Дело лорда Малфоя

Гарри уже четверть часа стоял напротив двери в спальню Драко, порываясь постучать и всё никак не решаясь. После его шокирующей просьбы научить его, как быть отцом, Малфой дрожащей рукой затушил сигарету и, поспешно откланявшись, ссылаясь на усталость, ретировался в дом. Поттер проводил его затравленным взглядом — он явно сморозил что-то не то. Вернее, сформулировал свои мысли неверно, из-за чего Драко стало не по себе, и он его покинул столь скоропостижно. Вернувшись в комнату, где ночевал в прошлый раз, приняв душ и переодевшись в удобную «домашнюю» одежду, Гарри некоторое время обдумывал свои слова и то, как Драко мог их интерпретировать. Не придя ни к чему толковому, он выудил из дорожной сумки подарок, что приготовил заранее, снял чары «стазиса» и направился к спальне хозяина имения, чтобы объясниться более чётко. Вот только замер на пороге в смятении. Накатывали волнами непонятная дрожь и трепет, ладони вспотели, а в горле пересохло. «Ну что я в самом деле, как перед первым свиданием», — подумал он, теребя пальцами свою ношу. Вдруг дверь распахнулась и в проёме нарисовался Малфой, в пижамном костюме и добротном халате, надетым поверх и крепко подвязанный поясом. — Поттер, — выдохнул он и тут же поправился: — Гарри, я хотел извиниться за свой побег. Я не хотел тебя отвергать, просто надо было собраться с мыслями и… Драко выглядел так, словно это он застыл на пороге спальни своего гостя и это его «поймали с поличным». Тонкие пальцы вцепились в пуговицу на планке халата, а глаза, и так прикрытые ресницами, опустились в пол. Внутренний механизм «когда все вокруг теряют контроль — на себя надо брать роль храброго героя» включился сам, и Поттер, вмиг собравшись и успокоившись, бережно обхватил обеими руками кисти Малфоя и поднёс их к лицу, припадая к ним губами и обжигая лёгким поцелуем. Так значит, Драко подумал, что тот этой своей фразой предложил ему совместную жизнь? И теперь, всё обдумав, решил согласиться? Малфой оцепенел и притих: и из-за поступка Гарри, и из-за того, что, подняв руки, тот случайно сунул ему прямо под нос огромный белоснежный цветок, плотный стебель которого был сейчас зажат между его и Поттера пальцев. Не удержавшись, он втянул в себя тонкий аромат, прикрывая глаза и расслабленно улыбаясь. — Где ты её достал? Гарри только усмехнулся на восхищённый шёпот, немного опустил руки и сам вдохнул действительно необычайный запах. — Нравится? — Очень. Но каллы уже практически не цветут в апреле, а тут ещё и такой невероятно крупный экземпляр… Поттер хмыкнул. Знал бы Драко, сколько этот «экземпляр» стоил, и какие силы он затратил на его приобретение. Но хвастаться он не собирался. — В некоторых частях земного шара каллы цветут до сих пор. И даже имеются вот такие «королевские» особи. Позволишь мне войти? Малфой отстранился машинально, переваривая полученную информацию и совершенно игнорируя, что впускает в спальню — для него святая святых, личное и интимное место — своего гостя. Развернувшись, он трансфигурировал серебряный подсвечник в большую вазу и наполнил её «Агументи». А затем, ещё раз вдохнув цветочный аромат, опустил ножку цветка в воду. Калла была действительно прекрасна. Огромный лепесток размером больше, чем ладонь взрослого человека, окутывал золотой пестик, высотой чуть ли не в мизинец. А тёмно-зелёный стебель, толщиной в два пальца, высотой был около двадцати пяти дюймов. Бесспорно королевский вид. — Ты же не в Африку за ней аппарировал? — Драко любовался своим подарком, поворачивая вазу из стороны в сторону, подставляя цветок так, чтобы тот лучше освещался огнём свечей в настольном канделябре, возле которого он его установил. — А если даже и в Африку? Это что-то изменит? — хрипотца в тихом голосе выдавала возбуждение, и Малфой всем телом ощутил тепло, исходящее от Гарри, стоящего, как оказалось, вплотную за его спиной. — Нет, — выдохнул он, вздрагивая. — Мне важно внимание… Но она действительно прекрасна… — Драко, — Поттер аккуратно обхватил его за предплечья, придвигаясь ближе и опуская голову к его плечу. Провёл носом вдоль линии шеи, вдыхая пьянящий запах чистого тела — Малфой так же, как и он уже успел принять душ. — Я много думаю о тебе в последнее время. О Скорпи тоже, но о тебе — больше. И не так, как я мог бы думать о своём друге или сослуживце. По-другому… — он плавно прижался ещё теснее, однако стараясь лишний раз не дышать слишком громко, дабы не испугать и так оробевшего в его объятиях Драко. — Я думаю, ты уже понял, что я имею в виду… — Когда ты решил, что разводишься с Джиневрой? — вопрос прозвучал с тихой мольбой, непонятно на что. Но Гарри постарался ответить как можно правдивее: — Это она решила разводиться. Но это было верное решение, оно открыло мне глаза на правду. Нет, не на то, что мне нравятся мужчины, к ним ко всем я как раз таки равнодушен. Но я понял, что наш брак не счастливый, исправить это уже невозможно, и мучить её и себя я не хочу. Это случилось больше месяца назад, я только начал расследование дела мадам Вулгари, и ты практически не попадал в моё поле зрения. Наш развод не из-за тебя, хотя я уже тогда стал думать о тебе. Ещё не так, как сегодня, но намёки уже были. Вначале я был зол на тебя, по старой привычке. Затем стал присматриваться, всё сравнивал тебя с окружающими. Потом принял твоё предложение погостить в мэноре и был просто сражён наповал твоей личностью, тем, кем ты сегодня стал. Шли дни, я продвигался в изучении дела, попутно знакомясь с тобой ближе и узнавая себя. Я понял много нового. Смог наконец открыться друзьям, которых знал почти всю жизнь. И познакомился с людьми, которые вначале были такие чужие, а затем внезапно стали близкими. Такими, что я смог им доверять, как не доверял никому ранее, тем более в такой короткий период общения. И я ни о чём не жалею. Да, я томлюсь прошлым, теми далёкими днями моей юности, канувшими в Лету. Но то, что произошло со мной в последнее время, заново открыло мне глаза на мою жизнь. Поттер немного отстранился, не желая давить, но до сих пор не выпуская из своих объятий заключённого в них Малфоя. Сделав медленный глубокий вдох, в попытке утихомирить бешено стучавшее сердце, он тихо продолжил: — Вчера я сказал тебе, что чувствую. И ты пригласил меня к себе в имение, надеюсь, уже не оплачивая долг кодексу чести чистокровных. А потом я попросил тебя помочь мне стать примерным отцом, — Драко кротко вздрогнул, но не отпрянул, давая Гарри возможность объясниться. — Я ни в коем случае не напираю, чтобы мы сейчас же переехали жить вместе: не то что я не хотел бы этого, но я понимаю, что нам обоим нужно время понять, свыкнуться, что-то поменять. Ты знаешь моё желание, ты даже намекнул, что по ночам у родителей наконец появляется свободное время. Я не требую ответа, Мерлин, я вообще ничего не требую… Я только хочу быть рядом. С тобой и со Скорпи. Позволь мне и моим сыновьям быть к вам ещё ближе днями, а мне к тебе — вечерами, проводя своё свободное время около камина за разговорами или в парке за чашкой кофе, как у нас было в первый наш визит в мэнор. Позволь быть немного ближе, немного теплее, когда и как ты захочешь. Я буду терпеливо ждать. Я ждал своего счастья так долго, что смогу, не моргнув, прождать ещё, сколько тебе потребуется… Малфой почувствовал, как слабеют его ноги, и с глухим выдохом откинулся назад, укладывая голову на крепкое плечо сзади. Он так устал быть один, так устал бороться с проблемами самостоятельно, жить с сыном так уединённо, словно вокруг не было огромного мира. Прикрыв глаза, он положил кисти на бережно сжимающие его руки, немного грубые, мускулистые, и усмехнулся. Когда-то «золотой мальчик», а сегодня волевой и властный мужчина, сам того не понимая, пробивал его броню, созданную годами, с лёгкостью ломающегося пера. Опаляя его сердце, как огонь старый ветхий пергамент, поглощая его дотла. — А ещё, — Поттер осторожно подхватил запястье Драко, нежно запуская свои пальцы в его ладонь и переплетая с чужими пальцами, переворачивая их руки и любуясь, как свет от свечей раскрашивает яркими бликами матовую кожу. — Я хочу, чтобы ты был сверху, хотя бы в первое время. И всегда подготавливал меня вот этими своими прекрасными руками, такими сильными и такими чувствительными… Драко замер, чувствуя, как сердце, всегда так привычно бившееся в груди, застучало где-то внизу, где обычно находился желудок. Тонкие крылья его носа затрепетали, а рот исказился, приоткрываясь в немом стоне. — Представь, что я чистый холст, на котором ты нарисуешь свою новую картину. Ту и так, как только захочешь. Здесь и сейчас я отдаю тебе себя всего, без остатка, вверяю тебе свою душу и тело. Ты же знаешь, что будешь у меня первым мужчиной? — голос Гарри, тихий, спокойный и уверенный, проникал во все внутренности Малфоя, наполняя его, словно сосуд, доверху, грозя хлынуть через край, теплотой и страстью, скопившимися в нём годами. Плавно развернувшись в объятиях, он обхватил ладонями лицо Поттера и утонул в вязкой глубине его возбуждённого взгляда. — Обещаю тебе, ты не пожалеешь. Мягкие простыни холодили разгорячённое тело, а спина, словно в моральной поддержке, упиралась на упругий матрас. В свете нескольких восковых свечей, едва разгонявших полумрак спальни, всё происходящее походило на ночное сновидение, которое посещало Гарри в последнее время. Сейчас, когда Драко взял контроль в свои руки и можно было отпустить, Поттера охватила нервная дрожь и, чего таить, невольный страх. Это до того момента, когда Малфой был уязвлён и нерешителен, Гарри, как и всегда, держал роль сильного и уверенного, потому что хоть один из них должен был быть таким. Сейчас же Драко возвышался над ним, упираясь одной рукой с правой стороны от его головы, обнажённый, как и он сам, и глубоким взглядом продирался ему под кожу, вызывая щемящий восторг. Поттер ни на что не рассчитывал, подготавливая себя в ду́ше ранее, но всё же надеялся. Проживая в магловском городе и имея интернет, он прочёл некоторую информацию об однополой любви и прекрасно понимал, что то, что сейчас он попросил у Малфоя, было единственным правильным в их случае. Гарри не думал, что после ужасающих событий в заключении, в преддверии ожидания послевоенного суда, у Драко был какой-либо физический контакт с мужчинами, и очень боялся, что сама мысль разделить с ним постель напугает Малфоя и отстранит его. Но то, как он обнимал Поттера вечером около пещер Кресвел-Крэгса, в которых проходил благотворительный раут; то, как нежно сам поцеловал в камере Аврората, когда Гарри рассказал, что со Скорпиусом всё в порядке, давало хрупкую надежду на возможную телесную близость. И именно Драко, именно в их первый раз, должен был вести «главную роль», чтобы самому решать, что произойдёт, в каком темпе и до скольки это будет продолжаться. И Поттер верил ему безоговорочно, готовый принять всё, что он захочет ему дать… Но всё равно, страх перед не опробованным на себе ранее, нервный мандраж от того, что полностью доверился другому человеку, мужчине, выводил из привычного равновесия. Он, Главный аврор, самый сильный маг этого столетия, впервые чувствовал себя таким обнажённым — душой, всем своим естеством, нежели телом. И Малфой прекрасно понимал это. Его глаза, будто серые туманы утреннего Лондона, манили и гипнотизировали, отвлекая от всего материального, от прошлого, от мыслей и сомнений. Сейчас он смотрел на Гарри так нежно и проникновенно, что тот полностью абстрагировался от реальности, окунаясь в густую серую зыбь его взгляда. Молчаливо этот взгляд обещал быть осторожным и ласковым, подарить тепло, и даже, возможно, нечто большее. Поттер только вдыхал, забывая выпустить обратно воздух из своих лёгких. Его грудь распирало, казалось, рёбра норовили выломиться наружу. Губы саднили от того количества поцелуев, которые они подарили друг другу. Жар, тяжёлой лавой растекающийся от нижней части его тела, давно опалил его пах и устремился во все стороны, прожигая дорожки до корней волос на макушке и до кончиков пальцев на ногах. Абрис ровно очерченных на лице губ дрогнул, и Драко наклонился вперёд, утыкаясь лбом в плечо Гарри и шумно выдыхая. И Поттер всхлипнул, так как тонкие пальцы, нежно ласкающие и разминающие стенки его заднего прохода, в который раз прошлись по простате, спрятанной в таком потаённом месте. Месте, в котором Поттер никогда бы и не подумал ласкать себя сам или же подпустить туда кого-то другого, и уж тем более — другого мужчину. Даже в тех редких случаях, когда он занимался любовью с Джинни, с, казалось, самым близким ему человеком, которому он доверял уже столько лет, ему и в мыслях не приходило попросить супругу сделать с ним что-то подобное. И вот он здесь, в свои тридцать лет, впервые в жизни раздвигал ноги и выгибался навстречу другому человеку, понимая, что стремится к этой ласке всем своим нутром. Он не мог представить на месте Малфоя кого-то другого, прекрасно осознавал, что только ему он позволит делать подобное с собою, только с ним сможет раскрыться полностью, безвозвратно отдавая себя. И та власть, которую внезапно Драко обрёл над ним, пугала, пьянила и восхищала Гарри одновременно. Изящная гибкая кисть вновь повернулась, и Поттер почувствовал, как ещё одна тёплая волна, рождающаяся в его горящем анусе, собралась окатить его. На удивление умелый массаж простаты, длившийся уже довольно долго, хорошо подготовил тело — Малфой видел, как тот непроизвольно сам насаживался на его пальцы, пытаясь добиться большего. — Нам не помешает сейчас твоя беспалочковая магия, — прошелестел он в ухо своего любовника, и Гарри показалось, что он готов кончить уже только от этого. Хотя представляя, как его излюбленные аристократические руки Драко сейчас двигаются в нём, растягивая и распаляя, кончить только от этого показалось не зазорным. — В следующий раз я позабочусь о масле, более подходящем для такого, но пока мне нужно, чтобы ты наколдовал что-нибудь скользкое у меня на руке, вдобавок к тому бальзаму, что я уже использовал… — Обещаешь? — Поттер облизал вмиг высохшие губы. — Масло? — Следующий раз… Малфой улыбнулся, припадая к губам Гарри и помогая ему их увлажнить. — Обещаю… Появившаяся вязкая смазка на ладони приятно охладила разгорячённую кожу, и Драко, размазав её, ввёл уже три пальца в расслабленное кольцо мышц. Поттер всхлипнул, разбрасывая руки в стороны и впиваясь в простыни, комкая и натягивая их. Малфой отодвинул руку, быстро провёл пару раз по своему члену и, поддерживая его, приставил головку ко входу в тело Гарри. В глазах пекло и щипало. Он видел, как просительно раскрывался перед ним Поттер, и прекрасно понимал, какого доверия он сейчас удостоился. Тот прикрыл глаза, пряча затуманенный взгляд, и Драко, плавным движением входя в тесное нутро, перетёк над его животом и прильнул виском к виску Гарри. — Ты чувствуешь, как сильно я хочу тебя? — простонал он, сдерживаясь и давая Поттеру освоиться с новыми ощущениями внутри себя. — О да, такое пропустить невозможно, — Гарри всхлипнул то ли от боли, то ли от смеха, разжимая руки и выпуская мягкую ткань постельного белья только для того, чтобы тотчас вновь сомкнуть их на теле Малфоя. — Тебе придётся повторить это ещё несколько раз, чтобы я смог привыкнуть. — Сколько пожелаешь, — выдохнул Драко и грациозно выгнулся, проталкивая себя ещё глубже в горячую тесноту. Поттер вскрикнул, но в его голосе не было слышно боли, и, одарив его висок поцелуем, Малфой начал медленно двигаться, то отстраняясь от своего любовника, то притискиваясь к нему всем телом. Через некоторую череду движений Гарри вновь вскрикнул, но теперь это выражало нетерпение и просьбу. Он сам себе не верил, но распалённый той нежностью, с которой Драко качался над ним, как на волнах, и подстрекаемый внутренним жаром, который разгорелся только сильнее после ласки гибкими пальцами, хотел ещё больше этого ошеломляющего чувства, ещё сильнее и глубже проникновения в его, казалось, душу и само естество. Он поднял ноги и обвил ими бёдра Малфоя, позволяя тому скользить свободнее и быстрее. Уловив новый темп, Драко задвигался размашистыми толчками, неосознанно впиваясь в плечи Гарри и оставляя на них глубокие синяки. Его губы, нервно прикусываемые зубами, местами кровоточили, глаза были сильно зажмурены трепетавшими веками, а дыхание вырывалось наружу со свистом рваными выдохами. Поттер смотрел на его тонко очерченное лицо, покрытое румянцем и светом огня от свечей; на изогнутую линию бровей, немного нахмуренных от напряжения; на ходивший ходуном кадык в горле, словно то заливалось водой, которую нужно было немедленно проглотить. Малфой как-то сжался, будто пытаясь перебороть себя и остановиться, и Гарри, выпростав из под него руку, сомкнул пальцы на своём члене, сковывая их стальной хваткой. Он смотрел на Драко и понимал, что тот сейчас кончит, кончит из-за того, что ему сейчас хорошо, и хорошо именно из-за него, и только осознание этого оказалось достаточно, чтобы Гарри сам напрягся и мгновенно отпустил, позволяя своему телу унестись навстречу новому по ощущениям невероятному оргазму. Непривычные чувства первого полового акта в нижней роли постоянно напоминали о себе тянущей болью, неважно, сколько нагревалась кровь в жилах, и даже когда он почуял потребность Малфоя быть больше и глубже, засомневался, что сможет кончить сегодня. Но вид мечущегося над ним Драко, стенающего и терзающего свои губы в попытке замедлиться, чтобы подождать его, подтолкнули его вперёд, в невероятную пропасть, которая окончилась падением на землю с высоты неба. Сильные спазмы тела Поттера, бьющегося в семяизвержении, окончательно выбили Малфоя из сознания реальности, и он бурно излился в сжимавшийся и обволакивающий его анус Гарри. Время замерло вокруг них, тишина звенела в голове, а воздух словно испарился, вызывая чувство невесомости. Драко перекатился на бок, плавно выскальзывая из Поттера, и сразу же прижался к нему, укладывая голову на твёрдое и угловатое плечо. — Прости, что всё было так сумбурно и быстро, — выдохнул он куда-то ему в шею. — Нормально. Для первого раза — самое то. С непривычки было немного не по себе, даже не думал, что смогу кончить. Но что-то в твоём виде сделало хорошую работу, таких ощущений я не испытывал ни разу в жизни. — Я тоже не думал, что смогу кончить, — тихо произнёс Малфой, прижимаясь ещё теснее к сильному телу рядом. — Но что-то в тебе… Он не закончил, прикрывая глаза, а Гарри не настаивал на продолжении. Произнося невербально очищающие чары, он притянул к себе одеяло и прикрыл их обоих. — Можно я переночую у тебя? — он немного вытянулся, вызволяя руку и приобнимая Драко за плечи. — Не «у тебя», а «с тобой», — тихое бормотание едва доносилось из-под мягкого одеяла, Малфой ворочался, устраиваясь поудобней. — Мунго милосердный, как же я отвык спать с кем-то в одной кровати. — А я отвык спать с кем-то в обнимку. Но это только по моей вине. Оба замолчали, предаваясь своим мыслям. Расслабленные после секса тела отдыхали на постели, а мысли ленивыми пикси вяло копошились в продолжающей работать голове. Как они проведут эту ночь? Что она принесёт и как себя вести с утра? И как скоро можно будет повторить то волшебное безумие, что произошло немногим ранее в стенах этой спальни? — Я не обижусь, если ночью ты отстранишься от меня, укладываясь спать так, как привык, — Поттер повернулся и поцеловал Драко в светлую макушку. — Главное, чтобы ты не испугался, когда обнаружишь меня рядом, и не заавадил. Малфой хмыкнул, неуклюже подбираясь и наконец замирая и расслабляясь в новой позе. Он не думал, что сможет заснуть в таком положении, и вообще, ощущать рядом с собой кого-то живого и тёплого было попросту дико. Но уставшее тело дало о себе знать уже через пару минут, и Драко немедля провалился в спокойный и крепкий сон, по-прежнему прижимаясь к затихшему Гарри. А проснулся он совершенно один. Непозволительно рано для выходного дня, солнце едва выпростало свои первые лучи вдоль линии горизонта, и спальня до сих пор была завешана мраком. Однако вторая половина кровати рядом пустовала, и Малфой не знал, радоваться ему по этому поводу или печалиться. Вскоре, как оказалось, он выбрал второе, так как тело невольно скрючилось в позу эмбриона, подбирая к животу ноги и обнимая колени руками. И впервые за много-много лет любимая постель выглядела холодной и отчуждённой. — Наверное, надо вести себя будто ничего не случилось, всё-таки в доме его дети, — пробормотал себе под нос Драко, повыше натягивая одеяло и пытаясь согреться, как непредсказуемо дверь тихо скрипнула, приоткрываясь, и в комнату прошмыгнула ссутуленная фигура. — Разбудил? Извини… — прошептал Поттер, стягивая с себя пропитанную потом майку и вытирая ею раскрасневшееся лицо. И тут же скривился, понимая, что сухих мест на ней практически не осталось. — Я могу принять у тебя душ? Просто моя спальня рядом с гостевой детской, а мои бандиты меня потом живьём съедят, если я их разбужу так рано. Малфой кивнул в сторону ванной комнаты, чувствуя, как отпускают напряжённые мышцы, а по венам вновь потекла кровь, согревая и успокаивая. Гарри просиял, как будто ему разрешили минимум помыться в Букингемском дворце, и моментально скрылся за дверью. И уже через пару мгновений из-за неё послышался шум воды и тихий напев какой-то незнакомой песни. — Пожалуй, я могу попытаться к этому привыкнуть, — Драко устроился на подушках, глубоко вдыхая и выдыхая. Блуждающий взгляд наткнулся на вазу и просто огромный цветок каллы в ней. Ему никто никогда раньше не дарил цветы. Первые лучи солнца пробрались сквозь щель между занавесок и заскользили по смятым простыням. Постель уже не казалась чужой и холодной. — И к этому я тоже, наверное, смогу привыкнуть… — Кажется, я использовал весь твой шампунь. Малфой перевёл взгляд на появившегося рядом Поттера и замер, стараясь возобновить резко спёртое дыхание: тот возвышался над ним, облачённый в одно-единственное полотенце, намотанное на бёдрах. А по телу, облепленному рельефной мускулатурой, обнаружившемуся выше, которое вчера Драко не успел рассмотреть по причине отключки мозгов, стекали капли воды, убегая под махровую ткань. «А вот к этому мне будет привыкнуть непросто…» Это был самый необычный и самый радостный завтрак, который видел мэнор за последние, наверное, десять лет. Гарри попросил на кухне у домовых эльфов выпечь пять больших лепёшек тонкого теста, а затем сам взбил яйца, смешал их с тёртым сыром и залил их в лепёшки, складывая пополам и обжаривая с двух сторон. После разрезал их на треугольники и подал к столу, посыпав свежей зеленью. — Моё фирменное блюдо! Я назвал это произведение «Утренняя пицца», — он расставил по местам тарелки и разложил рядом салфетки. — Употребляется руками и идёт с кетчупом или другим соусом, а для взрослых можно с чем-то пикантным, вроде «Табаско». Драко покосился на то, как резво Джеймс и Альбус схватили свои омлетные треугольники, как, радостно попискивая, присоединился к ним Скорпиус, как, облизываясь, на него хитро поглядывал Поттер, и сдался, театрально вздыхая. — Дожили. Едим как годовалые дети… Пальцами. — Это вы ещё с нами не ходили в магловский торговый центр, — прищурился Гарри. — А там бургеры, жареная рыба и картофель фри и канапе. — Папа, я хочу в магловский торговый центр, — серьёзным голосом заявил Скорпиус, переводя глаза с отца на Поттера и обратно. — Естественно, ты хочешь, — пробормотал Малфой, потирая переносицу, но, уловив жалостливый взгляд, добавил более мягко: — Только попозже. Тебе ещё некоторое время нужно соблюдать определённую диету. — А вы возьмёте нас с собой, дядя Гарри? Попозже? — теперь Скорпи уставился только на Поттера. — Обязательно. И в центр, и в кино, и ещё в парк аттракционов! — оповестил его Гарри. Мальчишки радостно зашушукались, умудряясь улыбаться и набивать рты яичницей, а Драко наклонился к Гарри. — Тебе не надо пытаться его задобрить и заручиться его поддержкой. Я с удовольствием разрешил бы ему даже без его настойчивой просьбы. Но в ближайшее время Скорпи действительно нужно много отдыхать и не напрягаться понапрасну. Так что я бы был тебе очень признателен, если бы ты предлагал пока лёгкое и необременительное времяпровождение. — Ты прав, — вздохнул Поттер, неосознанно накрывая запястье Малфоя своей ладонью и легонько сжимая его, — Я поставил тебя в неловкое положение, прости. Я… просто не могу привыкнуть… — Всё нормально, — Драко запнулся, но потом, всё же решившись, развернул руку и переплёл свои пальцы с пальцами Гарри. — Спасибо за приглашение… А ничего, что мы так своеобразно тактильно общаемся перед твоими сыновьями? Если Скорпи и Альбусу всё равно, то Джеймс уже довольно большой. — Ничего. Он сам на днях мне сказал, что мне нужен друг. Чтобы понимал меня. Ты же меня понимаешь? — На удивление, думаю, даже слишком хорошо. — Ну вот и отлично. Он, кстати, тебя мне в друзья и пророчил. — Ну да. И ты поэтому вот это всё… — Ага. — Ну разумеется, только из-за него! — Только! Поттер притиснулся ближе, опаляя горячим дыханием его ухо и нежно укусил за мочку. Малфой мгновенно покраснел и поспешно отодвинулся. — Умоляю, не при детях. — Драко, я не собираюсь ни от кого прятать наши отношения! — Даже так? И на работе расскажешь? Гарри замер, вспоминая уверенную Алору Корт, и решительно заявил: — Там — в первую очередь! Но… Только не сразу. Джинни просила в начале предать огласке наш развод и дать ей хоть немного освоиться… — Конечно. Никаких аттракционов Скорпиусу и общих выходов в свет нам — в ближайшее время. Думаю, я с этим справлюсь… Кажется, Малфой сам не знал, был ли он циничен или действительно имел это в виду. Одно было достоверно: в ближайшее время им будет очень нелегко.