Свобода и сила

По приходу на форпост Невесафет скрылась в своей комнате. Книга, которую она якобы читала, была перевернута вверх ногами, она даже не смотрела на неё. Бабочка никуда не исчезала — порхала ко комнате, вызывая интерес гадюки и Уголька, садилась на мебель, но не отлетала далеко. Она теперь будет здесь всегда? Что точно останется с ней навсегда — воспоминание о Элизиуме. В конце концов тифлинг не выдержала — захлопнула книгу и вышла из комнаты и прошествовала на кухню, где любил торчать Вольжиф, иногда забиравшийся в кладовую и обшаривая её на предмет сладостей. Видимо, его бабушка недокармливала в детстве. Это было грустно. — Фольжиф. Ты говорил, что я могу достать через тебя вещи. — А то, командир. Я возьму небольшую комиссию, как перевозчик, но цены будут хорошие, всё для тебя, — тот расплылся в улыбке, — только скажи, чего душа желает? — Мне нужен хороший крепкий походный костюм на подростка. И сапожки, — понизив голос, вздохнула она. Она обещала достать одежду для бедной эльфийки — та до сих пор ходила босиком по прохладному полу. При одном взгляде на неё становилось холодно. — О, на Уголька! — воскликнул тифлинг, но тут же понизил голос, — а почему мы говорим тихо? Ну, короче, я достану. Деньги вперед. Уже через пару часов на столе лежал комплект из робы, тёплой накидки и плотных бридж. Около них — невысокие сапожки из кожи. Каблуки были чуть стёрты. — Они краденые, — догадалась Невесафет, уперев руки в бока. — Обижаешь, командир! Честно куплено, — заверил её Вольжиф, но под взглядом её чёрных глаз развёл руками, — не поверила, да? Ну я тебе скидку сделаю. Бережно взяв одежду в руки, она обернулась на него из прохода, и вздохнула. Низко, но менять не было времени. Оставалось надеяться, что размер подойдёт. — Дорогая? У меня для тебя подарок, но сначала нужно помыться. Невесафет мягко сушила волосы Уголька полотенцем, пока закутанная по уши в одеяло девочка улыбалась гадюке, свернувшейся рядом. — А как зовут твою змейку? — обернулась она, но тифлинг повернула её голову назад, продолжая комкать её чистые космы, убирая с них влагу. — Кейликамар, ночь. Но можно просто Ночка, ока не обидится, — расчесывать волосы эльфийки было невероятно сложно. Колтуны не желали распутываться, застревали в гребне, она болезненно морщилась. Приходилось крепко держать их у основания, чтобы не тянуть. Кажется, прошла целая вечность, пока уже подсохшие пряди подчинились её воле и сложились в аккуратную светлую косу. Девочка уже успела выбраться из одеяла и заскучать, но как только Невесафет устало вздохнула, та вскочила с кровати. — Спасибо! У меня очень затекли ноги, поэтому я пойду. — Стоп! Ты забыла сюрприз, — хохотнула тифлинг, и достала из-за спины одежду, заботливо сложенную в аккуратную стопку, — это нужно надеть. Пожалуйста. Эльфийка восхищенно вздохнула, позволив натянуть на себя сапожки и застегнуть пуговицы на робе. — Я теперь выгляжу как леди! — закрутилась она на месте, — но можно ли мне быть леди, если я на самом деле не леди? — Можно. Я тебе разрешаю. Невесафет улыбнулась вслед унёсшейся в таверну Угольку. Сиила встретила её за столом, уже явно немного поддатая. На столе стояли красивые бочонки пива и кружки, какая-то нехитрая закуска. В комнате было оживленно — все столпились рядом, улыбались друг другу, передавая напиток тем, кто стоял дальше. Теперь это казалось правильным. Людям нужно отдыхать. Война изматывает и маленькие радости были на вес золота. Или на вес кружки. — Козочка! Беги сюда, пока всё не разобрали, — позвала её паладин, тут же откупоривая новый бочонок, щедро наливая пиво, — провозглашаю нас Лигой вдохновляющей тележки, спасителями ментального здоровья! — Я не пью пиво, дорогая, — хохотнула тифлинг, посматривая на кружку, из которой ползла белая пушистая пена. — Что тут раздают? Вдруг мне надо, — вперед протиснулся Ланн, с интересом разглядывая найденное сокровище. — Пиво. Вот, возьми, я предпочитаю вино, — Невесафет вернула ему улыбку и протянула предназначаемую ей порцию, — ты пробовал пиво когда-нибудь? — В детстве как-то перепутал с водой, когда жил на поверхности. Давай, — кружка перекочевала в его руки, — наши гонят самогон из плесени и пауков, не советую. Как-то настаивали на дохлом кроте. — Ужасно, — призналась тифлинг. Всё ещё сложно было поверить в то, что племя выживало под землёй, выживая на пауках и крысах. Привыкшая к комфорту натура противилась этому, отказываясь укладывать информацию в голове. Монгрелы страдали в своих подземельях, теряя детей из-за недоедания и Язвы, уродующей их органы, были вынуждены сражаться за жизнь. Неудивительно, что почти все они были охотниками, — расскажешь? Ты жил на поверхности? Они переместились в угол, присев на свободную лавочку. Ланн выдал ей всё: от детства и до связи с Вендуаг. Так легко пересказал буквально всю жизнь, не скрыв никаких подробностей. Его открытости можно было только позавидовать — не каждый так просто раскрывается перед незнакомым человеком. Невесафет было неловко рассказывать о себе — многие из её спутников жили в отвратительных условиях, пока она пила своё импортное вино и спала на подушке из лебяжьего пуха. Ела столько, сколько хотела, в конце концов. И сколько бы не косили на неё взгляд — её все уважали. — А ты? Ты ничего не рассказала о себе, — Ланн уже ополовинил свою кружку, когда Невесафет принесли вино в стеклянном бокале, — откуда ты? Выглядишь… не бедно. — Верно, — вздохнула она, — я родилась и выросла в имении Леди Ильзиды, унаследовала от отца должность управляющей. — Тифлинги вроде… — монгрел неопределенно повел рукой, пытаясь подобрать нужные слова, чтобы те звучали не обидно, но так и не преуспел. — Отбросы общества, — услужливо подсказала Невесафет, — мне повезло, я понравилась Леди. Она дала мне имя. — Ну, хвост и рога не приговор. У меня вообще половина от ящерицы, — в доказательство он повернулся вышеупомянутой стороной лица, криво улыбнувшись. Его хладнокровная часть не была покрыта чешуйками — она скорее напоминала кожу Кейликамар. Гладкая, матовая. Жёлтый глаз с вертикальным зрачком, когтистая рука. Прямо как у неё — вместо ногтей у Невесафет были когти, жесткие и крепкие. Их, как и короткие козьи рога на лбу, приходилось постоянно точить высокоабразивной пилкой, чтобы не загибались и были острыми. Единственный рог Ланна тоже был острым. По сути, он ведь был гибридом монгрела и человека, у него были острые уши. Интересно, были ли у его матери в роду демоны? Нет, без сомнения, в её глазах он был красив. Необычен, но теплота его глаз (точнее, правого глаза) притягивала взгляд. Он постоянно шутил. Грустные люди часто много шутят. — Скажи, как одно рогатое чудище другому — ты рвёшь подушку рогами? Мне дали подушку, а наутро я проснулся в куче перьев. — О, ты бы сказал раньше, — спохватилась Невесафет, отвлёкшись от созерцания предмета своего воздыхания, — попроси у Гемила пробку от вина и насади на рог, это поможет. От вина одни плюсы, видишь? — она отсалютовала бокалом и снова пригубила свой напиток. От Язвы нельзя было нигде скрыться. Рана на груди периодически открывалась и кровила — Невесафет промакивала её кружавчатым платочком, который уже не отстирывался. Ни один целитель не мог сказать, почему так происходило — все только разводили руками. Это настораживало и беспокоило, но со временем стало практически некогда об этом думать — отряды культистов множились, подходили всё ближе. Отдых стал короче — солдаты выматывались, Ирабет стала ужасно нервной и даже Аневия не могла её успокоить. Они не могли позволить себе промедлений и командование это понимало. Атака на Серый гарнизон была назначена на раннее утро. Едва начало светать — они выдвинулись в путь. Невесафет надеялась проскочить без боя, но шансов просто не было, весь гарнизон кишел демонами и культистами. Минаго тоже была здесь. Они едва прорывались, выбиваясь из сил, пусть основной удар и приняла на себя группа Ирабет. Невесафет не простила бы себя, случись с ней что. Они с Аневией только встретились — и снова вынуждены были разлучиться. Маленький отряд двигался по коридорам, плутая между разрушенных залов и лестниц, запинался о ловушки и разбросанные камни, чтбы попасть к местному чуду, на который все возлагали огромные надежды. Страж-камень не защитил их однажды — поможет ли сейчас? Оставалось только надеяться. Невесафет уже почти не удивилась, когда её окутало сияние — в последнее время это происходило слишком часто. Непозволительно часто. Она с радостью бы уступила это всё кому-нибудь другому. Решения становились всё более тяжёлыми. Ангелы, запертые внутри Камня, разделились на два лагеря, она хотела помочь всем. Если их освободить — пострадают люди. Лишатся надежды. Если же оставить — воинство будет страдать и дальше. С тяжелым сердцем она предложила уставшим созданиям заснуть, стараясь облегчить их долю. Сама мысль о том, чтобы быть запертой без возможности выбраться была ужасающей. Что бы она сделала? Наверное, тоже отчаялась. Винить их было неправильно, оставалось только успокоить. Ноша упала с плеч, как только она это поняла. Неправильного ответа нет. Раз уж теперь ей решать — да будет так. Лёгкость, подобная той, что она чувствовала в Элизиуме, заполнила сердце, вырвалась золотом света, не оставляя сомнений. Теперь сияла не какая-то постороняя сила, а она сама. Взрыв энергии крушил камни, вырывался наверх, озаряя небо, снося слабые опоры и ветхую крышу гарнизона. Она обернулась — в глазах спутников отражались всполохи и искры, совсем как у неё. — Как же ты меня достала! — орала Минаго, протягивая руки, срывая с пальцев заклинания, кривя безглазое лицо, но она была не в силах противостоять ей. С необычайной лёгкостью и спокойствием Невесафет подняла её над полом, когти вгрызлись в белую кожу. — Прочь с дороги, — собственный голос звучал словно из-под толщи воды, раздавался эхом. Пальцы ожгло заклинанием — и тифлинг отбросила демоницу, которую тут же бросился защищать Стонтон. Поступок, достойный предателя, но она его отчасти понимала. На что только не толкает любовь, пусть и испорченная, неправильная. Она позволила им уйти и тут же согнулась от резкой боли — кровь залила грудь, капала на грязный пол. Последнее, что она запомнила — обеспокоенный топот и руки, которые подняли её с земли. Очнулась Невесафет уже в Сердце Защитника. Как будто просто спала — ничего не болело, от развороченной раны не осталось и следа. Кто-то заботливо обтер её, но переодевать не стал. Тифлинг растерянно натянула сапоги и двинулась на громкий гогот за дверью. В таверне был настоящий праздник — все столы сдвинули, водрузили на них еду и напитки, даже где-то раздобыли скатерть, которую уже заляпали жиром и вином. Пахло вкусно, а она была голодна. Неизвестно, сколько времени прошло от атаки. — Козочка, ты проснулась! — вскричала Сиила, которую тут же поддержал Вольжиф, — без главного героя праздновать нельзя, иди сюда и принимай почести. Световой столб видели за многие километры. Все и каждый был рад её видеть — она стала символом победы. Смущаясь, Невесафет приняла бокал вина из чьих-то рук. Розовое и сладкое, прямо как она любила. Откуда в разоренном Кенабрисе нашлось молодое эльфийское вино? Люди расступились, пропуская её к столу, явно хотели услышать тост — замерли с поднятыми кружками, притихли. Она прочистила горло — Эта победа — ваша заслуга, дорогие соратники! Выпейте за Кенабрес, Страж-камень и доблесть! — наугад ляпнула тифлинг и конец фразы потонул в одобряющем улюлюкании. В огромном шатре Королевы можно было разместить пол-лагеря, но здесь стояли только несколько человек, склонившись над картой, где огромной фигуркой был отмечен Дрезен. — Итак, к нашему плану, уважаемые, — привлекла к себе внимание Голфри, — по пути к крепости располагаются несколько захваченных форпостов. Они необходимы нам, если мы хотим пройти к Дрезену. Из остатков местной армии и моих войск нужно сформировать несколько отрядов, которые освободят их. Разведчики уже отправлены к ближайшему из них, они выяснят численность противников, — аккуратный палец тыкнул в точку на карте, — оправдайте моё доверие, Командор. Оставшись в одиночестве, Невесафет склонилась над столом, гипнотизируя карту. Получить внеочередное звание — затея плохая. Она совершенно не была обучена управлять армией, понятия не имела, как просчитывать риск и маневры. Всё свалилось слишком внезапно, она была уверена в том, что атаку возглавит Королева. Оставалось только надеяться, что Ирабет поможет с этим справиться. — Невесафет, ты тут? — послышалось из-за занавеса. Тифлинг резко выпрямилась, как будто делала что-то запрещенное. — Да, входите. В шатер заглянул Ланн. Он неуверенно потоптался на входе, но, решившись, всё-таки зашёл, тщательно прикрыв за собою вход тяжелой завесью. — Я хотел сказать… Я тут подумал… — он почесал за рогом, смотря в землю, — ты теперь Командор. Ты всегда вырываешься вперёд, не оглядываясь, бросаешься в пекло. Я хочу сказать, что ты очень рискуешь, некому прикрывать твою спину. Позволь мне защищать тебя, — выпалил он явно тщательно продуманную речь, половину которой забыл по дороге. — Ох, Ланн, — Невесафет вздохнула, подошла ближе и взяла монгрела за руку, но отвечать не спешила. Она не знала, как реагировать, что было бы правильно сказать. Неловкость пересилила, — это потому, что я тебе нравлюсь? Боги, что она ляпнула? Лицо залилось краской, рука дрогнула, паника подкатила к горлу. Но сказать что-то ещё она не успела. — Ха, тут ты каждому нравишься, я уверен. В общем, не отказывайся, пожалуйста, — он неуверенно накрыл её руку своей. -Да, хорошо… Спасибо, Ланн, я ценю это, — смущенная улыбка украсила её лицо, — я буду в безопасности. Монгрел вернул ей улыбку, а затем поспешно вышел.