02
27 декабря 2022 г. в 00:44
Наступило время обеда, и Геката понятия не имела, что делать. Должна ли она поступить как хорошая подруга и остаться с Энид, которая выглядела так, как будто у нее не так уж и много друзей, или пойти и найти Ксавьера Торпа?
— Иди найди его, — сказала Энид, подталкивая Гекату локтем с игривой ухмылкой и шевеля бровями. Геката ненавидела это.
— Заткнись, — пробормотала она, закатывая глаза прежде чем быстро оглядела двор в поисках каких-либо признаков своего нового друга, которого нигде не было видно. Неужели он передумал? Неужели предложил ей встретиться с ним только для того, чтобы похвастаться перед друзьями тем, как легко ею манипулировать? — Я просто… пойду в нашу комнату, — сказала она Энид с улыбкой, пытаясь убедить девушку, что все в порядке, прежде чем та успела даже усомниться в этом.
— Оу… ладно! — кивнула Энид с лучезарной улыбкой, прежде чем ускакала прочь, полностью скрываясь из виду. Когда ее новая соседка ушла, Гекате оставалось только вздохнуть с облегчением и выпрямиться, расправляя плечи. Она была убеждена, что Ксавьер был просто бабником и подставил ее, но, чтобы убедиться, она все-таки еще раз оглядела двор, но Ксавьера по-прежнему не было видно.
А что, если он и не собирался встречаться во дворе?
Когда у нее промелькнула эта мысль, Геката покачала головой и начала уходить, возвращаясь внутрь. Ее былые туфли стучали по полу, а глаза продолжали изучать окрестности. Она была рядом с лестницей, которая вела в Офелию-холл, где находилась ее кровать, которая сейчас так манила.
— Бу, — до ее ушей донесся шепот, и Геката отшатнулась назад. Ее глаза закатились, когда она, казалось впала транс.
Геката подошла к парню, стоявшему перед ней. Его грудь тяжело вздымалась, как будто он дышал быстро и глубоко, однако не издавал ни звука, кожа была бледно-голубой, черты лица выглядели мертвыми, глаза темными и безжизненными, а темно-русые волосы были почти мокрыми.
— Что за… — она взглянула на его одежду, которая была насквозь мокрой и прилипала к телу, как клей, однако красное пятно в середине его торса выделялось больше всего. По краям красное пятно было более темным, заставляя ее нахмуриться и наклониться вперед. Ее пальцы медленно приблизились к синей рубашке, чтобы попытаться получше рассмотреть, что это было за пятно. — Кровь, — прошептала она, наконец поняв, что это было, еще до того, как прикоснулась к нему. Когда она посмотрела на парня, все, на чем она могла сосредоточиться, была легкая пена у рта. — Бешенство? Нет, конечно, нет, — она покачала головой, ругая себя за то, что была такой глупой.
Когда Геката Аддамс огляделась, она поняла, что рядом не было никого, кроме этого странного парня. Разве в это время коридоры не должны быть переполнены студентами?
— Что происходит? — спросила она сама у себя, поворачиваясь кругами. Она беспокоилась о холодке, которые медленно пробежал по ее спине, когда она снова посмотрела на парня. Она заметила, как по его лицу стекает капля воды, и задалась вопросом, мертв этот мальчик или умирает. — Ты умираешь? — спросила она его, ничего не получив в ответ.
— Ты, — прохрипел он, хотя это больше походило на пыхтение, и когда Геката осмотрела, где был основной источник крови на его рубашке, она предположила, что его диафрагма, должно быть, повреждена… отсюда и затрудненное дыхание.
— Я? — Геката нахмурилась, указывая на себя, прежде чем оглянулась, однако мертвый мальчик смотрел не на нее. Вместо этого он смотрел на рамку с фотографией, которая была рядом с ее головой, на которой были ее мать и несколько других девочек.
— Геката?!
Быстро обернувшись, Геката моргнула и уставилась на то место, где только что был парень. Она немного запыхалась, в груди стало тяжело, когда она снова услышала болтовню и шаркающие шаги студентов, которые бродили по коридорам во время обеда.
— Ксавьер? — спросила она, поворачиваясь лицом к парню, который до этого беспокойно ее позвал.
— Что это было? — спросил он, немного напуганный тем фактом, что Геката практически потеряла сознание у него на руках и слегка подергивалась в течение пяти минут. Он беспокоился, что, возможно, у Гекаты был какой-то припадок, а самое страшное было в том, что он не знал, как реагировать.
— Я… — еще раз оглядевшись, Геката покачала головой, подхватила свою черную сумку и перекинула ее через плечо. — Мне нужно идти, — пробормотала она, поворачиваясь и быстрыми шагами направляясь к ступенькам, которые вели в ее общежитие, не подозревая о шагах позади себя.
К тому времени, как Геката добралась до комнаты, она слегка запыхалась. Она распахнула дверь с помощью магии и практически бросила сумку на пол, прежде чем подошла к окну. Додумавшись, как его открыть, она выбралась на балкон.
— Кэти? — тихо позвал Ксавьер, используя для нее новое прозвище. Он выглянул в окно, наблюдая, как дождь заливает Гекату. Ему показалось, что дождь успокаивал ее. — Ты в порядке?
— Что… — запнулась она, оглядываясь на Ксавьера с нахмуренными бровями. — Ты следил за мной?
— Я… хотел убедиться, что с тобой все в порядке, — ответил он, и это вызвало еще одно подозрение со стороны девушки.
— Почему?
— Потому что ты казалась действительно напуганной? — его заявление прозвучало скорее как вопрос, но это не помогло Гекате избавиться от подозрений, которые она испытывала по отношению к нему.
— Почему тебя это волнует? — Геката сделала пару шагов к нему, в ее голубых глазах бушевала буря, когда она ткнула его в грудь, заставляя немного отшатнуться назад. Затем она вошла в свою комнату и скрестила руки на груди. — Почему кто-то вроде тебя заботиться о ком-то вроде меня? Мы познакомились всего два часа назад.
— Ну, подай на меня в суд за то, что я просто заботливый человек, — усмехнулся Ксавьер, закатив глаза. Он был разочарован недоверием Гекаты к нему, хотя и понимал, почему она так скептически относится к его мотивам. Она была красивой девушкой с правильным количеством изгибов, которые соответствовали ее чертам лица и стилю одежды. Хотя Ксавьер знал, что его не должно волновать как женщина выглядит, потому что важнее то, что внутри.
Однако, когда Ксавьер Торп смотрел на Гекату Аддамс, все, что он видел, была ее красота. Она была вылеплена как статуя богини, черт возьми, у нее даже было имя одной из них.
— Слушай, почему бы нам просто не расслабиться здесь немного? У нас сейчас свободное время…
— Разве у тебя нет друзей, Ксавьер? — спросила Геката с легким раздражением. Она не хотела отталкивать его, но он слишком быстро стал беспокоиться за нее, а она боялась этого. Боялась, что он оставит ее в одиночестве, если потянет слишком сильно и она упадет.
Это похоже на игру в перетягивание каната.
— Да, — Ксавьер кивнул, но его игривая ухмылка вернулась, а плечи стали более расслабленными, когда его худые руки оказались в карманах брюк. — Но ты теперь один из них.
— Хмм, — протянула Геката, закатывая глаза, когда все-таки разжала руки и направилась к своему столу, где лежала книга. Она взяла ее и провела рукой по обложке, прежде чем села в изголовье своей кровати. Ксавьер подошел и сел в ногах кровати, лицом к ней.
— Ты собираешься поговорить о том, что произошло?
— А должна? — тихо спросила она, переворачивая книгу в твердом переплете и проводя пальцем по первой странице, прежде чем перешла на место, на котором остановилась в прошлый раз. Это был «Грозовой Перевал», изначально изданный под псевдонимом Эллис Белл. — Знаешь, Эмили Бронте была фантастической писательницей, — внезапно сказала Геката, прежде чем Ксавьер успел ответить на ее предыдущий, казалось бы, риторический вопрос. — Эта история немного напоминает мне Ромео и Джульетту. Обреченная любовь, которая, в конце концов, уничтожила двоих влюбленных: Кэтрин Эрншоу и Хитклиффа. Хотя, полагаю, это была неразрешенная любовь, так что это совсем не похоже на Ромео и Джульетту…
Ксавьер ничего не делал, только молчал и с легкой улыбкой наблюдал, как Геката начала разглагольствовать о книге в своих руках. Он не зевнул, не кашлянул и уж точно не отвел взгляда. Он наблюдал, как буря в ее голубых глазах угасает, превращаясь в спокойное море, а щеки порозовели, когда она осознала, что он смотрит на нее.
— Не пялься, — пожурила она его, слегка надув губы, прежде чем рассмеялась и наклонилась вперед. — Прости, мне не следовало болтать без умолку.
— Все в порядке, Кэти, — ответил Ксавьер с улыбкой на лице, когда впервые увидел, как девушка лучезарно улыбается ему. Ксавьер чувствовал, что постепенно завоевывает ее доверие. — Вот что я тебе скажу, почему бы нам не тусоваться вдвоем побольше?
— Еще? Ты едва оставляешь меня в покое, — хихикнула Геката, подтолкнув ногу Ксавьера своей ступней. Брюнет просто усмехнулся и закатил глаза, прежде чем покачать головой, когда ему пришла идея.
— У тебя есть листок бумаги? И карандаш? Или ручка, — кивнув, Геката закрыла книгу и встала, направляясь к своему столу, чтобы взять блокнот для рисования и карандаш, которые она держала на случай, если ей придет какое-нибудь вдохновение — что случалось редко — и вернулась к Ксавьеру. Она вручила парню все необходимое, прежде чем нетерпеливо села на кровать, чтобы узнать, для чего это все ему понадобилось. — О, а какое твое любимое животное?
— Оу, эм… наверное, волк… или сова, — Геката пожала плечами, уставившись на чистый лист бумаги, прежде чем подняла взгляд, чтобы посмотреть на Ксавьера, который тупо уставился на нее так, как будто два ее ответа были недостаточно хороши. — Волк, — светловолосая девушка смущенно кашлянула, прежде чем ее глаза снова сфокусировались на бумаге. Она была в восторге, когда Ксавьер стал рисовать.
Его рука изящно скользила по странице, пока карандаш начал создавать набросок волка. И очень хороший.
— Я приберусь, пока ты занят, ладно? — сказала она, получив сосредоточенный кивок в ответ. С легкой улыбкой Геката начала тихо напевать мелодию себе под нос. — И вот они всё продолжают бездельничать, скидли-ди-да-дам… - Геката щелкала пальцами в такт песне, которую тихо напевала, используя свою магию, чтобы расставить все по местам. — … Они будут и дальше бить баклуши, скидли-ди-да-дам-дам… — Ее магия поместила все книги и канцелярские принадлежности, лежавшие в чемодане, на полку, которая висела рядом с кроватью. — … И вот они всё продолжают бездельничать, скидли-ди-да-дам… — Затем ее одежда была разложена по соответствующим ящикам шкафа. — … Они будут и дальше бить баклуши, скидли-ди-да-дам-дам.
— Хорошо поешь, Геката, — сказал Ксавьер с мягкой улыбкой, показывая, что он искренне это имел в виду. Однако девушка рассмеялась и села за свой стол, постукивая большими пальцами, терпеливо ожидая, пока Ксавьер закончит рисунок. — Иди сюда, — кивнул он, откладывая карандаш и махая Гекате на кровать. Она сделала, как он просил, и снова села напротив, уставившись на волка, который был нарисован на странице.
— Как тебе удалось сделать это так быстро? — спросила она, пораженная талантом парня.
— Я просто слишком хорош, — сказал Ксавьер с дерзкой улыбкой на лице, прежде чем поднял руку над страницей и сконцентрировался. Гекате снова оставалось лишь с благоговением наблюдать, как нарисованный волк появился из бумаге и запрыгал вокруг них на кровати. Геката тихо засмеялась от радости.
— Это невероятно, — протянула она, и Ксавьер кивнул.
— Не так уж и плохо, да?
— Потрясающе, — Геката вытянула руку, и нарисованный волк залаял и побежал по ее ладони, прежде чем исчез, превратившись в крупинки графита. — Оуу, — Геката надулась, и Ксавьер усмехнулся, прежде чем подтолкнул ее плечом.
— Нам уже пора на занятия, Кэти.
— Но ведь еще не прошло часа…
— Прошло, — сказал он, и Геката нахмурилась, посмотрев на часы над своей головой, прежде чем ахнуть.
— Ну… черт.