Дело лорда Малфоя

Но отправиться к министру ему удалось не сразу. Заглянув по дороге в свой кабинет, — нужно было отправить в отдел кадров заявление о принятии на работу нового секретаря в Аврорат: как начальник своего департамента, для этого ему не нужно было разрешение сэра Тодда, — Гарри наткнулся на высокого стройного мужчину с нашивками подразделения авроров, спокойно стоявшего спиной к стене у самой двери, вытянувшись и сложив руки за спину. Заметив подошедшего, он отдал честь. — Старший офицер, коронер колдомедицинского криминалистического отделения Мирксон, сэр. Прибыл по вашему приказу! — Вольно, майор. Проходите, — и Поттер зашёл первый, приглашая аврора следовать за ним. В кабинете он уселся за стол, а Мирксон вытянулся по стойке смирно напротив, вновь складывая руки за спину. Он невозмутимо взирал поверх головы сидящего начальника. Его мантия, словно жидкость, вылитая на него, чётко очерчивала силуэт, а военные начищенные сапоги блестели, отражая свет волшебных ламп кабинета. Он вообще весь был чинный и степенный, словно ожившая мраморная статуя, замершая посреди кабинета. Наверное, так и должен был выглядеть человек, квалифицированно расковыривающий трупы. На столешницу перед ним хлопнулась утренняя газета, сложенная кверху статьёй о задержании Малфоя. — Ваших рук дело? — холодно взглянув, спросил Гарри. Виктор, бросив мимолётный взгляд на заметку, вновь поднял голову. — Никак нет, сэр! — прозвучал бесстрастный ответ. — Даже не знаю, хорошо это или плохо, — вздохнул Поттер. — Всех крыс не переловишь. Мирксон на этих словах поморщился, но промолчал. — То есть вы только Де Сентне «сливаете» сведения из Аврората? — и тот, и другой выглядели спокойно, только Гарри прожигал взглядом аврора, а тот — стену над его головой. — Иногда, сэр. Но не разглашая секретную информацию. Готов понести ответ. Мирксон как стоял колосом, так и остался, даже в лице не изменился. — Значит, вы действительно заменяли Сару Гинс в ту смену… Почему? — Начальник нашего подразделения неправильно распределил нам дежурства и уехал в отпуск. Сара просто попросила ей помочь, мы часто сталкиваемся с таким пренебрежительным отношением со стороны капитана Титто, вот и выкарабкиваемся как можем. Не зря в министерстве есть устав, чётко оговаривающий наши часы работы, на то есть свои веские причины. — Н-да, думаю, изучать хладные тела не так уж и «успокаивает», — хмыкнул Поттер, в уме делая себе отметку разобраться с начальником коронеров. — Профессия у вас ещё та. У миссис Гинс брат в Святом Мунго работает, у вас — супруга. О чём вы дома разговариваете, если оба в области медицины трудитесь? Виктор вдруг опустил на него взгляд и ухмыльнулся, приподнимая одну бровь. — О людях, которым смогли помочь, о друзьях, о семье… Гарри побарабанил ногтями по столешнице, внимательно разглядывая своего визави, очевидно, что-то решая. — Значит так, майор. Ещё раз порадуете своего друга распространением информации расследования — понижу до звания сержанта и переведу в наше подразделение СМИ, если любите делиться сведениями. Так хоть будете делать это законно. А ещё разузнайте, кто помог автору сего произведения, — Поттер ткнул пальцем в статью. — Простите, сэр, — вежливо склонил вперёд и чуть в сторону голову Мирксон, — но второй пункт вашего указания я не могу выполнить, — и на недоумённый взгляд начальника пояснил: — Не в моей компетенции. Хотите, разжалуйте в сержанты сейчас же, но доносить на других я не буду. Гарри ещё раз окинул взглядом стоящего перед ним решительного мужчину. — Интересно, это брак с каббалисткой делает вас таким уверенным в себе? — он задумчиво пожевал губы. Амалия наверняка уже рассказала сестре о вчерашних событиях, и Виктор, возможно, об этом тоже уже знал. Нет, Поттер не боялся, что его подчинённый начнёт его шантажировать — этим он бы поставил под удар свою свояченицу в первую очередь, не важно, что она сквибка и к магическому миру якобы не принадлежит. Но и давать Мирксону возможность понукать собой, якобы зная его тайну, он не даст. Или же тот противился потому, что действительно не желал злословить и ябедничать? — Что ж, майор. Тогда займитесь выполнением только первого пункта моего приказа, — согласился он, и Виктор, кивнув, моментально «попался»: его глаза встретились с глазами Гарри, и одного этого мгновения было достаточно, чтобы тот считал легилименцией помыслы аврора. «И правда, он выше интриг и сплетен», — сообразил Поттер. — Так нечестно, — усмехнулся Мирксон, достойно выдерживая тяжёлый взгляд начальника. — Зато теперь я в вас уверен, — ухмыльнулся в ответ Гарри. — Свободны. Министр, сам же вызвавший Главного аврора, сам же и был вынужден ему отказать, когда тот наконец появился в его кабинете. На широкие плечи сэра Тодда свалилась какая-то внеплановая встреча с Отделом тайн, и, натолкнувшись на Поттера, он смерил того свирепым взглядом, сухо похвалил за наведение порядка в его департаменте и скрылся в коридоре, сопровождаемый стуком каблучков секретарши, спешно бегущей за ним следом. Поэтому Гарри, пожав плечами, отправился в столовую. Патронус Алоры Корт застал его в кабинете, далеко после обеда. К этому времени Поттер уже настолько закопался в горах бумаг текущих дел, которые он практически запустил в последнее время, что сразу не заметил серебряного сияния в комнате. Полупрозрачная колибри зависла в воздухе, поминутно качаясь из стороны в сторону. Наконец она явно потеряла терпение и, шмыгнув к столу через кипу документов, остановилась прямо перед носом сидящего мужчины. — Мистер Поттер, задание выполнено. Все картины у меня. Приходите по адресу: Дартфорд Ди Ай два, Лондон. Аппарируйте на мост королевы Елизаветы второй, южный берег, а оттуда пешком две минуты, — произнёс патронус. — Спасибо. Буду через полчаса, — Гарри кивнул, и колибри растаяла в воздухе. Ровно через двадцать минут он выбирался из-под широкого каменного моста, пересекавшего Темзу. Поттер смутно представлял себе этот район и, аппарировав в конце точно по адресу, даже немного удивился. Ещё десять минут у него заняло блуждание по промышленной зоне, расположенной в этой части города, и вот, миновав здание магловского завода пластиковых изделий, он очутился перед домом номер два. Железная неприметная калитка вела к лестнице, уходящей на второй этаж, и Гарри уже было усомнился в правильности своего направления, ибо всё здесь выглядело холодным и необжитым, как в конце лестничного пролёта увидел свет, падающий из чуть приоткрытой двери. Квартира, куда его пригласила Алора Корт, оказалась бывшим заводом чего-то большого, потому как раскрыв дверь, Гарри оказался в огромном помещении, переделанном в комнату-студию. Высокие окна от пола, каменные стены грубой кладки и неимоверные потолки, уходящие почти в поднебесье, делали это место похожим минимум на зал какого-то собора. А тёплые ковры на полу, обильная зелёная растительность в кадках и горшках превращали помещение в жилое и уютное. Но больше всего Поттера поразило наличие множества картин, магловских и магических, которые висели на стенах или просто стояли на мольбертах по всей квартире. Тут же были мягкие диваны, широкие шкафы, рабочий стол с магловскими компьютером и колонками, а в углу расположилась приличная кухня, снабжённая электрической техникой. Из-за ширмы в углу, в противоположном от входа в комнату, послышались голоса, и через пару минут оттуда вынырнули две молодые ведьмы. В первой, высокой, со светлыми волосами, Гарри сразу же признал Алору, а вот вторая, миниатюрная худая брюнетка со стрижкой «каре» была ему не знакома. Почти. — Мистер Поттер! — приветствовала его Корт, — Вы пунктуальны как Биг Бен! Познакомьтесь, моя подруга и партнёрша, Дина Альтман… — Капитан Альтман, из габитоскопического подразделения! — наконец вспомнил Гарри, где уже видел эту ведьму. — Всё-таки мир тесен. — Это волшебный мир тесен, мистер Поттер, — Дина протянула руку, и Гарри пожал её. — Многим магам и ведьмам просто негде больше работать с такими специфическими квалификациями. — А вы, как я понимаю, ещё и профессиональный художник? — он окинул взглядом несметное множество картин. — Они же ваших рук? — Почти все здесь находящиеся. А вот эти три, — Альтман указала на полотна, стоящие у стены и изображавшие полевые цветы, — сегодняшний подарок от Алоры. Поттер вернул взгляд на холсты, чтобы удостовериться, что тактика и стиль рисования сильно отличались от того, что он наблюдал у Драко. — Это художников Антуана Робаса и Питера Гутта, мистер Поттер. Они мне очень понравились, и я купила их Дине, на свои деньги. Вы же не против? — Корт подошла к своей подруге и положила ей руку на плечо. — Конечно, нет, — удивился Гарри. — Просто… Не ожидал… — Ну да, вы же дали мне задание, а я из этого ещё и личную выгоду поимела, — рассмеялась Алора. — Если честно, то мне было приятно с каждой покупкой — моей или не моей — стирать с притворно радостного лица директора Шафика его липкую улыбку. Надеюсь, я не разорила музей. А ваши полотна — здесь. Она указала рукой в сторону, где в углу, обёрнутые наспех бумажной упаковкой, стояли четыре картины. — Их распаковали, чтобы выставить на аукцион, а по продаже не потрудились завернуть по-новой. Пришлось забирать так, потому что я быстро уносила ноги, мистер Шафик рвал и метал! — Корт опять звонко хохотнула. — О чём вы? — Поттер нахмуренно смотрел на одинокие четыре холста, в голове что-то не укладывалось. — Дело в том, что, по обещанию меценатов музея, за каждый галлеон, уплаченный за эти картины, в благотворительный фонд от музея поступит два галлеона — видимо, мистер Шафик был уверен, что их никто не купит, а он так бы выглядел щедрым и добрым, жертвуя деньги спонсоров. Что ему выплатить двадцать галлеонов, если, по его мнению, за эти картины ему заплатили бы десять? Он, кстати, с этих сумм и начинал торги. Вы же поэтому хотели их скупить все, когда рассказывали мне об этом? Гарри кивнул, и Алора продолжила: — Но тут появилась я и испортила ему все планы! В начале выставили картины некого Инна Оуэна де Жане, и их действительно купили за гроши. Но потом, когда я скупила все полотна Эммануэля Рифа, в зале среди мужчин началось движение. А затем стало совсем весело. Я торговалась за остальные картины, спорила, тем самым подстрекая остальных потенциальных покупателей, желающих «обыграть» нахальную вейлу. Картины для Дины стоили мне уже чуть дороже, чем для вас, зато это разожгло азарт похлеще дохлых предложений директора. Все остальные полотна разобрали по невероятной стоимости, от которой Шафику реально стало плохо. Ведь от музея он должен был теперь перевести в фонд детям сумму в два раза больше! Я думала, он меня убьёт по окончании торгов, поэтому, расплатившись, я чуть ли не похитила свои картины, буквально вырывая их из рук помощников музея, и аппарировала! А совет меценатов с ним уже сам разберётся. Поттер улыбнулся, заражаясь весельем Корт и поражаясь её выходке. Он действительно был рад, что Алора всё так ловко провернула. Теперь же ему предстояло самое важное. Расставив картины одна к другой и оперев на стену, он опустился на колени и принялся возить над полотнами своей волшебной палочкой, сканируя их. Но ничего не произошло. Тогда он развернул их «изнанкой» наружу и принялся изучать внутреннюю часть холста. Но и тут его ждала неудача, в картинах ничего не было. Холодный пот проступил под рубашкой, а руки мелко задрожали. Этого просто не могло быть… Полностью усевшись на пол, Гарри спрятал палочку в кобуру, протянул руки и обхватил картину так, что правая была напротив левой — но одна приходилась на лицевую сторону, а другая — на оборотную. Соединив пальцы так, что они почти касались друг друга — он возил по полотну подушечками, в надежде почувствовать уплотнение или шероховатость накладного кармана… Но время проходило, одно полотно сменяло другое, но ничего, кроме грубого канваса и толщины масляных или акварельных красок, не обнаруживалось. — Ничего нет, — неверяще прошептал он, поднимаясь на ноги. — Мисс Корт, вы уверены, что купили все картины Рифа? Сколько всего их выставили на аукцион? Алора подняла на него круглые от удивления глаза. — Всего было двадцать три, разных художников. Эммануэля Рифа из них — четыре, и они перед вами. Поттер вновь перевёл взгляд на полотна, стоящие на полу. — Не может быть, — внезапно надежда мелькнула в его глазах. — А упаковка, вы видели, как её снимали? — Да, картины распаковывали прямо перед стендом, на который их выставляли для обозрения. Из них ничего не вываливалось, если вы об этом. Гарри всё же проверил каждую обёртку, валявшуюся рядом, для верности просканировав ещё и магией. И ничего. — А что мы ищем? — подала голос стоявшая всё это время в молчании Дина. — Письмо, — Поттер продолжал стоять, слепо разглядывая картины. — А может, оно написано на самом холсте? Под краской? — предложение было заманчивое, но Гарри немедленно отмёл его, соглашаясь с реальностью: — Нет. Письмо было написано намного позже, чем рисовались эти картины. Да и должно оно было быть отдельным листком, вложенным во внутреннюю часть полотна, даже не обёртки — Энди Турнэ сам упаковывал их после смерти Вулгари. — А если он нашёл его и спрятал? Или даже уничтожил? — высказалась Альтман, но тут даже Корт отрицательно покачала головой. — Нет, он не такой человек. Я видела его при оглашении завещания и даже немного прочувствовала. Он прямой и честный, найди он нечто подобное, давно бы сообщил в Аврорат. — Но спросить его всё равно сто́ит. Поттер перевёл пустой, бездумный взгляд на женщин, стоящих подле него. — Я могу воспользоваться вашим камином? * * * Несмотря на поздний час и почти опустевшее от работников министерство, новый секретарь оказался в своём кабинете. Тот уже приобрёл должный вид, будто и не появился на свет только этим утром: на полках ровным строем стояли папки, на столе — пачки пергамента, а на подоконнике волшебного окна с видом на горы с заснеженными вершинами расположился миниатюрный фикус в красном горшке. Энди Турнэ сидел за столом, внимательно изучая папки с досье всех авроров и аккуратно, вручную, переписывал имена на отдельные листки длинных свитков. — Почему вы не используете прыткопишущее перо? — меланхолично поинтересовался Гарри, заходя в кабинет. — Привычка, мистер Поттер. — Так вы такими темпами отсюда не выберетесь и через неделю. — Отнюдь, я почти закончил. Зато моя физическая память, зарождаемая в руках, поможет мне впоследствии быстро найти нужное мне имя, поскольку, помимо фамилии, я указываю ещё должность и подразделение аврора. Потом ещё добавлю уменьшенные колдопортреты. Я взял на себя смелость немного улучшить ваше предложение и распределил списки всех работающих в алфавитном порядке. Для отметки дежурств — как раз самое то. Мистер Уизли завтра с утра передаст мне специальный журнал контроля смен. А ещё для удобного пользования контроля рабочего персонала, уже дома, я перепишу их ещё одним списком в порядке по отделам и ещё — в порядке по должностям. Например, придёте вы ко мне и спросите: «Кто такой мистер Офек?» — а я вам: Брэндон Офек, сержант, оперативный отдел, третья специальная группа, старшего офицера майора Арчибальда. Или же наоборот, вы спросите сержанта группы майора Арчибальда. И так далее. — А что, таких списков нет в главном секретариате или отделе кадров? — К сожалению — нет, я тоже удивился. Всё, что есть, это перечень авроров, в порядке поступления каждого в Аврорат на определённую должность. Когда аврор получал повышение, напротив его имени ставили пометку, а если тот переводился в другой отдел — новое рабочее место просто писали рядом, на полях учётной книги. Но для того, чтобы найти нужного человека, надо знать дату его поступления в Аврорат, а точно это может знать только сам аврор. Какой же тут контроль? Насчёт повышения звания — это сам получатель собственной персоной заявлял в отдел кадров, ибо те отдавали поручение о повышении зарплаты. А вот о переходе в другой отдел — не заявил сам аврор — никто за него это не сделает, пока на его зарплате это не отражается. Как-то так. — Чёрте что, какое-то доисторическое ведение учёта, — в полном недоумении Гарри опустился в кресло напротив стола. — И вы всё это узнали? — Потому как уже успел изучить несколько таких книг регистрации. И да, я с вами полностью согласен, мистер Поттер, это поистине несовременные техники ведения ведомости отчётности. — Странно, — Гарри снял очки и потёр переносицу, а затем водрузил их на место, вздыхая. — Мистер Турнэ, я хотел у вас спросить кое-что другое. Когда вы упаковывали картины мадам Вулгари, вы заметили что-то необычное? Может, к одной из них было приложено какое-то письмо, записка или клочок бумаги? — он перевёл взгляд прямо на своего собеседника, практически не моргая. А Энди глаз не отвёл, чистосердечно отвечая на необычный вопрос. — Нет, мистер Поттер. Ничего такого. Все картины были обыкновенными, висели на стенах дома в ожидании своего часа. Только фразы на латыни, написанные на обратной стороне, не соответствовали названиям холстов, но, как я вам уже говорил, в этом не было ничего подозрительного. — А что это были за фразы? — Да так, пословицы и крылатые выражения… Вы же помните, мы с Мадлен часто сами такими обменивались, и я не нашёл ничего особенного в том, что она надписала каждую с изнанки той мыслью, с которой у неё ассоциировалось то или иное полотно. Она не всегда соглашалась с мнением окружающих, видимо, и с названиями, данными самими художниками, не согласилась, — Энди пожал плечами. — Что ж, спасибо, — Гарри встал, бросил невербальный «Темпус», убеждаясь, что уже очень поздно, и обернулся к Турнэ: — Не задерживайтесь более. Завтра у вас будет ещё больше работы, идите отдыхать, — и, не выслушивая ропот собеседника, что его дома в принципе никто не ждёт, вышел из кабинета. А вот его ждали. Привычный мрачный этаж камер временного заключения, молчаливый караульный при входе, тусклый свет масляных ламп. У четырнадцатой стоял молодой аврор, при виде начальника вытянувшись в струнку. — Сержант? — голос Поттера звучал глухо и отстранённо. — Сержант Кнаф, сэр! Специальная… — Я знаю, первая оперативная группа. Я всё знаю, — оборвал его Гарри, указывая рукой отпереть дверь. — Вольно. Переместите пост охраны в начало коридора, и там ждать следующих указаний. — Слушаюсь, сэр! — ключи звякнули о железный замок, а аврор удалился в тёмный проход, чеканя шаг и сдерживая сбившееся дыхание. После утреннего ментального заявления Главного аврора словно случайно оброненная фраза «я всё знаю» имела жуткий смысл. Решётчатая дверь открылась со скрипом, освобождая проход. Поттер захлопнул её, не удосужившись запереть — а зачем? Никто отсюда не сбежит… Ни Драко, ни… он. Подойдя вплотную к низкой лежанке, Гарри развернулся и опустился на холодный пол, прижимаясь спиной к бортику кровати и опуская на неё голову, рядом с головой спящего на ней человека. Вот и всё. Он самоуверенно думал, что найдёт в картинах Вулгари скрытое послание, скорее всего, письмо о задуманном самоубийстве, что автоматически снимет с Драко все обвинения. Он заставил Рона передвинуть суд Малфоя на эту среду, торопился вытащить того из этой тёмной ямы, высасывающей из него по капле жизнь — так что Драко даже не мог находиться здесь в сознании и предпочёл спать под заклятьем. Но выяснилось, что у Поттера нет главного вещественного доказательства, которое поможет закрепить цепочку защитных аргументов. Если Уизли и удастся передвинуть его дело, то это будет нудный и выматывающий процесс, на который Гарри придётся скоропостижно доставлять свидетелей и защитников, самому рассказывать свои секреты и объяснять мотивы. Он, как всегда, впал из одной крайности в другую — так был уверен в своей правоте. Он-то, может, и был прав, но заставить суд присяжных разделить с ним его мнение будет трудно. Это был первый раз, когда он не вернулся спать домой. Джинни часто грустно смеялась, что загруженный делами и документами Гарри однажды не заметит, как останется ночевать на работе. Он много задерживался, порой возвращаясь за полночь, но всегда возвращался, словно пытаясь себя этим «обелить» в своих же глазах. А сегодня — просто не смог. И дело было не в том, что он был загружен работой, как раз наоборот. Занявшись расследованием смерти Вулгари он практически забросил все остальные расследования и поручения. Вначале изучал Малфоя, потом семейство Вулгари, затем опять Драко. И вот теперь — просто не смог оставить его. Да, тот не первый день провёл на этой койке в беспамятстве и ещё мог провести в десять раз больше, даже не понимая, где он. Но Поттер не смог уйти. Не сегодня. Не сейчас. Плевать, что это могло попасть на первые полосы газет уже завтра утром, плевать, что его поведение не соответствовало его званию, да и вообще логике. На всё плевать. Гарри хотел только одного: чтобы Драко открыл глаза, сказал, что всё будет хорошо, и обнял его. А он — он только бы впился в него крепче, чтобы больше никогда не отпускать, как будто им обоим это нужно, как будто им обоим это — можно. Серебряный олень стоял тихо напротив, монотонно постукивая копытцем и встряхивая голову, в ожидании покачивая роскошными рогами. — Джинни… Прости, но я сегодня ночую в Аврорате. Так надо. Мне… Прости, — Поттер махнул рукой, отправляя патронуса, и тот мгновенно растаял в полутёмной камере. Сон так и не пришёл к нему в ту ночь. Устав от сидения на каменном полу, Поттер улёгся рядом с тахтой, закидывая руку на бесчувственное тело Малфоя и сжимая его худые пальцы — иногда проваливаясь в обрывки дрёмы. Такие, когда от усталости не можешь заснуть, но сознание периодически отключается, и проваливаешься в забытьё. Он слышал, как сменился дежуривший аврор, но к четырнадцатой камере так никто и не подошёл. Слышал, как тем немногим заключённым, сидевшим в камерах и дожидавшихся своего суда, принесли и раздали завтрак. И опять к ним никто не приблизился — Малфою, по состоянию нахождения под воздействием магического сна, еда была не нужна, а предложить ночевавшему в узнице Главному аврору арестантский паёк никто не рискнул. Прошло ещё какое-то время — Гарри не мог с уверенностью сказать, сколько он тут уже находился. Здесь, под несколькими этажами под землёй, без солнечного света и тепла, чудилось, что часы шли по-другому, своему размеренному ритму. Наконец, к решётке кто-то подошёл и замер в неуверенности. Поттер слышал, как человек переминался с ноги на ногу, не зная, как привлечь к себе внимание, и надо ли вообще. А затем, наверное, всё-таки не выдержав, пришедший незнакомец прочистил горло и тихо позвал: — Сэр? Гарри нехотя повернул голову и попытался сконцентрироваться. Взгляд расплывался, шея сильно потянула, отдаваясь болью в уставших плечах — почти бессонная ночка на неровной кладке каменного пола давала о себе знать. Слабый свет масляных ламп озарял спину человека, скрывая тенью его лицо. Поттер только смог разглядеть тяжёлые ботинки, аврорскую мантию из плотного материала, спадающую с широких плеч, и растрёпанные космы волос, топорщащиеся в разные стороны, несмотря на свою длину. Бросив попытки рассмотреть стоящего перед ним мужчину, Гарри прикрыл глаза и ментально потянулся к нему магией, легонько прощупывая сознание. — Рон… Свободен от субординации… Уизли вздрогнул и шумно выдохнул. — Гарри? Какого дементора! Это что такое сейчас было? — Я не смог разглядеть кто ты, поэтому… — Поэтому ты влез мне в голову? И как? Даже не притрагиваясь к своему жетону? И не смотря в глаза… — Рон говорил тихо и встревоженно. Поттер только пожал плечами, переворачиваясь на бок и медленно вставая. Он и сам не понял, как это сделал. Просто сделал, и всё. Потому что ему было нужно. — Который час? — Половина десятого. Я везде тебя обыскался, Джинни сказала, что ты остался ночевать в Аврорате, но в твоём кабинете тебя не было. Ты что… — следующие слова застряли в горле, так как ответ на свой не заданный вопрос Уизли уже получил. — Зачем ты меня искал? — Гарри, не оборачиваясь на Драко, поправил свою мантию и устало поплёлся к решётке. Как он и подозревал, дверь по-прежнему оставалась открытой, а из замка торчала связка ключей. Выйдя наружу, он провернул ключ и вынул его, стараясь не греметь. — Я… Я сумел перенести дело Малфоя на завтра, как ты и просил, — Рон нервно сглотнул, рассматривая помятого и едва стоявшего ровно на ногах друга. — Но возникла непредвиденная проблема… — Что? — голос Поттера был сиплый и сухой. — В нашем главном секретариате мне удалось перевести дни суда с Таса на Малфоя. Но оказалось, что есть ещё очередь в секретариате Визенгамота. Они получили заранее списки предстоящих разбирательств и теперь, чтобы им сообщить об изменении, наш секретариат должен заполнить кучу бланков, отослать прошение в Визенгамот — а это, по словам миссис Симпсон, возьмёт как минимум три дня. — Орит Де Сентне, — остановил его Гарри, автоматически запуская пальцы в волосы и пытаясь пригладить их. — Она руководитель секретариата председателя суда. Скажи ей, что это для лорда Малфоя — она поможет. А если будут вопросы, пусть обратится к своей подруге по вере, Амалии Обатт. Только срочно, не откладывая в долгий ящик. Также сообщи Френсису Тревилю, что завтра Драко предстанет перед Визенгамотом, так что ему предстоит хорошо подготовиться. Не дело это, предупреждать адвоката в последнюю очередь, всё-таки он должен всё знать о своём клиенте, — меланхоличная речь резко оборвалась, Поттер перевёл сфокусированный взгляд на молча стоявшего рядом Уизли и вдруг взвыл, словно ему в голову угодили бладжером. — Ах я дурак! — рука, расчёсывающая разлохмаченные патлы, вцепилась в волосы, и Гарри с силой рванул их, стискивая зубы. — Рон, я идиот! Адвокат должен знать! Бросив в руки помощника связку ключей, Поттер бросился бежать.