S-T-I-K-S. Шустряк.

      Первый проблеск сознания не принес никаких ощущений, кроме тяжести. Ни боли, ни других ощущений своего тела или звуков, лишь давление, сковывающее со всех сторон, и тьма. Мысли? Ощущения? Кто я? Нет никаких ответов, и только тьма, абсолютная и непроницаемая тьма, почему-то показавшаяся такой знакомой, как будто я уже видел, нет, уже чувствовал, нет, скорее всего, я уже был в этой тьме.Но сейчас я как бы и есть сама тьма, я как бы растворён в ней, и время тоже растворено в ней…       Где-то далеко в глубине меня прошла волна, хотя нет, скорее всего, рябь чего-то тёплого и приятного. Я тут же устремился к этому ощущению, но не достиг его и снова лишь тьма, ни мыслей, ни сознания, ни ощущения, только тьма. Время длилось бесконечно долго и оценить даже наличие его хода было невозможно из-за отсутствия мыслей и каких-либо других изменений в бесконечной тьме.       Снова где-то рябь и я устремляюсь к ней, чувствуя что-то приятное, но не могу понять, где оно и достигнуть этого своего стремления. Но мысль о том, что нужно ждать еще, становится основной, вознаграждая меня новой рябью. Уже поняв, что стремиться некуда и это теплое колебание просто колышет тьму вокруг, я стал ждать следующего момента, каждого момента, любого его проявления, не понимая, когда оно произойдет, а, самое главное, желал, чтобы оно длилось вечно.       Вскоре осознание себя стало четким, я - тьма, и что-то во мне колышется, разливаясь теплым и приятным ощущением, но что я? Вопрос самого существования уже не стоял и даже мысли стали более разнообразными, но понимание себя так и не приходило. Рябь тепла постепенно становилась постоянной, и начали случаться волны, которые накатывали на меня, высвобождая из окружающего давления, делая меня бесконечным, но быстро спадая. Я опять попадал в давление, и лишь рябь тепла давала надежду на следующую волну.       После очередной волны на мгновенье все вокруг меня приобрело смысл, раскрасилось множеством цветов и непонятных образов, но, схлынув, она заставила блекнуть их, постепенно растворившись в моей тьме. И снова все повторилось, сделавшись еще ярче и отчётливее, но по-прежнему неумолимо растворяясь во тьме. Всё моё существо сосредоточилось на следующей волне, чтобы кинуться и успеть рассмотреть те яркие сплетения, что она обнажала на столь короткий миг.       С каждой новой волной виденное мною все дольше не растворялось и вот после очередной, образы разноцветных сплетений остались видимыми, освещаясь лишь мелкой рябью тепла. Образы были не статичными, они перемещались и были разными, моё сознание металось от одного к другому, находя то общие черты, то что-то совершенно новое, и каждый раз вызывая внутри меня все больше новых и ранее мне неизвестных чувств.       Вскоре пришло осознание, что как бы далеко я не углублялся во тьму, каждая новая волна возвращала меня назад, где я уже успел изучить все, особенно те самые первые виденные мною сплетения с множественными зеленоватыми нитями. Я уже старался не разглядывать их подолгу, устремлялся в бесконечную даль, как можно дальше, чтобы увидеть что-то новое. Но каждый раз неизменно оказывался возле уже знакомых мне ярких и зеленоватых нитей.       Решив, что дальше мне все равно не заглянуть, я решил изучить то, что меня держит, и вскоре заметил, что образы, виденные мною, не просто не похожи, как мне виделось раньше, а они разные. Не только сами сплетения отличались, но и наличие черных нитей у одного из них. Я более не стремился покинуть их, а лишь с нетерпением ожидал новой волны, продолжая наблюдать, и вскоре заметил то, что вызывает их, то, что вызывает те самые волны тепла, что я так вожделенно ожидаю.       Сплетения с зеленоватыми линиями перемещались, то уходя вдаль, скрываясь во тьме, то возвращаясь, а иногда появлялись и другие, имевшие больше разных цветов, но быстро уходили во тьму, иногда оставляя за собой маленькую светящуюся точку. Эта точка то была одна, то их было несколько и все они отличались цветом и оттенком, но чаще всего яркостью своего свечения. Самое главное, что удалось понять, это было именно тем, что вызывает волны тепла, пронзающие тьму, в которой был растворён я. Я даже предпринял несколько попыток взаимодействия с ними, но, как и сплетения, они оставались неизменными, и я никак не мог на них повлиять, продолжая лишь ожидать следующего момента, когда меня захлестнёт тепло.       Набор зеленых нитей с густыми черными переплетениями появился с очередной горящей точкой, но она была другой. Виденные мною ранее имели свои цвета, свои оттенки и отличались яркостью, но эта, она содержала в себе все, все цвета, все оттенки, и её свет заливал всю тьму, как будто поглощая её. Приближаясь ко мне, она все сильнее и сильнее замещала тьму вокруг меня своим неестественным сиянием, и я даже попытался переместиться вдаль от нее, как делал это раньше, но она притянула меня. Почти мгновенно меня накрыла гигантская волна, на фоне которой все предыдущие были рябью, и вдруг мои мысли, моё сознание распалось на тысячу осколков и начало собираться вновь.       Меня вновь накрыла тьма, точнее, не тьма, а темнота, не та, что на меня давила раньше, а лишь её жалкое подобие, образы сплетений быстро гасли, но при этом вместо того, чтобы погружаться в небытие, постепенно начали всплывать воспоминания и ощущения. Первым делом я осознал, кто я, а уже потом пришло ощущение того, что существую, точнее, пришло ощущение тела, лежавшего на чем-то мягком, и я почти сразу понял, что в постели. Как будто в подтверждение этого, я почувствовал запах чего-то очень знакомого и услышал разговор. Я понимал, что это разговор, но совершенно не мог разобрать слов, хотя, может, и мог, но смысл их я совершенно не мог уловить, и вдруг все стало отчетливым и понятным.       - Ты говорил, что такое поглощение энергии должно его привести в чувство, - проговорил незнакомый голос.       - А ты разве не видишь, - ответил ему другой, глубокий и насыщенный, я бы сказал, оперный голос.       - Вот дерьмо, - прошипел я пересохшим горлом, ослепнув в попытке приоткрыть глаза.       - Ну вот, я же говорил, - подтвердил владелец необычного голоса.       - Шустряк, ты меня слышишь? - обратился ко мне тот, кого я узнал сразу, это был Шутер.       - Не ори, - прошипел я опять, - че так ярко-то?       - Привыкнешь скоро, - сказал он, - глаза твои отвыкли от дневного света, потихоньку сейчас адаптируются.       - Ладно, ты пока с ним посиди, а я схожу, доложусь главному, - сказал обладатель странного голоса.       - Я с тобой, - поддержал его другой неизвестный.       Звук аккуратно закрывшейся двери указал мне на то, что они осуществили свои намерения, и я еще раз попытался потихоньку приоткрыть глаза, вышло, но пришлось болезненно щуриться и обливаться непонятно откуда появившимися слезами. Я решил смахнуть рукой излишек влаги, но было такое ощущение, что у меня к руке привязан автомобильный аккумулятор, и это простое действие я выполнил с большим трудом.       - Я так понимаю, меня откатом накрыло? - поинтересовался я.       - Угу, еще каким, - скупо ответил Шутер.       - Эти двое знахари, как и ты?       - Да, Факир - мой учитель, он в Клине живёт, а другой - это Жнец, культовая личность в наших кругах, - с придыханием произнёс он. - Вызвали аж из Колизея, его твой случай очень заинтересовал, он нам существенно помог, мы до него на месте топтались, без его советов не уверен, когда бы тебя поднять удалось.       - Подробности потом, - прервал я его, - сколько дней или недель я тут валяюсь?       - Недель, - он усмехнулся, - ты тут больше четырёх месяцев в лежке.       - Ахренеть, - выругался я от полученной информации, после чего продолжил расспрос, - руками еле шевелю, потому что порвать успели и заросло плохо?       - Зарастать-то было нечему, физических ранений ты не имел, а вот лежка на такой срок мышцам на пользу не пошла, но как вставать начнёшь, я думаю, за неделю в норму придёшь. Но сегодня лежать, - поднял он голос, когда я начал шевелиться, - с завтрашнего дня начнёшь, вот тебе на сегодня, - пододвинул он тумбочку ближе, - никаких других нагрузок, вода и живец, на этом пока все.       - Подожди, последний вопрос, - остановил я Шутера, направлявшегося к двери, - я так понимаю, вы меня тут жемчугом напихивали, я прав?       - Прав, - коротко ответил он.       - Заставившая меня очухаться была белой?       - Белая, но все вопросы потом, - спокойным голосом ответил мне Шутер и закрыл за собой дверь.       «Белая, твою же мать», - выругался я вслух, оценивая, насколько я попал. Если черные с красными я добыть сумею, рано или поздно рассчитаюсь с долгами, сколько бы их не было, но о белой я такого сказать не могу. Белый жемчуг не попадается в обычных тварях, по рассказам Косого он есть только у скребберов, а они ой как отличаются от любых других. Когда я спросил, как они выглядят, он, задумавшись, ответил лишь одно, если я увижу когда-нибудь что-то живое, что не похоже ни на одну другую тварь, виденную мною ранее, это и будет тот самый загадочный скреббер.       Да, на них охотятся, но собирают целые армии, есть, конечно, другие способы охоты, но нужно иметь опыт, сильные и развитые дары. Скреббер в одного может уничтожить орду в тысячу голов тварей играючи, уничтожить любой стаб, независимо от его обороны. Даже для внешников с их передовым оружием не всегда оказывается по зубам такая добыча, а для меня нет ни единого шанса даже думать о таком. Погрузившись в рассуждения о будущем пожизненном рабстве и о возможных дальнейших вариантах развития событий, я уснул.       Проснувшись, первым делом принялся за разрабатывание рук и ног, предварительно подкрепившись заботливо оставленной на тумбочке едой. Перед тем, как попытаться сесть, я битый час поочередно поднимал конечности, интенсивно сгибая и разгибая в суставах, и уже только после этого решил сесть. Устойчивость была никакая, тело, привыкшее к монотонному лежанию, отказывалось подчиняться, постоянно стараясь завалиться набок. Выполнив команду «сидеть» несколько раз, я все-таки начал принимать более или менее уверенное сидячее положение и решил перейти к следующему этапу реабилитации.       Первая попытка встать не увенчалась успехом, как и последовавшая за ней, лишь с третьего раза я смог простоять на ногах несколько секунд, после чего опять плюхнулся на койку. До обеда я не прекращал тренировался и уже смог передвигаться по палате, где находился, хотя ощущение того, что у меня вместо ног ходули с шарнирами, доставляло неудобство.       - О, вы уже встали, - раздался из-за спины удивленный прелестный голосок, развернувшись, увидел не менее очаровательную миниатюрную огненно-рыжую девушку в белом халате.       - А постучаться? - притворно возмутился я, развернувшись к ней.       - А вдруг вы спите, - ответила она, собирая посуду, оставшуюся от моего завтрака.       - Тоже верно, - спасовал я и добавил, - вдруг я тут не одет?       - У вас есть хвост или может лишние конечности, как у атомитов? - спросила она с забавным прищуром.       - Был бы хвост, я бы им повилял, а остальное, как и у всех, стандартный набор.       - Ну, тогда я все уже видела столько раз за то время, что работаю в больницах, что удивить бы смог только виляющий хвост, - ответила она, задорно рассмеявшись.       - Я бы тоже удивился, если бы у меня был хвост, - ощупывая руками предполагаемое место его прорастания, сделал озадаченный вид.       - Вам обед принести или спуститесь сами? Столовая у нас на первом этаже, лифт имеется, - уже в дверях поинтересовалась девушка.       - Думаю, сам, - ответил я, и дверь за ней тут же закрылась.       Есть я пока не хотел, поэтому принялся ходить по периметру помещения, а подойдя к подоконнику, взялся с его помощью приседать. Через несколько часов меня все-таки посетило чувство голода, и я решился прогуляться вниз. Выйдя из палаты, я обнаружил, что она находится в самом конце коридора, почти напротив лестницы. Решив не пользоваться лифтом, пошел вниз по ней. Эти три этажа показались мне бесконечными, хватаясь за перила, я преодолевал каждую ступеньку и уже через этаж пожалел о своём решении, но понимание необходимости приведения себя в тонус продолжало подталкивать вперед.       Обед был шикарен, совершенно не хуже того, к чему я привык, питаясь в «Веселом Рейдере», мне даже пиво налили без каких-либо проблем. Набив живот до отвала, памятуя опыт спуска, воспользовался лифтом для подъёма наверх. В палате меня уже дожидался Шутер, сидя на стуле и закинув ноги на другой.       - О, вернулся, - выдал он, когда увидел меня.       - Куда же я денусь на таких ходулях, - посетовал я, указывая на свои ноги.       - Поверь, через неделю будешь бегать, забыв о своей проблеме. Я тут вот по какому делу, - продолжил он после паузы, есть к тебе одна просьба, причем весьма деликатная. Ты, когда отсюда выйдешь, а случиться это скоро, попадешь на чествование своей персоны.       - На хрен надо, - грубо перебил его я, - не хочу в этом участвовать.       - А тебя и не спросят, те, кому ты жизнь тогда спас, в любом случае силком затащат в бар, так что выбора тебе никто не дает.       - Вот же блядство, в следующий раз просто свалю, пусть жрут, проблем меньше.       - Так вот, просьба та исходит от Шатуна, и состоит она в том, чтобы ты сам особо о произошедшем не рассказывал. Скажи, мол, откат накрыл, с головой плохо, все поверят, так как знают о последствиях такого. Сам больше слушай, что будет рассказывать Дикий, да что Глыба добавит, он, конечно, чуть меньше первого в курсе, но его тоже попросили немного подкорректировать рассказ.       - И зачем такое представление?       - Дар твой очень особенный, об этом я и раньше подозревал, но даже поверить боялся. Жнец подтвердил мои опасения, как только тебя увидел. Подробности все будут в вечер чествования, Шатун сказал, что лично хочет с тобой об этом поговорить, а уж после разговора ты сам решишь, что тебе с этим делать. Но над созданной легендой, причем в твоих интересах, работать начали с первых дней после происшествия.        - Ладно, - согласился я, - если уж лидер стаба просит помолчать, дело тут непростое.       Шутер еще поведал о том, что благодаря моему дару не умер ни один рейдер, была пара покалеченных, но, в отличие от меня, они уже давно продолжают бегать по кластерам, хвастаясь всем, что пережили встречу со столь матёрой тварью. Вывезли оттуда очень много, воспользовавшись получившейся тотальной зачисткой, брали даже ту технику, что стояла на полной консервации, раньше на нее никогда времени не хватало.       Благодаря удачному рейду оборона стаба существенно пополнилась, даже пришлось расширять склады. Целую неделю в Бастион тянулись вереницы караванов для того, чтобы оторвать свой кусок пирога, но сейчас в стабе уже спокойно. От моего вопроса о размере моего долга он ушёл, ссылаясь на то, что Шатун лично даст ответ при встрече.       В этот же день меня посетили Глыба с Яной, узнав о том, что я очнулся. Порадовали меня размером моей доли, после чего рассказали историю моей эвакуации. Дикий, как оказалось, сразу залил в меня живца, а подоспевший знахарь вкатил дозу лучшего спека, обычно это лучшая первая помощь при тяжёлом откате в большинстве случаев. Осознав, что все твари вокруг умерли и не представляют опасности, Глыба так же принялся помогать. Пока меня стабилизировали, Дикий поговорил с Шатуном, и тот отдал приказ Глыбе о моей срочной эвакуации, выделив несколько своих людей.       Рассказанное далее повергло в шок, меня погрузили в машину, посадив туда же слегка подбитого рейдера. Глазу топтун умудрился оторвать кисть правой руки, знахарь на месте остановил кровотечение, сделал перевязку и, как уже негодного к бою, отправил с нами. В другую нашу машину положили еще одного покалеченного, также после вмешательства знахаря, но тот был тяжелее ранен, и его погрузили в сон, обколов спеком.       По пути вторая машина пробила колесо, и пришлось остановиться для его замены в сопровождении конвоя. Глыба и Кум прикрывали машину со мной, пока остальные разбирались со вторым внедорожником, как вдруг сидевший рядом в кузове Глаз мгновенно перемещается к колесу машины уже в полумёртвом состоянии. Знахарь, которого отправили с нами, мгновенно понял, что у него споровое голодание и отпоил его живцом. Придя в себя, тот стал нести какой-то бред о том, что время вокруг остановилось, все стало зеленым, и он не один день просидел без еды, без глотка живца и воды, прячась от солнца за машиной.       Сначала никто не воспринял это всерьёз, пока Дикий не подтвердил знахарю, что такое вполне может быть. В итоге Факир принял решение о том, что только он поедет вместе со мной в машине, также туда сложили запас еды, воды и живца. В реальном времени мы добрались до стаба уже к вечеру, пришлось несколько раз пополнять запасы в машине, поскольку в моменты моих приступов я останавливал время на период от одной недели до суток. Факир, говорят, матерился каждый раз от того, что во время остановки времени ни выйти за пределы купола, ни как-то воздействовать на меня не удавалось, так как я становился призраком и по всем его ощущениям превращался в пустое место. А в промежутках он еще и пытался вливать в меня живец и колоть спек, в общем, он сказал, что у него ко мне отдельный счёт.       Больше ничего интересного не было, рассказы о том, как им пришлось несколько дней разгружать вереницы грузовиков с кластера, планировать, куда поставить новую технику и обмывать столь удачный рейд, меня интересовали мало. От меня они ушли, когда время уже подходило к ужину, заодно рассказав о пополнении в отряде. Новым членом стал сенс, причем весьма недурственный. Он переехал в Бастион из Берегового, сославшись на то, что устал рисковать хождением в быстрые кластеры возле Пекла и хочет немного пожить безопасно. Поэтому предложение Глыбы его абсолютно устроило.       Сидеть в больнице меня не прельщало, и уже по истечении трех дней под ругань Шутера я покинул её. Как он и предсказывал, шансов отбиться от приглашения в бар мне не дали, я стал местной знаменитостью, пока доковылял до дома, мне приветствиями отдавили всю и без того вялую руку. Встретивший меня по дороге Жига услужливо предложил закинуть меня в комнату, я отказался, чем вызвал уважительный кивок Шайтана, они все как раз вернулись с небольшого рейда.       Вечером я спустился на общий сбор, где, в отличие от обычной программы мероприятия, все свелось к назначению даты чествования меня, тем более, что все это не потребует никаких средств от меня или группы, сейчас почти каждый рейдер готов проставиться мне, и не только те, что обитают в Бастионе.       - Засветился я знатно, - посетовал я на рассказ Глыбы.       - Согласна, хреново, больше не найдется ни одного идиота, что вызовет тебя на Арену, не видать нам легких барышей, - притворно посетовала Яна.       - Не факт, - опроверг Шайтан, - шваль-то да, а вот кто-то, кто реально захочет силами померяться, на Арену не позовет, он в кластерах тебя найдёт.       - Так, когда посиделки-то, ты уже в норму пришёл? - поинтересовался Кум.       - Пить могу, - съехидничал я, - хотелось бы побыстрее с этим разобраться, может, отпразднуют, да поскорее забудут? - предположил я.       - Не думаю, что сразу, - вставил свой комментарий Жига.       - Согласна, - подтвердила Яна.       - Тогда давайте на завтра, - предложил я, - не будем тянуть.       - На том и порешали, - подтвердил все время молчавший Глыба, - пойду договариваться в «Тихую гавань».       Изрядно вымотавшись, я поднялся к себе, где незамедлительно упал на кровать, начав перебирать поганые мысли в голове, о размере своих долгов и о сути предстоящего разговора с Шатуном. Устав мучиться предположениями, отвернулся к стенке и заснул.       Доковыляв до входа в «Тихую гавань» совместно с Кумом, я начал жалеть о том, что согласился на эту попойку. Уже у входа меня встречал десяток рейдеров, бесцеремонно обнимавших меня, при этом хлопая по спине, а пока от входа дошёл до стола, расположенного в центре зала, всей душой возжелал сесть на яхту и провалиться в другой мир еще раз.       Я и раньше не любил всякий официоз, предпочитая этому тихие посиделки в кругу друзей и хороших знакомых, что уж говорить о том, что меня поздравляет больше пятидесяти разных совершенно незнакомых мне людей, с большей частью из которых в стабе лишь взглядом пересекались. В какой-то момент я перестал напрягаться, расслабившись, поддался течению, за что был вознаграждён быстрым переходом от поздравлений к рассказу о происшедшем.       Встав и подняв кружку с чем-то более крепким, чем пиво, Топор начал рассказывать от момента приезда на место. Как выяснилось, он был тем самым, кто сидел в БТРе, и начало всей заварушки мне было совсем неинтересно, так как я его помнил досконально, а вот то, что было после того, как я и Дикий закончили, хотелось бы послушать.       - Слышу в рации истошный крик одного из сенсов, - продолжал Топор свой рассказ почти в полной тишине, - я аж удивился, мол, элитник по фронту, я турель туда-сюда, пусто все. Вдруг прямо передо мною тварь материализуется, да такая, что в визор мой только пузо и входит, грохот страшный по ушам вдарил, тварь немедля на броню мне заскакивает. Я, конечно, гашетку зажал, ну, тут сами понимаете, уже начала жизнь перед глазами фоном пробегать, и вдруг я вижу, как эта туша падает назад, а мне все люки кровищей заливает. Давай крутить башней, а на поле ни одной развитой твари не шевелится, лишь мясо валяется разной степени нарезки, сверху еще дергающийся рубер мимо визора упал, я дострелял в него остатки ленты и ничего понять не могу, в эфире по-прежнему паника и истерика сенса.       -Уступи тем, кто видел, а не сидел в консервной банке, - пробубнил огромный рыжебородый мужик, я видел его ранее, по-моему, он входил в одну из команд дальников, что к Пеклу ходят.       - Куда посадили, там и сидел, - возразил Топор, выказывая своё недовольство прерванным рассказом как-то так, что все поняли, что он не всерьёз.       - Да успокойся, братка, - улыбнувшись, примирительно протянул тому стакан викинг, - я же не к тому, что ты там отсиживался, а к тому, что все, что ты видел, это щель, а мы с ребятами, когда первая волна началась, бросили тех, кто складом занимался и к вам через забор махнули.       - Ну, так-то да, - подтвердил сказанное Топор, - ни хера видно не было.       - Так вот, волна первая схлынула, - продолжил викинг. - Выстрелы только для добивания ползущих звучать стали. Я тоже к прицелу приник, стал жрачей выглядывать, что на нас шушару всякую гнали. Потом все, как Топор вещал, истерика сенсов, многие видели, как элитник проявился, но мне не свезло, я увидел рубера еще в полете, когда тот толпу, что мы положили, в один прыжок перемахивал, вот по нему-то я и начал огонь вести.       - Ага, в один прыжок метров тридцать пролетел, - подтвердил Глыба, - да еще и взялся из ниоткуда.       - Бахнуло, я даже не понял, что это, как будто, батальон пехоты в унисон выстрел сделал, а у меня в прицеле из правого глаза рубера мозги на улицу выходят, - продолжил рассказ рыжий мужик.- Ладно, думаю, хорошо из дома снайпер сработал по летящей мишени, возьму на прицел другого, открываю левый глаз, чтобы другую цель найти, и тут на тебе, топтун, теряя лапы, кубарем валится, жрач тоже без лап, мозгами пораскинул, лотерейщики разом навзничь падают, а народ по ним лупить почем зря продолжает. Я тогда левее себя тушу-то и заметил, да какую тушу, с автобус размером, прет на БТР, лапами махая. Позиция у меня сбоку удобная, решил хотя бы попытаться ей в споровый мешок попасть, когда та броню ковырять начнёт.       - Пока ты там целился и ожидал ковыряния брони, я уже памперсы менял со скоростью пулемётной ленты, - выдал Топор, чем вызвал приступ всеобщего хохота.       - Ну, так вот, взлетает она наверх, размахивается, чтобы по башне лапами влепить, несмотря на то, что ей в пузо из двух стволов накатывали, - махнул он призывно стаканом в сторону Топора, - и вдруг начинает вытягиваться в струнку, вздымая лапы вверх. Я аж замер, впервые такое видел, сейчас, думаю, какой-нибудь дар использует так, что всем нам тут сильно плохо станет, не факт, что лишь скрыт у нее был. И тут из пасти огненным фонтаном кровища с потрохами во все стороны хлестать начинает. Ну а потом так картинно, как в фильмах старых про ковбоев, хренак, и навзничь растягивается возле машины, неужто, думаю, танкист успел пальнуть, а нет, дуло только крутит в ту сторону. Я-то за всем в прицел смотрю, вообще ничего не понял, глаз опять второй открываю и вижу, как на грузовике, что ближе к дому, рубер стоит и лапами машет, а добрая половина морды его элитнику на брюшко падает и весело скатывается вниз с дергающейся твари. Чуть погодя рубер за ней следом, как раз под пулемёты, что с БТРа так и шили элитке в пузо.       - Ну да, было, - вставил Топор, ответно махнув рассказчику стаканом.       - Я просто в полном офигевании от происходящего и, как вы думаете, что я вижу? Рядом с элитником, еще не до конца отдавшим концы, стоит вот этот вот балбес, - указал он на Дикого.       - Это почему же балбес? - возразил тот.       - Да потому, что стоял, спокойно зажав сигару в зубах, с «Барреттой» наперевес и в очках дурацких, как на тех самых постерах к дешёвым боевикам, Рембо этакий, дрыщеватый, правда, немного, - народ закатился хохотом, а Дикий стал всем комично демонстрировать свою мускулатуру.       Остальные наперебой либо подтверждали рассказ полностью, либо частично виденное, но общая картина мне уже была понятна, получилось эпично, вот одного я не мог понять, причём тут я, если все поняли, что Дикий всех тварей повалил, пока он не потребовал тишины, подняв бокал над столом.        - Красиво вышло, я понимаю, но поверьте, в тот момент я столько кирпичей отложил, что можно было бы еще один периметр в Бастионе отгрохать, - начал он так, что все хором заржали. - Тварь та проявилась в нескольких метрах передо мною, все, думаю, отбегался, ни семьи, ни детей, ни скучной работы, - выпалил он очередную шутку. - Вдруг весь мир замедлился, а меня обнимает вот этот господин, - ткнул он в меня пальцем, - нет, я все понимаю, нам конец, но я не очень мальчиков люблю и даже в такой момент не готов, - он не успел завершить фразу, все опять заржали, а я подумал, что вот тут-то и начинается официальная история, которую меня так просил послушать Шутер. - Представляете, он меня держит, а весь мир вокруг, как в кисель попал, медленно все так, видно, как пуля сбоку в сторону элитника летит, медленно так летит, как муха, обожравшаяся сгущёнки, и тут я понимаю, что мне нужно делать. Две гранаты из-за пазухи в открытую пасть элитке без чеки вкладываю, с винтовки всех поливаю, а Шустряк меня носит и крутит, чтобы я всех отстрелил и вдруг все вновь завертелось. Тут я и решил, что сигара - это прямо вариант для того, кто такую тварь в соло завалил.       - Ты, солист, без Шустряка с его клокстопом уже бы давно удобрением лежал на одном из кластеров, - выкрикнул кто-то с дальнего стола.       - Думаю, добрая половина, если не больше, удобрением бы лежала, - поправился Дикий. - Так что в очередной раз за Шустряка.       Больше интересных баек не было, отдельные разговоры о хабаре, о том, что Бастион, и не только, мог полностью опустеть, о том, кто и на чём крутил такие вылазки в дальнейшем. Уже когда вечерело, ко мне подошёл официант, сообщив, что я могу подняться в любой момент в конференцзал, когда устану от этого балагана, особенно подчеркнуто он выделил последние слова. Я тут же решил воспользоваться данной возможностью, с фразой о том, что вызывает начальство, откланялся и вошел в дверь рядом с барной стойкой.       В конференцзале за большим столом, занимавшим почти всё доступное пространство помещения, меня ожидали. Сидело трое, Шутер и двое незнакомцев, хоть мне и не удалось сразу понять, кто из них Шатун, но одного я почему-то сразу выделил.       - Проходи, присаживайся, где удобно, - Шутер заговорил первым, - сейчас еще двое подойдут, они так же поучаствуют.       - Не вопрос, - сказал я, присаживаясь на ближний стул.       - Добрый, - услышал я знакомый оперный голос, я его уже слышал, когда находился в палате, но тот, кто прошёл и сел на свободный стул, совсем ему не соответствовал. Жилистый, невысокий человек очень диссонировал такому бархатному голосу, который должен принадлежать тучному человеку.        - Все в сборе? - с каким-то мальчишеским задором произнёс моего возраста пацан, одетый в яркий халат со странными синеволосыми девочками. Видел я его в первый раз и внешне он был моим ровесником, но его поведение соответствовало детскому, отчего я и принял его за пацана, пока не увидел лицо.       - Итак, для начала я всех представлю, - заговорил тот, в ком я подозревал Шатуна, на вид постарше меня, но ненамного, хотя здесь в Улье возраст очень субъективная вещь. - Я Шатун, может, ты даже меня знаешь, это Тихий, мой зам, - сказал он, указывая на второго, сидевшего рядом с ним, и если бы не разные лица, то по ауре вокруг них я бы сказал, что они братья, дети одной волчицы. - Шутера ты знаешь хорошо, рядом с ним Жнец, - указал он на того самого, чей голос ввел меня в ступор, - ну, и Факир, это штатный знахарь из Клина, собственно, этим троим ты и обязан тем, что живой и дар твой в порядке.       - Спасибо, - невольно, но искренне поблагодарил я, - хотелось бы знать условия возврата моего долга.       - Долга? - переспросил Шатун.       - Да вы же меня жемчугом поднимали, - махнул я рукой на знахарей, - и если красные и черные меня не беспокоят, добуду, даже с процентами, то последняя белая приводит меня в замешательство, а именно её мне скормил Жнец.       - Хм, - протянул Жнец на выдохе, - очень интересно, с чего вы взяли, молодой человек, что именно я вам её скормил?       - Видел, если можно так выразиться, - в этот момент у Жнеца поднялась одна бровь.       - Так, предлагаю по порядку, - прервал Шатун Жнеца, явно хотевшего что-то спросить. – Скажи, Шустряк, ты все помнишь, что было до и во время того рейда?       - Да, конечно, хотя я по просьбе Шутера внизу не один час комедию с амнезией ломал.       - Ну, хорошо, о том, что ты в курсе, как тебя везли, я знаю, - продолжил Шатун, - Глыбу и команду твою я также попросил не рассказывать подробности твоей перевозки, чтобы не порушить легенду, которую мы тут тщательно культивировали, пока ты в себя приходил.       - Спасибо, конечно, но зачем такие сложности - приписывание мне дара клокстоппера, да ещё такого нереального, ведь все в курсе, что если клокстоппер человека пододвинет в ускорении, то все кости ему сломает?       - Вы не очень много знаете, молодой человек, есть клокстопперы, способные на такое, но поверьте, то, что вытворяли вы, а Дикому нет смысла нам байки рассказывать, ни одному из клокстопперов даже в самом лучшем случае и не снилось, - разрушил мою версию Жнец.       - Хорошо, даже если это так, какой смысл скрывать мой дар?       - В жизни не поверю, чтобы Косой тебя не предупредил о том, как вредно, когда все знают всё о твоих дарах, - почти расхохотавшись, сказал Жнец.       - Косой? - спросил я, когда отошел от шока, - откуда вы знаете?       - Я предлагаю закончить с интеллектуальной игрой в вопросы и ответы, - прервал нас Шатун, - лучше выложить все карты на стол. Для начала, Жнец, расскажи ему о его даре, - обратился он к нему.       - Рассказать? Можно и рассказать, но для начала ответь-ка мне, Шустряк, на один вопрос. Что ты знаешь о видах даров?       - Ну, немного, видел телепортеров, телекинез тоже видел, и клокстоппера крутого на Арене, много уже повидал я даров.       - Ясно, ничего ты не знаешь, - продолжил Жнец, - это ожидаемо, не знахарь ты, тебе такое не нужно. В общем, грубо говоря, все дары условно делятся на три вида. Первый - это обычные, все, что ты назвал, такие и есть, иногда они еще бывают, я это называю, комплексными, но многие знахари предпочитают слово - взаимодействующие.       - Это как? - перебил я его, почувствовав новую ветвь информации.       - Очень просто, есть, к примеру, два рейдера, один из них может струю пламени или шар огненный выпустить, а другой бьёт зарядом электрических молний. По сути это простые дары, но если и у того, и у другого они комплексные, то два таких рейдера могут объединиться и, синхронизировав выстрелы обоих, сформировать плазменный шар или луч, а это уже совсем другая по уровню сила.       - А у одного оба таких могут быть? - опять я перебил его, чем заслужил неодобрительный взгляд.       - Могут, но очень редко, но вернемся к типам. Так вот, эти дары по мере употребления гороха и жемчуга усиливаются, но чем дальше, тем сложнее и другого развития у них нет. Шары у пирокинетика будут больше, летать дальше, температура выше, но, к примеру, подавлять пламя он никогда не сможет, если не получит другой дар. Вторая группа даров более редкая, их называют неизменными или абсолютными, их мало и, как правило, они не развиваются никак.       - Это хиктеры, - в очередной раз я прервал его повествование.       - Нет, хиктеры просто получают максимально развитый дар и невозможность на длительное время приобрести новый, если, конечно, не употребляли белый жемчуг, чтобы стать такими, - он прищурился и посмотрел на меня как-то хитро. - Самый яркий пример абсолютного дара — это статуя, обладатель такого дара просто каменеет или покрывается металлом и с ним ничего нельзя сделать, таким даром нельзя управлять, нельзя развивать, он действует сам, без воли своего владельца, поэтому так и называется.       - О как, - многозначительно протянул я, тем самым в очередной раз вызвав его прищур.       - Я понимаю, что данная лекция интересна больше для знахаря, но все-таки дослушать вам её нужно, - уже видимо теряя терпение, разъяснил Жнец.       - Нет, что вы, я не против лекции, и мне интересна любая новая информация, даже если она не касается меня напрямую.       - Хорошо, тогда продолжим, последняя и самая малочисленная группа даров зовётся, да никак она не зовётся. Ни разу не слышал, чтобы три знахаря одинаково такой дар классифицировали, в общем, это дары, имеющие грани своего развития.       - Как у меня, я так понимаю? - спросил я, увидев, что Жнец явно ожидает от меня реакции.       - Именно, их так же много, например, бесполезный на первый взгляд дар, позволяющий чувствовать животных, птичек, всяких грызунов и котов, может получить грань развития, которая позволит видеть и слышать все то, что видит и слышит зверёк. - В этот момент у меня перед глазами отчётливо встала мордочка кота, слушавшего, что же я такое говорю поверженному на Арене врагу, и я невольно перевёл взгляд на Шатуна, который в свою очередь никак не отреагировал. Жнец тем временем продолжал, - может появиться грань, позволяющая управлять животными, сам понимаешь, такой дар очень полезен для его владельца - шпионить, наблюдать незаметно за кем угодно, вот поэтому владельцы такого дара не афишируют его обычно.       - Ну да, мне бы не хотелось, чтобы пятнистый котик владельца созерцал меня нагишом в душе, - произнёс я и опять увидел все то же невозмутимое выражение лица Шатуна, а я почему-то уверен, что кот тот его, и дар у него такой имеется.        - И не только поэтому, сам понимаешь, мышь, сидящая под кроватью у группы, может столько узнать, что мама не горюй, ну, а теперь обсудим тебя. Твой дар еще большая редкость, чем всё озвученное ранее, и даже ксер не так редок, как тот, что выпал волей Улья тебе, - снял он у меня с языка вопрос. - Все дело в том, что у такого типа даров есть ядро, на которое плюсуется то, что мы называем гранями, чувствовал ты животных, получил грань, стал видеть их глазами, новая грань, и ты ими уже управляешь. Но каждая следующая, так или иначе, происходит именно от этого ядра, и пускать огонь из глаз крысы у тебя никогда не выйдет.       - Суть я ухватил, - решил я дать Жнецу знак о том, что смысл я понял и дальнейшие разъяснения и втолковывания мне не нужны.       - Ядро твоего дара - это не редкость, как грань или одна из составных частей дара, у сенсов, ксеров, да много у кого, но не в чистом виде, а как примесь, потому что в чистом виде пространство этого мира бессмысленно и использовать его нельзя. Но если вдруг оно становится ядром и начинает формировать грани, смысл появляется, да еще какой, ты не просто становишься прозрачным, а исчезаешь из пространства, ты не просто замедляешь время, а переносишься в пространство, где его нет, и взаимодействуешь с этим пространством, бог знает, какие еще комбинации могут быть.       - Я по-прежнему не могу взять в толк, зачем скрывать такое?       - Все просто, сейчас я тебе расскажу судьбу последнего владельца такого же дара, как и у тебя, называется он «Мастер Улья», дар в смысле, а не владелец. История очень давняя и лично я свидетелем её не был, но источники заслуживают всяческое доверие. Жил-был рейдер со средними дарами и никому не мешал, как вдруг у него появился дар «пустышка», ни с чем не связанный, то самое пространство улья, что и у тебя, - указал он на меня пальцем, - расстроился рейдер, тот заплатил знахарю и опечалился, столько сил, столько гороха, а получил «пустышку». А через некоторое время грань стала формироваться, и знахарь разглядел в ней копию дара, что позволяет кисляк вызывать, сообщил об этом владельцу, тому полегче стало, но все равно дар тот специфический, монстров отпугивать можно или людей запахом шугануть. Опробовать он решил его в отдаленном кластере, активировал и вправду кисляк стал подниматься, а отменить не смог. Кластер тот в течение десяти минут на перезагрузку пошёл, он аж себе не поверил, подумал, что так совпало. После трех повторений и перезагрузки небольшого стаба он полностью убедился, что именно он виновен в этом и на радостях об этом похвастался в баре. Уже следующим утром его жизнь изменилась, железная клетка, прикованные руки, чтобы до земли не достал, именно так дар его активировался, и использование как инструмента в войне за ресурсы или орду отпугнуть перезагрузками на их пути. А позже, когда и до других сильных мира сего слух о нем дошел, тут такое началось, резня, кровь, он переходил из одних рук в другие, но жизнь его так и продолжалась в клетке. Лет пятьдесят он думал о том, как с этим покончить и вдруг случай помог, когда на очередного его хозяина сосед напал, он как-то изловчился и перезагрузил весь стаб, да так, что мало кто выйти успел, накипело у него сильно, сам, конечно, тоже сгинул. – Жнец, договорив, сделал паузу.       - Я так понимаю, что вся проблема не в том, что я могу остановить время, хотя подозреваю, возможность попасть куда угодно и убить кого угодно тоже существенна, предполагаю, что могут появиться более интересные грани, - выдвинул я своё предположение.       - Именно, - на сей раз ответил Шатун, - и если ради захвата тебя нужно будет сравнять с землёй Бастион, сравняют, ни Клин, ни Береговой и даже Колизей для тебя не смогут стать защитой, если о твоём даре узнают.       - И что же мне тогда делать?       - Все просто, поддерживай легенду, в нее все без проблем поверят, с учётом того, как мы это все обставили. Я даже публично с Глыбой поговорил о том, чтобы тебя в группу к себе забрать из-за этого, мол, мне крайне необходим такой уникальный клокстоппер, как ты. Я думаю, о той громкой перепалке с нашим участием даже в Колизее уже знают, в общем, почву мы подготовили. – Проговорил Шатун с явным ожиданием от меня ответа.       - Хорошо, Глыба и группа, это один разговор, с ними можно договориться, тем более, что Бастион для них как дом родной, а Дикий и Глаз, что с ними делать, и тот и другой знают о том, что эта легенда пустого яйца не стоит?       - Дикий наш человек, как ты думаешь, что он сделал сразу после того, как в тебя живец заливать начал, когда ты выключился? Он в рацию код специальный сообщил, означающий, что там, где он находится, происходит что-то такое, что важнее всего. Сразу вся наша группа туда стянулась из близкого круга, он надежный и проверенный человек. Глаз, тот да, он не такой, но ты его так припечатал, что ему знахарь срочно понадобился, а по секрету расскажу, что очень часто у пострадавших от спорового голодания бывает амнезия, а если еще и помочь, - он глянул на Шутера, - то точно будет.       - Хорошо, этот вопрос мы решили, я согласен придерживаться данной версии, тем более, что, кроме Дикого, никто всю подноготную не знает. Теперь то, зачем я сюда пришёл, хочу узнать размер моего долга и условия возврата, - решил я перейти от рассказов к делу.       - Ничего, - произнёс Шатун, осклабившись, - мне ты не должен ничего и стабу ты ничего не должен. Весь тот жемчуг, что тебе скормили, был с тех тварей, что на базе вскрыли, и поверь, когда на дележе поднялся вопрос о таком решении, многие не только согласились с тем, что все пойдет тебе, но даже предложили добавить своего. Если бы не столь удачная активация дара, почти все бы полегли. Адекватные командиры, а неадекватных я бы с собой не брал вообще, понимают, чем это грозило бы для них и безопасности стаба, и не только нашего. Потеря такого количества отборных бойцов могла вызвать серьёзное шатание в регионе, так что по жемчугу и гороху вопросов к тебе нет. Даже долю твою с базы Глыбе отдали, он заботливо под твои калибры выбрал, почти все для твоего подствольника забрал.       - А белая, ей же цены нет? - спросил я, когда Шатун закончил.       - Белая была моя, - промолвил Жнец, - цена её и вправду велика. Не слышал я, чтобы часто ими торговали, да и, как правило, попадая в руки к рейдеру, поглощается она, не задумываясь, ведь она единственная не может дать никаких негативных последствий, да еще и имеющиеся уберет, хоть ведро жемчуга перед ней съешь. Скажи-ка, молодой человек, а что для тебя жемчуг вообще значит? - спросил он и катнул в мою сторону белую отливающую перламутром жемчужину.       - Жемчуг, - я задумался, поймав её и ощутив тепло в руках, - я, конечно, понимаю, что это местная валюта, что-то вроде денег в моём мире, но я их воспринимаю скорее, как средство достижения своей цели, но при этом я не стремлюсь иметь у себя ведро в подсобке. - Покрутив немного жемчужину между пальцев, катнул её обратно по столу Жнецу, заметив при этом, как Шутер и Факир её проводили взглядом, в отличие от Тихого и Шатуна, у тех она не вызвала особого интереса.       - И какой же цели вы желаете достигнуть? - спросил заинтересованно Жнец.       - А вот этого я не знаю, но бить зараженных мне неинтересно, я бы этим занимался лишь по нужде, мародерить склады также не стремлюсь, и то и другое просто необходимость для выживания. Вообще, я давно думаю о том, чтобы пойти к Пеклу, хочу посмотреть, что в его центре, с группой это невозможно, а один я, скорее всего, смогу выжить.       - Интересные у вас желания, скажу я вам молодой человек, видимо, Косой что-то в вас такое увидел, что отдал вам белую жемчужину.       - Не давал он мне белой, я первую незадолго до прихода в стаб употребил и ничего до этого, кроме живца, я не потреблял, но это, собственно, и не столь важно. Меня волнует вопрос долга, я понимаю, что можно простить черные и красные, но белую?       - Молодой человек, - повысил голос Жнец, - за белую вы мне ничего не должны. Если вы еще не поняли, я не был уверен, что хватит одной, именно поэтому был готов вам с легкостью отдать и эту, на этом, я надеюсь, ваш вопрос исчерпан? Это был вам первый подарок, надеюсь, вы его оцените, а вторым станет для вас новость о том, что вы хиктер. Молодой человек, разрешите мне договорить, - он опять повысил тон, видя, что я хочу его прервать. - И да, Шутер это тоже видел, но второй зарождающийся дар сбил его с толку, он даже не мог предположить, что первая жемчужина может быть белой. Такое в принципе немыслимо, если только кто-то не пытается сделать своего родственника иммунным, но ты же сам понимаешь, что для таких целей организовываются конвои, поиски и целые операции на кластерах, я даже не могу представить, при каких других обстоятельствах свежак может достать белый жемчуг.       - Что он видел? - переспросил я, когда Жнец закончил, - Что он мог увидеть в помирающем от спорового голодания пацане? И нет, я не узнал в нем родственника или хоть кого-то, и да, мир, из которого он попал сюда, судя по его рассказам, был совершенно другой, не было у него Российской Империи вообще, так что все ваши предположения неверны.       - А ты не думал, - взял слово Шатун, - что он мог понимать, что белая жемчужина - это единственный для тебя шанс выжить и у него она просто была? Может быть, для него белый жемчуг, это хоть и дорогое, но средство достижения цели, и в тот момент твоё выживание было его целью?       - Я не знаю, - ответил я ему, - я действительно не знал и не знаю о нем практически ничего, то, что я слышал про Косого от ментата, просто не соответствовало тому представлению, что сложилось у меня и для меня он останется тем человеком, кому я всегда буду благодарен.       - Ну что же, говоря языком покера, пора вскрываться, - вырвал меня из начавшейся тирады Шатун, - с долгом твоим все ясно, что тебе дальше говорить и как себя вести понятно, ты вроде как согласен с нашим предложением, теперь немного плохого, так сказать. Вот сейчас ты видишь трех знахарей, которым ты можешь доверять, они все про тебя знают, и только они гарантированно не расскажут никому о твоём даре. Любой другой - это потенциальный риск, даже если он сам не поймёт, что это за дар такой, то пойдёт спрашивать дальше по своим каналам, рано или поздно информация дойдёт до ненужных ушей. Как я и говорил, шансов у тебя на нормальную жизнь в таком случае будет мало, сочетание твоих граней уникально, убить тебя не просто, приковать наручниками к решётке не выйдет. Но, как ты уже догадался, варианты есть, яд, шантаж или вообще на нимфу тебя подсадить можно, ты тогда со счастливой рожей дебила сам будешь делать все, что она прикажет. Я тебе всегда готов помочь, если есть желание, можешь ко мне в группу войти, но лишь после испытательного срока и согласия остальных, а можешь и у Глыбы остаться.       - Щедрое предложение, о группе Шатуна ходят легенды, иногда очень забавные, даже не знаю, чему верить, - отозвался я.       - Да баб он таскает регулярно и не только в Бастион, главный поставщик, так сказать, - захихикал Факир.       - Это, конечно, хорошо, но скажи, кот пятнистый твой? - спросил я Шатуна на полном серьёзе.       - Мой, и да, я за тобой наблюдал сразу, как ты в стаб пришёл. Думаю, ты понимаешь почему, неужели ты рассчитывал, что, узнав, кто твой провожатый, всполошится только охрана?       - И дар связи с животными тоже у тебя?       - Да, у меня, - подтвердил он очередное моё предположение, все также оставаясь невозмутимым.       -Тогда и я карты положу на стол, Шутер, наверно, докладывал всё о моём даре?       - Нет, - не дав мне закончить, перебил Шатун, - единственное, что он мне сказал, так это то, что у тебя дар «Мастер Улья» и то после того, как тебя в стаб привезли после стычки с тварью. О том, что ты призрак, я узнал из открытых источников, также я знаю, что у тебя есть и второй дар - знаток жемчуга. Еще имеются некоторые предположения и выводы, сделанные по наблюдениям за тобой на Арене, полигоне и другим отголоскам информации, что до меня доходили. Если ты не веришь, можешь найти ментата, я и Шутер спокойно подтвердим при нём сказанное. Проговорился Шутер на пару с Факиром, объясняя, что они не справятся и нужно срочно вызывать Жнеца.       - О как, - высказал я своё удивление. - Не нужно ментата и так что-то много внимания к моей персоне, а если пройдёт слух, что я Шутера и Шатуна допросил с пристрастием, боюсь, мне станет совсем невыносимо, придётся менять стаб, а я к здешнему только привык. Давайте, тогда и я открою свои карты, так сказать, продолжим вечер чудес. Думаю, о том, как работает остановка времени, Дикий поведал в деталях? - Шатун утвердительно махнул головой, - и это не так интересно, а вот о том, что моя сенсорика здорово поменялась, это, наверное, сюрприз будет даже для Шутера. Полагаю, виной тому жемчуг, что вы в меня впихнули, раньше я видел разноцветные пятна в живых существах, а в тварях более темные, но тоже с отливами, сейчас же я вижу всю структуру внутри каждого, включая вас и себя в том числе. Я это осознал еще в палате, именно так я и опознал Жнеца, когда он мне жемчуг принёс.       - Взгляд знахаря? - спросил Шутер, повернувшись к Жнецу.       - Не гадай, интересно - посмотри, это же вроде как недолго. Да подожди ты, дай все расскажу, - остановил я подскочившего Шутера. - Помимо всего, я вижу через почву Улья, что недоступно сенсам, я вижу всё, всю сеть туннелей под стабом, отдельное изолированное убежище знахаря и даже помещения, спрятанные под этим домом, секретный оружейный склад я тоже видел. - И тут я заметил, впервые за все то время, что мы тут разговариваем, как у двух волков едва выходило сдерживать оскал, но я решил проверить степень их лояльности ко мне. - Девушка, что тренируется в этом бункере, - я указал на пол, - имеет тот же дар, что и я, - вот тут-то мне даже показалось, что Шатун и Тихий привстали, как два льва, готовые вцепиться мне в глотку.       - Шатун? - вопросительно протянул Жнец, поворачиваясь в его сторону, и тут я понял, что он был не в курсе этого.       - Да, - сухо, почти прорычав, ответил тот.       - Но грань дара у нее одна и совсем не такая как у меня, она похожа на…- я задумался, говорить или нет, - она кто-то вроде ксера, я, конечно, точно не могу сказать, но несколько раз наблюдал, как она формирует предметы из ничего.       - Твою мать, - тихо выматерился Жнец, до этого использовавший лишь благочестивые выражения, и это даже резануло мне ухо больше, чем диссонанс его голоса и внешнего вида, - Шатун, лучше бы ты баб продолжал пачками в стаб возить, ты где этих подбираешь? - он ткнул в меня пальцем, - ты понимаешь, что если хоть одна душа о любом из них узнает, тут такое в наших кластерах начнётся, думаю, даже внешники в такой замес залезут. Хотя, с учётом того, что я не подозревал об этом до сегодняшнего дня, шанс сохранить тайну есть.       - Вы, Жнец, тоже не так просты. Я ни у кого не видел, чтобы были вплетены черные нити в тело, кроме зараженных, а у вас есть, - решил я напасть на другого члена стола, продолжая проверять уровень лояльности ко мне.       - Есть, и ты первый, кто это увидел, даже хороший знахарь не всегда видит так четко, как ты. Причину мы сейчас узнаем, а о себе я скажу так, да, во мне есть, если можно так сказать, частица тех тварей, на которых ты обычно привык охотиться, но к ним я не отношусь, хотя некоторым могу приказывать и заставлять делать то, что мне нужно. - Я не заметил, чтобы сказанное им вызвало хоть какой-то эффект, видимо, все присутствующие знали о его дарах.       На этом я завершил вытягивать тузы из рукава, все три знахаря меня осмотрели и получили разрешение озвучить все вслух. Грань, которая, сработав, спасла столько жизней, видимо, была в зачатке, именно поэтому меня так накрыло после нее откатом, сейчас же при угрозе я буду либо нырять в своё пространство, либо превращаться в призрака. Знаток жемчуга достиг пика, теперь с сотни метров буду точно чуять, если он не в живой твари.       Новую грань они назвали «глаз сути», это не знахарский взгляд — это даже поинтереснее, могу видеть активацию даров, а с учётом того, что я вижу уже на добрые двести метров, в заварушке против других иммунных я буду иметь преимущество. Шутер даже пообещал дать книжку с хорошими картинками, чтобы я дары заучил. Есть один знахарь, что художником был в прошлой жизни, хорошо и точно рисует. Нашлись еще две грани, совсем в зачатке, эту подробность лишь Жнец увидел, но пообещал, что через пару месяцев, когда все потоки нормализуются, они начнут развиваться, сейчас, после такой экстренной терапии, и так все кверху дном.       Покидая «Тихую Гавань», я удалился через другой выход, к которому меня проводил Тихий, в то время, как остальные продолжали празднование, галдя в баре, а заседавшие в конференцзале явно принимали решения в отношении меня. Пока плёлся в сторону дома, где располагалась наша группа, мне показалось, что пришло время, когда мне придется покинуть стаб, вряд ли Шатуну понравилось моё выступление, да и Жнец правильно сказал о том, что из-за меня и той неизвестной могут стаб с землей сровнять. С новым сенсом группы я еще толком не успел познакомиться, но, как разведка, я тоже больше не востребован, а значит, путь у меня только один, реализовать ту мысль, которая у меня уже давно мелькала в голове. Попробовать уйти ближе к Пеклу и найти себя там, а еще лучше - найти Косого и попробовать узнать его мотивацию, а может, даже и присоединиться к его организации.