Молодая, красивая дрянь

      За несколько часов до празднования собственного скорого отъезда Денис и Марио вновь ссорятся, а у Антона, кажется, начинает дёргаться глаз. Он сжимает в руках праздничную скатерть и смотрит на бесстрастного Лёшу, вчера вернувшегося со своего загородного отдыха с Сашей.       — Скажи им, чтобы заткнулись, — произносит Лёша. — Саша приедет через полчаса.       — Денис, вы не заебались орать? — устало интересуется Антон и неодобрительно хмурится, замечая между пальцами друга сигарету. Денис почему-то не считает невежливым курить в чужой квартире, не спрашивая разрешения.       Денис ворчит что-то на испанском, выдыхая дым в сторону. Смотря на них с Марио, Антон не понимает, как они вообще смогли прийти к мысли начать встречаться, не говоря уже о том, чтобы решить сыграть свадьбу. Больше этого Антон не понимает только, почему им с Лёшей необходимо быть вечными зрителями такого сериала среднего качества. Им вполне хватало своего для атмосферы.       — Уйди, я хочу поговорить с Дени, — Марио достаточно презрительно окидывает взглядом Антона, пришедшего накрыть стол. — Ты что, глухой?       — Я ни черта не понимаю, гений, — фыркает Антон. — Денис, что он пытается мне сказать?       — Марио хочет, чтобы ты дал нам поговорить.       — А я хочу накрыть этот грёбаный стол, — Антон пожимает плечами. — Передай Марио, что поговорите вы уже за ним, потому что через полчаса приедет Саша, потом Федя. Я надеюсь. А ещё я надеюсь, что хотя бы при гостях вы не будете сраться. А ещё я надеюсь, очень сильно надеюсь, что завтра вы уедете отсюда в свою Испанию.       — Уедем, tesoro, не переживай. Только мне непонятно, зачем надо звать кучу каких-то ваших знакомых, чтобы проводить нас с Марио?       — Потому что это праздник масштаба вселенной, — говорит Лёша из гостиной.       Вчера вечером Денис узнал, что Саша, который приедет через полчаса, — Лёшин парень, и это немало Дениса удивило, ведь он был уверен, что Лёша встречается с Антоном, насколько бы странно это ни звучало. Антон сказал, что Денису можно лишь смириться с новым открытием, потому что Саша существует в их жизни уже достаточно давно, а ещё Антон с ним лично знаком и обещал как-то пригласить в гости. Видимо, лучше повода пока не нашлось, но Денис продолжает ничего не понимать.       Впрочем, скоро ему пришлось узнать, что провожать его с Марио в Испанию будет ещë и какой-то Федя. Репетитор Лёши по английскому, очень близкий и единственный друг Антона. Что ему обещал Антон, Денис так и не выяснил, правда. Праздник пока выглядит максимально странно, но Денис думает, что в этом наверняка есть какой-то смысл.       И вот они сидят за одним столом. Впервые за долгое время Антону приходится быть напротив брата, а не рядом с ним, поскольку с правой стороны от Лёши уже Саша, а слева Марио со своим вечно недовольным лицом человека, который почему-то считает себя хозяином всего, к чему прикасается. И Марио возмущает, что его мнение сегодня не учитывается ни в чём, потому что привык быть тем самым решающим голосом, отдающим приказы окружающим людям.       — Давайте знакомиться, — говорит, наконец, Денис, достаточно рассмотрев всех присутствующих. — Денис — лучший друг Антона, — он протягивает руку Феде, затем Саше, который в ответ мило улыбается.       — Я о вас слышал, — произносит Федя. — Антон рассказывал.       — Ну, слава богу, хоть кому-то Антон обо мне рассказывал, — облегчённо выдыхает Денис, после чего представляет Марио, который не реагирует на это никак. Даже милая Сашина улыбка не вызывает у него никакого отклика, и Головин тут же шепчет Лёше на ухо вопрос, одному ли ему некомфортно. Лёша отвечает, что, разумеется, нет, ведь Марио напрягает всех вокруг. Разве что, кроме Антона, которому уже наплевать, он мечтает только о том, чтобы этот праздничный то ли обед, то ли ужин прошёл нормально, а завтра Денис с Марио окончательно исчезли из его жизни.       Когда Антон решил, что будет начинать всё заново всякий раз, переезжая из города в город, он сразу понял, насколько это отличный выход из ситуации. Не нужно беспокоиться о своих знакомых, приобретённых на очередном месте жительства, не нужно поддерживать с ними связь и кормить обещаниями скорой встречи. За последний месяц Антон лишний раз убедился в том, что поступал абсолютно правильно, вот только Денис почему-то сам его нашёл. Надо было не ехать за ним в аэропорт, да и вообще не поднимать трубку телефона.       Антон совсем не уверен, что отъезд Марио и Дениса что-то кардинально изменит в его с Лёшей жизни, но верит, что это изменит кое-что во взаимоотношениях с Федей. Антон ведь обещал тому однажды всё объяснить. Вот только он не говорил, как именно это сделает. Объяснять можно по-разному и совсем не обязательно словами, а Федя достаточно умный, чтобы понять без них.       Несмотря на состав их компании, это никак не мешает им заводить разговоры, и Федя совершенно спокойно общается с Денисом, расспрашивая его о Питере. Оказывается, несколько лет назад Федя хотел туда переехать, думая, что сможет хотя бы там работать психологом. Антон усмехается, представляя, что могло бы произойти, если бы в Питере он столкнулся не с Денисом, а с Федей.       — Передай мне салат, — обращается Марио к Саше, и тот округляет глаза, почему-то с надеждой смотря на Лёшу, словно именно он за этим столом является единственным, кто понимает испанский. — Дени, объясни ему, что я хочу салат. Дени!       — Дорогой, подожди. Ты что, не можешь сам разобраться с салатом?       Антон закатывает глаза, потому что чувствует: сейчас они опять начнут ругаться. Он догадывается, что Марио нужен салат, ведь это буквально единственное блюдо, стоящее с Сашиной стороны, поэтому передаёт просьбу Марио ещё раз, но уже на русском.       — Спасибо, tesoro, ты самый лучший, — произносит Денис, проводя ладонью по плечу Антона.       Секунда, и Марио уже не нужен никакой салат. Ему куда важнее, что его будущий муж трогает чужое плечо, и не просто чьё-то, а конкретного человека, которого называет...       — Мне всё интересно, что значит это слово, — спрашивает Саша. — И почему ты так называешь только Антона, — Саше потребовалось минут тридцать, чтобы почувствовать себя наравне со всеми присутствующими и начать обращаться к ним без всяких уважительных местоимений, а по-простому, словно знакомы почти всю жизнь.       — Tesoro? — уточняет Денис. — А, это переводится, как сокровище.       Он произносит это настолько легко, будто только что ответил на вопрос о собственном имени или времени суток. Антон, решивший именно сейчас допить свой бокал, закашливается и непонимающе уставляется на Дениса, сидящего с самым невозмутимым видом, несмотря даже на в очередной раз презрительно скривившегося Марио. Тому и переводить ничего не нужно было всё это время, он прекрасно знал, каким именно словом Денис, будущий муж, обращается к Антону, какому-то парню, у которого они почему-то живут.       Вполне логично, что Денис никогда не говорил Марио о своих прошлых, вроде бы, отношениях с Антоном. Всего лишь старый друг, с которым познакомился в Питере, который подарил веру в осуществление мечты об Испании. По сути, благодаря Антону и его присутствию в жизни Дениса, тот вообще с Марио смог встретиться, а теперь думать о будущей свадьбе. Так что, Марио следует быть повежливее с человеком, обустроившим ему личную жизнь. Однако Марио об этом совсем не думает, он лишь догадывается, что дружба у Дениса с Антоном какая-то не такая, что ужасно злит.       У Марио много вещей, принадлежащих только ему. Так учили с детства — всë делится на своё и чужое. «Своë» дают тебе родители, потом ты зарабатываешь его сам, приумножаешь и расширяешь. «Своë» становится основанием твоего благополучия, оно тебя кормит и показывает, насколько грамотно ты умеешь распоряжаться результатами собственного труда. «Чужое» брать можно лишь в исключительных случаях, например, если тебе задолжали. Или если иначе не получится приумножить «своë».       «Своим» являются вещи, деньги, люди, целые корпорации и, конечно же, дело, которому ты отдаëшь всю жизнь ради твëрдого успеха. «Чужим» может быть всё то же самое. В любом случае, какие бы понятия ни включались в эти две категории, так или иначе, но это имущество, владение. Марио смотрит на мир с позиции, что он имеет право взять прямо сейчас, что получит лишь со временем, а на что ему запрещено даже смотреть.       Денис для него тоже своего рода имущество, как бы цинично это ни звучало. И никто, абсолютно никто, не смеет трогать и претендовать на то, к чему уже имеет отношение Марио. Ему наплевать, кто будет трогать, друг или бывший, или просто какой-нибудь незнакомый, типа условного Лëши, который, по мнению Марио, относится к ним без должного уважения. Как он смеет так разговаривать с Денисом, с будущим мужем самого Марио? Он вообще в курсе, кто такой Марио, и что он может сделать с такими, как Лëша и его брат?       — Так почему ты зовëшь Антона сокровищем? — продолжает Саша.       — О, да просто, когда я его встретил, то понял, что это именно тот человек, в котором я всегда нуждался, — Антон видит, с какой эмоцией смотрит Лëша на рассуждающего Дениса, кажется, совсем не думающего, что несëт.       В глазах у Лëши смесь открывшейся неприятной тайны, способной поразить до глубины души, с клокочущей злостью. Но это даже близко не тот взгляд, который есть у Антона на подобные случаи. У Лëши всë превращается в обиду, в подступающую истерику, способную вылиться разве что в крик до сорванного голоса и проклятия на всю жизнь.       «Ты врал мне?», — спрашивает Лëша молча, обращая внимание на Антона. Тот хмурится и перебивает Дениса, пустившегося в дальнейшие размышления на тему, почему Антон такой замечательный, и чем он Денису понравился.       — Давай-ка не перегибай палку, — предупреждает Антон. — А то все сейчас поймут невесть что.       — А что тут понимать? — пожимает плечами Саша. — Я сразу понял, что вы были вместе когда-то. Ну, подумаешь, сейчас Денис собирается стать мужем Марио, — услышав своë имя, названный тут же оборачивается на Сашу, а затем на Дениса, который кивком головы показывает, что всë в порядке, никто ничего плохого про Марио говорить не собирается. Во всяком случае, пока.       — Да ни черта подобного, — решительно настаивает Антон. — Мы вместе жили два года, это факт. Но никто ни с кем не встречался, не спал и вообще ничего.       Денис, кажется, готов поспорить, но в этот момент ситуацию берëт под контроль Федя, напоминающий, что они давно не поднимали свои бокалы.       — У меня есть тост! — радостно сообщает Саша. — Давайте выпьем за приятное прошлое и счастливое будущее, — он с улыбкой, полной любви, смотрит на Лëшу, нехотя поднимающего бокал. — Лëш, тебе не нравится мой тост, что ли? Только тебя все ждут.       — Прекрасный тост, просто я думаю, что мне пора сделать перерыв, — объясняет тот, но чокается и пьëт вместе со всеми.       — К слову, о счастливом будущем, раз уж мы решили поделиться этим, — Саша ставит свой бокал на стол. — Между прочим, у нас с Лëшей тоже радостное событие. Мы собираемся жить вместе.       — Саш, не торопись, пожалуйста, — говорит Лëша. — Сначала надо уладить много дел.       — Ой, да что там улаживать. Всего лишь убрать одну незначительную проблемку, подумаешь!       Как минимум четырëм людям за столом ясно, что под всем этим Саша подразумевает Антона, которого необходимо выселить из квартиры, чтобы Саше тут дышалось свободнее, чтобы он наконец почувствовал себя полноценным хозяином Лëшиного имущества и победителем, ведь, как известно, чей Лëша — тот и выиграл.       — Что-то я перестал понимать, — хмурится Денис. — Ты, Саша, собираешься съехаться с Лëшей. А как же Антон?       — А что Антон? — спрашивает Саша, усмехаясь.       — Мне казалось, что у них с Лëшей...       — Марио, эй, дай мне салфетку, — сбивает Дениса с мысли Антон, протягивая руку через весь стол.       — Или у вас это как-то согласовано, что никто не против? — заканчивает Денис, но Саша не успевает догадаться.       — Нет, Денис, мы с этим ещё ничего не решили, — нетерпеливо отвечает Антон. — Мы потом отдельно ещë соберëмся и обсудим этот важнейший вопрос.       В отличие от Саши, Дениса и, тем более, Марио, Федя понимает всë.       «Помнишь, я обещал тебе рассказать? — звучит у него в голове голосом Антона. — Вот, смотри. Такое у меня прошлое и настоящее. Понимаешь, Федя, почему я не могу ничего сделать? Подумай, нужен ли я тебе после этого».       Он любит собственного брата-близнеца, который встречается с другим человеком, но при этом совсем не против быть вместе с Антоном, так как все пять лет продолжал любить его. Саша ничего об этом не знает и не может даже догадаться, потому что у нормальных, обычных людей таких мыслей в голове никогда не возникает. Саша уверен, будто он у Лëши один-единственный, поэтому рассчитывает на что-то большее, чем просто статус его парня. У Саши какие-то свои мотивы быть здесь и громко заявлять о совместной жизни с Лëшей.       С Денисом у Антона когда-то были отношения, про которые он предпочитает вообще не вспоминать, но у самого Дениса они, видимо, едва ли не самое приятное время в жизни, поэтому он точно никогда не забудет, несмотря даже на Марио. Лëша про Дениса не знал и не должен был знать, но тот сам зачем-то объявил об этом, а Саша подхватил.       Федя анализирует всю полученную информацию. Его не удивляет, пожалуй, ничего. То, что Лëша и Антон друг друга любят, — это абсолютно не шокирует. Как человек, в своё время прочитавший много умных книжек со спорными мыслями, Федя часто сталкивался с утверждениями, что отношения близнецов нередко выливаются в нечто подобное или балансируют на очень тонкой грани, которую переступить можно в полшага. А что касается Дениса, Саши и всего остального, то для Феди это не имеет ровно никакого значения. Для Антона это прошлое. Какая разница, что он там делал до момента знакомства с Федей.       Мнение у Феди не меняется после этого застолья. Он по-прежнему влюблëн в Антона и не собирается куда-то исчезать, если сам Антон только не попросит. Почему-то Федя уверен, что Антон не попросит. Во всяком случае, в ближайшее время. А в свои тридцать пять Федя не то чтобы хочет резко обрывать связь с таким человеком, каким для него является Антон. Федя почти готов на всë, что бы там у них не получилось в итоге. Почти на всë...

***

      Никуда Денис с Марио не уезжают после проводов. Денис обещал сделать это в течение недели, но они уже в третий раз меняют билеты на другие числа, потому что так и не могут договориться друг с другом. Уже решили, что хотят быть вместе, но потом какое-то не то слово со стороны Марио, и вот опять новая ссора, отменяющая скорый перелёт в Мадрид. Денис не хочет ни в какой Мадрид с человеком, который не способен принять чьё-то мнение, кроме своего собственного.       Словно в каком-то дне сурка, Антон начинает каждое своё утро, продолжает до самого вечера и ложится спать. Ни обстановка, ни люди, ни настроение — ничего не меняется, и это выматывает сильнее бесконечных душевных потрясений, если они в жизни у Антона вообще хоть когда-то были. Он уже ни в чём не уверен, но понимает, что начинает чувствовать себя, как в последние месяцы в Ростове. Ужасно хочется что-то поменять, куда-то уйти надолго, но с кем и куда? Перемены тоже следует делать осторожно, потому что в данный момент Антон совсем не готов резко вырывать очередную страницу своей жизни, как делал несколько раз до этого.       — Если они продолжают действовать мне на нервы, — говорит Лёша, отпивая немного кофе, — пусть хотя бы платят за это. Я не собираюсь их кормить из своей зарплаты и содержать на всём готовом.       — И что ты предлагаешь? — не сразу доходит до Антона. До него в последнее время вообще всё доходит слишком медленно.       — Скажи своим друзьям, чтобы начали платить за жильё в моей квартире.       — Ты серьёзно? Лёш, это как-то...       — Второй месяц, Антон. Они второй месяц сидят на моей шее, как и ты, между прочим. Мне плевать, каким образом, но я хочу видеть какой-то результат своей доброты. Не хочешь требовать с них деньги — устраивайся на работу и плати за них сам.       — На какую, интересно, работу меня без образования возьмут? — спрашивает Антон.       — А мне-то какое дело? Куда хочешь, туда и иди, но чтобы деньги были к концу месяца за июнь и июль. И скажи спасибо, что я не требую от тебя денег с апреля.       — Спасибо, — Антон театрально кланяется в пол. — Ты такой благодушный, просто сама добродетель. В церковь ещё сходи похвастаться.       Подумав об этом около суток и поняв, что Лёша был совершенно серьёзен в своих высказываниях, Антону ничего не остаётся, кроме как действительно подойти к Денису и намекнуть на то, что за хорошее отношение и крышу над головой принято благодарить. Бесконечные разборки и косые взгляды не сильно похожи на равноценный обмен.       — Tesoro, я не понимаю, в чём проблема? — удивляется Денис, туша сигарету о пепельницу, которую купил на третий день своего присутствия в квартире.       — Проблема в том, что вы с Марио живёте тут за счёт Лёши. Лёше это не нравится, и он требует, чтобы вы хотя бы платили за аренду комнаты и дивана, — Антон вздыхает. — Я понимаю, что с друзей, вроде как, денег не берут, но вообще-то Лёша в чём-то прав. Денис, ты обещал уехать чуть ли не за пару дней после того, как появился Марио. Уже пошёл второй месяц, и это становится неприличным.       — Хочу напомнить тебе, tesoro, что ты мне тоже ни копейки не дал за два года.       — А ничего, что там были совсем другие обстоятельства? Я с тобой спал и ещё приплачивать за это должен был?       — Как быстро ты снизил наши отношения до простого «я с тобой спал», — усмехается Денис. — Хорошо, если тебе так принципиально, то я поговорю с Марио. Так уж вышло, что у него денег побольше будет. Придётся, правда, помириться с ним ради этого разговора, но для тебя, tesoro, я всегда делал слишком много.       — Знаешь, Денис, чем дольше я с тобой общаюсь, тем всё сильнее жалею, что вообще встретил тебя в Питере.       Антону действительно обидно, что человек, когда-то бывший его другом или чем-то большим, к которому у него была эмоциональная привязанность длиной в два года, что уже рекорд, если оставить Лёшу за скобками, теперь превратился в наглого нахлебника без понятий приличия. Это даже не обидно, а по-настоящему больно, видеть, во что могут со временем превратиться люди. Хотя едва ли это удивляет Антона, всегда знавшего, что люди отвратительны.       Очевидно, разговор с Марио ничего не даёт, кроме, разве что, личного желания побеседовать непосредственно с Антоном. Марио, оказывается, возмущён наглостью требования, потому что кто такие Антон и Лёша, чтобы что-то требовать в денежном плане. Не без угроз и давления Марио объясняет, что со своими претензиями Антон может катиться подальше.       — Передай Марио, что в таком случае мы с Лёшей имеем право позвонить в полицию, чтобы вас отсюда вышвырнули, — теряя терпение, говорит Антон Денису, выступающему переводчиком при этом разговоре. — И поскольку у меня больше нет сил наблюдать вас здесь, то я ни капли не пожалею.       Полиция, кажется, Марио тоже не пугает, но на следующий день он через Дениса объявляет, что они уезжают. Конечно, не прямо сейчас, а через два дня. Как раз в первый день Лёшиного отпуска, что кажется каким-то подарком судьбы, что для него самого, что для Антона.       И всё бы хорошо, если бы не... Всегда есть «одна незначительная проблемка», как сказал бы Саша.       За те самые два дня до отпуска Оксана неожиданно сообщает, что генеральный срочно хочет увидеть Лëшу. У них нет никаких собраний, нет отчëтов, обсуждать совершенно нечего, поэтому Лëша немало удивляется постановке приказа, который обязательно надо исполнить в ту же секунду.       — Садитесь, Алексей, — кивает на стул напротив генеральный, постукивая кончиком ручки по какой-то бумаге. Насколько Лëше известно, не самый хороший знак, поскольку любое нервное движение со стороны генерального настолько редко, что точно может говорить лишь о проблемах. Причëм, серьёзных, раз уж генеральный не знает, как скрыть своего отношения к этому. — Что ж, разговор у нас с вами будет тяжëлый и, боюсь, неприятный. Вы догадываетесь, почему я вас вызвал за два дня до отпуска?       — Надеюсь, не для того, чтобы его отменить, — неловко пытается пошутить Лëша. Идей у него нет, а ответить что-то нужно.       — В каком-то смысле действительно для этого. Ваш отдел, Алексей, уже второй месяц показывает непростительно низкие результаты. На последнем собрании, в прошлом месяце, вы говорили, что этому есть какие-то объяснения, но они оказались неубедительными. На мой взгляд, единственным разумным объяснением является ваше личное отношение к работе. Особенно, что касается последнего проекта. Заказчик выбрал наших конкурентов, вы в курсе?       — Да, я прекрасно осведомлëн об этом. Не могу сказать, что в этом есть вина моего отдела. Мы предоставили все необходимые бумаги точно в срок, мы постоянно были на связи с заказчиком, и мы не могли повлиять на то, что в последний момент он решит отказаться от нашего предложения в пользу конкурентов. Это не было озвучено, это не было предсказуемо, учитывая динамику переговоров и встреч.       Генеральный медленно кивает на Лëшины слова, откладывая ручку в сторону.       — Раньше у вашего отдела не было таких ситуаций, Алексей. Все проекты, которые вы создавали или к которым подключались в качестве партнëров, завершались успешно и были доведены до конца.       — Вот поэтому ситуация с этим проектом и стала для нас полной неожиданностью.       — Вы руководитель, Алексей, глава отдела. Вы не первый год в должности, и я почти никогда в вас не сомневался. Однако я не могу поверить, что вы не сумели решить всë в нашу пользу. Да, вы узнали, что заказчик выбрал не нас, но ничего с этим не сделали. Руководитель не имеет права сдаваться.       — Наверное, вы правы. У нас в тот момент было ещë несколько крупных проектов, которым тоже требовалось внимание. Мы решили сосредоточиться на них.       — Вы, Алексей, решили сосредоточиться на них, — поправляет генеральный. — Ваши сотрудники делают лишь то, что вы требуете. Если, конечно, вы не позволяете своим подчинëнным управлять вами. В таком случае, я могу подвергнуть ваш профессионализм сомнениям.       — Нет, что вы... Действительно, это я принял решение обратить внимание на другие проекты.       Лëша уже особо и не помнит, почему так сделал. Разговор с генеральным приобретает какие-то неприятные оттенки, но у Лëши нет понимания, почему именно сейчас его вызвали. Это можно было сделать сразу, как соглашение с заказчиком было разорвано, этот вопрос можно было поднять на собрании в прошлый месяц.       — Вам, Алексей, показалось, что вы можете решать за всю компанию, что для нас важнее, — не уточняет, а утверждает генеральный. — Начиная с апреля этого года вы, Алексей, и ваш отдел тоже, разумеется, принимаете довольно странные решения. Я пытался найти этому объяснение, я входил в ваше положение, но всему есть предел, — генеральный бросает взгляд на лист бумаги перед собой. — Я считаю, что вы допускаете слишком много ошибок в управлении, что недопустимо. С таким подходом к делу нельзя участвовать в служебных командировках.       Лëша нервно сглатывает, смотря на генерального. Командировка в Манчестер, которой он жил последнее время, теперь не являлась его целью. Еë просто не будет.       — Я подписал приказ о том, чтобы вывести вас из состава группы, которая отправится в Манчестер для переговоров с потенциальными партнëрами, — генеральный протягивает лист Лëше, чтобы тот ознакомился и действительно поверил в крах своей надежды. Под приказом лежит ещë один лист. — Вместо вас, Алексей, поедет другой человек, — генеральный делает полагающуюся для такого случая паузу. — Новый начальник проектного отдела.       — Простите? — Лëше кажется, что ему послышалось.       — К сожалению, Алексей, вы выбрали не ту компанию, чтобы выразить свои взгляды на то, как должна организовываться работа проектного отдела. Наша компания имеет совершенно противоположные представления, — второй лист бумаги тоже ложится перед Лëшей. — Я принял решение уволить вас.       «Потому что, в отличие от вас, я могу решать, кто и что для компании на первом месте», — подразумевается под молчанием после последней фразы генерального.       — Новый начальник проектного отдела не сможет приступить к своим обязанностям ранее конца следующей недели. Поэтому в каком-то смысле я прошу вас отложить свой отпуск, чтобы подготовить всë необходимое для передачи своих дел. Надеюсь, Алексей, между нами не останется недопониманий.       — Не останется, — мотает головой Лëша, продолжая сверлить взглядом слова на листе.       — В таком случае, от вас требуется только подпись и можете быть свободны. Уверен, для вас не станет проблемой найти себе новое место работы.       Из кабинета генерального Лëша выходит в странном состоянии непонимания окружающего мира. Как в тумане, он добирается до своего кабинета и не реагирует на Оксану, с волнением его ждущую всë это время.       Чëрт с ним, с Манчестером, это Лëша вполне мог бы пережить. Конечно, вывод из состава рабочей группы существенно подорвал бы его авторитет на уровне остальных начальников отделов. Да и в своëм поползли бы слухи о том, что его исключили из-за плохого выполнения работы.       Но теперь у Лëши этой работы нет вообще. Ещë неделя, как он может находиться в этом кабинете и отдавать какие-то незначительные приказы, которые новый начальник, возможно, перечеркнëт с первого же дня. Однако для Лëши это не будет иметь уже никакого значения. У него нет работы.       Рухнуло то, к чему он шëл несколько лет. То, чему отдал все чувства и мысли. То, что заменило ему тоску по Антону и позволило ровно стоять на ногах в самые трудные периоды жизни. Его работа была его спасением. Всегда. А теперь у него нет ничего.       Из-за собственной ошибки, невнимательности, неумения правильно расставлять приоритеты и сочетать профессиональное с личным. Или же дело не в самом Лëше? Почему он отвлëкся и не заметил главного? Почему упустил? Что перетянуло на себя его внимание?       Лëша вскидывает голову, стискивая зубы. Он знает, кто во всëм виноват.

***

      Им плевать на Лёшины проблемы, они мирно ужинают, переговариваясь о чём-то своём. Денис улыбается Антону по-доброму и тянет к нему свою руку, чтобы в очередной раз заверить, что всё обязательно будет хорошо и благополучно. Марио презрительно фыркает, по-испански требуя от Дениса, чтобы не смел прикасаться ни к кому, особенно к Антону. А Лёше плевать на их идиллию.       — Значит, так, — говорит он, упираясь ладонями в обеденный стол. — Я даю вам десять минут, чтобы собрать шмотьё и свалить на хуй из моего дома, понятно?       — Что-то случилось? — обеспокоенно спрашивает Антон, пока его приятели пытаются оценить, насколько Лёша серьёзен в своём заявлении. Он, конечно, грозился это сделать, но вряд ли смог бы когда-то решиться.       — Да, что-то случилось. Меня уволили, — бросает Лёша и вдруг хлопает ладонью по столу, заставляя всех, кроме Марио, вздрогнуть. — Что расселись?! Вон пошли отсюда!       Денис медленно поднимается из-за стола и кивает Марио, чтобы последовал его примеру, стараясь бегло и кратко объяснить, что, кажется, их жизнь в этом доме действительно закончилась.       — Мы бы задержались всего на два дня, — произносит Марио. — Объясни ему это, Дени. Я не собираюсь никуда уходить раньше времени.       — Дорогой, давай не будем портить отношения с ним, — Денис косится на Лёшу, с которым Антон пытается как-то поговорить, чтобы выяснить чуть больше, чем ничего. — Мне кажется, сейчас именно тот случай, когда нужно уступить. Собирай вещи, пожалуйста.       Лёша тоже умеет злиться, Лёша тоже может смотреть на людей, как Антон, заставляя одним взглядом исчезнуть в считанные мгновения. Оказывается, всё это время Денису с Марио нужно было лишь подхватить свои чемоданы и выйти за дверь. Никаких сборов на полдня, никаких ссор, сплошное понимание и даже вежливое прощание, которое Лёша прерывает приказом катиться к чёрту.       — А ты что сидишь? Особое приглашение нужно? — спрашивает он у Антона.       — В смысле?       — Тебя это тоже касается. Пошёл на хуй из моей квартиры и моей жизни.       — Лёш, я, конечно, понимаю, что у тебя день не задался, но я-то здесь при чём?       — При чём?! — вскрикивает Лёша, удивляясь. — Да, блядь, при том, что это всё из-за тебя! Всё всегда из-за тебя! Если бы ты не припёрся, ничего этого не было бы. Я бы жил с Сашей, был счастлив, мне не нужно было бы ему врать. Я не был бы таким невнимательным к работе. Меня бы не уволили. Я поехал бы в следующем году в Манчестер. Всё было бы замечательно. Но нет! Тебе, как всегда, нужно было испортить мне жизнь. Пять лет назад не смог, сейчас закончить решил!       Лёша толкает Антона в грудь, заставляя удариться спиной о дверной косяк. Они ссорились, но никогда не переходили границы. Одно дело кричать и ругаться, но никто никого не трогал в порыве злости, когда можно убить и не заметить. В Лёшиных глазах гнев заполонил всё, не оставив ни грамма для понимания. Ему плевать на нелогичность собственных слов, он считает, что Антон — корень его проблем. Не будь Антона в этой жизни, всё было бы исключительно хорошо. Потому что Лёша всегда хороший, идеальный для всех, начиная с собственной секретарши и заканчивая своим парнем, приличный до неприличия. А Антон — дрянь, умеющая только портить созданное чужим упорным трудом. Он ни к чему не прилагает усилий, ни с чем не считается, врывается без приглашения и разрушает. Медленно, издевательски, наслаждаясь процессом. А потом просто уходит, даже не обернувшись посмотреть, что натворил. Потому что он бессердечный, жестокий и просто тварь.       Он лишил Лёшу семьи, он бросил его в одиночестве, разорвав их связь, которую Лёша превозносил, как святыню. Он почти лишил Лёшу единственного человека, которому тот доверился, спустя несколько лет самоуничтожения. Теперь он добрался до смысла Лёшиного существования, до его твёрдой земли под ногами, до той цели, которой он достиг и которой гордился. Но Лёша вовремя опомнился, у него ещё есть надежда сохранить хоть что-то. Надо просто убрать Антона навсегда со своего пути.       — Ты пожалеешь об этом, братик, — говорит Антон с горечью, стоя в коридоре со своими вещами и бросая последний взгляд на квартиру. Их квартиру. — Не я тебя поцеловал на кухне. Не я изменял твоему парню и никак не мог с ним расстаться. Не я кормил себя пустыми обещаниями, стараясь угодить всем вокруг. Не я заставил тебя забить на работу...       — Заткнись! Пошёл вон!       — Я уйду. А ты останешься один. Знаешь, почему? Потому что ты никому больше не нужен.       Антону больно смотреть, во что превращаются те, кого он любит. Антону не больно от удара по лицу. Антону не жаль оставлять половину вещей на полу, не удержав в руках. Антону жаль, что его не услышат.       Денис с Марио стоят около подъезда, выбирая, в какой гостинице остановиться на оставшиеся два дня до отлёта. Кажется, теперь они действительно намерены уехать в свою Испанию. Удивительно! Нужно было всего лишь выгнать их из дома. Решение проблемы оказалось таким простым, что даже немного смешно. Чуть-чуть больше упорства, и Антон мог бы сделать это куда раньше, возможно, предотвратив всё последующее, с чем ему теперь жить.       Антон не такой, как герой его будущей книги, на которого ему хочется быть похожим. У него нет принципиальной позиции, он не умеет отрывать от себя навсегда самых близких, лишь бы только самому было хорошо, спокойно, пусть и не счастливо. Если он действительно дрянь, то какая-то очень глупая.       — Теперь я с вами жить буду, — говорит он Денису.       — Мы уезжаем через два дня...       — А мне наплевать. Потерпите. А потом валите, куда хотите. В отличие от вас, я уж сумею за два дня решить, что делать дальше.