Вдребезги

Как же сложно. Как же тяжело нести в себе столько всего, и вроде все, как обычно, а нет! Тяжесть груза давит на плечи, на душу давит, и сейчас едва ли не вытеснит её из этого тела. Лиза осторожно отодвинула лиф платья и чуть боком повернулась к зеркалу, чтобы посмотреть на знак на месте её сердца. Песочные часы. Почти уже закончившийся песок, осталось всего ничего, и отсюда даже не разглядеть... Её тихая тайна, чтобы никто и не узнал. И чем меньше песка, тем больше страха за реакцию друзей. Лиза столько ещё не успела, столько дел осталось у неё, столько обещаний, что с каждой секундой паника её душила с большим рвением. - Лиза? - Джинн взволнованно постучала в дверь, - Ты там уснула, что ли? - Нет, дорогая, - ответила она, поправляя платье. Насмотрелись. Хватит. - я уже выхожу! Чувство тревоги отступило, и Лиза глубоко вздохнула, умом понимая, что ничего плохого в этом нет... Но сердце испуганно трепетало каждый раз. Каждый. И она наконец вышла из комнаты. - Выглядишь великолепно, - Джинн кивнула, удовлетворённо осматривая уложенные волосы, - только не перебор с браслетами? - Браслетами? - Джинн выразительно опустила взгляд, и Лиза опустила его вслед за ней, с улыбкой покачав головой, - ой... Ну, ничего страшного, пусть будут. Она весело потрясла ногой, и такие привычные кандалы с цветными камушками и звонкими бубенцами тихо зазвенели. Очень, очень тихо, почти незаметно. Лиза любила их, но справедливее было бы оставить название "оковы", стягивающие её жизнь и связывающие её с далёким прошлым. - Ну ладно, - Джинн улыбается, но Лиза видит, как она волнуется перед приёмом. И вот спустя минуту тишины и спокойствия у самой ведьмы снова начинается приступ. Воздуха совсем внезапно так мало, и мысли сгущаются вокруг одной точки: нельзя Джинн одну... Нельзя оставлять. И мир кружится, и уши закладывает, и грудь тяжелеет так, что дышать невозможно даже теми остатками кислорода. Она вертит головой в стороны, в какие только можно, и Джинн понимающе (но неправильно понимающе!) Гладит её по открытым плечам. И Лиза грустно смеётся или плачет без слёз, но через секунду снова привычно вальяжно улыбается. - Ты хорошо держишься, милая, - говорит она Джинн, и вежливо пропускает её вперёд, - иди, я буду прикрывать тебе спину. - Да, Лиза... - говорит, будто не знает, что опасно выпускать её из поля зрения. Слишком опасно. Кто знает, что ещё начудит ведьма? Они идут по долгому коридору, словно на эшафот, будто сейчас их прилюдно казнят там, четвертуют, да на запчасти для этого второго Предвестника. Второй, значит могущественный, точно могущественнее той, что сердце бога украла. Второй предвестник... С ним не знакомы. Лиза не видела его ещё, было каплю любопытно, но по сравнению с опасениями за их выходки, эта капля была слишком мала. Они подходят к зале и останавливаются возле двери. - Барбатос, пусть всё пройдёт хорошо, - выдыхает едва слышно Джинн, и Лиза прекрасно её понимает, если честно. Тяжело, когда вокруг все хотят тебе помешать. Ещё тяжелее, когда вокруг все - Фатуи, замышляющие что-то невеселое. Они проходят в зал, и Лиза сразу сбегает от подруги, ей хочется куда-нибудь в сторону, чтобы незаметно понаблюдать за всеми, но по пути её перехватывает капитан кавалерии. - Лиза, душа моя, прекрасно выглядишь, - с придыханием (а, если точнее, лёгкой ноткой полуденной смерти) заявляет он и вежливо целует ручку. Лиза кокетливо смеётся, флирт у них обоих в привычке. - Работаете, капитан? - Конечно, собираю информацию у официантов. Выпытываю, что в меню, - смеётся он в ответ мягко, как будто мурлычет. И Лиза кивает. Но не задерживается, коротко обещая вернуться. Она проскальзывает мимо тысячи рукопожатий в какой-то более или менее неприметный уголок, чтобы оттуда разглядеть всех и каждого, и вычислить, наконец, Предвестника. На этом званом ужине, как и тогда с Синьорой, царящая атмосфера настолько же лжива. Хотя, некоторые снежные ведут себя очень спокойно, как будто в обществе настоящих друзей... И воздух снова пропадает. Обычная практика. Лиза нервно трёт щёку, вдыхая поглубже, но ничего не чувствует в лёгких. Абсолютно пусто. Спустя пару секунд это, наконец, проходит, и Лиза запивает мерзкое чувство стаканом то ли морса, то ли просто компота. В зале снова ничего интересного, люди как люди, периодически ходячие мимо официанты выглядят не хуже аристократов. Город свободы, что с них взять? Самым интересным занятием становится выслеживание Джинн. А учитывая количество светловолосых людей... Да, сойдёт, чтобы время скоротать. Лиза лениво окидывает взглядом помещение. Здесь платья, тут платья, туфли дам, кокетливые взгляды, а между ними ров пренебрежения. Кому нужно это? Кому нужен этот вечер и бал в принципе? Монштадской знати? Только им, разве что. Лиза делает ещё глоток то ли морса, то ли компота, и сердце её потихоньку успокаивается и наполняется ленью. Зачем тратить лишнюю энергию на что-то несерьёзное? Просто переждать часик и потихоньку уйти отсюда. А вот и Джинн нашлась, - Лиза заметила внезапно, - да не одна! Под руку её ведёт "некий" красноволосый господин. - Ху-ху, - тихонько посмеивается ведьма, наблюдая умиротворённое выражение лица у подруги, но внезапно холодом обдало со спины. Она медленно оборачивается, будто небрежно это делает, и намеренно отворачивает голову в другую сторону, оглядывая зал. Просто создаёт впечатление, что не заметила пронзающий её лопатки колючий взгляд господина в маске. Верно, Предвестника. Делает глоток напитка и аккуратно поворачивается полностью к гостю. - Как вам вечер? - её ласковая улыбка не ровня нахальным глазкам, бегающим по снежненской одежде, - Не скучаете? Мужчина не ответил, но презрительно отвернулся. Да и Лиза последовала его примеру. В общем-то, теперь они вместе стояли в укромном и тихом уголке, молчаливо попивая каждый из своего бокала. Забавно, что она заметила, что у Предвестника налит совершенно тот же компот. Здесь у всех вино для вида, что ли? Наверно, единственный, кто правда выпьет, это Кейя. - Не буду мешать, - наконец предложила Лиза, поставила свой бокал на стол и быстро отвернулась, ища себе путь до отступления, но внезапно встала, как вкопанная. Поджала губы и положила ладонь на стол, стараясь не показывать своей уязвимости: очередной приступ дикой паники. И в порыве ужаса она медленно через плечо посмотрела на Предвестника этого второго, уловив на себе его у л ы б к у, больше похожую на оскал. - Могу чем-то помочь? - прозвучал его до жути доводящий голос, и Лиза едва смогла перевести дыхание, словно загнанный в угол крольчонок, что вот-вот умрет от сердечного приступа. Она судорожно покачала головой. Вовсе не у л ы б к а, похожая на оскал, а он сам. Причем во всей своей острозубой красе. - А мне кажется, что могу, - добавляет он, явно наслаждаясь реакцией, но Лиза не может ответить. Она тяжело смотрит в потолок, лиф платья как будто сильно давит, а сердце вообще на грани. И вдруг как отрезало. Лиза непонимающе опускает голову в сторону своего стакана, вертит ею в стороны и срывается с места, быстрым шагом покидая зал. Что за... Она тормозит только в своей комнате перед зеркалом и сдергивает платье с груди. Песочные часы... Они... Лиза в шоке попятилась назад не в силах отвести взгляда от них, а на глаза налились слезы. Она шла до тех пор, пока не упёрлась спиной в тумбочку, громко свалив с неё всякие скляночки, но не слышала ничего, находясь в недосягаемости. Глаза уже тупо пяпили перед собой, размывая реальность куполом влаги. Она совсем не слышала, как Джинн вежливо постучала в дверь, а затем чуть не выбила её. Совсем не слышала испуганного аха. Вообще не чувствовала, как поправляют платье. Перед глазами были обновлённые песочные часы. Они перевернулись. Они отсыпали своё время и перевернулись. - Я в порядке, - пробормотала, едва ли придя в себя, - я в порядке. Не в порядке. Она совсем пропустила мимо себя их тухлый разговор, где Джинн взволнованно спрашивала о симптомах, о том, что случилось, а Лиза притворно улыбалась. Совсем пропустила часть, где они шли обратно. И совсем пропустила тот миг, когда вместо Джинн перед ней в удаленном от человеческих глаз коридоре появился Дотторе. Прожигающий её своим тяжёлым из-под маски взглядом. - Извините, мне лучше пойти, - как она здесь оказалась? Почему? Он не удерживает её никак, ждёт, пока она отойдет на достаточное расстояние, а затем, будто собаку по кличке, подзывает к ноге: - Думаю, я всё-таки смогу помочь. Лиза останавливается. - О чем вы? Мне не нужна помощь... Она спиной к нему стоит и не поворачивается, потому что это было бы ошибкой. Второй предвестник силен, с ним нельзя бороться. И ссориться. А он делает громкие шаги в её сторону. Такие же громкие, как и удары сердца. Останавливается, и в полной тишине заявляет: - А попробуй мне это доказать, Пурпурная Ведьма. Она оборачивается, а предвестник на расстоянии вытянутой руки стоит, как будто протянешь, и уже коснешься. Пугающей тенью нависает даже. Лиза хмурится. - Что вам нужно? - Ничего. Чисто научный интерес... Как долго живут колдуньи? Как за живое. - Знаю одну такую, кто продал половину жизни за безделушку, - продолжает он вальяжно, и сердце предательски умирает. Безделушка. Половина жизни. Он медленно наклоняется, да так близко, что их щеки почти соприкасаются. Ещё немного, и он подбородком коснется её плеча. А эту тишину между ними нарушает тихий, совершенно тихий его голос. - Я здесь за тобой, Лиза. Он отклоняется назад, а затем слегка показушно стучит по своей длинной колбе-серьге, которую Лиза едва заметила сейчас. И снова улыбается. У л ы б а е т с я. А воздух пропадает вновь, оборачиваясь странным чувством в её груди, вынуждая сделать шаг в сторону к стене, чтобы хоть иметь опору под собой. - Местные властители такие слабые, - с вялой жалостью сообщает предвестник, - что от одного небольшого, гм... Одного небольшого "заклинания" их едва ли не разрывает на части. Дорогуша, ты ведь чувствуешь это, да? Шипит последние слова, а Лиза едва не теряет сознание от накатившей усталости. - Хва... Хва-ати-ит, - мучительно хнычет она, и боль резко проходит, оставляя ее в покое. Лиза пытается отдышаться, но понимает, что в бою против Дотторе не выстоит. Хотя может попробовать, но тогда умрёт следом, - Что тебе нужно? - Ничего такого, - он хмыкнул? Завел руки за спину и прошел мимо неё, но остановился и повернул к Лизе голову, - за исключением одной детали. Мне нужна лучшая ученица сумерской академии за последние 200 лет. И, желательно, совершенно живая и независимая от своих прошлых ошибок. Сможешь ли мне такое предоставить, госпожа Библиотекарь? Лизу будто пронзает током от его интонации. От его голоса в целом. И от нелепой мысли. А что, если песочные часы её проклятия перевернул он? Но откуда знает? Мысли читает? Разведал? Подглядел? Откуда? И, самое главное, как? Видя отвращение и вопрос на её лице, он измученно кидает в неё протяжно "Н-ха-а!" И нехотя стягивает с себя маску. Лиза положила руку туда, где билось её сердце и сыпался песок. Такие глаза она никогда не забудет.