Дело лорда Малфоя

Энни Ростан чинно восседала на кресле для гостей, напротив письменного стола хозяйского кабинета, скромно сложив руки поверх белого передника. С другой стороны стола сидел Глава департамента авроров, устроив локти на столешнице, сцепив пальцы и прикрывая ими рот. Он задумчиво смотрел вперёд, словно сквозь сидящую горничную, совершенно не моргая. В кресле рядом сидел его помощник, раскладывающий на столе пергаменты и прыткопишущее перо и чернила. — Мисс Ростан, — вдруг обратился к той Гарри. — Вы учились в Хогвартсе, на факультете Слизерин? — Да, мистер Поттер, — вздрогнув, ответила та. — И вы принадлежите к древней аристократической чистокровной семье? Служанка поджала губы и прищурилась: — Да, мистер Поттер... К чему эти расспросы? Но её, казалось, не расслышали. — И вы прекрасно справлялись со своей работой горничной, в Вулгари-хилл? Вы говорите на четырёх языках, играете на нескольких музыкальных инструментах, начитаны... Вас не удручало работать здесь простой служанкой, хоть и на высокой должности? — Нет, господин Главный аврор, — уже понимая, куда тот клонит, отрезала Энни, гордо поднимая голову. — Да, мы семья аристократов и наше происхождение уходит корнями глубоко в прошлое. Но мы бедны, мистер Поттер. Не все породистые изначально богаты. И да, я расчётлива, как вы могли догадаться из факультета, на котором я училась. Но я не убивала мадам Вулгари, не настолько низко пала! — Мисс Ростан, вас никто не обвиняет!... — поднял было руки Гарри, но горничная не дала ему продолжить. — Да, мне было тяжело работать у мадам! У неё был скверный и тяжёлый характер. Она была добра — и по-своему дружелюбна — но только в своих глазах. Она и детей своих любила в очень странной манере... Я верю, что она их любила — но она совершенно не умела этого показать. Да и сама мадам была совершенно не утончённа, как ожидалось бы от чистокровной ведьмы в шестнадцатом поколении, как она любила всем говорить. Уж я-то знаю, что такое настоящая аристократия, что такое повадки богатых людей. Хоть Мадлен Вулгари и ходила вся увешанная драгоценными камнями, и питалась исключительно деликатесами — я-то видела, что она представляет из себя на самом деле! Если она чистокровна в шестнадцатом поколении, то я — гиппогриф! За эти пять лет, что я прожила в Вулгари-хилл, я поняла, что мадам — совершенно не та, кем хотела бы казаться. Временами мне думалось, что я намного больше подхожу на роль хозяйки этого поместья, чем она. Но я знала, что это временно, я просто держалась за эту работу, чтобы заработать деньги. Я была терпелива, часто обучая мадам простым правилам этикета, ни разу не высказывая ей вслух, что она должна была это знать с пелёнок. И мадам понимала, что я делаю, и, уверена, ценила меня. Да, я надеюсь, что она оставила мне что-нибудь в наследство за службу, хоть я и не родственница. Но я знала, что не смогу получить большего, а проживая в этом доме, имела постоянную зарплату, крышу над головой и отличное питание. Заметьте, всё то время, что моя хозяйка была жива. Теперь, когда она умерла, меня выгонят, и придётся искать новое место, и ещё не обязательно, что оно будет лучше. Так что мне было выгодно терпеть мадам, сцепив зубы, нежели желать ей смерти, господин Главный аврор. Ростан выдохлась, вываливая всю эту информацию на Поттера, и устало откинулась на спинку кресла. — А почему вы раньше этого не рассказали? — А что бы это изменило? Вы и сейчас мне не верите. Я в первый раз рассказала вам правду, только не всю. На что бы это повлияло, заяви я вам с самого начала, что не хотела, чтоб хозяйка скончалась? Это только вызвало бы больше подозрения. А так я рассказала только то, что посчитала нужным, ведь я не врала. Гарри вновь снял очки и потёр переносицу. Вот если бы эта дамочка была подозреваемой, он бы просто напоил её Веритасерумом, и дело с концом. Но она пока была только свидетель, и по протоколу ведения дела в сыворотке правды не было смысла. Даже если бы она и выразила ярое желание смерти покойной — пока её воспоминания подтверждали, что её не было на месте преступления во время убийства, этого было достаточно, чтобы не обвинять её. Что ж, если у них возникнут подозрения о подлинности её воспоминания алиби, вот тогда её можно будет и задержать. А пока... — Мисс Ростан, — Поттер вернул очки на нос и теперь мягко смотрел на совершенно новую в его глазах девушку. — Опять же, вас никто ни в чём не обвиняет, но по протоколу расследования мы вынуждены вас допросить с помощью парной легилименции: майор Уизли — как следователь, а я — как свидетель, что допрос проходит по всей форме. Энни немного сжалась в кресле. — А как это — парно? Это не опасно? — Нет, мисс. Сейчас мы всё объясним. И ещё вопрос: сержант Твидд ещё дожидается вас? Та покраснела и потупила взор. — Да, на кухне... — Мы его вызовем для вашей моральной поддержки. А вы, мисс, после этого будете уверены в его чувствах, искренны ли они или нет. Не надо благодарности. Ростан, не понимая, посмотрела на сидящего напротив Гарри, кивающего Рону. Тот вынул палочку, воспроизвёл патронуса и отослал его из кабинета. А через пару минут на входе уже стоял молодой сержант, вытягиваясь как струнка и отдавая старшему честь. — Сержант Твидд, прошу вас присутствовать при допросе свидетеля, проводимого парной легилименцией, — Поттер махнул рукой в сторону служанки, и Майкл кивнул, подходя к ней ближе и немного бледнея. — Майор Уизли, начинайте... Рон выдохнул, выпрямился в кресле и начал диктовать прыткопишущему перу. Он зачитал стандартное введение, сообщая о дознании с помощью парной легилименции, объясняя, что для проверки подтверждения подлинности воспоминания использует "скачок" в другое, свидетелем которого он был сам, тем самым сохраняя конфиденциальность личной жизни свидетельницы. Служанка побледнела ещё больше, но сотрудничать согласилась. Затем, следуя протоколу, Уизли продиктовал своё полное имя, в качестве следователя, и всё присутствующие по очереди представились, обозначая, кем являлись в этом допросе. Гарри в этот раз выступал в роли свидетеля, что допрос пройдёт по всем правилам протокола ведения дознания. Вытащив свою палочку, он расслабился в кресле. Главный офицер блестяще справился со своей задачей, ещё бы, ведь его натаскивал сам Поттер. Рон аккуратно проник в подсознание Энни, рассматривая вечер, когда Малфой появился в гостиной Вулгари-хилл несколько дней назад. Горничная подала им кофе, пожелала приятного вечера и удалилась к себе в комнату. Потом она действительно задремала, а когда проснулась — часы показывали одиннадцать часов. Сделав пару пассов рукой с зажатой волшебной палочкой, Ростан удостоверилась, что в доме нет посторонних, и поспешила по лестнице вниз. Зайдя в утопающую в полутьме гостиную, она сразу увидела на полу распростёртое тело пожилой женщины. Уизли прошептал заклинание, "выпрыгивая" из этого воспоминания и переносясь в следующее. Залитая солнечным светом танцевальная зала, он — то есть Энни — сидит на небольшом диванчике, а он — теперь уже точно он — майор, и Главный аврор сидят на креслах напротив, сержант Майкл Твидд стоит рядом. Затем Рон вновь произнёс заклинание, и вот он опять в тёмной комнате служанки, засыпает, когда на часах половина восьмого. И вновь просыпается в одиннадцать, машет палочкой и спешит по лестнице. — Фините, — прошептал Рон, оканчивая дознание и возвращаясь в реальность. Откидываясь на спинку кресла, он прикрыл глаза рукой, стараясь быстрее справиться с накатившей головной болью и головокружением. Гарри сидел на своём месте, массируя виски́, и только молодая ведьма скрутилась пополам, прикрывая рукой рот. — Энни! — забыв о том, как должен вести себя при начальстве, Майкл бросился на колени перед служанкой. — Энни, всё в порядке, дыши глубже, сейчас всё пройдёт... Ростан подняла на него глаза, протянула руки и нечаянно соскользнула с кресла, лишаясь последних сил. — Майкл... Ой, меня сейчас стошнит... — прошептала она и рванулась в сторону, содрогаясь в спазмах. — Ох, ко всем хвосторогам, что ж творится-то? Майкл тихонько рассмеялся, взмахом палочки устраняя остатки завтрака, вырвавшиеся из женского желудка, и прижал к себе несчастную. — Всё хорошо, дорогая, тебя немного укачало, такое бывает. — Сержант Твидд, — прочистил горло Поттер, и аврор вдруг резко вспомнил, кто он и где находится. Подскочив на ноги, он замер. — Да сэр? — Вольно, сержант. Вы же не на дежурстве, можете идти. Только прошу вас, проводите сперва мисс Ростан туда, куда она вас попросит, и возвращайтесь к своим обязанностям. — Да, сэр. Только... Я сейчас свободен, сэр, пару часов... Заранее попросил... — Майкл медленно, но уверенно заливался краской. — Можно я останусь здесь, сэр? — Причина? — ухмыльнулся Гарри. — Хочу побыть ещё немного около свидетельницы, сэр. Удостовериться, что мисс Ростан в порядке, — сержант продолжал краснеть, но теперь взирал своему начальнику прямо в глаза. — Что ж, разрешаю остаться до конца свободного времени. Можете идти, оба. Твидд отдал честь и протянул горничной руки, помогая встать. Аккуратно придерживая её за талию, вывел из кабинета. Но едва только хотел прикрыть дверь, как около него возник другой аврор с похожими нашивками на военной форме. Удивлённо проводив взглядом сослуживца, он шагнул в помещение и тут же козырнул главному, сидящему за столом. — Сержант Гинат, прибыл по поручению офицера Уизли. Разрешите, сэр? — Вольно, проходите, сержант. Что доставили? Аврор подошёл ближе и протянул пять бумажных папок и два конверта. — Сэр, личные досье Мадлен Вулгари и её детей, письмо офицеру и сообщение из департамента международного магического сотрудничества: министерство подтвердило участие на благотворительном балу, который устраивает больница Святого Мунго пятнадцатого апреля. Вы должны назначить группу, ответственную за охрану министра и его свиты во время торжества, а вас лично пригласили в качестве почётного гостя, сэр. Поттер принял документы, сразу передавая оба конверта Уизли, даже не распечатывая свой. — Майор, сам решай, кого посылать в охранку на этот вечер. И организуй такое же приглашение, как и моё — нашему лорду, чтобы обязательно пришёл, — Рон кивнул, принимая поручение, и спрятал его в нагрудный карман. — Спасибо, сержант. Ваш напарник, Кнаф, с вами? — обратился Поттер уже к маячившему перед столом военному. — Да, сэр, он внизу. — Отлично. В два часа дня у нас допрос родственников погибшей. Останьтесь оба и помогите нам: проведите всех прибывших в танцевальный зал и по одному направляйте сюда, когда я позову... Молодой аврор щёлкнул каблуками и вышел, а Гарри принялся перелистывать досье с бумагами "чистокровного", как ходили слухи, семейства. За четверть часа он изучил всё о старинном роде Вулгари, доставленное из достоверных источников, и ухмыльнулся, передавая папки своему помощнику. — То-то я удивлялся, почему в Вулгари-хилл на стенах нет портретов ушедших предков, — Поттер приподнял брови над оправой своих очков и по привычке почесал правую. — Мисс Ростан всё-таки оказалась права, никакими шестнадцатью поколениями родовитых предков мадам похвастать по-настоящему не может. Интересно, что на это скажут её отпрыски?.. Что у тебя? Рон, изучивший за это время содержимое своего конверта, мрачно пожевал губы. — Кажется, Оз, сержант из второй группы — не наша "крыса". Он закончил журфак намного раньше, чем Де Сентне, и вряд ли мог быть с ним знаком оттуда. Может быть, из других источников, но это уже маловероятно. — Не отчаивайся, майор, продолжай копать. И займись самим Де Сентне, с этой стороны трясти будет сложнее, но продуктивнее. В дверь постучали, и Гарри разрешил войти. На пороге возник сержант Гинат и представил высокого мужчину, зашедшего за ним в комнату следом. — Мистер Риотто Вулгари, — и, пропустив того вперёд, сержант вышел, притворяя за собой дверь. У старшего сына Мадлен Вулгари были длинные светлые волосы до лопаток, собранные в аккуратный "хвост", высокий лоб и широкий подбородок. Он вошёл, поднимая свой нос, насколько это было физически возможно — так как смотреть на сидящих перед ним людей, сильно задрав голову, было не очень удобно. Поттер жестом руки пригласил его сесть напротив стола, попутно представляя себя и своего офицера. Уизли сменил исписанный пергамент на чистый лист, и прыткопишущее перо вновь запорхало по поверхности, документируя ход допроса. — Ваше полное имя и возраст? — Риотто Эрмес Вулгари, пятьдесят один год. — Место проживания и род деятельности? — Вулбрук, Восточный Девон, Британия. Я владелец фирмы "Эрмес-компания", которая занимается скупкой и продажей стройматериалов: лес, железо, алюминий. Я бизнесмен, покупаю у маглов и продаю нашим. — Где вы были в день кончины вашей матери? — Дома, с женой. Наши дети как раз приехали навестить нас на выходные. — Хорошо. Расскажите о ваших отношениях с родителями и с матерью, в частности. Мужчина, гордо восседавший в кресле и спокойно отвечающий на вопросы ранее, в недовольстве приподнял бровь. — Куда вы клоните, мистер Поттер? — грозно спросил он. — Никуда. Просто хочу знать о ваших отношениях в семье, — чинно парировал Гарри, складывая руки в замо́к и опуская их на колено ноги, закинутой на ногу. — В нашей семье были сдержанные отношения, — прищуриваясь, начал Риотто. — У нас не было принято говорить о прошлом и будущем, выражать чувства и делиться личным. Мы все, — мои братья и сестра, — относительно поздние дети, и если на воспитание старших у матери ещё были силы и терпение, то на младших этого не осталось. Я родился, когда маме было тридцать лет, она уже тогда развивала свою карьеру и дело в магловском мире. Часто разъезжала по разным странам. Меня растили отец и домовые эльфы. Когда ей было тридцать три, родился Уилл, через четыре года Натан, потом, спустя ещё три года, Бель. Младших своих братьев я растил сам, матери уже было не до них. Отец, будучи старше её на несколько лет, уже не был прежним и принимал участие в воспитании детей по мере моральных и физических сил. Маме было сорок, когда родилась Изабель, отцу — сорок восемь. Вообще не понятно, как сестра появилась на свет, родители практически не общались. Мать всё свободное время пропадала в магловском мире, отец, не желая торчать дома, пытался наладить свой промысел. Но к семидесяти годам он сдал, как последний магл, бросил всё и уединился-таки в доме, здесь, в Вулгари-хилл. Пока восемь лет назад он не умер обычной смертью старика. — Вашему отцу было около восьмидесяти лет, когда он умер? — Восемьдесят два, только исполнилось. — Ранний возраст для чистокровного мага. Поттер пристально разглядывал старшего отпрыска Вулгари. Но на этом заявлении тот замолк. — Ваш отец не был чистокровным, так ведь? — прищурился Главный аврор. — Он был маглорожденным? Или вообще сквибом? Отвечайте! — Какое это имеет значение? — повысил голос Риотто. — Прямое. Отвечайте... — потребовал Гарри. — Отец был маглом. Обычным человеком, — нахмурившись, наконец ответил Вулгари. — Но не из-за этого ваше семейство не является чистопородным в шестнадцатом поколении? Как же рассказывала Мадлен Вулгари, что все её родственники остались в Греции, а она с мужем переехала в Британию, оставляя древнюю семью позади? Риотто опять замолчал. Главный аврор откинулся на спинку кресла и опустил руки на стол, медленно постукивая по поверхности столешницы кончиками пальцев. — Ваша мать родилась в тысяча девятьсот тридцатом году в Италии. Она была маглорожденной и появилась в семье, где до неё никогда не рождались волшебники. Она вышла замуж за магла и поселилась в доме, который приобрела на распродаже, повесив над входом старый "фамильный" герб. У неё бизнес по производству ювелирных изделий, популярных в обоих мирах. Однако это предприятие она получила от братьев-маглов, неизвестно, сколько она сама вложила в него и сколько получала взамен, — Поттер внимательно разглядывал сына погибшей, рассказывая ему подноготную его семейства. — Даже фамилия — Вулгари — это её девичья фамилия, она не взяла фамилию мужа, передавая её своим наследникам. Для чего вы и ваши родители распространяли слухи, что вы чистокровные волшебники? Теперь назад откинулся Риотто. Он бесстрастно рассматривал аврора, словно отключившись от этого мира. — Какое отношение это имеет к смерти моей матери? — вновь холодно поинтересовался он, глядя на мужчину, младше него на двадцать лет как минимум. — Мистер Вулгари, это я задаю здесь вопросы, — мягко напомнил ему Гарри. — Если вас не устраивают темы нашего разговора, я приглашу вас в Аврорат, проведём допрос под "Веритасерумом", и под действием зелья вас ничего не будет смущать. Хотите? Риотто зло прищурился, стреляя из-под бровей на следователя грозными глазами. — Мне не известно, почему родители заверяли всех и каждого, что они потомки старого родовитого семейства. Почему чтили кодекс чести чистокровных магов. Нам никогда не рассказывали, кто были наши бабушки и дедушки, где они жили и когда умерли. С нами вообще мало общались, предоставляя самих себе. Мы родились и выросли здесь, в магической Британии. И это просто чудо, что мы, все четверо детей, обладаем магией, перенимая её по маминой линии. Могли родиться сквибами. По-настоящему мы полукровки, и с каждым рождением нового ребёнка в семье мы молимся Мерлину, чтобы и он получил магию, как и все мы. Знаете, мистер Поттер, какой это ужас: ждать появление сына, дочери, внука или внучки и умирать от страха, что они родятся обделёнными, простыми смертными? И им придётся отказаться от семьи и поселиться в магловском мире, завидуя остальным родственникам? И что они умрут намного раньше своих собратьев из-за того, что волшебники живут дольше? Я думаю, что мать напирала на это вранье, чтобы мы имели возможность выбрать себе в пары для брака так же чистокровных или же хотя бы маглорожденных — но в далёких поколениях. Чтобы укрепить магию в нашем роду, увеличить процент рождаемых детей магов и ведьм. Поттер странно смотрел на свидетеля, приподняв брови. Он как-то ни разу даже не задумался над самой идеей, что один из его детей мог родиться без магии. И что потом тот будет вынужден жить среди маглов, простым человеком, лишённый всех привилегий, даруемых волшебством. Которое сам Гарри уже воспринимал как само собой разумеющееся, даже не используя волшебную палочку из-за своей невероятной силы. — Но ведь есть архивы, если поискать — можно найти доказательства, кто вы такие на самом деле? — тихо произнося, удивился Поттер. — Уважаемый Главный аврор, не обижайтесь на мои слова, но видно, что вы росли в магловском мире. В мире волшебников не бегут проверять сразу про всех, здесь свои порядки и устои. Развитие общества примерно равно девятнадцатому веку, хотя на дворе две тысячи одиннадцатый год. Но рыскать и разнюхивать здесь не принято. Газеты сообщают новости и сплетни, это да. В основном все знают то, о чём все говорят. Моя мать крутилась в "сливках" общества, рассказывая про себя небылицы, и все ей охотно верили, ибо не приближались и не интересовались по-настоящему. У неё были деньги, связи — вот это было интересно публике, а древнее наследство просто притёрлось задним фоном. Очень многие породистые семьи не входят в список "Священных двадцати восьми" фамилий, опубликованный в прошлом веке. По выходу в свет этого "справочника чистокровных волшебников" многие возмущались, что не попали в списки, и с тех пор любой старинный род, считающий себя порядочным, не ссылается на поверхностные расспросы о чистоте крови. Это выясняется только при тесной связи и серьёзных намерениях, когда встаёт вопрос о свадьбе. Подозревается, что будущие супруги, которым действительно важно магическое происхождение, не скрывают друг от друга своих корней и истории предков. Поэтому они не боятся проверки, которая проходит перед самим бракосочетанием. По этой же причине, когда кто-то уверяет, что он чистокровный, ему просто принято верить. — Вы перечите сами себе, мистер Вулгари, — ответил Гарри. — Говорите, что есть проверка, и лжёте о своём старинном роде, не боясь последствий? — Я объясню, — сдержанно вздохнул Риотто. — Освидетельствование делается только в семьях самых чистокровных, входящих в "Двадцать восемь" фамилий. Но в силу того, что они и так известны, ничего серьёзного эта проверка не даёт, только подтверждает данные. Остальные, не входящие в эти списки, их вообще опровергают, от обиды, наверное. Поэтому в этих семьях таких проверок почти нет. Только в очень редких случаях некоторые чистокровные семьи, которым важна родословная, могут прибегнуть к удостоверению. Мы же, — все братья и наша сестра, — с такими не общались и выбирали себе супругов из "низших" чистокровных и маглорожденных. До сих пор ещё ни один из наших спутников жизни не устроил нам разбирательства чистоты рода. Если этот факт выйдет в свет, у нас в семьях могут возникнуть скандалы. У меня и у Бель — точно. — Ваша супруга не знает о ваших настоящих истоках? — Нет, Мэри-Эн чистокровная волшебница. Но она либеральна и лояльна к прогрессу, проводит со мной много времени в магловском мире и помогает по работе с поставщиками. Её семья не так богата, я думаю, её родители увидели потенциал в промысле моей матери и согласились на нашу свадьбу без раздумий, предполагая, что у меня будет достаточно средств на содержание семьи, если не своими силами, то с помощью матери — точно. К счастью, я развился и преуспел в своём деле, и в поддержке не нуждался. Однако, думаю, что даже после двадцати пяти лет брака и дружеских отношений с женой мне было бы нежелательно открывать ей настоящую биографию родителей. Если бы мама умерла своей смертью, от старости, не было бы вот этих всех разбирательств и тряски мусора столетней давности. Её убийство мне совсем не на руку. — Понимаю, — протянул Поттер. — Мистер Вулгари, Аврорат такие сведения не выносит за порог, только, конечно, если убийцей окажется не кто-то из членов семьи. Тогда за ваш "сор" возьмутся журналисты, а мы не будем в силах их остановить. Скажите, я уже понял, что ваша матушка не умела выражать свою любовь по отношению к детям и внукам. Ну хоть как-то она всё же относилась к вам? — Мать никого не любила, кроме себя, — резко ответил Риотто. — Она слишком часто не бывала дома, слишком мало времени уделяла отцу и нам. Поэтому мы все спешили повзрослеть и покинуть отчий дом, очень мало навещали её впоследствии. Мы все заняты, так же, как и она когда-то была, у нас у всех свои фирмы и дела, и очень успешные, должен заметить. — Вы рассчитываете на наследство? — в лоб спросил Главный аврор. — Да, — ровно и не смущаясь, парировал Вулгари. — Мать не дала нам ни счастливого детства, ни спокойного юношества, ни уверенного будущего. Деньги от её бизнеса будут хоть какой-то оплатой её пренебрежения к своим детям. — Вы участвовали в её работе? Имели какое-то отношение к магазинам? — Нет, она никого из нас не подпускала к своим делам, не брала на работу и не посвящала в будущее. Я немного знал о её планах в магловском мире, так как сам там обитаю, даже предложил ей вступить в концерн французской транснациональной компании "Жули Витон", чтобы расширить предпринимательство. Но она категорично отказалась, да ещё и накричала на меня, чтобы я не смел вмешиваться в её дела. — А вы вмешивались? До или после этого случая? — как бы между делом спросил Гарри, на что Риотто смерил его строгим взглядом. — Только косвенно. Задолго до этого разговора. Привыкнув к магловскому миру и наладив в нём торговлю, я обнаружил другие магазины с украшениями, тоже под названием Вулгари, и заинтересовался. Похожие торговые салоны были в Италии, Америке, Франции. Но они выпускали другой стиль украшений, а ещё духи, часы и иные предметы роскоши. Я разузнал, что президентом компании был магл Риотто Вулгари, точно с таким же именем, как и у меня, а вице-президентом был Филеццио Вулгари, его брат. Оба были стопроцентные маглы, получившие фирму в наследство от своего отца. Я пытался поговорить с матерью, выясняя, не родственники ли они нам, уж слишком много было совпадений. Но мама отрезала эту тему в корне, заверяя, что у неё нет братьев-маглов, её бизнес — это только её достижение, и чтобы я больше в жизни не поднимал этот вопрос. — А что вы? — Я этот вопрос больше и не поднимал. Если честно, мне абсолютно не важно, кто был нашими предками, почему мать врала и скрывала от нас своё прошлое, совпадение это или нет, что есть владелец такой же фирмы, с таким же названием, как у моей матери, и таким же именем и фамилией, как у меня. Мне до всего этого больше нет дела. — Хорошо, мистер Вулгари. Последний вопрос. Как обстоят дела в вашей компании на данный момент? Риотто усмехнулся. — Это вы так изощрённо меня спрашиваете, мог ли я убить свою мать ради наследства, если я нуждаюсь в деньгах? Деньги лишними никогда не бывают. Но нет, мистер Поттер. Даже если бы моя жизнь зависела сейчас от энной суммы, я не стал бы убивать мать по той простой причине, что смерть была бы для неё освобождением. А я не желаю ей ничего хорошего. Не за что. Так что я бы пошёл грабить, чтобы достать деньги, но не польстился бы на наследство, решив получить его раньше времени. Гарри внимательно разглядывал мужчину напротив. Затем тряхнул головой, словно прогоняя видение. — Спасибо, мистер Вулгари. Предъявите своё воспоминание вечера с воскресенья на понедельник на момент убийства, как ваше алиби, и на сегодня вы свободны. Пожалуйста, не покидайте пока страну, нам может понадобиться переговорить с вами ещё раз. Рон встал со своего места и протянул Риотто маленький пустой фиал. Вулгари вынул из кармана свою волшебную палочку, поднёс её к виску и вытянул голубую нить. Отправив её в склянку, он поднялся, оправил дорожную мантию и, больше не проронив ни слова, вышел из кабинета. А Гарри потянулся к бумажной папке на столе и раскрыл её. В параграфе, рассказывающем о личном бизнесе Риотто Вулгари, стояла пометка, что в последнее время рост прибыли в его фирме пошатнулся, но это можно было списать и на последствия зимы, поскольку работа в этой области разгоралась только к лету. Однако, как сказал мистер Вулгари, деньги лишними никогда не бывают, и сейчас крупная сумма очень пригодилась бы поставщику. Но опять-таки, относительно, его положение не было уж так и плохо. — Сэр? — вывел его из раздумья Уизли. — Он лгал? — офицер знал, что по ходу допроса Поттер периодически невербально воспроизводил беспалочковую легилименцию, проверяя правдивость ответов свидетеля. Главный аврор откинулся на спинку стула, прикрывая папку. — Да, но только в одном и очень странном заявлении. О том, что он не желал своей матери ничего хорошего... Интересно.