Саундтрек:
Snoh Aalegra — Worse
Она гипнотизирует платье, которое выбрала прошлым вечером, и краснеет. Сегодня не особенный день. Сегодня просто вторник. Но её выбор отчётливо противоречит этому факту. Платье довольно облегающее и… сексуальное. Гермиона краснеет ещё больше, когда позволяет себе задуматься о сексуальном подтексте этой вещи. Она работает в довольно престижном месте, напрямую связанном с модой. Ей нужно выглядеть подобающим образом, не так ли? Платье самое что ни на есть подобающее. Не вызывающее, но и не слишком строгое. Удобное для работы, но не настолько, чтобы она не думала в течение дня о том, как лучше сесть, чтобы оно не сбилось в складки. И, даже если две недели назад она отдавала предпочтение блузам и юбкам-карандашам, это не значит, что она будет ходить в них всегда, так ведь? Гермиона осматривает своё отражение в тысячный раз и приходит к выводу, который заставляет её прижать тыльные стороны рук к щекам. Её выбор полностью и без остатка предан тем обстоятельствам, при которых она сегодня снова увидит его. Она клянётся себе в том, что больше не остановится перед зеркалом, и отправляется на работу. К привычным ароматам ателье прибавляется тонкий, манящий запах выпечки и свежего кофе. Гермиона поднимает голову от своих эскизов и встречает на пороге молодого человека, которого видит не впервые. Она закусывает кончик карандаша и незаметно улыбается. — Мисс Грейнджер? Мистер Малфой просил передать вам, — темноволосый парень проходит к столу, держа в руках бумажный пакет из кофейни напротив и такой же поднос с тремя стаканами. — Спасибо, Джеффри. И ты можешь звать меня Гермионой, — снова напоминает она. Секретарь Драко примерно её возраста, и Гермиона чувствует себя неловко, когда он обращается к ней так официально при том, что этот парень таскает ей кофе уже вторую неделю подряд. Он сразу же отводит задержавшийся на её теле взгляд. О, она была права, когда думала о том, что платье действительно имеет некоторые явные свойства. — Я не думаю, что мистер Малфой одобрил бы это, — смеётся он. Гермиона выгибает бровь. — Мистер Малфой настолько суровый босс? — её губы снова приобретают намёк на улыбку. — Мне так не показалось. По виду Джеффри можно сказать, что он чувствует себя немного неловко при этом разговоре. — Только когда горят сроки сдачи объектов, мисс Грейнджер, — расплывчато отвечает он, улыбаясь в ответ. — А сейчас они горят? Его глаза устремляются к ней. — Полыхают адским пламенем. Она задумчиво провожает взглядом секретаря Драко и думает о том, что, возможно, стала отнимать у него много времени. На протяжении двух недель они виделись практически каждый день. На следующий день после того, как он предложил Гермионе подвезти её, она решила отблагодарить его чашечкой кофе. Это, конечно, была не единственная причина тому, что девушка стремилась снова увидеть его, но и благодарность тоже легла хорошей причиной для подобной встречи. — Должен ли я спросить, планируешь ли ты на сегодня очередную ночную прогулку? — спросил он, когда Гермиона заняла кресло напротив его стола в кофейне в обеденный перерыв. Она придвинула к нему заказ на два стакана кофе и круассаны. Драко ухмыльнулся на этот благодарный жест и вернул ей впечатляющий взгляд, несущий собой одно только «ответь на вопрос». Почти непреклонное, не будь в этом взгляде теплоты. Почему-то в тот момент ей захотелось раздеться перед ним. Боже. — Зависит от того, сколько клиентов сегодня останутся довольными. — Мне стоит заглянуть в твой ежедневник, чтобы узнать точно? Это же он сопровождает тебя везде? — Драко постучал пальцем по сиреневой мягкой обложке, лежащей по правую руку от девушки. Она закусила щеку, раздумывая, а потом приподняла уголок губ и придвинула к нему блокнот. — А вдруг ты ошибаешься, и на самом деле я веду дневник, полный всяких непристойных мыслей? Драко выглядел заинтригованным. — Что ж, звучит как занимательное чтиво на ночь. Гермиона рассмеялась, наблюдая за тем, как он перелистнул первую страницу, следом сразу же находя ту, на которой кончались записи. Он сосредоточенно изучал её планы, пока не поднял голову, вынув карандаш из середины собственной записной книги. — Ты не против? Гермиона покачала головой. Примечательно было то, что, даже когда они сидели, Драко казался угрожающе-высоким на фоне неё. Она попробовала выпрямить спину, но поняла, что это было бесполезно. Спинные позвонки заныли, и не то чтобы ей всё равно не приходилось смотреть на него снизу-вверх, когда он говорил с ней. Из раздумий её вытащило касание ежедневника сложенных на столе рук — Драко придвинул его обратно к ней. Гермиона поняла, что пялится, только когда его взгляд начал таранить её в ответ. Гермиона заправила выбившийся локон за ухо, опуская глаза к листам. — Ты структурировал мои дела на неделю? — удивлённо спросила она. Гермиона просмотрела всё более тщательно. Пункты были в порядке. Он переносил только то, что не предполагало собой срочного числа сдачи или выполнения, где даты были обведены красным маркером. Также он не прикасался к тому, что выглядело как назначенная встреча или планы по покупке некоторых материалов для пошива в магазинах, которые работали только в определённое время, что тоже было обозначено разноцветными маркерами. Она снова посмотрела на него. — Это гораздо меньше того, что я делаю ежедневно. — Потому что ты не распределяешь задачи равномерно, Гермиона. Как только одна из них появляется, ты вписываешь её на следующий или этот день в зависимости от того, хватит ли тебе двадцати четырёх часов в сутках. — Да, потому что… — Потому что ты привыкла делать это, я понимаю. Но я предлагаю тебе нормализовать график путём разбрасывания задач на всю неделю, если она не является срочной. Если ты заметила, там осталось несколько пустых граф для чего-то, что потребует твоего внимания в будущие дни недели, — объяснил он, коснувшись кончиком карандаша её ладони. — Я… спасибо, Драко, — всё ещё немного ошеломлённо произнесла она. Он улыбнулся, кинув взгляд на наручные часы. — Не то чтобы это сильно помогло. Ты закончишь не раньше семи вечера, — мужчина подхватил кофе, поблагодарив её напоследок. — И, поскольку ты пообещала не ходить в такое позднее время одна, хорошо, что мой рабочий день заканчивается в это же время. Драко хищно подмигнул ей и покинул веранду, оставив её допивать кофе с рассеянной улыбкой на лице. Он подвозил её каждый из последующих дней. Они разговаривали по пути домой, пили кофе в обеденные перерывы и перебрасывались пылающими взглядами. Ей было интересно узнавать его. Ему было интересно разбираться в ней. Гермиона узнала больше о том, в какой сфере работал Драко. Как-то, движимая любопытством, она попросила показать ей его чертежи для будущих проектов и осталась под впечатлением. Тонкие линии собирались во внушительного вида эскизы зданий и домов. Драко объяснял ей концепции, а она внимательно слушала, параллельно думая о том, насколько был талантлив и предан работе этот человек. Она также узнала, что его отец был против того пути, который выбрал для себя Драко. Люциус Малфой был инвестором и предполагал, что сыну перейдёт его компания тогда, когда он будет к этому готов. Драко же так и не проникся отцовским делом, выбрав вместо него собственное. Гермиона узнала о прошлых проблемах Драко в его отношении к работе. О том, что раньше, будучи скованным разочарованием и неверием в него отца, Драко приходилось трудиться на износ, чтобы оправдать уже собственные ожидания. В это же время она провела параллели и поняла, что, скорее всего, его желание помочь ей с той же проблемой могло быть вызвано именно этим фактом из его прошлого. Он просто переживал когда-то то же самое. Гермиона рассказала ему о своих родителях и о том, что, несмотря на их частые разногласия, что сильно задевало её в детстве, они продолжали быть вместе и работать рука об руку над своей стоматологической «империей», которую в глубине души девушка недолюбливала из-за стерильного запаха и брекетов, что мама заставляла носить её в детстве, дабы исправить прикус. — Не могу поверить, что тебя победили ортодонтические скобы, Гермиона, — от его хриплого смеха ей хотелось свести бёдра, что было бы заметно для Драко, потому как она сидела на пассажирском сидении его автомобиля. Это была единственная причина для того, чтобы она как следует подавила в себе этот порыв. — Но это правда! И они ужасны, ты просто не видел этого кошмара, — не унималась она, ярко жестикулируя. — Тебя бы не испортили брекеты, милая. Я уверен, ты была бы всё так же очаровательна, — продолжал смеяться он, даже не догадываясь, как быстро её кровь закипала с его словами. — Ты говоришь так, потому что никогда не носил их. От поворота машины ей пришлось упереться рукой в подлокотник между сидениями. Гермиона с опозданием поняла, что их руки соприкоснулись, только когда он ответил, взглянув на неё. — Поверь, Гермиона, когда я говорю что-то, я действительно имею это в виду, никак иначе, — сказанные в шутливом тоне слова почему-то не казались на тот момент такими. Она сглотнула, ещё на несколько секунд задержав свою руку на его локте. Через неделю он снова открыл её ежедневник, но в этот раз Гермиона заполняла его сама, слушая советы Драко. Ей действительно стало легче. Работы не убавилось, но она стала равномерной и более лёгкой для выполнения. Было сложно сидеть с ним с одной стороны стола. Гермиона следила, чтобы их бёдра не соприкасались, потому что, когда это случалось, по её телу пробегал ток, лишая концентрации и чёткости слуха. Несколько раз ей пришлось переспросить Драко о том, что он говорил ей. Но это не помогало, потому что когда он смотрел на неё, мир разрушался, сгорая дотла вместе с её хлипким самоконтролем. Тогда, вдыхая полной грудью лёгкий запах его парфюма и геля для душа, Гермиона подумала, что хотела бы поцеловать его. Провести пальцами по острой скуле и забраться ими же в его волосы, притягивая к себе настолько близко, насколько это было возможно. Что ж, после этого она сослалась на встречу, про которую якобы забыла, и сбежала с веранды кофейни, мельком замечая его весёлую улыбку. Она не хотела думать о том, что Драко понял причину её внезапной отлучки. Конечно, он понимал, как много женщин разных возрастов заглядывались на него, в перерывах между тем, как делать короткие глотки кофе, даже если не обращал на это никакого внимания. Просто не могло быть иначе. Драко не был неуверенным в себе молодым парнем, только начавшим осознавать своё место в мире. От него будто волнами исходило спокойствие, что вовсе не делало его предсказуемым. Это был тот самый непоколебимый вид, при котором принципы и знания о собственном влиянии давно укоренились в человеке, предоставляя его людям таким, каким он видел себя. Это могло многое сказать о степени самопознания, о работе, которую человек проводил над собой, будучи поначалу тем же неуверенным, испуганным чистым листом. И это подкупало. Не только её. Драко умел пользоваться своим природным обаянием, внешностью и авторитетом. Гермиона могла с точностью сказать это, видя, как он говорит с работниками кафе, с подчинёнными или с ней. Он прекрасно понимал, как влияет на людей, но это будто ничуть его не смущало. Наоборот, он видел в этом выгоду тогда, когда она была нужна ему. Она поймала себя на мысли, что их отношения были очень близки к дружеским, когда секретарь Драко впервые навестил её рано утром, неся в руках уже такие неизменные атрибуты как кофе и выпечку в начале второй недели. Джеффри оставил всё на столе в демонстрационном зале, поспешив вернуться в здание напротив. Чжоу и мадам Малкин с весёлой подозрительностью косились на неё до того момента, пока их внимание не переключилось на прекрасную на вкус выпечку, которую послал Драко. Гермиона же постаралась скрыть краснеющие щёки за своим стаканом с кофе, на который был приклеен стикер с надписью, выведенной его почерком.«Хорошего дня, Гермиона.
P.S.
Оставь шоколадные маффины для Чжоу и мадам Малкин. Не думаю, что твои родители бы одобрили. Кто знает, может тебя заставят носить ещё что-нибудь настолько ужасающее, как брекет-система, после того, как ты съешь это сахарное нечто»
Подозрительность на лицах её коллег вернулась, как только Гермиона начала громко смеяться, нарушая привычную тишину помещения. Впрочем, к маффинам она всё же не притронулась. Сейчас Гермиона думает о том, не сказалось ли их общение на работе Драко. Как бы это, возможно, ни было глупо, она со всей серьёзностью относится к тому, что Драко делает, и не хочет быть помехой на его пути к совершенству, к которому девушка стремится и сама. Они проводят много времени вместе, а, по словам Джеффри, сейчас оно было на вес золота. Её платье мгновенно кажется чуть более тесным, чем было несколькими минутами ранее. Если Драко и правда так загружен, как говорит его секретарь, значит ли это, что теперь у них станет меньше времени? Эта совокупность часов, что они провели вместе за последние две недели, много значила для неё. Гермиона морщится и снова думает о том, что это звучит неразумно. Обеденные перерывы, кофе и вечерние поездки до дома не могли значить больше того, чем они являлись, если думать об этом не прикрытым вуалью увлечённости разумом. А Гермиона была чертовски сильно увлечена этим мужчиной. — О, Драко Малфой снова встаёт между мной и моей диетой, какое разочарование, — последние слова Чжоу приглушаются, так как девушка откусывает кусочек от тарталетки с малиной, которую она взяла из бумажного пакета. Звук, который следом срывается с губ Чжоу, точно нельзя назвать «разочарованным». Гермиона хихикает, снимая со своего стакана ещё один стикер с посланием.«Будь хорошей девочкой, Гермиона, возьми зонт, если собираешься куда-то в ближайшие часы. Сегодня обещают дождь».
Её негромкий смех затихает. Глаза бегают по надписи снова и снова, посылая сигналы в остальные части её уставшего от вечного и безжалостного возбуждения тела. Надо было признать, что Драко Малфой и эта её реакция шли рука об руку. — Он ведь старше, не так ли? — внезапно слышится вопрос. Гермиона сворачивает стикер вдвое, точно зная, что сохранит его. — Да, — её удивляет, как голос не дрогнул от волнения или не сошёл до хрипа от пульсирующего ощущения у неё между ног. — Старше. — И вы… друзья? — с ухмылкой спрашивает Чжоу, делая акцент на последнем слове. Были ли они друзьями? Гермиона не знает. А она не привыкла говорить о том, о чём не имеет ни малейшего понятия. — Мы иногда проводим время вместе. — Оу, так вы спите вместе? — Боже. Нет, Чжоу, — Гермиона отводит взгляд, чувствуя себя неуютно под натиском таких вопросов. Особенно тогда, когда её ответы ей самой не очень нравятся. — Знаешь, Драко Малфой не выглядит как мужчина, с которым можно дружить или просто проводить время вместе. Чжоу какое-то время смотрит на неё, а потом поднимает взгляд выше. Гермиона чувствует, что сейчас ей остро необходим холодный душ, потому что её напарница права. Он действительно не выглядел как кто-то, с кем ты можешь придерживаться баланса. Либо всё, либо ничего. — Я не сплю с ним, Чжоу, — не так твёрдо, как бы ей хотелось, но более упрямо повторяет Гермиона. Чжоу откашливается, посылая ей однозначный сигнал о том, что ей следовало бы замолчать и повернуться. Гермиона так и делает, и чуть ли не падает со стула от испуга. Драко делает шаг к ней, чтобы подхватить её, если Гермиона всё-таки решит свалиться, но она удерживается на месте. Ну конечно, он выбрал именно этот момент, чтобы прийти. — Ты в порядке? — он приподнимает бровь. Гермиона кивает несколько раз подряд. — Да, я просто не услышала, как кто-то вошёл. — Что ж, я думаю, мне лучше вернуться к себе, — Чжоу кивает им, останавливаясь на Гермионе. — Примерка костюма? — Да. — Хорошо. Если что, ты знаешь, где меня найти, — она уходит, оставляя их наедине. — Извини за это, — Гермиона нервно смеётся, поднимаясь с места. — Обычно, я не падаю со стульев, когда приходят клиенты. Драко усмехается и обводит её взглядом. Блеск в его глазах становится ярче, когда он мимолётно осматривает её платье. Промежуточная примерка при пошиве костюма была основой, на которой держалась вся дальнейшая работа. Она экономит время на смётывании деталей, упрощает многие швейные операции и позволяют быстро скорректировать выкройку и детали кроя. Гермиона подумала о том, не слишком ли очевидна причина, по которой она надела одно из своих любимых платьев именно сегодня — в день, на который была назначена подгонка костюма для Драко. — Что насчёт пуфов? — отвечает он на её шутливое высказывание, обращая её внимание на ещё один предмет мебели, с которым Гермиона с недавних пор была хорошо знакома. Она останавливается, почти дойдя до полок с булавками, которые ей сегодня понадобятся. — Ты хочешь, чтобы я спросила о том, почему ты не сказал мне, что твои параметры есть у мадам Малкин, когда мы впервые встретились? — Гермиона задаёт прямой вопрос и поворачивается. Драко дарит ей свою особенную улыбку с другого конца комнаты. — Если ты спросишь, я отвечу тебе, Гермиона, — произносит он, продолжая водить по ней взглядом. Его вовсе не смущает тот факт, что она прекрасно видит, что он смотрит на неё. Потому что смотрел он так, как смотрят на витрины проходящие мимо ателье девушки — с пылкой жадностью в глазах. Так, как на него заглядываются женщины в кофейне — с желанием и горящим интересом, высеченным на обратной стороне век. Он не просто смотрел на неё. Драко видел её насквозь, пробираясь под кожу с такой же лёгкостью, с какой мог пробраться под её платье своими изящными руками прямо, мать его, сейчас. О, он хотел этого. Сейчас она могла видеть это с поразительной отчётливостью. Смотреть на него в ответ и искать глупые в своей незначительности на фоне грядущего эмоционального цунами булавки. И легче не становилось. Гермиона глубоко вдыхает сгустившийся воздух и чувствует его аромат в нём — это также не помогает. — Может, чуть позже, — принимает она решение, чем отвлекает его внимание от своих бёдер, обтянутых плотной бежевой тканью. На его лице отображается удивление с примесью азарта. Вряд ли он когда-нибудь играл в подобные игры. Гермиона в принципе не думает, что он из тех, кто примет чьи-либо правила. Только если она не была исключением из его личного свода…***
Посадка костюма по фигуре безупречна. Гермиона гордится проделанной работой, и это не остаётся незамеченным. — Драко? — спрашивает она, закалывая ткань перпендикулярно линии шва на его плече. — Да? — Тебе всё нравится? Мы можем сделать правки на этом этапе. Она поднимает взгляд, сразу же встречая его. Это непривычно. Обычно люди не смотрят на неё, когда Гермиона выполняет свою работу. Они предпочитают смотреть в зеркало напротив и задавать глупые вопросы. — Я думаю, это отличная работа, — искренне отвечает он, не сводя с неё глаз. — Ты даже не взглянул. — Поверь, милая, мне хватает твоего взгляда. Его тембр низкий и обволакивающий. Они стоят слишком близко друг к другу, чтобы это не оказало влияния на неё. Гермиона облизывает губы, и он следит за этим движением, окончательно руша иллюзию о том, что когда-нибудь они смогли бы стать друзьями. Не смогли бы. Гермиона краснеет от похвалы. Она не даёт отчёта собственным словам, когда решается на ещё один комментарий. — На самом деле, дело не столько в костюме, сколько в… От осознания того, что чуть не слетело с её языка, она с силой поджимает губы и чуть ли не стонет. «Сначала думай, потом говори, Гермиона», — в детстве она слишком часто слышала подобное от матери. Господи, надо было не закатывать глаза и хлопать дверью в ответ на замечания, а прислушиваться. Но поняла она это только сейчас, когда губы Драко растянулись в этой потрясающей ухмылке, к которой захотелось прижаться собственными губами. — Продолжай, прошу тебя, — тянет он, точно и безошибочно понимая, что она собиралась сказать. Гермиона не слишком довольно смотрит на него. Её реакция только больше забавляет его. — Может, чуть позже? — спрашивает Драко, возвращая ей фразу. — Может, я закончу? Он хмыкает. — Тогда тебе следует как минимум начать дышать, Гермиона. Она снова опускает взгляд к костюму, решая пропустить его последнюю фразу мимо ушей. Ей нужно было спросить о том, о чём она думала до его прихода. — Джеффри сказал, у вас горят сроки сдачи. Я не сильно задерживаю тебя сейчас? Он улыбается так, будто перед ним положили коробку с котятами. Что ж, если он находит её волнение милым, так тому и быть. — Спасибо за беспокойство, Гермиона, но у меня всё под контролем. — Но твой секретарь был довольно… испуганным. Драко тихо смеётся. — Они всегда боятся первых красных дат. Когда тебе немного за двадцать, всё кажется слишком важным и неподъёмным, не так ли? Гермиона ухмыляется, закалывая ещё одну булавку на лацкане пиджака. — Может, твоим подчинённым следует попросить тебя скорректировать их рабочий график? Я уверена, что им точно станет легче переносить подобные потрясения, если их дни станут более нормированными. — Действительно. Как жаль, что это эксклюзивная услуга. Она ещё раз серьёзно посмотрела на него. Ей всё-таки нужно убедиться. — Драко, я точно не отнимаю слишком много твоего времени? — вопрос дался с трудом, но всё же был задан. Она имела в виду не данный момент. Гермиона спрашивала о двух последних неделях. Он какое-то время просто смотрел на неё, но ожидаемой вспышки веселья не последовало. — Почему ты волнуешься об этом? — Потому что я не хочу вставать между тобой и твоей работой, — честно отвечает она. — А если я этого хочу? — Не хочешь, — она качает головой, сдерживая улыбку. — Как мило. Так ты теперь принимаешь решения за меня? — сказано почти в сочувствующем тоне. — Гермиона, в моём подчинении находятся сотни человек. Среди них команда из лучших архитекторов Лондона. Я занимаю исключительно руководящую роль — мне даже не обязательно находиться в офисе ежедневно, — он вздыхает. — Я делаю это исключительно из-за того, что хочу либо проконтролировать процесс работы более тщательно, либо встретиться с тобой снова. Ты можешь выбрать ту причину, которая тебе нравится больше. Булавка замирает в нескольких сантиметрах от второго плечевого шва примерно в то же время, что и её сердце. Этот последний штрих кладёт конец их сегодняшней встрече, когда она всё же заканчивает, аккуратно вонзив кончик в твёрдую ткань. Гермиона уже собирается ответить ему, как на периферии видит открывшуюся дверь и последующий за ним тихий перезвон колокольчиков. — Гермиона? — она слышит слишком знакомый голос и отрывает взгляд от серых глаз, буравящих её. — Гарри? — удивлённо произносит она, в замешательстве моргая.