Две сироты

      Зрители за пределами арены затихли, как и большинство присутствующих на сцене участников. Какие-то мгновения Дамблдор смотрел на Джулию, как будто пытался понять, что она за человек.       — И ради каких таких вопросов, позвольте узнать, стоило затевать собрание? — наконец спросил он. — Почему вы не связались со мной при помощи хрустального шара, совиной почты или каких-либо других средств?       — Может, потому что не мне одной хотелось услышать, какие оправдания вы придумаете вашему произволу?       Послышался стук — это женщина в нежно-голубой мантии, сидящая позади Дамблдора, ударила несколько раз палочкой по подлокотнику кресла.       — Джулия, я п'едлагаю не ходить вок'уг да около, что у вас есть п'едъявить месье Дамбльдё-ор-р? — строго спросила она с характерным её народу акцентом.       — Разумно, — не глядя на неё, бросила Джулия, — Итак, месье Дамблдор, как скоро вы собирались известить нас о том, что Волан-де-Морт возродился? И собирались ли вообще?       — Сами-Знаете-Кто не возродился! Это чушь! — воскликнул Фадж, вскочив с кресла. — Сколько можно это повторять?!       — А я спрашивала это у вас? — резко ответила ему Джулия. — Или вы, Корнелиус, теперь мните себя главой МКМ? Что-то я не припомню, чтобы вы выдвигали свою кандидатуру или чтобы хоть кто-то в здравом уме предложил отдать за вас свой голос.       Раскрасневшийся Фадж заглотил немного воздуха и растерянно осмотрелся. Никто из присутствующих на сцене или за её пределами даже не подумал упрекнуть Джулию за столь грубое обращение, и министр магии был вынужден опуститься обратно в кресло.       — А я должен был вас об этом лично известить? — невозмутимо ответил Дамблдор. — Я не раз выражал сомнения насчёт того, что Волан-де-Морт не мог умереть тогда… в восемьдесят первом году… но меня мало кто слушал. Все праздновали победу и не верили, что он может вернуться. Этим же летом я во всеуслышание объявил, что он возродился и нам всем стоит быть осторожнее.       — Объявили? — переспросила Джулия. — Интересно, это где и кому? Ученикам в Хогвартсе? Это они у вас теперь вместо нас движущая сила? Решили, что сойдёт и такая, лишь бы только не посвящать других?       — Я вижу, вы не в духе, дорогая, но я решительно не понимаю, в чём это я так перед вами провинился. Я так вижу, двое моих учеников оказались у вас, — заметил Дамблдор, посмотрев в сторону Гарри и Гермионы, — что бы они вам ни сказали, это правда. Волан-де-Морт возродился, и он очень опасен.       — Это я знаю и без вас, Дамблдор. Вопрос был в другом, и вы до сих пор на него не ответили. Ваши ученики находится у меня, это верно. Вот только никто не предупредил нас, что за ними последует Волан-де-Морт. Как это понимать? Случайность? Или кто-то в вашей стране намеренно решил отправить детей в виде приманки к нам, чтобы сократить наши ряды? Может быть, это мы вам чем-то не угодили и вы решили так подло с нами поступить?       Гарри с Гермионой растерянно переглянулись — такой интерпретации своего появления они никак не ожидали.       — Я п'отестую! — яростно воскликнула женщина в нежно-голубой мантии и ударила кулаком по подлокотнику кресла. — Ваши обвинения беспочвенны! Дамбльдё-о-ор не чудовище! Он бы не стал кого-то из нас подставлять!       — Что ж, теперь я понимаю, почему вы так сердитесь, — тем временем сказал Дамблдор, — примите мои искренние соболезнования, Джулия. Не вы одна кого-то потеряли, но, поскольку я вижу Гарри и Гермиону живыми и здоровыми за вами, значит, вы смогли заставить Волан-де-Морта отступить, а это достойно похвалы. Вы…       — Не распинайтесь понапрасну, — прервала его Джулия, — я уже давно не наивная школьница и меня не тронут ваши лживые речи. Мои люди гибли на улицах города, совершенно не представляя, с кем именно им пришлось столкнуться, и ваши «соболезнования» их не вернут. Своим бездействием вы подставили нас, Дамблдор, вы, человек, которого мы избрали своим главой. Человек, который должен был заботиться о всех нас и сразу же инициировать собрание, как только возникла серьёзная угроза. Но самое ужасное, что это только малая часть ваших злодеяний. Уж поверьте, я достаточно увидела и узнала.       — Вот только не делайте из меня злодея, дорогая, вы же сами сказали, что ваших людей убил Волан-де-Морт. Разве я им руководил и направлял? Думаете, мне было легко говорить о его возрождении, когда все другие это отрицают?       — Это вы с Фаджа пример взяли или он с вас? Или у вас в стране так заведено — валить с одного человека на другого и так по кругу, чтобы только не с кого было спросить?       — Да сколько это будет продолжаться?! — нарушил их диалог мужчина в салатового цвета мантии и подскочил с места. — Если вы решили поцапаться друг с другом, то это можно было сделать и без нашего участия! Чего ради мы тут все собрались? Джулия, будьте добры предъявить что-то существенное, помимо громких слов и эмоций, или же мы ждём извинений и компенсации нашего времени!       Другие люди, сидящие за пределами арены, поддержали его свистом и возмущёнными выкриками. Некоторые выпустили из палочек разноцветные искры, обращающиеся в вопросительные и восклицательные знаки, а также в недобрые очертания лиц, алые помидоры и жёлто-чёрные шкурки бананов.       — Вы правы, — с хмурым видом согласилась Джулия и отошла от Дамблдора. Она окинула взглядом многочисленных зрителей и обратилась к ним: — Дамы и господа, я прошу прощения за мою горячность. За эти недели я похоронила больше сорока человек. Некоторые из них погибли в бою, когда на нашу территорию вторгся Волан-де-Морт, некоторые скончались в больнице от полученных проклятий и мощных магических ударов. Несколько десятков человек всё ещё остаются под присмотром целителей, и часть из них находится в тяжёлом состоянии. Поверьте, я бы не стала собирать вас здесь, будь проблема только в Волан-де-Морте и его страшных деяниях. Думаю, у вас и у самих хватает всяких забот, помимо этого собрания, но то, с чем столкнулись мы, выше нашего понимания, и мы не можем об этом молчать и потворствовать тем самым насилию и обману, который коснулся нас всех.        В амфитеатре сделалось невероятно тихо. Те возмущённые зрители, что стояли на ногах, свистя и размахивая палочками, вернулись на свои места, обратившись в слух.       — Всё началось с того, что в августе на нашу территорию прибыли при помощи портала два подростка, они прямо перед вами, — продолжала Джулия, ненадолго коснувшись взглядом Гарри и Гермионы. — Позволю заметить, они могли прибыть куда угодно, к ним или к ним — она поочередно посмотрела на Олега, Сюин и снова обвела взглядом зрителей, — или кому-то из вас. Это не имеет значения. Факт в том, что детей некому было защитить от врага, желавшего их смерти, и они приняли единственно-верное для них решение — скрыться.       — При всем моём уважении, Джулия, вы не знаете всех обстоятельств их жизни и не можете приписывать поступкам детей свои домыслы, — возразил ей Дамблдор.       — «Домыслы»? А может нам спросить у самих детей, придумываю я за них или нет?       Гарри с Гермионой за спиной Джулии закачали головами, но она не обратила на это внимание, в отличие от зрителей, и продолжала смотреть на Дамблдора.       — Или может спросить Фаджа, почему на его территории возродился самый страшный противник, а он не предпринял никаких действий? Или может вы, как глава МКМ, наконец скажете нам, ради чего погибли мои люди, а?       — Я понимаю, сколь сильна ваша боль, Джулия, но я не могу ответить за то, в чём не виноват. О возрождении Волан-де-Морта я говорил ещё в июне…       — Но не нам всем! Вы скрыли единственного свидетеля этого события, Гарри Поттера…       — Я хотел его защитить. Гарри чуть не погиб во время Турнира. Только так я мог его уберечь от…       — Вы нагло молчали о том, что происходило…       — Не мните себя столь важной персоной, перед которой я должен был отчитываться.       — Ах, разумеется, кто мы такие рядом с вами? Если бы дети не появились у нас, вы бы и дальше сидели спокойно в кресле, ибо вы всего лишь «директор школы», а все остальные…       — Я уже говорил, что очень сожалею, Джулия. Вам пришлось крайне нелегко, я это прекрасно понимаю и…       В этот раз их препирательства нарушил грохот — это раскрасневшийся Фадж не рассчитал силу и кресло, которое он толкнул от себя, упало на спинку.       — Джулия, я не представлю, с чем или с кем вам пришлось столкнуться и понести такие большие потери, но это не мог быть Вол… Сами-Знаете-Кто! — воскликнул он. — Он погиб ещё в восемьдесят первом году! Возможно, это были его сторонники. Они ненавидят Гарри Поттера. Они верят, что Сами-Знаете-Кто ещё вернётся и иногда устраивают разного рода… акции. К примеру, в прошлом году они пытались напугать зрителей чемпионата мира по квиддичу, но мы быстро пресекли эту попытку! В этом же году они поняли, как тщетны их надежды и потому обозлились. К примеру, один из них убил родителей этой девочки, — прибавил он, посмотрев на Гермиону. — Но мы поймали его и посадили в Азкабан. Уж что-что, а наводить порядок мы умеем и не позволили бы твориться безобразию на наших улицах. У нас зло всегда будет наказано!       У Гермионы, наблюдавшей за ним, от возмущения спёрло дыхание. Да как Фадж посмел говорить, что они такие молодцы и якобы обо всём позаботились?! В прошлом году они чуть не убили их с Роном! Хорошо хоть Гарри вовремя среагировал и уложил друзей на землю, пока десятки оглушающих заклятий не остановили их сердца! Где вообще были сотрудники Министерства, когда посреди дня появились дементоры? Где их носило, когда Гарри очутился на кладбище и чуть не был убит? Она чувствовала, как её грудь распирает от злости, неспособной найти выход, и судорожно заглотила ещё немного воздуха.       — Корнелиус, я умоляю вас, признайте уже тот факт, что Волан-де-Морт возродился, — обратился к нему Дамблдор. — Если долго и упорно отрицать проблему, она от этого не исчезнет.       — Нет, Дамблдор, это всё только ваш вымысел! Понятное дело, что мы хотели достойно провести Турнир, но никто не предвидел несчастный случай. Гарри Поттер перенервничал, когда увидел смерть Седрика Диггори, и выдумал всю эту историю про Сами-Знаете-Кого. Так уж устроен человек, что ему нужно разумное объяснение смерти, нежели что-то банальное и глупое…       — Это не был несчастный случай! — яростно воскликнул Гарри, вскочив с дивана. — Я слышал, как Волан-де-Морт приказал убить Седрика. Его убили при помощи Авады Кедавры! Убили на моих глазах!       Со стороны послышались чьи-то вздохи и испуганные возгласы. На сцене молчала одна только Джулия, в то время как Дамблдор и Фадж были вынуждены повернуться к Гарри. Главы других стран за их спинами о чём-то тихо переговаривались.       — По-моему, самое время подавать к столу рыбку, вы так не считаете? — заметила Сюин, глянув на Олега, но тот лишь молча вскинул руку и покрутил указательным пальцем в воздухе.       Послышались шаги за спиной, и Гермиона невольно обернулась. Бочка, что не раз привлекала их с Гарри внимание, была поднята с пола и её перенесли к центру сцены. Из-за этого действия ненадолго наступила тишина, нарушаемая лишь перешёптыванием зрителей.       — Что это и для какой цели вы это принесли? — немного нахмурившись, спросил Дамблдор.       — Я подумала, что раз уж у нас возникли серьёзные разногласия в вопросе, возродился Волан-де-Морт или же это только вымысел, то стоит наконец прояснить этот момент, — ответила ему Джулия и, повернув голову, кивнула Олегу.       Он молча махнул ладонью вверх, отчего его люди, стоящие по центру сцены, снова пришли в движение. Кажется, они использовали невербальную магию, касаясь кончиками волшебных палочек крышки, а за ней и железных ободов. Бочка немного скрипела и качалась от их действий.       — Не понимаю, как этот… предмет может нам всем помочь? — спросил озадаченный Фадж, но все другие, в том числе Гермиона с Гарри, были крайне заинтригованы «рыбкой», которую зачем-то понадобилось сейчас показывать.       — Вы сохранили в ней какие-то вещи Волан-де-Морта? — предположил Дамблдор, но в этом момент раздался хлопок и бочка развалилась на части.       Из-за того, что вывалилось из неё, чуть не начался хаос. Зрители за пределами арены с криками вскакивали со своих мест и некоторые из них побежали к арочному входу или же устремились к местам повыше. Люди с противоположной стороны сцены поднялись на ноги и отпрянули к краю, защищаемые своей свитой, с напряжённым видом выдвинувшейся вперёд, вскинув волшебные палочки. Корнелиус Фадж смертельно побледнел и, оставшись в одиночестве, упал в кресло, схватившись рукой за грудь. Гермиона инстинктивно вжалась в спинку дивана и ощутила прикосновение сразу двух рук — это Гарри сжал её похолодевшую ладошку в своей, а дядя Джон по-отечески приобнял за плечи и прижал к себе.       Казалось, только Джулия, Олег, Сюин и Дамблдор сохранили присутствие духа и ни капли не испугались того, что увидели.       — Мерзкие твари… — тем временем шипел Волан-де-Морт, стоявший на четвереньках. — Вы за всё… ответите…       С ног до головы его покрывала необычная рыболовная сеть. Стоило ему только шевельнуться, как леска начинала накаляться и краснеть. Многочисленные алые следы на его лице, руках и голых ступнях свидетельствовали, сколько безуспешных попыток он предпринимал, желая высвободиться. Порванная в нескольких местах мантия Волан-де-Морта, в пятнах грязи и копоти, выглядела так же жалко, как и он сам, не способный подняться на ноги.       — Лежать! — сказал ему человек союзника и пнул сапогом, отчего Волан-де-Морт развалился на полу сцены.       В амфитеатре вновь наступила тишина, поскольку зрители и участники собрания явно не знали, что им делать: то ли оставаться на местах, то ли бежать. Голос Олега, поднявшегося с кресла, вероятно потому звучал невероятно бодро и громко.       — Дамы и господа, я прошу минуту внимания. Паника ни к чему. Этот упырь в данный момент совершенно бессилен и не представляет ни для кого из нас с вами угрозы. Если желаете, можете потыкать в него прутиком и убедиться в этом сами, только, прошу, не трогайте сеть голыми руками, если не хотите обжечься.       После объявления он вернулся обратно на место, а Сюин с заинтересованным видом повернулась к нему.       — При помощи чего вы так усовершенствовали сеть?       — Думаете, я стану делиться с вами нашими секретами?       — Хм… а как насчёт партии?       Пока все другие посматривали в сторону Волан-де-Морта, оживлённо перешёптывались и осторожно возвращались на свои места, Олег тоже повернул голову и немного подался корпусом в сторону Сюин.       — Решили захватить важную рыбку, пока это не сделали ваши островные и не очень дружелюбные собратья?       — Думаете, я стану обсуждать с вами наши дела? — холодно ответила ему собеседница. — Так как насчёт партии? Договоримся об обмене?       — Хм, это можно. Давайте обсудим этот вопрос позже.       — Само собой.       На этом они снова стали сидеть ровно, а Гермиона, отвлекшись на их переговоры, вспомнила, как дышать, и сжала ладонь Гарри в ответ.       — Как… вы это сделали? — помолчав, спросил Дамблдор, хмурясь и смотря на Волан-де-Морта, вынужденного лежать на полу, придавленного другим сапогом.       — Мне помогли, — коротко ответила ему Джулия, бросив мимолётный взгляд в сторону Олега, на что последний кивнул. — Итак, раз мы все убедились, что Волан-де-Морт действительно возродился, предлагаю вернуться к нашему обсуждению. Волан-де-Морт заявился к нам в августе, он преследовал этих двух детей, — она снова посмотрела на Гарри и Гермиону, — и мои люди, не представлявшие, кто перед ними, пытались его остановить. Мы понесли немалые потери из-за этого, мои люди были вынуждены усиленно работать всю неделю: стирать магглам память, отбирать у них «захватывающие кадры» и прочее-прочее. Я говорю это не к тому, чтобы вызвать вашу жалость или восхищение, — прибавила она, окинув взглядом затихших зрителей за пределами арены. — Мы были растеряны, но думали, что оказали достойное сопротивление противнику. Он погиб на глазах моих лучших бойцов. Можете спросить любого из них, они были там и подтвердят, что Волан-де-Морт обратился от их удара в пепел.       Все зрители, в том числе люди с противоположной стороны сцены, с интересом проследили за направлением её вскинутой руки и посмотрели на мракоборцев, стоявших позади диванов и кресел. Хмурые и молчаливые, они остались неподвижно на своих местах.       — Вот только Волан-де-Морт снова возродился и пару дней назад опять вторгся на нашу территорию, — продолжила Джулия. — В этот раз он был не один, привёл с собой самых отъявленных и ожесточённых сторонников, сбежавших из Азкабана. Для тех, кто не в курсе, это самая защищённая тюрьма в Британии. Корнелиус Фадж, я так полагаю, был очень занят наведением порядка на улицах и потому упустил из виду массовый побег, — прибавила она, презрительно глянув сторону министра магии, жадно глотающего воздух, словно рыба, выброшенная на сушу. — Но в этот раз мы знали, чего нам ждать, потому основательно подготовились и попросили помощи у Олега. — Джулия снова посмотрела на него и кивнула ему в знак благодарности. — Не знаю как вас, — продолжила она, — а лично меня очень волнует один… неприятный вопрос. Дамблдор, может быть, вы объясните нам всем, как этой твари удалось снова вернуться к жизни? Если вы ещё с восемьдесят первого года, как вы утверждаете, что-то там подозревали, то почему до сих пор ничего не предприняли? Неужели это Фадж мог вам помешать связаться с кем-то из нас?       Теперь все зрители с интересом смотрели на Дамблдора.       — Одних подозрений недостаточно, вы же и сами это знаете, — сказал он, заметно нахмурившись. — Со временем у меня появились кое-какие… предположения, но в таком трудном деле, как появление Волан-де-Морта, не следует делать поспешные выводы и поддаваться соблазну вершить правосудие, если вы, конечно, не хотите наделать ошибок и сами превратиться в дракона, против которого собрались выступить. Я действовал крайне осторожно и заботился о вверенной мне школе и её учениках. Признаюсь, ваше участие в этой истории меня очень удивило, но я рад, что…       — Насчёт вашей «заботы» об учениках, я бы, конечно, поспорила, — нагло прервала его Джулия, — но сейчас мы разбираем не этот вопрос. Раз уж вы снова не хотите дать нам вразумительный ответ, то, пожалуй, я спрошу у того, кто может. Джон, будьте так добры подойти к трибуне и рассказать нам то, что вы узнали в первый день, как только Гарри Поттер появился у вас в больнице.       Дядя Джон тяжко вдохнул и поднялся на ноги. Гарри с Гермионой проводили его до трибуны взглядами. Целитель осторожно коснулся пальцем микрофона, убедился, что его слышно и после этого заговорил. Сперва дядя Джон представился, а затем перешёл к пересказу событий. Он поведал всем о частях души и том, для чего они нужны. Поведал о запрете использовать подобную магию и положении, что было принято десятки лет тому назад. По мере его повествования зрители то охали, то оживлённо переговаривались, то выкрикивали, что Волан-де-Морт чудовище и его нужно надёжно запереть. Джулия же неотрывно смотрела на Дамблдора, а тот на глазах мрачнел. Враждебно настроенная женщина в нежно-голубой мантии за его спиной выглядела крайне растерянной и прикрывала ладонью губы.       — На этом у меня всё, — устало сказал дядя Джон и утёр лицо и шею платочком.       — Благодарю вас, Джон, если ни у кого нет вопросов, то можете вернуться на своё место, — сказала ему Джулия.       Дядя Джон оглянулся, но все были настолько потрясены его словами, что молчали, и он отправился обратно к дивану. Кажется, выступление его здорово вымотало и он едва дышал. Гермиона сама взяла его за ладонь и растерянно оглянулась.       — Кто-нибудь может подать воды? — спросила она и вздрогнула от прикосновения к колену: домовой эльф стоял возле неё с подносом, заставленным бокалами.       Однако стоило ей только протянуть руку, как один из мракоборцев выхватил бокал и вернул обратно на поднос.       — Пошёл вон! — грубо сказал он, и домовой эльф исчез.       — Э-эй! — возмутилась было Гермиона, но мракоборец достал из-за пазухи фляжку и протянул ей.       — Параноики, — тихо буркнул дядя Джон и взял фляжку в свои руки.       — И как теперь будете выкручиваться, мистер Дамблдор? — тем временем продолжала Джулия. — Снова расскажете нам про свою осторожность и заботу? Вы поэтому столько лет не замечали того, что творилось перед вашим носом? Или впервые слышите про подобную магию? Или, может, вы не глядя подписывали вместе со всеми положение многие годы тому назад? Или у вас отшибло память? Или что-то ещё?       — У меня всё в порядке с памятью, Джулия, и мне прекрасно известно о запрете на подобную магию, — ответил ей Дамблдор.       — В таком случае, каким образом запрещённые знания могли достаться Волан-де-Морту? В день, когда мы решили уничтожить их источники, вы не принесли ни одной книги или артефакта и заверили нас, что на вашей территории нечего опасаться, а годы спустя появился «Сами-Знаете-Кто». Как это вышло? Он сам накопил знания без вашего участия? Вы не рассказали нам, что у вас имеются свои источники запрещённых знаний? Или всё это снова для вас большая «новость»?       Впервые на памяти Гермионы Дамблдор хмурился и молчал, словно человек, у которого выбили из-под ног почву. К тому же затих и Волан-де-Морт, лежавший на полу, и всё внимание он устремил к шкатулке, которую вынес один из мракоборцев. Джулия утвердила, что внутри находится часть души, которую они извлекли из Гарри.       — Уничтожьте эту мерзость или я сделаю это сама! — резко воскликнула Сюин.       — С превеликим удовольствием, моя дорогая, — ответила ей Джулия и кивнула мракоборцу.       — Не-е-е-е-е-е-ет! — зашипел Волан-де-Морт и с диким криком содрогнулся на полу от боли: мракоборец что-то прошептал, коснувшись кончиком палочки шкатулки, и та сгорела.       Судя по наступившей тишине, ни у кого из зрителей не осталось сомнений в том, что внутри находилась часть души.       — Итак, раз мы теперь убедились, что… — начала было Джулия.       — Да, я хотел как лучше для всех и допускал ошибки, — наконец произнёс Дамблдор.       — Прошу прощения?       — Я знал про дела Тома Реддла, знал, насколько они сомнительны, но я верил в него. Он был сиротой и жил в приюте без каких-либо средств к существованию. Том был мал и ненавидел этот мир за то, как тот несправедливо с ним обошёлся. Я искренне верил, что смогу ему помочь и хотел, как лучше для него.       — «Лучше для него» было бы, если бы вы его вовремя остановили.       — Поверьте, я пытался это сделать. Но кто мог знать, что умный и вежливый мальчик обратится в Волан-де-Морта? Ни вы, ни я не способны видеть будущее.       Джулия отчего-то замолчала и шумно втянула носом воздух, а Дамблдор обвёл взглядом всех и продолжал:       — Да, я заблуждался и допускал ошибки, но разве можно осудить человека и поставить на нём крест, если он раз или два сбился с пути?       — Это, конечно, всё очень трогательно, — в наступившей тишине заметил Олег. — Но вы так и не ответили на вопрос. Откуда этот упырь столько всего умеет и знает? Он ведь сирота без кната за душой и вы сами это только что признали. Кто ему помог почерпнуть опасные сведения и почему мы спустя годы ничего об этом не знали, если бы не стечение обстоятельств?       — Я же говорил, что допускал ошибки и… — снова начал было Дамблдор, но Джулия его прервала:       — Ответьте на вопрос, пожалуйста.       Зрители за пределами арены стали подниматься со своих мест и требовать того же. Они снова использовали волшебные палочки и рисовали в воздухе разные символы, лица и фрукты.       — Это были книги, — наконец хмуро произнёс Дамблдор, — и вроде бы он что-то уточнял у учителей. У тех немногих, кто ещё что-то понимал в интересующей его области.       — Книги? Это какие же? Откуда он их взял? — напирала Джулия.       — Подозреваю, что у меня…        — Что-что, простите? Можете повторить?       В амфитеатре снова наступила невероятная тишина, поскольку никто не ожидал, что у Дамблдора сохранились книги по древней и очень тёмной магии. Он заверял, что они надёжно спрятаны и ученики не имеют к ним доступ. Заверял, что сохранил их не ради применения столь опасной магии, а для того, чтобы иметь подсказки и ответы на вопросы, в случае если столкнётся с чем-то непредвиденным.       — А вы уверены, что надёжно их «спрятали»? — строго уточняла Джулия, и казалось, многие с ней согласны. — Что, если завтра какому-нибудь другому ученику или ученице взбредёт в голову сказать «Акцио книги по тёмной магии», и они вдруг вылетят из вашего окошка и отправятся куда нужно? Один «Тёмный Лорд» у нас уже есть, ничто не мешает…       — Прошу вас, не утрируйте, Джулия, вам это не к лицу. Вы и представить себе не можете, как бы я хотел вернуть время вспять и…       — Это вы себе представить не можете, как бы я хотела вернуть время вспять и усомниться во всех ваших словах и «благих» деяниях!       — Вы ко мне чудовищно жестоки и несправедливы. Я уже сказал вам, что допускал ошибки и сожалею об этом. Чего ещё вы от меня ждёте?       — От вас я уже ничего не жду, Дамблдор, как и не верю в это ваше «сожаление». Сожалей вы хоть каплю о своих поступках, мы бы здесь не собрались. Мы бы уже были на вашей территории и помогали расправиться с противником. Но вы не позвали нас. Вы не позвали никого. Уж не потому ли, что союзники могли узнать ваши грязные секреты, которые вы именуете ошибками? При всём моём уважении к вам, Дамблдор, вы либо почувствовали власть и заигрались в Бога, либо с годами настолько утратили разум, что сами обратились в «Тёмного Лорда», который не может или не хочет выйти к людям и тайно использует тех, кто слабее и не способен ему противостоять.       — Вот только не надо использовать мои слова против меня и превращать в того самого рыцаря, ставшего после победы драконом.       — Дамблдор, я уже поняла, что вы большой мастер вести словесные поединки и, честно говоря, мне это уже порядком надоело. Поскольку вы называете мои умозаключения домыслами, то я предлагаю дать всем послушать рассказ того человека, о котором вы тоже очень сильно «заботились» ради его же блага. Думаю, все присутствующие здесь разумные люди и способны самостоятельно сделать выводы.       Джулия отошла от него и повернулась к подросткам.       — Гарри, прошу вас, пройдите к трибуне. Пришёл ваш час поставить во всей этой истории точку.