Поймай меня над пропастью

             —Девушка, я понимаю, что дело молодое, в голове одни свидания , моя дочка такая же, но Вам должно быть стыдно, потому что забота о матери - это первостепенная и святая обязанность детей,— плотный врач солидного возраста выписывал таблетки, и время от времени хмуро поглядывал на русоволосую,— она же ночей не досыпала, недоедала, все для вас, неблагодарных, а вы что!?       — Не буду утверждать, но возможно Вы где-то слышали-читали, что настоящие специалисты оставляют семейные проблемы дома, а не примеряют их на пациентах?—буркнула Лукерья, озадаченно посматривая на второй этаж дома, где под капельницей спала Лилия,—когда она проснётся, что мне делать?       — Зятек, будущую должность и квартиру нужно обмыть, принеси любимой теще шампанского или лучше вина. А вторая туфля? Это теперь моя счастливая пара туфель, я в них развелась с токсичным человеком, отобравшем мои лучшие годы. Немедленно отыщите их!— послышалось из гостевой спальни.       —Че вы делаете!? Сейчас нельзя срывать капельницу! Успокойтесь!— далее стали доноситься сердитые возгласы Кисы, который остался приглядывать за женщиной, пока возлюбленная спустилась провести врача,— в тазик, в тазик!       — Искать хорошего нарколога,—мужчина отдал девушке рецепт, и забрав медицинский чемодан со стола, покинул дом, оставив Лукерью наедине с тяжёлыми мыслями.       —Там твоя маман...но все нормально, она уже снова спит,—брюнет спустился на кухню, и взяв из холодильника банку с газировкой, сел за обеденным столом напротив русоволосой,—кстати, где ее вторая туфля Ив Сент Лоран? Она не хотела без них засыпать, но я впихнул ей какие-то твои, все равно в темноте ничего не видно.       —Наверное потерялся либо на яхте, либо по дороге, когда ты нес ее на руках к машине,—русоволосая тяжело вздохнула,— может сегодня переночуешь у Мела или Гены?       — Почему?—нахмурился Ваня.       —Потому что впереди веселая ночка—я буду бегать с тазиками, а Лилия петь Лободу и искать алкоголь, всячески оскорбляя меня,—Лукерья закрыла лицо руками,— не хочу, чтобы ты видел, как, к сожалению, выглядят мои типичные московские будни.       —Половину я уже видел, значит и вторую выдержу,—парень смахнул выступившие слезы с очаровательного, но одновременно грустного лица возлюбленной,— круто ты отчитала, а потом уволила того недомерка интеллигентного вида.       —Я ему ежемесячно доплачивала триста долларов, чтобы сообщал мне, когда Лилия уходит в запой. Информация была своенравно получена? Нет, как оказалось, после развода она пьет не просыхая уже неделю, поэтому немедленное увольнение за невыполнение прямых обязанностей. Мама оклемается и поддержит мое решение,—русоволосая хлюпнула носом и посмотрела на парня, улыбнувшись уголками губ,— ты голоден? Давай я что-нибудь приготовлю!       — Гречка и брокколи? В принципе, на ночь вредно наедаться,—единственное, что нашлось съедобного в доме была горстка крупы и пожелтевшая брокколи.       —Лу, а можно верить пьяной болтовне Лилии?— спросил Киса, задумчиво постукивая пальцами по столу.       — После того, как они с тетей Альбиной пришли на мероприятие в одинаковых платьях, она обещала мне уикенд в Дубаи,—Лукерья собрала волнистые волосы в хвост и принялась за готовку.       —И?       —Я же тебе недавно показывала приличные и не совсем фотографии с Дубая.       Получив желанный ответ, Кислов вдохновленно почесал ладони.       —Малышка, будешь встречаться c директором?       —Какой директор? У тебя нет нужного образования,—русоволосая оперлась об деревянную столешницу,—я думаю, что пока что мама может предложить тебе только должность начальника охраны.       —Для начала неплохо, а потом выучусь,— расправив спину, заявил брюнет,—стимул есть— ахуеть какие большие бабки.       — Для начала нужно закончить школу.       —Два месяца и все,—c довольным видом проговорил Ваня,— если все выгорит, ты уедешь с мамой, ей реально нужно лечиться, а потом и я прикачу.       —Посмотрим,—тихо проговорила русоволосая, нарезая брокколи, когда в дверь позвонили, — Иван Антонович, пока вы не великий начальник, откройте, пожалуйста.       —Хорошо, Лукерья Валерьевна!       Девушка остановилась, как вкопанная, когда на кухне появилась шумная толпа.       —Доченька, это лучшее лекарство от похмелья, которое всегда спасало маму в юности,— проповедник поцеловал Лукерью в щеку и поставил на стол банку рассола.       —Пап, давай народная медицина останется в вашей юности,— Наташа отдала сестре пакет с медикаментами, выписанные врачом,—не волнуйся, я не экстрасенс, Киса сфотографировал рецепт и отправил Илье,—объяснила она.       —Сегодня без брокколи,—Гена с отвращением выбросил овощи со сковородки и расставил тарелки на столе,— А ну-ка золотая голова, Илюха, посчитай, cколько нас? Лу, а мы специально для тебя заказали Маргариту.       —Не мы, а я. Ты доказывал, что она любит с ананасами,—фыркнула Анжела,— любимка, мы обе были не правы, давай мириться? У меня никогда не было такой подружки, как ты.       —Не волнуйся, с каждым бывает. Мы поможем за мамой приглядеть,— Егор положил руку на хрупкое плечо подруги.       Лукерья по-прежнему стояла как вкопанная, потому что не могла поверить, что все вокруг происходит с ней, ведь такой заботы она еще никогда не ощущала.       На душе было радостно, что она может вернуться в Москву, но в каменных джунглях не будет такой теплой семенной атмосферы.