«Гермиона, ты же знаешь, что Гарри подключил твой камин к нашему дому? Из-за дальнего расстояния можно только разговаривать, без перемещения. Я вчера связывалась с тобой, но номер был пуст. Видимо, ты еще не вернулась из Министерства. Надеялась застать сегодня перед работой, но ты уже ушла. За Глотика не переживай, с ним все хорошо. Ест как кабанчик. Навещала твоих родителей, у них тоже все прекрасно. Есть новости о Роне, расскажу их лично. Безумно соскучилась.
P.S. Я решила вернуть тебе это. Забрала из Норы.
P.P.S. Как тебе горячие восточные мужчины?»
Гермиона испытала облегчение — понимание того, какую сильную поддержку оказывает ей подруга, являясь неизменной опорой, уменьшило все страхи и беспокойства в несколько раз. Она невесело рассмеялась, представив вытянувшееся лицо Джинни, когда та узнает, что вместо египтян ее интересует почти женатый Малфой. Отложив послание, она подняла короб, прекрасно понимая, что в нем лежит. Это были духи, подаренные ей Драко. Руки мелко затряслись, когда Гермиона вытащила из защитной упаковки бархатный футляр фирменного изумрудного цвета. Его цвет. Закрыв глаза, она на ощупь проникла подрагивающими пальцами внутрь. Ощутив подушечками прохладу хрусталя и мягкость подкладки, Гермиона распахнула веки. С нарастающим сердцебиением она извлекла флакон, наблюдая, как змейка из белого золота медленно скользит по прозрачной поверхности. Тяжесть давила на грудь, и сам воздух внезапно стал вязким, густым, как скисшее молоко. Каждый вдох требовал усилий. Гермиона задержала дыхание, ощущая, как грусть затапливает легкие, просачиваясь в кровь вместо кислорода, и нервно рассмеялась. Она была мазохисткой. Определенно. Сняв крышку, Гермиона медленно поднесла ее к носу и глубоко вдохнула. Древесина. Кожа. Цитрус. К горлу подступил предательский ком. Шумно сглотнув и не позволив слезам застелить взгляд, Гермиона взяла себя в руки. Этот аромат являлся ее личным ядом. Ее слабостью. Первым шагом к пропасти послужил именно он. Тогда, на общем заседании всех глав отделов двадцать второго декабря. Сейчас казалось, что это было несколько долгих сотен лет назад. Ей необходимо привыкнуть к нему. Выработать иммунитет, чтобы больше не терять волю в присутствии Малфоя. Откинув сомнения, Гермиона сделала два нажатия, распылив духи на точки пульса на шее. Бросив короткий взор на циферблат, она обнаружила, что до назначенного времени осталось всего пять минут. Переодевшись в новое платье и надев кеды, Гермиона посмотрела на себя в зеркало. Она выглядела хорошо, только безрадостные, лишенные покоя глаза омрачали образ. Гермиона еще раз пробежала по себе придирчивым взором. Что-то было не так. Что-то во внешности не гармонировало с ее внутренним состоянием. Поразмыслив несколько мгновений, она разобралась в своих ощущениях. Волосы. Гермиона изменилась и не узнавала себя. Ее чувства изменились. Все идеалы, в которые раньше свято верила и которым безукоризненно следовала, были разрушены. Осыпались мелкой крошкой вместе с осколками разбитой гордости. Все вокруг изменилось, но буйные кудри остались чем-то из прошлой жизни. Правильной. С горечью поджав губы, Гермиона вывела кончиком палочки руну в воздухе. Пряди бесшумно колыхнулись, как от нежного порыва ветра, и стали идеально прямыми, гладкими и мягкими, как шелк. Откинув их назад, она подошла к двери и в страхе замерла. Гермиона перевела дух. Сердце отчаянно разбивалось о грудную клетку, как волны о скалы. Понимая, что от неизбежности никуда не деться, она, задержав дыхание, вышла. Малфоя в коридоре не оказалось. Закрыв номер, Гермиона с удивлением обнаружила небольшую карточку, висевшую на ручке двери. На черной дорогой бумаге серебряными чернилами было размашисто выведено: «Я в Министерстве. Встретимся там. Д.М.» Гермиона рвано выдохнула. Она не понимала, что им руководило, но подозревала, что это к лучшему. В окружении посторонних людей ей будет проще встретиться с ним впервые после случившегося. Гермиона избежала неловкого завтрака в его компании, и это был шанс безболезненно дожить до вечера. С этими мыслями она направилась к лифту. Сбоку от него располагалась декоративная мусорная урна. Ожидая, когда кабина подъедет и дверь отворится, Гермиона занесла руку с карточкой над отверстием емкости и застыла. Пальцы едва подрагивали, выдавая внутреннюю борьбу. Закусив до боли слизистую щеки, Гермиона раздраженно цокнула и убрала записку в сумку. Она еще долго будет ругать себя за этот проигрыш.***
Когда Гермиона появилась в Министерстве, она стала напряженно выискивать среди египетских коллег до боли знакомые серые глаза. Но Драко нигде не было. Как сообщил Амен Таха, Малфой снова отправился в Национальный музей опросить последнего сотрудника, дежурившего в день похищения зеркала. Гермиона выдохнула. Так даже проще. Собрание следовательского штаба состоялось только во второй половине дня, и все время до его начала Гермиона находилась в Аврорате. Она давала показания по делу кражи саквояжа с книгами Паскуаля Галло и изучала отчеты Малфоя о выполненной работе. Вчера ему удалось зафиксировать показания только двух сотрудников из трех. Изменений в их памяти он не обнаружил, как и следов магии, подчиняющей волю. Расположившись в зале переговоров, члены совещания готовили к докладу свежие материалы о ходе расследования. Он опаздывал. Гермиона сидела спиной к двери и, сосредоточенно фиксируя на пергаменте план рейда, не заметила, как Драко бесшумно вошел в помещение. Из работы ее вырвал раздавшийся скрип отодвигаемого кресла справа от нее. — Мистер Малфой, мы ждали только вас! — в голосе министра прозвучал укор. Гермиона оцепенела и задержала дыхание. На нее словно наложили парализующее заклинание. Боковым зрением она увидела, как Малфой сел рядом и разложил документы на поверхности стола. — Прошу извинить меня за задержку. Непредвиденные обстоятельства. Голос Малфоя был теплым. Гермиона могла с уверенностью сказать, что сейчас он не прятался за каменными стенами окклюменции, надев холодную маску. Это вселило в нее надежду. — Доложите, — удивление промелькнуло на суровом лице Мустафы Фахри. Малфой подвинул к себе один из документов и заговорил: — Вчера, опросив двух сотрудников музея, я ничего не обнаружил. Диагностические чары не выявили у них нарушений и изменений в памяти. В отличие от последнего охранника, с которым я имел честь встретиться сегодня утром. У Абдула Юсефа пробел в диаграмме мозговой активности. Слепая зона говорит о том, что ему подчищали воспоминания. Гермиона, как и все собравшиеся, повернулась к Драко, внимательно вслушиваясь в его речь. Но он не отрывал сосредоточенного взгляда от министра. Гермиона невольно осмотрела его. Малфой был расслаблен и одет неформально: в легкие удобные брюки и белую рубашку с закатанными рукавами. Верхние три пуговицы были расстегнуты. Он подготовился к рейду. — Авроры взяли господина Юсефа под наблюдение. Маглы не имеют отпечатка энергии, но диагностика выявила, что на нем есть след темной магии, что говорит о применении к нему Империуса. Можно смело предположить, что именно Абдул оповестил СМИ о краже зеркала, — Малфой перевел дух и отложил в сторону пергамент, затем добавил: — В преступлении, помимо вампиров, появилось новое фигурирующее лицо. — Волшебник! — констатировал Таха и вывел палочкой на детективной доске знак вопроса рядом с колдографиями сосудов с синей энергией вампиров. Прищурившись, Гермиона погрузилась в собранные ранее данные, висевшие за спиной у министра. Периферическим зрением она увидела, как Малфой откинулся на спинку кресла и повернул голову в ее сторону. Пульс Гермионы сразу сбился с ровного ритма, и она ощутила острую нехватку кислорода. Стараясь не выдавать беспокойства, она начала контролировать дыхание. Малфой резко подался к ней. Делая вид, что изучает записи в ее руках, он коснулся подбородком ее плеча и вибрирующим шепотом произнес: — Грейнджер, ты пахнешь мной. Мне нравится. Сердце Гермионы пропустило удар, не в силах справиться со внезапно загустевшей кровью. Два удара. Сжав крепче пергамент, она постаралась унять дрожь в пальцах, концентрируя внимание на механических движениях. Решив, что больше невозможно избегать его взгляда, она медленно развернулась к нему корпусом. Его расширенные зрачки практически сместили радужку и буквально прожигали в ней дыру. Уголки губ были приподняты. Около десяти секунд она просто рассматривала его, собираясь с путающимися мыслями, пока не ощутила, как скулы и шею начало заливать жаром смущения. Она чувствовала, что разговор с ним — хождение по минному полю. Можно проиграть в любой момент. — Ты же сам сказал, что мне духи подойдут больше. Помнишь? — наконец тихо ответила Гермиона, ожидая, что он скажет еще что-то едкое касательно новой прически. Но он промолчал. Просто вздернул бровь и с довольным видом откинулся обратно в кресло. — Миссис Уизли, план первого рейда готов? Вопрос главы Аврората произвел эффект внезапно обрушившегося потока ледяной воды, вернув ясность ума, который заволокло от неожиданной близости Малфоя. Чужая фамилия, прозвучавшая в ее адрес, неприятно резанула слух. Нахмурившись и перебросив за спину идеально гладкие пряди, Гермиона уверенно заговорила: — Конечно, господин Таха! В Египте официально зафиксировано двадцать четыре логова, — начала она и взмахом палочки вывела в центр зала карту страны с пульсирующими точками в местах обитания популяции. — Если соблюдать правила безопасности и совершать рейд в промежутке между пробуждением вампиров и их охотой, то команда успеет посетить от силы одно пристанище. Работа будет абсолютно непродуктивной и очень сильно затянется. Мужчины молчали, исподлобья взирая на Гермиону, догадываясь, к чему та клонит. Она была практически уверена, что сейчас по помещению прокатится волна ропота и возмущения, но, к ее удивлению, члены штаба не проронили ни слова. Повернувшись к главе египетского Отдела регулирования магических популяций, имя которого Гермиона так и не запомнила, она вежливо уточнила: — Сколько у вас имеется людей, готовых сегодня к оперативной работе? Сверившись с личными записями и прочистив горло, он глухо ответил: — Двенадцать человек, включая меня. — Четырнадцать. Включая меня и мистера Малфоя. Необходимо разделиться на семь пар, — подытожила Гермиона и очередным взмахом палочки разместила рядом с картой два сосуда с синей материей. — Мистер Поттер изъял из пространства в музеях довольно длинные следы энергетических отпечатков. От каждого из них можно отделить шесть небольших фрагментов, оставив основную часть массивной, которая и будет служить в дальнейшем компасом. Короткие образцы послужат ориентиром, способным дать сигнал в непосредственной близости от владельца. Если кто-то заметит что-то подозрительное в ходе проведения рейда, то сможет вызвать подкрепление и общими силами произвести полномасштабный захват. В итоге за один день удастся осмотреть семь мест вместо одного. Гермиона сделала паузу, давая коллегам возможность усвоить информацию. И все время, пока она говорила, Мустафа Фахри внимательно слушал ее. Когда в помещении воцарилась тишина, он поманил Карима и, шепнув что-то ему на ухо, указал на дверь. Тучный помощник поспешил выполнить указ. — Как будет осуществляться связь между парами оперативников? — сомнение промелькнуло на лице Амена Тахи. — Объекты разбросаны по всей стране. В обсуждение вмешался Малфой: — Протеевы чары, — безэмоционально проговорил он и, лениво постукивая пальцами по подлокотникам, посмотрел на главу Аврората как на несмышленого ребенка. Восстановив дыхание, Гермиона бросила беглый взгляд на Драко, но тут же перевела его на мужчин напротив. Их миролюбивый настрой плавно перерастал в неконтролируемое недовольство. Менталитет не позволял им безропотно сидеть и слушать команды женщины. — Мистер Малфой прав. Для удобства связи можно использовать заколдованные браслеты или кольца — те предметы, которые находятся в зоне быстрого доступа, — подтвердила Гермиона, словно не замечая перемену в их эмоциях. — Завтра Новый год, конечно, в Египте его не принято отмечать с размахом, но из-за сильного туристического потока атмосфера праздника неминуемо витает в воздухе. Вампиры далеко не глупы, но, уверена, они не ожидают массового обыска в преддверии тридцать первого декабря, — отложив пергамент и посмотрев на министра, она добавила: — Господин Фахри, прошу предоставить мне отпечатки. Разделим их между парами. Зачаруем предметы и через час можно выступать. Гермиона закончила вступительную часть и получила удовлетворение. Работа всегда ее отвлекала, даже когда реальность казалась безумной и едкая горечь разъедала все внутренности. Стоило погрузиться во что-то, занять себя делами, как обстоятельства тут же переставали давить многотонной плитой на грудь. Пока она объясняла план рейда, ее мысли остыли, стали течь ровным потоком. Министр удовлетворительно кивнул, хотя брови были сведены на переносице. — Миссис Уизли, с кем вы пойдете в паре? — Амен Таха взял чистый пергамент, планируя записать в него фамилии сотрудников и местоположение логова. Фамилия Уизли второй раз за час неприятно выбила почву у Гермионы из-под ног. Она растерялась и стала по очереди осматривать коллег с египетской стороны, выбирая, с кем отправится на рейд. С Малфоем она идти не хотела. Ей необходимы были трезвость ума и хорошая реакция в случае опасных моментов, а рядом с ним она переставала доверять себе. Теряла контроль. Плавилась, как воск от огня. Он станет помехой и ослабит ее. — Со мной, — холодный, беспрекословный голос Малфоя разрезал пространство помещения. Гермиона стремительно повернулась в его сторону, встретившись с ним взглядом. В его глазах застыл недобрый блеск, вызвав в ней распирающую волну возмущения. Она тщательно старалась подобрать слова, чтобы выразить гамму чувств в полной мере, но Драко едва заметно покачал головой, многозначительно изогнув бровь, давая понять, чтобы она молчала. Они еще около минуты смотрели друг на друга, будто вели немую войну, пока Таха не закончил чертить на листе колонки и не записал их фамилии. — Основные фрагменты отпечатка будут у вас. Куда вы отправитесь? Гермиона разорвала зрительный контакт с Малфоем первой, стараясь скорее дать ответ главе Аврората. Не позволяя Драко решать все за нее. — В палеонтологический заповедник Вади-аль-Хитан, — строго отчеканила она, поднимаясь.***
В здании Министерства трансгрессия была запрещена, но в отдаленной части густого сада имелась небольшая территория, лишенная защитного купола, отведенная для служебных перемещений. Ее заколдовали таким образом, что покинуть периметр могли все сотрудники, но проникнуть извне не представлялось возможным никому. Гермиона лично контролировала процесс отбытия коллег на объекты, проверяя у каждого исправность Протеевых чар и целостность отпечатков энергии в сосудах. Она связала между собой тонкие кольца, которые надели все члены оперативной группы на указательные пальцы. Гермиона знала, что мусульманские мужчины не носят ничего, что сделано из золота, и материализовала из воздуха украшения из серебра, чем вызвала одобрительные взгляды со стороны египтян. Когда последние волшебники отправились на задание, Гермиона выжидательно посмотрела на Малфоя. На плечи опять стала давить привычная ей до боли монолитная плита, вызывая тревогу в недрах живота. Они снова остались вдвоем. Скрывая напряжение, Гермиона достала из сумки уменьшенное боевое обмундирование, которое всегда носила с собой. Коротким взмахом вернув ему полный размер, она начала облачаться. Закрепив кобуру с серебряным кортиком на голени, Гермиона быстро застегнула вторую на предплечье и вложила в ножны небольшой кинжал с тонкой рукояткой. — Отвернись, пожалуйста, — ей было неловко в присутствии Малфоя крепить дополнительные клинки на бедре, ведь для этого нужно высоко задрать платье. Он закатил глаза, но выполнил то, о чем она попросила. Гермиона подняла подол и, перетянув ногу лентой, защелкнула металлическую плоскую застежку на внутренней поверхности, практически на границе с бельем. Железо приятно холодило разгоряченное от жаркого климата тело. Боковым зрением она наблюдала за Драко. Он материализовал из воздуха портупею из черной кожи и, туго зафиксировав ремень, проверил боковые крепления четырех кинжалов гоблинской работы. Чехол для палочки он разместил на поясе. — Часть оружия должна быть на виду, часть скрыта. Так в случае нападения они не будут знать точное его количество, что дает преимущество, — бросила Гермиона, поправляя платье и стараясь придать голосу будничное звучание. Она встала в центр круга. Когда Малфой подошел, Гермиона протянула ему сосуд с отпечатком вампира, второй крепко зажала в кулаке. — Противоударные чары работают, но все равно будь предельно аккуратен со стеклом. Ты раньше был на вампирских рейдах? — Гермиона старалась не смотреть в глаза Малфоя, цепляясь за трезвость своих мыслей. Достав из сумки резинку, она принялась собирать волосы в высокий конский хвост. — Только ликвидировал последствия рейдов. Маглам приходилось чистить память и заживлять настоем бадьяна укусы на шее, — его взор скользил вверх и вниз по телу Гермионы, словно он инспектировал ее внешний вид и степень подготовки. — Почему ты изменила прическу? Гермиона шумно выдохнула сквозь зубы. Он завел разговор на опасную для нее тему. Зашел на территорию, которую она прятала за ментальными стенами, — ее сердце. Потом. Они поговорят потом. — Нужно спешить. Начинает темнеть. Возьми меня за руку, — протянув ему ладонь, сказала она и робко подняла взгляд. Его глаза были беспокойными. Радужка напоминала каплю серебряных чернил, размытую вокруг расширенного зрачка. Он приоткрыл рот, будто хотел сказать что-то, но передумал и, крепко сжав ее кисть, коротко кивнул. От его прикосновения кожа начала саднить, пуская импульсы вверх по ходу артерий. Не давая себе времени сбиться с равнодушного настроя, Гермиона трансгрессировала. Они оказались в пустыне. Палеонтологический заповедник Вади-аль-Хитан находился среди песков в девяносто четырех милях от Каира. Восстановив дыхание, Гермиона отдернула ладонь и незаметно вытерла ее о платье. Убрав с себя тепло кожи Драко, она осмотрелась. Вокруг не было ни души. Барханы из горячего рыжего песка простирались так далеко, что ничего другого не попадало в поле зрения. Солнце медленно клонилось к закату, заливая все янтарным густым светом. Достав из сумки карту, Гермиона использовала заклинание направления. Сама достопримечательность находилась в полумиле от них. Но логово располагалось ближе. Сориентировавшись на местности, она махнула Малфою. — Пока мы идем, я коротко расскажу тебе тактику проведения рейдов, — Гермиона упорно не отрывала взор от земли, любуясь тем, как ноги погружаются в мелкие крупицы. — Подожди. Возьми это. Голос Драко был резким. Напряженным. Обернувшись, она увидела у него в руках небольшой сверток. — Что это? — с удивлением поинтересовалась Гермиона. — Слюна вампиров содержит антикоагулянт. Это зелье блокирует его действие… Гермиона тепло улыбнулась и мягко перебила Малфоя. — Драко, я провожу рейды не первый год. У меня в сумке есть целительский набор для оказания неотложной помощи. И это снадобье является ключевым, — она еще раз махнула рукой и двинулась дальше, ускорив шаг. — Почему нельзя просто дослушать? — Малфой с раздражением закатил глаза, и на мгновение выражение его лица стало просто убийственным. Гермиона молча вернулась. Он размотал ткань и положил на раскрытую ладонь две небольшие полупрозрачные красные капсулы. — Это новая разработка колдомедиков Святого Мунго. Перед встречей с вампирами необходимо поместить ее в рот, и если получен укус, то достаточно просто раскусить оболочку, не тратя время на поиски лекарства. Она не чувствуется во рту, не растворяется и не мешает говорить. Гермиона с удивлением посмотрела на него и от растерянности не сразу нашлась что сказать. — Откуда они у тебя?! — она знала, что проводятся подобные разработки, но не подозревала, что имеются протестированные образцы. Малфой ухмыльнулся, но во взгляде не было ни капли веселья. — В том, что ты Малфой, есть свои плюсы, — он пожал плечами и закинул в рот капсулу, протянув Гермионе вторую. Она подошла еще ближе — настолько, что, кроме него, не видела больше ничего вокруг. Аккуратно положив блокатор за щеку, она задала вопрос, стараясь разрядить слишком напряженный для нее момент: — А есть минусы? Его губы едва заметно дрогнули, но он с невозмутимым видом окинул взором линию горизонта. — Темнеет. Нужно поспешить. Они уже пробудились, но еще не готовы к охоте, идеальное время для контакта с ними, — его вибрирующий голос казался слишком тихим, больше похожим на шепот. Гермиона снова задала направление. Идти по пустыне было непривычно. Ноги утопали в песке, и сухой разгоряченный воздух проникал в легкие, не давая спокойно говорить. — Ты знаешь, что вампиры разумные существа, опасные и что они боятся волшебников. Эту информацию мы получили в Хогвартсе. Но все изменилось, — пока они шли бок о бок, Гермиона старалась максимально погрузить Драко в аспекты своей работы. — В последний год они стали хуже поддаваться контролю. Некоторые кланы стали открыто нападать на волшебников. Охота на маглов увеличилась в десятки раз, включая летальные исходы. — Я в курсе. Выезды на зачистку памяти пострадавшим маглам превратились в практически ежедневную рутину. В отделе ощущалась острая нехватка специалистов из-за количества обращений. Мне самому приходилось отправляться на устранение последствий, — ответил Малфой, разминая на ходу шею. — В последний месяц не было ни дня, чтобы я не получала жалобы. Уничтожение агрессивных особей вошло уже в привычку у ликвидаторов. Война вампиров с оборотнями обострилась, и все стало выходить за рамки закона. — Почему у них стычки с оборотнями? Оборотней по количеству в десятки раз меньше. Им нечего делить. — А это мы сами не можем понять, — Гермиона пожала плечами и, зачерпнув горсть песка, развеяла ее сквозь пальцы. — После войны в Британии не осталось мирных оборотней, таких, каким был Римус Люпин. А дикие стаи в Каледонском лесу Шотландии на контакт не идут, общение только в рамках учета популяции. Драко внимательно слушал и молчал. Гермиона наблюдала за ним, она видела, что с каждой фразой он становился все более хмурым, и решила увести разговор от глобальных проблем к их прямому заданию: — Вампиры боятся серебра, солнца и огня. Пришло время надеть это. Она вытащила из сумки две пары перчаток без пальцев. Протянув одну Малфою, Гермиона быстро надела свою и взмахом палочки уменьшила под размер руки. Драко вопросительно изогнул бровь. — Они пропитаны раствором серебра, фурнитура выполнена из этого же металла. И они не скользят, — терпеливо пояснила она. Гермиона невольно засмотрелась, как Драко поправлял ткань на тыльной стороне кисти, сжимая и разжимая кулаки, заставляя сухожилия и вены играть. Она вынудила себя оторвать от него взгляд и, сглотнув образовавшийся ком, дала последние наставления: — Банку крепко удерживай в руке. Если нужная тварь находится там, ты почувствуешь пульсацию, словно биение сердца, и отпечаток начнет светиться. Когда мы войдем в логово, держись уверенно, не показывай страха. Они это улавливают. Малфой закатил глаза и с раздражением скривился: — Грейнджер, думай, что говоришь. Я не боюсь. И я не тупой, ты объясняешь все так, будто у меня слабоумие. Гермиона не удержалась и коротко рассмеялась. — Я не это имела в виду. Это стандартная подготовка для тех, кто собирается на рейд первый раз, — звонко цокнув, Гермиона снова сверилась с картой. — Нам идти еще минуту. У тебя есть вопросы? Малфой въедливо вглядывался в нее, будто запоминал. Он не прятался за маску, и Гермиона видела, что слова вертятся у него на кончике языка, но он не позволяет им сорваться. — Говори. Что ты хочешь сказать? — она не хотела на него давить, но старалась подтолкнуть к откровению. Одно крошечное мгновение он колебался, но после закрылся. Она уловила эту перемену как в замедленной съемке. Секунда, и перед ней предстало каменное изваяние. — Поговорим после, — он двинулся вперед, вверх по бархану, поправляя сбившуюся на спине портупею и разглаживая складки на белоснежной рубашке.***
Вход в вампирское логово, прикрытый высушенным кустарником тамариска, находился в каменистом холме. Отверстие было низким и узким. — Ты держись за мной! — приказным тоном бросил Малфой, даже не взглянув на Гермиону. Она нахмурилась, но промолчала. Внутрь они продвигались медленно. Потолок давил на голову, и высокому Малфою пришлось сильно пригнуться и подогнуть колени. Гермиона следовала за ним. Вскоре они вынуждены были зажечь свет на концах палочек. Через шестьдесят шагов свод поднялся, пещера расширилась, и они распрямились. Подняв древко высоко над головой, Малфой внимательно осмотрелся. Гермиона с улыбкой наблюдала за тем, как он придвинулся ближе, стараясь прикрыть ее спиной. Раздался звонкий хруст. На каменном полу среди куч песка попадались кости мелких животных и змей. — Что-то совсем печальная обстановка. Египетские вампиры живут как помойные крысы? — тихо спросил Малфой, и гулкое эхо прокатилось по замкнутому пространству. Гермиона мягко коснулась его плеча, кивком указывая в угол, где во мраке едва виднелся незаметный узкий проем. — Нет, конечно. Это антураж. В глубине должны скрываться их покои, вполне комфортные для жизни. Держись рядом, — она двинулась вперед, но Драко схватил ее за длинный хвост, не давая возможности отдалиться. — Грейнджер, что тебе было непонятно в моих словах, когда я сказал, что везде буду идти первым? — злое шипение прокатилось по гроту. Гермиона развернулась и ощетинилась, освобождаясь от его хватки. — Пусти! Ты сказал это у входа в пещеру, но здесь я регулирую и контролирую популяции, — с нажимом отчеканила она. — И мне идти первой, а ты отвечаешь за ликвидацию магических происшествий. Дрожащий свет от палочки освещал его бледное лицо. Малфой сжал губы, и его глаза яростно сверкнули, когда он медленно прошел мимо нее. — Я все сказал! — отрезал он, почти не размыкая губ. Его тон был ледяным и безапелляционным. Гермиона вскипела моментально. Рабочий процесс начал превращаться в цирк. Она понимала, что в такой грубой форме Малфой проявляет заботу и беспокойство, но Гермиона два года осуществляла рейды, лично уничтожила восемь особей. Она не боялась работы и могла за себя постоять. Сжав в бешенстве кулаки, она последовала за ним. Вход был высоким и узким. Из него веяло холодом и доносилось звучное журчание. Драко пришлось протискиваться боком, царапая спину о выступы стены. — Ты слышишь? — Гермиона с интересом вслушивалась в окружающие звуки. — Подземный источник. Малфой кивнул и скривился, испачкав рубашку в чем-то, похожем на глину. — Надеюсь, египетские вампиры поймут наш язык? На арабском с ними я не собираюсь общаться, — Малфой громко возмутился, брезгливо озираясь по сторонам. Грязная обстановка выводила его из себя. — Тише, Драко… Они нас уже давно почувствовали, — Гермиона говорила с паузами, ей не хватало свежего воздуха. — У них нет иного выбора. Кланы объединяются против оборотней по всем континентам. Кто-то точно нас поймет. Говорить буду я. Ты на подстраховке. Она уловила его неразборчивый шепот. Но дальше они шли молча, пока вдалеке не забрезжил свет. С каждой секундой он становился ярче, и вскоре они вышли в просторный зал. Прикрепленные к стенам горящие факелы достаточно ярко освещали пространство, делая свисающий с потолка лес темных сталактитов зловещим. В отдалении виднелись узкие проходы, ведущие в самую глубь. По периметру располагался ряд высоких кресел. В центре находилось небольшое подземное озеро, дно которого было усыпано светящимися камнями. — Мы уж решили, что вы никогда не найдете наши покои. Устали ждать. Скучно! — из щели послышался высокий, насмехающийся и холодный голос, прокатывающийся гулким эхом по пещере. Он говорил с сильным акцентом, но интонации завораживали. Гермиона распрямила осанку и приподняла голову, уверенно становясь в стойку с разведенными ногами. Малфой не менял положения. Расслабленно всматриваясь в темноту, он поправил перчатки и опустил кисти на рукоятки кинжалов. Пара мгновений, и из мрака бесшумно и плавно выступили худые и вытянутые фигуры. Пробежав взглядом по их головам, Гермиона насчитала одиннадцать особей. Из них четыре были женского пола. Внешне они отличались от британской популяции: более одичалой наружности, угловатые, с иссиня-черными длинными волосами и густыми ресницами, низкий лоб подчеркивал миндалевидный разрез глаз с бездонными зрачками. Пухлые, четко очерченные губы выделялись на их лицах. Гермиону удивили их наряды. Точеные фигуры вампирш облегали сарафаны, достигающие лодыжек и держащиеся на одной лямке. И ткань абсолютно не прикрывала объемные груди. Нагота их не смущала. На мужчинах из одежды были только льняные брюки. Обувь никто не носил. Вперед вышел самый высокий представитель клана. Вожак. Остальные замерли у стены, с хищным блеском осматривая Драко и Гермиону, задерживая кровожадный взор на оружии из серебра. — Министерские шавки! — вожак заговорил с ними, еще находясь во мраке. Оскорбив их, он с тихим рыком обнажил выпирающие белоснежные клыки и подошел совсем близко. — Зачем пожаловали? Законы не нарушены. Мы не нападали на волшебников, никого не обращали и не выдавали маглам факт нашего существования. Гермиона почувствовала, как Малфой за ее спиной напрягся. Вибрации ярости Драко заполнили зал, и вампиры у стены довольно зашипели, поддерживая лидера. Стараясь снизить градус злости Малфоя, Гермиона завела руку за спину и, быстро разыскав его пальцы, предупреждающе сжала их. — Отдел регулирования магических популяций. Плановая проверка. Капсула под языком практически не ощущалась, и Гермиона смогла придерживаться официального тона, без страха смотря в черные радужки, выделяющиеся на смертельно-бледном лице существа. Она взмахнула палочкой, и в воздухе закрутился полупрозрачный шар с пульсирующим центром из переплетений тонких бело-синих линий. — Я произведу запись контроля. Вы главный в клане? Представьтесь! — Гермиона хотела скорее закончить работу и решила придерживаться стандартной схемы проведения мероприятия. На каждом ее слове из сердцевины вырывались импульсы, реагируя на звук. Фиксируя. Вампир молчал, с отвращением переводя взгляд с Гермионы на Драко и обратно. Наконец он процедил: — Киран. Я здесь главный. Заканчивайте и убирайтесь. Вам здесь не место. Гермиона обводила взглядом неживые лица и прислушивалась к ощущениям в руке. Отпечаток не пульсировал. Обернувшись к Малфою, она посмотрела на его сосуд. Материя парила спокойно, размеренно. Здесь не было тех, кого они искали. Боковым зрением Гермиона увидела слабое движение. Одна из вампирш, плавно покачиваясь на пятках, будто в танце, ненавязчиво и грациозно приближалась к ним, поглаживая ладонями бедра. — Киран, сколько особей у вас в клане? — не выпуская женщины из поля зрения, спросила Гермиона. — Тринадцать, — сквозь зубы процедил он, засунув руки в карманы. Его взгляд источал напряжение и голод. Склонив голову, Гермиона прищурилась, изучая его позу. Киран обладал нарциссическим нравом, несвойственным вампирам, словно чувствовал свое превосходство над волшебниками. Об этом говорили большие пальцы, расположенные поверх ткани. — Вас одиннадцать. Где остальные? — мягко спросила она, выбрав другую тактику поведения. Вожака нельзя запугать, но он мог сказать лишнего в стремлении произвести впечатление на клан. Гермиона снова завела кисть за спину, сжимая предплечье Драко. Предостерегая. Вампирша, выверенно и бесшумно передвигаясь вдоль стены, зашла за спину Малфоя, замирая в тени. — У вас принято называть это «в гостях», — Киран изогнул верхнюю губу, обнажая зубы и делая уверенный шаг вперед, стараясь оттеснить Драко и Гермиону к выходу. — Нам больше нечего вам сказать. — Мы не закончили, — жестко отрезала Гермиона, оставаясь на месте. — Когда они вернутся? Она скользнула взором по тонким фигурам за спиной у лидера. Их ноздри трепетали. Черные глаза горели в свете факелов. Киран не спешил отвечать. Его лицо напоминало восковую маску, абсолютно нечитаемую. Взглянув исподлобья на женщину за спиной Драко, он тихо процедил: — Когда захотят. Уклончивый ответ не понравился Гермионе. Она почувствовала, как Драко еле заметно сдвинулся в сторону, тесно прижавшись к ней грудью, скрывая от глаз вампирши. — Как их зовут? — Гермиона старалась выжать из Кирана как можно больше информации. — Хилал и Лейла, — практически прошипел в ответ главарь, снова обнажая клыки. Гермиона окинула взором сияющую сферу. Она пульсировала, записывая все сказанное. Сжав покрепче сосуд с отпечатком, Гермиона убедилась, что сигналов нет. Им больше нечего было тут делать. — Киран, мы вернемся через некоторое время. Для проверки Хилала и Лейлы… Гермиона прервалась. Вампирша, стоявшая позади Малфоя, кошачьей мягкой походкой вплотную подошла к нему и стала потираться голой грудью о его спину. Длинным пальцем с острым ногтем коснувшись шеи Драко, она повела по ходу сонной артерии. Он брезгливо отшатнулся, увлекая за собой Гермиону, но хищница не сдавалась. Обхватив его лицо ладонями, она гортанным рычащим голосом заговорила на неизвестном языке, обнажая клыки. На слух слова воспринимались тягуче, вызывая в душе Гермионы безотчетную тревогу и предчувствие чего-то неизбежного. Она не могла узнать диалект, и это выбивало почву у нее из-под ног. — Зухра… — многозначительным голосом вкрадчиво предостерег ее Киран. Малфой грубо скинул тонкую когтистую кисть и, схватив Гермиону за плечо, оттащил ее от вампирши, ухватившись за кобуру. — Уходите! — дернув подбородком в сторону выхода, грубо бросил Киран и, поманив свой клан, молниеносно скрылся в глубине пещеры. Остальные последовали за ним. Гермиона выдохнула, успокаивая напряжение, и, прикладывая указательный палец к губам, покачала головой, давая знак Малфою, чтобы он соблюдал тишину. Взмахом палочки она сжала сферу с записью рейда до размера пуговицы и, спрятав ее в пустую стеклянную колбу для вещественных доказательств, направилась к выходу, концентрируясь на размеренных шагах ступающего за ней Малфоя.***
Они молчали до тех пор, пока не отошли от пещеры на значительное расстояние. Ночь уже успела опуститься на пустыню, лишив песок ярких красок, будто накрыв черной вуалью. Тихой. Теплой. — Что теперь? Возвращаемся в отель? — спросил Малфой, расстегивая на запястье фиксатор перчаток. Мысли Гермионы, которые бежали одна впереди другой, прервались вопросом Драко, и она замерла, принимая решение. Покачав головой, она легко коснулась его пальцев. Останавливая. Не давая снять боевое обмундирование. — Нет, Драко, тут что-то нечисто. Вампиры странно себя вели. Зухра чуть тебя не изнасиловала, а Киран был слишком самоуверенный, будто знал что-то, дающее ему силу. И отсутствовали две особи. Я не верю, что Хилал и Лейла «в гостях», — Гермиона точно скопировала акцент и интонацию вожака. Драко вскинул брови так резко, внимательно изучая в звездном свете ее лицо, что Гермиона пожалела о своей шутке. — Что ты предлагаешь? — он склонил голову и хмыкнул. Гермиона закусила губу и, сжав переносицу двумя руками, на мгновение еще раз прокрутила в памяти все то, что видела в процессе рейда. — Давай ненадолго задержимся? Они должны отправиться на охоту, но вдруг вернутся отсутствующие вампиры? Отпечаток даст сигнал, если владелец появится вблизи нас. Драко устало прикрыл глаза. Затем, посмотрев в обеспокоенное лицо Гермионы, медленно кивнул. — Как скажешь. Из какой точки будем вести наблюдение? Она въедливо осмотрелась по сторонам и указала на силуэт высокого бархана сбоку от логова, с высоты которого открывался прямой вид на пещеру. — Оттуда все передвижения будут как на ладони, — наметив цель, Гермиона устремилась к ней и, обернувшись через плечо, окинула беспокойным взглядом Драко. Пока они взбирались, Гермиона размышляла о времени, которое предстоит провести наедине с Малфоем. Утром она желала прожить этот день в ускоренном режиме, лишь бы скорее наступил вечер и можно было спокойно задать ему все вопросы, терзающие разум. Но теперь, когда этот момент настал, она ощутила панику, душившую ее липкими пальцами. Все было не так, как она планировала. Она оказалась не готовой. Гермиона села прямо на песок, снизу вверх наблюдая за тем, как Драко осматривал пространство тяжелым взглядом, не торопясь присоединиться к ней. — Драко, сядь, пожалуйста! Мне нужно нас сокрыть. Это всего лишь песок, а не яйца докси, — пошутив, Гермиона хотела тихо рассмеяться, разрядив собственное напряжение, но звук не шел из-за кома в горле. Волнение множилось, захлестывая с головой. Он опустился рядом с ней, мягко касаясь согнутыми коленями ее бедер и натыкаясь на пристегнутые клинки. Гермиона сосредоточилась и, направив палочку на небосвод, произнесла: — Каве инимикум! Легкая полупрозрачная дымка прокатилась над их головами, замыкаясь в купол, полностью скрывая их от окружающего мира. Стараясь унять внутреннюю дрожь и участившийся пульс, Гермиона зачерпнула горсть песка и стала пересыпать его с ладони на ладонь, пропуская тонкими струйками между пальцев. Эти ощущения были мягкими, словно шелк, и Гермиона вспомнила, как она сидела с Гарри на берегу океана в Австралии и точно так же играла с мелкими крупицами. Тогда война только закончилась, и все казалось таким простым. Гермиона усмехнулась, прокрутив в голове их разговор на берегу Тихого океана. Желая отсрочить неизбежное выяснение с Малфоем, она нарочито медленно протянула: — Знаешь, один раз мы с Гарри рассуждали о том, что, если бы Волдеморт поместил частичку своей души в песчинку, мы бы никогда не смогли найти крестраж и… Малфой тяжело вздохнул и, склонив голову, посмотрел на Гермиону в упор. Уловив острый взор Драко, она резко запнулась, проследив за тем, как платиновая челка упала ему на ресницы, и кончики ее пальцев заныли от желания провести по прядям, заправляя их обратно. — Грейнджер, нам нужно поговорить, — его слова прозвучали как приговор, проводили черту в неопределенности, через которую они должны перейти. Гермиона коротко кивнула, отсчитывая удары сердца, и, надавив пальцами на глазные яблоки, мысленно приказала себе собраться. — Я хотела поблагодарить тебя, — она отвела руки от пульсирующих век и немного расфокусированно заглянула в его лицо, которое не выражало ни одной эмоции. Предложения застревали в глотке, и она приложила множество усилий, чтобы голос звучал ровно. — Ты поступил очень благородно. Но я… Гермиона замолчала. Пресловутый ком все-таки сдавил связки, и она беззвучно приоткрыла рот, не в силах признаться ему, что не пожалела бы ни о чем, если бы он не сдержался. Не могла объявить ему, что находится в неизлечимой горячке из-за него и спасается только работой. Он выжидательно приподнял брови, осторожно подталкивая к тому, чтобы она закончила начатое. Его радужка из-за недостатка света казалась чернее, чем была на самом деле. Как темное море. И Гермиона поняла, что начинает тонуть в его бушующих водах. — Драко… — она взяла паузу, снова и снова стараясь подобрать подходящие фразы. Оставив это тщетное занятие, Гермиона посмотрела себе под ноги и едва слышно спросила: — Что между нами происходит? Жгучая волна тревоги окатила ее внутренности, но она все равно почувствовала облегчение, скинув с себя тяжесть вопроса. Драко молчал, просто изучая ее. Подняв кисть, обтянутую перчаткой, он заправил гладкую прядь за ее ухо и большим пальцем невесомо провел от скулы к подбородку, поддевая его. Вынуждая Гермиону повернуться к нему. Взглянув на Малфоя, она с досадой отметила, что его эмоции были все так же нечитаемы. Но на дне этой пустоты плескалось еще что-то. Билось. Похожее на невнятную грусть. — Грейнджер, я не могу разорвать помолвку. Пока не могу, — процедил он сквозь зубы. — Мне нужно время. — Ч-что? — Гермиона дернулась как от пощечины. Как от удара тока. Острая нехватка воздуха возникла мгновенно, будто кто-то выжег весь кислород вокруг нее, хотя она ощущала, как ночная свежесть и прохлада пробирали до костей. Она просто разучилась делать вдохи. В одну секунду. — Я ничего не понимаю… — выдавила она из себя спустя несколько мгновений, оглушенная его признанием. В этом не было логики. Абсолютно никакой. Все сказанное им расходилось с его поступками. Ее разум путался, не давая сформулировать рвущийся поток сознания в четкие предложения, и получалось что-то односложное: — Ты же сам первый… Это все… Для чего? Она пыталась осмыслить все, пока клубок змей скручивался внутри живота. Стараясь найти ментальную опору, она крепко сжала сосуд с размеренно вращающимся отпечатком вампира, заставляя сердце биться так же спокойно, как и движения синих завитков. Малфой практически простонал, словно вопрос причинил ему физическую боль. Отложив банку, он обхватил ее лицо ладонями, подаваясь вперед на расстояние поцелуя. Но не целуя. — Я не сдержался, — горечь и сожаление настолько сильно пропитывали его речь, что Гермиона чувствовала их осязаемо. Он торговался с собой за каждое произнесенное слово, вытягивая их из себя силой. — Ты сказала, что разводишься, и я потерял контроль. Я был пьян, а потом стало уже поздно. Гермиона ловила учащенное дыхание Малфоя ртом, и это расплавляло ее выдержку. Разъедало трезвость, как кислота. Ее бросило в холод, и зубы непроизвольно начали мелко стучать. Это казалось сумасшествием, которое билось под кожей. Там, где покоились его теплые руки. — Расскажи мне все, — ее голос сорвался на шепот. — С самого начала. Четыре года… Это правда? Вместо ответа он коротко кивнул, очерчивая взглядом контур ее приоткрытых губ. — Почему ты раньше не сказал? — прошло несколько секунд, прежде чем она смогла вымолвить хоть что-то. Что-то, первое пришедшее на ум. До того, как поняла, насколько нелепо это звучало. Малфой с раздражением фыркнул и отодвинулся, подобрав сосуд с песка. — Мерлин, Грейнджер, как ты себе это представляешь? — холодно процедил он, скривив рот в саркастической ухмылке и крепко сжав стекло. — Ты героиня войны, замужем за героем войны, а я не так давно оправданный Пожиратель смерти, травящий тебя все года в Хогвартсе, должен был подойти к тебе и что дальше? Предложить поужинать? Подарить цветы? — он перевел дух, будто ему сложно было справиться со своей язвительностью. — Я просто решил не портить тебе жизнь. Отключиться. И у меня это получалось. Пока однажды мы не встретились в лифте. Он замолчал и устремил жесткий взгляд на вход в пещеру. Гермиона задумалась и неосознанно положила руку на его плечо, скользя ногтями вдоль портупеи. Будто через физическое прикосновение хотела получить от него больше информации. Все так внезапно и правильно встало на свои места. Она почувствовала себя безмозглой идиоткой, что не увидела этого раньше. Все разрозненные кусочки пазла собрались в цельную картину. Безрадостную и мрачную. Его холодные глаза, стальной блеск стен окклюменции в радужке, отчужденное поведение, сомкнутая челюсть, забота и злость. Много злости. Все казалось логичным. И это было трагедией. — Она тебя любит? — тихо спросила Гермиона. Она всегда учитывала Асторию как важную переменную в их уравнении. С самой первой секунды осознания того, что ее тело и разум желали быть ближе к Малфою. Она не хотела, чтобы этот факт как-то ударил по Гринграсс. Гермиону так воспитали, и она свято верила в то, что на руинах чужого счастья не построить своего собственного. Драко шумно сглотнул, не отрывая упрямого взора от черного проема в скале. Вампиры пока не покинули логово. — Да. Но не в ней причина. Если бы дело заключалось в Астории, я бы разорвал помолвку в ту же минуту, как узнал, что ты уходишь от Уизли. Ответ Драко посеял новую волну хаоса в ее голове, в которой только несколько минут назад воцарилось жалкое подобие порядка. Бессознательно поглаживая его напряженную трапециевидную мышцу, Гермиона ощущала, что упускает что-то важное. Нить, связывающую его с Гринграсс. Если это не его любовь, то что тогда? Пауза затягивалась. Гермиона с досадой отметила, что между ними сейчас не было ничего, кроме одного-единственного вопроса, озвучив который она рисковала поставить точку в их истории. Но неопределенность воспринималась хуже. — Что тебя держит? — ее голос дрогнул и прозвучал неуверенно, очень аккуратно. Драко повернулся к ней и, медленно склонив голову к ее лицу, обдал скулу горячим дыханием. И по позвоночнику Гермионы невесомо пролетели импульсы, заставляя волосы на затылке приподняться. — Я не хочу погружать тебя в это и пачкать. Мне просто нужно время, если ты согласна подождать. Пока мне нечего тебе дать, — его голос был суровым, что противоречило тому, как он нежно мазнул кончиком носа по контуру ее челюсти. Гермиона судорожно вздохнула от его действий, бессознательно впившись ногтями в плечо Драко, понимая, каким жаждущим казалось ее движение. Задыхаться после каждой его фразы уже стало чем-то привычным и обыденным. Как и искать поддержку в стеклянном сосуде с отпечатком энергии, крепко сжимая его. Осколки гордости на дне груди, где-то под ребрами, зашевелились. Она настолько сильно их чувствовала, что в ушах стояло громкое шуршание, подталкивающее ее к краю обрыва. К тому, на что она бы никогда не пошла еще две недели назад. В происходящем было так много всего неправильного, что Гермиона осознала, что ей больше терять нечего. Уже нет. Открыв рот, она собиралась сказать ему то, что казалось сейчас единственно важным, но резкое движение под подошвой отвлекло ее. Что-то длинное и чешуйчатое вынырнуло из песка, молнией устремляясь на нее. Гермиона тонко вскрикнула от испуга, но, когда острые зубы впились в нежную кожу, впрыскивая яд, с ее губ сорвался настоящий вопль, разрывающий голосовые связки. Сознание Гермионы начало уплывать, и все, что она испытывала, заваливаясь на спину, — боль и судороги. Везде. Во всем теле. В каждой клеточке, эпицентр которых сосредоточивался в ноге. — Больно-больно-больно, — она не могла прекратить выстанывать это слово. Схватившись за внутреннюю поверхность бедра — там, где крепилась кобура, — Гермиона ощутила, как руки быстро заливает горячая жидкость. Цепляясь всеми силами за реальность, она отметила всполохи зеленых вспышек и сквозь головокружение увидела то единственное, что вселило в нее тень надежды: серые глаза сверкнули в ярком свете зажженной палочки. — Держись, Грейнджер. Разгрызи капсулу! Ее затрясло, и из носа закапала кровь, наполняя рот металлическим вкусом. Стальной голос Малфоя удержал ее на плаву, и языком она подтолкнула лекарство к зубам, вгрызаясь в упругую оболочку. — Терпи, Грейнджер, я сейчас найду у тебя в сумке безоар. Дрожь продолжила сотрясать ее тело, и Гермионе стало страшно. Жар поднимался от раны, охватывая каждую мышцу, заставляя тело покрываться липким потом. — Драко, я вчера утром отдала камень Гарри, — прохрипела она, сплевывая кровь изо рта. — У меня его нет.