Пушинки.

      Мало сказать, что Лютик устал, нет, всё было намного хуже. Он, хоть и привык уже путешествовать с ведьмаком, в первую очередь оставался бардом. Который привык к более приличным условиям, чем сон под деревьями и купание в ледяной речке. Нет, конечно и в его песенной практике попадались заведения не очень-то высокого уровня, только это всё равно было немного реже, чем каждый раз.       С Геральтом же крайне редко получалось останавливаться в более-менее приличном месте. Скорее это было даже удачей остановиться где-то, кроме как под синем небом или в ветхой лачужке. Однако, такова была жизнь, Лютик ворчал, жаловался, истерил и требовал нормальных условий. От ведьмака всё отскакивало, как от стенки, максимум, что из него удавалось выжать — сухое "терпи". А как тут будешь терпеть, если ночами мёрзнешь, как последний мертвец, а днём ноги стаптываются до крови. Даже Пегас не всегда спасает от всего этого ужаса.       А Геральт только посмеивается, всё подначивает барда остаться в каком-нибудь более-менее крупном городке и на какое-то время там обосноваться. Лютик дуется и категорично отказывается, ещё чего. Чтобы хоть кто-то посягнул на Белого Волка кроме него?! Уж точно не в этой жизни!       Сегодня то же самое. Полная разбитость от целого дня на ногах, очередная лесная поляна и жужжащие на ухо комары. За всё время с Геральтом это стало восприниматься уже как должное. Лошади рядом пофыркивают, бард наконец-то может себе позволить снять осточертевшие сапоги и вытянуть ноги. Кто бы думал, что он будет об этом мечтать больше, чем о горячей ванне и нормальной постели.       — Что, Плотва, бросил нас твой хозяин, да? — разговаривать с лошадями тоже уже вошло в норму, видимо, это по воздуху передаётся. — Злой противный ведьмак.       Хоть в отсутствие Волка на него поворчать, надо ж куда-то негатив выпускать. При ведьмаке себе такого не позволишь, огребёшь моментально. А Плотва девочка хорошая, не пожалуется никому никогда, Пегас и вовсе молчун, каких поискать.       Лютик даже умудряется задремать в ожидании. Заканчивается это, правда, практически так же быстро, как начинается. Геральт, чтоб его тихую поступь, сбрасывает тушу оленя рядом с костром и, по чистой случайности, рядом с бардом. Тот с перепугу подпрыгивает, разве что не отлетая на другой край поляны, на это сил нет.       — Г-Геральт, — прокашливается, нервно выдохнув. — Я же просил так не делать, а ты опять. И это нам дичь или ты увидел очередные очень страшные и опасные следы и теперь будешь приманивать того монстра на оленя?       По взгляду ведьмака можно предположить, что олень тут один и он явно не тот, что у огня, но сказать никто ничего не говорит. Лютик, при всех его недостатках, достаточно неплохой компаньон.       — Дичь наша, — ведьмак присаживается, приступая к свежеванию. — Но будешь много болтать, будет только моя, а тебя на растительную диету.       Лютик затыкается моментально, ещё один день только на траве он не вынесет. И будут потом поминать его все, кого он знал и кто знал его... Ну, или практически. Так что мясо однозначно будет лучше.