***
Рано утром я освежилась в душе, перекусила, вымыла и убрала посуду, переоделась, проверила всё, забрала вещи и уехала из дома, перекрыв воду, газ, выключив электричество и закрыв на все замки дверь. Маме я написала сообщение, чтобы одна домой не возвращалась и поменяла замки на двери, когда приедет, так как к нам ночью залез какой-то псих и сказал, что вернётся. Также написала, что я уехала, не знаю, когда вернусь, но позвоню или напишу с другого номера, потому как боюсь за неё, и что я очень её люблю. Для подтверждения записала видео с собой. На вокзале я купила билет на обычную электричку, но идущую пускай и 4 часа, но в другой город. Расписание я посмотрела ещё вчера, как и наметила примерный маршрут. Из Твери я доехала до Москвы, оттуда планировалось через Владимир и Нижний Новгород в Киров и Пермь, а потом в Екатеринбург, так было дешевле, но закончить путь мне не удалось. Я ночевала буквально в лесу у тихих станций, спала я в спальнике и к первой электричке вставала. В городе на Волге (Нижний Новгород) во время вечерней прогулки и поиска ночлега меня нашли.***
Прошло уже пару дней, я решила пополнить запасы и переночевать в дешёвом придорожном отеле. Всё, что меня интересовало — чистый душ и кровать. Я шла по одной из улиц, когда в её конце буквально из-под земли вырос знакомый человек. На лице блондина была победная улыбка. Завидев его, я повернулась назад, но увидела там две низенькие фигурки в таких же плащах, что и у того незнакомца, поэтому я побежала к ближайшей развилке. Повернув на другую улицу, побежала, но снова увидела фигуру в плаще в конце улицы, поэтому пришлось опять повернуть на развилку. Через пару десятков метров там оказался тупик. Я оглянулась назад и заметила ещё две приближающиеся фигуры, явно мужские. Здесь не было ничего! Только заброшенные металличиские двери каких-то предприятий. Я плюнула на всю аккуратность и свою безопасность, а также на желание выплюнуть лёгкие после бега, взабролась на мусорные контейнеры, затем прыгнула на балку, на которой когда-то что-то висело, раскачалась и вбежала по стене дома на его крышу, благодаря при этом всех своих когда-то друзей-мальчишек, с которыми мы гуляли в детстве по гаражам, заброшкам и просто деревьям. Я пробежала всю крышу дома и остановилась у самого края, понимая, что перепрыгнуть на крышу соседнего даже с разбегу не смогу, а жить хотелось. Я нашла пожарную лестницу, спустилась и дала дёру, желая быть как можно дальше от этих людей. Я бежала минут 10 точно, на одном из поворотов, хотя я была уверена, что сзади меня никого не было, меня кто-то крепко схватил за рюкзак. Стоило мне углядеть низ тёмной знакомой мантии, как я быстро растегнула все защёлки на груди, вытащила руки из лямок и побежала вперёд, бросив рюкзак, оставшись лишь с напоясной сумкой. Я пробежала от силы минуты две так быстро, насколько могла. — Mio pulcino, ты не устала бегать? Похвально, что тебя хватило на такой забег, да и скорость у тебя хорошая, но мы всё равно быстрей, — раздался бархатный голос у меня за спиной, но я не остановилась и не повернулась, только меня насильно остановили, преградив путь. Перед мной вырос, я бы сказала, шкаф. Быстро затомозив, я развернулась назад, но со всех сторон меня уже окружили плащи, а затем этот парень-шкаф зафиксировал мне руки сзади. Он просунул свою правую лапищу у меня под руками и небольно, но крепко сжал плечо моей левой руки. Получилось так, что я не могла расправить руки в стороны, только безвольно болтать ими сзади, пускай правую и не держали, но она была заблокирована. — Пусти меня, скотина, — прошипела я, пытаясь вырваться из хватки гиганта. — Солнышко, успокойся, мы не причиним тебе вреда, — попытался успокоить меня второй незнакомы голос, он был спокоен и вроде бы дружелюбен, в отличие от игривого первого. Я взглянула туда, откуда шёл звук. Там оказалось трое мужчин в чернейших плащах. Один мне был знаком — из-за него я убежала из дома. Он улыбался, словно видел свой приз. Как мне хотелось врезать по его наглой физиономии или придушить. Руки ещё дома чесались сделать это. Справа от него стоял невысокий брюнет, он был повыше меня, в такой же чёрной, просто чернейшей, мантии, как и двое других. Его волосы были длиннее, слегка вились, на вид ему было лет 35-40, на губах играла счастливая дружелюбная, но слегка зубастая, улыбка, в глазах отражалось тоже самое. Рядом с невысоким мужчиной стоял самый высокий из них троих мужчина. В его немного короче, чем у предыдущего, чёрных волосах была лёгкая седина, хотя выглядел он, как и предыдущий, лет на 35-40, не больше. Он был спокоен, на губах играла лёгкая добрая улыбка, в глазах читалось спокойствие, сочувствие и, как ни странно, любовь. Их объединяло и отличало то, что они единственные, кто снял капюшоны, а также их объединяли красные, прямо алые, глаза. Не бывают такие у здоровых людей! — Ну, здравствуй, золотце, зачем же ты убежала? Я же просил меня подождать, — хищно проворковал блондин. И заставил невольно дёрнуться. — Ну, брат, спокойнее, ты сам напугал девушку своим одиночным визитом, — пожурил его невысокий брюнет, не спуская с меня свой алый взгляд. — Ты мог бы дождаться нас, и всё прошло бы спокойнее и нам бы не пришлось выискивать и ловить её по всей стране, — спокойно заметил высокий брюнет. — Да потому что время поджимает! Она меня заметила, поэтому всё так и вышло. А потом я собирался забрать её в десять. Откуда я мог знать, что она освободится и сбежит? Почему тебе так трудно выполнять то, о чём просят, а? — вспыльчиво спрашивал он, разговаривая с брюнетами, а затем недовольно со мной. — Да пошёл ты! — выплюнула я и, сделав циркуль ногами и съездив по лицу амбалу, держащему меня, попыталась сбежать, не обращая никакого внимания на рассердившегося блондина, которого рукой остановил невысокий мужчина. — Какого хрена?! — в шоке спросила я, видя, что мужчина, держащий меня, не только не разжал руку, которой меня держал, но даже не покачнулся, схватившись за место удара. Я решила попробовать ещё раз и с размаху наступила ему на ногу пяткой, но ему хоть бы хны! — Как это возможно! Что ты такое? — в замешательстве спросила я, удивлённо смотря на наши руки. Мне никто не ответил, а просто дёрнул в бок и снова зафиксировал руки, только теперь уже обе двумя. Хватка стала гораздо сильнее. — Эй! Отпусти! Больно! — прокричала в небольшом повороте к грамиле я, так как стало действительно больно, хотя я уже и не предпринимала попыток вырваться. — Феликс, поосторожнее с девушкой, всё-таки она ещё живая, — попросил низкий брюнет, мельком бросая слегка недовольный взгляд на громилу. — Ещё живая?! — в испуге выкрикнула я, уже не обращая внимание на ослабевающую хватку на плечах и во все глаза смотря на троицу перед мной, — Вы решили меня убить?! За что?! Я вас впервые вижу! Да, я признаю, что ударила и сбежала от вас, — я кивнула головой в сторону блондина, — ударила и обозвала его, — качнула головой назад, — но за это ни в одной стране не убивают! — кричала я, не замечая, как начинают течь слёзы. — Ну что ты, mi corazon, не плачь. Никто убивать тебя не собирается, — сцеловывая слёзы с щёк успокаивал в момент подлетевший ко мне и заключивший в объятья ледяных рук моё лицо невысокий брюнет, — Ну же, не плачь... Пару мгновений он стоял и беспокойно бегал глазами по скатывающимся слёзам, а потом поцеловал... Целовался он умело и даже нежно, но мне не нравилось. Захлёбываясь в слезах и эмоциях мне только этого не хватало для полного счастья. Я безрезультатно подёргала руками, но хватка не изменилась, поэтому я укусила язык своего похитителя, что нагло ворвался и шарил у меня во рту, потом помычала, высказывая протест. Но снова ничего не вышло. Воздух уже начинал заканчиваться, из-за этого я решилась на отчаянный шаг: я согнула и подняла ногу, благо растяжка позволяла, и упёрлась ногой в место, где в теории должно было быть бедро (дотянуться до живота сил уже не хватало), и начала отталкивать мужчину от себя. Но ОПЯТЬ ничего не получилось! Что за каменюки такие?! — Аро, отклейся от девушки, она сейчас упадёт в обморок из-за недостатка кислорода, — спокойно сказал высокий брюнет. В тот же момент мужчина, как его назвали, Аро, оторвался от меня, также придерживая моё лицо: — Почему не дала знак, что тебе плохо? — искренне спросил он. С ответом меня опередил всё тот же спокойный голос: — Брат, она всё перепробовала, чтобы привлечь твоё внимание, — мягко пожурил он, а я лишь кивнула слегка кружащейся головой и начала вытираться об футболку, стоило Аро отпустить меня, отвернуться и начать отходить. — Фу, какая мерзость... Целоваться оказалось хуже, чем я думала... Бе, гадость какая целоваться с антиквариатом... — совсем тихо шептала я, думая, что меня никто не услышит, а невысокий брюнет не увидит, пока отходит к другим. От моего занятия меня отвлёк искренний неудержимый хохот. Я подняла глаза в сторону звука и это оказался высокий брюнет буквально ржущий над чем-то. — Вы чего? — в замешательстве спросила я. Он на секунду перестал смеяться, посмотрел на меня, потом на Аро - я это заметила - и снова рассмеялся, оставив меня без ответа смотреть на него с круглыми глазами. А потом к нему присоединился до этого улыбающийся и немного подхихикивающий блондин. — Ухф, давно я так не смеялся! — с улыбкой сказал брюнет спустя минуты три смеха, — Ты, дорогая наша девочка, сказала то, что Аро никогда не рассчитывал услышать — кому-то не понравился его поцелуй! — Жаль, ты не видела его обескураженное лицо! — с энтузиазмом поддержал блондин, — Впервые вижу его таким, спасибо! — Я не думала, что вы услышите... — Наш слух позволяет различить и малейший шепот, дитя, — поведал высокий брюнет. — Тебе не понравилось и ты назвала меня антиквариатом, почему? — не поворачиваясь ко мне тихо и несколько поникше спросил Аро. — Ну... Да, мне не понравилось... Поймите, лично мне не приятно против воли впервые в жизни целоваться с незнакомым взрослым мужчиной, особенно когда захлёбываешься слезами, — пока я говорила, собеседник повернулся ко мне боком, и в его глазах я увидела капли понимания, — Ну, а антиквариат... У вас одежда такая, сейчас вряд ли кто-то такое носит, да и привкус после поцелуя остался довольно противный, словно облизал серебряную ложку с повреждённым покрытием, железа наверное... — после последних слов взгляды всех трёх мужчин яро устремились на меня. Я не поняла их, если честно. Они были какие-то напряжённые, удивлённые, испуганные, виноватые, недовольные и в замешательстве, от чего я втянула голову в плечи, — Простите... — в испуге прошептала я, закрывая глаза, когда ко мне мгновенно переместился блондин, поднимая руку. Я ждала удара, поэтому стояла сжавшись и зажмурившись, думая, кто меня за язык тянул всё это честно ответить. Честность моя иногда бывает очень не кстати. Вместо удара я почувствовала холодные пальцы на подбородке: — Открой глазки, piccola, я никогда не ударю тебя, — мягко сказал блондин. Я открыла один глаз, затем второй и настороженно всмотрелась в мужчину напротив. В его глазах не было безумия, победы, насмешки или издевательства, лишь вина и мягкость. — Я не хотела никого из вас оскорбить, пожалуйста, не надо... Простите... Только не бейте... — просила я снова начиная плакать. Нервы сегодня были уже ни к чёрту. — Тебе не за что извиняться, ты сказала правду. Мы объясним всё позже, успокойся, — он говорил спокойно, но мои эмоции просто взяли верх, да и его издевательства ещё помнились, поэтому слёзы полились потоком и я зарыдала, при этому пытаясь задавить рыдания. Вдруг это его очередная игра? — Кай, выруби её и не издевайся над ребёнком. У неё началась истерика и мы не сможем остановить её, — с тяжёлым вздохом сказал высокий брюнет. Дальше последовала мимолётная боль где-то в плече и тьма. — Феликс, возьми её на руки и уходим. Будь аккуратен с ней, — скомандовал Кайус, — Афтон, рюкзак у тебя? Хорошо. Уходим. Трое мужчин накинули капюшоны и двинулись первыми, за ними отправился Феликс с девушкой на руках, а остальные либо рядом с ним, либо за ними.