клубных заведений.       Конечно нет. Последний его визит в клуб пришёлся парой недель ранее, когда Ричард затащил его в одно из таких мест Калифорнии из чистого любопытства. Девятисотый оказался в восторге, а вот Гэвин, отвыкший от весёлого шума и громкой музыки — особенно музыки — не разделил детской радости. И всё же, дав клятву угождать партнёру настолько, насколько возможно, ему пришлось поддаться и этому порыву, когда Ричард оттащил его от стенки потанцевать вместе с ним. О их маленьком приключении он не жалел — они приятно провели время, будучи полностью предоставленными друг другу, как и положено в отпуск. Их поездка действительно походила скорее на медовый месяц.       — Ну я ищу здесь кое-кого. — Рид обхватил пустой стакан обеими руками и потёр стекло большими пальцами. Нахмурился. Разговор с парнем так раззадорил его, что он почти позабыл, зачем пришёл.       — Вот как. Семейные дела и всё такое? — насмешливо заметил мальчик и опёрся обеими руками о стойку напротив Гэвина. Розовые оттенки зала обрамили мягкие черты лица, из-за чего парень выглядел значительно младше. Но ростом точно оглобля, эдак метр девяносто, — это Рид тоже приметил.       — А я похож на семьянина? — Рид вновь осмотрел зал, но никого, похожего на Коннора, не обнаружил.       — Вы похожи на ревнивца, — усмехнулся тот, и Гэвин приподнял бровь в недоумении. — Знаете, на прошлой неделе я стал свидетелем семейной драмы: муж искал заплутавшую жену, которая решила вызвать у него ревность. Дело почти дошло до драки.       — Не удивил, — фыркнул Рид, на секунду погрузившись в воспоминания о том, сколько таких ситуаций на его рабочем счету. — Расслабься, я не за жёнушкой. И помощь мне не требуется.       — Я и не предлагал, — резко оборвал мальчишка и пожал плечами, глянув на Гэвина как-то надменно. К нему в тот же момент поступил заказ, и он, игриво улыбнувшись клиенту, потянулся к шейкеру. Некоторое время они молчали, и Рид как раз подумал о том, что собеседник ему достался беспардонный. С такими интересно. По крайней мере, лучше, чем с теми, кто поддерживает вежливую беседу, блистая лицемерием в виде услужливости. Поэтому, собственно, лейтенант не любил барменов. А этот даже ничего, честный. Относительно.       Но странный, должен был он признать. Гэвин наблюдал за ним какое-то время. Мальчишка не должен был заинтересовать его, но что-то Риду подсказывало, что что-то с ним нечисто. Парень довольно дёрганый, и частенько засматривается на людей из зала, словно выискивает кого-то. Возможно, интерес подогрел лейтенант, упомянув его родителей, но взгляд у него какой-то… не такой. Обычно такие перепуганные глаза прослеживаются у жертв серийных маньяков, зная, что они будут следующими. Играть парень совершенно не умел. Он так старался спрятать испуг за непринуждённостью, однако истина всё же не могла уйти от глаз полицейского.       В общем-то, Гэвину было плевать, потому что он не за этим сюда явился, но то, что малолетка подрабатывала в подобном месте, вызвало как минимум подозрения. Рид мысленно отвесил себе оплеуху, когда решил разговорить парня, кивая на розовый напиток в крохотной рюмке:       — Что за фигню ты подливаешь?       — Клубничный шот, — ответил тот, а после, немного погодя, повернулся к нему и заговорщически улыбнулся. — Хотите заказать?       — Нет, — резко отозвался Гэвин, широко раскрыв глаза. Повисла неловкая пауза, когда бармен недоумённо на него покосился, и лейтенант решил сгладить углы. — Боюсь, на мне вновь повиснет ваша Кристин.       — М? — склонил голову мальчишка, напоминая любопытствующего кота. После он, когда до него дошло, вскинул нос к потолку и протянул, хихикая. — А-а, Кристин, верно. Простите, она бывает уж слишком настойчивой. Хостес, как-никак. В её обязанности входит сопровождение клиентов от входа… — бармен взмахнул руками.       — А также и другие «интересные обязанности», — тихо прервал Гэвин, опустив мрачный взгляд на своё отражение в стакане.       — Ха-ха, о чём вы? — лучезарно рассмеялся парень, принимая следующий поступивший заказ. Он провальсировал к противоположной стороне бара и достал из-под стойки очередную бутылку. До ушей донёсся стук стекла, а до носа — лёгкий аромат красного вина.       — Да брось, я ведь наблюдателен. Хочешь сказать, что не знаешь про политику заведения?       — «Будь вежлив и учтив», «слово клиента — закон», «наливай, пока просят»… — шутливо перечислил мальчишка, когда лейтенант вновь его перебил:       — …«ублажай клиента за выпивку».       — А? — замер бармен и похлопал ресницами. Повернул лицо к Гэвину и от души рассмеялся. — Ну, в какой-то степени. Клиент платит — я наливаю.       — Я не о выпивке.       Парень, видимо, наученный клише, выдаваемым на листочке каждому работнику, неумело изобразил дурачка, натянув глупую улыбку, когда Рид поднял на него грозный взгляд без единого намёка на ребячество. Мальчишка, выдержав паузу, сделал вид, что наконец понял, о чём речь, покачал головой и вежливо продолжил гнуть свою линию:       — А-а, об э-этом, — протянул он театрально. — Тот самый «Рай» уже в прошлом.       — Верно. Глазурь изменилась, — растянул замечание Гэвин, а затем холодно отметил: — Вот только начинка та же самая.       — Пф, — засмеялся в кулак тот и вернулся к шейкеру. — Вы здесь всего минут десять, с чего же такие выводы?       — Знаешь, мне может хватить и пяти минут, чтобы понять, что что-то не так.       — Видимо, вы один из тех людей, для которых стакан всегда наполовину пуст, — промямлил под нос парень, но достаточно громко, чтобы услышал Рид. Он вздохнул и поднял взгляд на собеседника — Гэвину показалось, что их разговор его утомил.       — Уж лучше наполовину пустой стакан, чем потом разгребать последствия полного.       — Вот как, — устало фыркнул мальчишка и вскинул брови, как бы будучи заинтересованным. На деле Гэвин уже давно заметил, что разговор бармену наскучил и тот тщетно пытался пресечь его продолжение. Помолчав, парень с улыбкой развернулся к нему спиной. — Поверьте, я работаю здесь уже полгода, знаю всех и каждого, и за это время не произошло ничего из того, чем раньше был знаменит этот клуб…       — Хм, интересно… — Гэвин в очередной раз загадочно повёл пальцем по кромке стакана, — а ведь буквально десять минут назад ты сказал, что работаешь здесь месяц.       Плечи бармена дёрнулись, как если бы его огрели плёткой по спине. Музыка резко прервалась, и без того слабое мерцание зала потускнело, почти полностью погружая помещение во тьму. Гости всполошились, возмутились, перепугались, и Гэвин не остался в стороне, подскочив со стула, чтобы найти причину внезапной тишины. Потерявшись в криках «Что происходит?!», «Кто выключил музыку?!», «Кто вырубил свет, что за дела?!», он повернулся к мальчишке в поисках ответа, но тот, судя по откровенному изумлению на лице, тоже оставался в неведении. Рид нервно сглотнул и облизал губы: шестое чувство, защекотав в пояснице, подсказало, что всё происходящее далеко не случайность. Технические проблемы он тут же исключил — навряд ли в клубе такого масштаба могло выбить пробки, хозяин точно располагал хорошими техниками и электриками.       Зал оживился в движении: кто-то отступал к стенке, кто-то — в сторону выхода, кто-то — ближе к барной стойке, из-за чего Гэвин буквально вжался в неё спиной. Возмущение нарастало, гомон через пару мгновений стал резать слух. До ушей доносились слова работников, которые просили посетителей сохранять спокойствие и уверяли, что у них всё под контролем. Впрочем, большинству отнюдь не помешали доставленные неудобства, и те продолжили веселиться, вести светские беседы и выпивать. Кто-то даже посчитал, что послужит хорошей заменой музыке, начав непрофессионально голосить.       — И часто у вас подобное происходит? — повысил голос Гэвин, пытаясь докричаться до бармена. Слушать музыку было куда приятнее, чем общий галдёж.       — Сегодня впервые, — крикнул в ответ парень, вернув себе довольное выражение лица, словно не его три минуты назад поймали на лжи. Ему уже было не до этого: у бара показалась пара клиентов, которые заказали напитки, и мальчишке пришлось отвлечься.       Сперва в зал вернулась музыка, и толпа довольно загудела. Свет всё ещё не горел, но гости без него не заскучали, тут же оторвавшись от стенок и от бара, чтобы вернуться на танцпол. Гэвин через пару секунд облегчённо выдохнул, думая о том, что, возможно, ошибся в этот раз и у клуба правда проблемы с подачей электричества. От его внимания не ушло и то, что с проблемой техники разбираются оперативно. Похвально. Если у них в участке выбивает пробки, то ждать приходится как минимум часа полтора в лучшем случае.       Рид снова осмотрелся в поисках Коннора и решил, что в зале его точно уже не застанет. Поэтому, приняв решение покинуть бар и двинуть дальше, он хотел было попрощаться со своим случайным собеседником, когда повернулся и обнаружил, что к парню откуда-то выскочил ещё один, постарше, и, встав на цыпочки, чтобы дотянуться до его уха, громко выдал:       — Джим, твоя ж смена сегодня в блоке А! Коннор тебя обыскался, иди давай! Я здесь справлюсь.       Сердце пропустило пару ударов. В тот момент зал вдруг озарился ярким светом, и Гэвин буквально уронил челюсть, когда на него снизошло озарение. Парень, кивнув коллеге, хотел было удалиться, но Рид, ввиду эмоционального порыва, выпалил на одном дыхании:       — Джим?!       Мальчишка сначала врос в землю, выдерживая долгую паузу. После он повернулся на возглас, снисходительно улыбаясь, и непонимающе склонил голову. Его коллега приподнял бровь в недоумении, глядя то на Гэвина, то на Джима. В блестящих оливковых глазах плескался вопрос.       На бейдже, куда на секунду опустил взгляд Рид, красовалось только имя, но это ему не помешало дополнить вопрос, когда он резко поднял голову и выдохнул чуть тише:       — Джим Мартин?..       Уголки губ парня медленно поползли вниз, брови сошлись в переносице, а блеск глаз потускнел. Лицо помрачнело, побледнело, губы сжались в ровную линию, легонько задрожали.       — Вы, видимо, обознались, — уже не так уверенно заговорил он, моргнув пару раз и нервно сглотнув. После бармен повернулся к напарнику и похлопал его по плечу. — Налей нашему гостю стаканчик и запиши на мой счёт, ладно?       Не дождавшись ответа, мальчишка рванул прочь через выход для персонала. Гэвин вспомнил, как дышать, когда осознал, что только что порушил всю конспирацию своим эмоциональным всплеском. Стоило упомянуть фамилию — и всё. Крах. Бум.       Хотя, должно быть, лейтенант и без этого мог вызвать подозрение своим неадекватным поведением. Даже напарник бармена стал на него неоднозначно коситься, не решаясь подходить на расстояние вытянутой руки. Гэвин, поуспокоившись, совершил пару вдохов и выдохов и опустил взгляд, собираясь с мыслями.       Что немаловажно, он теперь знал, что из себя представляет Джим Мартин. Но на кой чёрт Коннору крутиться рядом с ним? Зачем переводить деньги? Что куда интереснее, почему Джим был так напуган, когда заподозрил, что Гэвин знает его?       Ответы на вопросы крылись в блоке «А» — теперь у него была зацепка. Он окинул быстрым взглядом помещение и, не обнаружив ничего, что могло бы походить на этот самый блок, повернулся к бармену и поинтересовался о его местоположении. Тот, натянув улыбку, указал на второй этаж, на проход, закрытый блестящей ширмой. Следом он любезно подсказал, что… в блок «А» можно попасть только в сопровождении персонала. Тогда Гэвин с досадой цыкнул — он даже догадывался, в сопровождении какого персонала. Подключать Кристин или кого-либо ещё не имелось никакого желания, должны были быть ещё варианты.       «Ну давай, Гэвин, включай мозги», — пробубнил он себе, скрестив руки на груди. — «Если в блок «А» имеет доступ персонал, значит…»       Он почесал подбородок и, боковым зрением заметив знакомое движение, поднял голову. Лейтенант, обнаружив собственное отражение в зеркале, пригладил волосы, отчего посыпались блёстки. На секунду ему пришла в голову одна мысль, которую он тут же отбросил в сторону — он явно не мог сойти за работника: рожей не вышел. Да и если бы сошёл, скорее всего, потребовалось бы подтверждение в цифровом формате, каким пользовались андроиды.       Он зыркнул в сторону второго этажа. Лейтенант не знал, что таится за той завесой — возможно, охрана? Пробиться? Его вытурят быстрее, чем он успеет сказать «Блядь». Гэвин в безысходности прикрыл глаза и выдохнул. Возможно, ему не стоило ехать сюда без Ричарда — напарник бы точно нашёл выход из ситуации…       Выход! — Рид встрепенулся и вернул взгляд к тому, что следовало за барной стойкой — Джим до этого сунулся через выход для персонала. «Вариант», — пробубнил он себе под нос, но тут же одёрнул себя: вместо мальчишки теперь дежурил его приятель, который как раз с того момента не спускал с него глаз. Гэвин, конечно, мастер заговаривать зубы, но разговор на этот раз, возможно, займёт некоторое время перед тем, как в голову придёт более приемлемый план.       А у него есть варианты?       — Ну, раз уж вы друг Джима, что я могу для вас сделать? — неловко, но всё же дружелюбно обратился он к Гэвину. — Могу предложить…       — Клубничный шот, — коротко вставил тот и поджал губы. Поначалу парень на него изумлённо вылупился, а после с улыбкой кивнул и приступил к заказу. Рид, недолго думая, решился на вопрос: — Давно знаешь Джима?       — Не сказал бы.       — И… чего он такой нервный?       — Мы отвечаем не только за стойку. Наша работа требует ответственности.       Гэвин не знал, как ещё поддержать беседу, и ненадолго замолчал. Разговор не клеился, этот парень оказался до смерти несговорчивым и рубил все попытки побеседовать на корню. Такими темпами придётся вытягивать из него слова до самого окончания смены, когда Коннор уже покинет заведение. Рид прикусил щеку и насупился, пялясь бармену в спину и продумывая план. В голову ничего не шло, только одни безрассудства, которые могли стоить ему всего расследования.       И тогда, как по волшебству, на его предплечье упала чья-то крепкая рука и Рид вздрогнул. Лейтенант не успел ничего возразить, когда к нему вплотную притиснулась туша — так, чтобы упереться крупным бюстом в плечо. Он, опешив от давления на его тело, пошатнулся и схватился за край барной стойки, чтобы не грохнуться со стула. Когда Гэвин направил пылающие яростью глаза на причину его беспокойства, то сразу же дал молчок, только раскрыв рот. Ещё одна сотрудница «Рая», внешне почти ничем, кроме пышных форм, не отличаясь от Кристин, игриво застреляла глазками.       Ну конечно. Он же заказал напиток.       — Не скучаете? Позвольте составить вам компанию.       Она не спрашивала разрешения. Андроид просто поставил Гэвина перед фактом и сел рядом, закинув ногу на ногу так, чтобы продемонстрировать их длину. Девушка склонила голову в ожидании ответа, но Рид обрёл голос только когда ему подали шот. Попробовать его он не решался: ядовито-розовая консистенция не внушала доверие, а под пытливым взглядом сотрудницы и вовсе казалось, что в него что-то подмешали. В нос ударил резкий запах клубники, и Гэвин подозрительно поморщился.       — Я и сам кого хочешь могу развлечь, — достаточно холодно отозвался он и дёрнул плечом. Присутствие андроида вызвало раздражение: он только тратил время.       — Выглядите напряжённым.       Вдруг на левое плечо легла ещё одна рука, и обладатель низкого мужского голоса обратил на себя внимание Рида. Лейтенант напрягся всем телом. Одного андроида он мог спровадить, а вот с двумя могли возникнуть сложности. Парень опёрся о барную стойку, его рука спустилась по предплечью к запястью, и Гэвин одёрнул руку, размышляя о том, что даже для сотрудников «Рая» эти андроиды были слишком прилипчивыми. На секунду ему пришло в голову, что те, считав уровень стресса, перешли к активным действиям, подстраиваясь под его настроение, как раньше делали все.       Раздражение поползло вверх. Бармен оставил его в покое на некоторое время, и сейчас был как раз тот самый момент, когда Гэвин мог проскочить мимо него, но чёртовы андроиды пихали палки в колёса.       — Мне не нужна компания, — заявил в лоб Рид, не зная, куда себя деть, потому что сотрудники «Рая» обступили его с двух сторон, с каждой секундой оказываясь ближе. Прямо как консультанты в магазинах.       — М-м, — протянул парень. Заявление на него не подействовало.       — Тогда кто скрасит наше одиночество? — подключилась девушка, надув губы, и бесцеремонно положила ладонь на колено лейтенанта. — Вам стоит выпить и расслабиться. Доверьтесь нам.       Гэвин, по своей природе всегда находящий решения в стрессовых ситуациях, вспыхнул идеей, и его глаза в азарте засверкали. Андроиды подле него заинтересованно мигнули диодами и приблизились. Лейтенант, состроив интригующую мину, сделал вид, что сдался под напором двух андроидов, усмехнулся и выдержал паузу для правдоподобия. Как бы раздумывая, он покрутил в руке стаканчик, а после, убедившись, что интерес сотрудников «Рая» не остыл, медленно поднёс шот к губам. Андроиды как один распахнули глаза и с упоением наблюдали за зрелищем, как если бы на их глазах случилось чудо.       Губы тронул лёгкий привкус клубники, кончик языка чуть обожгло теплотой необычного алкоголя. В иной ситуации Рид бы сполна насладился, но, украдкой наметив цель в виде ещё одного гостя, передумал растягивать удовольствие и решил перейти к осуществлению маленького плана, составленного за пару секунд. Успех невелик: актёр из Гэвина так себе.       Андроиды терпеливо ждали, когда он осушит стаканчик, но этого всё никак не происходило. Как только Рид отстранил его от себя, он изобразил на лице недоумение, не отводя взгляд от шота, а после, поставив его на стойку, вдруг поднялся со стула и обратился к девушке, подмигнув:       — Отойду ненадолго. Никуда не уходите.       Та обменялась с коллегой непонимающими взглядами, а затем игриво улыбнулась Гэвину и кивнула. Тот тихо выдохнул с облегчением и готов был её обойти. Он поправил джинсы и двинулся с места…       И тут оступился, навалился на девушку и чуть было не уронил её вместе со стулом на того самого гостя, на которого положил глаз. Рид добился желаемого эффекта: они задели мужчину, который тут же пролил на себя напиток и раскрыл рот в немом возмущении. Гэвин опустил девушку на стул и, дождавшись, пока гость обратит на них внимание, заговорил с притворным состраданием:       — Осторожно: так можно и пораниться, дорогая.       — Мы приносим свои извинения! — тут же всполошился парень, обойдя Гэвина и подскочив к мужчине с выражением вселенского ужаса.       — О, нет! Мы приносим свои извинения! — повторила девушка, распахнув ресницы, отскочила от Рида и стала подавать клиенту салфетки.       — Что произошло?! — подхватил бармен и приблизился к гостю.       Повышенное внимание покинуло Гэвина, и лейтенант на секунду восхитился своей находчивостью. Поднялся шум, подключились другие гости, вокруг мужчины собралась толпа сотрудников «Рая» — недовольный клиент мог стоить очень дорого репутации клуба, поэтому неудивительно, что большинство стало плясать вокруг него. Для того же, казалось, никакой проблемы не возникло: он спокойно выхватил пару салфеток из рук андроида и стал оттирать свою рубашку без слов.       Рид, воспользовавшись моментом, ловко перескочил через стойку и, напоследок обернувшись для пущей уверенности, ввалился в выход для персонала. Приёмчик старый, но всё ещё действенный.       Как только лейтенант оказался по ту сторону двери, музыка осталась приглушённо звучать за спиной, и он погрузился в блаженную тишину длинного пустого серого коридора, подсвеченного светодиодными лампочками. Гэвин моргнул пару раз, зажмурился и широко раскрыл глаза, постепенно привыкая к щиплющему чёткому свету. Он ещё раз отряхнул себя от блёсток, глянул под ноги и упёр руки в бока: с таким шлейфом любой сможет его выследить, но об этой проблеме он будет беспокоиться по мере поступления.       Рид тяжело выдохнул и шагнул вперёд, оглядываясь: ему бы свернуть куда-нибудь, пока не попал в чьё-либо поле зрения. Выбор был велик — куча проходов и дверей, ведущих в следующие коридоры, кишащие персоналом. Он осторожно заглянул в парочку из них и застопорился: ему нужен тот, что вёл бы в блок «А», но нигде ни табличек, ни указателей. Единственное, что он знал — блок находился на втором этаже. Следовало отыскать лестницу и не попасться на глаза. Для того чтобы затеряться среди работников, Гэвин выглядел слишком неопрятно, пускай и сверкал, как рождественский ангел.       Найти лестницу было нетрудно: Рида привела к ней единственная зелёная табличка с бегущим вверх человечком. Он завернул за угол и обрадовался находке, но тут вдруг радость на его лице померкла, когда он обнаружил крадущиеся по ней вниз тени. Лейтенант попятился назад и припечатался спиной к стенке, полагая, что двойня, вовлечённая в разговор, не заметит его. Так оно и случилось, и он облегчённо выдохнул. Нужно действовать быстро. Узнать, какие дела у Коннора с «Раем» и Джимом, и свалить поскорее.       Второй этаж оказался куда более оживлённым. Рид пару раз ловил на себе любопытные взгляды сверкающих нарядами сотрудников, и те, к счастью, ограничились только этим — ему хотелось надеяться, что работники посчитали его вышибалой или кем-то ещё в этом роде и что он не вызвал подозрений. Так или иначе, паранойя заставляла его оборачиваться, потому что лейтенанта не покидало чувство, что за ним ведётся слежка.       К двери, из-за косяка которой виднелся просвет пурпурного и розового цветов, его привёл разговор двух девчонок, пребывающих на перерыве. Одна из них упомянула, что собирается в блок «А», и Гэвин, пригрев уши, после их беседы направился за ней. Теперь он стоял напротив двери, из-за которой доносилась расслабляющая музыка без слов. Он, уже не сомневаясь, что на верном пути, аккуратно толкнул дверь и заглянул в щель — никого. Вошёл и обнаружил только ещё один коридор: розовый, с пурпурным сверкающим ковролином — прямо как в кукольном домике. Помимо украшенных необычными переливающимися узорами, от которых кружилась голова, стен, взгляду предались двери с идентификационными замками и номерами. Гэвин нервно сглотнул: вот это уже больше похоже на старый добрый «Рай». Рид внимательно осмотрелся и отправился направо.       Шёл он совсем не долго. Тревога уступила место уверенности и любопытству, когда лейтенант понял, что находится в коридоре один. Изредка на горизонте маячили андроиды, сопровождающие своих клиентов, и охрана, которая мало обращала на него внимание — получается, зря переживал.       Гэвин задумчиво нахмурился, проходя мимо комнаты под номером семь. О новом «Рае» много болтали: нелегальная проституция андроидов, которую нельзя пресечь — почему? Судя по блоку, ничего не изменилось, а владелец и не скрывает свои тёмные делишки. Значит, дело в комнатах, интерьер которых мало походил на тот, что был раньше? Рид помнил кровать, душ, тумбочки с лубрикантами и игрушками — что же теперь? Кровать, видимо, заменили диваном, оснащение тумбочек — шампанским или сладостями, выставляя напоказ то, что андроиды уводят из бара клиентов, чтобы поболтать в уединённой обстановке? А может, в комнатах даже установили камеры, которые работают только формально?       Что здесь делает Коннор четыре раза в неделю и почему он переводит деньги этому Джиму? Тостер не стал бы здесь работать, как и не стал бы водиться с подобными экземплярами. Этот андроид в принципе нелюдимый, судя по рассказам Хэнка: пускает в своё поле только избранных.       Гэвин и Ричард, похоже, больше не входили в их число.       Рид резко затормозил на выходе из коридора в общий зал и притаился за косяком прохода, услышав знакомый голос, даже два. Он успел запомнить мелодичные, чуть низкие нотки, принадлежащие Мартину, и не мог не узнать тёплый тон Коннора, отличающийся спокойствием слона. Они говорили тихо, находились на приличном расстоянии, Гэвин едва мог услышать. Лейтенант прижался теснее, нахмурился и навострил уши, улавливая отрывки диалога.       — Теперь ты вешаешь вину на меня?! — До ушей Рида дошёл громкий стук о стол и возглас. Похоже, в помещении они находились одни, поэтому могли позволить себе пошуметь. Однако Джим, чуть помедлив, сменил гнев на милость, заговорив тише. — Пожалуйста, перестань мучить меня. Прошу.       — Мне нужно время.       — Я устал ждать. Чёрт… послушай, без обид, но попробуй хотя бы сделать вид, что разделяешь мои чувства.       Лейтенант насторожился, переживая свои догадки. «Разделяешь чувства» — это к чему? Неужто Коннор и правда… Голос парня звучал почти безжизненно, устало, подавленно. Может, Рид стал свидетелем выяснения отношений?       Гэвин отвлёкся — нельзя делать поспешных выводов. С этой мыслью он вернул внимание к собеседникам, чувствуя, как грудная клетка постепенно сжимается с каждым словом по неизвестной причине.       — Если решишь закончить прямо здесь и сейчас, я тебя останавливать не буду, — подал голос Коннор. Его равнодушие тронуло даже Рида.       — Я этого не говорил… Но твоё обещание…       — Я дал слово и сдержу его, Джим, — твёрдо заявил тостер. — Я прошу лишь о терпении.       Некоторое время они молчали. Гэвин побоялся сглотнуть подступивший к горлу ком, потому что его настигло чувство, будто те уже давно заподозрили, что за ними следят. Каково же было облегчение, когда Джим заговорил вновь:       — У меня всего одна жизнь, Коннор, и я не хочу прожить её в бегах, трясясь от страха.       — Я понимаю.       — Нет, не думаю. — С губ Джима сорвался грустный смешок, и Гэвин представил, как тот кисло улыбнулся — совсем как ему несколькими минутами назад на первом этаже.       Вдруг пол заскрипел, послышался шелест — барный стул отодвинулся, посетитель встал. Рид приготовился дать дёру, но его ухо не уловило ни шагов, ни голосов, никаких других звуков. Тогда он осторожно склонил голову и заглянул за косяк, чтобы убедиться в том, что не остался один.       Он медленно распахнул ресницы. Кровь забурлила, закипела, обожгла вены. В желудке всё перевернулось, а поясницу неприятно защекотало. Сердце забилось неритмично, быстро и больно.       Взгляд зафиксировал накрытую руку Джима ладонью Коннора. Пальцы андроида, потерявшие скин, огладили чужую кожу. Гэвин знал этот жест. Он не видел выражения лица тостера, зато успел заметить, как на лице Джима расцвела невесёлая, но удовлетворённая улыбка, почти счастливая.       — Доверься мне.       Слова Коннора стали нокаутирующим ударом. Рид не мог ошибиться. Хотя бы потому, что андроид говорил искренне — он никогда не лгал в такие моменты. Он говорил добрым, милым голосом, совсем как раньше говорил с ним. Он говорил так только с особенными людьми. Это никак не сравнимо с тем, как теперь Коннор обращался к Гэвину.       Лейтенанту захотелось убежать, и он поспешил привести план в исполнение. Он не помнил, как преодолел лабиринт коридоров на обратном пути. Не помнил, как очутился в общем зале, как пробрался сквозь шумящую толпу, не слыша музыки и не видя никого перед собой. Он не помнил, как вернулся в холл, поспешно забрал куртку и буквально вылетел из заведения.       Он очнулся только когда хлопнул дверью машины и стал пялиться в одну точку на облепленном снегом лобовом стекле. Сначала у него заледенели руки. После он ощутил сухость в глазах от того, что не моргал некоторое время. Затем холод забрался под свитер и заставил поёжиться — в тот момент Гэвин понял, что даже не застегнул куртку, поэтому одежда слегка промокла. Лейтенант прочистил горло, застегнулся и, выдохнув тёплый воздух на ладони, растёр.       Хорошо. Он узнал, что Коннор приударил за Джимом или Джим приударил за Коннором. А вот как это вяжется с их пребыванием в клубе? Коннор дал Джиму какое-то обещание. Джим чего-то боится — поэтому дёрнул от Гэвина, стоило тому узнать его.       Их связывает какое-то общее дело, заключил Рид, запустил руку в волосы и сжал их. Нить проведена. Навряд ли он мог бы вынести что-то больше из их диалога, Коннор не из тех, кто говорит прямо во время миссии. Тостер предпочитает шифроваться, и порой даже Гэвин не мог его понять. Значит, придётся копать. Возможно, под Джима Мартина, кто бы он ни был. Теперь Рид сомневался, что все догадки о происхождении парня не легенда.       Почему же Рид убежал, только пятки сверкали? Личная жизнь восьмисотого его не касалась. Просто неожиданно. Да, верно, неожиданно. Вот и убежал. Кто бы мог подумать, что Коннор, принцесса, окажется не такой уж невинной овечкой. Так вот, что тот имел в виду, когда говорил, что Гэвин ничего не знает. У него кто-то был. Рид упрямо отказывался верить, и тут факты резко отрезали его от реальности на пару минут. Это… странно.       Почему ему тревожно от этой мысли? Всего лишь проявление заботы и бдительности. Этот Джим Мартин может оказаться кем угодно, и для Коннора это, возможно, первые отношения. У него клапан разорвётся, если этот тип предаст его. Для него это будет первым ударом.       Забота, Рид, серьёзно?       — «Общее дело»? — переспросил Ричард, опёрся о косяк двери ванной комнаты плечом и скрестил руки на груди.       — Тофняк, — быстро ответил Гэвин и вынул зубную щётку из рта. Сплюнул зубную пасту и, радуясь, что наконец полностью очистился от блеска единорога и теперь ощущал только свежесть, повернулся к напарнику. — И дело связано с клубом. Пока не знаю, как именно, но мы над этим поработаем.       Рид стащил полотенце с сушилки и вытер лицо. Когда он открыл глаза, то обнаружил, что на ровном лице Ричарда не дрогнул ни один мускул. Андроид таранил его в молчаливом упрёке. Холодный взгляд был устремлён исключительно в глаза напротив, которые собеседник не спешил прятать — всё равно настигнет.       После того, как вернулся домой, и перед тем, как убежать в душ, лейтенант встретился с напарником — а точнее, наткнулся на него. Рид планировал отыскать запасной мобильник, чтобы предупредить Ричарда, но тот, похоже, его опередил и был готов порвать партнёра на фантики, судя по тому, с какой злостью в холодном взгляде он его встретил, сидя на диване. Кажется, его останавливали только кошки, расположившиеся на плече и коленях. Андроида не слишком интересовал даже внешний вид Гэвина, нежели сам факт неведения.       Сначала они молчали. После, когда Рид за пару секунд пронёс все события вечера через поток мыслей, он положил начало словесному фонтану, не пускаясь в детали того, почему покинул участок без напарника. Ричард молча слушал и лишь изредка с подозрением щурил глаза и укоризненно сводил брови к переносице.       И фраза, произнесённая минутой ранее, оказалась первой за час нескончаемого трёпа Гэвина. За это время он успел залезть в душ, не прекращая воодушевлённо болтать, пока Ричард, как маньяк, крутился рядом, и пока с каждой новой подробностью в глазах робота таяли льдинки.       Рид неловко помялся на месте, сжав губы, и просушил волосы полотенцем. Андроид продолжал молчать. В конце концов Гэвину осточертело напряжение, и он нехотя закатил глаза и признал поражение:       — Мне не стоило действовать одному, согласен… Но времени не было.       — Ты мог забрать телефон с рабочего стола и написать мне по дороге, это заняло бы в общей сложности пару секунд. — Девятисотый продемонстрировал в руке утерянный мобильник. — Но ты этого не сделал. И с вероятностью в восемьдесят девять и девять десятых процента ты не сожалеешь об этом.       — Хорош изображать математика. Ричи, если бы не я, мы бы так и не продвинулись в этом деле. — Рид очень гордился собой, поэтому самодовольно усмехнулся. Обратной радости не последовало, и широкая улыбка тут же сползла с его лица. — Теперь мы знаем больше.       — Ты знаешь больше, — поправил Ричард.       Голос на секунду дрогнул, и собеседники вновь замолчали. Гэвин, поражённый, стыдливо опустил голову, когда до него наконец дошло, что обеспокоило андроида. Напарник беспокоился о нём, верно, но забота никогда не доходила до неусыпного контроля, как у одержимых ребёнком матерей. Вездесущее «Я» — вот причина. Нет буквы «я» в слове «команда», как ни крути.       — Прости, — тихо выдавил он, но неискренности Ричард не приметил. — На твоём месте я бы взбесился.       Андроид, противореча ожиданиям Гэвина, решил смягчиться. Он снисходительно улыбнулся, подошёл, отложив мобильник на тумбу, выхватил полотенце из рук партнёра и обернул им его голову. Стал растирать массирующими движениями, и через какое-то время, после того как по позвоночнику прошла волна мурашек, Гэвин расслабил плечи и полностью отдался в руки Ричарда.       — Ты и правда можешь выбесить, — беззлобно фыркнул андроид, и Рид посмеялся в ответ, пихая того кулаком в грудь. Немного погодя, Ричард уточнил: — Так значит, Коннор не попал в беду, он дал обещание.       — Ага. И дал это обещание любовнику, — всполошился Гэвин и выпутался из полотенца. Глаза у него весело сверкали, в противовес глазам Ричарда, что смутило лейтенанта. — Ты не слишком удивлён.       — А должен?       — Коннор. В отношениях, — скосил взгляд Рид, предположив, что до андроида всего лишь не дошёл смысл его слов. — С Джимом Мартином.       — Этот человек действительно вызывает сомнения, но сам Коннор меня не удивляет. Тем более мы не можем знать наверняка…       — Я знаю, что видел.       Гэвин возразил, но, не получив ответной реакции, решил пояснить путём демонстрации. Он обхватил свободную руку Ричарда, чуть приподнял ладони и плотно прижал свои фаланги к чужим. Девятисотый, не совсем понимая, к чему клонит Рид, ошибочно подумал, что тот хочет повторить их привычный ритуал, поэтому, моргнув пару раз, с невинной улыбкой обнажил скин. Искусственная кожа мягкими волнами сошла к запястьям под свитер, пространство между суставами залило переливающимися синими оттенками, и лейтенант почувствовал щекочущую пальцы вибрацию.       Ричард пронаблюдал за тем, как Рид, оцепенев, совсем как в первый раз, какое-то время молча очарованно любовался переливами. После Гэвин вдруг переплёл их фаланги и, подняв взгляд, уверенно дополнил мысль:       — Вот, что я видел.       RK900 снова непонятливо поморгал, а после задумчиво опустил голову.       — Может, они обменивались информацией? — предположил он.       — Нет, — кинул Гэвин, отстранился и прошёл мимо андроида, возвращаясь в гостиную. Он бросил полотенце на спинку дивана и, повернувшись, упёрся в неё бёдрами.       — Могу быть уверен, что Джим не андроид, — продолжил лейтенант. — Он слишком уж… человекоподобный даже для девианта.       — Ты предположил, что он приезжий, — подытожил девятисотый, выплывая в комнату следом, — является студентом Университета искусств, подрабатывает в «Рае» месяц — принимая во внимание то, что он соврал тебе, когда говорил про полгода работы…       — Ага. Язык у него подвешен, но расколоть его было не такой сложной задачей.       — Месяц, — повторил Ричард, заставляя напарника посмотреть ему в глаза. — Как раз месяц назад Коннор начал себя странно вести. Могу предположить, что здесь Джим не соврал — значит, их общее дело как раз и послужило причиной такого поведения, но…       — …как это связано с уходом Коннора из «Иерихона»? — закончил за партнёра Гэвин.       Они друг другу кивнули, оставляя вопрос на завтра. Предстояло изучить подноготную Джима Мартина и сопоставить информацию с тем, что у них уже есть. Линия, по крайней мере, оказалась проведена, и это не могло не радовать.       Но на душе Гэвина было неспокойно, и его не покидало ощущение, что он увидел то, чего не должен был.       Поздно вечером Риду пришло сообщение от Анны Ярвинен с адресом и временем — и в него никак не вписывался вопрос о том, удобно ли журналистам установленное время. Тренер — человек занятой, ответственный, но порой, заметил Гэвин, с самомнением выше Пизанской башни. Даже лейтенант так себя не любил. По крайней мере, это лучше, чем ничего, пусть и согласие на интервью было предоставлено в качестве одолжения.       Перед тем как провалиться в сон, Рид только недовольно поворчал и закатил глаза. Завтра предстоял ещё один день притворства.       Единственной открытой в семь утра кофейней в Детройте являлось заведение на Первой-стрит, в центре. Место было выбрано не случайно: оно находилось всего-то в десяти минутах езды до ледовой арены. Гэвин был здесь нечастым гостем, хотя бы потому что кофе отвратительный и интерьер странный: больше напоминало старый деревенский домик или место сбора хипстеров. Пахло мокрым деревом и выпечкой, лампочки над столиками работали с перебоями, а персонал состоял из заносчивых малолеток.       Гэвин, войдя под звук колокольчика над входом, тут же занял место возле окна с жёлтой занавеской. Для семи утра было довольно оживлённо, но не шумно: в кофейню заскакивали офисные работники, подхватывали кофе и уносились прочь, а фрилансеры хватали очередную чашку со стойки и возвращались к ноутбукам за свои столы, иногда только делая вид, что работают. Рид явно не вписывался в эту деловую тусовку. Он, неловко поправив маску, когда на него уставился бариста, отвернулся от зала к окну и стал ждать. Было бы куда комфортнее прийти сюда с Ричардом, но тот, последовав совету Коннора не создавать напряжение, остался в машине. Тостер, в свою очередь, на вылазку не выбрался.       Гэвин сразу же приметил их служебку на другой стороне улицы, где они припарковались, но рассмотреть что-либо так и не смог: стёкла тут же покрыл плотный ледяной покров. Несмотря на это, он знал, что партнёр его видит. И слышит — Рид для уверенности поправил жучок под рубашкой.       Если выбор места можно было обосновать, то с временем всё сложнее. Почему же семь утра? Судя по расписанию, тренировок в четверг не намечалось, сегодня ледовую арену занимала сборная Канады. Спортсмены, конечно, ранние пташки, так что, возможно, Анна после спешила в спортзал или на курс по личностному росту — чем они там ещё занимаются?       Или у неё назначена встреча с психологом — Гэвин помнил из личного дела, что она проходит терапию.       Времени на подумать ему не предоставили. На диванчик напротив громко рухнула спортивная сумка, и Гэвин буквально подскочил от неожиданного поворота. Когда он поднял обескураженный взгляд, то обнаружил, что Анна пялилась на него так, словно собирается придушить своим же шарфом. Она с той же агрессией скинула с себя верхнюю одежду, быстро убрала короткие волосы в смешной хвостик и плюхнулась рядом со своими вещами.       — Доброе утро, — всё же беззлобно сказала она на выдохе, что противоречило грозному взгляду. Её грудь тяжело и быстро вздымалась — видимо, бежала.       — Доброе утро, — продублировал Гэвин.       — Мне латте, — обратилась та к официанту, который проходил мимо. Парень кивнул и двинулся к стойке, и она вернула внимание лейтенанту. Гэвин заключил, что после кофейни та собиралась явно не на тренировку: спортсменам не рекомендуется пить кофе или молочные напитки, а латте как раз совмещал в себе и то, и другое. — Вы не будете?       — А? — моргнул Рид, а после, очнувшись, помотал головой и указал на маску. — Нет, спасибо.       — Я, бывает, контактирую с сотнями больных людей — и ни разу не простыла.       — Ну вы не можете знать, что случится в этот раз.       Гэвин пожал плечами и остановил взгляд на выразительных скулах Анны. Девушка симпатичная, подтянутая, и не сразу подумаешь, что та способна на такие зверства, как похищение бойфренда. Наглядное доказательство того, что внешность обманчива.       Она слабо улыбнулась — то ли из вежливости, то ли из благодарности, но играющая в карих глазах усталость не могла остаться незамеченной. Анна в этот раз не предстала перед лейтенантом в образе Терминатора, как позавчера. Просто он понял, что она работает с командой, как пчёлка.       — А ваши напарники? — оглянулась девушка в поисках андроидов.       — Подготавливают почву для статьи. Да и я подумал, что вам было бы комфортнее разговаривать с человеком.       В тот момент на стол опустилась чашка с латте и в нос ударил хорошо уловимый запах кофе даже сквозь маску. Анна, включив прежний скептицизм, не отрывая взгляд от Гэвина, помешала напиток ложкой.       — Я человек без предрассудков, — гордо заявила она, и до Рида дошло. Он помахал ладонями в качестве примирения.       — Нет-нет. Мы здесь исключительно ради истории о вашем успехе.       — Итак, — протянула она и оценивающе оглядела его, — где же диктофон и анкета? Или вы предпочитаете импровизировать?       Гэвин, терпеливо промолчав, схватил лежащий рядом планшет и опустил его на стол, как припрятанный туз — Коннор заранее выслал список вопросов, поэтому проблем возникнуть не должно. Мрачное лицо Анны сразу же просветлело: Ричард верно подметил, что та не терпит неорганизованности.       Рид прочистил горло и принялся за опрос:       — Мисс Ярвинен, расскажите об истории вашей любви к хоккею?       — Спорт — это моя жизнь, а хоккей всегда был моей любовью, — воодушевлённо начала она, отпила латте и откинулась на спинку дивана. — Всё началось с детства: папа научил кататься на коньках, после — отбивать шайбу, а затем — стоять на воротах. Так я и поняла, что всей душой обожаю хоккей, и решила связать себя со спортом. Вступила в клуб, начались первые игры, первые победы, первые проигрыши, взлёты и падения… Но я всегда выкладывалась на все сто, и от своих ребят требую того же.       — Что для вас победа? — задал импровизированный вопрос Гэвин. Анна помедлила с ответом и опустила взгляд. Кисло усмехнулась. Вопрос её не удивил, хотя Рид не был уверен, что она будет от него в восторге.       — Знаете… у победы бывает своя цена. Я работаю только с теми, кто готов платить за свою преданность хоккею. Те, кто не готов жертвовать, для меня не соперники, какими бы сильными они ни были. Победа — это то, ради чего стоит потерять. Если ты не готов расстаться с прошлым — ты не готов к победе.       Лейтенант выслушал её не без восхищения. Непохоже, что та заучила принципы своей работы. Она понимала, о чём говорит. Она жила этими словами. Профессионализм налицо.       И всё же Гэвин не мог не прокомментировать после недолгой паузы:       — Вы прямо как дон мафии.       — Похоже на то, — подхватила Анна не без улыбки. — Но иначе не могу — мои ребята рассчитывают на меня, а я — на них. Поэтому мы сделаем всё для победы.       Рид не мог сделать вывод, что та могла быть причастна к покушениям, основываясь на её словах. Она говорила как типичный представитель спортивного мира — ничего необычного. Следовало вывести диалог в другое русло. Аккуратно.       — Не думаете, что вы ставите хоккей выше собственных интересов: разве вам и вашей команде не тяжело расставаться с тем, что было дорого?       — Со временем привыкаешь.       — А что насчёт уровня морали: считаете ли вы, что готовы переступить через него ради победы?       — Смотря что подразумевается под моралью: у каждого она своя. Вы, я думаю, и сами это прекрасно знаете.       — Верно, — фыркнул Гэвин. Разговор как-то вдруг перестал восприниматься как интервью. Скорее, как интересная беседа о философии. В философии Рид не был силён. — Но какая же мораль у тех, кто готов покалечить соперника ради победы?       — Ситуация с «Детройт Ред Уингз» никак меня не касается, и мои ребята не причастны к инциденту с травмами и видеокубом, — обрубила Анна с особой жёсткостью. Голос окаймила сталь. Гэвин, зацепившись за факт, вдруг рубанул:       — О ситуации ведь знает только их тренер и команда — откуда же об этом известно вам?       И тут лейтенант запаниковал, когда понял, что облажался. Журналист из него никудышный — так и рвётся личина копа на допросе. Анна склонилась над столом, ближе к нему, и подозрительно сощурилась. План пошёл по шву, нужно переходить к крайним мерам.       — А вам откуда об этом известно? Знаете, я в спорте не один год, и, глядя на вас, сразу поняла, что вы на самом деле от меня хотите. Когда наше интервью вылилось в чтение морали и расследование? — Мисс Ярвинен, когда Гэвин ничего не ответил, подорвалась с дивана и принялась одеваться. — Если вы пригласили меня сюда ради того, чтобы собрать компромат на то, к чему я не причастна, то я ухожу.       — Мисс Ярвинен, постойте! — вскочил Рид и машинально схватил её за запястье.       Та вросла в землю, яростно зыркнула сначала на руки, а затем прямо на него, и Гэвин под угрозой сломанных фаланг отпустил её и осмотрелся: они стали центром всеобщего внимания, даже фрилансеры отвлеклись от своих ноутбуков. Девушка ожидала объяснений, и лейтенант, набрав воздуха, решил импровизировать.       — Да, вы правы. Мы из полиции, но… нет, не уходите! Мы не обвиняем вас. Мы собираем информацию, и любой вклад будет для нас важен. Мы хотим, чтобы угроза не коснулась других команд, включая вашу. Сами посудите: если преступника не поймают, то он может взяться за других.       Анна одним только взглядом выразила сомнение в сторону своего импульсивного решения покинуть кофейню. Она, ранее будучи на полпути к выходу, развернулась к Гэвину и сложила руки на груди.       — Вы притворились журналистами, потому что подозревали меня.       — Вы всё ещё в кругу подозрений, — признался лейтенант, и девушка сжала губы. Он заговорил тише: — Но ваше сотрудничество поможет нам вывести вас из него. Нежелание содействовать полиции вызовет куда больше подозрений, мисс Ярвинен — вы это знаете. Ваша репутация может сыграть против вас, если о ситуации прознает настоящая пресса и зрители. Если вы действительно непричастны, если вы беспокоитесь о благополучии своей команды и если вы не хотите снова оказаться под объективами папарацци — помогите нам.       Анна, обхватив собственные плечи, потёрла руками и опустила голову, обдумывая решение. Теперь она не лучилась агрессией, в движении читалась необычная беспомощность маленькой девочки.       Вдруг она резко подняла взгляд и прямо спросила:       — Как вас зовут по-настоящему?       Лейтенант вздохнул и сдёрнул с лица маску.       — Гэвин. Гэвин Рид. Моего напарника зовут Ричард. — Рид кивнул ей за спину. Она обернулась и увидела, как девятисотый, поняв, к чему пришёл разговор, входит в кофейню. — Второго киборга зовут Коннор — ему можно будет предъявить за дурацкие клички.       Девушка нахмурилась и уставилась в одну точку, пребывая в прострации. Гэвин решил идти до конца, раз уж ситуация вышла из-под контроля. Терять уже было нечего. Он изначально хотел действовать прямо, а не окольными путями.       — Хорошо, — вдруг произнесла мисс Ярвинен с ухмылкой и непонятной лейтенанту симпатией в голосе повторила: — Я согласна.