Арканум

      Сэм быстро огляделся, нахмурился и открыл рот, собираясь спросить Люцифера об их местонахождении, но так и замер, когда тот исчез. Страх на мгновение взметнулся внутри, но развеялся, столкнувшись с железной уверенностью, что Люцифер не бросит его в неизвестном месте. Шелест крыльев всё равно заставил сердце радостно ёкнуть. Сэм обернулся.        — Люц, я не говорю, что ты должен отчитываться или что-то такое, но если бы ты не исчезал так неожиданно в подобных ситуациях, было бы здорово, — как мог мягко попросил Сэм, стараясь исключить даже намёк на упрёк.        — Сэмми, я… не подумал, — Люцифер дергано сглотнул, а в его глазах моментально отразилось чувство вины.        — Эй, эй, не страшно, — быстро заверил Сэм. — Я немного… А где мы вообще?        — Дом, отчий дом, — Люцифер скривился, но уже через мгновение на его лице поселилось непроницаемое выражение. Сэм поморщился, с удивлением понимая, насколько привык к тому, что Люцифер живой и открытый. — Если ты конкретно про место, это просто чей-то рай.        — Ладно, — Сэм кивнул и сосредоточился исключительно на Люцифере. — И мы здесь потому, что?..        — Мне нужен Мишель, — Люцифер отозвался едва ли не механически, неотрывно глядя куда-то вдаль, но создавая впечатление, что смотрит он не в пространство, а сквозь него. — И его быстрее найти в его райских кущах, чем… — Люцифер не закончил предложение и сжал его запястье.       Сэм устало вздохнул, когда ноги вновь ощутили опору. Перелёты, хотя они и оставались максимально приятными и комфортными, успели изрядно надоесть. Взгляд выхватил нереальной красоты кустарник с крупными розово-фиолетовыми цветами, и Сэм моргнул, а затем осмотрелся внимательнее. Сад, в котором они оказались, поражал невероятной красотой и навевал ассоциации со сказками.       Бегло скользя взглядом по деревьям, часть из которых не встречалась на Земле и тем самым располагала предположить, что они уже оказались в каком-то другом мире, Сэм вздрогнул, когда заметил Михаила и Дина. Даже с расстояния в глаза бросились переплетённые пальцы и то, как медленно они скорее брели, чем шли по аллее. Сэм беспомощно перевёл взгляд на Люцифера.        — … я говорю ему, что он может лететь. А он смотрит на меня так, словно я предлагаю ему совершить… — лёгкий ветерок, возникший будто бы на ровном месте, донёс обрывки фраз Михаила.       Дин неожиданно рассмеялся, полноценно, открыто, и дыхание перехватило. Сэм попытался вспомнить, когда в последний раз видел не усмешки и фальшивые улыбки, а настоящий смех Дина, и невольно стиснул зубы, когда момент в памяти находиться не пожелал. Острая потребность исчезнуть раньше, чем их заметят, толкнула схватить Люцифера за руку, привлекая внимание.        — Люц, я понимаю, что это, наверное, очень важно, — Сэм едва проговаривал слова, отдавая себе отчёт, что Люцифер услышит в любом случае, но отчаянно надеясь, что не услышит Михаил, который, казалось, был полностью поглощён разговором и Дином. — Но ты просто не понимаешь… Давай хотя бы не прямо сейчас, а? Они…        — Сэмми, это не то, что может подождать второго пришествия папули, — Люцифер качнул головой вроде бы с искренним сожалением, но явно осознанно говорил в полный голос. Сэм обречённо прикрыл глаза, но успел заметить, как Михаил, а следом и Дин, обернулись. — Ты сам говорил про время вчетвером…        — Я определённо имел в виду не это, — суше, чем хотел бы разговаривать с Люцифером в принципе, отозвался Сэм, не в силах избавиться от горького сожаления и понимания, что даже он сам не был бы в восторге, прерви их кто-то в такой момент даже по архиважной причине. Реакцию Дина не хотелось даже представлять, хотя никакой сложности это и не вызывало. — Прости, — Сэм провёл рукой по лицу, отдавая себе отчёт, что Люцифер ничем не заслужил непониманий между ними. — Просто… — Сэм осёкся, когда взгляд, невольно вновь нашедший Дина и Михаила, которые теперь шли к ним, выхватил так и не разжатые руки и вызывающе вскинутый подбородок брата. Изумление и неверие затопили волной. — Или… ладно.        — Мишель, надо поговорить, — Люцифер, то ли действительно не обращая внимания на ситуацию, то ли игнорируя её умышленно, ухватил Михаила за свободную руку, едва тот оказался достаточно близко. — Сейчас, — непререкаемо добавил Люцифер, и Сэм окончательно остановился на втором варианте, что заставило нахмуриться.        — Люцифер, что случилось? — Михаил не отнял руку, но свёл брови и взглядом дал понять, что не двинется с места. — Разумеется, мы можем поговорить, но я не понимаю, почему мы не можем сделать это здесь. Сэм? — Михаил перевёл взгляд, когда Люцифер только недобро насупился.        — Я… — растерянно начал Сэм, действительно не понимая, что отвечать. — Проклятье. Люц, слушай, я не знаю, что именно ты настолько не хочешь говорить мне, или нам с Дином, но… Это вроде как касается нас всех. В любом случае.        — Касается что? — Дин недобро прищурился и явно собирался добавить пару резких выражений, но только сжал губы и перевёл вопросительный взгляд на него, когда глаза Люцифера, а следом и Михаила засветились. Сэм развёл руками, пытаясь дать понять, что и сам знает не многим больше. — Очешуенно, — Дин помрачнел, освободил свою ладонь из ладони Михаила и сложил руки на груди.        — Это… — Михаил моргнул первым, возвращая глазам обычный вид, и заметно побледнел.        — То, чего случиться не должно, Мишель, — за резкой фразой легко угадывалось отчаяние, и Сэм сжал кулаки, чувствуя, как внутри занимается раздражение на ситуацию в целом и на нежелание Люцифера объяснять хоть что-либо на то. Сожаление о том, как грубо они прервали прогулку Михаила и Дина, подвязалось следом. Сэм подавил вздох, понимая, что разговор грозит не просто не сложиться, но превратиться в ссору. — Мы…        — Какого чёрта тут происходит? — резко и требовательно спросил Дин, явно не считаясь с тем, что перебивает.        — Дин, — обращение прозвучало в устах Люцифера как изощрённое ругательство. Сэм поймал себя на желании закричать и мельком заметил, как хмурится Михаил, похоже, также не понимающий, как вмешаться в случае необходимости так, чтобы не выступить категорично на чьей-то стороне. — То, что ты теперь развлекаешься с моим…        — Люцифер, — одёрнул Сэм, замечая, как лицо Дина превращается в каменную маску в доли секунды, и только потом понимая, что восклицание они с Михаилом произнесли в унисон.        — Серьёзно, Мишель? — Люцифер с явно зарождающейся злостью дёрнул щекой. Сэм втянул носом воздух, осознавая, что его Люцифер просто проигнорировал. Раздражение и без того нисколько не утихшее, разгорелось сильнее. — Когда надо что-то делать, ты решил носиться с?..        — Ну хватит, — Сэм резко выдохнул, мысленно наплевал на нежелание говорить при свидетелях, схватил Люцифера за плечи и развернул к себе. — Люцифер, не закрывайся от меня. Пожалуйста. Я не знаю, от чего ты настолько хочешь уберечь меня, и даже в какой-то степени остальных… кто не Михаил, но прекрати. Чувствовать, что я для тебя вдруг резко стал чужим, это неприятно, понимаешь? И то, что ты невольно загоняешь в тупик и Михаила, пусть ты и руководствуешься самыми благими побуждениями, тоже не… — Сэм перевёл дыхание, радуясь, что хотя бы раздражение улеглось достаточно, и удерживая себя от продолжения, которое могло превратить фразу в обвинение.        — Сэмми… — Люцифер явно пытался уцепиться за маску безразличия, но получалось у него всё хуже, казалось, с каждой секундой. — Я…        — Малыш, я не знаю, что ты видел, ладно? — Сэм позволил рукам успокаивающе скользнуть по плечам Люцифера. — Но я точно знаю, что ты не должен справляться с этим один. Вы не должны, — быстро поправился Сэм, понимая, что от безысходности или как-то иначе, но Михаила участником событий Люцифер хотя бы видит. — Я не буду бездействовать, как и Дин, независимо от того, знаю я, в чём дело или нет. Но во втором случае это может обернуться действительно бедой. Поэтому… Я знаю, что такое желание защитить близкого человека. Знаю, как отчаянно порой хочется не допустить, чтобы ему даже на мгновение было плохо или больно. Но ещё я знаю, что я не имею права решать за него, понимаешь? Не имею права не поделиться важной информацией, которая, возможно, поставит его под удар или просто окажется для него неприятной, ранящей, но и даст ему шанс действовать правильно.        — Я… — Люцифер странно дёрнулся, будто хотел поддаться к нему, но замер на месте.        — Тише, — Сэм, не раздумывая, притянул в объятие, легко коснулся виска губами и чуть поморщился, когда боковым зрением заметил странный, хотя и ни капли не осуждающий, взгляд Дина и удивительно тёплый — Михаила.       Понимание, что в отеле свидетелей было в разы больше, не особо успокоило. Сэм прерывисто вздохнул, признавая, что разница в том, что мнение Михаила и Дина по-настоящему важно. Люцифер чуть судорожно вцепился пальцами в его футболку, то ли понимая, что это не будет заметно со стороны при таком тесном объятии, то ли действительно не беспокоясь о том, что они не одни.        — Сэмми, я не могу… — Сэм не без труда разобрал едва слышный шёпот. — Не могу тебя… Я…        — Так, — Сэм тряхнул головой, без труда угадывая проглоченное «потерять», погладил Люцифера по спине и повернул голову к Михаилу. Осознание, что хоть сколько-то внятного рассказа от Люцифера он мог бы добиться наедине, но не в теперешних обстоятельствах, подталкивало искать ответы не у него. — Что произошло в будущем?        — Мой двойник. Он притворился мной. Более чем удачно, — из глаз и голоса Михаила исчезли, казалось, любые эмоции, но ответил он без колебаний, создавая впечатление, что изначально не собирался выбирать молчание подобно Люциферу. — Дин дал ему… — Михаил неожиданно нервно облизал губы хорошо знакомым жестом, который не особо вязался с общей сдержанностью.        — Я сказал ему «да», — мрачно резюмировал Дин, когда молчание чуть затянулось.        — Боже, — выдохнул Сэм, моментально понимая, насколько как минимум неприятно было видеть подобное будущее Михаилу и прокручивая в голове все возможные варианты того, как в нём развивались события. Михаил слабо вздрогнул, а Люцифер сильнее сжал его футболку, будто вознамерившись разорвать ткань здесь и сейчас. — Ладно. Этого уже не случится, так? Я просто… Люц, ты сказал, что мы проиграли скорее твоему отцу. Я или чего-то не понимаю…        — Близняшка-очаровашка Мишель не просто так оказался именно в нашем мире, Сэмми, — Люцифер явно нехотя отстранился и дёргано повёл плечом.        — Арканум уникален, — добавил Михаил прежним тоном, бросив на Люцифера откровенно обеспокоенный взгляд. — В будущем… — Михаил запнулся, стиснул зубы на миг, но продолжил говорить удивительно ровно: — Мы выяснили, что для того, чтобы попасть в конкретный мир нужно либо иметь что-то из него, либо очень чёткий ориентир. Никаких упоминаний об Аркануме в мире моего двойника не было. Как, очевидно, нет и в других мирах.        — Значит, сюда его направил кто-то, кто знал наверняка… — Сэм умолк, когда картинка в голове сложилась полностью. Логика подсказывала, что, вероятно, должны быть ещё какие-то объяснения, но не смогла предложить конкретики. Сэм перевёл дыхание и на ощупь нашёл ладонь Люцифера, который отступил от него на шаг и явно старался выглядеть как ни в чём ни бывало, что однако нисколько не заглушало горечь, которая, казалось, расходилась от него волнами. — Ладно, — Сэм прикрыл глаза на миг, машинально отмечая, что он повторяется. — Значит, нам нужно…        — Пообещай мне, что ты ни при каких обстоятельствах не дашь мне согласия, — Михаил, обернувшись к Дину, заговорил неожиданно. Сэм моргнул, замечая, как вздрогнул Дин, прежде чем решительно встретиться взглядом с Михаилом, и нахмурился Люцифер, видимо, не рассматривающий такой вариант. — Дин, пожалуйста. Даже если это будет вопросом жизни и смерти, даже если ты будешь абсолютно уверен, что перед тобой именно я…        — Нет, — скулы Дина заострились, а на его лице проступило выражение бескомпромиссного упрямства, при виде которого Сэм только мысленно вздохнул. — Обещания это полная хрень. И если это будет вопросом жизни и смерти…        — Значит, когда ты дал мне обещание об Аркануме, мне не стоило ему верить? — уточнил Михаил. Сэм задумчиво свёл брови, когда на неуловимый миг показалось, что Михаил хотел улыбнуться, перед тем как задать вопрос. Пытливый ум быстро подбросил соображение, что разговор об обещаниях между Михаилом и Дином происходит не впервые. — Дин…        — Это ты меня пообещать не заставишь, — Дин с вызовом чуть откинул голову назад, а затем неожиданно шагнул к Михаилу. Схватил его за отвороты куртки и ощутимо встряхнул. Сэм удивлённо приоткрыл рот, понимая, что за злостью Дина стоит беспомощный страх, но не припоминая, когда видел его таким последний раз. — Мне плевать, что эта курица-мутант придумала в каком-то долбаном будущем, которого уже не случится. Если ты думаешь, что я тебе позволю сунуться к этому уроду в таком… — Дин умолк резко, почему-то опустил взгляд на нагрудный карман на своей рубашке, а потом разжал руки и отступил на шаг. — Нет.       Сэм невольно сжал кулак, когда удивлённая растерянность, читающаяся во взгляде Михаила, пока Дин говорил, сменилась выражением, которое Сэм узнал бы где угодно, настолько хорошо оно стало знакомо ему самому. Острая потребность забрать дорогого человека и спрятать его от всего мира вместе с собой настолько часто возникала в отношении Люцифера, что опознавалась моментально.        — Мишель, ну зачем такие крайности? — неожиданно протянул Люцифер почти привычным тоном, заставляя и Михаила, и Дина одновременно обернуться к нему. — Если ты продолжишь неотлучно держать эту наглую, упрямую обезьяну при себе, это сильно снизит шансы твоей жалкой копии…        — Слушай, ты, — ноздри Дина раздулись, не предвещая ничего хорошего, а в глазах появился недобрый стальной блеск. — Если ты считаешь, что можешь…        — Дин, — перебил Сэм, отчаянно стараясь, чтобы одёргивание прозвучало просьбой, а не раздражённым упрёком.        — Люцифер, пожалуйста, — параллельно с ним вмешался Михаил, и Сэм едва не рассмеялся, вдруг увидев ситуацию со стороны.        — Он… — абсолютно синхронно, со схожим возмущением начали Дин и Люцифер, смерили друг друга раздражёнными взглядами и почти идентично насупились, умолкнув.       Смешок вырвался сам по себе. Сэм честно пытался заставить себя сдержать полноценный смех, понимая, насколько он неуместен в целом, но не преуспел. Уголки губ Михаила приподнялись, обозначая улыбку, и атмосфера неожиданно показалась легче в разы. Люцифер фыркнул и демонстративно закатил глаза. Сэм провёл рукой по лицу, заставляя себя сосредоточиться.        — Что нам действительно нужно, так это план, — резонно заметил Сэм вслух, ощущая, как серьёзность возвращается сама по себе. — И нам пригодятся все, кто есть. Я не… Дин, я понимаю. Насчёт Ада. Но немалая часть сложившейся… эмм, компании уже там, и проще…        — Серьёзно, Сэмми? — Дин перебил и окинул его неверящим взглядом. — Ты ещё предложи долбаный семейный ужин. Я не собираюсь…        — Люцифер, я понимаю, что ты едва ли рад… вернуться, — Михаил вмешался неожиданно, но Дин на удивление тут же умолк и даже не выглядел настолько раздражённым, насколько мог бы. Сэм невольно отметил, что это более чем показательно. — Но, может, ты хотел бы показать сад Сэму? Тот пруд, что мы с тобой создавали, всё ещё прекрасен.        — Ладно, Мишель, — подозрительно легко согласился Люцифер, хотя интонация у него и была странная. Он скользнул взглядом по Дину, а затем обернулся и жизнерадостно выдал: — Сэмми, я тебе отвечаю, тут есть утки, после лицезрения которых ты переоценишь свои ночные кошмары.        — Прекрасно, — пробормотал Сэм, не понимая, смеяться или плакать, и только подавил вздох, когда крылья в очередной раз сорвали с места.              

***

      

      Кроули сделал глоток виски, посмаковал и кивнул сам себе. Дрик, по счастью отыскавшийся в Аду, явно не забыл его предпочтения. Бальтазар оправил пиджак, который надел последним, и выпил свою порцию залпом. Кроули нахмурился, отмечая, что Бальтазар слишком серьезён. На мгновение захотелось вернуться в кровать или душ и послать весь мир к дьяволу ещё хотя бы на несколько часов.        — Ладно, пташка, выкладывай, — вздохнул Кроули, когда молчание начало откровенно тяготить, и потянулся к бутылке, намереваясь налить им ещё по порции. — Мрачнее, чем ты сейчас, только палачи круге так на девятом.        — Что? — Бальтазар моргнул и перевёл на него взгляд, однозначно говорящий о том, что ничего из сказанного он не услышал. — Я в порядке. Если ты говорил о том, что мы собирались к Кевину, то мы можем идти хоть сейчас.        — Да я уж вижу, в каком ты порядке, — Кроули сжал губы и чуть прищурился. — Разве что ещё только не в шахматном. Балти, — Кроули быстро поднялся и цепко ухватил Бальтазара за запястье, заставляя посмотреть на себя. — Если ты вбил в свою пернатую голову, что со мной можно только кувыркаться в постели, мне придётся тебя огорчить. Какого чёрта с тобой творится?        — Это неважно. Нам нужно найти способ разобраться с другим Михаилом, — Бальтазар передёрнул плечами, словно ему вдруг стало зябко, явно машинально взял свой заново наполненный бокал, но сдался под пристальным взглядом, который Кроули выдерживал умышленно. — Я просто… Всё, во что мы верили, Кроули. План. Возвращение отца. Теперь это можно просто выбросить на свалку. Может где-то глубоко я давно понимал, что он не вернётся. Но получить подтверждение этому таким образом… Возможно, тем из моих братьев и сестёр, которые приверженцы бесчувственности, и будет всё равно, но я уже выбрал иное.        — Пташка, ну на кой тебе сдался твой дряхлый старик? — Кроули попытался взять легкомысленный тон, но поперхнулся очередным глотком под одновременно потерянным и виноватым взглядом Бальтазара. — Балти, он оказался куском дерьма. Бывает. Но, кажись, даже твои старшенькие образумились. Так что у тебя всё ещё есть дом. И я, — окончательно неловко добавил Кроули, чувствуя себя не в своей тарелке. Бальтазар рвано вздохнул и ссутулился. — Дерьмище. Пташка, ну ради всего. Его не было тысячелетиями, и пернатые как-то продолжали жить. Да, теперь ты знаешь, что уже и не будет. Это что-то меняет конкретно в твоей жизни?        — Утешитель из тебя так себе, — Бальтазар усмехнулся, но словно в противовес своим словам притянул его в объятие, прижался щекой к щеке и намного тише добавил: — Спасибо. Но если ты ещё раз разделишь дом и себя, то я серьёзно обдумаю роль садиста.        — Это предложение, пташка? — почти мурлыкнул Кроули, одновременно желая отвлечь Бальтазара от тягостных мыслей окончательно и прикидывая, стоит ли позволять фантазии разгуляться.        — Обещание, — Бальтазар издал странный звук, напоминающий фырканье, прижался к его губам коротким, но жарким поцелуем, а затем потянул к двери. — Идём. С пацанёнком действительно стоит поговорить.        — Ты желаешь рассказать ему о садизме и мазохизме? — с притворным ужасом вопросил Кроули, но двинулся в нужном направлении, ухватил по пути стакан, залпом выпил и небрежно отбросил в сторону. — Пташка, я не готов к дополнительным членам в нашей постели. А совращение детей…        — Кроули, ты же тоже знаешь, что временами абсолютно невыносим? — сухо осведомился Бальтазар, перебив, но во взгляде, который он бросил мимолётом, отразилась тень улыбки.        — А то, — Кроули горделиво вскинул подбородок и только приподнял брови, когда Бальтазар, распахнув дверь, возвёл глаза к небу, словно моля о терпении. Молчать решительно не хотелось. — Пташка, твой небесный курятник определённо сделал из тебя…       Сила прижала к стене в один момент. Кроули моргнул и на миг допустил, что Бальтазар потерял терпение и решил затеять очередную игру немедленно, но стиснул зубы, когда сообразил, что коридор, который был пуст ещё секунду назад, больше таковым не является. Темнокожая женщина, не виденная ни разу в жизни, почему-то вызвала безотчётный ужас.        — Мне кажется, мы уже встречались, — женщина склонила голову к плечу и улыбнулась с опасным предвкушением. Кроули, найдя взглядом Бальтазара, который был прижат к противоположной стене, позволил зрению перестроиться, вернул своё внимание женщине и вздрогнул, моментально узнавая пришлого Михаила. Отчаянный стон едва не сорвался с губ, но так и остался только в мыслях. — И я уверен, что мы не закончили наш разговор, — улыбка Михаила стала откровенно хищной, и Кроули обречённо прикрыл глаза.              

***

      

      Адам прикрыл глаза, с наслаждением потягивая латте. В голове невольно бродили догадки о том, куда отправилась Мэг, которая исчезла с загадочным видом, едва вручив ему кофе, и пообещала скоро вернуться. Куда менее приятные мысли обо всем, что случилось в отеле, пытались пробить себе дорогу, но Адам решительно их отгонял. Передышка казалась жизненной необходимостью.        — Малыш, если ты всё-таки собрался спать, то кофе, наверное, лучше поставить, — насмешливый голос заставил мгновенно открыть глаза. Адам вскинул брови, когда заметил в руках Мэг ноутбук, на крышке которого высилась стопка дисков, и два больших ведра попкорна. — Чёрт, — ругнулась Мэг, когда диски начали падать.        — Давай помогу, — Адам быстро встал с кровати, поставил кофе на тумбочку, машинально отмечая, что раньше её тут не было, и успел как раз вовремя, чтобы подхватить первые две коробочки, летящие к полу. Удержав остальные второй рукой, Адам собрал их в стопку и перенёс на столик, а затем забрал у Мэг попкорн и отправил следом. Мэг закатила глаза, но кивнула, очевидно, выражая благодарность, и сдула со лба упавшую прядь. — Дай угадаю, мы будем смотреть фильм, — Адам не удержался от улыбки.        — Ну, ты же не хочешь спать, — Мэг дёрнула плечом, поставила ноутбук к дискам и попкорну и взяла свой кофе, оставленный на столике ранее. — Я просто подумала… Земля нам вряд ли светит скоро, а ты вроде хотел… Если это совсем глупо, то пофиг. Это не…        — Совсем не глупо, — Адам притянул Мэг в объятие и увлёк в поцелуй, неожиданно понимая, насколько с ней легко на самом деле. Напрягающие мысли развеялись без следа. — Мм, ваниль, — констатировал Адам, отстранившись, и бросил мимолётный взгляд на стаканчик в руках Мэг, в котором обнаружился капучино. — Тебе идёт.        — Взяла не глядя, — бросила Мэг с явно наигранным безразличием, которое нисколько не скрыло её лёгкое смущение. — Или спасибо. Я… Это, наверное, была неправильная реакция, да? В смысле люди вроде благодарят за комплименты.        — А давай ты будешь меньше париться о том, что делают люди, и будешь просто делать то, что хочешь сама, — предложил Адам и скользнул пальцами по щеке Мэг, которая явно невольно подалась навстречу прикосновению.        — Боюсь, малыш, если я буду делать то, что хочу, этап свиданий мы гарантировано пропустим, — Мэг то ли фыркнула, то ли мурлыкнула, и звук заставил рассмеяться. Но уже в следующее мгновение дыхание сбило, когда Мэг прижалась всем телом и прошептала где-то в районе уха, что заставило кожу на шее покрыться мурашками: — Я всё ещё хочу проверить, настолько ли ты малыш.        — Начинаю понимать, почему демонов называют искусителями, — в тон отозвался Адам и чуть прищурился, когда Мэг довольно улыбнулась и выскользнула из его объятий. — Жестокими искусителями, — поправил себя Адам, понимая, что джинсы резко показались тесными.        — Мы договаривались, что попкорн выбираю я, — Мэг невозмутимо сверкнула глазами. — Но фильм с тебя. И будет круто, если мы обойдёмся без слезливых мелодрам.        — Отлично, тогда с мелодрам и начну выбор, — Адам сверкнул глазами в ответ, не в силах удержаться от поддразнивания и детской мести, подошёл к столику и тряхнул головой, пытаясь заставить себя сосредоточиться на дисках. — Давай посмотрим, что тут вообще есть. О, «Мистер и миссис Смит». Ставлю сотню, что тебе понравится.        — Мм, на мелодраму не похоже, — Мэг бегло глянула на обложку диска и пожала плечами. — Окей. Этот парень выглядит секси.        — Девушка тоже ничего, — не остался в долгу Адам, усмехнулся, когда Мэг бросила на него недобрый взгляд, и успокаивающе добавил: — Да ладно тебе. По-моему, Питт и Джоли до сих пор самые популярные актёры в Америке и не только. И они реально секси. Так мы смотрим? Это боевик, может, немножко комедия. И никакой мелодрамы.        — А ты умеешь быть убедительным, — Мэг допила свой кофе и кивнула. — Давай. Твой попкорн в синем стакане.        — Мм, он с чем? — чуть рассеянно спросил Адам, запустил ноутбук и вставил диск.       Мэг без каких-либо видимых усилий подтянула кресло ближе. Адам не стал сдерживать улыбку, когда сообразил, что оно одно и в сторону второго Мэг даже не смотрит. Предвкушение заворочалось внутри, не желая считаться ни с намерением выдержать хотя бы видимость правил приличия, ни со смущением, которое периодически всё равно пыталось напомнить о себе.        — Солёный, — Мэг бросила мимолётный взгляд на экран, где начались титры, а затем глянула на него и облизнула губы. — У меня с карамелью. Если будешь хорошим мальчиком, я им, возможно, даже поделюсь, — Мэг демонстративно подцепила небольшую пригоршню и закинула её в рот.        — Мм, — неопределённо отозвался Адам, разом забывая про фильм, сел в кресло и похлопал по своим ногам. — Иди сюда. Кто-то же должен кормить меня попкорном.        — Малыш очень хочет попробовать ролевые игры? — Мэг фыркнула, но села и устроила на своих коленях оба стакана с попкорном.        — Не я это начал, — Адам умышленно невинно улыбнулся, зачерпнул свой попкорн и задумчиво пожевал. — Сойдёт.        — Если совсем не нравится, можем поменяться, — Мэг закатила глаза вроде бы с лёгким раздражением, но Адам без труда определил, что она пытается скрыть неуверенность. — Или вообще смешать. Вроде у людей даже есть такой вкус во всяких батончиках и прочей дряни. Солёная карамель.        — Ага, — машинально отозвался Адам, понимая, что голос резко сел. Происходящее на экране никак не желало привлекать даже каплю внимания. Руки уверенно скользнули по спине Мэг, которая замерла, но уже через миг подалась навстречу. — Ну пусть будет солёная карамель, — выдохнул Адам прямо в рот Мэг, позволяя осевшим на их губах вкусам перемешаться.       Грохот из коридора, сопровождающийся, похоже, криком, который, очевидно, из-за толщины стен донёсся как невнятный звук, заставил разорвать поцелуй, успевший стать глубоким и откровенно страстным. Адам сжал губы, понимая, что начинает злиться. Желание узнавать, что ещё успело случиться, отсутствовало полностью, а неудовлетворённое возбуждение отлично заглушало совесть.        — Прости, малыш, — Мэг послала ему виноватый взгляд и поднялась на ноги. — От… Люцифера в Аду сейчас нет, и мне надо проверить. Запомни, на чём мы остановились.        — Не забуду, даже если захочу, — усмехнулся Адам, откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, сдерживая порыв скользнуть рукой ниже пояса. Мэг исчезла, и секунды мгновенно показались часами. Адам прикрыл глаза, позволяя себе погрузиться в фантазии, которые могли скрасить ожидание, но распахнул их, едва услышал судорожный вздох. — Мэг? — лишние мысли испарились из головы мгновенно, унося с собой и настроение. — Что случилось? — Адам вскочил на ноги, подошёл и сжал плечи Мэг, которая побледнела до синевы и явственно дрожала.        — Там… Михаил. Другой Михаил, — скороговоркой выдала Мэг. — Я хотела… К отцу. Но я не могу покинуть Ад. Телепортация работает внутри, но не работает наружу. Я не понимаю… Откуда у него столько силы? — в голосе Мэг прорвалось безграничное отчаяние. — Даже отцу, чтобы устроить такое, нужно было бы не просто сидеть в тушке Сэма, но и…        — Мэг, спокойно, — Адам слегка встряхнул её, понимая, что собственный почти животный ужас, мгновенно поднявшийся из глубин существа, значительно приглушился желанием хоть немного успокоить Мэг. — Мы что-нибудь придумаем.        — Да что? — с нотками откровенной паники воскликнула Мэг. — Для него походу вообще нет ничего невозможного. Явился сюда, как к себе домой, как-то заблокировал выход. Малыш, я… Другие уровни. Может, это и не поможет, но я не могу позволить тебе снова оказаться в его лапах. Я…        — Тише, — Адам притянул Мэг в объятие, чуть поморщился, когда она вцепилась в его плечи пальцами с нечеловеческой силой, и лихорадочно начал искать выходы из ситуации. Молитва, мгновенно вознесённая Михаилу, а следом и Люциферу, заведомо ощущалась бесполезной, а липкий ужас стремился поглотить собой. Но уверенность, что если он проиграет снова, то он проиграет навсегда, толкала делать что угодно, вопреки страху и сомнениям. — Мы что-нибудь придумаем, — повторил Адам, машинально гладя Мэг по спине, и стараясь верить в собственные слова.              

***

      

      Дин доли секунды бессмысленно смотрел на то место, с которого в мгновение исчезли Люцифер и Сэм, а затем нехотя повернул голову в сторону Михаила. Обжигающий взгляд, который одновременно согрел и взбудоражил, заставил почти подавиться вдохом. Дин поджал губы, тщетно стараясь сделать вид, что ему всё равно. Михаил, который почему-то не спешил начинать разговор, шагнул к нему.        — Ну, — Дин не выдержал, понимая, что терпение никогда не было свойственной ему добродетелью. Михаил взглядом выразил вопрос и сделал ещё шаг. Дин напряжённо сглотнул, чувствуя, как здравый смысл готовиться самоустраниться, что в последнее время происходило пугающе часто. — Что? — попытка не утратить контроль над ситуацией заставила, по сути, риторический вопрос прозвучать грубее, чем Дин хотел. — Начни уже хоть с чего-нибудь. Уговоры там отправиться в гости к твоему братишке или попытки всё-таки заставить меня дать обещание. Ты же не просто так отослал отсюда наших гол…       Остаток резковатой фразы застрял в горле, когда Михаил неожиданно уничтожил остатки дистанции между ними и сжал его в каком-то щемящем объятии. Колкость почти сорвалась с языка, но осознание, как быстро спокойствие укрывает подобно мягкому пледу, заставило передумать её озвучивать. Дин подавил вздох, прикрыл глаза и сомкнул руки за спиной Михаила, сдаваясь теплу.        — Дин, я хочу, чтобы ты знал, что в ситуации, которая могла сложиться в будущем, я вижу не то, что ты дал согласие ему. Но то, что ты дал его мне, — тихие слова ударили наотмашь, и Дин в первую секунду не понял, чего хочет больше, вырваться или усилить объятие до боли. Проницательность Михаила загнала в тупик, но и повлекла за собой взрыв эмоций, среди которых хоть сколько-то положительной могла считаться только благодарность. Михаил отстранился, но ровно настолько, чтобы поймать его взгляд. Дин нервно облизал губы. — Я надеюсь, что это будущее не сбудется никогда. И сделаю всё для этого. Но в любом случае, я хочу быть уверен, что ты понимаешь, что это не твоя вина. Никогда ей не станет, даже если сбудется худший сценарий.        — Ну как же, — Дин скривил губы, не понимая, почему слушать оправдания в свой адрес со стороны даже тяжелее, чем представлять возможное развитие событий, чего он избегал как мог до того момента, как Михаила поднял тему. — Сэм ведь был там мёртв, так? И Люцифер. И остальные. И мне не надо даже видеть долбаные картинки, чтобы понимать, чьими руками…        — Не твоими, Дин, — Михаил перебил резко и обхватил его лицо ладонями, когда Дин попытался отвести взгляд, не позволяя это сделать. — И будущий я… Он винил только себя. За то, что позволил ему до тебя добраться. Я его понимаю.        — Да твою мать, Михаил, я не принцесса, которую надо бесконечно оберегать, — раздражение полыхнуло внутри неожиданно яркой вспышкой, а Дин сам не понял, как успел вырваться и отойти на пару шагов. — Если я не в состоянии въехать, какой из пернатых ублюдков передо мной, это моя грёбаная проблема.        — Мне казалось, мы уже выяснили, что технически у меня нет матери, Дин, — Михаил только едва заметно улыбнулся, никак не отреагировав на откровенную грубость. — Но, видимо, стоит отметить и тот факт, что отец у меня был.        — Серьёзно? — Дин задохнулся, чувствуя, как раздражение стремительно превращается в злость. — Тебе весело? Твой поехавший двойник походу собрался устроить апокалипсис, а ты решил шутить, делая вид, что ничего не происходит? Или ты радуешься тому, что всё-таки нашёл возможность убиться? Ну так имей в виду, что я не собираюсь смотреть на то, как ты сыграешь в ящик. И если ты успел придумать очередной дерьмовый план в духе божественной хрени, с который ты носился веками, то…       Поцелуй в очередной раз помешал договорить. Дин застыл, смутно осознавая, что сейчас Михаил явно не намерен спрашивать или сомневаться. Тягучая нежность, оттенённая восхищением, которая загадочным образом ощущалась так чётко, словно Михаил вновь показывал картинку, но без таковой, почти буквально выбила почву из-под ног. Дин машинально вцепился в плечи Михаила, ища опору.       Собственная болезненная в моменте тяга столкнулась с себе подобной, но превосходящей, и моментально умножилась в разы, становясь чем-то абсолютным и непреодолимым. Всё, что было отложено для обдумывания когда-нибудь потом в силу обстоятельств, вихрем пронеслось в голове и вдруг легко и просто оголило истину. Дин зажмурился, понимая, что бежать от правды больше некуда.        — Дин, — Михаил оторвался от его губ, но тут же начал оставлять невесомые поцелуи на скуле и щеке, словно не мог совладать с собой достаточно, чтобы не прикасаться. Дин отпустил плечи Михаила и сжал кулаки до хруста в суставах, понимая, что кровь в венах бесповоротно превратилась в жидкое пламя, а тепло не желает помещаться в груди и рвётся на волю. — Я…        — Ты сделаешь всё возможное и невозможное, чтобы не скопытиться, — перебил Дин, ощущая, как сжимается горло до невозможности вдоха только на допущении, что с Михаилом может что-то случиться. — Потому что иначе я достану тебя из той дыры, в которую попадают ангелы после смерти, и ты сильно пожалеешь о том, что в ней оказался.        — Я сделаю всё возможное и невозможное для того, чтобы выжили мы все, — мягко поправил Михаил, гладя его руки и спину с сокрушительной нежностью, которая лишала сил хотя бы попытаться оказать сопротивление. — Я хотел извиниться, — неожиданно произнёс Михаил, и Дин моргнул, не сразу переключаясь. — Я обещал тебе, что не попрошу ничего, что ты не готов мне дать. И даже если, — губы Михаила дрогнули в намёке на улыбку, — обещания это полная хрень, я никогда не желал это делать. Мне не стоило быть настолько настойчивым в разговоре о твоём согласии.        — Да иди ты к чёрту, Миш, — Дин дёрнул щекой, едва понимая краем сознания, что фраза грозит стать привычной, и пытаясь хоть немного пригасить с новой силой взметнувшееся раздражение и из-за темы, и из-за подхода Михаила в целом.        — Ты уверен, что хочешь отправить меня к Люциферу? — улыбка Михаила, на этот раз полноценная, почему-то обратила раздражение практически в бешенство. — Я всегда рад общению с братом, но, полагаю, он сейчас прекрасно проводит…        — Я уверен, что если ты не заткнёшься, я тебе прямо здесь доступно объясню… — Дин захлопнул рот, когда осознал, что едва не сорвалось с языка.       Фантазия, нисколько не считаясь с лёгкой паникой, которая начала зарождаться внутри, безжалостно подбросила варианты этих самых объяснений, проходящих в горизонтальной плоскости, и Дин с трудом сдержал порыв сжать голову руками. Внутренний голос, словно сжалившись, подсказал, что осознаний просто слишком много за короткий промежуток времени, но облегчения это не принесло.        — Дин, — Михаил чуть нахмурился, похоже, упустив общий смысл фразы, которая так и не была завершена, и Дин рвано вздохнул, когда равноценные огорчение и радость по этому поводу смешались между собой. — Если я сказал что-то не то, мне жаль.        — Соглашение, чувак, — заставил себя выдавить Дин, отгоняя неуместные мысли, одновременно пугающие до трясущихся коленей и манящие до лёгкого покалывания внизу живота. — Нам нужно соглашение. Да.        — Соглашение? — Михаил приподнял брови, не скрывая явно неподдельного любопытства.        — Во-первых, — Дин поднял палец и несколько раз махнул им в воздухе, лихорадочно пытаясь собрать мысли в кучу. — Я сам буду решать, говорить тебе «да», «нет» или слать тебя к чёр… подальше.        — Конечно, — Михаил кивнул с чуть преувеличенной серьёзностью, но в его глазах промелькнула тень улыбки.        — Ага, супер, — Дин почти насупился, когда в ответе Михаила пригрезилась снисходительность, но решительно заставил себя продолжить: — Во-вторых, больше никаких долбаных обещаний. Никогда.        — Если ты настаиваешь, — Михаил снова кивнул, всё больше смеясь глазами, но сохраняя невозмутимую серьёзность внешне.        — В-третьих, ты не сунешься к этому уроду без меня и своих пернатых куриц, — Дин нахмурился, когда Михаил на мгновение стал даже слишком серьёзным, прежде чем кивнуть в очередной раз, но после сразу же вернулся к смеющемуся взгляду.        — Я бы внёс в наше соглашение поправку. Хотя вернее будет обозначить её дополнением, — Михаил чуть склонил голову к плечу и явно умышленно позволил улыбке наконец-то коснуться губ. — Если я всё понимаю верно, за нарушение соглашения должно следовать наказание. Очевидно, ты не закончил его обозначать, когда говорил о разъяснениях.        — Ты… — Дин вспыхнул, с опозданием понимая, что было недопустимо наивно считать, что Михаил не проанализировал если и не его слова, из которых едва ли можно было сделать верный вывод без сопутствующего чтения мыслей, то его жесты и поведение в целом в тот момент. Стыд и жар накрыли удушливыми волнами, которые неожиданно схлынули, когда врождённое упрямство подняло голову, тяня за собой и гордость. — В-четвёртых, я тебя сам отымею, долго и старательно, хоть в раю, хоть в преисподней, если ты сделаешь какую-нибудь глупость, — Дин и сам не понял, как выдал предложение на одном дыхании, умудряясь даже чуть чеканить слова.       Взгляд Михаила прожёг едва ли не буквально, и пытающийся напомнить о себе стыд вдруг сменился терпкой и пьянящей до желания творить безумства свободой. Всё, что разрозненно бродило внутри после сцен, показанных Михаилом, все осознания, которых и впрямь оказалось слишком много за малый отрезок времени, все яркие и чуть безумные эмоции, — всё внезапно собралось воедино.        — Видимо, я просто обязан научиться делать глупости как можно скорее, — голос Михаила, ставший глубоким и будто бы тягучим, отозвался электрическим разрядом тока, который прошил тело от макушки до пяток.       Дин сглотнул, тщетно пытаясь напомнить себе, что им необходимо заняться составлением плана действий. Желание, взять от жизни всё, что только можно, здесь и сейчас, подкрепляемое так и не исчезнувшим, несмотря ни на какие разговоры, страхом, что завтра у них может и не быть, толкало совершенно в иную сторону и располагало к необдуманным поступкам.       Понимание, на что именно Михаил легко фактически согласился, приходило медленно и будило новые эмоции, не считаясь с тем, что их и без того было с перебором. Контроль испарялся стремительно, прикрываясь оправданием, что пара-тройка лишних минут на Земле ничего уже не изменят. Момент захватил собой полностью, как застывший стоп-кадр. Дин облизнул губы и сделал шаг к Михаилу.       Поцелуй, властный и на этот раз осознанный до последней крупицы, заставил реальность взорваться изобилием красок, а затем превратиться в сплошное размытое пятно. Смутное понимание, что отсутствие собственного внутреннего сопротивления открыло дорогу принципиально новым, сумасшедшим по силе ощущениям, пронеслось на задворках сознания, но утонуло в цветной карусели.       Сжигающее и тут же исцеляющее тепло в груди словно распространилось по каждой клетке тела, проникло в неё и обострило чувствительность настолько, что кожу покалывало даже от соприкосновения с воздухом. Заставляющее окончательно терять остатки осознанности абсолютное удовольствие, казалось, кружилось вокруг них невидимым наэлектролизованным смерчем.        — Дин, искал повсюду тебя я, пока Джошуа не сказал… — голос Кастиэля, который опознался таковым только через долгое мгновение, заставил вздрогнуть. Михаил резковато отпрянул, а в его глазах угрожающе полыхнул ангельский свет. Кастиэль, так и не закончив фразу, свёл брови, а на его лице застыло странное выражение. — Но, быть может, стоит обождать мне с разговором, который желал тебе я предложить.        — Твою мать, Кас, — едва слышно простонал Дин, понимая, что сожаление ощущается куда ярче, чем стыд, который должен был бы сжигать до основания.        — Технически не имею матери я, Дин, — невозмутимо начал Кастиэль с глубокой задумчивостью в голосе, и истерический смешок сам сорвался с губ.       Дин пару секунд честно пытался сдержаться, но в итоге уткнулся лбом в плечо Михаила, ещё успев выхватить взглядом, что тот смотрит на Кастиэля так, словно размышляет, как эффективнее его препарировать, всхлипнул от смеха, который имел ярко выраженный оттенок истерики, и зажмурился на осознании, что Ад неожиданно показался невероятно привлекательным местом.              

***

      

      Адам изо всех сил заставлял себя думать, а не поддаваться страху, но ничего не мог поделать с тем, что взгляд непроизвольно постоянно возвращался к двери, на удивление пока никем не тронутой снаружи. Периодическое повторение молитв Михаилу и Люциферу явно не приносило никакого эффекта, но ассоциативно только усиливало ужас. Адам заставил себя сделать глубокий вдох.        — Малыш, пожалуйста, — Мэг аккуратно разорвала объятие и вцепилась в его запястье. — Я понимаю, понимаю, что догонялки по Аду это хрень собачья, но это хоть какой-то шанс. Отец должен вернуться или…        — Солнышко, подожди, — Адам сам не понял как, желая успокоить, легко перешёл на милое прозвище, которое уже не раз всплывало в голове рядом с Мэг. — Я… Он до сих пор не здесь. В смысле не в этой комнате. Наш Михаил говорил в отеле, что в Аду ему будет сложнее нас найти. Я понимаю, что это притянуто за уши, но, может, он вообще явился сюда не за нами? Не за мной, — быстро поправился Адам, на ходу соображая, что Мэг другому Михаилу могла быть нужна разве что в качестве заложницы, но никак не сама по себе.        — Да даже если и так, — Мэг дёрнула плечом и сжала его запястье так сильно, что кость заныла. — Ты думаешь, если он тебя увидит, он просто пойдёт дальше по своим делам? — с уловимыми истерическими нотками воскликнула Мэг.        — Я думаю, что я не собираюсь прятаться как крыса в конуре, — Адам нахмурился, но проследил, чтобы тон не прозвучал грубо. — Я вообще явно чего-то не догоняю… Люцифер же вроде должен был готовить Ад к обороне?        — Он отдал приказы, и что-то делается… делалось, — быстро поправилась Мэг и закусила губу. — Но это явно нихрена не помогло. Я просто… На Земле вообще прошли минуты. Он… Даже для архангела это слишком.        — Ну, если предположить, что после изгнания он не стал возвращаться за нами в отель, понимая, что мы успели позвать на помощь, то это, конечно, больше времени, но я блин тоже не догоняю, зачем ему вламываться именно в Ад, — Адам потёр лоб свободной рукой и тряхнул головой. — Ладно, к чёрту его мотивы. Здесь же есть какая-нибудь оружейная, да?        — Чего? — Мэг моргнула. — Есть. Но ты же не собираешься… с ним драться? — голос Мэг к концу вопроса сел.        — Я не собираюсь ныкаться по углам Ада, надеясь, что он меня не найдёт, — с решительностью, которой не чувствовал на самом деле, бросил Адам. — Так что самое сильное из оружия у вас есть? Ну в смысле я про такую хрень, которая может оказаться хоть как-то эффективной против этого ублюдка.        — Я… — Мэг облизнула губы, глядя на него широко распахнутыми глазами. — Пара десниц была точно. Я не знаю, насколько они ему навредят, но в них блин всё же заключена сила Бога.        — Мм, то есть штуковины, которые создавал сам боженька? — уточнил Адам, чувствуя, как просыпается надежда.        — Трогал, — быстро пояснила Мэг. — И оставил на Земле. Ну и вроде как пока трогал, вложил в них свою силу. На самом деле почти никакие из них не пережили потоп, и из четырёх, что остались, две у нас. Малыш, я… Ладно, я готова обсудить всё, что хочешь, но давай хотя бы в той же оружейной, — почти взмолилась Мэг. — Она на пятом уровне, да ещё и устроена как тайник, по сути, и если он… Он хотя бы доберется туда не сразу.        — Окей, — Адам быстро кивнул, одновременно признавая, что и сам продолжал постоянно коситься на дверь, и правоту Мэг в целом. Перемещение заняло привычное мгновение. Адам быстро огляделся и чихнул. Взгляд приметил, что помещение разделено на отделы, в некоторых из которых сновали демоны, очевидно, ещё не знающие о незваном госте или напротив, как раз знающие. — Так, — Адам заставил себя собраться и проигнорировал окончательно заледеневшие от страха руки. — Значит, у вас есть пару супер пушек. Что ещё?        — Человеку нельзя брать их голыми руками, — быстро предупредила Мэг. — Но теоретически у нас числятся перчатки Гермеса. Если их ещё не стащили. В смысле фигня, с помощью которой десницу без вреда для себя сможешь взять и применить даже ты.        — Серьёзно? — Адам вскинул брови. — Даже в Аду умудряются что-то тырить?        — Шутишь? — Мэг нервно фыркнула. — Когда-нибудь расскажу тебе о местной коррупции. Малыш, слушай, я… Это всё, конечно, очень героически, но…        — Не заканчивай эту фразу, — Адам предупреждающе вскинул руку и мимолётно сжал губы. — Ты думаешь, я сам не понимаю, что звучу в лучшем случае как самонадеянный идиот, а в худшем — как законченный псих? Но я не могу… Мэг, я не буду сидеть, захлёбываться ужасом и ждать, пока он придёт и сделает из меня фарш. Даже если я сдохну, пытаясь убить эту тварь, это будет лучше, чем в очередной раз оказаться его боксёрской грушей.        — Винчестер, — Мэг напряжённо сглотнула и посмотрела с таким восхищением, что Адам невольно почувствовал, как краснеет.        — Рановато примеряешь фамилию, — беззлобная поддёвка вырвалась сама по себе, когда желание хоть немного снизить градус напряжения взяло верх над здравым смыслом на пару мгновений. — Но я подумаю.        — Что? — Мэг забавно заморгала, потом опешила, но в итоге засмеялась. — А знаешь что? Да к чёрту всё. Не собираюсь бояться. И даже если погибну, то хотя бы буду знать за что. А если выживем, замутим горизонтальное танго без всяких прелюдий.        — Идёт, — Адам мимолётно коснулся губ Мэг поцелуем и заставил себя собраться. — Так что тут есть ещё?        — Вообще-то, — Мэг нервно покусала губу. — От… Люцифер меня убьёт, но…        — Его тут нет, а этот урод есть, — быстро возразил Адам. — И до светлого будущего нам ещё надо дожить.        — В Аду хранится демонская скрижаль, — выпалила Мэг. — В отличие от ангельской скрижали она не наделит супер силой никакого демона, который возьмёт её в руки, но может кое-что поинтереснее. С её помощью можно управлять демонами. По крайней мере, Азазель так говорил. И говорил, что это тайна.        — Азазель? Забей, неважно, — сам же снял вопрос Адам, понимая, что им катастрофически не до деталей. — Знаешь, где она?        — Да, — Мэг уверенно кивнула. — Малыш, давай я хотя бы проверю… Вдруг он просто убрался?        — Ты сама-то в это веришь? — недоверчиво уточнил Адам. — Пришёл, осмотрелся, ушёл? Серьёзно?        — Да кто его знает, что в его чокнутой голове, — Мэг дёрнула плечом. — Я обещаю, что буду осторожна. И заодно заберу скрижаль.        — Ладно, — до крайности нехотя согласился Адам, машинально дёрнулся вперёд, когда Мэг исчезла с места, и усилием воли заставил себя сосредоточиться на плане, который на удивление быстро начал складываться в голове.        — Если чудеса и существуют, то не сегодня, — Мэг появилась так же неожиданно, как и исчезла, сжимая в руках, похоже, глиняную табличку. — Он в Лимбе. У него… Там Кроули и Бальтазар. И им… уже досталось, — Мэг передёрнулась всем телом. На неуловимый миг в её глазах промелькнул прежний страх, но быстро сменился отчаянной решимостью. — Малыш, если мы что-то делаем…        — То делаем это сейчас, — уверенно закончил за неё фразу Адам и мысленно выругался, легко представляя изобилие пыток, которыми другой Михаил не брезговал. — Ну, может, у меня есть кривой, но всё же план. И, учитывая, что вряд ли мы придумаем что-то лучше…        — Рассказывай, — поторопила Мэг, судорожно сжимая пальцы на табличке.              

***

      

      Кроули машинально попытался стиснуть зубы и зло поморщился, когда сообразил, что их больше нет. Крик Бальтазар бил по ушам и резал по-живому болезненнее и вернее, чем клинок пришлого Михаила. Кроули отвернулся, не в силах смотреть, как Михаил с каким-то маниакальным интересом во взгляде вырезает на груди Бальтазара незнакомые символы.        — Занятно, — холодный голос прозвучал неожиданно, и Кроули осознал, что готов молиться всем богам на то, чтобы Михаил решил поговорить, что означало бы перерыв в мучениях для Бальтазара и для него самого. — Признаться, я хотел лишь оценить, можно ли использовать ресурсы местного Ада в предстоящей мне схватке с местным ангельским воинством, но мой визит заиграл неожиданными красками, когда я наткнулся на вас. Значит, в вашем распоряжении не только оружие Небес, но и серп Смерти. Любопытно. Поймите меня правильно, Смерть в своём мире я пленил, а жнецов поработил. Но её оружие сослужило мне хорошую службу. Думаю, оно весьма пригодится мне и здесь.        — Чёрта с два, — чуть дрожащий голос, в котором, тем не менее, звучал откровенный вызов, поначалу показался галлюцинацией.       Кроули моргнул и попытался сфокусировать зрение. Мозг резонно подкинул соображение, что странно как раз было бы, если бы никто не появился в Лимбе, где обычно было на несколько порядков оживлённее, чем на нижних уровнях. Кроули мотнул головой, понимая, что вся разница в том, как появиться. Брошенная Михаилу фраза выглядела осознанным вызовом, но не случайностью.        — Адам, — Михаил прищурился и улыбнулся, будто бы приветствуя старого знакомого. — Какая неожиданная встреча. Знаете, ваш Ад даже начинает мне немного нравиться. В моём мире это лишь жалкий закуток пространства, где ютятся не менее жалкие демоны, которых мы практически истребили. До того, как я разорвал своего Люцифера, он ещё пытался что-то там изменить, но…        — Вперёд, — резкий, оглушительный крик не позволил Михаилу, который, похоже, расслабился окончательно и решил устроить экскурс в историю, закончить предложение.       Кроули дёрнулся, машинально отметил, что голос принадлежал Мэг, а затем попытался вжаться в стену сильнее. Беспросветные тёмные тучи неслись с двух сторон, полностью заполняя собой коридор. Михаил оценил обстановку цепким взглядом, вскинул руку, но сделать ничего не успел. Бобби и Кевин, не иначе как чудом оказавшиеся за его спиной, синхронно швырнули в него бутылки и рухнули на пол.       Михаил успел прервать полёт и бутылки рухнули в ярде от него, но всё равно взорвались. Пламя, которое, судя по высоте и силе, могло быть рождено исключительно святым маслом, взметнулось в воздух. Адам, действуя удивительно чётко, что рождало уважение, швырнул такую же бутылку под ноги Михаилу со своей стороны и рухнул плашмя. Рой демонов достиг своей цели и полностью скрыл Михаила.       Понимая, что победу праздновать рано, Кроули забыл дышать, наблюдая за развитием событий. Несколько ангелов вбежали в коридор. Из клубящегося чёрного дыма, который выглядел слитным ожившим организмом, начали простреливать молнии. Ангелы подбежали ближе и явно собирались атаковать, но замерли, когда прямо перед ними вспыхнуло пламя.        — Ай, лапуля, — восхищённо пробормотал Кроули, боковым зрением замечая приподнявшегося от пола Бобби с небольшой канистрой в руках.        — Мэг, отзывай их, — крикнул Адам, и Кроули мгновенно сосредоточил внимание на нём, краем глаза отмечая, что Бальтазар в сознании и не менее пристально, чем он сам наблюдает за происходящим.       Перчатки Гермеса привлекли внимание одновременно со странной палкой, которую Адам крепко сжимал в руке. Демоны понеслись в обратном направлении, повинуясь окрику Мэг, что вызывало вопросы, и снесли на своём пути ангелов. Мстительная радость поднялась внутри волной, когда Кроули рассмотрел, насколько потрёпанным выглядит Михаил, который поднялся на ноги, но тут же пошатнулся.        — Жалкие глупцы, — лицо Михаила исказила чистая ненависть. — Я разрушитель миров. Я разорву вас голыми руками.        — Мечтать не вредно, — с не меньшей, но куда более холодной ненавистью усмехнулся Адам, а в следующее мгновение из палки вырвался ослепительный свет.       Михаил, вскинувший было руки, вздрогнул, но успел выставить, очевидно, какую-то частичную защиту. Удар, который явно должен был обрушиться на него в полной мере, прошёл по касательной. События резко ускорились. Мэг, бледная и растрёпанная, возникла прямо в воздухе и исчезла с Бальтазаром за миг до того, как в стену, где он был, врезался частично отражённый Михаилом свет.        Тело неожиданно ощутило свободу. Кроули задохнулся от боли, выворачивающей внутренности, но завертел головой, пытаясь найти взглядом Бальтазара. Михаил рухнул на колени, заходясь жутким криком сквозь стиснутые зубы. Адам, явно не собираясь оставлять Михаилу шанс, окатил его маслом из какой-то миски и яростно швырнул в него факел, сдёрнутый со стены.       Пламя объяло все тело Михаила, который перешёл со сдерживаемого крика на откровенный вой, а затем исчез. Ангелы, пол вокруг которых был усеян перьями, кричали не менее оглушительно. Часть перьев, попавшая в огонь, который был, казалось, уже везде, жизнерадостно сгорала, заставляя его взмывать под потолок. Бобби и Кевин медленно поднимались на ноги.        — Малыш, — Мэг ураганом налетела на Адама, повисла у него на шее и впилась в его губы поцелуем. Кроули вскинул брови, но моментально вернулся к поискам Бальтазара, успевая заметить, как демоны уже разделившиеся на отдельные организмы, заковывают ангелов в кандалы. Знакомая рука сжала предплечье, и Кроули обернулся так резко, что суставы хрустнули, казалось, повсеместно. Бальтазар, не говоря ни слова, прижал его к себе, явно не считаясь со своими повреждениями. — Чёрт, ты был… Ну знаешь… Отец бы не справился лучше, — чистое восхищение в голосе Мэг, которая явно даже не пыталась говорить тише, невольно вновь привлекло внимание.        — Ну, бой мы выиграли, — Адам криво улыбнулся, и Кроули чуть прищурился, оценивая, насколько прямо тот держит спину, несмотря на заметно дрожащие ноги.        — Винчестер, — хмыкнул Бальтазар с неподдельным уважением, быстро окинул взглядом Бобби и Кевина, очевидно, желая убедиться, что они в порядке, и поморщился явно от боли. Кроули дёрнулся, понимая, что исцелить себя полностью Бальтазар пока, похоже, не в состоянии и как никогда жалея, что исцелять не умеет он сам. — Нам надо… — Бальтазар приложил заметное усилие, проговаривая слова и с видимым облегчением умолк, когда невольно оказался перебит.        — Но бой это ещё не война, — Адам, крепко обнимая Мэг, которая, похоже, не собиралась выпускать его из кольца рук ни на мгновение, стал заметно серьёзнее. — Давайте этих в темницы. Ну или в камеры, — он кивнул на пленённых ангелов, часть из которых выглядела лишившимися сознания. — У вас же есть камеры? — уточнил он, и явственно выдохнул, когда многие демоны закивали. — Супер. Ну так и тащите их туда. И кто-нибудь, позовите уже Михаила с Люцифером что ли. Они тут явно не помешают, если этот мутант вернётся.        — И в самом деле, — пробормотал Кроули, невольно умиляясь самой постановке вопроса. — А ты далеко пойдёшь, росомаха.              

***

      

      Несмотря на лёгкую усталость и беспокойство, для которого только прибавлялось поводов с каждым мгновением, Сэм с любопытством осмотрелся, когда полёт закончился. Огромное озеро с поразительно гладкой зеркальной поверхностью неожиданно навеяло умиротворение одним своим видом. Сэм чуть нахмурился, понимая, что то, что проблемы резко кажутся несерьёзными, не нормально.       Взгляд остановился на зарослях камыша, которые удивительно органично смотрелись на фоне общей чуть нереальной красоты. Прозрачная вода манила к себе с каждым мигом всё сильнее, обещая неземное блаженство и расслабленность. Сэм нахмурился сильнее, обдумывая, могло ли на его восприятие повлиять так времяпровождение на острове, но быстро отбросил эту мысль.        — Сэмми, — Люцифер пощёлкал пальцами перед его носом, и Сэм моргнул. — Прудик неплох, не спорю, но не настолько же, чтобы…        — Прудик? — переспросил Сэм, не считаясь с тем, что перебивает. Внутренний голос чуть ехидно подсказал, что учитывая привычку Люцифера не заканчивать фразы, это вообще не проблема. — Вы серьёзно называете это прудом? — уточнил Сэм, бегло прикидывая, может ли увиденное озеро превзойти по размерам Верхнее или всё же незначительно ему уступит.        — Думаешь, всё-таки лужа? — серьёзный тон Люцифера и лёгкое огорчение, промелькнувшее на его лице, помешали поверить, что он решил пошутить. Сэм неверяще всмотрелся внимательнее, но только убедился, что Люцифер выглядит как человек, который считает, что сюрприз не удался. — А я говорил Мишелю…        — Люцифер, — Сэм прикрыл глаза рукой, честно попытался сдержать смех, но махнул рукой на безнадёжную затею уже несколько секунд спустя. — Ладно, пусть будет пруд, но знаешь… Может, я тебя удивлю, но озёр такого размера на Земле и с десяток не наберётся.        — Озёр? — Люцифер нахмурился, явно другим взглядом окинул водоём, а потом легкомысленно пожал плечами. — Да пофиг. Сэмми, мне после первозданного океана всё лужа. Но если тебе нравится, то мы можем…       Люцифер резко обернулся, на этот раз явно неумышленно не закончив предложение, когда раздался мощный плеск. Сэм невольно перевёл взгляд на источник звука и вздрогнул. Незаканчивающаяся птица, одновременно напоминающая страуса и павлина, медленно поднималась над водой. Сэм сглотнул, понимая, что она сходу возвышается над поверхностью минимум футов на семь-восемь.        — Боже, — выдохнул Сэм, когда птица расправила крылья, которые, казалось, вполне могли по размеру посоперничать с ангельскими, как они обычно были видны в земном измерении. В голове пронеслась фраза Люцифера об утках. — Кто?.. — голос резко ослаб, Сэм умолк, выдержал паузу, откашлялся и попробовал снова: — Кто додумался назвать это, — Сэм незначительно повысил голос, который упорно сопротивлялся, — уткой?        — Сэмми, они крякают, — будто бы оправдываясь, воскликнул Люцифер, и Сэм невольно вздрогнул всем телом. Птица, теперь возвышающаяся не менее чем футов на пятнадцать над водной гладью, раскрыла клюв и издала звук, от которого Сэм вздрогнул снова. Уши на несколько секунд словно заложило ватой. — Вот, — жизнерадостно воскликнул Люцифер, — я же говорю… Сэмми, всё нормально?        — Отлично, — Сэм оттопырил большие пальцы рук, не слишком доверяя вновь просевшему голосу. — Просто пруд и уточки. Чудесно.        — Сэмми, я… — виновато начал Люцифер и осторожно тронул его за запястье. — Утки тут…        — Я помню, ты предупреждал, — Сэм кивнул, а потом махнул рукой на вежливость. — Слушай, я тебя прошу, не называй это, — Сэм умышленно максимально выделил слово интонационно, — утками. Я понятия не имею, что на… — повторённый птицей звук заставил осечься буквально на полуслове. Люцифер бросил на него уже откровенно несчастный взгляд и, похоже, собрался предлагать переместиться. Сэм сделал глубокий вдох, бросил на птицу, которая являлась такой весьма условно, мимолётный взгляд и спросил настолько спокойно, насколько только смог: — Она чего-то хочет? В смысле, может, есть. Или это у них такое приветствие?        — Они реагируют на силу поблизости, — слишком быстро, будто боясь не успеть, пояснил Люцифер. — Не в смысле… просто тянутся к ней. К создателю, — намного тише добавил он.        — Ты… проклятье, — Сэм провёл рукой по лицу, понимая, что стоило догадаться сразу. Шутливое, как показалось в тот момент, предупреждение Люцифера о ночных кошмарах неожиданно увиделось совсем в другом свете. Сэм прикусил губу изнутри, понимая, что Люцифер лишь пытался смягчить для себя предсказуемое разочарование. — Люц…        — Забей, Сэмми, — улыбка не выглядела фальшивой, но настолько плохо скрывала грусть, что Сэм, без раздумий, ухватил Люцифера за руку и потянул на себя. — Обезьянки ведь тоже в детстве творят всякую фигню, — чуть насупившись, выдал Люцифер, но объятию послушно поддался.        — Эй, — Сэм покусал губы, подбирая слова. — Люц, я… Это очень непривычно для человеческого восприятия, понимаешь? В моём понимании пруд — это действительно, по сути, большая лужа. Но никак не великолепное озеро, которое кажется необъятным. А утки это такие мелкие птички, которые плавают в небольших водоёмах и любят хлеб. Я… растерялся. И… на самом деле, сначала было немного странно.        — Странно? — Люцифер мгновенно вскинулся, подался назад и чуть свёл брови, взглядом выражая вопрос.        — Озеро… оно будто манило. Не знаю, — Сэм тряхнул головой, понимая, что морок развеялся, когда он увидел первого обитателя водоёма и так и не вернулся. — Окажись я здесь один, я бы вряд ли удержался от того, чтобы зайти в воду. Она казалась… спокойной. Я не знаю, родной? Как будто… — Сэм осёкся, когда в глазах Люцифера промелькнуло изумление, а в голове — мысль, выстраивающая шаткую, но связь между ощущениями и одним из создателей озера. — Ты. Мне не пришло в голову, но… Если убрать всё внешнее, я часто чувствую себя так с тобой. Умиротворение, лёгкость, ощущение, что любые проблемы несерьёзны, потому что они по плечу.        — Сэмми, я… — изумление Люцифера перетекло в откровенное ошеломление, словно он узрел некую диковинку, которая просто не могла существовать, но он так и не продолжил, перебитый звуком, исходящим от птицы, который на этот раз стал громче.        — Слушай, ты уверен, что её не стоит покормить? — осторожно уточнил Сэм. — Или… они же чем-то питаются, да?        — Обычно тростником и мелкой рыбёшкой, — Люцифер тряхнул головой, будто сам хотел отогнать наваждение, а потом с читаемой неуверенностью подался вперёд, явно намереваясь его поцеловать, но остановился в дюйме от его губ. — Я…        — Мне казалось, мы всё обсудили? — мягко поинтересовался Сэм, не понимая нерешительность Люцифера. — В смысле наш несостоявшийся завтрак, и… Я понимаю, что это не совсем то, но… Люц, если ты хочешь меня поцеловать, тебе не нужно ни разрешение, ни предлог.       Взгляд Люцифера на мгновение стал жадным, а он, явно больше не колеблясь, приник к его губам, быстро превращая поцелуй в страстный. Незамедлительный отклик всего тела уже даже не удивлял. Сэм легонько вдохнул, втягивая воздух носом, и прошёлся пальцами по позвоночнику Люцифера, условно пересчитывая позвонки. Глухой чувственный стон наложился на странный звук.       Сэм нехотя прервал поцелуй и завертел головой. Едва уловимое глазу сияние, похожее на взвесь в воздухе, мозг без сомнений связал с Люцифером. Сэм мимолётно улыбнулся, чувствуя, как кровь будто заражается невесомым невидимым счастьем. А затем замер, когда взгляд остановился на странной птице, которая успела значительно погрузиться обратно в воду.       Сложенные спереди крылья смотрелись почти трогательно, учитывая, что большая часть ненормально длинного туловища оказалась вне поля зрения. Сэм едва сдержал смешок, когда небедное воображение бодро нарисовало образ почему-то добродушной старушки, которая узрела цепляющую картинку и теперь с умилением её разглядывала. Сэм тряхнул головой, изумляясь своей фантазии.        — Они очень… — Люцифер повёл плечом и явно старался изобразить безразличную незаинтересованность. — Реагируют на окрас… силы.        — Погоди, — Сэм моргнул, когда в голове быстро увязались слабое свечение, которое он и сам воспринял как счастье, и изменившееся поведение птицы. — Она угомонилась, потому что ты?.. — Сэм запнулся, не понимая, как лучше сформулировать вопрос.        — Разве у обезьянок не принято считать, что любовь нужна всему живому? — Люцифер дёргано пожал плечами и тут же попытался вернуться к жизнерадостному тону: — Вообще-то тут есть скамейки, Сэмми. Этот странный типчик, Джошуа, почему-то решил, что пернатым…        — Иди-ка сюда, — Сэм решительно дёрнул Люцифера на себя, поступившись тем, чтобы дослушать окончание фразы, из которой уже и без того вычленил общий смысл. Яркое чувство распирало грудную клетку изнутри как слишком сильно надутый воздушный шар. Сэм потёрся щекой о щёку Люцифера, который резко притих. — Никогда не был так близко к тому, чтобы согрешить в Небесном саду.        — Ты вообще… тут никогда не был? — почему-то с ноткой жалобности отозвался Люцифер, который вжался в него всем телом.        — Я условно, солнце, — Сэм усмехнулся, надолго прижался губами к виску Люцифера, усмиряя до контролируемого уровня разбушевавшееся желание, а потом тихо произнёс: — Я люблю тебя, Люц. Настолько, что сейчас мне кажется, что без тебя мир станет лишь жалкой декорацией, которую я сам захочу разрушить.        — Сэмми, — заполошный практически стон и хаотично заскользившие по его телу руки Люцифера почти заставили всё-таки позволить себе утратить контроль хотя бы на некоторое время, но мысль о том, где они находятся и почему, удержала на грани. — Мы не можем… Или…        — Идём искать твои скамейки, — Сэм вздохнул, мимолётно, но чувственно прижался к губам Люцифера и отступил на шаг. — В конце-концов, едва ли Михаилу с Дином понадобится много времени на разговор. Думаю, они тоже понимают, что чем быстрее у нас появится хоть какой-то рабочий план, тем лучше будет для всех.        — Сэмми, — Люцифер переключился на чуть снисходительный тон даже слишком легко, но так цепко сжал пальцами его запястье, что сомнения в том, что эта лёгкость далась просто, закрадывались сами по себе. Сэм послушно пошёл вперёд, куда его настойчиво потащил Люцифер. — Я думал, большие обезьянки не верят в сказки.        — Сказки? — с непониманием переспросил Сэм, краем глаза отмечая, что к первой птице присоединились ещё две, и все трое медленно плывут параллельно их продвижению по суше.       Каменная скамья оказалась перед глазами как-то неожиданно. Сэм невольно признал, что холодный, но безупречно обработанный мрамор выглядит по-настоящему красиво и очень подходит окружающей природе, воспринимаясь её неотъемлемой частью. Люцифер остановился, явно о чём-то задумался, а затем уселся на скамью и, не спрашивая, усадил его к себе на колени. Сэм улыбнулся.        — Ну если ты правда думаешь, что Мишель сейчас хоть что-то действительно понимает, — чуть протягивая слова начал объяснять Люцифер всё тем же снисходительным тоном, — то, видимо, ты исключение из всех обезьянок и не разучился верить в сказки.        — Эмм. На самом деле мне показалось… — Сэм обнял Люцифера за шею и прикусил губу, машинально отмечая, что это входит в привычку. — Михаила никто и никогда не защищал, да? — всё-таки выпалил вопрос Сэм, даже отдавая себе отчёт, что ступает на тонкий лёд. — Люц, я не пытаюсь как-то обвинить, ничего такого. Просто он выглядел, я не знаю, действительно изумлённым, когда Дин заявил, что не позволит ему рисковать собой. И очень… Вообще-то я немного за них беспокоюсь. В смысле Михаил явно очень тянулся к Дину. И хотя я вижу, насколько изменилось поведение Дина, но настрой у них всё равно был… скажем, немного разный.        — Ну, папуле было не до того, чтобы утирать сопли хоть кого-нибудь из детей, которых он наплодил, — Люцифер дёрнул плечом, явно отвечая на первый вопрос и, похоже, игнорируя замечание о беспокойстве. — Со своим ненаглядным Адамом и его второй подружкой он ещё носился, да и то только потому, что они внимали ему как слепые котята и тешили его самолюбие. А на меня, Мишеля, и уж тем более Рафи, Гэйба и остальных у старика никогда не находилось достаточно времени.        — Но у тебя и даже у всех остальных был Михаил, — Сэм подавил вздох, легко проводя очередные параллели. — А у самого Михаила… Прости. Просто знакомо. Отец, по сути, скинул присмотр за мной на Дина. И мало беспокоился о том, что самому Дину точно также как и любому другому человеку тоже требуются поддержка, любовь и забота, которые просто не мог в полной мере дать ребёнок, висящий на нём ответственностью. Я… Я знаю, что отец не желал нам зла. Но после смерти мамы он… стал одержим местью. Неважно. Я просто…        — До какого-то времени я об этом даже не задумывался, Сэмми, — Люцифер неожиданно заговорил без всяких ужимок, странным взглядом глядя то ли на зеркало поверхности воды, то ли на замерших практически напротив них птиц. — Мишель всегда был. Я бегал к нему с любыми вопросами, внимал тому, чем он меня учил, знал, что могу быть рядом с ним собой и всегда найду всё, что бы мне ни понадобилось. Уже в кл… Намного позже я увидел ситуации иначе. Но это уже не имело значения.        — Люцифер, это не твоя вина, слышишь? — Сэм сжал губы на миг, когда почувствовал, насколько напряглись плечи Люцифера. — Это вина только твоего отца. Были у него свои причины или нет, это отдельный разговор. Но…        — Проехали, Сэмми, — Люцифер вдруг явно напоказ взбодрился и даже выдавил правдоподобную улыбку. — Старик развлекается где-то уже явно не здесь, а у Мишеля теперь есть наглая обезьяна, которая его утешит и пожалеет. Всё чудно.        — Люцифер, — Сэм слегка нахмурился. — Ещё раз, я понимаю, что ты не обязан хорошо относиться к Дину только потому, что он мой брат. И я вижу, что ты… Скажем, мне есть за что тебя благодарить в отношении него. Но то, как ты реагируешь на него, когда видишь их с Михаилом… Не похоже, что это просто злость за его опрометчивые фразы о нас с тобой в прошлом или что-то такое.        — Что за ерунда, Сэмми? — Люцифер возразил так поспешно, что подозрение о некоторой ревности переросло в уверенность.        — Мм, ерунда, говоришь? — Сэм склонил голову к плечу, мысленно выбирая выражения, которые прозвучат мягко, но отразят суть не до конца оформленных мыслей. — Люц, я… Буквально сегодня поймал себя на мысли, что мне немного страшно. В смысле я смотрел на Михаила с Дином, когда мы только появились, и в какой-то момент мне показалось, что брат у меня останется разве что формально. Думать об этом проще, понимая, что у меня есть ты. И Дин имеет право на личную жизнь. Но само опасение от этого всё равно никуда не девается.        — Сэмми, — Люцифер чуть прищурился, и что-то в его взгляде подсказало, что это не тот случай, где он не понимает очевидного. Сэм вздохнул, признавая, что психологический манёвр был слишком топорным. — Я… — Люцифер дёрнул плечом и всем своим видом выразил, что он принимает правила навязанной игры, хотя и разгадал её. — Эта обезьяна… Дин, — поправился Люцифер с заметным нежеланием, — он… Да любое дерево в этой небесной песочнице будет более чутким. Ты… замечаешь… всё. Объясняешь. Я… С тобой… мир другой. Краски. Тепло. А этот…        — Так, — Сэм медленно кивнул, быстро понимая, что пытается выразить Люцифер. — Солнце, а тебе не приходило в голову, что тебе и Михаилу может быть нужно разное? В смысле, когда мы на них наткнулись, они выглядели… довольно счастливыми. И, поверь мне как тому, кто знает Дина всю свою жизнь. То, что он позволяет Михаилу, он не позволял никому.        — Сэмми, не вынуждай меня сочувствовать другим обезьянкам, — с притворным ужасом выдал Люцифер, но его взгляд сохранял пугающую серьёзность.        — Ладно, — Сэм пожал плечом и не удержался от усмешки. — Люц, я просто… Несмотря на всё, что я говорил об опасениях, что именно Дин обидит Михаила, сейчас мне не кажется, что у них всё настолько уж плохо. Едва ли им будет просто друг с другом. Именно потому, что и их судьбы схожи. Но всё же… сейчас их общение совсем не кажется мне безнадёжным.        — Только потому, что Мишель уже вообще никого не видит, кроме этой бестолковой обезьяны, и носится с ней, как… — Люцифер оборвал сам себя, словно резко понимая, что сказал что-то лишнее, но насупленность скрыть то ли не смог, то ли даже не пытался.        — Мм, солнце, — медленно начал Сэм, огладил подушечками пальцев внешний уголок глаза Люцифера, где собрались морщинки из-за гримасы, и осторожно поинтересовался: — Тебя раздражает, что пока ты не мог разобраться, как строить отношения с Михаилом теперь, он легко все решил и, можно сказать, не в твою пользу?        — Я не… — Люцифер насупился сильнее, и Сэм подавил улыбку, чувствуя, как в груди привычно занимается умиление.        — Ты да, — мягко возразил Сэм и не позволил Люциферу отстраниться, когда тот предпринял такую попытку. — Люц, это нормально, ревновать брата. Но ты немножко… перегибаешь. Ты ведь сам говорил, что хочешь быть со мной каждую минуту. А теперь злишься, что Михаил хочет того же с Дином. Это несправедливо.        — Это проблема Мишеля, чего он там хочет, — Люцифер дёрнул плечом и тщетно попытался продемонстрировать безразличие. — Если ему хватило галочки о примирении, то он может окучивать свою обезьянку хоть до второго пришествия.        — Не-а, Люц, — Сэм позволил себе улыбнуться с нежностью, которая легко захлестнула в тот момент, когда Люцифер начал выглядеть как обиженный ребёнок. — Всё ещё несправедливо. Если ты не готов поставить кого-то на первое место, то нечестно требовать этого от второй стороны. Солнце, я понимаю, что тебе сейчас кажется, что ты снова потерял брата, не успев обрести, но я уверен, что это не так. Как уверен и в том, что я не потеряю Дина только потому, что у каждого из нас появилась личная жизнь. Просто дай шанс времени расставить всё на свои места.        — Сэмми, я… — Люцифер, чуть надувший губы во время монолога и тем самым только усилив сходство с ребёнком, неожиданно встрепенулся, а в его глазах промелькнул страх. — Я не имел в виду… Ты… Я думал… Тебе же правда нужны другие обезьянки. И я… Ты будешь чувствовать себя виноватым… Если придётся меня…        — О, — Сэм моргнул, не без труда вычленяя суть, но ловя себя на мысли, что это даётся всё проще. — Люц, не настолько нужны. Я понимаю, о чём ты. И да, разумеется, я не хотел бы знать, что пока я, к примеру, общаюсь с Бобби, ты просто сидишь, скучаешь и ждёшь моего возвращения. Но я абсолютно уверен, что это как раз устаканится со временем. Поверь мне, прямо сейчас я сам не готов расставаться с тобой больше, чем на час. В одной временной шкале, само собой. И даже если готов, мне действительно нужен весомый повод, чтобы на это пойти.        — Ты… — чистое обожание, засветившееся в глазах Люцифера, не испортил даже отблеск неверия. Сэм, не раздумывая, сам увлёк его в поцелуй, краем сознания понимая, что это успело стать одной из самых естественных вещей на свете в личном восприятии. — Значит, — Люцифер забавно нахмурился, когда поцелуй закончился, и явно умышленно не стал восстанавливать дыхание, которое осталось чуть учащённым, — мне нельзя даже немножко помучить эту обезьяну?        — Мм, Дина? — с долей растерянности уточнил Сэм, перебирая пальцами волосы Люцифера и мысленно сетуя на то, что они кажутся слишком короткими. — Не-а. Во-первых, он всё ещё мой брат и я буду его защищать. В разумных пределах, само собой. Я не собираюсь ссориться с тобой из-за него. Впрочем, предпочёл бы избежать и обратной ситуации. Во-вторых, исходя из того, что я успел увидеть, ты обеспечишь себе ссору с Михаилом. А этого не хочешь уже ты сам.        — Как одна обезьяна может создавать столько проблем? — Люцифер, похоже, напоказ закатил глаза, а затем склонил голову, явно рассчитывая усилить контакт с ласкающей рукой.        — И всё ещё несправедливо, — Сэм тихо рассмеялся, стойко игнорируя мгновенно вернувшееся на лицо Люцифера обиженное выражение. — Люц, я не лгу себе и не собираюсь смотреть на то, как это делаешь ты. Сейчас Дин если и создаёт проблемы, то разве что Михаилу. И это не наше дело, пока кто-либо из них не попросил нас о вмешательстве или не пришёл искать у нас совета.       Люцифер забавно поморщился и издал что-то, отдалённо напоминающее фырканье, а потом неожиданно уложил голову ему на плечо. Сэм, растерявшись только на мгновение, расплылся в улыбке и прижался к его лбу губами. Птицы, о которых он успел забыть, удивительно вовремя издали резковатые звуки, которые после хоть какого-то привыкания, действительно начали напоминать кряканье.        — Кстати, Сэмми, — Люцифер оживился, но изменить положение не попытался, — я почти уверен, что они должны есть хлеб.        — Да ты что? — Сэм постарался выдержать лёгкий тон и не позволил себе вздрогнуть, когда воображение незамедлительно подбросило картинку, в которой уникальные птицы заглатывали разом всю булку вместе с рукой. — Люц, я ничего не имею против того, чтобы кормить с тобой любых птиц и в любых водоёмах, но…        — Мы можем проверить, — на этот раз Люцифер выпрямился, а в его руках появилась буханка хлеба. Птицы моментально продемонстрировали оживление, заголосив громче. Сэм с шумом втянул в себя воздух, быстро соображая, что к ним хотя бы необязательно приближаться. — Сэмми? — Люцифер посмотрел на него с почти детскими радостью и надеждой.        — Можем, — только и согласился Сэм вслух, стараясь, чтобы это не прозвучало обречённо, и признался сам себе, что отказать Люциферу он уже едва ли сможет хоть в чём-то.       Разломав буханку пополам, Сэм разделил одну из половин на куски, стараясь не дёргаться от громкого то ли клёкота, то ли кряканья, и на пробу кинул первый совсем близко к берегу. То, с какой скоростью переместилась одна из птиц, которая ухватила его длинным клювом, заставило мысленно застонать. В голове решительно поселилась мысль, что повторять эксперимент Люциферу позволять не стоит.       Сэм подавил вздох и продолжил бросать куски с интервалом. Птицы, словно каким-то магическим образом почуяв опасение, теперь степенно плыли к очередной порции еды и брали её аккуратнее. Сэм покосился на Люцифера, невольно заподозрив, что тот что-то сделал, но отмёл мысль, когда заметил восторженное выражение, которое проступало на его лице, когда они кидали куски синхронно.       Хлеб закончился даже слишком быстро, и Сэм с изумлением поймал себя на мысли, что присмиревшие птицы кажутся действительно милыми. Мозг ещё обдумывал что-то об адаптации, но Сэм уже полностью переключился на Люцифера, когда поймал его тёплый и полный нежности взгляд. С языка почти сорвалось предложение продолжить кормежку, но здравый смысл возобладал.        — Нам, наверное, стоит… — Люцифер с нескрываемой неохотой пространно махнул рукой, указывая куда-то в сторону.        — Только что об этом подумал, — Сэм улыбнулся, понимая, что они планомерно движутся к тому, чтобы научиться читать мысли друг друга без ангельских и каких-либо вообще необычных сил. — Не то чтобы я очень хочу, но проблема сама не решится.       Люцифер отрывисто кивнул и сжал его плечо. Сэм, уже проваливаясь в невесомость, нашёл губы Люцифера своими почти на ощупь и тут же задохнулся от новых ощущений. Память решительно записала эксперимент как-то, что обязательно надо повторить. Земля оказалась под ногами далеко не так быстро как обычно, располагая предположить, что Люцифер чуть затянул полёт.        — … совсем очешуели? — огрызок злого восклицания Дина заставил вернуться в реальность моментально.       Сэм моргнул, быстро осмотрелся и поначалу не понял, что именно видит. Михаил, которого Дин пытался встряхнуть за плечи со спины, но явно без какого-либо успеха, направил потоки чистого света, льющегося из его ладоней, в сторону Кастиэля. Не пытаясь понять, как тот вообще тут оказался, Сэм только проследил взглядом, как он перемещается перелётами с места на место, уходя от атаки.        — Мишель, какая муха тебя укусила? — крикнул Люцифер и, не дожидаясь ответа или каких-либо пояснений в принципе, вскинул руки. Потоки света уже через миг словно врезались в невидимый щит. Михаил с виду даже осознанно моргнул. Сэм выдохнул и двинулся к Кастиэлю, который остановился на одном месте. — Ты решил, что твой чудный братец-близнец сыграет с тобой в поддавки? — с уловимым раздражением продолжил Люцифер, по-прежнему обращаясь к Михаилу.        — Кас, что тут происходит? — быстро спросил Сэм, когда разум подбросил логичное соображение, что добиться объяснений от Кастиэля шансов намного больше.        — Затрудняюсь ответ тебе я дать, Сэм, — Кастиэль чуть нахмурился, а в его глазах отразилось неподдельное недоумение. — Сказал я лишь, что была у нас с Дином более глубокая связь, чем с иными людьми когда-либо я имел. Но не понимаю я почему…        — Чего? — неверяще уточнил Сэм и прикрыл глаза рукой, мгновенно осознавая проблему. — Боже.        — Эй, эй, эй, Мишель, — Люцифер переместился к Михаилу почти вплотную, едва тот вновь поднял руки, которые едва успел опустить, и явно с силой сжал его предплечья. — Завязывай строить из себя разъярённого ящера.        — Кас, — Сэм провёл рукой по лицу, но быстро сообразил, что начинать надо не с Кастиэля. — Эмм, Михаил, у Каса просто странная манера выражаться. Он не имел в виду ничего… такого. Он просто был нашим другом. Другом, понимаешь? — не до конца веря, что увещевания помогут, Сэм всё равно чуть выдохнул, когда поймал благодарный взгляд Люцифера.        — Мишель, я уверен, это пернатое недоразумение и пальцем твою принцессу не трогало, — Люцифер, очевидно, решил не прекращать попыток воззвать к здравому смыслу.        — Слушай, ты… — определённо обращаясь к Люциферу, моментально вскинулся Дин, который выглядел мрачнее тучи.        — Подумал ты, что связь между мной и Дином была такой, какую с Анной он имел? — с искренним удивлением вопросил Кастиэль, глядя на Михаила поверх плеча Люцифера и, похоже, не обратив ни малейшего внимания на то, что он перебил Дина. — Но не так это. Сношений между мной и Дином не случалось никогда.        — Боже, — беспомощно повторил Сэм и мысленно застонал. Люцифер бросил на Кастиэля абсолютно нечитаемый взгляд, а потом издал странный звук, напоминающий смесь хрюканья и всхлипа, но руки Михаила, который снова дёрнулся, сжал ещё крепче. — Ну всё, довольно, — Сэм заставил себя собраться с силами, когда Дин замер без движения, глядя на Кастиэля так, словно узрел перед собой ещё неведомую науке зверушку. — Давайте просто успокоимся и… — шелест крыльев не позволил закончить фразу.       Сэм резко обернулся, гадая, кто ещё умудрился появиться до крайности не вовремя, и вздрогнул, когда узнал Бальтазара, который рухнул на одно колено, очевидно, не сумев удержаться на ногах. Михаил, казалось, резко опомнился. Дин и Кастиэль одновременно дёрнулись в сторону Бальтазара, а Люцифер, отпустив руки Михаила, явно переместился перелётом.        — Какого?.. — лицо Люцифера окаменело, когда его взгляд остановился на обнажённой груди Бальтазара, никак не прикрытой разорванным пуловером, который висел на его руках. — Кто это сделал? — ледяная ярость, от которой Сэм невольно вздрогнул, отразилась в голосе Люцифера и словно волнами разошлась от Михаила, успевшего оказаться рядом с ними.        — Другой Михаил, — хрипло отозвался Бальтазар. — Он пришёл в Ад. Адам справился, все в порядке, но если он вернётся, вы там явно не помешаете, — с оттенком иронии выдохнул Бальтазар, прежде чем начал заваливаться на землю, похоже, лишившись остатков сил.