***
Детектив стоял, опёршись о стойку менеджера и со скорбным лицом пил отвратительный на вкус энергетик. Волчье чутье подсказывало ему, что злоупотребление этим напитком если не просто окрасит его язык в синий цвет и слегка приблизит шансы на получение сахарного диабета, то вполне может превратить его в папу-смурфа. Автоматические двери распахнулись, пропуская внутрь магазина молодую женщину с двумя маленькими детьми. Мальчик с персиковыми волосами смутно напоминал Заку кого-то из уже встречавшихся ранее городских жителей, но вот девочку он определённо видел в первый раз. Посетительница удивлённо посмотрела на него, затем на его майку, и в самом конце — на значок, прицепленный к креплению на ремне. Она приветливо улыбнулась и направилась прямо к мужчине. Дети, опасливо разглядывая незнакомца, не отставая следовали за ней. — Доброе утро, Джоди, — громко поприветствовал Моррис женщину, и от этого внезапного оклика из-за спины Зак чуть не выронил банку со своим зельем. Джоди выглядела очень измотанной. Чистая, но застиранная одежда, уже потерявшая свои первоначальные цвета, сильно пахла порошком и немного — жареной рыбой. В руках мать-одиночка уже держала взятую у входа продуктовую корзинку, в которой пухлой пёстрой пачкой лежали скидочные купоны. — Здравствуйте, — в уставшем голосе покупательницы было достаточно теплоты и заботы, чтобы захотеть рассказать ей, как прошёл твой день, прежде чем она укроет тебя одеялом и пожелает спокойной ночи. — Вы, должно быть, тот полицейский, о котором рассказывал Сэм? Зак представился и торопливо уточнил, что просто расследует дело и на самом деле у него нет намерений кого-то арестовывать. Ну, разве что привлечь к ответственности. — Я знаю, что от Сэма можно ожидать чего угодно, да и вид у него не больно законопослушный. Сами понимаете, возраст такой, да и этот город для него слишком мал, — она обернулась на детей, потому что мальчик упрямо тянул её за подол длинной юбки. — Погуляйте немного, хорошо? Мне надо поговорить с дядей. Дети серьёзно переглянулись, удостоили Зака взглядом «мы выучили все приёмы из могучих рейнджеров, и если после разговора она будет расстроена, то мы знаем, на ком их опробовать» и выбежали из магазина. — Вы, наверное, видели доску объявлений у магазина Пьера? — как ни в чем не бывало, продолжила Джоди. — Там вывешивают разные просьбы… — Так вот, кого разыскивают за неподобающее обращение с раками? — догадался полисмен и услышал из-за спины смех, плохо замаскированный приступом кашля. Джоди виновато покачала головой. — И я, и мэр делаем всё возможное, чтобы его вразумить, он ведь не со зла, — она сделала паузу, будто раздумывая, говорить следующее или нет. — Ведь его отец сейчас служит, так что у Сэма просто нет необходимого авторитета. Зак внимательно смотрел на эту уставшую женщину. Муж-военный, двое детей, дом и остальные заботы. Ей самой нужно было дать медаль уже за то, что она воспитывала (двух? трёх детей?) в этом маленьком городе, без мужчины и другой поддержки. Хотя, вероятно, в таких местах, где все друг друга знают и готовы помочь, с этим как раз проще. — Я вас понимаю и не собираюсь усложнять положение, подозревая парня в случившемся, — Моррис за его спиной снова подал голос, пару раз кашлянув. Надеясь, что менеджер просто астматик, а не напрашивается на запихивание чего-бы то ни было ему в гипотетическую панамку, Зак невозмутимо добавил: — Спасибо за то, что уделили мне время. Могу только предположить, что Сэму хорошо бы пойти учиться дальше и пожить в общежитии. Это должно охладить его пыл. Женщина неопределённо кивнула и удалилась вглубь магазина. Зак же повернул голову к менеджеру и с холодно, но как можно более тактично, спросил: — Вас что-то не устраивает, Моррис? — Это, конечно, не моё дело, но с такими темпами вы можете застрять здесь на месяц, — перебирая какие-то бумаги, ответил он. — Могу и застрять, пока погода позволяет, — сказал детектив и задумался. — А почему вы считаете, что этот Сэм не виноват? Он всегда лезет покрасоваться, главный бунтарь из всей молодёжи Пеликана. — Вот, — Зак полностью развернулся к нему, поднимая руку с зажатой в ней полу-пустой банкой. — Он именно любит покрасоваться. Если бы это было его рук дело, то об этом знали бы уже все. Моррис пожал плечами. — Кстати, а эти дети, которые были вместе с Джоди — оба её? — уточнил детектив. — Мальчик — да; девочка, если не ошибаюсь, племянница Шейна, — поправив очки, голосом справочной службы вокзала сказал менеджер. То есть крайне неразборчиво и с противной интонацией. Детективу тут же захотелось вылить остатки энергетика ему на голову. «Поговорить с детьми отдельно? Чем ты меньше, тем незаметнее становишься», — подумал мужчина, оттолкнувшись от стойки и направившись к выходу из магазина. Напротив стеклянных дверей двое дошколят весело бегали друг за другом, громко вереща. Детектив посмотрел на них, затем оглянулся на стеллажи магазина и, не заметив гневно приближавшейся к нему матери по крайней мере одного из участников безумных салок, направился к игравшим. Дети, к счастью не обладающие сверхъестественной чувствительностью, даже не заметили его приближения, пока он не оказался рядом с ними. Мальчик и девочка замерли, испуганно глядя на нарушителя спокойствия. — Привет, — «Иоба, главное не скалиться». — Я хочу кое-что у вас спросить. Они с интересом воззрились на него. Даже не приближаясь к ним вплотную, Зак чувствовал типичный запах, присущий практически всем маленьким детям — запах соплей и потных ладошек. А весенняя пора, характеризующаяся ослабленным иммунитетом и наличием огромного количества растущих повсюду красивых цветов, ползающих жуков и лягушек, только усугубляла это дело. Полисмен остановился рядом с детьми и присел на корточки, оказавшись на их уровне. Вероятно, глядя со стороны можно было подумать, что интеллектуальный уровень мужчины сейчас тоже находился на уровне шестилеток. — Вы настоящий полицейский? — недоверчиво начал Винсент, с прищуром глядя на Зака. — Э-э-э, — растерянно протянул мужчина. — Конечно, вот мой значок. С этими словами он продемонстрировал бляшку на ремне и вопрошающе перевёл взгляд с одного ребёнка на другого. Нужного впечатления, правда, на них это не произвело. Дети скептически переглянулись, явно недовольные чем-то. Затем девочка решительно кивнула другу и, повернувшись к детективу, выдала на одном дыхании: — А настоящие полицейские ходят в красивой форме и носят солнечные очки, и выглядят круто! А вы не крутой, — после всего вышесказанного она вздёрнула нос и довольно хмыкнула. — Это потому, что вчера мне пришлось драться с монстрами в пещере за городом, и моя форменная рубашка испачкалась, — тут же нашёлся Зак. Телевидение определённо плохо влияет на образ полицейского в глазах обычных гражданских. — А солнцезащитные очки носят только плохие копы, не так ли? Дети задумались. Джас что-то шепнула мальчику, и тот, зыркнув на майку детектива, коротко кивнул головой и что-то ответил. — …ну не знаю, такие майки носит мой брат и говорит, что это круто, — донеслось до ушей мужчины. — Да. Нет. Сама такая. Внезапно на лицах детей появились хитрые выражения. Причём детектив заметил это только тогда, когда девочка повернулась к нему и задала вопрос: — Дяденька, а у всех полицейских такие большие уши? — Да, чтобы слышать, как кто-нибудь зовёт на помощь, — со вздохом ответил Зак, нехотя подыгрывая. Соглашаться на майку, предложенную девушкой-готом, было такой себе идеей. — А у всех полицейских такие большие глаза? — ехидно спрашивал теперь уже Винсент. — Да. Это чтобы видеть, как жульничают плохие люди, — ответил он, бегло взглянув на двери Джоджамарта. «И как ваша мама покупает шоколадки по акции и прячет их между морковкой и капустой, о Иоба», — подумал детектив, смутно вспоминая тошнотворный вкус этих шоколадок. Хотя шоколадом там и не пахло (буквально), на вкус эти кондитерские плитки больше напоминали маргарин, замешанный с сахаром. — Дяденька, — наконец перешла к самому интересному вопросу Джас. — А у всех полицейских такие острые зубы? Зак уже открыл рот, чтобы сказать что-то в ответ, как вдруг в голове у него возник странный образ. В нем он крался ночью по неосвещённой стороне главной улицы, преследуя какого-то человека. Хотя нет, человека он тоже узнал: по запаху и ботинкам, с которыми он нос к носам встретился сегодня чуть ранее. И вот, он бесшумно приближается к нему, поднимаясь во весь рост, и открывает пасть, так удачно оказавшуюся на уровне шеи мужчины, и- Зак беззвучно закрыл рот. Дети в изумлении смотрели за странной реакцией лейтенанта. — Кхм, — после неловкой паузы выдавил из себя детектив. «Чтобы было что на полку положить с моей-то зарплатой». — Это только у меня. Чтобы кусать за бочок непослушных детей, — всё-таки договорил он. Дети радостно взвизгнули и демонстративно отбежали от него на пару шагов. Зак быстро отогнал от себя странные мысли и уже более собранно, но хитрым голосом спросил: — Так теперь вы на мои вопросы сможете ответить? — Хорошо, — с очень важным видом сказала девочка, скрестив руки на груди. На отсутствующей груди, конечно же. — А вы покажете нам наручники? — Конечно нет! — удивлённо ответил Зак. — Я же не собираюсь кого-то из вас арестовывать. Дети притихли и внимательно уставились на полисмена. Тот воспринял это как сигнал к действию: — Итак, что вы помните о том дне, когда в магазине разбилось стекло? Какие-нибудь важные подробности или мелочи? Он располагающе развёл руки в стороны и выжидающе замолчал. Ему потребовалось пройти много курсов по опросу подозреваемых и межличностным отношениям из-за… его личной проблемы. Как он ни старался, порой «правильные» или даже вернее сказать «естественные» человеческие эмоции у него как-то не получались. Взять, например, улыбку. Милая располагающая улыбка, или хитрая усмешка, чтобы блефовать и запутывать преступников, почти никогда не получались, потому что любая попытка насильно приподнять уголки губ сопровождалась чем-то вроде нервного дрожания рта и утробным рычанием. Короче говоря, натягивание улыбки тут же переключало его инстинкты, вынуждая в прямом смысле слова оскалить зубы. А это создавало массу проблем. — Мы играли в мяч у магазина и немножко попали по витрине, — замявшись, всё же сказала Джас. — Хорошо, но только тому стеклу это не страшно, — успокаивающе заверил её Зак. — Мы тогда ждали, когда Сэм освободится и отведёт нас домой. Но после того, как мяч попал в окно, оно стало всё грязное. И он очень ругался, потому что дядя из магазина сказал ему всё вымыть, — обеспокоенно уточнил Винсент. — Грязное? — видимо, энергетик не справлялся со своей задачей, потому что голова у детектива отказывалась быстро соображать. А потом до него дошло. Сезон дождей, грязь. «Если бы мне пришлось вымыть магазинную витрину, я бы потом на неё дышать боялся, не то, что разбивать». Затем он спрашивал ещё что-то отстранённое, в конце уважительно поблагодарив детей, играя на чувстве их важности и взрослости. А затем убедил их в том, что арестовывать их он действительно не собирается и даже дал потрогать свой значок, взамен получив непонятно откуда взятый нарцисс, уже подвявший на горячем весеннем солнце.***
— Миленько, — прокомментировал коллега, слушая детектива, подперев голову рукой. — Но к делу-то это как относится, кроме того, что старшего сына этой Джоди неплохо было бы вызвать на воспитательную беседу? — А так, что главные подозреваемые, они же подростки и дети Пеликана, переставали подозреваться, — таким же тоном ответил Зак. — Ты же читаешь, зачем постоянно меня дёргать? — Просто, — пространно парировал коллега. Заку почему-то это не понравилось. Ну не рассказывать же ему, что под окном он в итоге действительно нашёл кучу осколков. Которые, похоже, упали туда и засохли вместе с грязью, в которую превратилась вся земля у магазина из-за постоянных дождей. И что этой мозаики было так много, что он почти поверил в то, что кто-то действительно высыпал ведро битого стекла прямо под рамой. Если бы не небольшой камень, старательно втоптанный в эту кашу из грязи вперемешку с осколками. И, конечно же, он не собирался рассказывать о том, что после разговора с детьми ему пришло в голову спуститься к реке и, набрав воды в банку из-под энергетика, притащить эту импровизированную вазу с полуживым цветком на пост Морриса. Подарок он прокомментировал тем, что теперь два нарцисса будут смотреть друг на друга. — А потом что, увеселительный вечер в местном баре? — с издёвкой спросил коллега. — Салуне, — бесстрастно ответил Зак. — И не то, чтобы увеселительный, я тогда вроде тоже всех подряд опрашивал. Интервьюер понимающие покачал головой. В отчётах было написано об общем высоком уровне добропорядочности и о низком — доверия к самому полицейскому. Чего и следовало ожидать от дружного, но достаточно обособленного города в связи с приездом человека, способного легко разрушить их спокойную жизнь. — Ну, пива хоть выпил? — Нет, пришлось допоздна задержаться, так что мне понадобилось всё самообладание, которое у меня имелось, — объяснил детектив. Коллега снова понимающе покивал. Конечно, сейчас он думал что-то вроде «ну да, ну да, чёртов оборотень не может удержать свой хвост в штанах, как только планетарный спутник принимает нужную фазу, каждый месяц одно и то же». По крайней мере этот человек, которого Зак хорошо знал. — Теперь я понимаю, почему ты так популярен среди девушек в участке, — поднимаясь со своего места, бросил мужчина. — А я вот не знаю, не расскажешь? — детектив испытующе приподнял бровь. — Потому что раз в месяц ты тоже превращаешься в неуправляемую зверюгу, способную разорвать человека, который косо на неё посмотрел, на куски, — выдал коллега и довольно заржал. — О да, и как это я сам не догадался?