Entführung

      Высокие потолки квартиры навевали уныние своей девственной белизной. Запах нежилого помещения пробирался в лёгкие, кружа голову и распаляя забытую тоску о какой-то совсем иной, другой жизни.       Прошлой.       До группировки, рискованных миссий, абсурдного юмора подруг по оружию. Или несчастью. У каждой за плечами была своя драма и своя трагедия. Кого из них жизнь не била? Только тех, кого возила мордой по бетону.       Они были сильными.       Сломанными и перемолотыми, слепленными своими и чужими руками из того, что от них осталось. Иногда буквально.       Но сильными. Или просто больными на голову, но как знать, может, одно вытекает из другого?       Veda с шумным вздохом упала на диван и закинула ноги в тяжёлых ботинках на журнальный столик.       Отличный столик, крепкий. Из цельного куска дуба, или из чего?       Nebel так же упала рядом на светло-серый диван и закинула ноги на стол.       Дотянувшись до наколенного кармана армейских штанов, девушка извлекла на свет божий сияющую сталью флягу. Подмигнув коллеге, она пригубила содержимого и чуть поморщилась.       — Какая дрянь!       — Не любишь бурбон — не пей! — Veda отобрала у красноволосой фляжку и сделала большой глоток. Горько-сладкая жидкость комком прокатилась по горлу и разлилась теплом от желудка к окоченевшим конечностям.       Fuchs недовольно сморщила свой милый носик и, откинув медовую косу с плеча, направилась к девушкам.       — Хамки и алкоголички! — девушка скинула ноги коллег со столика и встала, сложив руки на груди. Изогнув бровь и потопывая ботинком со стальным стаканом, она являлась воплощением бушующего, неудержимого чувства справедливости. Veda и Nebel переглянулись, синхронно пожали плечами и протянули Лисе флягу.       — Это всё нервы и холод, тебе нужно что-то, от чего твоё ледяное сердце оттает, — Nebel тряхнула красными волосами и с профессорским видом поправила очки на носу.       Fuchs открыла рот, чтобы выдать гневную тираду, но так и застыла. Кто-то подкрался сзади и крепко ухватил её за ягодицы.       Немая сцена.       Veda и Nebel на диване, занимающие себе рты руками и тихонько трясущиеся от сдерживаемого смеха. Оscar, выходящая в этот момент из кухни с кружкой кофе, усиленно булькающая этим напитком богов. Fuchs с открытым ртом и широко распахнутыми глазами. Herz, с шальной усмешкой держащая Лису за задницу.       Лейтенант перевела взгляд к тканевым обоям, разглядывая витиеватый нежно-зеленый узор в виде переплетающихся листьев плюща. Боже, дай ей сил.       Со звонким шлепком Sonne схватила Herz за грудь. Следом за её ягодицы схватилась Vögel.       — Ламбада! — Süße громко шлёпнула по заднице Птички и начала напевать весёлую мелодию. — Лаа-ла-лалала, лалала-ла-лалала-ааа!       Девушки на диване всё-таки начали ржать, не скрываясь. Nebel даже сложилась пополам и начала бить кулаком по дивану рядом с собой.       Sonne, подхватив весёлый мотивчик Süße и, покачивая шикарными бёдрами, начала пританцовывать.       Лиса, рассудив, что «если не можешь остановить безумие, то возглавь его», повела хохочущую цепочку девушек дальше в гостиную.       Остальные члены группировки присоединялись к импровизированному танцу и путались в ногах друг друга. Кто-то хватался за талию, кто-то за грудь, а кто-то за ягодицы впереди стоящего.       Лейтенант вновь одними губами вознесла молитву господу, но вряд ли он услышал её во всем этом гвалте.       До выхода на миссию оставалось 72 часа.