Спасти себя

***

       Вставать ранним утром, почти затемно, для кого-то могло показаться невыносимым испытанием, но привыкшие к тяжелым, загруженным дням Екатеринбурги встали без особых проблем, несмотря на то что ни один из них не мог похвастаться качественным сном в эту ночь.       Младший из них долго не мог сомкнуть золотых обеспокоенных глаз, его одолевали волнения и мысли по поводу событий (сегодняшнего или вчерашнего?) дня. Современный мир был совершенно новым, другим для него, казался какой-то сказкой. Все отличалось кардинально — мода, архитектура, поведение, разговоры, всё... Непривычно и очень странно, молодой город чувствовал себя будто не в своей тарелке и все ворочался на такой непривычной для него ткани простыней огромной кровати. На соседней кровати лежала (подумать только!) его взрослая копия, буквально он сам.       Однако когда же удалось ему уснуть, сон был беспокойным, и на утро маленький Екатеринбург встал немного нервным и потерянным. Его взрослая версия тоже не отличалась особой бодростью и сейчас пила только что приготовленный кофе. Рядом с ним сидел взрослый Александр Петрович и они о чём-то разговаривали.       — Доброе утро, — поздоровался маленький Екатеринбург.       — Доброе, — улыбчиво ответил Санкт-Петербург. — Как спал на новом месте?       — Отлично, — скованно ответил мальчик, решив немного соврать.       — А вот Костя сегодня плохо спал, говорит кошмар снился. Только вот про что – не рассказывает, — последнее предложение было явным камнем в огород взрослой версии Екатеринбурга.       — А ты хочешь взять с собой маленького Александра Петровича? Чтобы он тебя проводил до самолёта, — вдруг резко встрял в разговор взрослый Костя, таким образом стараясь, хотя бы не на долго перевести тему.       — Да, конечно хочу! — радостно откликнулся маленький Костя и глаза его радостно засияли, усталость сняло, как рукой.       — Мы как раз это обсуждали, кто может вас проводить. Ну, я то точно пойду, а вот маленький Питер стоял под вопросом, стоит ли будить его в такую рань? Но сейчас вопрос отпал, в конце концов, я думаю ему, то есть мне, будет интересно посмотреть на мир в будущем, — потом Саша перевёл взгляд на взрослую версию Екатеринбурга и продолжил уже строгим голосом. — И если ты думаешь, что я забыл про твой кошмар, и мы больше не будем его обсуждать, то ты глубоко заблуждаешься!       — Естественно я так не думаю! — про себя всё же надеясь на то, что его лучший друг отпустит эту ситуацию. — А тебе не надо идти будить остальных? А то будет некрасиво, если вы уйдёте, никого не предупредив.       Питер встал, и окинул тяжёлым взглядом взрослого Костю, после перевёл его на маленького, и лицо смягчилось, и он улыбнулся.       — Когда встретимся? — чуть взмахнув рукой спросил культурная столица.       — Без пятнадцати восемь, рядом с выходом из гостиницы, — чуть подумав, сказал Костя.       — Постоялого двора? — чуть смущённо уточнил маленький Екатеринбург, садясь на стул рядом с Костей.       — Угу, — согласно подтвердил большой Екб, пригубив кофе. — Хочешь поесть чего-нибудь?       Екатеринбург смущённо кивнул и от мысли про еду, его живот отзывчиво заурчал, что заставило улыбнуться уже уходящего Санкт-Петербурга.       — У нас есть яичница, Питер её только что приготовил, — указывая рукой в сторону плиты, говорит Костя.       — Александр Петрович сам готовил?! — удивился маленький Екатеринбург.       — Да, он прекрасно это делает, — подтвердил Костя и начал накладывать пожаренное яйцо в тарелку. — Вот, садись, ешь, а я пойду собираться. Мне кучу документов надо с собой взять и ещё ноутбук.       Поел маленький Екатеринбург довольно быстро. Привычка осталась ещё с прошлого времени, когда работа отнимала большую часть времени, и на отдых его практически не оставалось.       Тихонько пройдя в спальню, мальчик проскользнул на кровать, и стал наблюдать за тем, как он взрослый ходит по комнате и старается рассортировать какие-то бумажки, видимо те самые документы.       — Тебе помочь чем-нибудь? — спросил мальчик, не выдержав совести, которая так и кричала о том, что он сейчас бездельничает, а вот его взрослая версия занят делом.       — Нет, не надо. Лучше иди к Питеру, помоги ему завтрак приготовить, а то он наверняка сейчас старается что-то сделать поесть на всех, — быстро найдя самому себе занятие, Костя его тут же озвучил.       Екатеринбург, выйдя из их номера спокойным шагом направился к Санкт-Петербургу. Тот его уже ждал, очевидно Костя успел как-то предупредить его, что сейчас к нему придёт его маленький друг.       — Я уже всех разбудил, так что можешь не быть сильно уж тихим, — предупредил культурная столица. — Пётр Алексеевич и я пока умываются, а мы давай быстренько сделаем им чего-нибудь перекусить. Какие-нибудь идеи есть?       — Это же вы приготовили ту яичницу? — неуверенно спросил Костя.       — Да, я. А что?       — Она такая вкусная была! Можно вы её ещё раз приготовите, а я помогу как-нибудь, — отводя взгляд, попросил город.       — Конечно, почему бы и нет, — мягко улыбнулся Санкт-Петербург и повёл мальчика к плите, которая имелась в апартаментах.       Приготовили они всё довольно быстро, во всяком случае, это точно не заняло у них больше 10 минут. К тому времени к ним на кухню подошли Пётр Первый с маленьким Санкт-Петербургом. Последний очень заинтересованно глядел на всё происходящее, как губка впитывая информацию о том, как готовить яичницу.       Пётр Первый тоже заинтересованно следил за ситуацией, только не то, как готовит его взрослая столица, а на неё саму. Ему было очень интересно узнать, как сильно он изменился, и в какую сторону.       — А вот и ваша еда! — профессиональным движением поставив на стол сковородку Питер ушёл за тарелками.       — М-м-м, очень вкусно! — первым отозвался маленький Санкт-Петербург.       — Действительно, вкусно, — не смог не согласиться Пётр Алексеевич.       Питер присел напротив Петра и себя маленького, и немного подумав, произнёс.       — Как вы уже знаете, Костя отправится к себе домой, буквально через час, а завтра мы с вами тоже полетим в Питер, — Санкт-Петербург обвёл всех взглядом. — И я хотел бы показать своей юной версии, как выглядит самолёт, и что бояться его не надо. Всё равно же я пойду в аэропорт проводить их, — махнув рукой в сторону маленького Екатеринбурга, сказал Питер.       — Я не против! — воскликнул Пётр, понимая, что лучше сразу объяснить и показать маленькой столице, что эти самолёты не страшные.       — А что надо с собой брать? — задал вопрос Сашенька.       — Ничего, — хмыкнул Питер. — Мы же только проводить пойдём. Посмотрим, как самолёт взлетает и вернёмся обратно.       Собрался Костя быстро, и уже в семь тридцать был готов выезжать из гостиницы, оставалось лишь забрать маленького себя (Как же странно это звучит!) , и предупредить последнего о том, что выходят они через пятнадцать минут.       В номере Романовых раздался стук, оповещающий о том, что кто-то ждёт за дверью.       — Ты иди одевайся, а я пойду открою, — дав младшему "себе" указания, Санкт-Петербург подошёл к двери, и быстро разблокировав её, толкнул от себя.       — Я пришёл забрать Костю, и предупредить о том, что через пятнадцать минут мы должны выходить от сюда, — даже не поздоровавшись, а сразу перейдя к делу быстро проговорил Уралов.       — Костя! Иди сюда! — крикнул Питер, подзывая к себе маленького Екатеринбурга.       — Что-то случилось? — быстро выбегая из кухни спросил тот.       — Одеваться пора, — ответил его взрослая версия.       — Тогда пошли, — серьёзно покивав, мальчик взял Костю за руку и быстро повёл обратно в номер.       В аэропорту было очень много народу. Люди толкались и кричали, пугая и без того нервных маленьких городов до смерти.       — Я все билеты оформил, — возвращаясь сказал Екатеринбург, пока Питер с ещё пока маленькими городами ждали его на скамейке. — У нас есть ещё пол часа до вылета, можем пока пойти посидеть где-нибудь в месте поспокойнее, — отметив общею зажатость всех из-за шума и мельтешения, добавил он.       — Дядя Костя! — вдруг раздался до боли знакомый детский голос, и тут же на взрослого Екатеринбурга налетела маленькая девочка. — Дядя Костя! — всё так же громко сказала она, поднимая голову.       — Катя! Вы уже прилетели что-ли? — но тут его перебил уже мужской голос.       — Снежка! Ты куда побежала? А если бы я тебя потерял?! — это был отец девочки. — Катька, привет! — переключил он своё внимание уже на друга.       Вслед за мужчиной шёл медленно шёл подросток.       — Привет, дядь Кость, — чуть проглатывая последние буквы поздоровался он.       — Привет, привет, — поочерёдно обнимая всех, здоровался и Екатеринбург. — А вы тут с чего?       — Да вот, обещал детям Москву показать, вот и приехали. У меня как раз отпуск, — воодушевлённо объяснил черноволосый. Неожиданно взгляд его метнулся к гостям из прошлого, а точнее к выделявшемуся младшему Уралову, который все держался своей взрослой копии, не отходя ни на шаг. — Опа, вот это новости! Эт че, сын твой? Поздравляю, молодой папаша, как назвал? Нихуя, Кать, а я ведь и не знал, че ты молчал то? Я ведь не видел его ни разу, вот спасибо, дружище...       — Это не мой сын, Юр. И не матерись при детях, пожалуйста. Поверь, это разговор не на две минуты, тут всё с сотворения мира объяснять надо, — вздохнув и насупившись, ответил Костя. — Как из Москвы поедете обратно, заезжай ко мне, поговорим. Обещаю всё рассказать.       — Здравствуйте, Юрий, — Санкт-Петербург, решив, наконец, хоть как-то объявить о своем присутствии, холодно поприветствовал город, чуть скривившись от нецензурного словечка, промелькнувшего в удивленно-обиженной тираде Челябинска.       — О-о-о, и тебе привет, — сделав вид, что до этого не замечал Сашу, тот снова повернулся к Косте. — Напиши как долетите.       — Обязательно, — было видно, как приятно взрослому Косте проявление заботы от своего друга.       Уже сидя в самолёте маленький Екатеринбург решил задать вопрос.       — А кто это был? — тихонько спросил он.       — Челябинск, или Юра Татищев, мой лучший друг, — на слове друг, глаза взрослого Кости заметно потемнели. — вы там у себя скоро познакомитесь, наверное.       — Он мне понравился... А почему ты так на него смотрел? Печально как-то, у вас что-то случилось? — серьёзно спросил мальчик.       — Нет, нет, ничего. И никак я на него не смотрел... — пытаясь оправдать свои секундную слабость, пробормотал мужчина. Затем тихо, горестно вздохнул и добавил. — В любом случае, сейчас ты вряд-ли поймешь. Может, через пару лет...       Как-то странно покивав, и явно не поверив заверениям будущего себя, Екатеринбург погрузился в свои мысли.       Очнулся он только когда голос бортпроводника через динамики самолета сообщил о готовности ко взлету. Более-менее успокоившийся, Костя вновь задрожал. Заработали двигатели, воздухоплавательное средство не спеша двинулось по бетонной дороге. Костя вздохнул было с облегчением, решив, что в этом вся поездка и заключается, просто тихо ехать по ровной поверхности. Верно, поэтому "-лётом" его и назвали, вроде и сидишь высоко над землей, и едешь так плавно, без колдобин и кочек, будто птица парит в воздухе, разрезая небо сильными крыльями. Кареты и телеги так не ездили, вот уж точно.       Снова расслабившись, мальчик прикрыл глаза, устроившись поудобнее в кресле, как вдруг самолет резко ускорилось, и Костю просто прижало к спинке кресла. Тихонько пискнув от неожиданности и испуга, юный город с ужасом наблюдал, как мимо него с и без того быстрой, но постепенно увеличивающейся скоростью несутся амбары, деревья, машины, в испуганном воображении превращаясь в мелькающие полосы. В ушах откровенно странное ощущение - будто кто-то заткнул их пальцами, оглушая, запечатывая их какой-то пленкой, стирая звуки из мира. Это начинало становиться болезненным, поэтому в паническом рефлексе Екатеринбург шумно сглотнул скопившуюся во рту слюну. Тут же пленку будто сняли, звуки вернулись, но тут же появилось желание заткнуть уши самому - избавиться от громкого, до жути громкого шума двигателей, не слышать как ревет адская, по мнению Кости, машина. Но и этого сделать он не мог - его тело будто прижало тяжелым грузом, пригвоздило к мягкому сидению, и тут же, спустя пару мгновений, ощутило небывалую легкость. Самолет накренился, поднимаясь носом к бесконечной синеве ясного неба, а Косте казалось, будто они сейчас рухнут с километровой высоты. Его резко тряхнуло, он зажмурил глаза до плывущих в темноте кругов от страха.       На его плечо неожиданно опустилась широкая ладонь. Приоткрыв глаза, он увидел рядом обеспокоенное лицо своей взрослой версии.       — Ты в порядке? — Абсолютно глупый вопрос со стороны Константина, он и сам это прекрасно понимал. Ребенок выглядел откровенно паникующим. Он был бледен, учащенно дышал и до побеления пальцев сжимал подлокотники сидения.       Вскоре проявилась неожиданная деталь. Неожиданно взрослый Константин и сам почувствовал липкую, тянущую панику, будто старые шрамы вскрыли острым лезвием ножа.       — Не бойся. Это абсолютно безопасно, — постарался успокоить маленького себя Екатеринбург, быстро догадавшись, в чём дело.       Тот быстро и судорожно кивнул, стараясь скрыть свой нервозный вид.       — Сейчас уже станет легче, только наберём достаточную высоту, — пытался отвлечь мальчика разговором. — Знаешь, первый самолёт изобрели летом, тысяча восемьсот восьмидесятого года. А ещё, в начале того века была война с французами, и нам даже пришлось сжечь Москву, — перескакивая с темы на тему, ища, чем бы заинтересовать ребёнка, рассказывал Костя.       — А как же Михаил Юрьевич? — Ура! Получилось хоть чуть-чуть отвлечь парня. Конечно, страх всё равно ни куда не ушёл, но хотя бы отодвинулся на задворки сознания.       — Это было сделано для того, чтобы они не смогли дойти до Санкт-Петербурга. Сначала вывели гражданских из города, после дождались вхождения французов в сожжённую Москву, и когда они поняли что там нет совершенно никаких ресурсов, то развернулись назад. Уже на выходе из города их перехватили наши войска, и погнали из России по их же пути, где всё уже было разграблено, — маленький экскурс в историю, довольно сильно отвлёк мальчика и он даже на некоторое время забыл о том, где они находятся, и что нужно боятся.       — А дальше что было? — с замиранием сердца спросил он.       — А дальше шли годы восстановлений и лечения, — Екатеринбург погрузился в тяжёлые воспоминания и тяжело вздохнул. — Однако сейчас уже всё хорошо, и после того раза, больше нам не приходилось сжигать Москву.       — Но неужели не было ещё каких-либо вариантов?! И как Михаил Юрьевич вообще согласился на такое? — для маленького Кости, такое поведение было ужасающим.       — Возможно и были, но для их продумывания понадобилось бы слишком много времени. А его у нас, увы, было катастрофически мало, — ответил на первый вопрос Екатеринбург. — И Михаил Юрьевич спасал тогдашнюю столицу. Он сделал это совершенно осознанно.       — Но... Но как же так?! Добровольно?! — широко распахнул глаза мальчик.       — То же самое сделали бы для него сейчас, и раньше, когда столицей был ещё не Питер, — разумеется Екатеринбург помнит, как успокаивал Сашу, когда пришла весть о том, что Москву сожгли. Помнит и то, как помогал своему лучшему другу ухаживать за обгоревшим Москвой. Ещё помнит, каким потерянным, грустным и полным боли был взгляд Саши, когда тот смотрел на своего любовника, пока оный не шевелился, и дышал очень надрывно.       — А Александр Петрович? — вдруг вспомнил про него маленький Костя.       — Он переживал конечно сильно, но сделать к сожалению ничего не мог, — грустно ответил на вопрос мужчина. — Решение не от него зависело, но после он сделал всё, для того чтобы Москву восстановили, а сам Михаил Юрьевич оправился от ожогов.       Маленький Екатеринбург важно покивал и отметил про себя, что надо про всё это рассказать Александру Петровичу, он имеет право знать.       Обернувшись к окну и глянув в него, мальчик ойкнул и быстро отвернулся от него. Один только вид земель, что так далёко проходили под ними вызывал у него страх того, что вот сейчас, что-то пойдёт не так, и они упадут вниз.       — Здесь так высоко, — испуганным голосом пробормотал он.       Взрослый Екатеринбург снова почувствовал это липкую панику, что разрасталась по всему тело и будто заковывала в свои холодные цепи.       — Постарайся заснуть, — вдруг появилась у него идея. Ведь во сне нет места панике, а значит ему удастся провести этот полёт в спокойном состоянии.       — Я п-попробую, — заикаясь ответил мальчик и откинулся на спинку кресла, прикрывая глаза.       Паника отпускала не сразу. Сначала было странное давящее чувство в животе, которое никак не хотело уходить. Но вскоре всё-таки удалось прогнать его мыслями о том, что люди бы не стали ездить на этой летающей штуке, если бы это было действительно так опасно, как успел представить себе маленький Костя.       После того, как страх отступил, то его место заняла усталость, которая слишком сильно обострилась из-за эмоциональных качелей, что сегодня уже успел испытать ещё не до конца окрепший мозг подростка.       Шли на посадку они, по ощущениям маленького Кости так же, как и поднимались в небо. Единственное что, было уже не так страшно.       Взрослый Екатеринбург тоже чувствовал страх, но уже не такой сильный как в начале. Просто были не совсем лёгкие бабочки в животе, но животной паники уже не было. Это не могло не радовать.       По дороге в квартиру Кости, они попали в пробку, и простояли там наверное добрые пол часа. Это маленького Екатеринбурга ничуть не огорчило, а вот взрослого очень даже.       Мальчику было интересно узнать, как же здесь всё устроено. Почему горит светофор, почему у некоторых из них человечки, а не кружочки, что это за дяди с красно-синей мигалкой у обочины.       Завалив свою взрослую версию кучей вопросов, он расслабился и рассматривал салон машины, пытаясь открыть полочку бардачка. Получилось это у него далеко не сразу, и даже взрослому Косте пришлось слегка подсказать себе маленькому, как же правильно это сделать.       К сожалению, маленького Костю к середине поездки укачало, и начало тошнить. По совету своей взрослой версии, он сел ровно и смотрел прямо, стараясь не издавать звуков. Это конечно не сильно помогало, но хуже, к счастью не становилось.       — У меня есть гостевая спальня, думаю там ты можешь спать, — на входе в квартиру сказал взрослый Екатеринбург. — Прямо гостиная, налево туалет, вот эта дверь кухня, совмещённая со столовой, — на всякий случай Костя уточняет, что едят они там же, где и готовят, потому что, насколько он помнил, раньше такого не было. — Потом коридор, в коридоре, если посмотреть направо, моя спальня, а слева, практически напротив – теперь твоя.       Маленький Костя улыбнулся и пошёл в ванную, для того, чтобы помыть руки. Как включать и выключать воду он уже знал, им всё объяснили ещё тогда, когда они первый раз приехали в гостиницу.       Уже сидя в гостиной, и доставая из специального портфеля ноутбук, взрослый Екатеринбург задал вопрос:       — Не хочешь позвонить Саше по видео? — включая его, спросил Костя.       — А как это? — не понял гость из прошлого.       — Ну-у... — думая, как лучше объяснить ребёнку, что значит "позвонить по видео", — Ты будешь видеть и слышать его и вы сможете пообщаться прямо сейчас.       — Ого... Чудеса какие! — восхищенно протянул мальчик. — Я бы хотел... Давайте позвоним!       — Хорошо, тогда я сейчас Саше напишу, чтобы он ноутбук включил, — но не успел мужчина потянуться за телефоном, как на всю комнату заиграл знакомый рингтон. Посмотрев на экран, Костя сразу узнал звонившего. — Это Юра. Я сейчас с ним поговорю быстро и продолжим, — Костя ответил на звонок быстрым движением пальца по экрану и поднёс телефон к уху, пока внимающий новизне прошлый Екатеринбург внимательно следил за ним. — Да, Юр? — в трубке раздалось невнятное бормотание говорящего, которое вдруг прервалась Костиным резким:       — Юра, что значит Серёжа сбежал и не отвечает на звонки!?