***
Рейна ни разу не видела, как происходят битвы между драконами. Только читала в книжках по истории. Но вспышки пламени в воздухе сильно напугали ее. Принцесса прокричала Эймонду об этом, указывая на огонь. Рейна натянула поводья сильнее, заставляя Вермитора ускориться. Она надеялась, что Эймонд услышал ее. Лунная Плясунья мелькнула слева. Бейла тоже ускорилась. Рейна увидела, как Солнечный Огонь рухнул вниз. Бейла тут же стала снижаться, а она подала знак Эймонду и кинулась на Среброкрылую. Но Ульф Белый и Хью Молот не собирались больше драться. Одноглазый Принц погнался за ними, а Рейна вернулась назад. Она боялась, что Эйгон не пережил падения. Бейла была уже внизу. Вемитор тоже нервничал, как и его всадница. У Рейны сердце заходилось в бешенном ритме. У нее под ногтями выступила кровь, так быстро она старалась расстегнуть ремни на седле. — Бейла, где Эйгон? — Принцесса подбежала к сестре. — Там. Я не... — Она растерянно указала на Солнечного Огня. — Он не позволяет мне подойти. Красивая шкура дракона испачкалась в крови. Крыло было почти оторвано, а из суставов торчали кости. На морде остались следы от драконьих зубов, а в глазах горела ярость. Похожий взгляд был у Вхагар в ночь смерти их родной матери. Рейна помнила, что нет драконов опаснее, чем те, что не так давно лишились всадников. Но она не верила, что Эйгон умер. Ей уже пришлось похоронить одного брата, другой просто не имел права умирать. Рейна не была любимой сестрой Эйгона, но, как отец сказал когда-то, они делили кровь дракона. Она не была Рейнирой, не была матерью, а значит не могла любить всех братьев и сестер одинаково, но никому не позволила бы спорить с фактом наличия любви. Эйгон был ее семьей, ее братом. Рейна всего на секунду обернулась назад. Она встретилась взглядом с глазами Вермитора. Это было необходимо, чтобы обрести уверенность в своих намерениях. В глазах Бронзового Гнева текло жидкое золото, которое стало для Рейны роднее собственной крови. Она глубоко вдохнула и кивнула сама себе для уверенности. Эймонд ведь смог оседлать Вхагар, когда со смерти Лейны Веларион не прошло даже недели. — Стой на месте. — Бросила она сестре и шагнула вперед. Сердце стучало, как бешенное. — Куда ты? — Бейла резко дернулась вперед, собираясь схватить Рейну за руку. — Не мешай. — Громче проговорила она. Солнечный Огонь, недовольный их резкими движениями, зарычал. Из его пасти несло паленым мясом. — Нет! Солнечный Огонь, нельзя! — Рейна старалась говорить уверенно, но сейчас ей было куда страшнее, чем в пещере Вермитора много лет назад. — Служить! Дракон слушать ее не собирался, он подался в ее сторону и Рейна наконец-то смогла увидеть тело Эйгона. Он не подавал признаков жизни. Солнечный Огонь выпустил в воздух струю пламени, предупреждая, что готов убивать. Она сделала еще пару шагов. — Нет! Я сказала, служить! — Что ты делаешь?! Рейна, остановись! — Бейла решила последовать за сестрой. Но она замерла, когда Солнечный Огонь снова зарычал, забрызгав Рейну слюной и кровью. — Не подходи! — Крикнула она сестре. Принцесса хотела успокоить дракона, ведь только тогда они смогут забрать Эйгона и доставить к мейстерам, в Красный Замок. — Нет, Солнечный Огонь! Спокойно! Горячее драконье дыхание обжигало лицо, но Рейна не желала отступать. Откуда-то появилась уверенность, что именно у нее все получится. У Эймонда же получилось. — Ты с ума сошла. Он убьет тебя! — Бейла снова решительно двинулась в сторону сестры. Но Солнечный Огонь ждать больше не собирался. Дракон выпустил струю пламени прямо в них. Рейна не успела даже испугаться. Бейла толкнула ее так сильно, что она упала и сильно ударилась головой. Рейна пришла в себя от громкого рева Лунной Плясуньи. Она с трудом открыла глаза и сразу заметила Бейлу в обгоревшей одежде и мертвого Солнечного Огня с новыми ранами, нанесенными драконицей сестры.***
Рейна в первый раз боялась войти в комнату сестры. Она мялась перед дверью, не зная, что ей делать. Бейла была ее зеркалом. Не только внешне, но и характерами они были похожи, разве что старшая была чуточку воинственнее. Они были близняшками и для них это значило очень много. Рейна думала, что ближе Бейлы у нее не было никого, даже Эймонд был не таким, безусловно важным, но все же не таким. Бейле она никогда не завидовала, хотя было чему. У ее сестры с самого детства был дракон, а Рейна не могла похвастаться тем же, но зависти она никогда не испытывала, лишь сожаление. От этого давление на грудь только усиливалось, ведь сегодня Рейна едва не стала причиной смерти сестры. Она отбросила волосы назад и глубоко вдохнула. Принцесса нашла в себе силы навестить Эйгона, значит и для сестры обязана была это сделать. Рейна потянула руки к дверям, но почти сразу отдернула их. Головой она понимала, что не виновата в произошедшем, но в душе Принцесса чувствовала вину. Бейле не пришлось бы ее отталкивать, если бы Рейна прислушалась к ее просьбе. Но все-таки она не сомневалась в правильности своего поступка. Принцесса еще раз глубоко вдохнула и все же вошла в комнату. Ее глаза столкнулись с взглядом отца. Деймон был уставшим, а еще в его глазах Рейна заметила отголоски страха. Принцессу обрадовало, что во взгляде отца отсутствовало осуждение. Бейла спала. Деймон гладил ее по волосам. Рейна замерла, наблюдая за ними. У сестры правая рука и живот были обмотаны повязкам. Пламя Солнечного Огня лизнуло ее достаточно сильно. И это была вина Рейны. Бейла выглядела куда лучше Эйгона, но у Принцессы все равно проступили слезы. — Боги, я не хотела. — Она зажала рот рукой. — Иди сюда. — Деймон еще раз провел по волосам Бейлы. Рейна резко подалась вперед и уже через пару секунд утонула в отцовских объятиях. — Клянусь, я не хотела. — Прошептала она, чувствуя как горячие слезы потекли по щекам. — Мне так жаль. — Это не твоя вина, моя Принцесса. — Таким тоном с дочерьми он говорил достаточно редко, но в таких ситуациях у Рейны, прямо как в детстве, подгибались колени. Фраза была произнесена еще и на валирийском, который настолько приятно ласкал уши, что хотелось остаться в этом мгновении на всю жизнь и вечно слушать отцовский голос. Деймон выпустил ее из объятий и Рейна опустилась на пол на колени. Принцесса уставилась на спящую сестру. — Она пыталась меня защитить. — Тихо произнесла она. — Но я не просила об этом. Рука отца опустилась на ее голову и стала играться с серебристыми кудрявыми прядями. Таких моментов в ее жизни было так мало, что сейчас в этом хотелось раствориться. Естественно, Рейна знала, что отец ее любит, но Деймон не любил показывать свою любовь через прикосновения. Для этого всегда требовалась особая ситуация. — Зачем ты пошла к разъяренному дракону? — Принцесса прикрыла глаза. Она боялась этого вопроса. Рейна повернулась к отцу и снова встретилась с его глазами. На этот раз страха в них было чуть больше. Наверное, в ее взгляде тоже отразился испуг, ведь с лица Деймона исчезли все эмоции. Он еще раз провел по ее волосам, стараясь успокоить. — Кто-то должен был. Эйгону нужна была помощь. — Принцесса продолжила смотреть отцу в глаза. — Я почему-то подумала, что он не тронет меня. Это как наваждение, с которым я не смогла справиться. — Ты понимаешь, что сейчас могла лежать на месте сестры? — Деймон сжимал ладонью ее затылок, не давая отвернуться. В уголках глаз Принцессы опять стали собираться слезы. — Об этом я не думала. — А следовало бы подумать, Рейна. Речь шла о твоей жизни. — Его голос был грубым, даже слишком для такого разговора. — Хотела, чтобы рядом с покалеченным Эйгоном положили твой труп? Представляешь, что было бы с Рейнирой? — По ее левой щеке скатилась слезинка. — Я не хотела. Прости. — Она попыталась отстраниться. — Хорошо, дочка. — Деймон ослабил хватку, понимая, что пугает ее. — Не будем больше об этом. — Он пальцем стер мокрую дорожку с ее щеки. Рейна положила голову ему на колени, возвращая взгляд сестре. Отец опять стал играть с ее волосами. Деймон в первый раз так сильно испугался за дочерей. Даже когда он узнал, что Рейна оседлала Вермитора, ему не было так страшно. Король был у Рейниры, которая не могла выпустить ладонь Эйгона из своей хватки, и именно в той комнате он понял, что его дочери тоже могли умереть. Осознание пришло неожиданно, как удар по голове. Бейла была в лучшем состоянии, чем Эйгон, но от страха это не могло избавить. А когда Деймон представил, что ему могли принести обгоревший труп средней дочери, ярость поднялась из глубины души. Он мог потерять дочь. Но взглянув в заплаканные глаза Рейны, Деймон убил в себе эту злость, чтобы не пугать ее. Она повела себя одновременно и смело, и глупо, но это все еще не должно было делать ее мишенью его гнева. Рейна тихо плакала. Деймон молчал, продолжая гладить ее по волосам. Они все еще не знали выживет ли Эйгон. Это была его первая битва и, видимо, последняя. Слишком много костей он сломал. Принцесса стала всхлипывать громче. — Рейна, тише. — Снова валирийский. Этот язык казался самым подходящим в данной ситуации. — Это закончится, я тебе обещаю. — Она покачала головой, заходясь в рыданиях еще сильнее. Деймон потянул ее на себя, заставляя забраться на кровать. Рейна снова положила голову ему на колени. В последний раз она так сделала, когда умерла Лейна. Тогда они обе так уснули. Его две маленькие девочки, у которых в один день разрушилась целая жизнь. Деймон не хотел, чтобы все произошло вот так. Они не должны были увидеть то безумие, которое сотворила Лейна. Тогда его девочки не знали, что им делать. Но Деймон знал. Он помнил о племяннице, которая ждала его в Вестеросе. Порочный Принц был уверен, что Рейнира примет его девочек, как своих, просто потому что любит его. Плакать Рейна не перестала, просто уснула через какое-то время. Деймон уложил ее рядом с Бейлой, укрыв обеих одеялом. Уже выходя, он обернулся на дочек. Его девочки были живы. Сегодня смерть пожалела консорта и снова обошла их стороной.***
Неделя спустя В последнее время она плохо спала. Иногда не выходило уснуть совсем, а еще чаще Королева просыпалась посреди ночи и больше не могла уснуть. Обычно ей ничего не снилось, но в этот раз, видимо, должно было случиться иначе. Рейнира все понимала, но тело контролировать не могла. Она смотрела на Алисенту. Та улыбалась. Одета Хайтауэр была не в зеленый и не в белый, как в прошлом сне. На ней было платье в цветах Таргариенов, черное с красным. Она была беременна. Это почему-то напугало. Рядом с ними шел маленький Эйгон. Нира смотрела на него, пытаясь понять сколько ему лет. Может, четыре. Едва ли. Скорее всего, не больше двух. Он шел молча. Королева не помнила, чтобы брат молчал в детстве хоть когда-нибудь. Но после этой мысли появились сомнения. Эйгон молчал весь день только один раз, после смерти Алисенты. Она не ожидала, что он резко сорвется и побежит. Хайтауэр схватилась за живот, зовя сына назад. Рейнира кинулась следом за ним. Где-то внутри стучал страх. Если она не догонит Эйгона, точно случится что-то ужасное. Королева звала его, но он не слушал. Нира бежала. Она почти поймала Принца, но их слишком резко накрыла тень, черная, как сама смерть. Балерион. Рейнира замерла. Откуда-то взялась уверенность, что это Черный Ужас. — Стой! — Еще раз крикнула она. — Боги, Эйгон, остановись! Нет! Тень полностью накрыла ребенка. Сердце стучало так сильно. Ей кто-то кричал. Эйгон звал ее, но он был будто бы старше. Он точно умрет. Мысль сильным ветром ворвалась в ее голову. Рейнира подобрала подол платья, собираясь бежать к нему. Страх плотным кольцом обвил ее сердце. Нельзя позволить ему умереть, она не выдержит такого. Балерион дохнул на нее дымом, а сзади за руку кто-то схватил. Рейнира испуганно обернулась. За локоть ее держал Харвин. Сгоревший. Кое-где виднелись обугленные кости, плоть его была черной, а с лица свисала обожженная кожа. Королева закричала от ужаса. — Все закончилось. Его не спасти. — Он хрипел. От этих звуков холодок пробежал по спине. Нира отпрянула от него, как от прокаженного. Страх только усилился. Она обернулась на Балериона, а после на своего брата. Эйгона уже поглотила тьма. Рейнира с криком рвалась к ребенку, но Харвин крепко держал за локоть. — Нет. — Выдохнула Нира, пытаясь вырвать руку из его хватки. — Да. Королева вскочила на кровати, сразу хватаясь за халат, оставленный в ногах. Сердце стучало слишком сильно. Эйгон. Рейнира босиком бросилась в комнату брата. Будто, в случае его смерти она могла хоть что-то изменить. Эррик Каргилл попытался остановить ее, но Королева не позволила. Она ворвалась в покои, где лежал Эйгон. Ничего не изменилось. Даже его положение осталось таким же. Он был без сознания. Следом за Королевой вошла удивленная служанка. — Что-то случилось, ваша милость? — Тихо спросила она. — Как давно у него был мейстер? — Рейнира села на край кровати, уже не сдерживая слез, которые лились из глаз. — Сегодня вечером, моя Королева. — Пусть придет еще раз. Сейчас. — Она сжала виски, пытаясь унять головную боль. Служанка собиралась возразить, но Эррик Каргилл остановил ее одним лишь прикосновением. Рыцарь покачал головой и девушка ушла. — Вам что-то приснилось? — Он смотрел прямо в глаза своей Королеве. В последнее время ее взгляд напоминал глаза Сиракс. — Оставь меня с сыном. — Рейнира сжала руку Принца, а другую ладонь прижала к его груди, желая почувствовать, как бьется его сердце. Он жив. Он пока еще с ней. Но надолго ли? Сир Эррик тихо удалился, но Рейнира не обратила на это внимания. Она всматривалась в лицо брата, надеясь заметить хоть какие-то изменения. Может, нужно было готовиться к его смерти, но такие мысли доводили до истерики. Королева уже не была уверена, что ее сердце выдержит еще одну смерть. — Я так люблю тебя. — Прошептала она. — Ты только останься со мной. И все будет хорошо. Осталось только признаться самой себе, что в лучшее она перестала верить.***
Ларис всегда любил подземные ходы. В них он чувствовал себя таким же, как все остальные. В темноте, которая царила в тех коридорах, у Лариса исчезала покалеченная нога, как и презрительные взгляды других. Отто Хайтауэр укрылся в подземных ходах Цитадели. Под этим огромным зданием сетка коридоров могла соперничать в ходами Мейгора под Красным Замком. Таргариенский Король приказал построить только проходы, а под Цитаделью можно было найти целый комплекс комнат, которые уже давно не были пригодны для жизни. Но Ларис обустроил их вполне сносно за достаточно короткий период времени. Бывший мастер над шептунами медленно шел по темному коридору. Ему некуда было спешить. Хотя у него были новости, которых Отто Хайтауэр давно ждал. Ларису не стоило труда связаться с Хью Молотом и Ульфом Белым, а Крапива для него стала просто находкой, но над ней нужно было потрудиться. Эта девушка оседлала дракона, но уже успела затаить какую-то обиду на Таргариенов, но изначально она не хотела действовать против них. Это он ее уговорил. Крапива не знала кто он, но почему-то доверилась ему. Она была дерзкой, одинокой девчонкой, которую бросили родители. Крапива хотела быть в безопасности, а воровке в относительно маленьком городке это вряд-ли светило. Тем более Ларис подозревал, что она вступила в порочную связь с одним из Таргариенов, возможно даже с самим Деймоном. Об этом Крапива отказывалась говорить. Она была интересна Ларису. Ульф Белый и Хью Молот были привлечены количеством золота, которое им обещали за предательство Рейниры, а Крапиве на это было плевать. Ее нужно было привлечь чем-то более весомым. Коридоры стали сужаться. Лорд Стронг совсем не обращал на это внимания, давно привык к особенностям этих ходов. Он был уверен, что Отто Хайтауэр ждет его с огромным нетерпением. Лидер зеленой партии придумал очень рискованный план и теперь изнывал от отсутствия новостей. Ларису льстило, что он являлся единственным средством связи Отто и Лорда Ормунда. Он был ценнейшим их союзником. Через минут десять Стронг встретил слугу. Проблеск цивилизации в глубоких катакомбах Цитадели. Парень поклонился ему, но у Лариса это вызвало лишь усмешку. — Сир Отто просил поторопить вас. — Неуверенно пробормотал парень. Стронг ничего не ответил, но и не ускорился. Все его мысли занимала Крапива, точнее поиск способа, который заставил бы ее убивать. Но коридоры не длились вечно и Ларис наконец добрался до Отто. Хайтауэр кутался в меховую шубу. Под землей было холодно. — Они справились? — Он выглядел достаточно спокойным, вот только Ларис заметил как сильно бывший десница сжимал подлокотники кресла, в котором сидел. — Принц Эйгон серьезно ранен, но жив. Его доставили в Красный Замок. К сожалению, больше мне ничего не известно. После зачистки в замке осталось очень мало моих шпионов, а к нему подпускают только проверенных людей. Бледная Пиявка провела прекрасную работу. — Ларис ухмыльнулся. Хотел бы он посмотреть на эту женщину, а потом вырезать ей язык и сломать ее, сделать одной из своих. — Это твоя вина. — Раздраженно бросил Отто. — Из-за твоего упущения она смогла отрастить такие длинные руки. — Прошу прощения, милорд. — В голосе Лариса звучало притворное сожаление. Хайтауэр сильно поддался эмоциям, раз обратился к нему на ты. — Я исправлю эту оплошность. — Это была слишком грубая ошибка. Такое больше не должно повториться. — Как прикажете... — Та девка. — Нетерпеливо перебил его Отто. — Ты уговорил ее? — Пока нет. — Ларис поморщился. Стронг думал, что девчонку купить будет легче всех, а она оказалась самой упрямой. — Как вы приказывали, я распустил слух, что Рейнира избавляется от других претендентов. Занимаюсь организацией нападения на Драконий Камень. — Хорошо. — Отто убрал руки от подлокотников. — Хочу, чтобы в этот раз было без оплошностей. После смерти Бетани он хотел только власти и мести. Рейнира в полной мере ощутит то, на что он способен. Дети Алисенты одобряли действия этой шлюхи, а значит их тоже жалеть было не за что.***
Две недели спустя Говорят, в детях легче всего найти спокойствие. Рейнира заботилась о ее душевном здоровье, именно поэтому оставила с детьми. Да и нужно было кому-то с ними остаться. Хелейна вертела в руках паука. Этого ей принес Эйгон и с ним теперь не хотелось расставаться. Новость о ранах мужа тяжелыми сапогами потопталась по ее сердцу, оставив только кучку стекла, которую Хелейна не могла склеить. Рейнира ошиблась. Она не создана для войны. Легко быть сильной, пока мир не начинает рушиться прямо на голову. Этот урок Хелейна усвоила очень хорошо. Голову разрывало от мыслей. Раньше Нира и Эйгон помогали разгадывать значения ее пророчеств, а теперь рядом их не было. Иногда ей казалось, что она сойдет с ума, ведомая своими снами. В голове от некоторых пророчеств оставался только туман и странные обрывки фраз, которые Хелейна не могла растолковать. "Девушка, что спряталась под синей тенью, будет носить поцелуй смерти на шее." Это может значить что угодно и при этом не значить совсем ничего. Точно, как и Королева Алисанна, плачущая кровью. Ей нельзя было оставаться одной. После сна о Люке она банально боялась узнавать значение всего этого кошмара. Догадаться о знаменах было просто. Настолько просто, что Хэл начала думать, будто это Боги сжалились над ними, позволив подготовиться. Но и этот шанс на спасение был лишь тенью, а тени так переменчивы. Рейнира верила, что у нее вышло предсказать возрождение Валирии, но сама Хелейна уже не была так уверена. Ей отчаянно не хотелось осознавать, что кровавые слезы Доброй Королевы могли значить только крах и смерть. Значение видений почти всегда от нее ускользало. Хелейна постоянно была с детьми, но при этом одиночество отравляло ее душу. Джейхейрис и Визерис рассматривали арбалет. Рядом с ними сидела серебристая Шрикос. Ее красные рожки красиво выделялись. Хелейна стояла у стола, изучая взглядом письмо Джекейриса, которое получила вчера вечером. Джейс часто писал ей. Сестры присылали только короткие записки и лишь наследник почти всегда исписывал для нее целый лист. Подходило время ужина. Они ждали Эйгона Младшего с тренировки. Юный Принц считал, что должен быть полезен делу своей матери и постоянно учился. Хелейна в это не вмешивалась. Он не делал ничего ужасного, а Принцесса не желала с ним ссориться. Когда в комнату кто-то вошел, Хэл была уверена, что это Эйгон, но предупреждающий рык Шрикос развеял всю уверенность. Драконы, которые жили в замке, никогда не проявляли агрессию к его обитателям. Прикасаться не позволяли, но и не нападали без причины. Хелейна развернулась. Ее взгляд уперся в троих незнакомцев, одетых, как стражники. Паника накрыла слишком резко. На Драконьем Камне незнакомых людей не было с самого их прибытия. — Что вы здесь делаете? — У нас для вас послание, Принцесса. — Гадко улыбаясь, проговорил один из них. Хэл подала детям знак зайти ей за спину. Визерис успел только встать, как неизвестные бросились на них. На несколько минут воцарился хаос. Шрикос выпустила пару струй огня, громко хлопая крыльями. Мужчины кричали. Хелейна схватила со стола нож для конвертов и закрыла детей собой. Пролетела стрела, которая только сильнее разозлила юную драконицу. Принцесса сглотнула, начиная про себя молиться. Она еще никогда не была такой верующей, как сейчас. После шестой стрелы Шрикос рухнула на пол. Дым уменьшал видимость, но Хелейна слышала, что к ним кто-то приближается, и видела силуэт. — Не подходи! — Выкрикнула она, сжимая нож сильнее. Боги, даже если ей дали бы меч, она была бы такой же беспомощной. Шрикос поскуливала на полу. Рядом с ней лежали два трупа. Кто-то из мальчиков начал плакать, а, может, оба сразу. Хелейна боялась обернуться, чтобы посмотреть. Рука, в которой она держала нож, дрожала. Прямо перед ее лицом возникло лицо предателя. Он так мерзко ухмылялся. Принцесса всадила ему нож прямо в глаз. В этот момент она не думала, поддалась какому-то первобытному инстинкту. Тот ублюдок от нее отшатнулся, но его место сразу же занял другой. Он скрутил ее руки. Хелейна старалась вырываться, но она была намного слабее их. Замок накрыла драконья тень. Пламенная Мечта рычала и металась вокруг, чувствуя страх хозяйки. — Джейхейрис, нет! — К горлу ее сына поднесли нож. Хелейна еще раз дернулась, ей удалось даже поцарапать предателя, но тот оттолкнул ее. Принцесса ударилась головой об угол стола. Острая боль пронзила все тело. Последнее, что она увидела прежде, чем закрыть глаза была кровь ее сына, которая забрызгала пол. Визерис плакал. Такого с ним не случалось уже давно. Отец учил, что мальчики не плачут. Но крови он никогда раньше не видел. Он подполз к Хелейне, которая не шевелилась, попробовал потрясти ее за плечо, но опять увидел кровь, которая уродливым пятном растекалась возле головы Принцессы. Мальчик тихо звал ее, надеялся, что она придет в себя, но его тоже схватили. Наемник поднес к его лицу окровавленный нож, тот, которым он убил Джейхейриса. — Где твой старший брат?! Отвечай, иначе и тебя прирежу! — Я не знаю. — Визерис не мог успокоиться. Страх лишал последних сил. Маленького Принца тошнило. — Лжешь, ублюдок! — Наемник уже занес над ним нож, но в его бок вонзился арбалетный болт. — Сейчас же отпусти! — В дверях стоял Эйгон. В его арбалете остался еще один болт, а за спиной, припав к полу, скалился Грозовое Облако. Рядом с молодым драконом валялся обгоревший труп. От неожиданности наемник отпустил Визериса. Тот сильно ударился спиной о каменный пол. Маленький Принц, превозмогая боль, опять подполз к Хелейне. Он взял ее за руку, не собираясь больше отпускать. Наемник повернулся к Эйгону и двинулся на него. — Я как раз искал тебя, мальчик. Визерис зажмурился только, чтобы не видеть мерзкой усмешки наемника. Эйгон выстрелил еще раз. Попал предателю в грудь. Старший Принц позвал брата к себе, но появились еще люди. Грозовое Облако получил две стрелы в бок и бросился защищать хозяина. Визерис сильнее сжал руку Хелейны. Он так надеялся, что она жива. Он верил в это. Грозовое Облако выпустил струю пламени. Некоторая мебель еще не потухла после атак Шрикос, а теперь вспыхнул еще и дверной проем. Эйгон прошел глубже в комнату и позвал за собой дракона. Они оказались заперты в горящем помещении, но Эйгон этого и добивался. К ним не должны были сунуться наемники. Грозовое Облако рычал, чувствуя запах крови и страха. Драконы всегда остро реагировали на подобное. Эйгон подошел к Визерису и силой оттащил его от Хелейны. — Я мог ее разбудить! Отпусти! — Младший Принц вырывался. — Визерис, послушай! — Эйгон сжал его плечи в попытке успокоить. — Она скорее всего мертва. Там слишком много крови. — Нет! Хелейна жива! Она очнется! — Визерис! — Эйгон тряхнул его сильнее. От дыма становилось тяжело дышать. Так было и раньше, но теперь легкие прямо жгло. — Они убьют нас, если попадут сюда! — Мы не можем бросить Хелейну! — По щекам Визериса катились слезы. — Она умерла! — Эйгон отпустил брата и бросился к окну. Если они еще хоть немного пробудут в дыме, то точно умрут. Грозовое Облако ударил хвостом об пол и зарычал. В его тело вонзилась стрела. Эйгон выругался. Он думал, что они оставят их, если не смогут войти, но наемники даже не думали уходить. Для прыжка было очень высоко, вероятность разбиться была слишком большая, чтобы рисковать, а его дракон не пролезет в такое маленькое окно. Грозовое Облако снова плевался огнем, в него летели стрелы. Эйгон отошел от окна, отыскал свой арбалет, вытащил из тела наемника болт и стал заряжать оружие. Стрел на дракона сыпалось все больше. У Эйгона внутри что-то сжалось. Грозовое Облако может не оправиться от такого количества ран. Визерис снова подполз к Хелейне. Не верил он, что она умерла. Эйгон наконец зарядил арбалет. — Там нож, тот маленький! — Крикнул старший из Принцев. У него уже кружилась голова. — Возьми его! — Эйгон! — Позвал его мальчик, когда увидел, что брат собирается выйти вместе с драконом. — Ты меня слышал?! Сиди тут! Прижмись к полу, но нож не выпускай! "И если повезет, они подумают, что ты умер."***
Джейхейра проснулась внезапно. Она уже привыкла спать одна и привыкла засыпать в Орлином Гнезде, в комнате, которую не очень любила. Но сегодня дело было не в нелюбви к месту, в котором она вынуждена была жить. Моргул царапался в окно, пытаясь выбраться. Джейхейра не понимала, что происходит. Внутри что-то сжималось, ужасно хотелось пить. Маленькая Принцесса села на кровати и потянулась за чашей с водой. Моргул стал чуть ли не биться в стекло. Джейхейра вскочила. — Эй, перестань. — Она подошла к питомцу и тронула его за крылья. — Нельзя. — Но Моргул зарычал на нее. Принцесса строго на него посмотрела. — Служить! Моргул уселся на подоконник, но все еще смотрел в окно, будто собирался сбежать. Джейхейра взяла его на руки. Внутренности будто переворачивались. И тут малышка вспомнила, ей снилась кровь. Она прижала к себе питомца сильнее. Все вокруг говорили, что ее матушка видела пророческие сны, но Джейхейра не верила, что эта способность могла передаться ей. Маленькая Принцесса легла обратно в кровать и уложила питомца рядом с собой. Моргул вырвался и снова бросился к окну. Джейхейре было страшно, а такое поведение дракона только сильнее пугало. Она снова встала и открыла окно, крепко прижав Моргула к себе, чтобы не улетел. В лицо ударил холодный горный воздух. Где-то вдалеке слышался стук копыт о камни. Мулы опять поднимались к ним. Ночь была тихой и спокойной, как и всегда, ничего примечательного. Но внутри Джейхейры все слиплось от страха. Моргул снова пискнул и попытался вырваться. — Да что с тобой такое? — Принцесса погладила его. Ей все говорили, что дракон чуть ли не ее отражение. — То же, что и со мной? — Джейхейра решительно захлопнула окно, посадила Моргула на плечо и выбежала из комнаты. Джоффри еще не спал, обычно ложился он поздно. У многих Принцев в такое время в руках была бы книга, но Джофф не любил читать. Не так давно он научился мастерить стрелы и занимался этим почти всегда. Вся его комната была завалена железными наконечниками и перьями. Джейхейра вошла без стука. К брату было можно. Это являлось их маленькой договоренностью. Приходить друг к другу разрешалось в любое время, а позволение не стучать было их личной привилегией, потому что в этом чужом замке только они были друг у друга. Джейхейра в первый раз осталась без отца и матери рядом, без друзей, с которыми привыкла играть, даже без Джейхейриса. При мыслях о близнеце внутри снова все скрутило. Джофф сидел за столом и мастерил стрелы. Наверное, это помогало ему отвлечься, ведь он так сильно не желал улетать в Гнездо. Джоффри хотел быть с матерью, хотел быть полезным их делу. Джейс попытался убедить его, что он будет полезен именно в Долине, но Джофф не верил. Он понимал это, как попытку отправить его подальше от самого страшного. Но Джоффри хотел быть там, ведь это он видел, что происходило с матерью и сестрами сразу после смерти Люка. Он, не Джейс. Ведь это его руку сжимала Рейна, когда говорила об армии Эйгона Завоевателя. Но Джейкейрис вернулся так резко и все изменилось. Он отстранил Джоффри, аргументируя это мнимой безопасностью. — Джофф. — Джейхейра осторожно закрыла за собой дверь. — Можно, я посижу у тебя? Он удивленно поднял голову и отложил незаконченную стрелу. — Ты чего? — Она никогда не приходила ночью. Лучшим ее другом был Моргул и именно с его помощью Принцесса справлялась со страхами и кошмарами. — Не знаю. — Джейхейра прошла глубже и устроилась в кресле. Моргул слез с ее плеча и уселся на подлокотнике. — Что-то не так. Мне страшно. Я по Джейхейрису соскучилась и по матушке с отцом. Джоффри, тут скучно так. Я хочу домой. — Малышка. — Принц подошел к креслу и присел перед сестрой. — Эта почетная ссылка когда-нибудь закончиться и мы вернемся домой. Захочешь, на Драконий Камень, а пожелаешь, в столицу поедем. Моя матушка к тому времени подавит все восстания и Семь Королевств опять будут подчиняться только нам. Вот увидишь, когда-нибудь мы вернемся и ты снова сможешь обнять свою матушку, отца и Джейхейриса тоже. — От этих слов внутри Джейхейры опять что-то сжалось. Она порывисто обняла Джоффа. Липкий страх не хотел ее отпускать. — Ну чего ты? — Он сжал ее маленькие ладошки в своих. — Все обязательно будет хорошо. — Мне страшно так почему-то стало. — Джофф прижал ее к себе. — Пойдем, навестим Тираксеса. Он соскучился по нам, а мы соскучились по небу.***
Два дня спустя Мисария ждала возле дверей, зная, что внутрь войти ей не позволено. Теперь Деймон старался больше времени проводить с дочками. Бейла поправлялась, чего нельзя было сказать об Эйгоне. Она видела, что происходило с Рейнирой из-за этого. Иногда даже Деймон не мог удержать ее от того безумия, что она творила в подземельях. Вид чужих мучений действовал на Королеву, как опиум, которым баловались многие посетители в борделях лиссейнийки. Рейнире нравилось смотреть на пытки и самой причинять боль. С каждым разом она заходила все дальше. От вида первой жертвы после битвы у Грачиного Приюта замутило даже Мисарию, а ведь вид крови для лиссейнийки был привычным. Король-консорт вышел достаточно спокойным. Время, проведенное с детьми, его успокаивало и помогало не упасть в пучину безумия, в которую все глубже погружалась Рейнира. — Что успело случиться? — На Драконий Камень проникли незнакомцы. Принцесса Хелейна мертва, ее старший сын тоже. И твой сын пропал. Визерис сказал, что они забрали его с0 собой. — Драконий Камень неприступная крепость. — Деймон схватил Мисарию за локоть. Та даже не вздрогнула. — На них были плащи стражников Королевы. Я говорила, что четыре дня назад недалеко от замка видели синего дракона. Это была Крапива. Им угрожали еще тогда. — Она осторожно вытащила руку из его хватки. — Ползут нехорошие слухи. Говорят, это Королева хочет убить своих братьев и сестру. Одного такого лжеца забили камнями в Чаячьем Городе, но всем рот не заткнешь. Тем более, когда все доказательства против Рейниры. — Визерис жив. А Висенья, Мейлор? — В глазах Деймона пылала ярость. — С ними все в порядке. Я еще не говорила Рейнире. Сделай это сам. — Найди гадину Отто, Миса. — Деймон сжал кулак слишком сильно. — И отправь вести в Долину. Пусть Джофф заберет всех с Драконьего Камня. Ни один ребенок не должен там остаться. — Мисария кивнула, сжав его плечо. Рейниру он нашел в покоях, где лежал Эйгон. Она сидела на кровати и держала брата за руку. Зеленые намеренно распускали слухи, что Королева пыталась избавиться от соперника, а теперь пострадали его жена и наследник. Деймон ненавидел Отто с каждым днем все сильнее. Он знал, что это его рук дело. Рейнира каждую свободную минуту лила слезы возле кровати Эйгона. Разве могла эта женщина приказать убить его? Она скорее умерла бы сама. Деймон подошел ближе, коснулся ее волос. Рейнира громко выдохнула, но не оторвала взгляда от лица Эйгона. Ужасно не хотелось говорить с ней о смерти. Только не сейчас. — Хелейна умерла и Джейхейрис тоже. На Драконий Камень смогли проникнуть. — Сказать об их общем ребенке он не смог. Рейнира резко обернулась на него. Лучше бы она этого не делала. В глазах Королевы собрались слезы, они же стекали по щекам, а во взгляде было ужасно много страха. Деймон прижал ее к себе сильнее, не хотел видеть, как в ее глазах растекается боль.***
Полторы недели спустя Не было сил у Рейниры присутствовать на Совете, но Деймон должен был. Он не желал еще сильнее расстраивать Королеву, требуя принимать участие в политических играх. Хотя ее вряд-ли удалось бы расстроить ее еще сильнее. Она почти не отходила от Эйгона, что было неудивительно. Хелейне и Джейхейрису Рейнира помочь уже не могла, но заставила Мисарию искать Эйгона Младшего, пользуясь всеми возможностями, которые у нее были. Деймон чувствовал, что должен оставить жену в покое и взять ответственность за все решения на себя. Бейла шла на поправку, поэтому Рейна решилась оставить ее и теперь шла рядом с отцом. Принцесса достаточно редко бывала на советах, всего два раза, еще на Драконьем Камне. Выглядела она замученной. Рейна была первой, кто катал Джейхейриса на драконе, а теперь этому мальчику перерезали горло. В чем был виноват шестилетний ребенок, который едва ли понимал что происходит? А Хелейна? Она ведь была родной, единственной дочерью Алисенты Хайтауэр. Настолько бесчеловечным был этот поступок, что Рейне в первый раз хотелось, чтобы Отто Хайтауэру отомстили, причинили боль живому человеку. В зале собрались абсолютно все Лорды и даже Джейс уже был там. Рейна окинула присутствующих внимательным взглядом. Она знала, что в совете прибавилось людей, поэтому пыталась найти знакомые лица. Из-за того, что в Малом Совете стало больше людей, в зал принесли большой стол и заменили все стулья. Кресла Королевы и Короля украсили золотом и драгоценными камнями: черными и красными. Выделили отдельное кресло для наследника, которое было очень похоже на кресло десницы, что приравнивало эти две роли. Рейна очень быстро отвела взгляд от места десницы. После смерти Корлиса Велариона, ее любимого дедушки, эту должность так никто и не занял. Левее стояло кресло мастера над монетой. Его занимал Лорд Бартимос Селтигар. Он был одним из первых, кто откликнулся на призыв Рейниры. Еще левее сидели Мисария и Эррик Каргилл. Их кресла тоже были украшены достаточно богато, ведь они занимали важные должности: мастерица над шептунами и Лорд-командующий Королевской гвардией. Напротив пустующего места десницы сидел Джейс. Кресло справа от него занимал мейстер Герардис, а еще чуть дальше сидел Лорд Бар-Эммон, который раньше метил на место десницы, но Королева даровала ему титул мастера над коряблями, который раньше тоже принадлежал Лорду Корлису. Последнее богато украшенное кресло занимал Леовин Корбрей, мастер над законом. Все остальные кресла были достаточно простыми и предназначались для советников, которые не имели определенных должностей, но были ценными для Королевы. Часть этих мест занимали Лорды, которые присягнули Рейнире самые первые: Гормон Масси, Гунтор Дарклин и Лорд Стонтон. Остальные прибыли позже или ждали Королеву в столице, как Алан Бисбери. Его деда Отто Хайтауэр казнил за верность Рейнире. В зале присутствовали еще Оскар Талли, Лорд Джорах Маллистер, Тристан Вэнс и Корвин Корбрей. Деймон занял свое место и указал Рейне на кресло десницы. Та послушно заняла его. Все понимали, что это не ее должность, а лишь временная необходимость, ведь Король не мог приравнять свою дочь к советникам без должности, посадив в обычное кресло. Она родилась валирийкой, являлась драконьей всадницей и это делало ее чуть ли не на голову выше всех Лордов. Рейна встретилась глазами с Джейсом, неуверенно сжав подлокотники. Слух об убийстве Принцессы Хелейны и ее сына разошелся достаточно быстро и все присутствующие уже об этом знали. Некоторые даже не пытались скрыть недовольства. Рейна бросила на Джейса вопросительный взгляд, но тот никак не отреагировал, занятый своими мыслями. Принцесса решила его не тревожить и сильнее сжала подлокотники. Ей не нравились взгляды Лордов, казалось, что за этим последует что-то неприятное. Рейне захотелось уйти. На месте десницы ей было некомфортно. Она пришла сюда только потому что понимала, что сойдет с ума, если продолжит метаться от кровати Бейлы к кровати Эйгона, а в перерывах между метаниями поддерживать Рейниру и усмирять собственные истерики. Сменить обстановку хотя бы на час было просто необходимостью. Принцессу посещали мысли бросить все и улететь в Долину к Джоффри и остальным детям. Там она не будет жить, будто у жерла вулкана. Рейна отвлеклась от мыслей, когда услышала слишком громкий голос Гормона Масси. Она тут же метнула недовольный взгляд на этого человека, но когда он продолжил говорить, Рейна поняла, что просто недовольного взгляда недостаточно. — Королева спланировала это зверское убийство. — Лорд Гормон даже не думал униматься. — Всем известно, что бастарды подчинялись только ей, ведь это она позволила им оседлать драконов. — Они предали нас. — Как можно спокойнее произнес Джейс. Рейна знала, что под столом он сжимает кулаки, стараясь сдержать злость. — Это ведь была ваша идея, Принц Джейкейрис, посадить их на драконов. — Леовин Корбрей криво усмехнулся, почти оскалился. — И теперь вы говорите о предательстве? — Если Принц Эйгон угрожал трону Королевы, его можно было бросить в темницу на законных основаниях. Но чем ее милости мешал шестилетний ребенок, тем более сын ее сестры? — Подхватил Корвин Корбрей. — А сама Принцесса Хелейна? — Подал голос Тристан Вэнс. — На Драконий Камень проникли наемники. — Джейс ударил кулаком по столу. Рейна бросила вопросительный взгляд на отца. Деймон молчал с мрачным выражением лица. — Почему на них тогда были плащи с гербами Таргариенов? — Снова заговорил Гормон Масси. — Королева приказала убить своих родственников и вы прекрасно это знаете. — Странно, что Принц Эйгон до сих пор жив. — Бросил Гунтор Дарклин. — Или это тоже ваша ложь? Больше терпеть Рейна не стала. — Следите за языком. — В ее голосе отчетливо слышалась ярость. — Вы говорите о Королеве из дома Таргариенов, о драконьей всаднице. Такие обвинения нуждаются в доказательствах, без них ваши слова являются ложью. А клеветать на Королеву — измена. Вам напомнить какое наказание за нее полагается? — Лорд Корбрей. — Джейс едва заметно кивнул Рейне, обращаясь к мастеру над законом. — Удовлетворите желание Лорда Гормона и Лорда Гунтора. Каково наказание за измену? — Казнь, мой Принц. — Ответил Леовин Корбрей. — Но Королева преступила черту дозволенного, вы должны это понимать. Одно дело пытки изменников, но убийство родственников совсем другое. — Еще одно слово и я прикажу лишить вас языка. — Почти выкрикнула Принцесса. — Рейна, чуточку тише. — Она удивленно взглянула на отца. Валирийский услышать Принцесса ожидала меньше всего. — Найди Эймонда, соберите Золотых Плащей во внутреннем дворе. — Деймон ухмыльнулся и добавил, чтобы поняли все остальные. — Иди, не стоит кричать. Рейна встала, бросила на Лордов злобный взгляд и молча ушла. Отец что-то задумал и ей следовало выполнить свою часть в его плане. Но где искать Эймонда она не имела понятия. Была большая вероятность того, что он был возле матери. Идти туда не хотелось. Рейна только только сбежала из цепочки смерти и отчаяния. Вернуться туда значило чуть ли не умереть. Но она была почти уверена, Эймонд там. Он был единственным, кто мог после пыток смотреть матери в глаза так, будто ничего не произошло. Принцесса знала, скоро его отправят в Харренхолл. Тот замок был слишком важен, они и так на долгое время оставили его без драконьей защиты. Каждый шаг к комнате, в которой лежал Эйгон, был почти мучительным. Рейна даже могла угадать в какой позе сидит Рейнира. Обычно Принцесса садилась рядом с матерью, находила руками ее пальцы и сжимала. В первые дни Рейна тоже лила слезы, а потом силы плакать закончились, но она все еще приходила. Не могла оставить мать одну. Эймонд стоял у окна в коридоре. Рейна могла только догадываться почему он вышел. Может, Рейнира уснула, а может, снова спустилась в подземелья. В последнее время мысли о чем-то хорошем очень редко посещали ее, но сейчас она смотрела на волосы Эймонда и краешек губ непроизвольно пополз вверх. Во время их первого танца они были заплетены точно так же. Тогда была первая зима, проведенная в Вестеросе, и вторая на ее памяти. Правда, о первой она мало что помнила. Они с Бейлой точно играли в снежки, а Лейна Веларион, их родная мать, наблюдала за ними с балкона. Но зима на Драконьем Камне оказалась совершенно другой. Первый снег она застала рука об руку с Эймондом. Рейна куталась в черную шубу, они гуляли, а снежинки путались у них в волосах. Эймонд пригласил ее на танец. До этого они никогда не танцевали вместе. Да и танец был валирийский. Рейна не умела его танцевать, а Эймонд знал о нем только из книжек. Он пытался объяснить ей, что делать и сам старался не совершать ошибок. Это был самый неуклюжий танец в ее жизни, но с Эймондом там было так хорошо. А потом они обнимались и Рейна смахивала снег с его волос. Если у нее спросили бы, когда началась ее любовь, Рейна уверенно ответила бы, что в тот день, в минуту, когда пошел снег, не осознавая, что на самом деле все началось гораздо раньше. — Что ты здесь делаешь? — Эймонд отвернулся от окна. Его мрачный взгляд коснулся ее лица. — Ты должна быть на совете. — Где матушка? — Взволнованно спросила Рейна. — Спустилась вниз. — Ответил ей Эймонд. — С ней Ларджент. — Принцесса только кивнула. Они между собой не обсуждали деяния матери. Все держали языки за зубами, даже не договариваясь об этом. — Так что ты тут делаешь? — Ей ужасно хотелось подойти и коснуться его волос. — Маму на совете обвинили в смертях Хелейны с Джейхейрисом и покушении на Эйгона. Отец приказал найти тебя и собрать Золотых Плащей. Ярость полыхнула в его здоровом глазу и, казалось, это пламя отразилось в сапфире. Таким он ей ужасно нравился. Эймонд резко сорвался с места и двинулся вперед. Рейна поспешила за ним.***
После ухода Рейны Джейс ждал подвоха. Он единственный в этом зале догадывался о намерениях Деймона. Для остальных это выглядело так, будто Король-консорт поставил на место дочь, которая много себе позволила. Джейс молчал вместе со всеми. Лорды чего-то ждали, возможно слов Деймона, которые поддерживали их. Странно, что они до сих пор ни о чем не догадались. Джейс же давно все понял, как и Рейна. Слишком идеальной дочерью она себя выставила, хотя в любой другой ситуации не позволила бы себя так унизить. Он не понимал, почему Лорды были так уверены, что Деймон послушает их. Джейс бросил на него вопросительный взгляд. "Сколько еще они будут молчать?" Прошло еще несколько минут и только тогда один из Лордов попробовал заговорить, но Деймон, заметив это, встал из-за стола. Джейс старался держать себя в руках, а это было сложно. Была бы тут Бейла, она полностью разделила бы мнение своего отца, еще и самого Джейса смогла бы убедить, что это единственное верное решение. Он начинал этого бояться. Бейла была единственной, кто мог влиять на него, не приводя никаких весомых аргументов, только она могла сделать из него второго Деймона, такого же жестокого убийцу. Джейкейрис слишком сильно любил ее, чтобы не слушать, тем более она всегда находила правильные слова. Он уважал Деймона, называл отцом и, наверное, даже любил, но не разделял его тяги к убийствам, а Бейла могла играть словами и мотивами других людей так, что Джейс просто не находил в себе сил ей не верить. Он поднял голову на Короля-консорта, мысленно снова задавая вопрос: "Что ты задумал?". Взгляды всех были прикованы к Деймону, но Лорды никак не могли осмелиться и заговорить. Его не боялись, скорее опасались, ведь после поступков Рейниры настоящий страх приобретал совершенно другое значение. — Каждый из вас. — Медленно начал Деймон. — Каждый, кто считает, что в этом виновата Королева, должен сейчас встать и уйти. Иначе, последствия будут плачевными. Джейс почти догадался, что задумал Деймон. Ему очень хотелось встать и остановить его, предотвратить кровопролитие, которое непременно произойдет, но Джейс заставил себя остаться на месте. Следовало помнить о собственных словах. "Таргариены будут сильны, только если будут вместе." Ради этой силы стоило постараться и затолкнуть свое несвойственное Таргариену милосердие. Первым поднялся Гунтор Дарклин, за ним последовали все те, кто выразил недовольство. К ним присоединился и сир Оскар Талли. Деймон так ужасно ухмыльнулся, когда последний из них вышел. В полной тишине они просидели еще несколько минут, а потом Деймон просто пошел за ними. Джейс знал, что судьба людей в любом случае была бы именно такой, у них не было шанса выжить. Наследник встал и двинулся следом за Деймоном. Таргариены должны быть вместе.***
Рейна устала. После увиденного хотелось уткнуться в подушку и уснуть, а еще лучше все забыть. Лордов, безусловно, нужно было казнить, но смотреть на это она не хотела. С высоты драконьего полета не было видно таких подробностей умерщвления. Эймонд убивал с таким наслаждением. Это было что-то странное, Рейна не смогла долго смотреть. Отвернулась. Когда закончил, Эймонд подошел к ней и так ласково погладил по щеке, знал, что ей не особо приятно на все это смотреть. 0Переборов себя, Принцесса отправилась к сестре. Нужно было ненадолго зайти к ней и потом все-таки побыть одной. Бейла явно ждала ее. На лице Принцессы было написано предвкушение. Рейна едва смогла выдавить из себя подобие улыбки. Сестре понравилось бы стоять там и смотреть. — Почему так странно выглядишь? — Нетерпеливо проговорила Бейла. — По слухам произошло слишком интересное. — В совете оказалось много тех, кто посмел обвинить Рейниру в покушении на Эйгона и смертях Хелейны с Джейхейрисом. Их всех убили. — Слишком сухо, Рейна. — В любой другой день Бейла шутила бы, разговаривая с ней шутливо обвинительным тоном, но не сегодня. Обстоятельства не позволяли даже намека на шутки. — Их убивал Эймонд с Золотыми Плащами, а того, кто начал нести эту чушь, отец лично обезглавил Темной Сестрой. — Рейна сжала одеяло, вспоминая их предсмертные крики. Она знала, что это случится, но не была готова увидеть казнь с настолько близкого расстояния. — Люди должны знать, что жизни их всех принадлежат нам. — Почти с наслаждением ответила Бейла. — Даже тех, кто верен Королеве. Щадить нельзя никого. Это слабость. — Рейна кивнула. — Они заслужили. — Младшая Принцесса видела состояние матери. Рейнира не могла отдать такой приказ. — Это многие видели? Джейс был там? — Такое огромное сборище Золотых Плащей привлекло достаточно людей, а когда начались казни, подтянулись остальные. Джейс просто обязан был там находиться. Он хорошо выполняет свои обязанности наследника. — Рейна догадывалась для чего Бейла этим интересовалась. Джейсу не нравились массовые убийства, он боялся, что настроит еще большее количество людей против них. Его невеста знала об этом и пыталась Джейса поддержать. Даже после неприятного разговора с Эйгоном на Драконьем Камне она пошла к нему, пусть и не была согласна с его мнением. — А она? Стояла с ним рядом? — Лицо Бейлы изменилось. Рейна снова знала, что было тому причиной. Леди Сара, не так давно примерившая фамилию Старк. — Да. — Ответила младшая. Ей не хотелось рассказывать об этом сестре. Это расстраивало Бейлу, а саму Рейну выводило из себя. Северянка лезла, куда не следовало. Да, Джейс и Бейла еще не поженились, но были помолвлены с десяти лет. Сара вмешивалась в Таргариенскую династию, в их традиции. Рейна видела эту северную шлюху насквозь. Джейс старался игнорировать ее внимание, но делал это так, чтобы не настроить Сару против них. Им нужен был Север. Но еще больше Джекейрису была нужна Бейла. В чистоте ее валирийской крови никто не сомневался, а к нему были вопросы. Наследник любил Бейлу, в этом Рейна не сомневалась. Но в ситуации Джейса необдуманный поступок, на который его толкала Сара, мог все разрушить. Джекейрис сам сделал ее благородной Леди и теперь, если они переспят, ему придется взять ее в жены, а от этого пострадает его репутация, как наследника. — Дрянь. — Бросила Бейла. — Давай избавимся от нее. — Не получиться. — Недовольно буркнула Рейна. — Убрать ее нужно тихо, иначе можно будет попрощаться с армией Севера. А яд ее не берет. Сокол очень охраняет ее, он не позволяет ей съесть отравленную еду. — Откуда ты знаешь? — Удивленно спросила Бейла. Рейна многозначительно на нее посмотрела. — Ты пробовала? — Естественно. — Буркнула младшая. — Она угроза твоему будущему и будущему Джейса. Я хотела избавить его от необходимости принимать решение, которое он не способен принять, и тебя от постоянного разочарования. Она зашла слишком далеко. Эти прикосновения на людях не приведут ни к чему хорошему. — Значит, пока я лежу здесь, он позволяет ей себя трогать? — Можно было подумать, что Бейла разозлилась, но на самом деле за злостью она прятала разочарование. Рейна придвинулась к ней чуть ближе и взяла за руку. — Сара не дура. Она понимает, если позволит себе что-то лишнее, Джейс от нее отвернется. Все же ты для него не только невеста, а еще и сестра. Он любит тебя. И Сара, благодаря Адаму, это знает. Все ее прикосновения слишком невинны, чтобы Джейс рассмотрел в них истинные намерения этой шлюхи. — Ты уверена, что ее не получится отравить? — В голосе Бейлы слышался проблеск надежды, которую она пыталась в себе задавить. — Абсолютно. — Твердо произнесла Рейна. — Яд я выбирала по советам Мисарии и достала мне его тоже она. В тот вечер в комнате Сары была только нужная служанка, больше никого. И в коридоре дежурили правильные стражники. Как видишь, не вышло. У нее с этим соколом сильная связь. — Бейла нахмурилась, она снова расстроилась. — Из-за этого сокола Джейс на нее ведется. Мы раньше не знали о варгах. — Когда война закончится, мы придумаем, как ее убрать. Она лишь залог верности Севера, никакой ценности сама по себе она не представляет. Не думай о ней больше.***
Два с половиной месяца спустя — Она нужна мне живой. — Адам старался придать голосу твердости. — Я привел ее к Тессарион, значит принести ее голову Королеве тоже должен я. — Губы Деймона растянулись в усмешке. — Хочешь свести личные счеты. — Адам двинулся к Морскому Дыму. — Я убью ее сам. — Мы не сможем заставить Тессарион нам подчиняться. — Деймон скормил Караксесу последнюю из недавно убитых овец. — Значит, убьем вместе с ней. — Адам был зол. Эта девка нашептывала ему слова о любви, а сама никогда на самом деле ему не принадлежала. Злило даже не то, что она его бросила, а то, что он не смог раскусить ее намерений. Его воспитывала Мисария, поэтому для него это было непозволительной ошибкой. Крапива вертела им, как хотела, а он велся, как глупый мальчишка. — Нет. — Проговорил Деймон. — Рейнира захочет видеть ее живой. Адам бросил на него тяжелый взгляд. Рядом с Деймоном он чувствовал себя зеленым юнцом, каким его и выставила Крапива. Королева подозревала в измене и его из-за этой девки. — Что ее милость с ней сделает? — Он снова вспомнил сердце в руках Рейниры. — Она предательница, а с ними поступают всегда предсказуемо. — Бросил Деймон. — Королева предпочитает длинные беседы с такими людьми. Мы оба это знаем. К чему скрывать? — Он залез на Морского Дыма. — Она наказывает только виновных. — Деймон смерил его недовольным взглядом. — Ты хотел ее убить. Так какая разница? Адам тихо хмыкнул и приказал дракону лететь. Намек Деймона был ясен. Если признаешь Рейниру Королевой, то должен принимать и ее карательные меры. Он слышал, как сзади взмыл Караксес. Значит, Крапива будет доставлена Королеве живой. Адам хотел убить ее быстро, но если Боги распорядились иначе, то так тому и быть. Он верен своей Королеве. Он поймает для нее эту девку.***
Полтора месяца спустя Харренхолл стал их маленьким раем, островком счастья в полном хаосе. Рейна не бывала здесь часто, но то время они с Эймондом старались использовать с максимальным удовольствием. Комната одноглазого Принца в Королевском Костре хранила много воспоминаний. Эймонд даже подумать не мог, что вчера был последний раз, когда он видел свою любовь. Сердце стучало в горле, кулаки сжимались сами по себе. Эймонд не успел. Они с Деймоном загнали предателей в Лунные Горы. Он даже не думал, что Ульф Белый и Хью Молот посмеют оттуда вылезти. Это была умело расставленная западня. Деймон и Адам бросились догонять Тессарион, которую Крапива гнала на Север, а Эймонд вернулся в Харренхолл, понимая важность этого замка. Рейна и Бейла отправились в Простор. Вермитор и Лунная Плясунья должны были стать достаточной защитой для них. Победа, казалось, уже совсем близко, но Среброкрылая и Мелеис настигли их. Лунная Плясунья была меньше и проворнее, поэтому Бейла полетела в Харренхолл за Эймондом, а Вермитор отвлекал предателей. Он не успел. Слезы текли по щеке. "Возьми меня, Эймонд. Никто не знает, что будет дальше." Она говорила это всего день назад, стоя у маленького окна в полупрозрачном платье. Там же он целовал ее плечи. Еще вчера они были счастливы. Принц держал ее за руку. Они были вместе. Еще вчера она говорила о свадьбе, мечтательно рассматривая потолок, а уже завтра то, что осталось от ее тела, сожгут на погребальном костре. Абсолютно все в этой комнате напоминало о Рейне. Две недели назад она смеялась над его шутками, руками опираясь на этот стол. В тот же вечер она расчесывала ему волосы у зеркала. Принц растянулся на постели, стараясь сдержать рыдания. Простыни еще хранили ее запах. Хотелось кричать до сорванного голоса. Он уткнулся носом в подушку, стараясь заполнить легкие ее запахом, задохнуться от сладкого аромата ее тела. Это будет последним воспоминанием о ней. Запах дурманил голову. Она так хотела быть с ним. Эймонд стал бы ее рабом, сделал бы ее Королевой своего сердца. Принц отдал бы за нее все. Но смерть не терпит торга, с ней нельзя договориться и Рейну придется отпустить. Его крик утонул в громком реве Вхагар. Безысходность. Самое противное чувство. Он ничего не мог изменить. Эймонд умрет с чувством вины за ее смерть. Он мог ей помочь, если бы поспешил. Перед глазами стояло ее тело со стрелой в спине. Эта комната принадлежала ей. На этой кровати Рейна улыбалась ему, освобождаясь от ненужной одежды. "Безумие, Эймонд. — Говорила она. — Оно должно пугать, но мне так нравится наблюдать, как оно горит в твоих глазах, когда ты смотришь на меня." Рейна была идеальной. Такой, как она, больше не будет. Он успел поймать ее мертвое тело или она умерла от удара о хребет Королевы Драконов. В любом случае завтра тело Рейны сожгут на костре. Эймонд закричал еще раз и крик снова заглушил рев Вхагар. Они растерзали Мелеис, но это не принесло ни капли облегчения, даже казнь Хью Молота этого не сделала. В комнату кто-то вошел. Он знал, что это Бейла. Ей, наверное, было еще больнее. Они с Рейной родились в один день. Принцесса ничего не сказала, Эймонд только слышал, как она плакала. Бейла со скрипом закрыла двери и осела на пол. Эту боль нужно было с кем-то разделить и она правильно сделала, что пришла. Он еле нашел в себе силы подняться и дойти до двери. Бейла сама вцепилась в него. Эймонд прижал сестру к себе. Теперь в голове звучал ее истерический крик, когда она звала его во дворе замка. Ей так хотелось спасти Рейну. Не вышло. Бейла сцепила руки сильнее. Еще чуть чуть и захрустят кости. Пусть за этот вечер они не скажут ни слова, но понимание, что они есть друг у друга навсегда отпечатается в голове.***
Ей сказали, что Эйгон очнулся, когда они с Джейсом строили планы. Рейнира знала, что из ее сына получится хороший Король. Лучше, чем она или Визерис. Нира вместе с Деймоном приложили много усилий, чтобы сделать Джейса достойным наследником. Теперь она видела, что у них получилось. Ее сын не был идеальным, но уже был лучше своего деда. Но Эйгон был другим, пусть и не менее достойным Трона. Абсолютную верность ей в нем взрастил Отто Хайтауэр. Никто не знает, как развернулись бы события, если не было бы всех тех отравлений, за которыми Эйгону пришлось наблюдать. В его комнате было тихо. Мейстер, выходя, предупредил, что Принц отказался от макового молока. Королева подошла ближе. Эйгон смотрел на нее едва приоткрытыми мутными глазами. Рейнира села рядом с ним на кровать. — Сколько? — Его хриплый голос больно кольнул что-то внутри. — Тише. Не нужно. Лучше молчи. — Она погладила его по волосам, как делала когда он был ребенком. — Сколько я пролежал? — Говорить Принцу было тяжело, но он всегда был упрямым. Рейнира сжала его левую ладонь. — Почти шесть месяцев. — Слишком долго. — Эйгон прикрыл глаза и откинулся на подушки. Он дышал очень тяжело. — Почему отказался от макового молока? Давай позову мейстера, тебе больно. Когда Нира увидела часть доспеха, которая вплавилась в его правую руку, ей захотелось себя даже не ударить, а избить за то, что допустила такое. А после оказалось, что у него еще и сломаны ребра и позвоночник. — Нет, подожди. — Не открывая глаз, проговорил Принц. — Как Хелейна? Рейнира чуть сильнее сжала его ладонь. Внутренности завязались в тугой узел. Резко затошнило. Эйгон еще не знал. Не было у него больше ни жены, ни старшего сына. — В порядке. — Выдавила Королева. — Она на Драконьем Камне, как и раньше. — Забери ее к себе. Хэл нельзя оставаться одной надолго. Пророчества могут свести ее с ума. — Принц начал кашлять, так долго и сильно, что Рейнира даже вскочила, чтобы позвать мейстера. — Подожди. Поклянись, что не бросишь ее. Я вряд-ли смогу к ней вернуться. — Не говори так. — Она опустилась на колени возле кровати. — Ты обязательно поправишься, нужно только время. — Эйгон слабо усмехнулся. "И мне придется признать, что солгала." Королева прикусила внутреннюю сторону щеки. — Почему-то мне кажется, что это конец. Хочется спать. — Ты нужен мне, Эйгон. Ты был первым ребенком, которого я полюбила. — Рейнира прижалась лбом к тыльной стороне его ладони. — Только живи. Не ради меня, ради детей. Боги уже обошлись с ними слишком жестко. — Я тоже люблю тебя. Позаботься о них. — Проговорил он тихо тихо. На выдохе из его груди вырвался странный свист. — Эйгон. — Позвала она. — Ты же слышишь меня. Пожалуйста. Рейнира попыталась нащупать пульс на запястье, как учил мейстер, но ничего не было. Она приложила руку к его груди, но там сердце тоже не билось. Королева глубоко вдохнула. Крик утонул в одеяле. — Эйгон, не уходи. — Шептала она, как безумная. — Ты не можешь оставить меня. Нет, нет, нет. Слез почти не было. Ее просто скручивало от рыданий, но мокрых дорожек на щеках так и не появилось. — Матушка, брату лучше? — В комнату вошел Джейс, но замер почти у самых дверей. Рейнира обернулась на него. Ее глаза покраснели, в них собрались слезы. Она стояла на коленях перед кроватью, держала его за руку, а Эйгон даже не шевелился. За пару секунд все стало понятно. — Оставь меня. — Рейнира отвернулась, продолжая что-то шептать Эйгону. — Нет. — Джейс резко двинулся к ней и, подойдя, сжал плечи матери. — Это была не просьба. — Рейнира снова лбом прижалась к ладони Эйга. — Деймон приказывал тебя не оставлять.***
День спустя Следовало быть с матерью. Боль рвала сердце на части. Рейна. Его красавица сестра, которая всегда была с ним. Та, чей дракон спас им с Бейлой жизнь. Эйгон. Старший брат, который стоял рядом, когда Вермакс первый раз послушался команд Джейса. Сегодня его тело сожгли. Принц Эйгон умер по вине зеленых. Умер, защищая право своей Королевы на трон. Рейна тоже умерла ради дела истинной Королевы. Как же жалко все это звучало. Попытки доказать самому себе, что они погибли не просто так. Джейс сжал голову руками, стараясь избавиться от желания сдавить настолько сильно, чтобы все забыть. В покоях было темно, даже свечи не горели. Наследник проводил здесь слишком мало времени. Он постоянно был занят, а в покои приходил только спать. Сегодня Джейс в первый раз пришел не для того, чтобы уснуть, как только голова коснется подушки. Ему требовалось осмыслить то, что произошло. Он чувствовал себя раздавленным и даже представить боялся, что испытывает мать. Еще Принц жалел, что Бейлы не было рядом. С ней он мог бы разделить этот пожар в груди. Что сделал бы отец на его месте? Ответ был очевиден: не посмел бы оставить мать. Джейс знал о том, что происходило в подземельях, но сам никогда не участвовал. Он боялся представить, что мать сделает с каким-то человеком сегодня. Джекейрис знал, если придет и позволит себе хоть один взгляд, уже не сможет сдержаться. Кровь Таргариенов бурлила в нем, но не настолько сильно, чтобы он не мог ее контролировать. Наверное, это то, что оставил ему Харвин Стронг. Джейс считал себя самым похожим на сира Харвина, пусть и помнил о нем достаточно мало. Люк был подобием их матери, к которому руку потом приложил Деймон. В детстве, во время их редких драк, Люцерис всегда бил по лицу, потому что знал, так будет больнее. Джофф был морем, он впитал в себя образ их деда. От мыслей его отвлек стражник, который доложил о приходе Леди Сары. Джейс не знал почему велел впустить ее. Может, потому что не хотел быть один или был уверен, что если не отвлечется, то точно присоединится к матери. Одета она была в серое платье, одним своим видом напоминая о Севере. Дверь закрылась и несколько секунд Джейс не мог видеть даже ее силуэт. Если до Бейлы дойдет слух, что он принял северянку у себя поздним вечером, она даже видеть его не захочет. Но Сара уже вошла и прогонять ее было поздно. — Мой Принц. — Она поклонилась, когда подошла достаточно близко. — Мне очень жаль. Принц Эйгон и Принцесса Рейна не заслужили такой участи. — Девушка села рядом с ним. — Для смерти не имеет значения кто и что заслужил. — Джейс не смотрел на нее. — Да, это так. — Мягко произнесла Леди Сара. — Боги жестоки, а смерть это их инструмент для того, чтобы испытывать нас. — Она осторожно коснулась его волос. — Я знаю, как больно терять родных, но время поможет оправиться от полученных ран. Моя мать умерла, когда мне было всего семь. Меня забрали в Винтерфелл. Леди Джиллиан была ко мне очень добра, а потом смерть забрала и ее, но Боги сжалились, оставив ребенка, которого она носила. Торрхен умер через полтора года. Зимы на севере суровы. Можете мне поверить, время лечит. — Слабое утешение. — Джейс наконец перевел на нее взгляд. Сара кивнула и обняла его, все еще соблюдая осторожность. — Вам больно. Это пройдет, поверьте, мой Принц. Солнце вскоре снова взойдет над вами. — Он прижался к ее плечу. Северянка запустила пальцы в его волосы на затылке. — Ваши брат и сестра умерли за победу. Не позволяйте боли сломать вас, ведь тогда их смерть будет напрасной. — Джейс поднял голову и Леди Сара осторожно коснулась его губ своими. Она ожидала, что ее грубо оттолкнут, но Принц ответил на поцелуй. Северянка мечтала о таких прикосновениях. Ей хотелось почувствовать его в себе. Джейс вел себя так, как в ее порочных снах. Целовал там, где ей больше всего хотелось почувствовать его губы, обнимал крепко, прижимал к себе. Сара наслаждалась каждой лаской, каждым толчком. Она любила Принца-наследника. Он забрал ее невинность. Кто бы не был после него, Сара не будет испытывать к нему и половину этого горячего чувства. Когда все закончилось, Джейс сразу встал. Принц начал одеваться. Северянка молчала, наблюдая за ним. — У меня к тебе просьба. — Он бросил на нее лишь короткий взгляд. — Посмотри, как себя чувствует Бейла. Они с Рейной родились в один день. Эта фраза ужасно обидела. Пока он ласкал ее, все время думал о Принцессе. Сара сглотнула. Плакать было нельзя. — Я выполню вашу просьбу, мой Принц. — Не задерживайся здесь. Пойдут слухи. — Наследник оставил ее одну. Северянка сжала в зубах краешек одеяла, стараясь не заплакать.***
Шесть дней спустя Двое Золотых Плащей тащили Крапиву в камеру. Мисария спокойно стояла рядом с Лютором Ларджентом. За последние несколько недель в этих подземельях было замучено достаточное количество людей. Даже в той камере, куда бросили Крапиву, пол был залит кровью. Девка сопротивлялась, что вызывало у Мисарии хищную усмешку. Здесь ломали куда более непокорных. Лютор почти смеялся. — Королева почтит нас своим присутствием? — Спросил он. — Уверена, такая особа ее точно заинтересует. Крапива плюнула одному из стражей в лицо, за что получила пощечину. Ее резко дернули к цепям, порвав на ней рубашку. Сердце Мисарии пропустило удар. На ключице девчонки было клеймо. Ноги резко стали ватными, в голове что-то пошатнулось. Она зажмурилась, стараясь отогнать от себя это безумное предположение. Крапиву наконец приковали к стене. Мисария, спрятав абсолютно все эмоции за маской безразличия, подошла к пленнице. Она схватила девку за подбородок, сильно сжав и оставив небольшие ранки от ногтей. Ее целью было рассмотреть клеймо. Где-то внутри еще жила надежда, что это глупое совпадение, но как взрослая женщина, она понимала, что вероятность этого ничтожно мала. Эмблема на ключице Крапивы принадлежала ордену лиссейнийских целителей, у которых Мисария родила своего единственного ребенка. Они всем новорожденным оставляли такую отметину. Последние сомнения рассыпались мелкой крошкой. Крапива подчинила себе дракона, а значит самое страшное опасение Мисарии только что воплотилось в жизнь. Перед ней была ее дочка. — Как ты посмела предать Королеву? — Голос Мисарии едва заметно дрогнул. — Зачем ввязалась в эту кровавую игру? Крапива облила ее презрением, не собираясь отвечать на вопросы. Она оттолкнула девку от себя. Мисария разозлилась. Ей стоило огромных усилий бросить дочку. Ее положение в обществе тогда было слишком шатким, а у Деймона было слишком много врагов. Мисария хотела уберечь ее, поэтому распустила слух о выкидыше на корабле. — Лютор, эту без особого распоряжения Королевы не трогать. — Она резко развернулась и быстро вышла из подземелий. Единственным выходом спасти дочь было рассказать Деймону. Рейнира не простит эту девку, только не после смерти Эйгона и Рейны. В последнее время за Королевой вообще не водилось такой милости. Чем хуже становилось Эйгону, тем чаще Рейнира спускалась в подземелья, а теперь страшно было даже подумать, что ждало Крапиву. По коридору Мисария шла медленно, чтобы не запутаться в юбке от белого платья. Ей так хотелось защитить то единственное, что она любила по настоящему, а Боги, насмехаясь, бросили все усилия ей в лицо.