***
— Саш, Саш! — сзади послышался голос Московского, который догонял Сашу. — А что случилось то? — Сын твой, Миша, встречается с Серёжей Татищевым! — нервно воскликнул Саша, и повернулся лицом к Михаилу. — А тот из дома сбежал, уже четыре часа как! — У-у-у-у, — протянул мужчина, явно не впечатлившись рассказом своего любимого. — А из-за чего он сбежал, если не секрет? — решил всё же уточнить причину такого резкого поступка подростка, спросил Миша. — Знаешь же старшего Татищева? — на всякий случай решил уточнить культурная столица. И получив в ответ утвердительный кивок, продолжил, — И наверняка знаешь, как он относиться к нетрадиционным отношениям. — А кто же не знает? — Ну, я на всякий случай спрашиваю, — закатывает глаза Питер, и продолжает недовольным голосом. — Так вот, Магнитогорск рассказал своему отцу про свои отношения с Химками. Тот естественно бурно отреагировал, и как итог – они поругались и Серёжа сбежал из дома. — Нихрена себе, — сказал Москва, чувствуя, как начинает наблюдать за рассказом, как за одним из турецких сериалов. — И чего вы все делать будете? — Не только мы, Миш, спешу тебя предупредить! — тут же вскидывается Санкт-Петербург. — Ты тоже нам поможешь в поисках Серёжи! В конце концов это любимый человек твоего сына. — Боже, — закатил он глаза, — а сами вы без меня вообще не справитесь, что-ли? — недовольный тем, что на него повесили заботу о каком-то подростке, которого он даже не знает, Михаил Юрьевич почувствовал, как недовольство разливается по телу. — Это не вопрос, Миш. Ты должен нам помочь, — строгим тоном говорит бывшая столица Российской Империи. — Ладно, ладно, — Московский берёт себя в руки и старается успокоиться. В конце концов лишние ссоры им сейчас ни к чему, а помочь в принципе не трудно. — Что делать-то нужно? — Не знаю пока ещё. Но скорее всего ты просто будешь мониторить то, не появился ли Татищев на связи, — решив не сильно загружать работой любимого, Питер даёт ему лёгкую, на его взгляд работу. — Хорошо, — принимает работу Миша и добавляет себе под нос, — это уже не так плохо, как я мог бы себе предположить... — Что ты там бурчишь себе под нос, прямо как дед? — скорее больше для вида, чем по настоящему ругается Романов. — Говорю о том, как сильно тебя люблю, заря моя Северная, — тут же находится с ответом блондин и нагло улыбается, глядя в серые глаза Саши. Тот лишь закатил глаза на такое, и развернувшись пошёл в свой номер, жестом пригласив Москву следовать за собой. В номере их уже ждали Пётр Алексеевич и маленький Санкт-Петербург. Первый смотрел новости по телевизору, пытаясь как-то вникнуть в политическую ситуацию в стране, а мальчик смотрел в окно за пробегающими под ними машинами. — Саш, куда так резко убежал? — задаёт вопрос Пётр Первый, замечая пришедшего обратно сына. — Случилось чего-то? — Ничего, с чем не смог бы я разобраться, — мягко улыбаясь отвечает Саша, смотря на своего отца успокаивающим взглядом. — Ну и отлично, — почувствовав гордость за сына, Пётр Алексеевич улыбается в ответ, успокаиваясь. — Нам с Мишей уйти сейчас надо будет, вы тут сможете одни побыть, или к вам позвать кого-нибудь надо? — у Саши в голове рождается план, по которому они должны сейчас встретиться с Химками на нейтральной территории и обговорить все вопросы, но гостей из прошлого тоже не дело, совсем одних то оставлять. — Ничего, мы вполне сможем сами посидеть тут, mon Paradis, — привычка говорить на французском у Петра никуда не делась, и путешествие во времени не изменило в его обращении к своему сыну ровным счётом ничего. — Только, не мог бы ты позвать сюда Москву из моего времени, нам надо обсудить некоторые вопросы. — Да, конечно, сейчас позову, — тут спохватился Санкт-Петербург, обрадованный тем, что его плану ничего не помещает, и одна из его частей уже прошла достаточно хорошо. Выйдя из своего номера вслед за Питером, Миша начал заваливать того вопросами, что появились после разговора первого со своим создателем. — Саш, а ты не хочешь рассказать, куда мы должны сейчас пойти? — чуть возмущаясь, спросил Москва. — И что вообще происходит? Куда ты пытаешься меня опять впутать? — Да никуда я не пытаюсь тебя впутать! Просто я понял, что сейчас лучше всего будет встретиться с Химками и поговорить о том, как следует искать его сбежавшего из дома парня, — быстро просветил парень Московского в свой план. — Но я то тебе там зачем?! — страдальчески вскрикнул Москва, чувствуя, как планы на отдых стремительно решаться прямо на глазах. — Ты его отец, Московский! — начал раздражаться Питер, не понимая, как Миша может так наплевательски относиться ко всему произошедшему. — Ты должен помочь хоть как-то, понял? — Да понял я, понял, — выдохнул мужчина, понимая, что сейчас спорить со своим любимым лучше не надо, а то может всё дойти до серьёзной ссоры. — А где мы с Даней встретимся? — Не знаю пока, Миш. Для этого надо позвонить ему и договорится, — отвечает Саша, и в конце в его глазах загораются не добрые искорки. — Вот ты иди сейчас к телефону и позвони ему! Миша закатил глаза и недовольно вздохнул. — Ну, ну, позакатывай тут глаза ещё! — возмущённо воскликнул Санкт-Петербург, увидев действия своего возлюбленного. — Даня твой сын и сейчас ты не можешь просто взять и бросить его одного, в такой сложной ситуации. Он наверняка волнуется сильно за своего любимого человека, а ты так к этому относишься, — принялся проводить вразумляющую лекцию для Москвы Саша. — Я ведь знаю, ты его любишь, но так почему относишься к его чувствам так наплевательски? — Конечно люблю, — не стал возражать Миша. — Да я и согласен помочь, просто не совсем понимаю как. Поддержка из меня выйдет явно не особо хорошая. Ты то уж точно получше будешь. — Просто будь рядом с ним, и этого будет достаточно, — смягчившись Саша снова влюблённо посмотрел на Москву, поняв, что тот просто скорее всего боится сделать что-то не так, что окончательно оттолкнёт сына от него. — Поверь мне, Миш. — Я верю тебе, — пожалуй, Миша бы поверил Санкт-Петербургу даже если бы тот сказал, что небо на самом деле красное, а звёзды на нём серо-буро-малиновые. — Просто немного тяжело на душе, — тихо сказал он, отводя глаза, и явно смущаясь такому резкому проявлению эмоций перед кем-то. Саша, поддавшись неведомому порыву поддержать любимого человека подошёл ближе, и нежно приобнял его за плечи. — Всё будет хорошо, Миш, — прошептал он на ухо. — Даня уже не маленький, и понимает, что ты очень сильно занят на работе. И знает, что ты стараешься всё своё свободное время проводить с семьёй. Он не обижается, Миш, просто грустит из-за этого немного. Сам мне об этом говорил. Миша только кивнул, и прикрыл глаза, отдавая всего себя в объятия. Постояв так минуты две, и взяв себя в руки, Москва легонько отстранился от Романова, и спросил серьёзным голосом: — Так что мы делать будем? Ещё раз, повтори, пожалуйста, — попросил он его и выжидающе стал смотреть. — Сейчас ты идёшь в свой номер и звонишь Дане, — начал повторять Саша, всё разжёвывая. — Вы с ним договариваетесь о встрече, где он должен объяснить нам с тобой о том, что вообще происходит. А именно: как давно они с Серёжей любят друг друга, как давно начали встречаться, и что, собственно произошло такого, из-за чего тот решил вообще из Москвы сбежать. — Хорошо, я понял, — сказав так, Миша достал телефон из кармана и пошёл к себе в номер, параллельно набирая Даню***
Во время того, как Даня прощался с о своими друзьями в экстренном порядке, у него зазвонил телефон. Первым чувством действительно было раздражение, а мыслью "кто вообще решил ему звонить, если можно просто написать?" Но поборов раздражение, он полез в карман и увидел контакт "папа", что сразу убрало все недовольные мысли и чувства. Уже отходя от друзей, он ответил на звонок. — Да, пап. Чего звонишь? — ну вообще-то, Даня догадывается, почему звонит отец, но всё же есть сомнения, что он стал бы лезть в его отношения с сыном Татищевых. Только если Саша его не пнул этого сделать. — Привет. Я всё знаю, про то, что ты с Серёжей шашни крутишь, — сразу с к делу перешёл Москва. — И знаю, что у вас что-то случилось. Расскажи, пожалуйста что, а то я так и не понял всю суть ситуации. — Ох, — тяжело выдохнул Даня. Вообще-то, он и сам не до конца понимает, что вообще случилось, но сейчас постарается объяснить всё папе, — Да я и сам не до конца понял. Просто Серёжа же с семьёй к тебе в город приехал, и мы договорились, что встретимся сегодня вечером. а потом он мне написал, и попросил срочно встретится, а я в этот момент с друзьями гулял, вот и предложил ему присоединиться к нам. Он на что-то обиделся и всё, — тут Даня перевёл дыхание, но тут же продолжил. — На сколько я понял, он поругался с батей своим, а потом из дома свалил. Это мне так Саша рассказал. Но я всё равно не понимаю, за что он сорвался на меня! Я ведь ему и слова плохого не сказал, — немного с обидой добавил Химки. — Ну, в общем, ничего нового ты мне не рассказал, — ничуть не удивившись ответил Миша. — смотри, надо искать тогда твоего любимого, — от такого обращения к Серёже, Даня чуть смутился, но виду на улице постарался не подавать. — Хорошо, хорошо. Но как? Он на звонки не отвечает, — Даня знает. Он звонил целых три раза, и каждый из них был нагло проигнорирован Татищевым. — Давай встретимся и обсудим то, куда вообще мог поехать твой ненаглядный Татищев, — сразу озвучивает предложение Романова Миша. — Хорошо, я не против. Только где? — задаёт естественней вопрос Химки. — Я сейчас рядом с Октябрьским метро стою. — Отлично! Стой там, мы сейчас с Сашей через минут двадцать - тридцать подъедем. Сможешь же себя занять за это время чем-нибудь? — интересуется Миша, как у маленького ребёнка. — Да, конечно, — ни капли не обижаясь, отвечает Химки, и думает, что ради такого дела, как поиски Серёжи, в принципе можно и поварится тридцать минут рядом с метро, на летней жаре. — Хорошо, Дань. Тогда я постараюсь приехать с Сашей как можно быстрее, — говорит Миша, и не дожидаясь ответа сбрасывает звонок. Химки тихо вздыхает и садится на лавочку, которую недавно зачем-то поставили рядом со входом в метро.***
Собрались Москва и Питер в рекордные пять минут. Встретились они на том же месте, где расстались, и быстрым шагом пошли к выходу из отеля. Доехали они до места назначения в рекордные пятнадцать минут на новенькой машине Москвы. Буквально вылетели из нее, и глазами сразу же начали искать ожидающего их подростка. Нашёлся Даня на скамейке, в сгорбленном состоянии, тупо смотрящий в асфальт, и ушедший глубоко в свои мысли. — Привет, Дань, — первым поздоровался Санкт-Петербург, и встал напротив мальчика. — Пойдем в машину, там решим что делать будем. Хотя, у нас уже есть примерный план действий, но хотелось бы и твои предложения услышать. Всё же ты знаешь Серёжу лучше нас с Мишей. Голос Саши только в самом конце своей тирады вывел Химки из прострации, и тот поднял на него ничего не понимающий взгляд. — В машину пойдем, Даня, — повторил уже отец мальчика. Подросток что-то согласно угукнул себе под нос, и резко встал, чуть ли не сшибая вставшего рядом с ним Романова. В несколько шагов дойдя до машины, они расселись по своим обычным местам: Даня сзади, а остальные присутствующие на передние сиденья. — А теперь, Дань, рассказывай. У тебя есть какие-нибудь предложения? — серьёзно заговорил Москва, поворачиваясь к сыну лицом, и ища его взгляд своим. — Из предложений только звонить ему до тех пор, пока он не ответит... — хриплым голосом проговорил подросток, и сглотнул вязкую слюну. За время сидения на скамейке он осознал всё то, что произошло, и понял всю опасность, в которой сейчас может быть Магнитогорск. — Ты только сам не переживай слишком уж сильно, — заметив состояние Данила, подключился Питер. — Умереть он не может, ты же знаешь. — Это да, но что, если что-нибудь случится? — Химки поднял затравленный взгляд на Александра, и почувствовал, как от бессилия в уголках глаз начинают собираться капельки слёз. — Ничего сильно уж страшного случится не может, Дань, — Саша остро почувствовал состояние своего названного сына, и сказав так, пересел на заднее сидение поближе к нему. Саша приобнял мальчика и погладил рукой по волосам, про себя отмечая, что они такие же мягкие, как у его отца. — Ты же знаешь, Серёжа сильный парень. Если что, сам за себя постоять явно сможет, — Саша приложил Химки к своей груди, а сам облокотился о спинку сидения машины. — Слушай, а у тебя есть номер его друзей? — Только если Никиты... — тихо проговорил он, понимая, что если поднимет голос, то скорее всего расплачется от бессилия. — А это кто? — Саша конечно припоминал кто бы это мог быть, но уточнить всё-таки стоило для общего понимания. — Никита Енисейский, город Норильск. Ты его не знаешь, — уточнил Даня, и полез в карман за телефоном.***
— Никита, привет, — такими словами начал диалог сын Москвы. — Серёжа тебе не звонил сегодня? — сразу перешёл к делу Даня. — Только писал, когда в Москву прилетел, — даже не поздоровавшись сразу ответил на вопрос Норильск. — А что такое? — Да нет, ничего, — Химки, повинуясь своему какому-то внутреннему порыву решил не говорить другу Серёжи правду. — Мы просто погулять договорились, а он трубку не берёт, — искусно рассказав Никите только пол правды, Даня решил заканчивать весь разговор. — Ладно, пока. Спасибо, что ответил. — Не за что, Дань. Не переживай так сильно, может у него телефон сел просто. а сам как всегда опаздывает, — попытался приободрить Даню Никита, заметив в его голосе нервозные нотки. — Ладно, давай пока. И удачи вам погулять! В ответ Норильск получил слабое угуканье и сбросил звонок.***
— Норильск сказал, что не знает что с Серым, — расстроено оповестил Даня. — А больше номера его друзей я не знаю. — Хм... — задумался Москва, — А есть кто-нибудь из моего города, к кому он мог пойти? — Кроме меня он ни с кем здесь не общается совершенно, — пустым голосом сказал Даня. — А куда он мог поехать, ты не знаешь? — Да в любое место! — от нервов подросток начал чувствовать, как злость на самого себя, за то, что допустил такое, захлёстывает его. — Тише, Даня, не кричи на отца, — Саша снова прижал подростка к себе, и стал гладить его уже по спине, стараясь таким образом снять напряжение. — Ты сколько раз уже Серёже звонил? — Не помню... Но там много было! — Позвони ещё раз – контрольный, — на всякий случай предложил Саша Дане. Подросток кивнул, и не заметно для взрослых стёр слезу ладонью. После, он провёл пальцем по экрану, разблокировав его, и нажал на знакомое имя "Магнитка". Сердце сделало несколько кульбитов в груди, пока из телефона доносились звуки гудков. И Дане показалось, что оно просто остановилось, когда из телефона послышался до боли родной голос. — Что надо? — проговорили тихим, обиженным, подрагивающим, но от этого не менее приятным голосом.