«Приходи сегодня на ужин, отметим возвращение Гарри. Дети в Норе. Купи вино, пожалуйста».
Ноги ослабели от нахлынувшего облегчения, и Гермиона села прямо на пушистый ковер, невесомо выдыхая живший в ней последние дни упругий сгусток беспокойства. Она почти физически почувствовала, как каменная глыба рухнула с плеч, перестав пригибать ее к полу. Командировка Поттера официально подошла к концу. Являясь главой Аврората, по долгу службы он был вынужден задержаться в Египте дольше Малфоя и Гермионы. Вежливость не позволила ему проигнорировать прощальный вечер, как это сделали они с Драко, увеличив срок пребывания в Египте. И все это время она не могла найти себе место. Тревога, как белый шум, навязчиво присутствовала с ней каждую минуту, неминуемо срастаясь с другими чувствами. Она выдохнула. Почти все закончилось. Теперь, когда Гарри вернулся в Лондон, можно начинать искать компромат на Эдуарда Гринграсса, чтобы Драко попробовал без последствий разорвать помолвку. Расслабленно потянувшись к коробке с магловской литературой, Гермиона только успела взяться за внушительных размеров легендариум Толкина, как ее снова отвлекли. На этот раз причиной стал громкий дребезжащий звонок в дверь, неприятными мурашками пронесшийся по коже. Адрес новой квартиры знали только два человека: Малфой и Джинни. И Гермиона со стопроцентной уверенностью могла заявить, что это не кто-то из них стоял на лестничной площадке, настойчиво вдавливая кнопку до упора. Потому что с Драко она рассталась всего десять минут назад. Он навестил ее во время обеденного перерыва, явившись с двумя коробками пиццы из соседнего ресторана. Поедая пеперони, они разбирали посуду на новой кухне, пока ему не пришлось вернуться в Министерство, трансгрессировав в атриум прямо из загроможденной гостиной. Оставив после себя в душе́ Гермионы тлеющие угли возбуждения, смятения и тоски, а на языке — едкое покалывание от беглого поцелуя, продлившегося всего несколько секунд. Она разомкнула их губы с влажным звуком до наступления точки невозврата и появления жара в спине от горящих позади мостов. Она больше не могла трахаться с Малфоем украдкой, утопая в чувстве вины, подавляя ком слез в горле. Кандидатура Джинни отпадала автоматически. Она так скучала по Гарри, что в день его возвращения не стала бы устраивать розыгрыш: сначала отправить сову с запиской, а через мгновение звонить в дверь, заявляясь к ней магловским способом. Гермиона не любила нежданных гостей. Нахмурившись, она бесшумно направилась в прихожую, молясь всем высшим силам, чтобы визитером оказался не Рональд, неизвестно как узнавший ее адрес. Она не была готова к встрече с ним. Еще нет. «Кто угодно, только не он». Но подозрение падало только на будущего бывшего мужа. Заглянув в глазок, Гермиона обмерла, чувствуя, как кровь застывает в жилах, превращаясь в вязкую массу, способную наглухо закупорить и остановить сердце. За дверью стояла Астория.***
Звонок звучал непрестанно — настойчиво и пронзительно. Она сдавленно ахнула и тут же прижала ладонь ко рту, чтобы заглушить вырвавшееся восклицание, когда паника пронзила ее внутренности, словно острым ножом. Понимание причины визита Астории вторглось в разум Гермионы так стремительно, что сковало тело тисками, намертво пригвоздив ее к месту. Это означало только одно: Гринграсс все знала — и это был конец. Конец обману, играм в прятки. Всему. Неприятный звук упрямо продолжал выдавливать барабанные перепонки, а Гермиона все так же стояла неподвижно, не зная, как ей поступить. Мысли кружили бессвязным водоворотом, подкидывая два варианта решения проблемы: не открывать дверь, забальзамировав себя в трусости, либо пройти испытание с высоко поднятой головой. Она выбрала второй. Выдохнув слизкое беспокойство наружу, она сняла защитные чары с входного проема и провернула замок. Пальцы подрагивали и плохо слушались, будто нервные волокна подсек лезвием кто-то невидимый. Не успел запирающий механизм встать на место, как Астория резко дернула ручку на себя, распахнув дверь так стремительно, что та с грохотом ударилась в стену, отбив кусок штукатурки. Гермиона сделала крошечный шаг назад, смотря прямо в холодные глаза Гринграсс, которая пребывала в терминальной стадии ледяной ярости. Тонкие губы цвета фуксии превратились в ниточки, с такой силой она их поджала. Волны прорывающейся стихийной магии окутывали ее тонкую фигуру, затапливая лестничную площадку. «Лучше бы явился Рональд», — ироничная мысль пронеслась в голове Гермионы, и она обреченно прикрыла глаза, не в силах выдерживать угрожающий блеск колючего взгляда. — Здравствуй. Зачем ты пришла? — она тихо выдохнула и заставила себя снова поднять взор на гостью. Строить из себя дурочку и изображать удивление Гермиона не хотела и не могла. Она спала с Малфоем. И большей подлостью было отрицание этого факта, чем признание в нем. — Я полагаю, Драко уже ушел? — не ответив на приветствие и не спросив разрешения, Астория вошла в квартиру и сразу направилась в гостиную. Звучание ее плохо контролируемого дрожащего голоса разрывало виски. Она вела себя так, будто цеплялась за манеры свойственным девушкам ее статуса, но не могла абстрагироваться. — Я знаю, что он был здесь. Его отпечаток обрывается у порога. Пока Гринграсс, огибая коробки, перемещалась из комнаты в комнату, Гермиона все так же безжизненно стояла перед открытым проемом. Единственное, на что у нее хватило сил, — обхватить себя руками. Ей нужен был костыль. Опора. — Драко отправился в Министерство, — тихо ответила она и повела древком, запечатывая входную дверь от вездесущего интереса соседей. — Ты даже не отрицаешь, — Гринграсс резко замерла, схватившись за деревянный косяк так крепко, что пальцы налились мертвенной бледностью. — Даже не отрицаешь, — в ее шепоте отчетливо кружили в вальсе ненависть и боль. — А какой в этом смысл, если ты следила за ним? — Гермиона рвано вдохнула, стараясь удержать себя в руках, пытаясь смягчить ситуацию. Отмерев, она прошла в гостиную. Мановением древка сняв ткань с мягкой мебели, устало опустилась в кресло. — Присаживайся, Астория, — она гостеприимно указала кистью на серый бархатный диван. — Так зачем ты пришла? — Это вынужденная мера, — Гринграсс приблизилась к Гермионе почти вплотную, нависая над ней. — Не строй из себя дурочку. — Я никого из себя не строю. — Я все знаю! — выкрикнула Астория, окончательно потеряв холодное самообладание. — Я знаю, что ты спишь с ним! Но я не позволю Драко втаптывать мое имя в грязь. Он не должен публично навещать свою шлюху накануне нашей свадьбы. Удар. Ей показалось, что слова Астории пощечиной осели у нее на лице, заставляя кожу краснеть. Гермиона не нашла что ответить. Она просто закусила нижнюю губу, стараясь бесшумно продышать происходящее. — Ты так и будешь молчать? — Астория наклонилась, приблизив лицо к Гермионе, испепеляя ее своей ненавистью. Гермиона откинулась на спинку кресла, увеличивая между ними расстояние. Она правда не знала, что нужно говорить в таких случаях. Сказать, что в нее вселился злой дух и она совершила ошибку, но теперь все кончено? Это будет ложью. Она испытывала вину, но ни о чем не жалела. — Тогда почему ты не поговорила с ним об этом, а пришла ко мне? Логичнее все обсудить напрямую с Драко. Астория покачала головой. — Я не могу. — Как ты узнала о нас? — спросила Гермиона, спокойно сложив руки на груди, будто не развалилась на куски от дискомфорта. Астория медленно отступила с пораженным и разочарованным выражением лица. Она явно ожидала получить в ответ не беззащитное смирение. Это так открыто читалось на ее лице. Что должны делать любовницы, когда их ловят с поличным? Оправдываться? Отрицать факт измены? Убеждать в обратном? Да. Астория была уверена, что услышит именно это. — Как я узнала? — она презрительно скривила ярко накрашенные губы. — У Драко не хватило смелости признаться во всем напрямую. Фуксия. Гермиона никогда не любила этот цвет, а теперь до конца жизни будет ассоциировать его с унижением, в котором сейчас, захлебываясь, тонула. — Дело не в смелости, — Гермиона невыразительно покачала головой, балансируя на тонкой леске без шеста и страховки, боясь сказать лишнего. Она так до сих пор и не раскусила Асторию. Вопрос с шантажом Эдуарда был все еще открытым. — Так откуда? — Я всегда об этом знала, — с давлением произнесла Астория и прикрыла глаза, сглатывая ком. — Всегда. Еще до нашей помолвки. Гермиона удивленно приподняла брови. — Я ничего не понимаю. — Ну конечно, святая шлюха Грейнджер строит из себя невинного ангела. — Давай поговорим спокойно. Без мыльной драмы и оскорблений, — Гермиона поднялась на ноги и встала позади кресла. В такой позиции она прямо смотрела в светлые глаза, лишая Гринграсс превосходства. — Пожалуйста. Повисла долгая пауза. Астория колебалась, но потом резко сбавила обороты, будто невидимый дементор выпил из нее все силы. Опустошил и сорвал броню. — Драко сильно перебрал на вечеринке Паркинсон. В какой-то момент я потеряла его из виду и отправилась на поиски. Я обнаружила его на балконе в компании Забини. Я не хотела подслушивать, но уловила его пьяную речь. Он… — произнесенные слова давались Гринграсс тяжело, пока та не задохнулась окончательно и не начала терять ощущение опоры под ногами. Пошатываясь, она прошла к дивану и обессиленно села, обхватив руками острые колени, обтянутые плотным черным капроном. — Когда это было? — Гермиона перешла на шепот, приблизительно догадываясь о том, что могли обсуждать парни. — Год назад. Тогда я ушла с вечеринки и сделала вид, что ничего не слышала. Постаралась вычеркнуть из памяти его слова о чувствах к тебе. Гермиона не могла вдохнуть. От шока нервные окончания дали сбой, прекратив передачу импульсов. Новогодняя ночь в отеле и праздник в шатре виделись теперь совершенно в ином свете. «Мы с Драко приглашаем вас встретить Новый год с нами…» Мерлин… Произнося эти слова, Астория все знала. Уже тогда. — Почему ты так поступила? — Правда ничего не значила, — Гринграсс покачала головой и улыбнулась, снова скрыв истинные чувства, как настоящая леди. Но их все равно выдавал влажный блеск заносчивого взгляда, устремленного в потолок. — Ты находилась в крепком браке. Драко был погружен в собственную карьеру, лишь изредка пересекаясь с тобой на работе. Никаких рисков. Я думала, мы поженимся и он сможет переключить внимание на меня. — И тебя это устраивало? — Гермиона вонзила ногти глубоко в ладони. — Брак не всегда должен заключаться по взаимной любви, но она может родиться от совместного проживания. Драко бы переключился, — Астория с трудом держала ровную интонацию, не срываясь на крик, безукоризненно отыгрывая прописанную с детства роль, но ее грудная клетка так сильно вздымалась, что нарушала выверенный образ. — Он забыл бы. Гермиона смотрела на тонкие подрагивающие губы Астории и не знала, что сказать. Отвратительный цвет помады сбивал ее. Слишком много откровений для нее одной. Она больше не могла поддерживать разговор, выискивая правильные слова. — Мне жаль, что все так вышло, — выдавила она первое, что пришло в голову. — Я так не думаю, — Гринграсс холодно прищурилась, справившись с эмоциями. — Иначе бы ты не раздвинула перед ним ноги, как последняя дешевка, в первую же неделю вашего общения. Еще одна пощечина. Мерлин. — Ты прибыла в Египет не просто так, — это был не вопрос, Гермиона констатировала факт. Астория скорбно ухмыльнулась. — Конечно же нет. Я опасалась, что он начнет действовать, узнав о твоем разводе. Так и вышло, — она поднялась и подошла вплотную к креслу. — Теперь послушай меня внимательно, — протянув кисть, Гринграсс схватила ее за шею и резко притянула к себе. — Держись от него подальше! Он принадлежит мне. Если ты снова приблизишься к нему, я сделаю так, что все узнают, какая ты грязная и беспринципная потаскуха. После этого даже самые деклассированные элементы будут считать, что порядочнее тебя. Чтобы не потерять равновесие, Гермиона уперлась коленями в кресло, вырываясь из захвата цепких пальцев. — Ты в своем уме?! — она отстранилась, тяжело дыша, растирая травмированную кожу. — Мерлин, Драко же не вещь. — Я надеюсь, ты меня поняла, — Астория поправила строгое черное пальто, откинула за спину идеально гладкие волосы и направилась к выходу. — Свадьба состоится через месяц, и только попробуй ее сорвать. Если что-то пройдет не так, я все расскажу прессе. Мне терять нечего. Слезы унижения подступили к глазам Гермионы, затуманивая зрение, и она сама поразилась тому, сколько усилий пришлось приложить, чтобы не позволить им пролиться. — Годрик… Ты себя вообще слышишь со стороны? К любви не принуждают! Ее не просят! Да что с тобой не так? — она сорвалась на крик. Астория остановилась и медленно обернулась, молча испепеляя Гермиону ледяным взором. — Я не хочу обсуждать свои чувства с тобой. Не думаю, что ты когда-нибудь сможешь меня понять, — еще одна болезненная улыбка тронула ее губы. — У Драко все равно нет выбора. Астория снова двинулась к входной двери, пока Гермиона расфокусированно смотрела в ее удаляющуюся спину, расширив глаза от ужаса, закрыв ладонью рот. «У Драко все равно нет выбора», — она разложила брошенную фразу на полутона, на колебания голосовых связок, на мельчайшие составляющие. Нет выбора. Нет. Астория знала не только о чувствах Драко, но и о шантаже Эдуарда Гринграсса. Теперь правда читалась не только в словах, но и в уверенных шагах. В блеске светлых глаз. В хитром прищуре. В помаде цвета фуксии.***
Голубой свитер неприятно колол нежную кожу щеки, но от Гарри исходило столько тепла и силы, что длительное время Гермиона не могла разорвать крепкие объятия, наслаждаясь ощущениями и напитываясь от него покоем и уверенностью. — Я так рада, что все закончилось, — уткнувшись носом в широкую грудь Поттера, выдавила она. — Ты дома. — Вы с Джинни сговорились? — он ухмыльнулся и ласково потрепал ее по волосам. — Просто мы беспокоились, — Гермиона отступила и выдохнула. — Ты что-то совсем расклеилась. Почему? — Гарри нахмурился, правильно оценив ее ментальное состояние. — Нет, все хорошо. Не бери в голову, — Гермиона пожала плечами и отправилась на кухню помогать Джинни накрывать на стол, спиной чувствуя проницательный взгляд зеленых глаз. Гарри был прав. Ее внутреннее состояние напоминало клочья. После того как входная дверь захлопнулась за Асторией, душевно покалеченная Гермиона грудой окровавленных лоскутов осела на пол. Беззвучные рыдания сотрясали ее больше часа, выворачивая наизнанку, молотом выламывая ребра. Она так устала. Безмерно. А теперь, натянув подобие фальшивой улыбки, она старалась поддержать радостную атмосферу в доме Поттеров. — Милая, приготовишь салат? Гарри любит свеженарезанный, — громкий голос Джинни вырвал ее из пучины раздумий. — Конечно, — Гермиона потянулась к овощам, проигнорировав обеспокоенный взгляд подруги. Джинни положила руку между ее лопаток и принялась мягко растирать это место. — Не переживай ты так. Эта дрянь тебя просто шантажирует, она не обратится в прессу. Не посмеет. Этим поступком она в первую очередь опозорит себя, а только потом тебя. Астория не дура и прекрасно это понимает. — Спасибо, Джинни, — Гермиона постаралась искренне улыбнуться, тщательно измельчая зелень. — Я надеюсь только на это. — На что ты надеешься? — Гарри появился в кухонном проеме. — На то, что ты сможешь найти компромат на Эдуарда Гринграсса как можно скорее, — Джинни протянула ему бутылку вина. — У тебя же получится? Гарри нахмурился и взмахом палочки бесшумно извлек пробку. — Постараюсь. Завтра я должен сдать Кингсли полный отчет по египетскому расследованию, но после встречи планирую поднять старые дела Пожирателей из архива. — Спасибо, — Гермиона поставила в центр стола фарфоровый салатник. — Тебе потребуется помощь? — Да, — Гарри принялся размеренно наполнять бокалы вином. — Мне нужно, чтобы Малфой лично ознакомился со следственными материалами и судебными делами. — Ох, он же присутствовал на многих собраниях Пожирателей смерти, — Джинни зажгла высокие красные свечи, закончив сервировать стол. — Он разберется в их показаниях лучше тебя. — Именно. Гермиона, не знаешь, когда он завтра прибудет в Министерство? Она прокрутила в памяти обеденную встречу с Малфоем. Брезгливо убирая ломтики пеперони со своего слайса, Драко рассказывал, как продвигается работа египетских ликвидаторов магических происшествий, с которыми регулярно поддерживает связь. — Завтра в одиннадцать утра Драко должен сдать Брустверу рапорт о снятии с Розовой пирамиды чар незримого расширения. — Там все произошло, да? — осторожно поинтересовалась Джинни, понизив голос. Гермиона мягко кивнула. Все дни, пока она жила в доме Поттеров, она избегала разговоров на эту тему, не желая переживать еще раз то, что с ней сделали. — Этот старый псих так путал следы? — Да. Повисла неловкая тишина. — Отлично. Я перехвачу Малфоя в кабинете Кингсли, — Гарри подтянул к себе блюдо со стейками и принялся за ужин. — Гермиона, не хочешь к нам присоединиться? Она покачала головой и сделала небольшой глоток Совиньон Блан. — Лучше ей все-таки не пересекаться с Малфоем лишний раз, — Джинни выразительно посмотрела на мужа. — Не нужно провоцировать рождение слухов. — Вам виднее, — он положил в рот очередной кусок и пожал плечами. Дальнейший разговор свернул на нейтральную тему, и Гермиона наконец смогла расслабиться. Впервые с того момента, как резкий звонок в дверь разорвал размеренность ее домашнего дня. Только это ощущение покоя не продлилось долго. Убирая после ужина грязную посуду в раковину, боковым зрением она выцепила Гарри, вновь появившегося в дверном проеме. Он запустил руку в задний карман джинсов и смущенно переступил с ноги на ногу. Его неловкие жесты и мимика легли на сердце смесью из умиления и беспокойства, промелькнув улыбкой на губах. — Выкладывай уже, что случилось? — она обернулась и прислонилась к кухонной поверхности, сложив руки на груди. — Ничего такого, — Поттер приблизился к ней и повторил ее позу. — Гарри, ну я же вижу. — У меня есть письмо, но оно может тебя разволновать, а целители в госпитале Хонсу сказали, что эмоциональные перегрузки категорически запрещены. Из-за Малфоя и его невесты ты сегодня уже нервничала, вот я и… — Гарри запнулся, увидев ее выражение лица. Гермиона непонимающе приподняла брови. Когда она пришла на площадь Гриммо, дома была только Джинни, и Гарри не слышал новость о визите Гринграсс. — Я только что узнал, — он смущенно поправил очки. — Это к лучшему, еще раз пересказывать мексиканские страсти у меня не нашлось бы сил, — Гермиона покачала головой. — Так что за письмо? — Оно от Бенуа, — он извлек из кармана небольшой свиток. — Аннет хотела побеседовать с тобой лично, но к тому времени вы с Малфоем уже покинули Египет. — Что ей нужно? — Даже не представляю. Пергамент я получил от начальника тюрьмы после последнего дознания Паскуаля Галло. Гермиона с удивлением взяла в руки немного измятую бумагу и коснулась черной печати с красным скорпионом, лениво шевелившим хвостом. Негатив. Тьма. Холод. Отчаяние. Вот что кожей она чувствовала от контакта с предметом. — Ты будешь читать? — Поттер выразительно свел брови на переносице. — Ты не обязана это делать. Гермиона задумалась. Поступок Бенуа казался странным и нелогичным, потому что она не была похожа на тех, кто может сомневаться в правильности своих действий, а следовательно, письмо не несло в себе здравого смысла. Она успела вычеркнуть эту страшную женщину из своей жизни. Стереть воспоминания о ее равнодушных и безжалостных взмахах палочки. Удалить из головы все мысли о француженке, аккуратно наслаиваемые друг на друга с момента их знакомства. Только было одно «но». Всегда присутствующее в ее жизни жирной несмываемой кляксой — она действительно не любила нерешенные загадки. — Я прочту, — после недолгих раздумий сказала Гермиона и сорвала сургуч. — Не хочу тебе мешать. Я буду в гостиной. Если что — зови. — Спасибо, Гарри. Поттер оттолкнулся от кухонной поверхности и быстро покинул помещение, оставив Гермиону одну. Не позволяя себе увязнуть в омуте размышлений, она развернула плотный свиток и торопливо пробежалась по убористым строчкам.«Гермиона, я верю, что вы найдете в себе силы переступить через случившееся и прочтете мое письмо. Мне действительно жаль, что наше знакомство обернулось трагедией. Не принимайте мои действия на свой счет. В них не было ничего личного, только деловой подход. Я всего лишь хотела бороться за то, что, на мой скромный взгляд, так остро необходимо этому миру, чтобы окончательно не погрязнуть в дискриминации и насилии. Вы являлись инструментом для достижения поставленной цели. К сожалению, я потерпела поражение. Но я верю, что, выиграв у смерти свою жизнь, вы отчасти продолжите мое дело. Не позволяйте мужчинам оставлять вас на вторых ролях. Идите дальше. Станьте министром магии и очистите мир от угнетения женщин и волшебных существ. С наилучшими пожеланиями, Аннет Бенуа».
Гермиона перечитывала письмо снова и снова, пока две горячие капли не сорвались с ресниц на шершавый лист, моментально испортив бисерные буквы. Мерлин. За месяц она пролила больше слез, чем за последние несколько лет. Она так устала плакать. Стерев соленую влагу с бледных щек, она подожгла письмо безмолвным Инсендио. Пламя принялось безжалостно пожирать бумагу, и, наблюдая за этим процессом, Гермиона впитывала энергию огня в себя, желая выжечь все то, что так грубо раздирало ее на части. Пепел лениво кружил в воздухе еще некоторое время, пока полностью не осел к ее ногам. Смотря на него сверху вниз, Гермиона наконец испытала долгожданное мрачное облегчение, раскаленной лавой растекшееся по натянутым венам. Пошло все в пекло. Пусть.***
22 января Громкий голос Салли проникал в кабинет, мешая Гермионе сосредоточиться на данных последней оценки численности популяции вампиров в Британии, проводимой в первом месяце каждого календарного года. Речь личного секретаря становилась все более отчетливой, пока короткий стук не разрушил рабочую атмосферу окончательно. — Войдите, — отложив документ, Гермиона строго посмотрела в сторону источника звука. — Извините за беспокойство, миссис Уизли, — пухлые щеки девушки покрылись румянцем. — Я помню о просьбе не отвлекать вас в течение получаса, но две служебные записки настойчиво бьются в дверь. Гермиона кивнула, и девушка с облегчением отступила. В помещение тут же влетели два бледно-фиолетовых самолетика и опустились на поверхность стола. — Спасибо, Салли, — потянувшись к первому, произнесла она. Послышался щелчок закрываемого замка, и Гермиона принялась за чтение.«Уважаемая миссис Уизли, бракоразводный процесс с мистером Уизли состоится первого февраля. Просьба явиться в Отдел тайн к одиннадцати часам утра. Искренне ваша, Д. Дарси».
Радость от получения этой новости немым криком затопила кабинет, рикошетя от стен не слабее боевых чар. Свобода ощущалась как крепкий алкоголь в кровеносной системе, как наркотик, как крылья, которые Гермиона тут же почувствовала за своей спиной. Ей было тесно в небольшом помещении. Хотелось на волю. Мерлин. Скоро она снова станет Грейнджер. Широко улыбаясь, Гермиона потянулась ко второй записке. Почерк Гарри она идентифицировала через долю секунды, даже не успев толком сфокусировать зрение на коротких строчках.«Мы нашли. Они на крючке».