🎵Muse — Hysteria
Папки полетели из рук Серкана прямо на пол. Он тяжело вздохнул и пнул одну из них так, что она отлетела в стену. Россыпь документов разлетелась по полу. — Брат, да что с тобой? Что происходит? — Энгин бросился собирать бумаги. — Ничего, Энгин. Ничего не происходит! — Аллах, да помирись ты уже с ней! Посмотри, что творится! — Она не хочет меня знать теперь, что мне делать? Караулить у её двери? В глубине души он знал, что это не поможет.***
Считала ли она, сколько дней он не звонил? Вряд ли. А вот он знал точно. Его хватило на 3 дня и 2 часа без её голоса. Именно столько прошло между тем, как он сказал Эде «уходи», и тем, как руки потянулись к телефону. Раз за разом набирая её номер и не получая ответа, Серкан понял, что это не предел, и он, возможно, не услышит её ещё долго. Его пугала и злила эта зависимость. Его злила и бесила Эда. Она доводила его своим молчанием, отказом в общении, разрывом всех связей. И это при том, что вина за украденный дизайн была полностью на ней! Игнорирует его вместо того, чтобы извиниться и предоставить доказательства своей невиновности, которых, как был уверен Серкан, у неё нет. Жизнь, которой он всегда боялся, ещё не началась, но уже наступала на пятки. Быть зависимым от кого-то. Познать тоску, вызванную отсутствием этого человека. Не просто переносить чью-то компанию, а хотеть и искать её, искать встречи, неожиданно придумывать предлог увидеть её — это всё ведь было совсем не о нём ещё недавно. Зато злой, нуждающийся, безнадёжный — всё это было о нём теперь. Он не хотел думать, где она сейчас и с кем, но мысли сами вскачь неслись в эти рассуждения. Особенно его волновало, с кем — свободная красивая девушка, не обременённая теперь своим фиктивным женихом, как быстро с ней познакомится какой-нибудь хмырь, которого, конечно же, с порога одобрит тетя Айфер — он ведь не Серкан Болат, значит, парень что надо.***
— На нем лица нет, Эда. Умоляю, поговори с ним, возьми трубку. — Я не хочу разговаривать с ним после того, что он сделал. — Эда. Пожалуйста. Он просто озверел без тебя, скоро будет бросаться на людей и начнёт с меня! Молчание в телефоне затягивалось. — Ладно. Только ради тебя, Энгин. — Нет-нет, ни в коем случае не говори, что я просил! Он убьёт меня и развеет мой прах над Босфором. — Аллах, Энгин!***
Когда телефон в очередной раз зазвонил, демонстрируя до боли знакомое имя на экране, она не сразу взяла трубку, явно ощущая своё превосходство и даже смакуя его. Улыбка уже несколько дней не появлялась на её лице. — Что тебе надо от меня? — Какого чёрта ты не отвечаешь целыми днями?! — Я сейчас сброшу и больше не возьму. — Ладно, ладно. Спокойно. Где мы можем поговорить? — Приезжай вечером в цветочный.***
Время будто специально остановилось, минуты текли предательски медленно, никак не приближая тот момент, который уже может именоваться вечером. Когда на часах было 16:59, он уже пять минут нервно барабанил пальцами по рулю, выжидая последние мгновения до встречи. Скинув короткое сообщение, что он на месте, Серкан вышел из машины и направился к магазину. Думая о том, как увидит её сейчас, он мысленно смаковал каждую колкую фразу, заготовленную для неё. О, его слова будут бить очень больно. Они дадут ей прочувствовать всю силу его разочарования и обиды. Серкан Болат не прощает предательства. Именно это он должен сказать ей в лицо, иначе зачем вообще им видеться. Только он уже был не так уверен в её предательстве. Увидев её вдалеке, Серкан чувствовал, как утрачивает власть над собой, резко и быстро. Шаги ускорялись сами, а внутри стало горячо, как в хамаме. Приближаясь, он понял, как скучал. Тоска ела его все эти дни, как червяк яблоко, и он думал, что внутри уже почти ничего не осталось — только пустая оболочка, и та желала оказаться рядом с Эдой. Чёрт возьми, да он больше и не винил её. Он злился, что она обрубила все связи с ним так быстро и резко, что он не успел понять этого. Она не ускоряла шаг, идя навстречу, а он почти бежал, как самый настоящий придурок, туда, где его не ждали. Но иначе не получалось. С самого начала у него не получалось по-другому. Ни кричать, ни ругаться, ни выяснять отношения — ничего этого ему не хотелось. Даже знать правду о том, кто слил дизайн Каану. Если это была она, плевать, он простил бы. Нашёл бы оправдание. Эда смущённо остановилась, когда между ними осталось лишь несколько шагов — и уже в следующую секунду Серкан преодолел их и поднял её за талию, прижимая к себе с силой, достойной гидравлического пресса. Она будто даже не удивилась этому жесту и обняла его за шею так крепко, как могла, закрыв глаза. — Ненавижу тебя. — Наши чувства взаимны, госпожа. Где ты была всё это время? Как ты могла меня оставить? — Они говорили почти шёпотом, но им было прекрасно слышно друг друга. — Ты бесчувственная сволочь. — Я знаю. Прости. Пожалуйста, прости меня. — Ты обвинил меня. — Я дурак. Просто идиот, что сказал тебе такое. Он, наконец, опустил Эду на землю, потому что хотел видеть её глаза, но не спешил убирать руки с её талии. — Почему ты меня искал? То, как жадно Серкан рассматривал её лицо, уже само по себе могло быть ответом. — Я скучал. Как сумасшедший. Потому что люблю, как сумасшедший.