My love for you always forever

«Так. Этот спор слишком затянулся. Да и мне самому это порядком надоело. Нужно с этим что-то делать. Но что…Точно! Думаю, эффект неожиданности возьмет свое. Да… Определенно стоит попробовать…» — Ран, давай потанцуем? — Что, прости? — Давай потанцуем. Посмотри, как красиво. Глаза юноши вдруг устремились в окно, словно желая взглядом показать то, насколько красив вид скрывающийся за стеклом — Такой момент нельзя упускать. — Мицуя, ты же видишь, что сейчас немного неподходящий момент для танцев. Я должен поскорее разобраться с этим, иначе это приведет к чему-то намного более серьезному. Пони..? Малыш, что ты делаешь?.. Понимая, что его супруг сейчас находится действительно не в лучшем настроении, он решил идти вабанк и брать инициативу в свои руки, а потому, взяв ладонь Хайтани в свою, он поднес ее к собственному лицу и прижавшись к ней щекой, прошептал: — Любимый, пожалуйста… Я так нуждаюсь в тебе… В твоих тепле и ласке. .Умоляю, не лишай меня этого… Он понял, что его план сработал по тому, как дрогнула рука Рана и тому как зрачки, все еще пораженные его действиями, резко расширились, заполняя собой почти всю лавандовую радужку: — Мой мальчик… Обращение, сорвавшиеся с обветренных и таких любимых Мицуей губ хриплым шепотом, заставило внутренности сделать кульбит, а сердце биться с удвоенной силой: — Да, Ра?.. Договорить ему так и не позволили. Губы, что с такой нежностью прикоснулись к его, заставили слова потеряться где-то в пространстве. «Как хорошо… И только с тобой… Только с тобой я чувствую себя любимым…» Мысль, одновременно промелькнувшая в головах двух людей, что были так поглощены друг другом. Разорвав поцелуй лишь спустя несколько минут, старший наконец взглянул на уже бывшего Такаши, и поцеловал на этот раз в лоб, постаравшись вложить в это ничего не значащие на первый взгляд действие весь тот шквал эмоций, весь тот букет чувсвт что он чувствовал каждый раз, стоило только «его сокровищу» оказаться поблизости, стоило только поймать на себе взгляд этих фиалковых глаз, что смотрели с такой любовью и заботой или заметить эту добрую, несущую свет улыбку именно из-за которой он и начал сравнивать его с солнцем, ведь именно им Мицуяи был для него. Солнцем. Звездой, появившейся в его темной, беспросветной жизни и осветившей ее своим присутствием. — Хорошо, малыш. Ты прав — вид и вправду очень красивый. Если ты хочешь, то давай потанцуем. — Спасибо, Ран. Обхватив младшего за талию одной рукой и сжав его нежное запястье во второй, он начал слегка покачиваться из стороны в сторону, полностью ведя этот танец и направляя Мицую в нужное русло. Не прошло и нескольких минут как они оба поняли (и это заставило сердце обоих встрепенуться, а щеки ведомого покрыться ярким и таким красивым для глаз другого румянцем)что теперь это уже далеко не просто танец. По крайней мере точно не для них двоих. Это был их свадебный танец, которым почти три года назад под мелодичный голос Кенны, решившей в качестве подарка исполнить одну из их любимых песен, они открывали церемонию. Хайтани и сам не понял, почему движения вдруг стали такими до боли знакомыми и родными, словно тело двиголось само, независимо от его мыслей, деля контроль лишь с воспоминаниями, что также имели сейчас огромную власть над разумом и движениями старшего. По прошествии еще нескольких минут, что показались лишь блаженными, дарящими неимоверное счастье мгновениями, сделав последний поворот, они остановились. — Господин Мицуя… — Да, Хайтани-сан? — Спасибо вам. Спасибо вам за этот танец. И за то, что вы терпите такого невыносимого меня. Спасибо вам за все… — Вам вовсе не за что меня благодарить. Разве я могу по-другому? Я люблю вас, Господин Хайтани. И потому всегда буду рядом с вами. — И все равно спасибо тебе, Мицу. Я не знаю, чтобы я делал без тебя… Прости что сорвался на тебе. Я не хотел… Решив прервать этот поток слов, больше похожий на разговор с самим собой, Мицуя взял лицо любимого в свои руки, и приблизив его к себе проговорил тому прямо в губы: — Любимый, умоляю, прекрати извиняться. Ты ни в чем не виноват. Ты такой же человек как и остальные, и ты тоже имеешь право на то, чтобы выражать свои эмоции. Это нормально. Просто в следующий раз, когда что-то произойдет, вместо всех этих ссор и истерик, давай мы лучше просто поговорим. Хорошо? Я уверен, тебе это поможет. И тебе вовсе не нужно меня благодарить. Просто прими мои помощь и поддержку, когда я хочу тебе их дать. Это все о чем я прошу. Ты ведь сделаешь это? Ради меня, ладно? — Хорошо, малыш. Как скажешь. Вновь сократив то небольшое расстояние, что все еще оставалось между ними, он произнес всего несколько, но тем не менее до ужаса важных слов: — Ради тебя — все что угодно…