Вдребезги

- Ха... Какой трагичный финал. Паймон слышала это даже сквозь боль, забившую уши. Она слышала так громко, будто голос был в её голове. - Ты предал меня! - это раздалось с другого конца. Паймон медленно повернула голову в сторону звука, но через закрытые глаза она не видела свет. Не видела ничего... Слышала только, как Люмин плачет. И жестокий холод, пронзающий каждое слово её точной мужской копии: - Я делал всё это для нас. Никакого "нас". Вот что говорила Люмин, когда они вместе сидели после первой встречи с её братом, и тогда Паймон была расстроена. Она хотела, чтобы грустная Люмин простила его, чтобы они снова были вместе. Тогда Паймон ещё могла летать. Она услышала гул, громкий взрыв, который был лишь предзнаменованием ударной волны, как молния перед громом. Паймон кто-то схватил и крепко прижал к себе, но она не могла ничего понять: зрение пропало, слух прорезали лишь эти фразы, окаймленные бритвами болезненной вражды между близнецами. Паймон не понимала, почему она не чувствует тело, почему не может контролировать свои мысли, разбредающиеся в том или ином порядке. Ей казалось, что она вот-вот умрёт. Теперь она не чувствовала ничего. Её носили на руках, и эти действия укачивали, словно нежные колыбельные, хотя на деле Люмин отскакивала от вспышек смертельных лучей, которые ей посылал брат, она пыталась сражаться, пыталась отразить его атаки левой рукой, правой прижимая к себе безвольную тушку Паймон. - Паймон? Она не хочет, чтобы Люмин убила Итера и потом грустила. Она не хочет, чтобы убили Люмин, ведь её брату, кажется, теперь всё равно, что с ней будет. Но больше всего она не хочет, чтобы Люмин исчезла из её жизни. Они много лет вместе исследовали Тейват, вот бы ещё немного их мир был таким, какой был прежде, вот бы близнец не забрал у Паймон её любимую подругу! - Паймон? - её трясут за плечо. Паймон открывает глаза, и яркий свет полуденного неба расщипляет их на миллионы осколков. Горькие слёзы скатываются по щекам от физической боли, слишком яркий мир окружает её. Итэр взволнован, он смотрит на неё, протягивая ей шашлычок с грибами, и Паймон наконец просыпается. - Это для меня?! - взвизгивает она, видит, как Итэр закатывает глаза, но всё равно мило кивает. Они вместе исследуют Монштадт, и Паймон интересно, как же выглядит его ненаглядная сестричка, которую он столько раз упоминает в своих историях. - Паймон, - спрашивает он, - тебе что-то снилось? - А? - Ну, ты дергалась во сне. - Хм... - она задумчиво посмотрела в небо, - Нет, Паймон ничего не помнит. Волшебные искорки взвились целым роем вокруг неё, и Паймон от восторга подлетела над землёй, хлопая в ладоши: - Как же вкусно! Спасибо большое, путешественник! Слабая, незабываемая улыбка осветила солнечным светом его лицо.