Белл была уже давно без сознания, когда Грей ворвался в гильдию в поисках мастера, держа еле живую девушку на руках. На беду, в гильдии было пусто. Не было ни шумного Нацу, ни Хеппи, который мог бы быстро полететь за помощью, ни Лексуса, который мог бы завести сердце Белл своей молнией. Даже Наб, который вечно стоит у доски с заданиями, но не берет ни одного на выполнение, сейчас делся куда-то.
— Мастер! Мастер Макаров! — кричал отчаянно Грей, но лишь его голос эхом разносился по пустой гильдии, от чего Грей упал беспомощно на колени, — кто-нибудь… Ну хоть кто-нибудь!
— Грей? Что случилось?
Грей взглянул на источник голоса. На втором этаже, куда вход был лишь немногим, стояла встревоженная Эльза. Увидев, как Грей, почти плача, держит на руках окровавленную девушку, Титания поспешила вниз, чтобы помочь своему товарищу.
— Где мастер, Эльза?!
— Он на собрании… Почему ты не направился сразу к Полюшке? — сейчас Эльзу не интересовало кто эта девушка, хотя она могла бы и догадаться, зная, что Грей живет с некой Беллой.
— Я не знаю где она… Кроме мастера никто не знает… — стараясь держать себя в руках, прошептал Грей, смотря как губы Беллы неумолимо синели.
Эльза положила руку на плечо Грея, как бы говоря о том, чтобы он не переживал, и она поможет ему, а после вскочила с места и выбежала из гильдии. Они не оговаривали план действий, но Фуллбастер знал, что ему нужно ждать у дверей в гильдию. Он в очередной раз заморозил плечо Белл, заметив, как вместе с водой начала подтекать кровь, и направился вновь наружу. Как только, он вышел, к воротам примчалась Эльза на манокате.
— Садись быстрее, — приказала Скарлет, — у нас мало времени. Объяснишь все потом, когда она будет в безопасности.
Грей заскочил в открытую Эльзой дверь, стукнул по крыше кабины, и манокат рванул с места.
Эльза кричала прохожим, чтобы те расходились как можно скорее, и мчала вдоль реки в Магнолии, направляясь в лес, что был за чертой города. Она уже была там и знает, что Полюшка способна исцелить любые раны. В кузове маноката трясло как в шейкере. Грей держался сам и держал Беллу так, чтобы тряска была менее пагубна. И в момент, когда тряска стала невозможной, Фулбастер понял — они съехали с дороги. Грей прижал Беллу к себе, чтобы та не ударилась невзначай в этой вакханалии дорожно-бездорожной, тем самым принимая удары от стенок кузова на себя.
— Мы почти приехали, — скомандовала Эльза, — будь готов!
— Всегда готов! Белл, пожалуйста, живи…
Манокат остановился и Грей выпал из машины так, чтобы Белл упала сверху. Эльза, истощённая после такой выматывающей поездки, так же упала на землю, срывая с себя манопередатчик, тяжело дыша, она подскочила, чтобы помочь Грею поднять Беллу, но вновь упала без сил прямо около ребят.
— Сил… не осталось… — переводя дыхание шептала Титания.
— Как мы далеко от Магнолии?
— В полусутках ходьбы.
— А ты приехала за 10 минут, оно и понятно. Ты никогда себя не бережёшь, — усмехнулся Грей, пытаясь подняться.
— Ради товарищей…
— Ради друзей. Спасибо, Эльза.
Грей аккуратно поднялся и поднял Белл, стараясь не потревожить ее еще сильнее. Не зная, как и откуда, однако Фулбастер пришел прямиком к избушке, спрятанной в деревьях.
— Полюшка! — кричал Грей, — Госпожа Полюшка! Прошу, помогите!
Долго ждать себя Полюшка не заставила. Проклиная все на свете, она вышла навстречу гостю, с порога просверливая его ненавидящим взглядом и завела свою обычную шарманку:
— Я сбежала от всех вас, уродов, куда подальше, а вы меня все равно тревожите, — впрочем, увидев молодого волшебника и то, в каком состоянии он принес девушку на своих руках, настроение ее вмиг переменилось, — заноси ее. Клади сюда. А теперь убирайся!
Нахождение Грея в этом домике не заняло и минуты. Он даже и не понял, как это он оказался вновь на улице, но теперь без Беллы в руках. Он не сразу заметил, как к нему подошла Эльза, и вздрогнул, когда она положила ему на плечо свою тяжелую руку в латах.
— Все хорошо, — успокаивающе начала Скарлет, — мы успели. Полюшка позаботится о ней.
— Это я виноват. Из-за меня она сейчас в таком состоянии, — шептал как-то зло Грей, сжимая в руке серебряный свой крест.
— Грей, я уверенна, что это не так. Расскажи мне, что произошло?
И Грей рассказал. Рассказал, что пошел на это задание вместо того, чтобы провести годовщину вместе, в каком-нибудь тихом месте, под деревом. Рассказал о Лауре и ее истории, рассказал, как чуть не убил невинное существо. И рассказал, что лучше бы он убил гиану, чем ранил бы Белл.
— Я сказал ей, что не прощу себя, если убью невинное существо, но если бы я знал, что все произойдет именно так, то ни за что бы ее не привел. Я умру следом, если умрет она.
— Так, — перебила Эльза Грея, слыша депрессивные ноты в его рассказе, — она жива. Она спасла чью-то жизнь. Ты должен гордиться своей любимой.
— Она у меня действительно замечательная.
— Я надеюсь, ты нас познакомишь.
— Обязательно! Как только ей станет лучше.
Дверь в хижину отворилась и к ребятам вышла Полюшка.
— Теперь понятно, кто привел его ко мне, — недовольно глядя на Эльзу, прошипела целительница.
— Здравствуйте, Полюшка, рада вас снова видеть.
— Не могу сказать, что это взаимно. Вижу, глаз твой отлично адаптировался.
— Да, — смущенно ответила Эльза, — и это все благодаря вам.
— Ой… подхалимка… — тут Полюшка перевела взгляд на Грея, — она тяжелая. Я сделала все, что могу, но, малец, я не бог, и полного восстановления не обещаю.
— Скажите, она ведь выживет? — с надеждой спросил Грей.
— Потеряла много крови, но это еще не смертельно. А вот рукой, она уже вряд ли сможет пользоваться как раньше. Мышцы и сухожилия разорваны к чертям. Кое-что мне удалось восстановить, но, повторюсь, я не бог.
— Это была правая рука… Мать честная, — Грей упал на колени, — она меня не простит, узнав это…
— В чем дело? — спросила Эльза, пытаясь успокоить своего товарища.
— Она ведь правша…
Более внятного ответа получить от Грея не получилось ни у Эльзы, ни у Полюшки. Грей впал в ступор, усевшись у дерева прямо напротив входной двери лекарши.
— Скарлет, передай Макарову, что он тут. Пусть придет и поможет, раз воспитал таких невоспитанных детишек.
— Я надеюсь на Вас, Полюшка.
— Подхалимка… — только и ответила целительница, закрыв дверь своей хижины.
Эльза еще немного постояла около Грея, пытаясь добиться от него хоть какого-нибудь ответа, однако ничего от него, кроме пустого взгляда в никуда не дождалась. Попрощавшись с ним и пообещав привести мастера, Эльза уехала, оставив Грея одного.
Что было в голове у Грея в тот момент, неизвестно никому. Он не расскажет этого никогда и никому в своей жизни и запомнит этот день и мысли эти на всю оставшуюся жизнь. Думал он в этот момент, что Белл может возненавидеть его, уйти прочь и никогда не вернуться. Он ранил ее и лишил рабочей руки. А ведь она писатель! Какой же писатель сможет пережить потерю руки? Да никакой! Грея переполнило таким количеством чувств и эмоций, что голова и сердце его просто не выдержали такого давления и погрузили своего носителя в транс, схожий с тем, в который погружаются душевно больные.
Дверь в хижину вновь открылась. Глаза Грея поднялись на секунду на выходящего и вновь опустились, когда увидели в дверях не Беллу, а Полюшку, которая вышла проверить Грея.
— Малец, ты так долго собираешься сидеть? — недовольно спросила она, — ты можешь прийти в другой день за ней, когда она очнется, — но Грей снова ничего не ответил, — да что ж ты расселся, как неведомо что?! Киш! Проваливай! — но и сейчас Грей никак не отреагировал.
Тогда Полюшка взяла метлу из-за угла, чтобы преподать урок наглому мальцу, направилась прямиком к нему, выражая вслух свое негодование, и лишь когда замахнулась заметила, что бок парня кровоточит. Тогда она опустила метлу и присела рядом с Греем, поднимая его футболку. Бок его был рассечен изнутри сломанной костью, которая теперь немного выпирала. Грей сломал ребро в поездке, когда пытался закрыть Белл от тряски. Полюшка смотрела на Грея и понимала, что если он продолжит так сидеть, то просто умрет либо от заражения крови, либо от ее потери.
— Да что ж… — выругалась Полюшко, идя за медикаментами в дом.
Вернувшись, она вновь толкнула Грея, ожидая реакцию, но он никак не отреагировал. Тогда Полюшка взяла какой-то брусочек из своей сумки и попыталась воткнуть его меж зубов Грея. То, что она собирается сделать опасно в его состоянии. Он не реагирует ни на что, в том числе и на боль и неизвестно какую реакцию может дать при лечении. Полюшка снова взглянула на парня, накрыла место перелома ладонью, вздохнула, досчитала до трех и сделала толчок в месте выпирающей кости. досчитала до трех и сделала толчок в месте выпирающей кости. Послышался хруст. Полюшка знала, что это безумно больно — вправлять сломанные кости, и была очень удивлена, когда Грей лишь немного скривился от боли, не издав ни звука, когда по губам потекла струйка крови. Грей прикусил губу от боли, а ведь мог и язык откусить, однако брусочек сработал по назначению и ничего больше, чем губа не пострадали. Полюшка перевязала парня, наложила заклинание лечения и вновь вернулась в дом, оставив парня вновь одного.
Прошло около десяти часов. Уже наступил глубокий вечер. Однако Белла так и не пришла в сознание, а Грей все так же сидел у дерева, смотря куда-то сквозь дом, не издавая ни звука. К этому времени небо затянулось предгрозовыми тучами. Полюшка вновь открыла дверь своей хижины, Грей вновь поднял взгляд и опустил, когда не увидел на пороге Беллы.
— Малец, сейчас дождь пойдет, — всячески скрывая беспокойство в голосе, обратилась к Грею она, — либо проваливай домой, либо, так и быть, заходи в дом скорее.
Но Грей и сейчас ничего не ответил, от чего Полюшка ни то распереживалась, ни то разозлилась, подойдя к парню вплотную.
— Ты ничего не изменишь, если будешь так сидеть тут. У тебя травма едва незначительнее, чем у нее и тебе тоже нужен покой.
Но слова Полюшки проходили сквозь парня.
— Да черт тебя дери, Грей! — вдруг беспомощно воскликнула целительница, пытаясь поднять парня с земли.
На листья деревьев начали падать первые дождинки, сначала то там, то там, но после водопадом обрушились на деревья, вызывая всплеск звука, напоминающего аплодисменты огромной публики.
Полюшка уже тысячу раз пожалела, что является членом гильдии, где есть такие безрассудные детишки, вроде Грея.
— Я помогу.
В звук аплодисментов ворвался немного кряхтящий голос постаревшего ее товарища. Макаров увеличился в размерах, подобрав Грея, как мешок, прикрывая свою давнюю подругу широкой рукой от дождя.
— Ты — ужасный воспитатель!
Войдя в домишко, Макаров быстро усадил Грея на пол около кровати, на которой лежала девушка, уменьшился в разы и прошел вслед за Полюшкой в дальний угол дома.
— Что с Греем?
— Он в трансе из-за случившегося с его девушкой.
— Какие прогнозы?
— Девушка не сможет полноценно пользоваться правой рукой, даже ручку удержать не сможет… А Грей придет в себя.
Макаров мрачно взглянул в сторону кровати. Грей был в сознании, но совсем не реагировал на происходящее, а девушка, лежащая на кровати…
***
— Белладонна, — голос казался таким родным, но почему-то таким недружелюбным.
Белла открыла глаза. Перед ней стоял повзрослевший Грей, половина тела его была черной, а волосы были уложены непривычно — к верху.
— Мне больше нравилось, когда ты называл меня Беллой.
Белла отвернулась от Грея и посмотрела в зеркало, которое стояло слева от ее места. Белл тоже выглядела значительно старше, однако были в ее внешности значительные изменения. Вечно непослушные волосы сейчас были до неузнаваемости прямыми и стелились по хрупкой спине девушки. Несмотря на полумрак в помещении, где они находились, Белл разглядела свои глаза. Когда-то зеленые лучезарные глаза потускнели и стали серого, почти прозрачного цвета. А на правом плече ее красовался огромнейший шрам, напоминавший Белл об одном из совместных заданий с некогда горячо любимым Греем.
— Белл была доброй души человеком, — прервал саморассматривание Беллы Грей, — а ты — чудовище, погубившее столько невинных душ. Я не знаю тебя, Белладонна.
Слова Грея ранили. Говорил холодно, даже с ненавистью. Было видно, что Белл, которая сидела перед ним была неприятна ему.
— Они сами пришли ко мне, зная на что идут, — возразила Белл почти рыком.
— Это уже не важно. Я здесь, чтобы тебя остановить.
— Вряд ли тебе это удастся, любим…
— Не смей, — перебил Белл Грей, — я не желаю, чтобы ты оскверняла нашу любовь.
— Одного желания мало. Ну же, — Белл облокотилась о спинку стула, показывая свою покорность, — сделай то, ради чего ты тут. Закончи начатое! — ткнула Белл в правое плечо, в место шрама, оставленного когда-то Греем.
— Белл… — Грей сложил руки в призыв, — ледяной шип.
И больше ничего. Даже когда-то раненное плечо перестало зудеть. Образы, звуки, все погрузилось во тьму вырывая Белл в реальность.
***
Белл вскочила в холодном поту. Сон, в котором Грей вновь убивает Белл… Однако в нем появились какие-то изменения.
— Очнулась, наконец, — послышался из темноты грозный женский голос.
Белл обернулась на звук, но в темноте никого не увидела, кроме сидевшего в кресле уснувшего Грея.
— Грей… — Белл дернулась в его сторону, но оперившись на правую руку, почувствовала невыносимую боль, от чего рука неестественно подогнулась и Белла упала с кровати прямиком на пол, завыв от боли.
— Белл! — в этот момент проснулся Грей и поспешил к любимой на пол.
Белла застонала, схватившись за плечо. Вдруг из темноты вышла розоволосая угрюмая женщина, недовольно смотревшая на молодых.
— Все то им пошевелиться нужно… Тебе покой нужен, деточка! И тебе, кстати, тоже, хлопчик.
Розоволосая женщина помогла пришедшему в себя Грею усадить Белл обратно в постель. Белла взглянула на свое раненое плечо и ахнула:
— Неужели шрам будет?!
— Да, — строго ответила женщина, — все верно. Еле дырку залатала, так что шрам это лучшее на что ты могла надеяться.
— Белл, мне так жаль… — стало было извинятся перед любимой Грей, однако очень удивился ее веселому состоянию.
— Шрам — это замечательно!
— Белл, что же в нем замечательного?
— А то, — ликовала девушка, — что раньше шрама не было!
