Entführung

      Заснеженная Чехия за окном автобуса была прекрасна. Словно попадаешь в ту самую рождественскую открытку, что хранилась у твоей прабабушки. Люди спали. Кто-то слушал музыку, кто-то читал. Некоторые ели.       Süße неотрывно смотрела на прекрасную снежную даль, стараясь не отвлекаться на стоны по соседству.       Sterben было плохо. Очень. Её укачивало, и она страдала. А это значит, что те сумасшедшие женщины, что потащили её автобусом, должны об этом знать. Тихие матерки, вперемешку со стонами то и дело срывались с её губ. Мир повело куда-то влево. Фокус увело совсем. Бумажный пакет бесил своим наличием и периодически девушка сминала его в комок. Но потом все равно выпрямляла до рабочего положения. Почти рабочего.       — Чёртовы автобусы…       Они сидели у нее в печенках с детства, и теперь она была внутри этого железного монстра, рассекающего чёртовы снежные заносы. Грёбаный ад, как же она ненавидит это. Уж лучше бы они летели на вертолётах, увешанные обвесами, брониками и винтовками. Как взрослые.       — Я ненавижу эту жизнь, — простонала девушка, зажимая ладонями рот. — И жить эту жизнь…       Её скрутило в калачик от подходящей к горлу рвоты. Боже, дай ей умереть. Кажется, последнее она всё-таки произнесла вслух. Потому что сидящий позади мужчина протянул ей блистер с таблетками и осторожно постучал по плечу:       — Держите, это поможет от качки, — бархатистый голос с чисто британской проваливающейся «о». Только в него можно было влюбиться окончательно и бесповоротно.       С трудом переведя взгляд на протянутую руку, Sterben увидела знакомое название забытого дома препарата и была готова прильнуть к этой мозолистой ладони губами, призывая всех ангелов в свидетели святости этого человека.       — D-danke… — непослушными пальцами она выколупала два белых кругляшка и закинула под язык. Приятный привкус тут же растекся по рту, даря успокоение ее желудку. — Danke… О, простите, вы британец…       Девушка повернулась к соседу, протягивая назад лекарство и зависла с протянутой рукой. Её взгляд упёрся в карие глаза чертова Джона МакТавиша. Грёбаный ад. Твою мать. Откуда он тут? По их данным он должен быть у них на базе!       — О, ничего страшного! — Мужчина легко махнул рукой и бархатно засмеялся. Откинувшись на спинку своего сиденья, он широко улыбнулся и подмигнул. — Оставьте себе, мне они без надобности.       — О… А, да… Спасибо, сэр, — с трудом обретя способность связывать слова в предложения, Sterben слабо улыбнулась и спрятала блистер в нагрудный карман куртки.       — Твою мать…       Süße обернулась к спутнице, взглядом спрашивая, что случилось. Та кивнула на телефон у себя в руках и быстро застрочила сообщение в чат.       «У меня тут чертово мыло за спиной!»       «Какое мать твою мыло?» — Лейтенант как всегда в своей манере. Классика.       «Чертово мыло МакТавиш!» — Sterben немного заскулила. Для окружающих это было уже привычным звуком, поэтому на нее мало кто обратил внимание.       Süße в это время достала крохотное карманное зеркальце и поправила прическу. Рассмотрев стрелки и насколько ровно легли тени, она немедленно отписала в чат: «Дамы, это он. Слушает музыку и пялится в окно.»       Девушки услышали, как с места на несколько рядов впереди раздался стон, полный сокрушения.       — Твою мааать, что за тупой финаааал!       Да, шифроваться их всё-таки научили на отлично.       Пиликнул мобильный.       Falten «Какого чертова дьявола он здесь? Я не понимаю ровным счётом нихрена!»       Oscar «Просто заткнитесь и едьте до пункта высадки. Отставить панику!»       Sterben «Он мне таблетки дал…»       Sonne «Какие, мать твою рогатую, таблетки? И ты взяла? Ты чё совсем, что ли?!»       Sterben «Те, что я забыла дома! Я знаю их, они от укачивания и тошноты! Хватит на меня орать!»       Süße «Девочки, она может посоревноваться со знаменем Гриффиндора за звание самого яркого алого флага.»       Sterben «Предательница.»       Herz «Я жажду подробностей, дамы! Он что, настолько хорош, что от жеста вежливости нашу неприступную скалу растащило сладкой лужей?»       Oscar «Просто заткнитесь…»       На перроне автовокзала девушки разминали затёкшие спины и матерились. Sterben как раз стояла прогнувшись назад, когда рядом раздался уже знакомый голос:       — Я подумал, что тебе потребуется ещё, так что держи, — девушка резко выпрямилась и ее немного повело. Крепкие руки подхватили её за плечи и помогли выровнять положение. В нагрудный карман скользнул ещё один блистер с таблетками от тошноты. Соуп стоял напротив и ехидно улыбался. — Никогда не думал, что красивые женщины будут падать к моим ногам! — Он вновь рассмеялся и подмигнул. — Ещё увидимся, красотка!       Sterben цепко осмотрела его фигуру, скрытую курткой-авиатором. И ноги, обтянутые джинсами. Чертовски хорошие ноги, надо признать. Мужчина помахал ей и быстрым шагом направился к выходу. Неловко махнув уже скрывшемуся парню рукой, девушка оглянулась на своих подруг.       — Что?       — Ничего. Просто с тобой флиртовал парень, которого возможно тебе и придется снять. Очень мило, — Falten, казалось, вложила в эти слова всю иронию, которую только смогла в себе найти. Süsße только фыркнула в кулак, скрывая рвущийся смех.       — Но, согласись, у него шикарная задница!       — И отличное воспитание. Кажется, он обернул таблетки инструкцией…       — Что? — Sterben схватилась за нагрудный карман. Сначала ей показалось, что парень таким нехитрым способом просто полапал ее за грудь. В следующую секунду она достала из кармана свёрток и развернула листок. Таблетки были теми самыми, от тошноты. Но вот бумага…       — Kurwa, Ja perdolę…       — Детка, мы в Чехии!       — Он дал мне свой номер…