***
— Я думал, ты избегаешь душных помещений с сильными запахами, — заметил коллега, откладывая очередную бумагу. — И вообще, ты разве днем ранее не опросил этого эээ Клинта? — Да, но в тот раз я очень удачно нарвался на сцену сбора оброка с крестьян. Вот и решил узнать подробней, что там да как. Мужчина достал отдельно предоставленный отчёт, который был подписан мэром города и отражал разные суммы налогов и прибыли всех торговых точек Пеликана за год. — Ну да, вижу, Джоджа в этом городе неплохо устроилась. — Компания выкупила участок земли, на котором построен магазин, потому не платит дополнительную аренду за торговую точку в городе, — уточнил лейтенант. — Умный ход. — Что сказать, эти черти умеют вести бизнес.***
Хотя по правде говоря, никакой сцены и не было. По крайней мере такой, какую разыграла перед ним Эбигейл, так стремящаяся в тёмные шахты пинать слаймов своими истинно готскими сапогами. Впоследствии глядя на них, детектив думал, что любые армейские берцы рядом с такими монстрами побоялись бы стоять на одной обувной полке. В кузнице же происходило настоящее мужское противостояние, молчаливое и напряженное. Мэр и кузнец стояли друг напротив друга, недружелюбно скрестив руки на груди, разделяемые деревянным прилавком и разным пониманием о правильном сборе налогов с частных предпринимателей. Клинт, стоящий лицом к дверям, только бросил беглый взгляд на вошедшего детектива и снова уставился на Льюиса, воинственно сдвинув брови. Хотя с его красными щеками и большим носом картошкой это приобретало скорее комический, нежели устрашающий вид. Полицейский отошёл вправо от двери, пресекая рефлекторную попытку зажать нос рукой. Потому как резкий запах паров от плавящихся тут металлов и вездесущий дым тут же набросились на него, не давая вздохнуть полной грудью. — Я не собираюсь платить налог на добычу руды только потому, что беру камни в заброшенной шахте, — упрямо продолжал (?) настаивать на своём кузнец. — И переплавляешь их в металлы, — старик недовольно покачал головой. — Я стараюсь привести пещеры в порядок, — протестовал Клинт. — Да, иногда в камнях есть вкрапления руд, но это всё равно не считается добычей. Какая ж это добыча — камни же не утки, чтобы мне в них стрелять. — А самородки? — докапывался мэр. — Или у ты хочешь сказать, что у тебя нет отдельной услуги по разбиванию жеод? — Никак нет, — потеря то ли от натуги, то ли от жары, ответил тот. На доске у прилавка одна из перечисленных услуг была наскоро затёрта. Мэр беспомощно потёр переносицу и вздохнул. Зак, наблюдающий за этим чудом взаимонепонимания со стороны, решил, что сейчас самое время встрять в разговор. — Мэр Льюис, вчера после салуна я так и не дождался вас у дома, — спокойно начал полисмен, сделав шаг навстречу собеседнику. — А у меня, по правде, был к вам разговор… Его внимание привлекла аккуратно сложенная в несколько раз бумажка, лежащая у самого прилавка кузнеца. Детектив осторожно поднял её и без задней мысли развернул. На листке по-детски, то есть достаточно грубыми линиями и с сильным нажимом, были нарисованы два человека (крайне схематично, однако мы ведь и в наскальной живописи что-то разбираем, не так ли?), держащиеся за руки. И хоть персонажи и были отдалённо узнаваемыми, внимание детектива больше привлёк стих, старательно записанный чуть выше. Он успел прочитать пару строк, когда предположительный владелец сдавленно закашлялся. Зак поднял взгляд и увидел побелевшее лицо кузнеца. Тот в упор смотрел на детектива, в ужасе подняв брови и практически не моргая. — Полагаю, это ваше, — Зак протянул сложенный листок кузнецу, сохраняя непроницаемое выражение лица. — Благодарю, — ответил ему теперь уже пятнистый Климт, принимая свой опус и пряча в кармане рабочего передника. — Так что касается ваших ночных прогулок, господин мэр, — повернув голову к старику, с намёком продолжил детектив. — Полагаю, вы меня с кем-то спутали, — заметно нервничая, ответил дед. — До поздней ночи я обычно заполняю налоговые декларации- — А, теперь это так называется? — с невинным видом вставил Зак. Момент был щекотливый. Все трое мужчин догадывались, что другой скрывает какую-то тайну, и она вот-вот всплывёт на поверхность. В голову Заку услужливо пришёл образ троих ковбоев, держащих друг друга на мушке и готовых в любой момент выстрелить. Впрочем, детектив уже сделал два нечестных выстрела в колени оппонентов и теперь возвышался над ними, готовый добить одного вопросом про использование трюфельного масла не по назначению, а другого — проявленным интересом к практически преследованию девушки с сапфировыми волосами, как было написано в стихотворении его же авторства. Первым напряженную тишину решился нарушить Льюис: — И ради какого вопроса вы дожидались меня вчера? — любезно поинтересовался он. — Мне просто хотелось бы узнать, кто из частников в городе освобождён от выплат налогов, — пытаясь дружелюбно улыбнуться и этим не довести старика до сердечного приступа, ответил Зак. — Что ж, с удовольствием, — побледнев, промямлил мужчина.***
— Вы же понимаете, что уклонение от уплаты налогов — это серьёзное преступление? — тихо сказал детектив, наблюдая, как тарелка наматывает круги в микроволновке. Почему-то это зрелище его расслабляло. Хозяйку, видимо, тоже, потому как неприятный разговор она сносила спокойно, с блаженством глядя на разогревающийся кусок пиццы, распространяющийся запах которой заполнял собой всю кухню. — Я так понимаю, Льюис вам рассказал? — не отраываясь от созерцания вращающийся тарелки, ответила Марни. — А он уточнил, что я плачу, но просто часть налога мэр по собственному желанию погашает сам? Вроде как помощь одинокой женщине. Детектив искоса взглянул на владелицу ранчо, и почему-то подумал об умиротвореных коровах, пасущихся на зелёном лугу. Покой и умиротворение, что б его. — Нет, этого он не уточнял, — сказал детектив и добавил: — Очень великодушный жест с его стороны. Вторую часть фразы его побудил сказать внезапно проснувщийся инстинкт самосохранения. Почему-то он был уверен, что у этой женщины найдутся лишние заточенные вилы где нибудь в шаговой доступности. А лейтенант предпочитал продолжать дышать только через уже имеющиеся в его теле, кхм, отверстия. Причём абсолютно точно не сквозные. «Интересно, если бы я взялся поднимать документы, как быстро этот сухофрукт смог бы подделать бумаги для подтверждения её версии?». Зак снова перевёл взгляд на работавшую микроволновку и повёл плечами. — В таком случае, прошу прощения за беспокойство, — бесцветным голосом закончил он, обращаясь больше к манящей пицце, нежели к хозяйке ранчо. Та только кивнула, чуть прикрыв глаза. «Маленький город на спокойной и удалённой от мегаполисов и конфликтов территории. Долго находящийся на самоуправлении. До которого при нашей внешней политике никому нет дела», — мрачно подумал полисмен. — «Если постараться, найду ли я скелет бывшего приезжего детектива под досками пола в клубе? Хотя тут же есть бездонные шахты… " — Джас, ты что-то хотела? — обращаясь к кому-то за спиной детектива, вдруг сказала Марни. Зак обернулся и увидел вчерашнюю девочку, которая явно недавно перечитывала сказку про красную шапочку в поисках вдохновения (однако сегодня поводов шутить про волков у неё не было — утром проходя мимо магазина Пьера, Кэролайн заговорщически помахала ему рукой из окна дома, смотрящего в сторону клуба, и передала выстиранную и уже пропахшую травяным сбором рубашку). Она мялась у дверного проёма, нетерпеливо перешагивая с одной ноги на другую. — Я хочу пригласить дядю-полицейского на чаепитие. «Ну, вот тебе и повышенное внимание со стороны дам. Правда, младшего школьного возраста», — пронеслось у него в голове. Не хотелось бы сейчас садиться на розовый стульчик и потягивать невидимый чай с доедаемым молью плюшевым медведем, вероятно, более старым, чем сам детектив. Полисмен как мог улыбнулся и уже хотел ответить, когда хозяйка ранчо бодрым голосом объявила: — Конечно дорогая, мы уже закончили, — конечно, кому охота рассказывать об отмывании денег не совсем, как полагал детектив, честным путем? Марни чуть ли не вытолкала Зака с кухни, ощутимый подталкиванием в спину направляя в западный коридор, явно ведущий в комнату девочки. Детектив задумался над тем, занимается ли эта женщина каким-то тяжеловесным видом спорта, или ей хватает перетаскивания коров с места на место. Ежедневно, минимум по три подхода. Впрочем, очутившись в детской комнате, всё оказалось не так уж и плохо. Одну стену практически полностью занимала галерея детских рисунков, изображающая разные памятные моменты из жизни Джас. Тут были яркие медузы, рыжеволосый мальчик и девушка с закрученными волосами, яркими, как морковка. Одна картина заинтересовала его, потому как была менее яркой, чем остальные, а также старательно прикрыта несколькими другими творениями. Зак протянул руку и осторожно отодвинул верхние листы. На картинке лежал человек, раскинув руки и ноги в разные стороны, среди банок с неопознанными этикетками. Неизвестный подозрительно напоминал ему одного из работников Джоджамарта, так сильно любящего гридбол. А над ним, хотя утверждать что-то конкретное было сложно, стояли (или парили) два человека с крыльями. Их лица были старательно заштрихованы, но всё равно можно было различить их грустные рты-полумесяцы. Детектив торопливо убрал руку, и рисунок снова скрылся в ворохе верхних листов. — Очень красивые рисунки, — обернувшись, сказал Зак девочке, к его ужасу таки накрывающей маленький стол щербатыми чашками. Правда, стол был не из страшного розового пластика, а из выкрашенного в фиолетовый цвет дерева, и явно выполненный вручную на заказ. — Спасибо, — не отрываясь от напряжённой сервировки, ответила Джас. Детектив ещё раз осмотрел комнату и на этот раз подошёл к большому кукольному домику, стоящему в дальнем углу. Несколько кукол распивали чай из пластмассового сервиза, не подавая признаков недовольства. «Учись, детектив», — подумал Зак прежде, чем заметил одну странность. В соседней комнате «дома» под кровать был старательно всунут ещё один персонаж. Кукла пожилого мужчины как будто бы нарошно была заткнута в просвет между досками пола и перекладинами под матрасом игрушечной кровати, так что снаружи торчали только ботинки. «Шахты отменяются; кажется, я нашёл прошлого детектива». — Джас, у тебя одна кукла упала за кровать, — обеспокоенным и, как он надеялся, достаточно наивным тоном сказал мужчина. Девочка перестала возиться с полноразмерным сервизом и тут же оказалась рядом с кукольным домиком. Она внимательно посмотрела на куклу, пойманную в ловушку, а затем перевела полный гордости и тайного знания взгляд на детектива. — Он не застрял. Он там прячется, — хитро ответила она, вглядываясь в лицо полисмена. И тогда он все понял. Ну, не всё, до достижения тайн мироздания было ещё далеко, но вот большой пласт хитросплетений в отношениях некоторых горожан он осознал до неприятного быстро. — Уверен, что он пытался взять арендную плату у мышей за проживание, — подмигнув ребёнку, сказал Зак. Девочка хихикнула, закрыв рот руками, а затем пригласила его садиться за стол. И детектив чинно распивал воображаемые чаи ровно до того часа, пока солнце не начало опускаться за горизонт. А затем поспешно удалился, напряжённо вглядываясь в вечереющее небо.