Да ерунда всякая снится, ттебайо, меньше херни надо рассказывать
Сам не спишь (
Какие мы впечатлительные. Иди, придурок. Ночи. Ответ Саске не прочитал, но глаза Наруто уже заметили проблему посерьёзнее — в самом низу экрана мигнул таким же «в сети» чат с отцом. Торопливо отложенный экраном вниз телефон глухо стукнулся о край подоконника и свалился на пол. «Зато выключился», — мрачно подумал Наруто. Технически отцу на ночной смене не до него, это во-первых, он мог не заметить, это во-вторых, и — на всякий случай — полно отговорок, это в-третьих. Да? Да. Стало совсем холодно, и Наруто мрачно посмотрел на кровать. К счастью, кровать не могла посмотреть на него в ответ, но если бы могла, непременно послала бы пристальный взгляд. Улёгшись на спину поверх одеяла, Наруто сложил руки на животе. Договориться с собой не получалось, а при очередной попытке успокоиться волна тревожности вдруг поднялась вновь, и Наруто, испугавшись собственных мыслей, с досадой сел на постели. Матрас тоскливо скрипнул. Надо спать. Надо. Надо хотя бы попробовать. Всё ведь нормально? Дверь приоткрылась, Курама вальяжно пронёс в комнату свой огромный хвост. Наруто улёгся на бок, протянул руку. Кот соизволил обратить на него внимание и даже подошёл. Брезгливо обнюхал предложенные пальцы, ткнулся лобастой мордой в ладонь. — Вот так и сходят с ума, — выдохнул Наруто, поёрзав по одеялу. Подумал, всё же натянул его на продрогшее тело. Курама вспрыгнул к нему, прошёлся над подушкой и грузно разлёгся рядом, с хрустом вытянув вперёд когтистую лапу. Наруто осторожно, чтобы не согнать его, повернулся и пригладил пушистую рыжую шерсть. Животное немедленно принялось умываться, и под мерные чавканья вдруг почти сразу стало клонить в сон… — Наруто! Ну кто спит с открытым окном, ты что, с ума сошёл? На улице же мороз! Я всё Кушине-сан расскажу! Оно что, с вечера у тебя нараспашку? А уже утро! Ты посмотри, здесь снег на подоконнике! Идиот! Наруто, сейчас же вставай!⟨—⟩
— Ты бы хоть прибрался, — мягко укорил отец, едва переступив порог комнаты. — Кушина вернётся, будет злиться. Наруто испытал укол раздражения, но привычно кивнул, с улыбкой пропустив чужие слова мимо ушей. У самого метровый слой пыли в квартире, ну конечно… Но к маминому приезду бардак, наведённый за неделю, разобрать всё же пришлось — здравый смысл кое-как одолел лень. — А чего ты гадость-то эту ешь? — только и спросила она, проведя ревизию по квартире и обнаружив в мусорку одинокую упаковку от рамена. — Я же суп оставляла. — Суп? — переспросил Наруто, машинально покосившись на отца. — Суп, ттебане, — недобро протянула мама, упирая руки в бока. Наруто смущённо растрепал волосы на затылке. — Ой. — Ой? — мама свела рыжие брови, и Наруто, нервно улыбаясь, повторил: — Ой… В холодильник он не то чтобы совсем не заглядывал, но суп стоял на самом видном месте, а на самом видном месте найти что-либо всегда было невозможно. Поэтому мамин суп остался нетронутым. И, разумеется, окончательно и бесповоротно скис. — Он хотя бы не разговаривает. Пока что, — заключил Наруто, заглянув под крышку кастрюли. Мама испустила тяжкий вздох, страдальчески накрыла глаза ладонью. Отец в дверях кухни вежливо спрятал смешок за приступом кашля.- Та-ак… Как ты съездила? — Нормально, — мрачно отозвалась мама, оттесняя его и брезгливо извлекая из холодильника на запах вполне ещё съедобный суп. — Просто если ты не планируешь рассказывать, — осторожно начал Наруто, — то у меня есть разговор. — Ты успел что-то натворить? — тут же снова напряглась мама, выгребая расклякшую лапшу в мусорное ведро. На секунду пришла мысль, что он выбрал вообще ни разу не удачный момент для разговора, но отступаться было поздно. — Что случилось? — мягче поинтересовался отец, и мама покосилась на них через плечо с подозрением. — Сакура тут спросила, что вы думаете про экзамены, и до меня дошло, что ты про это вроде молчишь… — Наруто уселся на подоконник, вцепляясь пальцами в пластиковый край. — Да, мы с тобой как-то не обсуждали, — подумав, признала мама. — А ты, Минато? Кстати, будешь чай? — Мы тоже не поднимали эту тему, — согласился отец, и Наруто сосредоточился на маме — под пристальным взглядом мужчины было немного некомфортно. — Мне казалось, там всё понятно, — фыркнула мама весело. — Или поступил, или нет, ттебане. Все что-то обсуждают… — Все обсуждают, что будут делать, если не поступят, — улыбнулся ей Наруто, но шутка прозвучала немного неестественно. Мама, сдув в сторону чёлку, ответила: — Ты-то поступишь, — и разговор увял в зародыше. Отец тоже не стал развивать её мысль, молчаливо соглашаясь. Они переключились на другое, и Наруто не рискнул привлекать их внимание, хотя от количества вертящихся на языке фраз гудела голова. Как-нибудь потом скажет… В конце концов, у них ещё будет время поговорить. Будет же? Впрочем, необходимости в разговоре всё не возникало. Прошло несколько дней, за которые Наруто так и не нашёл подходящего момента. Отец почти не появлялся, пропадая на работе — сезон простуд давал о себе знать. А с мамой… С мамой не клеилось. Она растила Наруто с детства и, разумеется, она бы его поняла. Она вообще понимала его большую часть времени. Конечно, случались исключения, но с ней было значительно проще, чем с кем-либо из взрослых. Проще, чем с отцом. С отцом вообще было сложно. Первое время, когда Наруто только познакомился с ним, глуповатая радость мешалась с мыслями вроде «А не зря ли я всё это?». Конечно, когда тётя только «осчастливила» его информацией (в строжайшем секрете от мамы, разумеется), больше всего Наруто боялся передумать и потом всю жизнь жалеть, что так и не встретился с собственным родителем. Потом появился страх, что отец окажется каким-нибудь моральным уродом. Страх иррациональный, ведь тётя отзывалась о нём только положительно, а она редко ошибалась в людях. То, что Намиказе Минато был человеком более чем приятным, подпитало состояние эйфории. Первые несколько встреч Наруто волновался, а потому предпочитал молчать — от волнения его и так обеднённая умными мыслями речь становилась совсем бессвязной. Отец деликатно говорил вместо него, но на нейтральные темы. Наруто чувствовал, он тоже не знает, как себя вести. Но отец был взрослым, ему было проще. Немного. Наверное. Ситуация осложнялась тем, что приходилось скрываться от мамы — они с тётей так и не придумали, как помягче ей сказать, а потому решили пустить всё на самотёк. Отец догадался быстро, и, как бы Наруто не избегал разговора с мамой, после него всё равно стало гораздо спокойнее. Мама всегда его поддерживала, даже когда злилась (а злилась она в тот раз на них с тётей долго). И не обижалась, когда он стал проводить с отцом больше времени. Казалось, она и сама не решила, как будет к этому относиться. Наруто мог её понять. Он тоже не знал. Отец оказался спокойным, добродушным и тихим мужчиной — полной маминой противоположностью — терпеливо слушал болтовню Наруто, которая раздражала подавляющее большинство людей, и легко отвечал на любые задаваемые вопросы. Но всё же он был чужим. Наруто потребовалось действительно много времени, чтобы уложить в голове: этот человек — его отец. Он всегда легко сходился с новыми знакомыми, но в этот раз случай был совершенно особый. Отец, очевидно, тоже это чувствовал, а потому первые полгода отношения у них были очень натянутые. Сейчас, когда прошло довольно много времени, Наруто думал, что ему всерьёз повезло. Будь мужчина более напористым, как мама, или более попечительным, как тётя, или хоть что-то «более», сблизиться бы наверняка не получилось. Отец оказался именно тем, кого давно не хватало. И всё равно с ним было сложно. Наруто знал, что должен оправдывать не только мамины ожидания. Знал, что отец на многое в нём закрывает глаза. Родители поддерживали его, как могли, но… Что бы ни думали друзья, Наруто боялся. И многие его страхи так или иначе были связаны именно с отцом.⟨—⟩
Солнце, болезненно яркое, било в затылок. Рин щурилась и пыталась спрятаться за тенью Наруто, но упрямые лучи пробирались сквозь стекло и заполняли гостиную светом. Сдавшись, девушка накрыла глаза рукой и запрокинула голову. Сквозь белую кожу тут же проступили зелёные линии вен. Вся она была прозрачная. Вся, от хвоста из тонких каштановых волос на макушке до ног в тёплых носках. Глаза у неё были прозрачно-серые, кожа на губах просвечивала, и под ней были видны тоненькие красные червячки сосудов. Они были и на щеках, и на руках, и на ногах — они были, наверное, по всему её телу. Вся она была тёпло-жёлтой, тоненькой, как стебелёк цветка, и хрупкой. На скулах разводами цвели синеватые румяна. — Ничего не слышно про экзамены? Сакура, изобразив на лице страдание, покачала головой. — Не переживайте вы так, — хмыкнула мама, удаляясь на кухню. — Правда, всё будет хорошо, — улыбнулась Рин, заправляя за ухо выбившуюся прядь. Наруто улыбнулся ей тоже. Все они говорили из раза в раз одно и то же. «Не переживайте». «Не волнуйтесь». «Вы всё сдадите». «Вы поступите». «Вы потом будете смеяться над тем, как сильно волновались». Ну да, конечно. Смеяться. Последнее, чего хотелось Наруто, когда речь заходила про экзамены, — смеяться. Но все твердили в один голос, какие они умные дети и с какой лёгкостью они, должно быть, поступят. Семья отца. Мама. Учихи и Харуно. Абсолютно все. Пропади они пропадом, эти экзамены! Рин обмахнулась узкой ладонью, потянулась за чашкой чая. Она куталась в свитер Какаши, потому что мёрзла, но одновременно ей, кажется, было жарко. Паккун на её коленях сипло похрапывал, подёргивая лапой с кривыми тёмными когтями, глянцево блестящими в солнечном свете. Чай в её чашке на просвет казался насыщенно зелёным. — Рин-сан, а вы хорошо учились? — спросила Сакура, увлечённо тискающая Уухея. Пёс терпел, пока его чесали за ушами, и иногда только устало прикрывал глаза. Бока его медленно вздымались. Псы Какаши вообще были на редкость спокойными и терпеливо сносили все поползновения выросшей без домашних животных Сакуры. Кроме Уруши. Он пару раз предупреждающе кусал девушку за руки, не сильно, но ощутимо. — Мне настолько нравилось, что учиться плохо было невозможно, — Рин пожала узкими плечами. — Знаешь, я в вашем возрасте даже не думала, что медицина — это моё. — И зачем вы поступали тогда? — впервые за полчаса подал голос Саске. Он сидел, откинувшись на глубокую спинку кресла, и поверх телефона внимательными глазами следил, как Сакура играет с собаками. И не подавал особенных признаков жизни. Когда он заговорил, Рин даже едва заметно вздрогнула. Обернулась на него через плечо, щурясь от надоедливо белого солнца. — Ты знаешь… — начала задумчиво. — Наверное, я не особенно задумывалась. Родители хотели, чтобы я была юристом, — она цокнула языком. — А я этого не хотела. — Вы сделали им назло? — подняла округлившиеся глаза Сакура, поражённо приоткрывшая рот. — Не совсем, — смутилась Рин. Призналась: — На самом деле, мне не хотелось расставаться с друзьями, а они оба очень хотели в медицинский. Да и твой отец, Наруто, всегда мне это советовал. — И что на это сказали ваши родители? — поинтересовался Саске лениво. Рин только легкомысленно пожала плечами. — Ну, — вздохнула, — сначала они, конечно, выгнали меня из дома. — Как? — одновременно встрепенулись ребята. — Они были очень недовольны, — почти извиняющимся тоном пояснила Рин. — Мама на меня накричала, а отец сказал: раз ты уже взрослая, живи своей жизнью. — И что же вы делали? — Сакура взбудораженно прикусила костяшки пальцев. Рин развела руками, случайно задев ладонью по макушке Уухея, тут же погладила невозмутимого пса. Ответила: — Пришла сюда. Вариантов было немного, кроме друзей и Минато-сэнсэя у меня больше никого не было. Пожила немного в старой комнате Какаши, пока родители не успокоились и не разрешили вернуться назад. Но я потом быстро от них съехала, они сами оплатили мне жильё. Я их… Немного не устраиваю. Даже сейчас. Но для того, чтобы видеться по праздникам, им хватает моих достижений. — Наверное, очень обидно… — сочувственно заметила Сакура. Саске упёрся взглядом в телефон, поджав губы, и промолчал. — Всё в порядке, — отмахнулась Рин. — Когда я была ребёнком, меня, конечно, обижало их отношение. Сейчас как-то… Всё равно? Не знаю. Я устраиваю себя, и это главное. А родители делают свой выбор сами. Я, скажем так, их переросла. Вы должны понимать, бывают периоды, когда вам сложно, но они проходят. Их нужно просто пережить и надеяться на лучшее. — Как оптимистично, — пробормотал Саске себе под нос. Рин скосила на него весёлые глаза, но ничего не ответила. Продолжила спокойно: — Вам, конечно, будет кошмар как тяжело, но постарайтесь получить от этого удовольствие, ладно? — Неплохо бы поступить для начала, — грустно вздохнула Сакура. Она, как и Наруто, не спешила поддаваться общей уверенности. Если Саске мог себе позволить долю тщеславия, Сакура надеялась только на свои знания, в которых всегда сомневалась. Наруто же… Наруто оставалось надеяться на чудо. Ведь если знаний Сакуры окажется недостаточно, его песенка точно спета. — Всё будет хорошо, — привычно заверила Рин. — Не забивайте себе головы глупостями. Тут в дверях появилась бабуля. Тряхнула охапкой светлых волос, шагнула в комнату, тут же собирая на себя весь солнечный свет. И упёрла руки в бока. — Ками милостивая, вы снова за своё? Сколько можно об одном и том же? У вас что, нет других тем для разговоров? — Они переживают, — мягко вступилась Рин. Уложила голову усевшейся рядом женщине на плечо, обняла бледной рукой поперёк живота, но Цунаде-сан от этого менее внушительно выглядеть не стала. — Переживалки не хватит, — отрезала тут же. С тех пор, как Наруто с ней познакомился, она не переставала каждый раз напоминать ему маму. — А вообще, — взгляд Рин вдруг сделался хитрым, как у кошки — Вы разве не знаете результаты? Три пары глаз тут же впились в сидящих на диване женщин. — И ты туда же? — бабуля нахмурила светлые брови. — Сначала Минато, теперь ты. Не знаю я, не знаю, не смотрите так! Я в дела Орочи не лезу. — Ваш муж практически ректор университета, — надув губы, пожаловалась Рин, — а вы ничего не знаете… — Не знаю, — твёрдо постановила Цунаде-сан. — Тоже мне, заладили! — А Минато-сэнсэй тоже спрашивал? — переспросила Рин. Бабуля — да не узнает она, что Наруто так её называет, хоть бы и про себя, — фыркнула. — А как же! — светло-карие глаза весело блеснули. — И они с Кушиной, и твой, Саске, брат тоже. Все почему-то уверены, будто я что-то там знаю! А мне и своих дел хватает. — Ну что вам стоит узнать… — заискивающе протянула Рин. — Орочимару-сама же в жизни ничего не расскажет, даже Минато-сэнсэю! — Не знаю — и точка! — Вот вы…⟨—⟩
В последний год мама всё чаще повторяла, что эта дурацкая привычка сидеть на подоконнике у Наруто в отца. Но сейчас тётя, поставив босые ноги на ближайший стул, уютно устроилась между цветочных горшков, ещё с Рождества обмотанных мелкой тепло светящейся гирляндой. Свет от лампочки над плитой играл в её чашке. — Там снег пошёл, ттебайо. Хотя скорее дождь, — фыркнул Наруто на вопросительный взгляд, сунув нос на кухню. Мама обернулась через плечо, помахивая глянцево блестящим половником. — Чего вы в темноте сидите? — По-моему, здесь вполне светло, — мягко улыбнулась ему тётя. Наруто не стал их отвлекать, подтолкнув присоединившегося к нему Саске в сторону комнаты. Курама, сидящий рядом с маминой кастрюлей на столешнице, проводил их пристальным взглядом прищуренных глаз. Они болтали почти до полуночи. Около десяти мама позвала ужинать, но их разговор с тётей всё лился и лился. Они не держались на одной теме больше минуты, но, кажется, их это совершенно не смущало. Наруто, присев рядом с тётей на подоконник, пустым взглядом следил за проезжающими вдалеке машинами и почёсывал за ухом устроившегося у него на коленях Кураму. Тот лениво шипел, стоило тёте протянуть к нему руку, и расслабленно жмурился. В соседних домах уже почти погасли все окна, когда тётя, отнекиваясь от предложений мамы остаться на ночь, отыскала завалившиеся за полочку для обуви ключи от своей машины, и они с Саске поехали домой. Посуда тихонько позвякивала под мамиными руками, то и дело задевая края раковины, когда Наруто оставил на столе царственно спрыгнувшего Кураму и попытался прошмыгнуть в коридор. — А ну стой, ттебане. Мама, прищурившись почти как Курама, смотрела на него глазами, в полумраке кухне казавшимися чёрно-синими. Наруто остановился, привалившись к косяку, и подождал, пока она выключит воду и стряхнёт с рук капли. Мама указала подбородком на стол и принялась заваривать чай, будто бы и немного раздражённо сражаясь с просыпавшейся мимо заваркой. В спину ей светила лампочка над плитой, и ореол рыжих волос отливал красным. Когда Наруто был маленьким, он даже жалел, что у него волосы не как у мамы. А мама ему в ответ принималась жаловаться, что её так дразнили в школе из-за её внешности, что она даже дралась, защищаясь. И, когда была беременна, очень хотела, чтобы сын родился похожим не на неё и был красивее. Наруто, конечно, считал, что красивее мамы никого нет, но спорить на эту тему никогда не начинал. Разлив чай и усевшись, наконец, напротив, мама сложила руки домиком и потребовала: — Живо рассказывай, что случилось. Я же вижу! Наруто улыбнулся, попытался было: — Ничего, мам… Но мама перебила, не дав договорить, подалась вперёд: — Не ври, я тебя с рождения знаю! Вздохнув, Наруто откинулся на спинку стула, чтобы не ощущать её напора. Обхватил себя за локти. Курама под столом прошёлся между их ног, обвил голую лодыжку Наруто хвостом, а после выскользнул в центр кухни и с лёгкостью взлетел на подоконник, усевшись между цветов на место тёти. Огоньки гирлянды осели на его шерсти, запутались, как крошечные светлячки. Жёлтые глаза сверкали, отражая свет над плитой. Рыжая голова возвышалась над маминым плечом и подёргивала ухом, как Чешир из сказки про Алису. Он был породистым котом, но они подобрали его на улице. Мама увидела бредущего по высохшему стоку котёнка. Он забавно вилял пушистым задом с бодро торчащим тоненьким хвостом-морковкой и переваливался с лапы на лапу. Потянула сына за рукав и сказала, что в детстве у неё был точь в точь такой же. Кураму забрали домой, отмыли и уложили исследовать ворох одеял на маминой кровати, но к утру он перебрался на крошечных лапках в спальню Наруто и свернулся клубком у подушки поближе к его ладони. Когда он стал больше, ещё пушистее и толще, а хвост-морковка превратился в шикарный хвостище размером с его голову, Курама решил, что спать у Наруто на матрасе уже несолидно, поэтому перебрался к нему на живот. Но поскольку на одном только животе он не помещался, неприподъёмный котище считал хорошей идеей занимать всё его тело. Удивительно, но спалось с ним вместе просто замечательно. Когда Наруто заговорил, Курама прищурился: — Через неделю придут результаты, ты же помнишь? Мама непонимающе сдвинула рыжие брови, почесала костяшкой указательного пальца нос, а потом, сообразив, с готовностью закивала: — Помню, конечно, — и посмотрела на Наруто с удивлением и вопросом в синих глазах. — Чего это ты вдруг? — Мам, — вздохнул Наруто, глядя из-под чёлки, — шанс, что я поступлю, реально низкий. — «Реально низкий»? — переспросила мама, тут же приосанившись, чтобы было удобнее возмущаться. — Следи за словами, ттебане! Низкий, и что? — Мам… — протянул Наруто, скривившись. Но мама опять перебила: — Я так тебе скажу, ттебане. Надеяться надо всегда! И вообще, я считаю, ты всё сдал и поступил, — добавила, будто это придавало её словам больше веса: — И Минато так считает. — В том-то и проблема, что вы так считаете, — кивнул Наруто. Повторил, поёжившись: — Все так считают… Но это не так хорошо, как ты думаешь, понимаешь? — и мама сразу стала выглядеть расстроенной. Наруто сделалось совестно, и он подался вперёд, беря её руки в свои. — Мам, а если я всё же не поступлю? — Никогда не замечала, чтобы ты переживал из-за своих неудач. Особенно из-за тех, которые ещё не случились, — нахмурившись, мама чуть склонила голову к плечу. Наруто притянул её руки ближе, тронул носом пахнущие средством для мытья посуды и заваркой пальцы. — Это ведь важно, мам, — сказал осторожно, хотя она и сама это прекрасно знала. — Половина абитуриентов буквально считает, что поступление — вопрос жизни и смерти, если ты не заметила. — Бред какой, — раздражённо фыркнула мама, передёрнув плечами, и отобрала свои руки, тоже сложив их на груди, почти как до этого Наруто. — И потом, ты же готовился. И Какаши тебе помогал. Это было правдой. Всё это. Наруто и правда готовился к этим экзаменам так, как никогда. Конечно, помогал ему по большей части приезжающий старик Джирайя, который у Какаши дома бывал даже чаще, чем сам Какаши. Конечно, Какаши лучше было знать программу экзаменом, в конце концов, он преподавал в этом чёртовом университете. Ладно, они оба ему помогали. Какаши, конечно, объяснял не так круто, как отец, но хотя бы на Наруто не злился, вполне равнодушно реагируя на частые приступы тупизма, которые сопровождали нудные темы из учебников. В университете, разумеется, были курсы для подготовки, как и в любом вузе их страны, но идти туда казалось Наруто самоубийством. Сакура попробовала было сходить на одно занятие, но вернулась в слезах, и родители на силу её успокоили. Наруто и Саске не стали даже лезть. Подруга, как наиболее усидчивая из них, разбиралась с подготовкой сама, Саске помогал брат, а Наруто, сначала хотевший попросить отца, остановил выбор на Какаши. С ним было легко. Не так легко, как с Обито и Рин. Но первый мало чем бы помог, он и сам с трудом доучился до выпускных экзаменов, которые дважды пересдавал, в конечном итоге страшно надоев деканату. Рин не подходила по направлению деятельности — психиатрия и общая биология были на разных берегах этой реки учёбы. Наруто не мог сказать, почему именно Какаши. Из них с Обито последний был куда приятнее и ближе Наруто по характеру, но хмурый флегматичный мужчина со странно-белыми волосами оказался более подходящим человеком на роль старшего товарища. Обито, конечно, воспринимался кем-то вроде братца, но было мало случаев, когда Наруто пришло бы в голову спросить у него совета. Да и позвонить посреди ночи или заявиться в квартиру Наруто мог только к Какаши. Ко всему прочему, именно он наиболее сильно отличался от всей шумной и разношёрстной семьи. Вписывался, но отличался. — Готовился, — признал Наруто. — Но ты сама знаешь, я в нужные моменты забываю даже то, что знал. И путаюсь. — Так, я не поняла, — поджала губы мама, — что за уныние? Ты можешь со стопроцентной вероятностью сказать мне, что не сдал эти чёртовы экзамены, ттебане? — Нет, — ответил Наруто, с секунду подумав. Он действительно не мог, да и мама вряд ли приняла бы сейчас другой ответ. Курама улёгся на краю подоконника, растянувшись во весь рост, и смотрел, как мама нервно отпивает чай, обжигается и зло дует в чашку, снова нахмурив рыжие брови. — Тогда почему ты уже сдаёшься? — спросила она, наконец. Облизнулась, обмакнула мокрую ложку в сахарницу и сунула в рот, сложив покрасневшие губы трубочкой. Заговорила чуть невнятно: — Аже если ты их дейхвительно не хгдал, можмо бувет попро-овать шмова эхим лехом, — Курама недобро прищурился на них. Выплюнув ложку, мама патетически взмахнула ей в воздухе: — Да, ты потеряешь год, но это уж точно не конец света! Не понимаю этих сумасшедших, которые спешат поступать, ттебане… Знаешь что? — Что? — невольно улыбнувшись, спросил Наруто. Часы у него за спиной привычно скрипнули и застряли стрелкой без четырёх минут полночь, не желая отсчитывать время дальше к началу следующего дня. — Я пошла в колледж в двадцать, если ты помнишь. И прекрасно устроилась! — мама обвела ложкой кухню вокруг них. Потом, подумав, небольно стукнула ей Наруто по лбу: — Тебя вот вырастила. Наруто подпёр щёку кулаком. Посмотрел на явно довольную своей речью маму и отозвался: — Я люблю тебя, я говорил? — Разумеется, ттебане, — гордо подтвердила мама, сверкнув глазами. Глядя на него, захихикала тоже. Потом расхохоталась, откинувшись на спинку стула и закрывая руками лицо. Глянула на Наруто сквозь пальцы, ответила: — Я тебя тоже, — и попросила, снова садясь ровнее, но всё ещё тепло улыбаясь: — Не забивай себе голову, хорошо? — Наруто кивнул, потирая затылок. Мама продолжила мягче: — Сейчас ты всё равно уже ничего не изменишь. Разве есть смысл переживать? Результаты уже почти подсчитаны, помнишь? Совсем скоро мы всё узнаем и решим, закупаться нам к учёбе или садиться за книги, чтобы к лету в твоей голове хоть что-то задержалось. — Эй, ты же говорила, что не сомневаешься во мне, ттебайо! — возмутился Наруто. Курама раздражённо дёрнул ухом и покосился на громких хозяев неодобрительно. Продолжил умываться, старательно щёлкая зубами то об один коготь, то о другой. — Я и не сомневаюсь! — тут же принялась защищаться мама. Сказала, невинно возведя глаза к потолку: — Может, я тоже переживаю… — и тут же добавила: — Совсем чуть-чуть! Но мы же не умрём голодной смертью, если ты не поступишь… — она пожевала ошпаренными губами. — Скорее наоборот, судя по плате за обучение. — Ты лучшая, мам, — выдохнул Наруто, подпирая рукой щёку. Мама довольно улыбнулась и снова подула в чашку.⟨—⟩
— Наруто? Что-то не так? Наруто вздрогнул. Отец целый вечер, с тех пор, как они с мамой приехали, провожал его каким-то странным взглядом, но Наруто списывал это на свою ссадину поперёк щеки. Подумаешь, упал неудачно… На угол кровати. Всего лишь споткнулся ночью о кота. Но сейчас остановивший его у выхода из гостиной мужчина выглядел не менее красноречиво, чем мама неделю назад. И Наруто эта аналогия совсем не нравилась. Продлевать агонию уже не стоило, поэтому он просто вернулся к сидящему на диване отцу, устроился рядом, отодвинув подушечку, и обвинительно сообщил: — Мама сказала, что знает меня с рождения. У тебя какие оправдания? — Возможно, я много лет работаю с детьми и просто хороший психолог, — не обиделся отец. — И за три года можно довольно неплохо изучить человека, особенно если он твой сын. — Очень смешно, пап. — Если ты не ответишь, я начну гадать сам, и тебе это не понравится, обещаю, — спокойно добавил отец, и Наруто возмущённо уставился на него. В чужих голубых глазах довольно явно читалось беспокойство. — Какие вы настырные, ттебайо, — невесело рассмеялся Наруто, роняя голову. — И ты, и мама! — отец ответил что-то невнятно-одобрительное, но молчал. И Наруто подумал, что объясняться всё равно придётся. Начал было: — Просто завтра должны… Погоди. Телефон требовательно заёрзал по столу. Смахнув лишние уведомления, Наруто залез в чат с друзьями. Наруто! Ты уже смотрел? Они прислали! Прислали сегодня! Ты открыла? Хотела с вами, но не выдержала (Думала, просто взорвусь! Что у тебя? Приняли! Я в первых трёх сотнях! Аналогично. Наруто? Добе, если ты не ответишь, я подумаю, что ты умер от разрыва сердца. На-а-аруто! Отец даже не успел его окликнуть, так быстро Наруто метнулся к старому, сиротливо пустующему обычно почтовому ящику на двери и вернулся обратно. — Пришло, ттебайо! — Разве сегодня, а не завтра? — приподнял бровь отец, заглянув на конверт, который Наруто чуть не сминал в руках. — Не знаю, но это оно. — Откроешь или подождём маму? — прозвучало не вопросом, а предложением. — А она куда-то ушла? — удивился Наруто, и отец глянул на него укоризненно. — Ещё полчаса назад. Где ты витаешь? — Да нигде! — торопливо оправдался Наруто — Позвони ей, — посоветовал отец. — Примчится, вот увидишь. Наруто действительно позвонил. Мама ответила не сразу, на фоне у неё сильно шумело. Стоило сообщить ей новости, она, пообещав «Скоро буду!», сразу же сбросила. — Ладно, ттебайо, — нелепо подытожил Наруто, смотря на своё встрёпанное уставшее отражение в чёрном экране телефона. — Пойдём поедим чего-нибудь, — взяв его за плечо, предложил отец, и Наруто встрепенулся было: — Я не голодный. Но мужчина настойчиво повторил: — Идём, Наруто, — ответил на вопросительный взгляд: — На тебе лица нет, надо отвлечься. И Наруто всё же позволил утянуть себя на кухню, пробормотал: — Легко сказать. — И ты не ответил на мой предыдущий вопрос, — ненавязчиво напомнил отец, присев на подоконник. Наруто для вида щёлкнул чайником, отозвался, уперев руки в столешницу: — Это и есть ответ на твой вопрос, ттебайо. — То есть, психоз у тебя из-за экзаменов, — полувопросительно уточнили за плечом, и Наруто обернулся. — Нет у меня никакого психоза, — отозвался осторожно, и отец покачал головой. — Ты со стороны себя не видел, — от такого оправдания особенно проще не стало. Нервно побарабанив пальцами по краю стола, Наруто покосился на чайник. Тот закипал издевательски медленно. — Что тебя так пугает? — спросил отец, уперев локти в колени. Он уже давно не смотрелся у них дома так неестественно, как первое время, и сейчас это почти играло против Наруто. — Конверт на столе, там либо «да», либо «нет», третьего не дано. Ты уже не можешь ни на что повлиять. Наруто потёр затылок. Пришлось согласиться: — Мама тоже так говорит. — И она права. Выдыхай, хорошо? — Легко сказать, — повторил Наруто. Плюнув на чайник, подошёл к отцу. Открыл за его спиной окно, не встретив явных протестов, присел рядом. Пришлось немного подвинуть цветочный горшок, и от днища на его обычном месте остался светлый желтоватый кружок. — Ладно, согласен, мне говорить легко, я уже отучился. Но если помнишь, я тоже через это проходил, — заметил отец. Наруто помотал головой. — Ты не понимаешь. У тебя была совсем другая ситуация. — И в чём же? — светлые брови приподнялись вверх. — За тридцать лет в этой системе мало что изменилось. — Нет, дело не во времени, ттебайо, — Наруто многозначительно поковырял у ближайшего цветка листочек. — Дело… В тебе. И во мне. Я не знаю, как объяснить. — И всё же стоит попробовать, — не согласился отец. Наруто сцепил пальцы. С трудом нашёлся: — Ты вырос во всём этом, понимаешь? — а дальше слова пришлось подбирать ещё более тщательно. Он, разумеется, всё равно ляпнул бы лишнего, но это «лишнее» хотелось свети к минимуму. — Тебя растила тётка-врач, муж её вообще учёный, и лучший друг тоже. Они изначально занимались с тобой, ты… Ты другой, понимаешь? — Наруто поколупал листок снова, но тот отвалился в руку в знак протеста. Обрывать и дальше мамины цветы было бы самоубийством. Поэтому Наруто продолжал: — А у меня была только мама, которая ничего не смыслит в естественных науках и класса до восьмого считала, что моё увлечение временно, оно пройдёт, и я решу быть каким-нибудь юристом. Конечно, она меня поддерживала, но… Как это сказать? Мы как будто из разных кругов, понимаешь? — он надеялся, это не звучало так, будто отец с рождения получил всё готовое, а не добился своего положения сам. Пришлось добавить всё же: — Тебе никогда не приходилось в себе сомневаться. Нет, я знаю, ты, конечно, сомневался, но на это не было особых причин. И в тебе никто не сомневался, Цунаде-сан вообще говорит, что ты гений. Они все в тебе уверены, и ты такой же, как они. А я — нет. И твоя тётка, и Орочимару-сан, и все твои ученики думают, что я похож на тебя. Только поэтому они говорят, что у меня всё получится. А я не ты. Совсем. И они меня почти не знают, но сравнивают с тобой, и у них куча ожиданий, которые я даже близко не оправдываю, — закончил Наруто почти на одном дыхании. — Вот. Как-то так. Свести к минимуму «лишнее» не получилось. Отец молчал. Молчал по меньшей мере минуту, и Наруто уже не ждал, что он ответит, когда он вдруг сказал: — Тебе и не нужно оправдывать. — А? — поднял глаза Наруто. Слова казались странными и в голове укладываться какое-то время не желали. Вздохнув, отец прислонился затылком к стеклу и уставился куда-то в потолок. — Наруто, единственный человек, кто должен всегда быть тобой доволен, — это ты сам. И если тебя пугает только реакция твоих родственников, думаю, мы переживём, если ты вдруг завалишься. — Я почти уверен, что я завалился, — немедленно сообщил Наруто. — Почти — это уже хорошо, пожал плечами отец. Посмотрел на него искоса: — Слушай, я не отрицаю, что ты можешь кого-то расстроить. — «Но это не конец света», — закончил Наруто с фальшивым оптимизмом. — Именно. Сам ты, похоже, в это не особо веришь, — подтвердил отец. — Хорошо. Я могу пообещать, что не разочаруюсь в тебе, если в конверте отказ. Подходит? — Ты говоришь так, потому что уверен, что там «да», — без труда догадался Наруто, но отец мягко перебил: — Это уже моё дело, — и спорить Наруто не стал. — За тётку и остальных обещать не буду, но они и слова тебе не скажут, уж поверь. А что там будут думать при этом, от тебя совсем не зависит. Они тебя обожают, ты вообще в курсе? Они радовались тебе чуть не больше меня. Ты думаешь, это может изменить какой-то тест? — Этот тест просто подтвердит, что я полный идиот, — хмуро заверил Наруто, и отец уложил ему на колено горячую ладонь. — Ты не идиот. И ты отлично это знаешь. Просто тебе нужно чуть больше усилий, чтобы обдумывать некоторые вопросы и запоминать. Но если ты стараешься, у тебя всё получается. — По-моему, ты смягчаешь, — попытался было Наруто. — По-моему, у тебя всё же психоз, — тут же парировал отец, и пришлось умолкнуть. Подумав, Наруто всё же добавил к своей речи, которая уже не могла бы стать ещё гаже: — Я переживаю не только из-за вашей реакции. — Не скажу, что меня это радует, но уже хоть что-то, — спокойно отозвался отец. И Наруто спросил: — Что я буду делать дальше, если не поступлю? Отец повернул к нему голову, посмотрел даже с почти настоящим удивлением: — Пробовать снова? Как мне казалось, ты не из тех, кто просто опускает руки. — Это потому что у меня никогда не получается с первого раза, — не слишком радостно улыбнулся Наруто. — Значит, может получиться со второго. Наруто выдохнул, пряча голову от сквозняка. Руки слегка подрагивали, и он снова сцепил пальцы. Говоря откровенно, он уже устал от собственного состояния. Хотелось успокоиться. Но всякий раз не выходило. — Кстати, Саске и Сакура поступили. — Рад за них, — кивнул отец, и это было правдой. Кажется, было правдой и то, что он сказал потом: — Я понимаю, почему ты переживаешь. Ну, вторую половину. О первой я, пока ты не сказал, даже не задумывался. — У меня слишком много новых родственников, чтобы не пытаться произвести на них хорошее впечатление, — по мнению Наруто, это было очевидно. — Ты уже произвёл, куда ещё больше, — рассмеялся отец, и почему-то чуть-чуть, самую капельку, стало отпускать. — Не хочу его испортить, — ответил Наруто, не дав себе сконцентрироваться на обманчивом облегчении. Он уже знал, если сосредоточить на этом внимание, паника захлестнёт с головой тут же. Нужно было дать себе отвлечься чем-то. Чем угодно. Хоть бы и этим разговором, который давно зашёл в тупик. — Обещаю, не испортишь, — пальцы отца сжались на его колене. — И да, я почти уверен, если окончательные результаты объявили сегодня, Орочимару, да и тётка, их точно знали ещё неделю назад. Хотя она будет уверять тебя в обратном. — Серьёзно? — изумлённо моргнул Наруто. — Я вообще забыл об этом, ттебайо! — Я особого изменения в их отношении не заметил, а ты? — с намёком уточнил отец, и Наруто позволил себе попасться в эту очевидную ловушку. — Нет, но… — Наруто, — мягко прервал отец, — ты уже надумываешь на пустом месте. Все стрессуют из-за вступительных, но так уже ненормально. Это решится меньше чем через полчаса, — Наруто, поймав его взгляд, кивнул. Отец, сдвинув с пути навязчивый горшок, притянул его к себе. Уложил подбородок на макушку, стоило Наруто благодарно уткнуться в обтянутое свитером плечо. — Всё будет хорошо. Наруто не мог знать, сколько именно они так вот просидели. Но когда за входной дверью защёлкали в замке ключи, шея одеревенела. Стучащий в висках пульс, почти было унявшийся, зашёлся снова, когда мама из коридора возмутилась: — Они должны были прислать завтра! — Нас решили порадовать перед выходными, — чуть улыбнулся отец, оставляя руку у Наруто на спине. — Порадовать… — пробубнил себе под нос тот, но родители сделали вид, что не расслышали его бормотаний. — Что там, вы уже смотрели? — только и спросила мама, чуть не подпрыгивая от нетерпения. Длинная рыжая коса хлопала её по бёдрам. — Нет. — Ждали тебя, — пояснил Наруто. Мама сложила перед грудью ладони. — Ну открывайте же скорее! Она тоже могла бы посмотреть и на электронной почте ещё по дороге, но вскрываться письмо было всегда увлекательно и напоминало какой-то ритуал, который из рассказов и фильмов вдруг перекочевал в реальную жизнь. За конвертом пришлось вернуться в комнату, и на кухне Наруто снова оказался быстрее, чем ожидал. Потянул было липкую ленту от бумаги, но пальца сами собой остановились. Подумав, он всучил злополучный конверт в руки матери: — Мам, открой ты! — Нет, я боюсь! — тут же сунула ему письмо обратно она. Хлопнула отца по плечу: — Минато! — Давай, — спокойно попросил тот, протягивая руку. Наруто вложил конверт ему в ладонь, раздался звук разрывающейся бумаги и отец забегал глазами по строчкам кандзи. Мама прижала ко рту подрагивающий кулак и неотрывно следила за ним, а Наруто смотрел на неё, чтобы не считать у отца какие-либо эмоции. — Поступил? — не выдержала мама. Как Наруто ни старался, чужую улыбку он всё равно заметил почти сразу. — Я же говорил, всё будет хорошо, — сказал отец вместо ответа, и Наруто чуть не задохнулся, когда мама, понявшая всё быстрее, бросилась ему на шею. — А я знала! Знала, ттебане! — радостно заявила она, в перерывах между возгласами успевая целовать Наруто в обе щеки. — Молодец, молодец, я так тобой горжусь! — Умница, — кивнул отец, и Наруто, наконец, отмер. Мама отпустила его, отобрала у отца письмо, деловито вчиталась тоже. — Ками, сколько там? Ого, семисотое место… — Серьёзно? Первая тысяча? — заглянул через её руку Наруто. — И неплохо так, — покивала мама. — Видишь, можешь же, когда хочешь! — Поверить не могу… Отец стоял в стороне, пока они обменивались этими полувосторженными комментариями, а потом, когда Наруто выбрался из цепких рук матери окончательно, приобнял за плечи. — Ну вот, зря боялся. окончательно пришёл в себя Наруто после того, как мама сказала: — О, Микото звонила. И, вспомнив, тут же рванул в коридор: — Надо же ребятам ответить, ттебайо! — Иди-иди, — поторопила мама уже ему в спину. Не дождавшись, пока он уйдёт, продолжила: — Это надо отметить, ттебане. Я толком ничего не успела купить, так что придётся идти в магазин ещё раз. Как насчёт лазаньи? — Спроси у Наруто, — отец, судя по голосу, улыбнулся. Мама фыркнула, что-то пробормотала себе под нос. Отец ответил: — Я бы на твоём месте не слишком усердствовал с готовкой. Тётка наверняка потребует нас к себе. Возможно, вместе с Учихами. Наруто всё же затормозил в дверях своей комнаты, чтобы дослушать. — О, да я с удовольствием! Нет, ну как Орочимару-сан выдерживал это скрывать? Я бы уже с ума сошла! — Ты же их знаешь, — тон у отца сделался примирительным. — Да уж, ему лишь бы поиздеваться, ттебане! — воскликнула мама. Добавила шёпотом: — Наруто просто герой. Я до последнего боялась. — Он тоже, — негромко подтвердил отец. Наруто, пользуясь тем, что его не видят, страдальчески возвёл глаза к потолку. — Эй, а ты выглядишь так, будто не удивлён! — всё тем же шёпотом возмутилась тем временем мама. — Орочимару-сан тебе точно ничего не говорил? Отца её допрос не пронял, и он спокойно отозвался: — Честное слово. — И чего тогда такой уверенный? — подозрительно спросила мама. — Интуиция, — заверил отец и усмехнулся. С кухни послышались шорохи: кажется, мама попыталась его стукнуть. Курама, подняв голову, посмотрел с вопросительным неодобрением. Наруто поймал его за шею, поцеловал тёплый розовый нос. Кот тут же отпрянул, напушив усы. Потянулся вперёд когтистыми лапами, широко зевнул, хлестнул по воздуху хвостом. — Что, рыжая морда, ты рад? — затянул Наруто, потянувшись, чтобы почесать его за ухом. — Теперь буду уходить от тебя учиться на целый день. Классно же, ттебайо!