Грех

— Святой отец, я хочу исповедоваться! Именно с такими словами пришел ученик святого храма, поклонник Бога и проповедователь Иисуса — Дотторе. В жизни он немало согрешил. Часто издевался над людьми и животными, но после одного случая, желание перейти на Божью сторону стало главной целью для него. Его с большой радостью принял Храм Святого Мандарина Афанасьевича Леонидовича. Большинство служителей храма не одобряли прием Дотторе в ряды святых, но он, несмотря на все злые взгляды он помогал в медпункте, и сам иногда заменял главного врача. Часто пел в хоре и ходил на похороны, отпеть мёртвых. Больше всего, своими добрыми поступками сейчас и злым грешным прошлым, Дотторе привлек главного отца храма и покорного раба Божьего — Отца Кэцу Альбериха. Он редко появлялся на службах, но все знали, что он беспрерывно молиться своему покровители Богу, и говорит молитвы о здоровье каждого посредника Иисуса. Но бывший ученый очень сильно привлёк его, и Кэйа стал чаще появляться все чаще появляться в главных залах, вести службу, а иногда даже появлялся на вечерней молитве. Дотторе это не смущало, ведь он не знал о скрытности Отца до его появление, но стал настораживаться когда, замечал на себе острый взгляд. Сначала, Дотторе считал это совпадением, но через пару месяцев это стало даже пугать его. А в какой-то момент, вообще стала мучить совесть ведь не на каждого служителя угрожающе и зорко смотрит Кэйа. Сейчас, Альберих в вальяжной позе, непривычной для него самого, сидел в мягком кресле, держа в руках небольшую книгу, и как подумал Дотторе «Сборник молитв». В комнате Святого Отца было сумрачно, только теплый свет свечи озаряли помещение и Кэйю, который был в привычной чёрной мантии. Дотторе стоял на коленях, пряча лицо за сложенными ладонями, на даже с закрытыми глазами можно было почувствовать на себе серьёзный взгляд. — Святой брат мой, ты уже среди нас как пол года, ты хоть и только в начале своего долгого пути, но Бог уже очищает твою душу, — Дотторе не дернулся, даже когда услышал тяжёлые медленные шаги впереди, только когда холодные пальцы коснулись его ладоней. Иль моментально открыл глаза, и уставился на мужчину, заметивши, что его взгляд сменился, стал более мягким. — Я помогу тебе, — с этими словами, Кэйа мягко провел большим пальцем по бледной щеке Дотторе и вновь сел за кресло. — Правда? Большое вам спасибо, я не знаю как поблагодарить вам Святой Отец! — в какой-то момент, доктор даже в порыве радости, потерял самоуправление и озорным взглядом обернулся к Кэйе, который лишь усмехался, подперев ладонью щёку. — Я помогу тебе, благодарности не надо, — Альберих подал тихий смешок, и рукой подозвал парня, — подползи по ближе. Дотторе без лишних слов и вопросов, путаясь в ночной рубашке, подполз в мужчине, пока его грудь не упёрлась в колени. — Молодец, — Кэйа аккуратно положил ладонь на светло-голубую макушку, пока второй рукой постукивал пальцами о своё бедро. — Мне начать читать? — Неожиданно спросил Дотторе, выглядывая из-за руки. — Ха, нет мой святоша, читать буду я, — на секунду Альберих убрал ладонь, и стянул чёрную мантию с бёдер и ниже пояса, оголяя все что только можно. Сначала, Дотторе даже прикрыл глаза ладонью, надеясь, что Святой отец просто… просто… — Чего сидим? — Кэйа убрал с глаз Дотторе его руку, и прихватил подбородок, подвигая лицо ближе к своим ногам. — Ты же хотел исповедоваться. — Д. Да, но таким способом я лишь обрету новые грехи, — Иль старался вырваться из хватки, но не мог, та и хотелось ли ему? — Я напрямую связан Богу, неужели ты не хочешь сделать Святому приятно? Понявши, что Дотторе сопротивляться больше не будет, Кэйа как можно удобнее сел в кресле, ожидая дальнейших действий. Иль все также глядел в полу мраке на слегка ставший член, и сглатывал слюну, настраиваясь. Через несколько секунд, Кэйа от неожиданности открыл глаза, ощущая как холодные руки аккуратно обхватили его член, слегка задевая головку. — Смелее. После этих слов, Дотторе приблизился к ногам, и слегка дотронулся приоткрытыми влажными губами головки. Он понимал, что времени не так много, но не мог настроиться, из-за отсутствия опыта и других мелких причин. Кэйа взглянул вниз, на неумелые пытки подчиненного сделать ему минет, и понявши, что торт не выйдет, взял тесто в свои руки, а точнее волосы, аккуратно насаживая рот на свой член. Для Дотторе это было неожиданностью, поэтому он хотел отстраниться, но тяжелая ладонь на макушке, схватившая волосы, не давала и мотнуть головой. Дотторе стал ощущать, как горячий член погружается с каждым рывком всё глубже, а макушка начинала уже болеть. Потресканные губы от напряжения уже чуть кровоточили, челюсть начинала болеть. Кэйа со лёгким вздохом облокотился на мягкую спинку кресла, продолжая ебать Дотторе в рот. Его успокаивал тот факт, что если бы бывший грешник не хотел бы этого, то уже давно убежал бы к себе, но раз он не сопротивляться то почему бы и не развлечься? Вторая ладонь легла на хрупкую шею Дотторе, слегка сжимая ее, и даже можно было почувствовать ускоренный рваный пульс парня. Доктор, чувствуя как его тело не выдерживает, а голова начинает кружиться, уперся руками о колени Святого отца, который явно был не против, и только ощущал что на пределе. Иногда, в слух проскальзывала беготня и разговоры других служителей храма, но для Дотторе, самой большой молитвой были стоны Альбериха. Такие тихие и монотонные. Даже когда кровь била в ушах, Иль желал вновь услышать его приглушенный голос. Даже когда глаза залиты слезами, ему хотелось увидеть это симпатичное лицо и безумные синие глаза. Не выдержав, Кэйа с силой кончил прям в глотку своего собрата, и с такой же натяжкой вытащил пульсирующий еще член, шумно выдохнув. Дотторе упал на пол хватаясь за шею, ощущая терпкий солоноватый вкус. Взгляд слегка затуманился, было ощущение, что его покидает душа, но это всего лишь его грехи. — И все-таки, Дотторе, ты очень грешен, одним минетом ты не окупишь свои злодеяния.