***
Ветер, легко проникавший сквозь огромные щели стен клуба, легко трепал волосы на голове у Зака. Поёжившись, он старательно складывал на спальник свою одежду, затылком чувствуя множество маленьких глазок, следивших за каждым его движением из тёмных углов. После небольшого исследования и консультации с местным библиотекарем оказалось, что эти яблоки-вуайеристы зовутся Джунимо, и являются древними духами долины, хотя непонятно, как духи такого странного вида могли просуществовать достаточно долго, не попав в мистический пирог какого-нибудь местного мага. С них станется. Зак оглянулся в пустом помещении и со вздохом стянул с себя трусы. «Надеюсь, развоплощаться посреди города мне не придётся. Не хотелось бы объяснять местным жителям, почему я в таком виде решил выйти посреди ночи на пробежку». К тому же на сегодняшнюю прогулку у него была запланирована важная встреча с допросом независимого свидетеля, о котором никто явно в таком ключе и не задумывался. — А ну, малявки, замолчали. Прислушавшись к шуму ветра на улице и отсутствию других подозрительных звуков, мужчина подошёл к входной двери и уверенно вышел наружу. Джунимо испуганно запищали и общей волной хлынули ко входу в клуб, наваливаясь своими маленькими астральными оболочками на старую древесину. Конечно, двери открывались наружу, так что с улицы это животное, теоретически, и не смогло бы впоследствии зайти назад (но как будто такая преграда, как пара сколоченных вместе досок вообще что-то для него значит), но вот видеть процесс превращения они явно не собирались. Даже в виде тени, падающей сквозь щель под полураскрытой дверью.***
Зак поднялся на ноги (на все четыре, лишившись на короткое время возможности пользоваться большими пальцами и набирать сообщения бывшим со слёзными просьбами простить его и начать все заново) и посмотрел вокруг. Это было одно из немногих его полнолуний, когда он не сидел, привязанный к батарее с кляпом во рту, смутно осознавая, что некоторым соседям по камерам такое представление будет только на пользу. Он с наслаждением втянул прохладный весенний воздух носом, одновременно потягиваясь всем телом. Вокруг вились дорожки запахов. Разноцветные, как ленты художественных гимнасток, и сизо-серые, как дым от только что задутой свечи. Вот вьётся след от запаха Себастьяна (парня, которого он единожды видел в салуне), который проходил тут совсем недавно, по-видимости совершая одну из своих депрессивно-готических прогулок под лунным светом. Или из тех тревожных перебежек от дерева к дереву, чтобы не столкнуться с другими жителями города, которые могли с ним (о Иоба) даже заговорить или спросить, как у того дела. Рядом, уже почти исчезнувший, закручивался неровными кольцами вокруг дерева запах жены Пьера. Видимо, на свои субботние прогулки женщина не забывала брать термос со своим чудодейственным чаем, который детектив боялся не то, что пить, но даже нюхать с близкого расстояния. Зак характерным движением потряс головой, вращая её по кругу в разные стороны и чувствуя, как мохнатые уши бьют его же по морде. А затем, не унюхав никого поблизости, уверенно потрусил к центральной площади города. Его сегодняшний визит был запланирован с самого первого дня его пребывания в Пеликане. И, хоть всё это время он и мог поговорить с этим информатором, но старался избегать контакта с ним всеми силами. Дойдя до фонаря рядом с магазином Пьера, он грустно вздохнул, посмотрев на манящий железный столб, и с усилием заставил себя двигаться дальше. — Так и знал, что ты придёшь, — раздалось рядом. Оборотень подошёл ещё ближе и сел на задние лапы. Даже в таком положении он возвышался над небольшой оградой, сверху вниз с видом превосходства глядя на говорившего. — Ну, чего молчишь? Если ты и сейчас сделаешь вид, что меня не понимаешь, то можешь сразу убираться. Зак вздохнул и, привстав на задних лапах, упёрся передними в доски забора. Деревянная опора жалобно скрипнула под массой огромного волка. — Понимать то понимаю, но ты представляешь, как бы жители отреагировали, начав я на виду у всех болтать с тобой? Дасти активно почесал за ухом и лениво завилял хвостом. — Ишь какой, — прищурив старые подслеповатые глаза, ответил пёс. — Считай, кусаешь руку, которая тебя кормит. — Меня сколько с руки не корми, я ж всё равно буду в лес смотреть, — ответил со вздохом Зак. — И вообще, хватит этих шуток, я пришёл к тебе не просто так. Кряхтя, старый пёс поднялся на ноги и подошёл ближе к забору, насколько позволяла длина цепи. — Даже не поболтаем чуток? Ты же целыми днями треплешься с этими двуногими, а со мной только малец иногда постоять приходит, чтобы рассказать, какие мышцы у него сегодня болят, или бабка, чтобы тайком от парня подкормить меня чем-нибудь вкусненьким. Внезапно Дасти прервался, грызанув себя за ногу, а затем как ни в чем не бывало продолжил: — И вообще, тут других собак почти нет. Разве что на праздник кто приедет со своей ручной шавкой из города. Но эти… Смотреть на них противно, позволяют надевать на себя всякие глупые костюмчики- — Кхм, — прозвучало скорее как недовольное «ауфхр», но разглагольствования не прервало. — Так у тебя же ситуация другая, я понимаю, — нашёлся пёс, виновато махая хвостом. — Ты же все остальное время считай голым бы бегал, и на задних лапах к тому же. Но эти- — Больно ты разговорчивый, — зевая, снова перебил его Зак. — Ну так это, один одинёшенек, — проскулил Дасти. — Весна на дворе, а я сижу тут на цепи, и поговорить мне не с кем. Детектив опасливо огляделся по сторонам, боясь, что разбуженные скулежом собаки горожане будут сильно удивлены наличием огромного представителя семейства псовых посреди их маленького местечка. — Хорошо-хорошо, я что-нибудь придумаю. Только ответь на парочку вопросов, ладно? То ли добившись своего, то ли услышав заветное слово «хорошо», ассоциирующееся у всех собак с «хороший» и, в соответствии с полом, «мальчик» или «девочка», Дасти перестал скулить и возбуждено заёрзал на месте. — Где, кхм, собака зарыта? — Хочу спросить про магазин через реку, — проигнорировав очередную собачью шутку, начал Зак. — На прошлой неделе там должны были появиться рабочие. Ты их видел? — Конечно, — задумавшись на секунду, ответил пёс. — Бродили тут хвосты повесив. — А за день до этого, ты не помнишь, кто ночью проходил в этом же направлении? Дасти снова почесал за ухом и посмотрел куда-то в сторону. — Разве что этот… мужик из магазина. Он один всегда идёт оттуда поздно ночью, больше никто, кроме кузнеца, там вечером считай и не появляется. Только кузнец обычно за девкой с короткими волосами плетётся, а потом уже домой, — с коротким лаем-смешком закончил он. Дослушивая, Зак тем временем смотрел в указанном направлении и, к своему стыду, радостно завилял хвостом. — Хотя ещё этот мелкий бегает постоянно, хвост знает кто вообще такой, — как ни в чем не бывало продолжал пёс. — А чтоб тебя кошки разодрали. Эй, ты меня слушаешь? Моррис шёл на остановку, в одной руке сжимая кожаный портфель и небольшой пакет крафтовой бумаги. — А ну-ка скройся где-нибудь, сейчас он отдаст мне ветчину из своего обеденного бутерброда, — строго сказал Дасти, проследив за взглядом Зака и загремев цепью. Произошла небольшая схватка самообладания с животными инстинктами, прежде чем оборотню удалось убедить себя переместиться чуть дальше от вольера своего информатора, раз уж упрямые звериные мозги так хотели увидеть чертового менеджера. Подошедший Моррис с удивлением посмотрел на огромного пса, лупящего мохнатым хвостом по пыльной дорожке и внимательно изучающего мужчину в ответ. — Ты что, завёл себе подружку? — недоуменно спросил менеджер, обращаясь к Дасти. Он явно опасался приближаться к собаке (или чем бы оно не было) таких размеров. — Или дружка? Зак слегка склонил голову на бок, вопросительно глядя на Морриса. Нельзя было не сказать, что его не порадовала такая реакция. Мужчина в него ничем не кинул, не начал креститься или в панике убегать, и даже не назвал монстром или огромной псиной. Или же это было последствием неправильно работающей из-за переутомления способности оценивать опасность? — Везёт мне в последнее время на новые знакомства, — сказал Моррис, действительно доставая из бумажного пакета кусок мяса и кидая его в счастливо щёлкнувшие челюсти пса. Хвост Зака так сильно бился о землю, что мелкие и не очень камешки с ветками разлетались за его спиной в разные стороны. Не имея возможности это контролировать, он нехотя повернул голову и посмотрел на видневшуюся через реку кузницу. Не смотря на поздний час, в одном окне до сих пор горел свет. — Для тебя у меня ничего нет, — складывая и запихивая пакет в портфель, виновато сказал Моррис. Зак удивлённо обернулся на источник голоса и шумно вздохнул, продолжая бить хвостом, как метрономом, по земле. Чувство стыда, как и мысли о том, какой позор испытывает человек, обычно так умело скрывающий вообще любые эмоции, нагонят его позже. — Уф, он тебе, что, нравится? — прожевав кусок лакомства, озадаченно то ли спросил, то ли констатировал пёс. — Я, знаешь ли, может уже и не так хорошо чувствую, но феромоны и всё такое- — Заткнись, заткнись! — прорычал Зак. — Я, пожалуй, пойду, — сам себе сказал менеджер. Моррис, не отрывая взгляда от, по его мнению, бездомного волкодава, осторожно двинулся по направлению к остановке. Детектив закрутил головой, глядя попеременно то на удаляющегося мужчину, то на старого наглого пса, и издал какой-то непонятный звук. — Ты доволен? Теперь он уходит, а я даже с тобой не закончил, потому что ты постоянно трындишь не о том, — не унимался полицейский. Дасти тактично промолчал, дожёвывая трофейный кусок мяса. Метания ликана, впрочем, его не интересовали. — Ладно, так чего ты хотел? — наконец сдавшись, мрачно осведомился детектив, как только (внушительная) фигура Морриса скрылась за поворотом на остановку. — Понимаешь, сейчас все-таки весна, а я сижу на цепи посреди этого городишки, другим словом не назовёшь, и это… Убедившись, что наружу не высунулся кто-нибудь из местных, чтобы насладиться зрелищем и быть укушенным за бочок, Зак одним прыжком преодолел невысокий забор. Еле поместившись вместе с Дасти в вольере, он неловко развернулся, чуть не снеся будку. Секунда — и перекушенная цепь звякнула в пыль у собачьих лап. — Вот спасибо, вот это ты мне помог по-братски, — ошеломлённо промямлил старый пёс, не до конца осознав произошедшее. — Век не забуду, честно. — Только давай без глупостей, — уставше ответил Зак. Мысли его были заняты не столько недавно полученными ответами, скольким запахом Морриса, который посмел ещё и задержаться у вольера. — Не хватало мне потом тебя по окрестным лесам вылавливать. — А то, конечно, как только закончу дельце, так сразу, — неумело подмигнув обоими глазами, пообещал пёс. Теперь, оказавшись в частично замкнутом пространстве со зверем в три раза превышающем его собственные размеры, он заметно нервничал. — Я теперь перед тобой в дол- — Я всегда найду тебя, — мрачно зыркнув на старую собаку, пригрозил оборотень. — Даю неделю, понял? — Да, конечно, — поджав хвост, Дасти неуклюже перелез через ограду (не без помощи своего новообретённого покровителя) и с радостным визгом умчался куда-то на запад. — Ну и дела, — подытожил Зак, отправляясь в другую сторону.