Чудотворец

      Аластор заявил о себе с первой недели, когда показал четвертому курсу все три непростительных.       Беатрис быстрым шагом направлялась на первый урок ЗОТИ, где весельчак — Аластор Грюм будет показывать все прелести непростительных. Все-таки первым разделом в учебнике стояла тема Круциатуса, поэтому нужно ожидать замученных пауков или лягушек.       Учебная неделя ещё не закончилась, а неуравновешенного эксцентричного преподавателя обсуждают за каждым приемом пищи, возможно, даже перед сном. Вот например, четвертый курс с неокрепшими подростковыми мозгами был не готов смотреть на такое специфическое шоу и все были под сильнейшим впечатлением.       Так, этим чудесным сентябрьским утром, Бет рассматривала гриффиндорский притихший стол и как Невилл Лонгботтом долго смотрел в одну точку, почти не моргая. Гермиона то и дело трогала паренька за плечо и показывала на тарелку с едой, напоминая, что надо есть. Рон с Гарри шептались с близнецами и те, заметив как Бет смотрит в их сторону, сказали губами: «это пиздец». Благо, Бет знает их так долго, что научилась читать по губам.       — Значит, и мы будем смотреть на эту дичь… — сказала Бет Джессике, сидящей рядом. — Вон, делятся впечатлениями. — И кивнула на гриффиндорский стол.       — Что-то меня это не радует, — ответила слизеринка и мельком глянула на гриффов, а потом на преподавательский стол.       — У меня от него мурашки по коже, — Розмари без аппетита ковырялась в тарелке с кашей. — Мне плохо, когда комара кто-то прихлопнет… А здесь… не знаю. Целый год учиться у этого психопата, ну такое себе…       «Занимайте места, дамы и господа — конкурс «Мистер уголовник» объявляется открытым!» — примерно такой слоган Блэк придумала Грюму, пытаясь найти в его назначении на эту должность хоть какой-то смысл. Впервые за долгие годы у нее появились вопросы уже к самому Дамблдору. «Ну какого хрена пускать к детям это неуравновешенное чудо? Нет больше адекватных людей в Британии? Или Римус Люпин был единственным на всю страну, кто хоть как-то выделился здравым смыслом и нежеланием покалечить детскую психику?       «С таким учителем нужно ещё растянуть бюджет на школьного психолога…»       Так вот…       Бет почти бы опоздала с соседками к нему на урок, потому что Пивз уже с утра сиял приступом весёлого злорадства. Полтергейст швырял водяные заколдованные шары в прохожих и смог попасть в двух когтевранок, которые не успели увернуться от неожиданной подставы. Джессика пыталась попасть в него замедляющим проклятьем, но Пивз улетел со свистом в потолок, оставив лишь потоп в коридоре, возмущенных шестикурсниц и свой гадкий злодейский смех.       Когда девушки добежали до его кабинета, то громко вздохнули, не скрывая своего разочарования. Из свободных парт — только первые. Видимо, слава опережает экс-мракоборца настолько, что все предпочли даже в пределах кабинета держаться от него подальше.       Сам Грозный Глаз восседал за своим столом и вертел глазом на 360.       — Шустрее! — рявкнул он. — Долго наводили марафет, барышни? — и криво усмехнулся.       — Простите, сэр. — начала Серафина. — Пивз устроил в…       — Молчать! — Грюм злобно сверкнул единственным здоровым глазом. — Еще раз услышу такие жалкие оправдания — сдеру с вашего гадюшника горстку баллов. Ясно?       Девушки сразу смолкли и расселись по первым партам. Беатрис села с Розмари и украдкой поглядывала на Грюма. Ещё спустя минуту, в класс зашли когтевранцы, извиняясь и нехотя уселись тоже на первый ряд.       — Пожалуй, время пришло начать урок, — он встал со стула и подошел к доске, облокотившись на посох. — Представляться не буду. — и тыкнул пальцем в своё же имя, начерканное мелом. — Я ваш преподаватель на этот год и единственное, что я могу вам гарантировать, это лишь то, что на моих уроках вам не будет скучно.       Студенты замерли послушными болванчиками, уставившись на его изуродованное лицо. Именно в этот момент сработало коллективное мышление. Не все, но многие вспомнили Снейпа и сравнили его с пасмурной безобидной тучкой. Теперь патлатая летучая мышь казалась даже милой, в сравнении с этим чудным дядей.       — Что мы проходим сегодня? — громко спросил Грюм и уставился на паренька, сидящего за Бет. Он быстро открыл учебник и нервно пролепетал несвязное: Круцио, непросто… непростительное. Непростительные, сэр.        У них в программе и вправду стояли непростительные, потом дементоры и прочая сверхъестественная ересь, которая не вызывала у Беатрис никакого интереса.       — Что делает Круцио? Ну же? — с воодушевлением громко говорил Грюм. — Ответьте мне, я не кусаюсь. — И его лицо исказило веселое злорадство, от чего многие опустили глаза вниз, лишь бы не попасть под его горячую руку. — Ты! Да, как вас?       — Беатрис Блэк, сэр.       — Мисс Блэк, — с напускной учтивостью проговорил мужчина, — Что делает такое непростительное заклинание, как Круцио? — он встал напротив них и сверлил студентку неживым крутящимся глазом, от чего Розмари Шекли поежилась и мелко задрожала.       — Оно делает больно, сэр, — спокойно отвечала Бет, смотря Аластору в лицо, показывая всем своим видом, что её не получится запугать. — Боль, тлен… и все такое.       — Это не просто боль, — он повернулся ко всем. — Круцио приносит невыразимые страдания, приносит такую жгучую боль, которую вы все, не сможете себе вообразить! Особенность Круциатуса в том, что недостаточно просто махнуть палочкой и ждать, когда вашего соперника скрючит. Важно, — произнёс он тихо, — Важно, желать страданий и испытывать наслаждение от пыток.       Мужчина подошел к столу, где уже был заготовлен стеклянный футляр с большим пауком, размером с ладонь. Все шестикурсники уже были готовы к тому, что увидят с минуты на минуту и затаили дыхание.       — Я уже показывал младшим курсам непростительные фокусы, но… считаю, что не могу оставить и старшие курсы без такого… — он палочкой поднял насекомое в воздух и смотрел, как паук болтается, хватаясь ножками за воздух, чтобы найти опору.       — Не бойтесь, мистер… — выжидающе сделал паузу Грюм, поглядывая на Дэвиса и проворачивая насекомое перед его лицом.       — Дэвис. Роджер Дэвис, сэр. — холодным тоном произнес когтевранец, сидящий с Беатрис на первых партах.       Паук приземлился к нему на парту и Грюм стал пытать его Круцио. Насекомое извивалось от боли и не издавало ни звука. Это был обычный паук, который к сожалению, не мог издавать вопли и обозначить хоть как-то, что ему больно. Класс сидел в полной тишине и смотрел как членистоногое извивается в беззвучных судорогах.       Некоторые девочки прикрыли рот руками, а на глазах у Розмари наворачивались слёзы. Беатрис сжала ее руку, чтобы выразить ей поддержку, но сделала лишь хуже — девушку пробила мелкая дрожь.       «Плакать над страданием живого существа — это нормально» — думала Блэк, поглядывая на Шекли. А потом она рассматривает своего школьного недруга, понимая, что тот тоже не в полном восторге от происходящего. Роджер сидел с каменным лицом и и не выражал ни одной эмоции. «По-мужски…»       — Мистер Дэвис, какое еще есть непростительное заклинание? Вы же все взрослые, должны знать о таком? — хрипло спросил Грюм, прокрутив глазом.       — Империо, профессор. — бесцветным голосом ответил Роджер, побледневший ровно на тон.       — Чудесно, мистер Дэвис. Вы, наверняка слышали байки о том, что многие плохие дяди и тети во время существования сами-знаете-кого, любили утверждать, что находились под действием этого заклинания и все, ВСЕ нелицеприятные поступки совершали против своей воли. — он повернулся к побледневшей Розмари, — Правда, удобно? Империо! — и паук по воздуху кочевал от парты к парте, многим садился на голову, но у студентов это не вызывало смеха. Среди шестых курсов были, конечно, неприятные личности, но садистов не было. Никто из присутствующих не мог и на каплю разделить наслаждения от пыток. Даже такой крохи, как этот паук.       И когда паук прилетел к Бет на первую парту, она с грустью посмотрела, как насекомое судорожно вытягивает лапки. Паук пополз к ее руке и взобрался сначала на ладонь, а потом дополз до плеча, усевшись на нем. Блэк с жалостью посмотрела на насекомого на своем плече, а после посмотрела на Розмари, которая душит слёзы неведомой силой воли.       Блэки ничего не предпринимала. Она не пугалась и не пыталась его согнать, измученное насекомое, давая тому перевести дух. Может оно было разумным и просило таким образом о помощи?       — Мисс Блэк, какое третье заклинание?       — Авада Кедавра. — и она смотрит как он заносит палочку перед ней.       Встретившись с ним взглядом, Бет смотрела как его одолевал мысленный процесс. Он взвешивал. Скользил здоровым глазом по её лицу, чтобы выловить тень страха. И не найдя то чего хотел, он запустил Аваду, которая со свистом пролетела под ухом.       Беатрис не вздрогнула. Даже не моргнула. Лишь с грустью смотрела как с ее плеча свалился мертвый паук прямо перед ней. В классе повисло напряженное молчание. По щеками Розмари стекали слёзы, но девушка стоически не опускалась до всхлипов и истерик.       — Мисс, надеюсь, вы не получили сильного сотрясения за первый урок? — он обратился к Розмари, но та смотрела на насекомое и покачала головой.       — А вы, мисс Блэк?       — Нет, сэр. — в такт отвечает Бет и протягивает ему мертвого паука.       После она переглянулась с Роджером и впервые увидела в его глазах отражение своих собственных мыслей.       До Северуса Снейпа новость долетела не сразу. Сначала он пытается сложить из предложений Серафины Бёрк — новоиспеченной старосты Слизерина, общий смысл. Серафина сначала не решалась идти к своему декану и жаловаться, словно малое дитя. Но насмотревшись как Розмари плачет в туалете, и с каким каменным лицом успокаивает ее Блэк, то мисс Бёрк повернула рулевое колесо в сторону подземелий и уверенным шагом «поплыла» к Снейпу.       У Снейпа только закончился урок у второго курса и он махал палочкой, устраняя дым от взрыва, поэтому слушал вполуха. А потом он переварил услышанное и впал в режим тихого берсерка.       Конечно, какая жалость, что ранимая Розмари Шекли плачет, но у его ненаглядной Беатрис мимо уха опять пролетела Авада. АВАДА, МАТЬ ТВОЮ! — и зельевар нервно трёт лоб и думает, что над Блэк висит некий злой рок. «Неделя учебная не закончилась, а она чуть не убилась»       Конечно, Северус по натуре не был скандалистом, но с Аластором Грюмом говорил он долго и увы, без результата.       — Мистер Снейп, в чем проблема? Вы пришли учить меня жизни и как мне… МНЕ вести мой предмет? — Аластор облокотился на посох и злобно смотрел на своего коллегу.       — Вести предмет и чуть не убить студента — это разные вещи, мистер Грюм. — угрожающим тоном отчеканил Северус, не скрывая своего отвращения к нему.       — Не помню, чтобы она жаловалась, — буднично подметил Аластор. — Мистер Снейп, ползите к себе в подземелья и учите детей варить настойки, а не указывать мне что делать.       — У меня нет необходимости учить вас жизни, но ваши методы обучения сомнительны, из чего я делаю вывод, что вы не компетентны. — Снейп еле сдерживал свою злость и последние слова желчно выплюнул.       — Пожиратель будет учить меня, — Аластор от злобы почти перешел на шепот, — Компетентности?       — Вы могли убить студента, мистер Грюм. — Для Северуса это звучало больно, как соль на рану, и он решил уже не сдерживаться. — Видимо, придется. И жизни и компетентности.       Снейп пошёл к Дамблдору и очень кратко и лаконично объяснил, чем занимается этот старый хер, намекая, что Блэк не богом меченая и может тоже умереть. Даже от такой тупой выходки легендарного, но немного спятившего мракоборца. Альбус же пообещал, что поговорит с ним. На том разговор и закончился.       Северус ближе к вечеру вылавливает Блэк и на повышенных тонах устроил той допрос с пристрастием. Мол, какого хрена ты не пришла и ничего не сказала. Но Бет тоже видимо совсем тронулась умом раз не видит в этом проблемы.       — Ну и что… Не убил же. — она пожала плечами и Северус приходит в тихий ужас от ее хладнокровного пофигизма.       — Не убил? Блэк, ты в своем уме?! — он кричал на неё у себя в кабинете в надежде достучаться до ее здравого смысла. — Он мог попасть в тебя и УБИТЬ!       — Все же нормально… — Блэк отводит глаза в сторону и ждёт, когда он хоть немного успокоится.       — Господи… У меня зла на тебя не хватает, глупая девчонка. — Снейп ходил по кабинету и напоминал ей пороховую бочку на ножках. — Чем ты только думаешь?!       — Мистер Снейп…       — Что?       — Что мне сделать, чтобы вы не злились на меня? — и Северус резко успокаивается, потому что слышит ее вкрадчивый голос, наполненный нежностью и забывает, о чем говорил, чувствуя, как она дотрагивается до его руки. Он смотрит в голубые глаза и снова невольно тонет в морских водах.       — Я… не злюсь на вас. — он отвечает спокойно, но самого прошибает током, — Просто хочу, чтобы вы пришли и сказали мне, если этот кретин снова подвергнет вас опасности. Хочу, чтобы ты не молчала, если что-то не так. — она снова удивляется его заскокам от «вы» на «ты» и проявлению заботы.       — Если будет что-то из ряда вон выходящее, то я сразу приду к вам. — Блэк улыбается, наблюдая, как он терпит ее прикосновения. — Буду жаловаться, топать ножкой и всё в таком духе.       — Уж соизвольте.       — Вы любите меня контролировать, сэр.       — С вами по-другому никак.       — Смотрю, шутки про цепь до сих пор актуальны? — и Снейп замолкает на пару секунд, не зная что ответить. «Да, актуальны. Привязал бы тебя к своей кровати прямо сейчас… Желательно голой». Но эти мысли, он оставляет конечно, же при себе.       Они прощаются и Северус устало трет глаза, думая, что мир рехнулся. Дамблдор рехнулся, его любимая девочка, которая с первого года была не по годам рациональной умницей — тоже рехнулась. Ему одному казалось, что Аластор Грюм — новая нездоровая проблема? Кажется, да.       Но его никто не слышит. Ни директор, ни Беатрис. Все закрывают глаза. А после того, как летом, он насмотрелся на Блэк в боевом режиме, то и вовсе пришел в ужас. И сделал вывод, что она ненормальная. Адреналиновая маньячка. Потому что нормальная девушка не полезет в драку с Пожирателем. И уж точно не начнет ее первой.       В лагере, он видит знакомый силуэт и хочет, чтобы увиденное было неправдой. Но среди огня, дыма, его Блэк сражалась с одним отморозком. И только чудом, тот ублюдок не видел его приближения, что дало возможность Северусу вынести его нахер от нее подальше.       И вот, они на окраине леса и он до сих пор не верит, что это она. Что его Бет, накинулась на него и чуть не вспорола ему живот куском льда и не проломила череп. Что его Бет может так глупо провоцировать, даже когда зажата в угол. Он смотрит и не верит. Это не смелость. Не бахвальство и не желание казаться крутой — это нездоровое отношение к своей жизни и своему телу, с которым другой Пожиратель на его месте сделал бы много чего…       А кто бы не сделал? — думал Снейп, вспоминая, что было во времена его глупой молодости.       Как до него доносились слухи о том, что с маггловскими девками делали некоторые.… А сколько грязнокровок пропало в тот период без вести? Но он был слеп и глуп. Он бежал за идеей Темного Лорда, бежал как он считал к единственному пути, который выведет его из нищеты и даст возможность реализовать свои умные мозги. Ему было некогда даже думать о таких увеселениях, а когда все-таки думал — то гнал такие мысли прочь.       Потому что Северус не был насильником, отрицавший любое насилие в сторону женщин. Особенно, когда в детстве насмотрелся на пьяного Тобиаса, лупившего мать. Но он был слишком мал, чтобы защитить. А когда подрос — сил всё равно не хватало, от чего парень часто отлетал в противоположную стену.       Северус никогда бы не смог. У него есть принципы и мораль, хоть он и считал себя последним мерзавцем. А еще есть здравый смысл, летящий ко всем чертям. С этой Блэк, той тёмной лошадкой...       Тогда он представил, что с ней бы сделали, попадись она кому-нибудь другому. Но она не понимает. Дура. Самоуверенная дура. Нет, чтобы заткнуться, но она говорит про свою смерть, смеясь ему в лицо. Он не хотел делать ей больно, но слышать её было не выносимо.       Северус окончательно убеждается, попади она в ряды мракоборцев, то быстро убьется. Блэк наживет врагов быстро, особенно, в такие времена. Поэтому, Снейп решается на рисковую манипуляцию — вить из нее веревки, пользуясь ее доверием. Подорванным, но… каким есть.       «Она хорошо относится ко мне, хоть и не доверяет. Но когда она доверится мне снова, я внушу ей, что для неё хорошо, а что плохо. Для её же блага…» - именно так, Северус оправдывает свои собственнические инстинкты, попутно думая, что закрыть её воинствующую натуру в подвале его дома - прекрасная затея.       Северус рад, что ментальные науки ей не дано постичь. Потому что, он хочет поступать так же подло как и всегда — считывать мысли и зарываться в них ещё глубже, лишь бы узнать о тёмной лошадке больше. Да, и удобнее отслеживать ее мысли о самом себе, подталкивая ненаглядную Блэк в нужном для него направлении.       «Она все равно ничего не чувствует» — успокаивал себя Северус, еще не зная, что пролезть в голову к ней больше не получится.       Но все чаще мужчина ловит себя на том, что стоит ей улыбнуться ему или невесомо докоснуться — он попадает под чары, как моряк, слушающий песню сирен. Отсюда вытекает новый актуальный вопрос: Кто из кого скрутит петлю первым?       Немного времени спустя…       В пятницу, когда ЗОТИ у шестого курса стоял последней парой, которую надо просто пережить, Аластор окликнул Блэк почти перед самым выходом из кабинета.       — Мисс Блэк, задержитесь. — его голос, похожий на раскат грома, отзывался головной болью в висках не только у нее, но и у большинства студентов.       Бет не хочет оставаться, чувствуя подвох, но к её облегчению все оказалось куда проще, чем она успела себе накрутить.       Дождавшись пока все в спешке покинут класс, Грюм пальцами постукивал по посоху и поглядывал на Беатрис.       — Мисс Блэк, вы наверняка догадываетесь по какому поводу я вас оставил. — он грузно подошел к столу и по-свойски облокотился на него. — Мистера Снейпа, к моему большому удивлению, сильно удивили мои методы преподавания, что он, — криво ухмыльнулся, — пришел сначала ко мне, а потом развел драму у директора.       — Зачем? — Бет уже поняла, что на Снейпа случившееся произвело странное впечатление, но чтобы он пришёл с этим к Дамблдору…       — Видимо, ему не понравилось, что я применил непростительное на пауке, когда тот сидел у вас на плече, — он сморщился и испытующе посмотрел на студентку. — Мои извинения, мисс Блэк.       — Сэр, вам не нужно извиняться передо мной… Тем более ваша Авада была ювелирной. — Она выдавила из себя улыбку и продолжила: И… это был интересный жизненный опыт. Не каждый день такое увидишь, уж поверьте.       — Да неужели? — ухмыльнулся Грюм и облокотился на ее стол, зловеще нависая над ней, — Да, у вас железные яйца, мисс.       — Да, не особо… — в ее голосе дергались нотки, выдавая неуверенность. — Им далеко ещё до железных, сэр.       — Вас бы в Мракоборческий отдел. Хотя, я не люблю женщин на этой должности. — он скривился. — Но из вас бы вышел толк.       — Я и планирую стать мракоборцем, мистер Грюм. Правда, не знаю, что бы из меня вышло… — задумчиво произнесла девушка, избегая его пронзительного взгляда, от которого уже становилось некомфортно. — А насчет мистера Снейпа, то не держите на него зла. Он защищает свой гадюшник и, если бы Авада пролетала над ухом гриффиндорца — он бы даже бровью не повел.       — Скорее всего, — двусмысленного сказал Аластор и достал из кармана плаща бутылку. — Он все сделал правильно. За своих надо стоять.— и отпил глоток.       — Это он и делает, профессор. — Бет чувствует тонкую точечную боль в виске, но не подает виду.       — Старина Снейп, жаль, что не получилось с ним поболтать ещё… — бормотал он уже себе под нос. — Но да ладно! Так зачем вам, молодой девчонке, идти в мракоборцы? — он покрутил ладонью перед лицом, — Хотите, чтобы ваше милое личико было похоже на «это»? — Он показал на свои шрамы, сросшиеся в области крепления круглого шарика.       — Плохие мальчики за мной не бегают, сэр. Поэтому я решила побегать за ними сама.       Аластор засмеялся в голос и вытер слезу со здорового глаза.       — Забавно, забавно, мисс Блэк, — снова хохотнул. — Обычно, выходцы из Слизерина не идут в мракоборцы. Из этого гадюшника всегда выползают темные волшебники и получается, что вы хотите идти вразрез ценностям, которые должны уже пропитаться в вашу нежную шкурку?       Грюм задал ей очень провокационный вопрос. Она ведь до сих пор ни с кем из однокурсников не делилась своими планами на жизнь. Уизли знали, но они давно не обсуждали это и собственно, дальше их рыжих головушек ее планы на должность мракоборца никуда не протекали.       — Профессор, темные волшебники все не под копирку. Есть те, кто увлечен Темными искусствами, выуживая пользу не в ущерб другим, — она пыталась держать невозмутимое лицо, — Не могу назвать это чем-то плохим или хорошим… Но есть категория людей, которые намеренно причиняют боль и страдания другим людям. Желание совершать убийства и другие преступления не диктуются цветом галстука, который человек носит в школе. — она на секунду замолчала. — И в том гадюшнике, где я учусь таких людей нет. Нет ни убийц, ни садистов.       — Вас задели мои слова, мисс Блэк. — он смерил ее тяжелым взглядом и продолжил: — Я не утверждаю, что на Слизерине все такие, но большинство Пожирателей, — Аластор специально выделили это слово с отвращением. — Пришли именно оттуда. И знаете, милочка, как бы вы не нажили себе врагов, выбрав такой тернистый путь.       — Недоброжелателей везде полно, профессор.       — Ладно, я вас понял. Можете идти и еще раз мои извинения, если я перегнул палку.       — Все хорошо, мистер Грюм. — она встала наконец-то со стула. — Я благодарна, что вы честны со мной и говорите прямо. До свидания, сэр.       — Всего доброго.       И Бет поспешила уйти из кабинета, не замечая каким взглядом проводил ее Аластор.       Сентябрь подходил к концу, а Бет ловит точечную височную боль каждый урок по зельям. Защита амулета работает, и девушка выдохнула с облегчением, что теперь может думать, о чем захочет и не нужно фильтровать свои мысли. Она терпит легкую боль и убеждается, что Снейп ей врал. Он копошился и раньше в ее голове, но она просто не чувствовала этого. Потому что ментальные науки ей не давались. Наверное, из-за кошмаров или потрясенной психики. Но это уже не важно. Важно, что Бет наконец-то увидела все его махинации.              «Он роется в моей голове каждый урок… Хоть безуспешно» — думает она с обидой, сидя на первой парте прямо перед ним.       «Он все делает не просто так»       Подходит к ее котлу не просто так, садит ее на первую парту тоже не просто так. Теперь все встало на свои места. Каждый раз, когда заводит с ней непринужденный разговор в коридоре или, когда оставляет ее после урока под неким предлогом. Его тяжелый взгляд, скользящий по ней в Большом Зале — все объяснимо.       «Он что-то узнал про меня… Лжец» — и Бет улыбается ему, когда проходит мимо него, думая что интерес Северуса к ней имеет двойное дно.       И Блэк решается включится в его игру. Ей было интересно, насколько он может подпустить к себе, насколько согласится терпеть её общество, чтобы дорваться до ее головы. Она видела, как он к ней относится и думала, что это лишь способ контроля. Что всё его странное небезразличие к ней — фальшь и уж точно не забота.       Еще одной причиной головной боли в прямом и переносном смысле стал Аластор Грюм. Двуликая овца, перед которой она тоже сидит по злой иронии на первой парте вместе с Розмари Шекли. Но несмотря на то, что это Пожиратель Смерти под личиной, учило это нечто — хорошо. Жестко. Как Бет и хотелось.       Поттер стал снова звездой, потому что он — единственный из четвертого курса, кто смог сопротивляться Империусу. Бет тоже не отставала. И если Гарри успешно сопротивляется Империусу, то Беатрис непростительное просто не брало.              Бет готовилась к унижению, которое уже перенесли почти все однокурсники и ждала, что ей придется изображать прыганье жабы или сделать тройное сальто до люстры.       — Мисс Блэк, вперед! — рявкнул на нее Грюм. — Готовьтесь. — Он делает взмах палочкой и произносит: Империо!       Беатрис смотрит на него и не чувствует никакого побуждения к действию. Голова трезвая, чистая, словно стеклышко. Никакого ложного тепла и сладкой неги, которую так подробно описывали в учебнике. Но спустя время она слышит его голос.              «Станцуй для меня» — звучит насмешливо       «Вальсируй»       — Что я вам говорю? — спокойно спрашивает Грюм.       — Вы приказываете мне танцевать, — тихо отвечает Бет. — Вальсировать.       — Попробуем еще раз. Империо! — он усилил силу заклинания и девушка поморщилась от нарастающей боли в голове. Его голос звучал требовательно и властно. Слова принимали шелестящие звуки, звучали маняще и ласково, но Бет всё равно не чувствовала хоть малейшего желания подчиниться.       «Танцуй, Блэк. Я приказываю тебе»       «Подчинись мне. Танцуй»       — Смотрю, вы крепкий орешек, — он разочарованно осмотрел ее с ног до головы. — Империо!       «Развлеки меня. Станцуй»       «Я приказываю тебе. Выполняй мою волю»       И девушка зажмурилась от боли. Голова разрывалась, и казалось, что между двумя полушариями ей вогнали стекло. Беатрис схватилась за голову руками.       — Я не могу… — ее шепот звучал как мольба.       — Не можете больше сопротивляться? — с интересом спросил Аластор, полностью игнорируя ее боль.       — Бет, у тебя кровь. — неожиданно сказал Эдриан, указывая ей на нос. — Ты плохо себя чувствуешь?       Блэк стирает капли крови из-под носа и просится выйти из кабинета. Аластор кивает и девушка ускользает за дверь.       В туалете она сползает по стене и начинает плакать от режущей боли. Кровь быстро прошла, но головная боль не стихала ни на секунду. Видимо, амулет защищает её от посягательств и такого рода, но очень дорогой ценой.       Она возвращается через двадцать минут и говорит, что все хорошо. Еле дождавшись, когда закончатся «пытки», Бет вскакивает и сразу уходит за дверь. Шекли тащит ее почти за руку в лазарет, аргументируя, что та слишком бледная и она смело может упасть в обморок. И выпив лекарственную горькую настойку, мадам Помфри оставляет ее до вечера в Больничном крыле.       Ещё девушка подметила, что Грюм любил дуэли. Сталкивать студентов лбами и смеяться над ними, называя недотепами. Но сразу подходил и резким движением хватал за руку, показывая взмах, на котором испуганный нервный бедолага проебался. И он стоял над душой студента до тех пор, пока у того не получится. Натаскивал их как в армии. И спустя время его дрессуры, у многих стало получаться.       Аластор заливался смехом и демонстрировал свое превосходство над юнцами и девушками, дрожащими от страха при виде него. Однако, из всех хорошо показывал себя Роджер Дэвис. Парень был хорош и во всех смыслах. Ещё одна нудящая муха в ее виске.       Он стал выше, проворнее и шире в плечах. Роджер пользовался популярностью у девушек и менял их с пятого курса, как перчатки. Но никогда не забывал подначивать Блэк, задевая за самое больное.       Например, в коридоре однажды, он при всех громко сказал: О, Блэк… мои поздравления!       — С чем?       — С твоим «Превосходно» по Зельям, — он стоял со своей девушкой — Джил Мейн, старостой Когтеврана, и компанией своих дружков. — Видимо, ты много старалась. На отработках.       — Я везде стараюсь. — огрызнулась Блэк и прикинула домахнется ли она кулаком ему до рожи.       — Ну да, ну да… — он ухмыляется, — Как на вкус? Или ты «работаешь» уже спереди? — и его свита начинает гоготать.       — Какой же ты козел, Дэвис. — злобно выплевывает Бет и уходит, чтобы опять не попасть на его провокацию.       Для Роджера это с начала года это стало новым приколом, который казался смешным. Беатрис же старалась быть умнее и не обращать внимания на эти выпады. Он для неё был таким же маленьким придурком, который пользуется тем, что его отец в Мракоборческом отделе занимает приличную должность. Наверное, это и было причиной его вседозволенности. Блэк бесконечно ему удивлялась: «Ну, как можно быть таким умным и одновременно тупым?».       Но его выпады становились всё острее, и Бет, боялась, что заведется и отправит парня в мир иной. Однако, ей хорошо давался контроль эмоций. Либо делать вид, что она их контролирует. Но в любом случае ей не до когтевранского засранца и она выбирает лучшую стратегию — полный игнор. Но чем больше она пропускает болтовню Роджера, тем больше он бесится. И стал переходить все границы.       На зельях. Он специально это сделал на зельях, когда Снейп был в особом сталкерском режиме — следил, чтобы никто не списал, не убился и в котле не утопился.       К Бет падает на стол свернутая записка, которая чуть не попала в котел и не испортила зелье. Она оборачивается и смотрит на Роджера, уже давившего мерзкую ухмылку. Развернув её, девушка пробегает глазами по листу бумаги от злости сжимает губы. Дэвис в этот момент перешептывается с дружком, показывая на нее пальцем.       

      «Снейп счастливчик, но может и другим сделаешь приятное?

По чём твоё время Блэк?» — гласило содержимое.

      Пока она тушит в себе злость, не замечает, как к ней идет ее декан. Он появился почти сразу же, протягивая руку:       — Что у вас там? — снова властный тон, не требующий пререканий.       — Ничего. - и прячет записку за спину.       — Не врите. — голос Северуса наполнен льдом и ей становится не по себе. Будто она снова на первом курсе. — Давайте сюда. Немедленно.       Но Блэк палочкой сжигает записку, покраснев от волнения и стыда. Хотя, чему стыдиться? Зельевар мерит ее хмурым взглядом и поворачивается к когтевранцу, чтобы содрать с него 20 баллов, а Бет оставляет после уроков.       Северус выпытывает у нее содержимое записки, но та говорила несвязный бред подтипа: «Там было что-то на тролльем… Я не разобрала. Ничего, особенного». И Снейп отпускает её, не забыв дать ей родительских нотаций, чтобы она сказала если Дэвис начнет сильно наглеть.       Декан Слизерина думает, что Роджер полный придурок раз подначивает его любимую девочку, которая может вынести ему мозги, но все равно понимает, что Бет нужна защита и если его приструнит он «лично», то Дэвис заткнется.       На следующей неделе, Снейп обрывает наглого когтевранца, пытавшегося подстроить взрыв ее котла. Дэвис паинькой идет к Филчу на отработку и после ведет себя как шелковый, потому что с Когтеврана содрали 50 баллов за его тупую выходку. Северус наивно полагает, что конфликт исчерпан. Но через неделю разнимает обоих в коридоре, где они устроили дуэль. Блэк с Дэвисом разнесли половину коридора, в результате чего около полсотни картин упало на пол по цепной реакции, как домино. И даже фантастичный масштаб пиздеца не остановил этих двоих, покрывать друг друга матом. Да ещё таким добротным, что у прибежавшего Филча уши завернулись в трубочку.       Блэк думает, что ей снова влетит, но Северус встает на ее сторону, выгораживая перед директором. Она удивленно смотрит как декан выставляет Роджера крайним. Бет выходит от директора и НИЧЕГО. Ни отработок, ни криков и даже упрёков. Её декан лишь попросил развесить упавшие картины обратно на стену и… всё.       Конфликт бы исчерпался сам собой, но Северусу было важно, чтобы Бет знала, что он на ее стороне. Что ему можно верить.       И Роджер Дэвис отстает от нее надолго. Но лишь изредка, продолжает смотреть в ее сторону нечитаемым взглядом.       Однажды, Снейп замечает, как они переглядываются, и Бет выдавливает из себя очаровательную улыбку, кокетливо хлопает ресницами и шлет Роджеру воздушный поцелуй.       Зельевар выпадает в осадок от увиденного, а потом видит, как Блэк меняется в лице и злорадно показывает парню средний палец. На лице Дэвиса гамма эмоций — удивление, радость, разочарование и злость. Тогда пазл для Снейпа сложился в следующую картину, где когтевранец был в нее, оказывается, влюблен, но вел себя как последний козел, а Блэк лишь в ответ доводила его до белого колена.       И Северус в сотый раз убеждается, что Бет черства до любви. Не видит ничего кроме книжек и передряг, от которых она — адреналиновая маньячка, оказывается, получает удовольствие. Не видит, как некоторые парни сворачивают голову, когда та проходит в Большом Зале, не видит сакральный смысл в идиотском проявлении симпатий Роджера Дэвиса и не видит, с какой отчаянной страстью на нее смотрит он сам.       «Может, оно и к лучшему, что она… такая» — думает Северус, предполагая, что на ней, как на белом листе бумаге будет проще всего вывести его имя. Лучше, ведь, когда ты один. И нет никаких соперников, которые уже имеют больше преимуществ, чем он.