***
С приходом тепла, по всей стране по традиции массово готовились к празднованию начала посевного сезона. Несмотря на плачевное экономическое положение, вардийцы старались не унывать, а мастерили и громоздили чучела на сожжение, знаменующие лютую зиму и голод, столбы с качелями и прочие увеселительные объекты из всего, что попадалось под руку. Они не теряли надежды, что в этот год Боги услышат их молитвы и благословят на урожай. Малые ребятишки, жуя мёрзлые ягоды шиповника, не тронутые снегирями зимой, с радостными воплями гоняли ощипывающих чёрные кусты чижей. Падежа скотины не наблюдалось - благо, травы было в достатке, и люди как-то спасались тем, что могли дать им животные. В целом, всё шло не так плохо, как могло бы быть - положение, конечно, бедственное, но не смертельное. Всё это Владислав мимоходом отмечал, прогуливаясь по округе в поисках новой жертвы. Хоть последняя ночь с Александром и была до безумия сладка, злоупотреблять этим не стоило, иначе, неровен час - царевич Богам душу отдаст, не справившись со случайной хворью после значительной кровопотери. Стоило ему подумать об этом, как внутри всё сжалось - тихо, мучительно, томно. Да, он изменился. Но, что самое ужасное - он больше не знал, чего от себя ожидать. Кто он такой? - человек, бог или вампир? Он останется таким навсегда или же будет продолжать меняться с каждым вливанием божественной крови? С последней ночи он не ощутил себя сильнее физически, как было в первый раз. Но его чувства будто бы стали тоньше и живее, разум - шире, а потребность в обществе Александра - нестерпимее. Он и раньше относился к нему лучше, чем тот, по мнению трезвого рассудка, помнящего все грешки царской семьи, заслуживал, а теперь Владислав сознавал себя осаждённым со всех сторон: он любил ощущение его тёплого тела и запаха, любил вздорный внешне, но милосердный и прочный в основе своей характер; любил его наивность и чистоту, и упорство, и неосознанную чувственность, и острый ум... Он любил его. Но, как долго он сможет жить так - скрывая всё то, что он делает с Александром? Он понимал, что поступает неправильно и не представлял себе, как отреагирует на эту новость наследник. Владислав прекрасно помнил, с каким содроганием и отвращением взирал на него юноша в самом начале их знакомства:«От тебя разит кровью!»
Теперь он более не упрекает его в кровожадности, зато клеймит лжецом. Он чувствует, что Владислав водит его за нос, но пока что не может этого осознать. Как только он поймёт, что его недомогание и страж связаны, он придумает способ доказать вину. Также вставал вопрос: как он поймёт, когда его трансформация завершится? Сколько ещё раз ему нужно будет рискнуть и испить Александра, прежде чем он достигнет пика своего развития, а вместе с тем и уверенности в собственных силах?.. На все эти вопросы у вампира не было ответов и он, погрузившись в себя, скользил черной тенью по базарной площади. Теперь он походил на живого человека больше, чем когда-либо, и люди, занятые своими делами, проносились мимо, не замечая его. - Красавец, ты чего не весел? Вот, держи-ка! - он не сразу понял, что обращаются к нему. Только когда перед глазами запылал алый пожар, он очнулся и, вскинув взор, отступил на шаг. Торговка с плоским подносом на ремне улыбалась ему беззубым ртом и протягивала петушка на палочке - праздничный леденец в обёртке, появлявшийся на всех прилавках и в коробах в честь начала весны. - Праздник на дворе, а ты голову понурил! - не то отругала, не то посочувствовала ему женщина, - На! Бери и не грусти. - Спасибо, - Владислав улыбнулся одними губами и, скользнув рукою под полу плаща, опустил в короб серебряную монету. Он старался избавляться от них при любом удобном случае - слишком уж неспокойно было рядом с окаянным металлом. Женщина, оторопело бросив взор на столь щедрое вознаграждение, попыталась было возразить, но, натолкнувшись на его взгляд, захлопнула рот и попятилась, бледнея на глазах. Поняла. Он поспешил убраться, пока не поднялся гам. Петушка он машинально сунул в карман к монетам. Уже на входе во дворец он услышал сердце Александра - юноша был чем-то взволнован и, кажется, расстроен. Нахмурившись, Владислав прощупал пространство вокруг царевича, но рядом никого, кроме пресловутого ворона, не обнаружил. Он хотел было пройти сквозь тени, чтобы быстрее оказаться на месте, но, вспомнив, что Александр терпеть не может внезапных появлений, направился к лестнице. Вероятно, юноша услышал его шаги за дверью, поскольку встретил его непонятным, застывшим выражением лица и взглядом, от которого на сердце мигом становилось дурно. - Ваше Высочество, вы в порядке? - на всякий случай осведомился он, закрывая дверь и царевич, будто очнувшись, ответил: - Да, просто... - Неудачно прошло заседание Совета? - Да, - Александр выдохнул от облегчения, что нашёл правдоподобное обоснование своему состоянию и промолвил: - Борис собирается разогнать всю стражу, что ты набрал. Говорит, мы не можем себе этого позволить. - Что ж... Это было ожидаемо, - он сел рядом с понурившимся царевичем, - Не переживайте, Ваше Высочество, я что-нибудь придумаю. К тому же, у нас есть союзные войска Фливии и Ибрии. Вы в любом случае не останетесь без защиты вовсе. - Так-то оно так, но... - Александр вздохнул, разведя руками, - Они думают, что я сошёл с ума - они не верят мне! - он не был уверен, что должен говорить это Владу, но не смог сдержаться - слишком уж много горечи скопилось в сердце. - Они никогда не верили, Ваше Высочество. Они перестали вам верить с того момента, как ваш отец объявил вас преемником, - мягко, но безжалостно ответил вампир, - Не имеет значения, что вы делаете. Если это ведёт вас к власти, они будут всячески вам препятствовать, - на что Александр закрыл глаза и вздохнул, силясь справиться с внутренней усталостью и разочарованием. Владислав прав - ему пора перестать надеяться на возвращение прежних времён, когда они все любили друг друга. «...Мы - твоя семья, Александр! Но ты предпочитаешь верить нежити!..» - он открыл глаза и посмотрел на Владислава. Почему-то, он даже не заметил, что вампир давно уже сидит рядом с ним, но, вопреки ожиданиям, у него не возникло желания отстраниться. «Значит, я погиб, да?.. - со странным удовлетворением подумал он, - ...раз верю своему врагу». - Сегодня праздник, Ваше Высочество... - Владислав улыбнулся и, сунув руку под плащ, достал что-то красное, бьющее по глазам своей яркостью, будто полуденное солнце, - Возьмите и не грустите, - Александр, онемев, машинально принял гостинец, будучи не в силах выдавить из себя ни звука. Ему казалось, что тем его добили окончательно. - Что с вами, государь? - насторожившись, спросил Владислав, - Вам он не нравится? - Нравится... - Александр, не отрываясь, смотрел на петушка, будто на чудо заморское, - Нравится. Просто... - он сделал глубокий вдох, приходя в себя, - ...когда-то у меня был друг. Он пропал семь лет назад. - Пропал? - Да. Это произошло на исходе ибрийской войны. Он был сыном придворного лекаря. Его отец погиб на поле боя, а Есений исчез спустя пару дней. Ему на тот момент было одиннадцать. - Пропал без вести? - Да. Мы познакомились, будучи совсем детьми. Я плохо помню тот день... Но, видимо, это тоже было в начале весны. Есь стоял у большого витражного окна на лестнице и плакал. Не помню, почему... да и не уверен, что вообще знал. Со мной была няня, а в руке такой же леденец... - тут Александр рассмеялся и вампир мысленно подивился тому, как же поменялось лицо царевича: миловидное, с длинными светлыми ресницами, в улыбке оно будто озарялось солнечным светом. Он понял, что уже очень давно не видел Александра таким. - ...я тогда, кажется, успел уже обсосать этого петушка вдоль и поперёк, - продолжил царевич. - Но, когда увидел Еську, мне стало его так жаль, что я не нашёл ничего лучше, чем сунуть ему под нос леденец - чтоб не хныкал. Так мы и подружились. При дворе его всегда недолюбливали - из-за глаза, дразнили... Сам он был довольно застенчивым и замкнутым, но... я не ждал, что всё кончится именно так, - после чего снова сник, но не было уже в его позе столько невыносимой, мертвящей тяжести и грусти. - Быть может, однажды вы встретитесь снова, - прошелестел Владислав. - Я стараюсь не надеяться на это, - отозвался царевич, - Чтобы перестать задавать вопросы, - он чувствовал такой уют, сидя рядом с вампиром, что начинал себя потихоньку ненавидеть. Ну почему, почему эти глупые чувства не желают слушаться?! - Ладно... - решив не дожидаться, когда желание обнять Владислава заставит его почувствовать ещё что-то, Александр неохотно встал и положил петушка на стол. После он спрячет его в ларец, - Раз уж положение дел таково, что толковой армии быть не суждено... сделаем ставку на оружие. Расскажи-ка мне, Владислав, с помощью чего можно пленить вампира?..***
- Связь потеряна - и уже очень д-давно, - заикаясь, констатировал юноша, глядя на увядшие лепестки. Ранее сиявшие, подобно Луне, они обратились прахом, стоило ему лишь попытаться восстановить контакт с Александром. - Проклятье! - выплюнул сквозь зубы мужчина, стоя над ним. Красивое лицо в раме белых волос застыло гневной маской, - Выходит, что по силе он равен мне, раз смог его освободить... - Если н-не превосходит, - поправил его молодой вампир и, почувствовав, как собеседник напрягся ещё сильнее, повернулся к нему. Ободряющая улыбка тронула бледные губы: - Н-но ведь это н-не означает, что ты п-проиграл. Это... в-всего лишь значит, чт... встреча н-неизбежна... - Даже если он пьёт мальчишку... - задумчиво прошелестел взрослый вампир, - ...ему всё равно не победить нас всех. И, как назло, я не знаю, на что именно способна Божья кровь!.. Если человеческий страж станет одним из Них, нам всем придёт конец. Моя же цель иная... - Да - ты хочешь от-мстить, - сухо ответил юноша, и вампир взвился: - Осуждаешь меня?! Да! Но это не основная задача: я хочу взять этих глупых существ под контроль! Потому что всё, на что они способны - это разрушать и причинять боль другим! Есений, большинство людей не обладают природной мудростью, и не имеют достаточно времени, дабы обрести её. В том, что Варду терзает голод, не виноват никто, кроме её обитателей! И источник проклятия, её постигшего - во дворце! Каждый из тех, в ком течёт кровь этого рода, должен умереть - только тогда почвы вновь зацветут. Существование вампиров бессмысленно, если мы не в силах остановить их и направить на путь созидания! Но Владислав... если он служит людям по доброй воле - его необходимо уничтожить, он отравлен... Вампир-полубог - слишком опасное сочетание, если он служит разрушительным целям. - Это невозможно, - покачал головой юноша, стискивая плечи владыки в пальцах и заглядывая ему в глаза, будто прося успокоиться, - Тот, кто Б-богом не рождён, не может стать т-таким же, как Они. Это про-тиворечит законам пр-природы. Но, оч-видно, что он будет сильнее любого из в-вампиров, даже самого старого. - Нет, не думаю, что он служит из преданности... - словно бы не услышав слов Есения, пробормотал вампир, - ...Это невозможно - чтобы бессмертный подчинялся слабому человеку по доброй воле?! Да он бы скорее выпил их всех и ушёл! Нет... они наверняка нашли способ его заставить... - П-почему ты так уверен? - спросил юноша. Бледное лицо теперь не скрывала повязка, и один из глаз, не имея ни карей радужки, ни зрачка, жемчужно поблёскивал в горном полумраке от зажжённых повсюду на камнях свечей, - В-ведь я тоже когда-то б-был человеком - «слабым чел-ловеком». И ты сам пришёл ко мне. - Ты - совсем другое дело, - покачал головой вампир. - Не все люди способны на исцеление. Я видел твою суть, и она подарила мне покой. Я хотел научиться у тебя секретам врачевания и магии - и ты не отказал мне. Я буду вечно благодарен тебе за это... - вампир склонил голову и, взяв Есения за запястье, поцеловал его руку, - Ты был достоин бессмертия, дитя моё. И, я полагал, что теперь ты видишь яснее прежнего... - тут он отпустил ладонь юноши, отворачиваясь. - Однако, похоже, ошибся. Ты всё ещё не веришь мне - также, как и в первую встречу. - Н-неправда! - расширяя глаза, яростно выпалил тот, после чего обошёл вампира и настойчиво упёрся взглядом ему в лицо, - Е-если бы я н-не верил тебе - то н-не ушёл бы с тобой! И не п-подставил бы шею! Кем я б-был тогда? - «с-слабым человеком», калекой! И что, кроме д-доверия или страха м-могло заставить меня так поступить?! Или скажешь, что я т-тебя когда-то б-боялся?! - Нет... - прошептал вампир, будто бы слегка растерявшись пред столь бурным протестом обычно кроткого воспитанника, - Ты... - Я в-верю тебе, Морен, - твёрдо заявил юноша, - П-потому что люблю тебя и знаю, ч-чрез что тебе при-ишлось пр... Я не оставлю тебя, какое бы решение ты ни п-принял. Но внутри я как был че-человеком, так и остался. И, если ты мне веришь, я х-хочу, чтобы ты т-тоже вспомнил это ч-чувство. Твоё с-сердце по-прежнему бьётся... - он приложил узкую ладонь к взволнованно вздымающейся груди вампира, - ... с-слышишь? Оно то же, что и пятьсот лет назад...***
Он прошёл по озарённой солнцем белокаменной галерее мимо выстроившейся подле каждой двери охраны. Несмотря на по-весеннему погожий день, настроение у него было угнетённым. Наконец, остановившись возле одной из дверей, Александр поднял глаза на высокого стражника. В ответ на взгляд царевича, тот стукнул древком копья по полу и отодвинулся, открывая вход в царские покои. Отец выглядел также, как и месяц назад: жёлтая кожа, ввалившиеся глаза и щёки. Только дыхание стало ещё тише, ещё незаметнее - Александр даже замер, прислушиваясь. В голове его роились мрачные мысли: он чувствовал, что времени мало, но государство по-прежнему было практически беззащитно пред войском сверхъестественных существ, да к тому же - ослаблено голодом. И, стоило только подумать о том, что Владислав - вовсе не друг ему, как внутри начинал шевелиться животный ужас и боль разочарования набрасывала удушливый мешок на голову. Оказывается, даже этот один... «человек», был жизненно необходим ему, хотя и не смог бы победить целое войско себе подобных, как бы силён ни был. То, как Влад смотрел на него сегодня утром, разбивало сердце, растаптывало его в кровавое месиво: слишком много заботы, слишком много нежности вместо многовековой привычной холодности и безликого покоя. Он чувствовал, как непривычно, неудобно было вампиру вести себя подобно смертному, в попытке утешить человека - совершенного ребёнка в его глазах. Ведь вампиры - это не люди, и, должно быть, не умеют чувствовать также. Но, тогда почему он делал всё это для него? Какова подоплёка у его поведения? И, если он предатель, то почему продолжает пытаться привязать его к себе, хотя прекрасно знает, что давно сломал его - с того самого момента, как прикоснулся к нему в палатке, на обратном пути из Фливии в Варду? Те объятия - пропахшие костром, кожей и его собственным теплом он до сих пор помнил так ярко, словно это было вчера, и не желал думать, будто Владислав сделал это только для того, чтобы погрузить его истерзанную страхом и жаждой душу в сон. Ведь лишь истый глупец не понял бы тогда его чувств... Александр поднял голову и посмотрел на утопающего в подушках отца. От мертвеца его теперь отличало лишь тепло, которое юноша ощутил, дотронувшись до лежащей на меховом одеяле руки. - Прости меня, отец... - прошептал он едва слышно, - ...но, кажется, я проигрываю. У меня почти не осталось сил держаться от него на расстоянии. И чем дальше - тем труднее... Мне нужно верить хоть кому-нибудь - иначе жизнь для меня невыносима. Чтобы стать сильным и защитить свой народ, мне нужна власть, но братья не дают мне ею воспользоваться. Если так пойдёт далее, то мы все погибнем... - он сжал в пальцах рукоять своего клинка, что висел на поясе. Мгновение назад в его голову закралась страшная мысль, заставившая его нервно вскочить на ноги и поспешно отойти к окну, к столику с фруктами. Нарезанные яблоки и виноград - будто принесший их надеялся, что однажды хворый царь поднимется с кровати и пожелает утолить ими голод. «Власть можно захватить, - он метнул обезумевший взгляд в сторону кровати с балдахином, чувствуя, как в нём поднимается горячей волной жар возбуждения, жадность, отчаяние... - Так просто... Нужно только убить...» - после чего, не дав себе додумать мысль, выхватил из ножен кинжал и полоснул им по ладони. Боль отрезвила его, прекратив грязный поток мыслей и некоторое время он просто тупо смотрел, как багровая жидкость с пугающим ароматом железа собирается лужицей на пораненной ладони, после чего, просачиваясь меж пальцев, капает на лежащие в чаше яблоки. - Ваше Высочество! - он вздрогнул, опуская руку, но его запястье тут же сжали стальной хваткой чёрные пальцы, - Вы в порядке? - Т-ты... - он на мгновение запнулся, оборачиваясь, а после, мельком встретившись с глазами вампира, только и смог вымолвить: - Пустяки, случайно порезался. Пусти. - Да, государь, - однако, пальцев не разжал. Александр почувствовал смесь возбуждения и страха. Он всё ещё стоял к Владиславу спиной и понимал, что боится обернуться снова. Ещё раз увидеть эти полные желания и тревоги эльмары. - Прошу вас... - окровавленную ладонь бережно обернула накрахмаленная ткань платка, - ...будьте осторожней. Вам нужно к лекарю, Ваше Высочество - порез довольно глубокий. - Не нужно, - он отнял руку и, чувствуя, как истошно бьётся сердце, прижал её к груди, - Я ранился и сильнее. - Как это произошло? - он замер, сжимая платок в ладони и чувствуя, как ткань пропитывается кровью. Точно также и всё его существо с каждой секундой всё сильнее наполнялось отчаянием и злобой на самого себя и свою нерешительность. - Яблок захотелось, - так больно, что невыносимо. Так много горечи, что внутри поднимается мстительная, ядовитая волна веселья, превращающая язык в раздвоённое жало, - Кстати, весьма недурные! Хочешь попробовать? - после чего, нервно расхохотавшись, вышел из комнаты, оставив остолбеневшего вампира смотреть на залитые кровью плоды.***
С громким шлепком на стол плюхнулась стопка чертежей и бумаг. - Объявляю собрание открытым, - Александр обвёл хмурым взглядом собравшихся за круглым столом членов магического Консилиума, - Я созвал вас всех с целью разработки оружия против нечисти, а конкретно - вампиров. - Ваше Высочество, - глава Консилиума, высокий пожилой маг в очках, поднялся и с поклоном молвил: - О вампирах не было слышно уже более века. Их остались единицы... - Откуда такая уверенность? - Александр остановил на маге холодный взгляд, - Я думал, члены Консилиума в достаточной мере владеют искусством прорицания, дабы не говорить таких глупостей. - Будущее не всегда однозначно, государь, - маг тут же поспешно склонился вновь, - Линии судьбы подвижны. И в последнее время меняются едва ли не ежедневно. - Вы прекрасно знаете, что войны не миновать, - царевич, не отрываясь, смотрел в непроницаемое лицо старца, - И наверняка отслеживаете исход. Какие прогнозы? - Сложно судить, - глава пожал плечами и поправил очки, - Но в прогнозах фигурируют стихии. Если и создавать оружие - то именно на их основе. - Стихийное оружие? - царевич непонимающе хлопнул ресницами, сверля любопытствующим взором мага. Тот продолжил: - Оружие, основанное на силе огня, земли, воды или воздуха. Самое мощное - эфирное оружие, из энергии Богов. Но, это крайняя редкость, на уровне сказаний. Последним известным оружием такого рода был Меч Предназначения, коим Боги наградили героя Хельга - получеловека-полубога, дабы тот смог сразить диких великанов, пришедших с гор. Но с тех пор минуло уж столько веков, что неизвестно - была то сказка или явь. Меча того никто никогда не видел, а о Хельге, кроме той легенды, да песней не осталось сведений вовсе. Царевич призадумался. Так прошла пара минут. - Что ж... в таком случае... - юноша наконец поднял голову и посмотрел на мага, - ...задачи удваиваются. Нам требуется стихийное оружие - желательно, дальнего боя. Такое, чтобы, не приближаясь к противнику, можно было пробить его броню и повредить внутренние органы. А лучше - разорвать на куски. Второе оружие предназначается не столько для уничтожения, сколько для захвата противника. Оно должно быть магического толка, на основе серебра, для боя на расстоянии и основываться на «волчьем крюке». - «Волчьем крюке»? - удивлённо заморгав, переспросил глава. Видимо, он был немало удивлён, что царевич знаком с такими материями, - Ваше Высочество, откуда... Вы уверены? Это крайне опасно! «Волчий крюк» довольно кровожаден - вряд ли такому можно обучить рядового солдата. Нужно много практики, ведь это магия! - Я знаю, - кивнул Александр, отчего-то помрачнев, - Но это необходимо. Потому я и собрал вас - дабы вы изыскали выход и, возможно, упростили структуру. Обычным оружием нельзя взять вампира живьём. Нужно что-то вроде петли, капкана или сети. Они уязвимы только к серебру и магии. Но просто серебряную сеть порвать для вампира также не составляет труда. - В целом, «волчий крюк» очень эффективен для упреждающего нападения, - косясь на шепчущихся магов, и, видимо, смирившись, после некоторых раздумий заключил глава, - Но... могу я поинтересоваться, откуда Вашему Высочеству пришла в голову такая идея? - Много читал, - сдержанно ответил Александр, на что старик, прищурившись, покачал головой, давая понять, что нисколько ему не поверил. На поверхности стола мелькнула птичья тень. С трудом подавив нервную дрожь, царевич успел зацепить краем глаза приземлившегося на подоконник за стеклом белого ворона. После чего сел за стол и продолжил обсуждение.***
Он со вздохом поставил блюдо с благоухающими ибрийскими яблоками на стол в покоях царевича, после чего перевёл взор на стоящую рядом чашу из царской опочивальни - рука не поднялась выбросить, как и оставить её на месте: залитые кровью плоды вызвали бы много вопросов у вхожих к царю лекарей. Никогда ещё фрукты не казались ему столь привлекательными, столь сочными и манящими. Но он прекрасно понимал, что если съест хотя бы один, соблазнившись кровью Александра, то следующего вечера может и не увидеть. Тот взгляд, которым его одарил наследник в покоях врага, резал не хуже кинжала, коим была рассечена драгоценная длань. Обида, разочарование и бессильная до дрожи злость, смешанные с безотчётным влечением - вот что чувствовал царевич, стоя к нему спиной. Что случилось, почему Александр вдруг рассвирепел и решил испытать его на прочность - Владислав не понял. Но, отчего-то, ему подумалось, что будь он тогда посмелее и решись обнять его - тот поддался бы без вопросов и вся его сардоническая булатность развеялась бы по ветру. А ему хотелось - ох, как хотелось... Податливость спящего, конечно, имела свою прелесть, но та ни в какое сравнение не шла с остротой проявлений настоящего Александра. Тогда, после того как он перехватил руку царевича, первым его побуждением было провести языком по ране на белой ладони, дабы остановить кровь и после, бережно собрав всё до последней капли, приникнуть к шее за расшитым золотом воротом, прижав к себе взволнованное сокровище. В те мгновения он явственно почувствовал, как ускорился пульс Александра, как загрохотало его сердце, усилился аромат, но... сдержался. Это уж слишком походило на расставленный капкан. Однако, как теперь выяснить у помазанника Божьего истинную причину его поступка и не получить при этом плетью? «Если так он хотел мне показать, что знает о том, что я...» - додумать мысль до конца он не успел - за дверью раздались шаги и в покои вошёл Александр с кипой свёрнутых в трубки бумаг. - Что это ты здесь делаешь в моё отсутствие, а, кожан? - остановившись и смерив его с ног до головы стальным взором, спросил он, - Я думал, ты должен находиться при мне неотлучно. - Ваше Высочество с утра хотели яблок - я принёс яблоки, - спокойно отозвался он, внимательно отслеживая состояние царевича. И с удивлением обнаружил, что тот вновь разволновался и растерялся. Белое лицо медленно наливалось румянцем - значит, жди бури. - Иногда мне кажется, что за триста лет твои мозги превратились в труху! - отрывисто выпалил тот и, недовольно прошагав в комнату, шлёпнул свою ношу на стол, - А это ещё зачем притащил?! Это ты у нас любишь кровь - вот и ешь их! - Я не смею, государь. - Тогда выбрось. - Я не смею... - Не исполнять мои приказы, значит, смеешь, а мусор вынести нет?! - с этими словами он вскочил и в ярости вышвырнул яблоки вместе с посудой в окно. - Для меня это - не мусор, - донеслось сзади и наследник, задыхаясь от непонятного негодования и стыда, не оборачиваясь, махнул в его сторону рукой: - Убирайся! Вон! Чтоб глаза мои больше... не видели! Не говоря более ни слова, он откланялся и, закрыв за собою дверь, спустился в дворцовый сад. На сердце было скверно - он не представлял, как унять бушующую в Александре кровь, потому что знал, что любой его шаг в сторону близости будет воспринят как доказательство измены. И, прекрасно понимая, что такой парадокс непреодолим, лишь вздыхал и пытался отодвинуть роящиеся в голове глупые мысли, порождённые сумбуром воскресших спустя века живых чувств. «Должно быть, кровь Богов завершила изменения тела и теперь лепит заново мой дух», - отстранённо думал он, неторопливо шагая по вечернему саду и невидяще глядя перед собой. Внезапно, каждый его нерв зазвенел в тревоге и напряжении, и он замер на месте. Где-то рядом был ещё один вампир. Мгновенно собравшись, он заозирался, втягивая воздух ноздрями и прощупывая пространство вокруг. Никакого запаха... это... - «Приветствую собрата», - раздалось у него в голове, хотя кругом он не видел ни души. - «Приветствуют обычно лицом к лицу, - не слишком любезно подумал он, обращаясь к невидимому собеседнику, - Выйди и покажись, если не боишься». - «Такие, как я, давно не страшатся себе подобных, - ответил тот. Голос, раздававшийся в голове, был приятным и молодым, - Однако, к тебе у меня пока не так много доверия, чтобы являться лично. И кому кого следует бояться - это нам ещё предстоит выяснить...» - «Угрозы... как старомодно, - презрительно фыркнул Владислав. - Думаешь, что сможешь запугать меня своей демагогией? Боюсь, ты будешь разочарован.» - «Я не за тем пришёл, - усмехнулся вампир, - Ты меня заинтересовал, Владислав. Древний вампир, который служит человеку, может быть либо жертвой людского произвола, либо расчётливым хитрецом, преследующим свои цели. А ведь... ты дал людям Непреложную клятву, не так ли?..» - «И что с того? - процедил едва слышно Владислав, - У меня нет времени с тобой болтать. Говори, зачем явился или проваливай!» - «Триста лет жизни, а манер никаких... - сокрушённо вздохнул тот, - Я предлагаю сделку: я помогу тебе избавиться от проклятия в ближайшее же время, а ты отдашь мне сына своего врага. По рукам?» - «И ты думаешь, я тебе поверю? - закатил глаза Владислав, - Я тебя узнал: ты - тот вампир из рощи. Зачем тебе Александр?» - он по-прежнему пытался уловить местонахождение незваного гостя, но единственное, что понимал - то, что тот очень далеко от дворца, а эффект присутствия достигался энергетической мощью. Потрясающая сила мысли. - «А это уже не твоя забота, бессмертный Владислав. Он мой кровный враг - также, как и его отец. Я предлагаю тебе свободу взамен того, кто погубил твою семью, и по чьей вине ты прошёл через боль и унижения. Разве это не равноценная сделка? Разве ты его не ненавидишь?» - «...Равноценная, - помедлив, сказал Владислав, после чего с усилием вытолкнул сквозь зубы. - И да - я ненавижу это отродье всей душой! Они отняли у меня всё, чем я дорожил в посмертьи! Но мне нужны гарантии. Хоть ты и вампир, но на кону стоит моё существование. Поэтому сначала ты освободишь меня. Иначе никакой сделки». - «Будь по-твоему, Владислав, - мягко прошелестел вампир, - Я всегда держу своё слово, и я готов взять тебя под защиту, если тебе понадобится помощь. В конечном счёте, только изведавший века способен понять боль одиночества», - после чего, ощущение присутствия исчезло. Он вновь остался один. Некоторое время он ещё прощупывал пространство вокруг, проверяя, ушёл ли сородич. А, убедившись, наконец дал волю своим мыслям и нервно рассмеялся. Что старый, что малый - всё едино... А меж тем, в комнате Александра зажёгся слабый огонь. Но, горячее любой свечи пылало сердце юного княжича - лихорадка, знаменуемая пиком жизненной силы, вновь настигла его этой ночью.