После вчерашней шумной вечеринки девушка проснулась с невыносимой головной болью.
— Неужели мне так плохо от пива?— держась за голову, Лукерья с трудом приняла сидячее положение и взглянула на левую половину кровати, где в обнимку спали Киса с Геной,—получается, что у меня появилась не конкурентка, а конкурент?— она нащупала телефон на прикроватной тумбочке и сфотографировала забавную картину.
— Лу, я так тебя люблю,— сладко бормотал Ваня и гладил Зуева по спине.
— Цесарки, цесарки,— повторял во сне тот.
— Сумасшедший дом,— русоволосая укрыла парней одеялом и хотела бесшумно покинуть спальню, но споткнулась об свои же красные лаковые ботинки на высоченном каблуке, которые вчера, точнее сегодня снимала с себя пьяной с невероятным трудом.
—Фух,— обернувшись она облегченно выдохнула, увидев, что Ваня и Гена по-прежнему спали крепким сном.
— Привет,—в коридоре Лукерья столкнулась с Ритой, которая в обнимку с кудрявым парнем выходила из гостевой спальни.
Блондинка со злобной гримасой смотрела на русоволосую, которая стояла перед ней в порванных колготках и с размазанной помадой.
— Крутая была туса, а хата вообще зачетная,—восхищенно проговорил незнакомец, осматриваясь по сторонам,—и это все твое?
—Ага,—Лукерья неуклюже поправила растрепанные волосы,—рада, что вам понравилось, а я пойду, мне еще клининг вызывать, да и покупать новую постель в гостевую,—она насколько могла мило улыбнулась и шаркающей походкой направилась к лестнице.
— Почему она с Кисой?—парень почесал затылок, поглядывая на соблазнительные девичьи формы,—может он смертельно болен?
— Придурок,—фыркнула Рита.
— И кой черт я решила устроить пьянку здесь?—в гостиной девушка замерла в ужасе: вокруг валялись пустые банки из-под пива, пустые коробки презервативов, куски стекла и на напольном торшере даже весел чей-то лифчик.
— Моя любимая ваза,—она взяла крупный осколок в руки и вспомнила, как вчера, дошедший до крайней ступени опьянения, Гена хотел показать сальто назад и задел высокую вазу.
— Зато сегодня бомжы будут спать с комфортом,—опустив глаза Лукерья также увидела прожжённые пятна на узорчатом ковре.
—Доброе утро, если его можно таким назвать,— русоволосая вышла на задний двор, села рядом с Мелом на ступеньках и протянула ему бутылку воды.
— Не спится?— подперев щеку ладонью, Егор наблюдал за подругой, которая жадными глотками выпила литр минеральной воды до дна.
— Места на кровати нет,— Лукерья пожала плечами,— почему весь вечер ты был молчаливым и задумчивым? Хотя это обычные эмоции Егора Меленина, мне кажется, что-то все-таки не так.
—Встречный вопрос,—улыбнулся парень.
— Киса может говорил, что у меня вчера случился странный разговор с этим вашим толкователем,—русоволосая сунула в зубы тонкую сигарету и щелкнул зажигалкой, сделала глубокую затяжку,— нашему общему знакомому ни слова.
—Проповедником,—Меленин исправил русоволосую.
—Не важно,—отмахнулась Лукерья, cтряхивая пепел в хрустальную пепельницу,—он меня спутал с некой Лилит. Сначала я не придала этому особого внимания, мало ли сумасшедших, но потом в голове начали крутиться разные мысли и я вспомнила, что мы с мамой недавно ужинали в ресторане, она услышав имя Лилит побледнела и умчалась в уборную, да так, что наскочила на официанта. Понимаешь, я никогда не видела Лилю такой взволнованной, и теперь мне не дает покоя вопрос, что связывает ее, Лилит и проповедника.
— Лиля?—парень выгнул бровь.
— Да, мама просила, чтобы я называла ее по имени,— девушка с видимым наслаждением выпустила струю дыма,—у богатых свои причуды. Может ты знаешь что-нибудь о Лилит?
—А то,—Егор потер ладонями виски,—и отдыхающие, и местные все знают историю их любви. Проповедник, как выпьет сразу начинает рассказывать о своей музе. Если кратко, то они еще в школе начали встречаться, хотели пожениться, а она, по его словам, была очень красивой и хотела стать моделью, летом поехала на какой-то кастинг в Москву и не вернулась, а через полгода написала, что беременная и выходит замуж за какого-то боксера.
— Мы кажется договаривались,—Киса поцеловал возлюбленную в шею, но изменился в лице, заметив в ее руках сигарету.
— Я сейчас сдохну,—стонал Зуев, обхватив голову руками,—а еще есть вода?
— Лукерья, что с тобой?—Мел пощелкал пальцами перед растерянными глазами русоволосой.
— Мама с папой познакомились на конкурсе красоты, когда он еще профессионально занимался боксом, —девушка зарылась пальцами в волосы,—а в марте родилась я.
Егор и Ваня переглянулись, не решаясь что-нибудь сказать.
— У тебя день рождение получается скоро?— Гена удобно расположившись на садовом кресле, доедал с кастрюли позавчерашнюю пасту, — Кис, пора узнавать, где можно подороже продать почку.
— Это получается, что проповедник может быть моим отцом,— Лукерья побледнела как полотно.
—Проповедник? Отцом?—воскликнул Зуев.
***
— Нужно было их хотя-бы предупредить, что приедешь не один,—девушка поглядывала в окно на гористую дорогу,— и ты уверен, что на Гену можно оставить дом?
—Думаю, что взрослый парень сможет открыть дверь уборщице, а потом отдать ей деньги,— Ваня положил руку на хрупкое плече русоволосой.
— Не знаю,— Лукерья закрыла лицо руками,— еще мне кажется, что я не понравилась твоей маме. Лучше бы дома осталась!
— Чтобы накручивать себя и названивать маме?— брюнет покосился на возлюбленную,— завезем бабушкам продукты и сможешь продолжить заниматься своим любимым времяпровождением—самобичеванием.
— Если он и правда мой отец?— русоволосая брезгливо сморщила нос.
— Вместо Лукерьи Елизаровой станешь Барановой и обзаведешься младшей сестрой Наташкой,—засмеялся парень,—поднимайся, сейчас наша остановка будет.
— Ванюша!— cтарушки окружили Кислова и начали обнимать,— это твоя девушка?— спустя несколько минут они обратили внимание на русоволосую, которая застенчиво стояла у калитки.
***
— Бабушки от тебя в восторге,—брюнет гладил девушку по голове,—никогда не мог подумать, что ты так увлеченно будешь лепить пельмени, нахваливая соленные огурцы.
— Они чудесные,—Лукерья лежала возле парня на диване,—спасибо, что взял меня с собой. Как закончиться условный срок, полетим к моей в Израиль, покажу тебе Тель-Авив и Иерусалим.
— У меня загранпаспорта нет.
— В Москве сделаем,— ничуть не смутившись ответила русоволосая,— кстати, уже можно начинать искать приличные апартаменты где-нибудь в центре.
—В Москве?— Киса поднял бровь.
— А где еще?— с притворным удивлением спросила Лукерья,— конечно. Подожди, а ты разве не планируешь переезжать со мной?
— Детишки, пойдемте пить чай и играть в лото,— пожилая женщина с банкой варенья показалась в дверном проеме,— как хорошо, что вы решили остаться на ночь.
—Уже идем,— девушка поднялась с дивана и собрала волосы в небрежный пучок,— судя по всему, повстречаемся до следующего февраля и разойдемся, как в море корабли.
— Ты опять утрируешь,— Ваня обнял русоволосую со спины.
— А как мне еще себя вести, если мой парень не хочет переезжать со мной?— буркнула Лукерья,— или все-таки хочет?
Кислов отвел взгляд в сторону.
—Понятно!
— Лу, я не вещь, которую так просто можно куда-нибудь забрать, у меня есть мама, бабушки, пацаны. Я здесь всю жизнь прожил и не могу так просто уехать не понятно куда. Скажи, что я буду делать в Москве? У меня нет денег снять квартиру даже в Подмосковье. Ты сейчас скажешь, что мы можем жить на деньги, которые тебе оставил отец, но, сука, это насколько унизительно.
