***
Рай. Госпиталь Поющих Дев. Наши дни.
Дино пришёл в себя под мелодичное мычание, похожее на колыбельную, которую поют маленьким детям. Сквозь плотно зажмуренные глаза шаловливо задразнились лучи ласкового солнца. Нос пощекотал запах благовоний, целебных трав и чего-то ягодного. Дино лежал на животе, упершись правой щекой в подушку. Он чувствовал, как чья-то нежная рука заботливо погладила его левую щеку. Кожа ощущалась тёплой, а ладонь маленькой. Голос казался очень знакомым. — Лилу? Мычание оборвалось на полутакте. — Ой… Лежи-лежи, не вставай, — Лилу легко усмехнулась, приятно удивившись внезапному пробуждению давнего друга. Её большой палец погладил пару раз его висок, чуть покалывая искринками магии. От этого в голове ангела приятно затянуло дымкой, позволяя беспокойным мыслям попрятаться в самых потаённых уголках сознания. Дино почувствовал, впервые за долгие годы, как на душе тяжёлым одеялом стелится спокойствие и благодать. Он перехватил руку Лилу у запястья. Прижался щекой, стараясь впитать лицом как можно больше этого упоительного ощущения. Лилу вновь принялась напевать мелодию, но уже не похожую на колыбельную. Дино слушал, лениво ползая глазами по комнате, в которой очутился. Просторное помещение с огромными окнами заливалось солнечным светом. Легко колыхались тонкие занавески, похожие на сгустки бирюзового дыма. По стенам расползся сиреневый плющ, берущий своё начало из углов, заставленых цветущими целебными растениями. Вдоль двух стен белыми пятнами выстроились койки с мягкими перинами. Напротив кровати, где очнулся Дино, лежало ещё двое крепко спящих ангелов, а между ними на низкой табуретке сидела девушка в голубом хитоне и чепце. Она держала спящих за руки и также как и Лилу напевала незамысловатую, но красивую мелодию. Её обнажённая шея светилась золотым цветом. Дино вновь взглянул на Лилу, но уже внимательней. Белый хитон сидел идеально на её фигуре, будто она в нём родилась. Золотистые волосы аккуратно заплетенные в две косы, прятались под чепчиком. Лилу смотрела на него столь мудрыми глазами, будто ожидала возможности ответить на все интересующие его вопросы. — Мы в «Поющих Девах»? — Мы в «Поющих Девах». Дино слышал об этом месте мельком. Отец когда-то рассказывал об уникальном госпитале, находящемся на архипелаге восточных островов, в котором неустанно служат послушницы, способные поставить на ноги одним лишь своим сладким голосом. — У тебя, должно быть, миллион вопросов, — тихонько подытожила Лилу, читая взгляд ангела. — Миллион и ещё парочка, — схохмил Дино, но смешок болезненно застрял где-то между рёбрами, отчего ангел скривился, вызвав у Лилу обеспокоенность. — Постарайся болтать поменьше. Из-за долгого пребывания на Земле, у тебя замедлился метаболизм, и регенерация проходит в разы дольше… Дино понимающе закивал. С окна затянуло лёгким сквозняком. Ветер вспушил перья на крыльях, выросших, судя по ощущениям, совсем недавно, заставив ангела удивлённо извернуться, чтобы увидеть их. Они были вдвое меньше, чем Дино помнил. — Почему я здесь? — Прыжок через портал дался тебе тяжело и совсем истощил твой организм. Ты потерял сознание через несколько секунд, после того, как оказался в раю. Мисселина рассказала, что при первичном осмотре в госпитале Академии, местные медсестры пришли в ужас, увидев твои крылья. Когда их, эм…- Лилу примолкла, пытаясь подобрать приличный аналог «вырвали с мясом», — удалили, сняв бондаж, ты начал неконтролируемо истекать кровью. — Чудно, — Дино зарылся лицом в подушку, стараясь спрятать покрасневшее от стыда лицо. — Просто чудно. О, Шепфа, какой позор. Ангелу хотелось провалиться сквозь землю, пока чувство унижения не сожрало бы его с потрохами. Он проворчал, стиснув зубы: — Потерять сознание из-за прыжка через портал. На моей памяти ещё ни один сопливый Непризнанный не лишался чувств от такого. — Ты слишком строг к себе, дорогой, — поспешила прервать его Лилу. — Царство людей очень падко на божественных созданий. Оно буквально высасывает из таких как мы все жизненные силы, делая себе подобным. Твои способности к регенераци были критически близки к человеческим! Ты, на самом деле, ещё отлично держался! Она принялась аккуратно гладить его голову в попытке успокоить. — М-м, нет. Даже не пытайся. Это не утешит меня в той мере, как ты думаешь, — пробубнил Дино в подушку, отчего Лилу лишь цокнула языком, — ну и что было дальше? — Тебя отправили к нам верхом на морском драконе. После остановки кровотечения, мы пальпировали твою спину и нашли многочисленные наросты и зарубцевшую ткань с твёрдой сердцевиной. Поэтому было принято коллективное решение об операции. — Операции? — встрепенулся ангел, наконец, оторвав лицо от подушки. — А ты думал, что твои экзекуции над собой пройдут без последствий? — строгость в голосе Лилу сразу накинули ее образу пару сотен лет и мешок мудрости впридачу. — Что ты с ними делал? — Вырывал. Раз… много раз, может, даже больше. Не знаю, — Дино вновь уронил голову, втягивая носом аромат свежей наволочки. — Но они отрастали заново буквально на глазах. Поначалу, за пару минут, потом интервал роста увеличивался. В конце концов, я устал с ними бороться и просто… Надломил и связал. Уловив краем глаза немой вопрос на лице собеседницы, он поспешил добавить: — Не спрашивай. Так… Мне захотелось. — Дурак. — Дурак, — согласился ангел. — Мы потратили шесть часов на извлечение обломков костей и восстановления неправильно сросшихся суставов. Твои мышцы обросли вокруг переломов, замуровав осколки, потому что каждый раз, когда ты их ломал, они смещались в твоём спинном отделе в хаотичном направлении, а после продолжали расти, стянутые ремнём. Её немного передёрнуло от собственных слов. Какое-то время Лилу размышляла над собственными словами, видимо, пытаясь осознать случившиеся в жизни Дино, и понять, сколько боли он смог причинить себе и пережить это, а после выдала со странной смесью негодования и восхищения: — И как ты вообще умудрялся сам себе крылья вырывать? В голове Дино пронеслись воспоминания о том, как он под покровом ночи уходил к железной дороге и ждал грузовые составы с углем или щебнем, уложив крылья на рельсы. — Ты опреденно не хочешь знать ответ на свой вопрос. Лилу неопределённо вздохнула, покачав головой: — Единственное, чего я сейчас хочу — чтобы ты поскорее пришёл в норму. Сейчас тебе нужно ещё немного поспать. Отдыхай и восстанавливайся. Дино нашёл её руку и накрыл её своей ладонью. Лилу позволила их пальцам переплестись, а потом запела, и звук её голоса наполнил голову ангела чем-то тёплым и тяжёлым. Веки медленно сомкнулись. Больничная палата закружилась в плавном повороте, и Дино вновь провалился в сон. Когда бодрость вернулась к нему, за окном багровел закат. В палате, кроме него и всё ещё спящих пациентов, никого не было. Дино позволил себе немного полежать, пялясь в потолок, пытаясь хоть немного рационально осмыслить события. В задумчивости рисовался образ Лукреции. Или же, как она представилась, Фортуны. Неужели Дино был настолько слеп, что не смог замечать такое создание с собой по соседству? Да и что он мог знать о ней, кроме как расплывчатого понятия живого воплощения удачи? Ха. Сама удача была его соседкой, но ангел так увлекся медитативным отречением познанием дзена, что не приметил в комнате слона. В памяти прокручивались обстоятельства их встречи. Она действительно свалилась ему на голову. Она всегда помогала ему. Она с легкостью разобралась с человеческим адом бюрократии, не объясняя Дино ничего и неустанно пестря шутками и смехом. Вот где он мог ее подловить, как говориться, за хвост. Ни один человек не смог бы восстановить несуществующие документы так быстро. Тут нужно чудо и… удача. А еще Лукреция познакомила ангела с Норберто, представив его давним другом семьи, и так у Дино появилась работа. О, Шепфа, что же за дружба у нее с Норберто такая? Страшно представить… И пригласила его жить к себе, в трехкомнатную квартиру с уже готовой гостевой спальней. Наследство от матери, говорила она пространно. Как же. И Дино верил ей, не чуя подвоха. Не чувствуя сверхъестественной энергии. Хотя, может, удача и должна быть неощутимой? Молчаливой спутницей, легкой и мимолетной, появляющейся на мгновения, улыбаясь кому-то и тут же исчезая, ни чем не объясняя свой уход? В философских рассуждения, Дино накрыл рукой грудную клетку, почувствовав на шее амулет. Он внимательно рассмотрел его: серебряный, овальный, величиной со спелую сливу. Амулет покачивался в воздухе на цепи, казавшись абсолютно обычной безделушкой. Разве что на лицевой стороне было высечено четыре углубления, как стороны креста без сердцевины, и одна из насечек светилась. Дино попытался настроиться на энергию, запертую в украшении. Едва его пальцы коснулись светящейся руны, пространство перед глазами закачалось как при сильном шторме. В висках вспыхнуло что-то быстрое, сильное и полное магии, отчего к ангелу с непривычки подкатила тошнота. Его собственная магия ощущалась слишком остро. Слишком горячо. Дино отдернул руку. Пространство тут же встало на место, будто и не качалось вовсе. Ангел решил пока не трогать данный удачей артефакт. По крайней мере, он пока не готов бросить все свои силы в игры в детектива и охотника за древностями. А артефакт наверняка был древнее самого времени. Дино медленно поднялся, пытаясь упираться на ватные руки. На табуретке рядом с койкой его ждала аккуратно сложенная одежда. Мышцы всё ещё ныли, и новые крылья ощущались немного инородными, но Дино подбадривал себя догадками о том, что это временный эффект. Дино неторопливо оделся, стараясь лишний раз не шуметь, но всё равно привлёк внимание пару любопытных глаз. Из-за маленькой двери, ведущей в каморку дежурного врача, на Дино смотрели зелёные глаза. Дино узнал девушку. Она пела пару часов назад двум ангелам на соседских койках. Поняв, что её заметили, девушка тихо ойкнула и спряталась за дверью. Дино неловко поднялся, перемявшись с ноги на ногу: — Здравствуй? Из проёма показалось красное лицо, а затем и все остальное тело. Она была очень маленькой, худощавой, едва ли достала бы макушкой Дино по грудь, отчего голубой хитон висел на ней мешковато. Тонкая и хрупкая, как сухой тростник. Совсем ещё юная. Девушка, смущённо поправив выбившуюся прядь из-под чепца, потупила взгляд и присела в книксене: — Добро пожаловать в Госпиталь Поющих Дев, господин. Простите… Я не хотела подсматривать. — Всё в порядке, сестра… М-м… — Матариэль, — подсказала девушка, и очаровательно улыбнулась, — К вашим услугам. — Приятно познакомиться, сестра Матариэль, Я — Дино. — Я знаю. Сестра Лилу рассказывала о Вас. — О, — осёкся Дино, сам не зная причину своего удивления, — Я как раз хотел спросить о ней. — Она сейчас на вечерней службе в Центральной части, — просто ответила девушка, но не увидев в лице собеседника и толики понимания, добавила, — Я провожу Вас. Она снова присела в книксене и приглашающе указала на большие резные ворота выхода из палаты. Её манера двигаться, услужливость и кротость удивляла ангела. Пока они шли по светлым и широким коридорам, Дино успел немного изучить обстановку. Госпиталь напоминал ему Академию в своей архитектуре. Светлые стены украшали цветные мозаики с различными сюжетами. Он успел мельком осмотреть парочку и остался впечатленным. На них были изображены различные деяния служительниц Госпиталя. На одних — Сестра чарами своего голоса ухаживала за стариками, на других — отдавала новорождённого в руки матери, на третьих пела в райских кущах в полной гармонии с природой. — Давно вы служите здесь? — Госпиталь стоит здесь с давних веков, — ответила Матариэль, не оборачиваясь на ангела, — мы помогаем каждому, кто в этом нуждается. — Я говорил конкретно о Вас. Просто, не поймите неправльно, но вы выглядете очень… Юно, но я не припомню Вас в Академии. — А, — осеклась Материэль на секунду остановившись, она коротко окинула взглядом из-под опущенной головы, — Вы очень наблюдательны. Что же… Академия — не единственное пристанище знаний нашего мира. Ещё ребёнком я попала сюда в качестве воспитанницы. Сестры были добры ко мне и обучили своему ремеслу. Сейчас же я доучилась до послушницы и совсем скоро могу стать Диаконкой. Но мой путь не единственный. Вот, Ваша подруга, например. Она после короткого обучения была назначена сразу Старшей Сестрой, потому что проявляла недурные способности к врачеванию. Возможно, обучение в Академии дало ей некий карт-бланш, но я не думала об этом. Матерь Настоятельница учила нас очищать сердце от зависти. Они вышли из крыла госпиталя и отправились в сторону другого знания цилиндрической формы. Многочисленные узкие башенки прорастали из него подобно тонким грибам Эноки, с маленькими щелками-окнами, из которых горел розовый свет. Ворота здания гостеприимно стояли распахнутыми, а из его глубины доносилась торжественная песнь нескольких десятков женских голосов. — Служба почти закончилась, — вздохнула послушница. — Можете зайти или подождать здесь. — Спасибо, Сестра, я пойду внутрь, — завороженно ответил Дино, силясь всей душой вслушаться в песню. Почему-то разум вцеплялся в голоса как голодный зверь на свежее мясо. Мало. Хотелось быть там, внутри церкви, дабы ощутить каждой клеточкой изголодавшего по духовному покою телу всю нежность магической песни. Матариэль снова поклонилась и отправилась обратно в палату. Дино двинулся в противоположную сторону. Внутри здание напоминало католическую церковь, коих Дино успел насмотреться вдовль, пока находился в Милане. Резные мраморные статуи, возносившие молитву в песне, встретили его вместе с хором поющих девушек, от которых магия лилась как солнечный свет, а сердце сжималось в трепетном предвкушении. Девушки стояли полукругом, смотря на ссутуленную фигуру, обращённую к пришедшим на службу спиной. Экзарх, руководительница хора, помогала себе в дирижировании лёгкими движениями огромных крыльев. На алтаре возвышалась огромная статуя равновесия с горящими синим и красным чашами весов. Своды потолка, как Титаны, придерживали статуи известных Серафимов, чьи деяния были увековечены в легендах. Дино с удивлением обнаружил среди пришедших на службу не только ангелов, но ещё и демонов. Магия лилась из шей и выставленных на показ ладоней, мягко стелясь к головам пришедших на службу. Дино тихонько пробрался к свободному месту, сел на колени и присоединился к общей молитве. Знакомые слова слетали с губ с лёгкостью, словно свора мотыльков, выпущенных из стеклянной банки. И только сейчас Дино ощутил себя поистине вернувшимся домой. И даже ноющие мышцы не смогли затмить это чувство, когда его душа запела вместе с магическим хором, преисполняясь благодатью. Дино видел, как блестят глаза у присутствующих, как на абсолютно гладких и светлых лицах мерцают дорожки очищающих слез, как пришедшие в церковь ангелы и демоны воспевали любовь к их общему создателю, сидя на коленях и вознеся руки к потолку. Ангел заметил Лилу в первом ряду поющих. Они встретились взглядами, и почти детская улыбка дрогнула на её лице, но девушка быстро взяла себя в руки, сосредотачиваясь на песне. Время пролетело незаметно. Когда голоса смолкли, экзарх повернулась к пришедшим лицом, склонилась в почтительном поклоне и пожелала пришедшим хорошего вечера и добрых снов. Толпа ответила единогласно: «Да убережёт Шепфа сон наш!» и принялась расходиться. Лилу быстро спорхнула по ступеням, наконец, позволяя себе крепко обнять Дино. В уголках голубых глаз девушки заблестело, и она незаметно смахнула пальцами выступившие слезинки. — Я так рада видеть тебя живым и здоровым, Дино! — В этом и есть твоя заслуга, — ответил Дино с братской любовью погладив Лилу по спине. Он осторожно коснулся губами её макушки, укрытой чепцом. Жест почти невинный, семейный, потому как Дино всегда относился к ней словно к младшей сестре. Их связывала многолетняя дружба, берущая свое начало еще с беззубого детства. Ему хотелось выглядеть лучшим в её глазах, потому он никогда не позволял себе что-то, что могло бы разочаровать её или расстроить. — Ты не понимаешь, — Лилу осторожно приложила свою руку к его щеке, — я была уверенна, что ты мёртв. Я даже не надеялась больше вновь увидеть тебя. Это… чудо! Дино усмехнулся краешком губ: — Прогуляемся? Лилу с желанием закивала. Они вышли из церкви на улицу и свернули в небольшой сад из целебных кустарников. И хоть Дино был весьма подкован в гербологии, он едва ли смог бы назвать и половину растущих здесь трав и цветов. Живая изгородь вела по незамысловатому лабиринту, пока двое с живым интересом принялись вести разговор. Лилу рассказывала об этом месте, не умолкая и на секунду. Ее глаза горели такой живой радостью, будто она искренне была счастлива находиться здесь, горела этой идей безоговорочной помощи и пользы, которую она может нести бессмертным. Рассказывала об устройстве госпиталя и иерархии в нем, рассказывала о Матери Настоятельнице, о своих новых подругах, и о том, как после войны к ним все чаще стали прилетать за помощью демоны. Это ее удивляло и приводило в восторг. Они заприметили небольшую каменную скамейку под цветущими вишнями, растущими недалеко от больничного крыла. — После той битвы, — Лилу присела на нее, когда Дино спросил её, как она оказалась в самом Госпитале, — сам понимаешь, было много раненых и убитых. Я старалась помочь всем, до кого доходили руки, но этого было мало. Медикаменты заканчивались, как и наша надежда. Но… Помнишь, во время подготовки Люцифер дал мне задание найти медиков? Тогда я отправила письма с просьбой о помощи куда только могла подумать. Но ответа от многих я так и не получила, а те, кто удосужился ответить, в основном, отказывали. Кроме «Поющих Дев». Она замолчала на пару мгновений, и лицо её приняло то выражение, с которым придаются приятным воспоминаниям. — Они явились к нам тогда, когда надежда почти угасла. Явились с песнью, утихомирившей боль и нескончаемы стоны. Подняли на ноги тех, кто казался нам безнадёжным. Я была на подхвате, делала всё беспрекословно, и Сестра Лоретта, которая была старшей в прибывшей группе, обратила на меня внимание. И позвала с собой, когда всё закончилось. Их профессионализм и голоса реально приносили помощь. Я в тот же миг поняла, что хочу и могу быть такой же как они. И ушла добровольно, едва они закончили свою миссию. Я даже… Вещи не собрала. С тех пор я здесь. — Что было с остальными? — Честно — не знаю. Помню Вики крепко досталось от встречи с Мальбонте. Бедняжка… Лоретта лично отпаивала ее драконьими дозами Порошка Забвения. Даже пение не могло угомонить ее крик и лихорадочный бред. Энди тоже с того света достали. Много кто пострадал, работы было непочатый край… Я не выходила из медицинского крыла с момента начала битвы. Не спала, не ела, их было слишком много. Мне казалось, отвлекись я хоть на секунду, то кто-нибудь не выживет. — Ты успела с кем-нибудь попрощаться? — вздохнул Дино. — Ости, — в глазах Лилу вновь заблестели слезинки. — Но как-то коротко, смазано что ли. Она тоже была очень занята. Мы все были заняты. Война закончилась, а мы даже выдохнуть и понять это смогли только через какое-то время. Но Ости… Я жалею только о том, что мы так и не смогли… Проще говоря, наши пути разошлись. Первый год мы ещё пытались обмениваться письмами, но сейчас, как-то всё стихло. Может, это и к лучшему. Наши пути всегда были разными. Мое место теперь здесь. И я счастлива. Дино знал, что Ости для его подруги была очень дорога, что она искренне любила её как женщину, как подругу, как нечто запретное, а оттого и манящее. Он ненароком вспомнил то, как неистово гоготал Люцифер, узнавший о связи между девушками, как подколы срывались с его неугомонного рта, когда они вчетвером сидели Заброшенном Поезде, ещё во время учебы в Академии. Кажется, это было вечность назад: смех, улыбки, музыка, мирная жизнь, совсем другая, не такая как сейчас, и воздушные, полные надежд планы на будущее. — А где она сейчас? — В аду. Где и должна быть. Что конкретно она делает, я не знаю. Здесь мы, если ты не заметил, немного изолированы от остального мира, хоть и демоны, по словам Сестер, стали к нам заглядывать. Но мне, как бывшей студентке Академии — это не кажется чем-то из ряда вон. Хоть и сестры твердят обратное у себя в каморках. Но даже я понимаю, что всё изменилось. — В смысле? — Ты же не знаешь новостей последних двух лет, не так ли? — Лилу, увидев, как выражение полного непонимания сильнее отпечатывается на лице собеседника, фыркнула ни то с грустью ни то с усмешкой. — Информатор в моем лице, мягко говоря, так себе, конечно… Ее тон заставил в воображении Дино нарисовать стремительно сгущающиеся в своих красках предположения. Еще и сама девушка слишком долго молчала, подбирая нужные слова, сделав паузу почти невыносимой. — Лилу, прошу, хватит саспенс нагнетать, я так и поседеть могу. — Закон Неприкосновенности отменен. Дино показалось, будто ему ударили веслом в подбородок. А после окатили кипятком, надели на голову ведро и пару раз ударили по нему молотком. — Предвосхищая! — Лилу перебила едва зарождающееся на языке праведное восклицание, взмахнув ладонью в останавливающем жесте, — еще миллиард вопросов, говорю прямо: понятия не имею, что там случилось на самом деле. Подробностей я не знаю. Я лишь разгребаю последствия. Вот этими вот руками. Лучше расскажи, где ты пропадал. Дино шумно вздохнул, борясь с желанием скривиться. Ему совершенно не хотелось делиться опытом человеческой жизни с кем бы то ни было. Но Лилу — лишь первая и главное — понимающая — слушательница из огромного списка тех, кто будет жаждать услышать невероятную историю его возвращения. — На Земле. Лилу взглянула на него не без озорства: — Это я знаю. Но без подробностей. Прошу, Дино, утоли моё любопытство, иначе я себе такого не прошу, если останусь в неведении. Дино помолчал немного, собираясь с силами. Он бы с удовольствием послушал обо всех душевных страданиях своей подруги, чем попытался бы объяснить ей свои. — Я… — Нет, правду он всё равно никогда не расскажет, — решил, что больше не могу находится в нашем мире. Это было слишком для меня. Поэтому во время битвы я… Сбежал. Да, можешь считать меня трусом. Таковым я себя считаю. Лилу не спешила его заверять в обратном или утешать. Она задумчиво молчала, чуть шевеля подбородком, будто прожевывала невысказанные слова. На ее лицо легла странная тень, но в ее взгляде не было укора. Видимо, она его сдерживала, как и подобает бесстрастному медику. — Не мне тебя судить. — Спасибо. Я попал в Милан. Это город в Италии, если помнишь. Он очень похож на рай, но с некоторыми оговорками. Там я работал учителем истории. — Это вполне в твоем стиле. Но… Как же Люций? Ты и от него сбежал? — Мне пришлось и им пожертвовать. — Эта жертва стоила ему сердца, — слова Лилу больно ударили по затылку, заставив Дино зажмуриться. — Уверен, что так оно и есть. Но ему было так лучше. Наши пути в любом случае должны были разойтись, как когда-то разошелся твой с Ости. Люциферу уготован трон, а мне жизнь в вечных скитаниях, как сыну предателя. По-справедливости, я должен давно уже гнить в тюрьме. Но я этого не хотел. Потому и сбежал, не прощаясь ни с кем. Я просто сделал это чуть раньше, чем надо было. Думаю, ты меня понимаешь. — Понимаю. Вновь между ними повисло задумчивое молчание. Каждый из них думал о своем, но схожем. Но тишина была комфортной для них. Даже отдаленно напоминала ту самую тишину, в которой они когда-то давно корпели над учебниками во дворе Академии. Шепфа, как же это было давно. — Но раз ты здесь, значит у тебя появился весомый повод вернуться? — Лилу всматривалась в его лицо так проницательно, что Дино был уверен, что подруга почувствует и малую каплю фальши и сильно в нем разочаруется. — Люц нашел меня. Долго вправлял мозги, но я упирался. Потом осознал, но стало слишком поздно. Хотелось бы мне все вернуть, да только я даже не знаю, где он. — Думаю, тебе стоит начать поиски с ада. Уверяю, здесь его нет. — Твои слова не лишены логики, — рассмеялся ангел. — Благодарю, — подхватила смех Лилу. Их голоса терялись среди ветвей и листьев сада. Пели райские птицы, провожая уходящий день. На небе, красивого сиреневого оттенка, принялись поблескивать звезды. И спокойствие в душе ангела обняло его грудь изнутри. Смех его был искренним. В нем теплилась надежда, на то, что все будет хорошо. Их минутную идиллию прервал громкий женский плач, слышащийся где-то вдалеке. Он привлек внимание ангелов. Дино завертел головой, в попытке понять, откуда он слышался. Из больничного крыла неуклюже и быстро семенила демонесса с огромным животом. Серая роба на ней была испачкана кровью на уровне таза. Она плакала и кричала, придерживая живот рукой. За ней выскочила послушница. — Нет-нет-нет, пустите меня, я не хочу! — захлебываясь слезами говорила женщина. — Я полечу домой! — Куда ты собралась лететь, ты же вот-вот родишь?! — послушница всплеснула руками от негодования и попыталась схватить десонессу за плечо, но так оказалась на удивление проворной. — Ой-ей, — Лилу поднялась с места, внимательно наблюдая за ними и готовая сорваться на помощь в любой момент. — Это же Ламия. Беременная Метисом. — Метисом? — в изумлении переспросил Дино, запуская в голове новый виток из вороха мыслей. — Как метисом? — Ну и что?! Я не хочу! Нет! Не буду. Оставьте меня! — Демонесса Ламия завыла на протяжной жалобной ноте, внезапно уткнувшись лицо в плечо оторопевшей послушницы. Она продолжила рыдать ей в плечо — Я не буду! Мне страшно… Может, оно все само пройдет? — Дино, я же говорила, что я разгребаю последствия. Буквально, — Лилу бросила на друга короткий осмысленный взгляд. — Мне надо им помочь. А ты отправляйся в ад. Уверена, ты найдешь его. И у вас все будет хорошо. — Мне бы твою уверенность. — Он любит тебя больше всех и всего на свете. И в отношении Люцифера, это не просто громкие слова. Лилу подарила ему на прощание снисходительную улыбку и направилась к голосящим женщинам. Послушница заметила подходящую к ним Лилу, и ее лицо заметно разгладилось от облегчения. Ангел вскинула руки в успокаивающем жесте и осторожно подошла к плачущей демонессе, стараясь не напугать ее еще сильнее: — Я понимаю, тебе страшно, все через это проходят. Но ты же не хочешь навредить своему малышу? Давай вернемся в палату. Мы споем тебе песню, а ты уснешь. Только дай нам помочь тебе… Женщины ушли обратно в госпиталь, оставляя Дино наедине со своими мыслями. Чувствовал он себя хорошо. Крылья почти ощущались родными. Его ничто не держало здесь, однако, некий страх и тревога коварно пытались усмирить ангела. Заставить его продолжать сидеть на месте, замерев перед ответственным шагом. Шагом, который приведет его буквально в ад. Путь предстоял не близкий. Но в сравнении с тем, через что он уже прошел, какое-то расстояние не будет для него преградой. Он встал, последний раз окинул взглядом Госпиталь Поющих Дев и взлетел, пропадая среди сгущающейся ночи, держа курс на столицу Ада. Славный и грозный город — Пандемониум.