Под покровом листвы

Сегодняшний день снова обещал быть невозможно жарким. Всего лишь раннее утро, а идти под восходящим солнцем, без единого даже самого слабого порыва ветра невыносимо. Не удивительно, что деревня не торопилась начинать рабочий день – сейчас бы лежать в прохладной ванне или загорать в саду у пруда. Рин стянула жёсткую куртку и перекинула через плечо. На мгновение стало легче, но погода словно издевалась – с неба сбежала последняя крошечная тучка, и солнечный свет резанул по глазам. Постепенно сознание затуманивалось въедливым раздражением. Ни в чём неповинное, склонившееся к дороге дерево неистово злило, его разросшиеся корявые ветки хотелось обломать, привести в приемлемый вид. Она замерла с краю у забора. Вдохнула поглубже, выдохнула. Повторила так несколько раз. Не идти же в таком состоянии в академию – ученики не виноваты в её плохом настроении. Рин провела рукой по распущенным волосам, запрокинула назад голову. Сейчас четверг – Обито не ночевал дома с понедельника. Она приносила ему ужин каждый день, но времени у него находилось лишь на быстрый перекус – снова принимался за дела. Вчера же Рин даже не смогла попасть в кабинет – проходило срочное совещание, и Какаши не пустил её. Иногда его безоговорочная верность до скрежета зубов раздражала. Очередной глубокий вдох, и она пошла дальше по дороге. Рин проходила мимо банка Конохи, когда почувствовала впереди две знакомые чакры. Отчаяние, паника – их эмоции зашкаливали настолько, что это ощущалось даже без печатей концентрации. Она нацепила ненавистную куртку обратно и сложила ладони для мгновенного перемещения. Толчок, и перед ней копошащиеся на земле дети: Наруто перепугано озирается по сторонам, и Хината плачет и жмётся поближе к нему. На мгновение Рин растерялась. Ещё свежо было недовольство занятостью Обито и упрямством Какаши. Она махнула головой – сейчас главное помочь детям – и опустилась на корточки. — Рин-сенсей! — тут же заголосил Наруто, когда его взгляд сосредоточился на её лице. — Ей плохо, да, помогите ей! Да, я не знаю… я ударил… Взмахом ладони она оборвала неудачные попытки объясниться, потянулась к Хинате и забрала к себе на руки. Наруто продолжал истерить под боком. Рин осмотрела бледное лицо, прощупала пульс. Сканировать медицинской техникой не решилась, ещё не ясно почему Хината впала в такое состоянии. Пока Рин соображала, как поступить правильней, та забормотала: — Папа, я знаю, он не вернётся… — и как зацикленный звуковой проигрыватель она стала повторять это по кругу. Внезапно Наруто замолчал и уставился на Рин. — Она ничего не говорит, кроме этого, да. Рин-сенсей, — он дождался ответного взгляда и продолжил тише: — Пожалуйста, да, помогите ей. Она вчера облилась концентрированной кислотой на ядах, медную стружку всю рассыпала… — Наруто, послушай. Рин приложила светящуюся зелёным ладонь к голове, и та успокоилась, уснула. Никакой реакции чакры не последовало, значит была просто истерика. Она покрепче прижала Хинату и внимательно посмотрела в растерянные глаза Наруто. — Сейчас ты пойдёшь в академию, а я пойду в клан Хьюга… — Но туда не пускают! — Молчи, — грозно взглянула на него Рин, и Наруто стушевался, втянул голову в плечи. — С одноклассниками веди себя как обычно – спрашивай у всех, где Хината. То, что произошло сейчас, должно остаться между нами. Ты понял меня? Он молча кивнул и поднялся на ноги. Рин тоже встала, сложила печать для техники перевоплощения. Её немного рассмешили вздёрнутые в удивлении брови Наруто, и она позволила себе лёгкую улыбку. Всё же не дело его так отпускать. Напугала ведь. — Наруто, — он поднял задумчивый взгляд, — это будет твоя первая миссия D-уровня. Постарайся. Перекошенный растянутый рот Рин посчитала за улыбку. Она кивнула и, прижав ещё сильней Хинату к груди, развернулась в сторону кланов. На бег не переходила, хотя очень хотела побыстрей добраться до клановой части. Надо было решать, как пройти внутрь, не засветившись перед Учиха. То что на фонтанирующие чакры не сбежалась половина сенсоров деревни, и что Хинату встретил именно Наруто – казалось невероятной удачей. Рин видела, как та чахнет. И что исхудала за неделю, тоже заметила. Возможно, в этом скрывалась и её вина – погрузившись в волнения за Обито, она пропустила возникшие проблемы Хинаты. А когда решила узнать в чём же дело: получила закономерный ответ. С ней делиться не захотели. И ведь Обито молчал! Рин стиснула зубы. Какая же глупенькая – не сопоставила такой простой факт. Раз при ней не говорят про Хьюга, значит что-то случилось серьёзное. В клановую часть решила проникнуть обходным путём – через питомник Инузука. Там полиция не крутилась, а из них никто доносить бы не стал. Рин на это надеялась. Через клан её провела Хана, старшая дочь главы – собранная и серьёзная девушка, сильно отличавшаяся манерами от младшего брата. Она предлагала привести мать, но Рин отказалась, нужно было спешить к Хьюга. Всё это время Хината даже не шелохнулась, настолько крепко погрузилась в сон. Что же с её отцом случилось? Кто его забрал? Куда? Рин удручённо вздохнула, когда вышла из клана на дорогу, и попрекнула себя в невнимательности. Раз Хиаши-сан пропал, и уже неделя как Обито не выходит из резиденции, значит это взаимосвязано. Ещё ведь Какаши проговорился, что Хокаге стал часто наведываться в главное полицейское управление, а она не обратила внимание на его слова. Взгляд упал на расслабленное лицо Хинаты. Бедный ребёнок. Окольными путями она добралась до ворот Хьюга. От них в обе стороны простирался ровный высоченный забор без каких-либо изысков и рисунков. Серый монолитный камень, и ничего больше. Сейчас будет первый раз, когда она зайдёт внутрь клана. Рин вновь скосилась на спящую Хинату – технику перевоплощения уже сбросила, нет смысла скрываться от Шарингана – и шагнула вперёд. — Проход воспрещён, — преградил путь мужчина в белой форме. — Рин-сан? — и тут же выпучился. Она мысленно хмыкнула – будто, действительно, сразу не узнал. — Распоряжений пропускать вас не поступало, — скосился он на Хинату и продолжил: — Ребёнка передайте мне, я сам доставлю его до дома. Будто о грузе сказал, а не о человеке. Она даже удивляться такой нахальности не стала – говорить ей, что проход воспрещён. — Одно моё здесь присутствие – уже распоряжение. Уйди с дороги! Рин шагнула на полицейского. Наученная многолетним опытом, она знала, как лучше разговаривать с такими незначительными шиноби. Он даже не джоунин, но раз нацепил белую форму, думает, что самый главный? Как бы ни так. Ещё шаг, и полицейский стушевался, поджал губы и отступил в сторону. Не глядя на смутившегося мужчину, Рин прошла в клан. Пустая дорога, закрытые магазинные лавки и ни одного прохожего. Зато полицейских здесь крутилось неимоверно много. Она бегло просканировала территорию – на каждой улице, возле каждого дома кто-то да стоял. Откуда столько работников? Конечно, здесь были и простые шиноби, и наверняка несколько анбу. Те безупречно скрывали своё присутствие, и Рин не стала ворошить змеиное гнездо – дотошно ковыряться чакрой. От увиденного замирало дыхание. Никто, ни один глава на недавнем межклановом собрании не обмолвился о ситуации с Хьюга. Обсуждали всякую чушь! Как можно спокойно говорить про озеленение Конохи, если под носом творится нечто подобное? Почему Хьюга сами позволяют к себе такое обращение? Рин прикрыла глаза и глубоко вздохнула. После работы потребует от Обито объяснений. По дороге она шла, не торопясь, и замечала косые взгляды полицейских. Вздёрнутые брови, перекошенные рты – все они тут строят из себя невесть кого. Всего лишь сброд, который не пускают на важные миссии за пределы деревни. Ни одного действительно значимого шиноби-полицейского: те работают в главном управлении, но туда рангу ниже джоунина не попасть. Как же её раздражали их недовольные лица. Напротив одного из зданий Рин задержалась – буквально на пару секунд. «Ночной карп» – удивительно, но в клане Учиха была булочная с таким же названием. Она быстро мотнула головой и подошла к полицейскому в серой форме, поинтересовалась скучающим голосом где здесь дом главы. Калитка жалобно взвизгнула, когда Рин толкнула её ногой. Наверное, перед ней должен был раскинуться красивый сад, но в пожухлых кустах, желтоватых стеблях и неубранных листьях лишь проглядывались незначительные следы некогда буйственной красоты. Всё будто завяло под палящим солнцем последней, ненормально жаркой недели. От внезапного звука раздвигающихся дверей и суетливого топота, Рин приподняла глаза с высохшего кустика ромашек и увидела в проёме растрёпанную девочку в домашней одежде. Рукой та комкала ткань халата и нервно покусывала губы. Стоило двинуться к дому, как она развернулась и забежала внутрь, выкрикивая кого-то. Не разуваясь, Рин прошла в коридор и наткнулась на испуганную молодую женщину. Та кинулась вперёд и раздвинула двери в комнату Хинаты. Девочка же осталась позади, понуро рассматривая пол. Спальня, при беглом осмотре, показалась Рин слишком пустой, не подходящей для девочки. Только мягкие игрушки, расставленные рядком вдоль стены, добавляли преобладающему серому цвету немного яркости и радости. Зато пахло здесь почему-то апельсинами. — Я усыпила её техникой, — прошептала Рин, когда накрыла Хинату одеялом. — Как долго она не спит? — С понедельника, — ещё тише ответила женщина. — Почему-то мои снотворные капли не действуют. Видимо, та подавляла их действие чакрой. Но высказывать предположение Рин не стала – в последний раз окинула сопящую Хинату и вышла в коридор. — После техники она может проспать и сегодня, и завтра весь день, в этом нет ничего страшного… Стоило женщине прикрыть дверь, как к ним подскочила девочка и гневно вылупилась Рин в лицо. — Это всё вы виноваты! Это всё Учиха! — закричала она и от протянутых рук женщины отмахнулась. — Они пришли в ночь на понедельник и увели папу… Рин стояла спокойно и слушала весь рвущийся гнев. Попытку женщины пресечь такое поведение остановила – подобные слова её не заденут, а вот девочке требовалось выговориться. За громкими всхлипами уже сложно было разобрать хоть что-то внятное, но Рин старалась. Так она услышала несколько обвинений кузена и их дяди. Поняла, что Хината от происходящего совсем закрылась, перестала проводить время с сестрой и только и делала что тренировалась в одиночестве. Постепенно плачь начал сменяться судорожными рыданиями, руки затряслись, и Рин решила не медлить. Ладонью, окутанной лечебной чакрой, она прикоснулась к голове, и девочка в последний раз рвано вздохнула и успокоилась. До начала урока оставались считанные минуты, а ведь ей так хотелось заглянуть к этим самым «дяде с кузеном». Как она выяснила после непродолжительной беседы с Нацу, они всё же представились друг другу, что, когда Хиаши-сан ушёл с шиноби в чёрной форме, с ними был ещё и Хизаши-сан – его брат. Но вот только Хизаши-сан вернулся тем же днём, а глава клана нет. И никакой информации ни от него, ни о нём больше не сообщалось. Они пытались вызнать хоть что-то у «дяди», но тот не впустил их в дом и пригрозил, чтобы больше не появлялись с глупыми вопросами. Рин на всё это только кивнула, не стала ничего комментировать. Посчитала, что травмировать ранимую девочку причастностью их дяди ко всей этой непонятной истории не лучшая идея. Та только недавно успокоилась. Они договорились, что сегодня, после разговора с Обито, Рин сообщит им полученные сведения. Она недолго постояла перед домом Хизаши-сана и, тяжело вздохнув, решила поторопиться и успеть к уроку вовремя. Контрольные работы выматывали не только недовольных учеников, но и сенсеев. Рин взглянула на часы. Сейчас последняя работа будет сдана, и учебный день закончится – можно отправляться в резиденцию. Она скосилась на скривившегося Наруто и понадеялась, что ему удалось списать. «История кланов» давалась ему всегда с большим трудом, либо же, что казалось наиболее вероятным, он осознанно не учил этот предмет. Своеобразный бойкот. Рин опустила щёку на ладонь и усмехнулась: захочет продвигаться по званию, захочет жениться на клановой – смирится и вызубрит. А Наруто просто обязан захотеть. Иначе для чего столько мороки оставаться первым в табеле? Со своей миссией он справился великолепно. Когда Рин вернулась в академию, то не особо надеялась на его успех. Думала, что быстро раскусят. Но нет, даже Ино, с которой Наруто стал хорошо общаться, не поняла, что тот знает где Хината. Чуунина ему дадут быстро, если, конечно, он научится беспрекословно подчиняться. Рин разглядывала небо, когда услышала шёпот Кибы, но внимание не обратила. Услышала, как ворчит Ино. Вели себя все вроде обычно, но она ощущала общую тревогу и молчаливое напряжение. Смущало же её только одно – слишком спокойное поведение Саске. Он по-прежнему к общению ни с кем не рвался, но сегодня вообще будто превратился в ледяную глыбу. Рин поджала губы. Саске же не первый день такой. Какой из неё вышел замечательный учитель и шиноби – ничего вовремя не заметить. Наверняка он что-то знает, ведь живёт под одной крышей с двумя важными людьми в полиции, вот и молчит, только делает это слишком очевидно. Работу Наруто сдал как по часам – за несколько секунд до конца урока. Она быстро пробежалась по ответам. Списал – это точно, но предложения построил неряшливо, не придраться. Рин посочувствовала его неудачной попытке успеть перехватить Саске и расспросить, вчера тот тоже сбежал невероятно быстро. Кабинет она покинула под звонкую ругань Наруто. Чтобы не происходило в деревне, работа в резиденции не останавливалась ни на секунду. Повсюду галдёж, шум бумаг, бесконечные споры – Рин стремительно шагала к лестнице и почти не замечала, кто ей там поклонился, а кто окликнул. Она даже на мучительную жару перестала обращать внимание, что говорить о всяких мелких чиновниках. Безмолвие второго этажа позволило немного притормозить, вздохнуть поглубже. До сюда не добирался гул снизу, и единственный звук, который слышала Рин – назойливое пощёлкивание лампочек. Впереди ждал серьёзный разговор, а она даже не продумала речь. Вряд ли Обито выделит ей много времени. На подходе к кабинету её не остановили – значит старейшин там нет. Перед тем как толкнуть дверь, Рин остановилась и сделала один глубокий вдох. Губы криво поджались и растянулись в узкую ухмылку. Раньше никогда такого не было, чтобы она переживала из-за предстоящего разговора с мужем. То ли он изменился, стал грубее, то ли у неё появилось своё мнение, отличное от преобладающего в клане. Она качнула головой и открыла дверь. Когда Рин зашла внутрь, Обито сидел на кресле, откинув голову на спинку и пристально вглядывался в изображение Второго. На неё внимание почти не обратил – бегло скосил взгляд и вернулся к созерцанию портрета. — Почему у него всё было так просто? — будто сам у себя спросил он. — Потому что он даже взгляда неправильного не терпел? Обито хмыкнул и прикрыл глаза. — Я очень устал, если пришла поговорить, то сразу к делу. — Что происходит с Хьюга и Хиаши-саном в частности? Рин опустилась на краешек дивана, но Обито продолжил сидеть с закрытыми глазами. Он тихо хмыкнул. — Ты же знаешь про заговор. Главу Хьюга с несколькими его приближёнными арестовали, через несколько дней казнят. Что-то ещё тебя беспокоит, дорогая? — Обито взглянул на неё и ласково улыбнулся. — Я правда устал. Наблюдение за допросами крайне сильно выматывает: людей много, иногда процесс длится долго. Рин молчала. Именно этого ответа она и ожидала, но, когда услышала, в груди всё скрутилось, сжалось. Губы растянулись в тонкую полосу. Похоже, Обито заметил, что её настроение изменилось, и наклонился над столом. — Когда с этим разберёмся, тогда отдохнём. Ты вроде хотела посетить курорт с горячими источниками? Теперь Рин прикрыла глаза. Отчего ей так обидно? Неужели за Хинату? Она же шиноби и не должна раскисать из-за убийства тех, кто выбрал путь предательства. — Дату назначили? — уставилась на сомкнутые колени. — Да, на восемнадцатое, — скрипнуло кресло, видимо, Обито откинулся на спинку. Два дня, уже через два дня. — Почему так внезапно? — внутренне Рин усмехнулась своему тоскливому голосу. Обито ответил не сразу, лишь когда она взглянула на него. — Согласен, что внезапно. Но в воскресенье меня настоятельно попросили поторопить казнь, и пришлось всё переигрывать, — слишком уж задумчиво проговорил он. — Дорогая, я надеюсь, ты всё прекрасно понимаешь. Рин кивнула. — Я понимаю, но Обито, — хоть она и говорила спокойно, заметила, как недовольно изогнулись его губы, — казнь лишь временная мера, она замнёт проблему только на время. Потом снова появятся заговорщики. Может, ты проявишь милосердие? Заключишь Хиаши-сана под пожизненную стражу? Сперва давящая тишина, затем тихий смешок. — Рин, неужели ты перечитала лёгких романов? Я думал, ты уже не в том возрасте, — он опустил руки на подлокотники. — С одной стороны старейшины с навязчивыми идеями, с другой стороны ты и подобные. Понимаешь, как сложно искать баланс? — О чём ты сейчас? — Я о том, любимая, — он выгнул бровь, — что сегодня утром отказался от настойчивого предложения казнить всю семью Хиаши-сана. Довольна? А ведь я мог и согласиться, — и Обито уставился на портрет. Дрожащей рукой она прикоснулась к щеке. В голове было пусто. — Почему ты отказался? — единственное, что Рин смогла выдавить из себя. — Я же знаю, как ты привязалась к девочке, — он улыбнулся. — Если её казнят, ты, наверное, меня не простишь. Они молчали. Рин отклонилась на диване и запрокинула голову в потолок. Кто же именно просил об убийстве детей? Вряд ли Кагами-сан, желать смерти невинным не похоже на него. Она была убеждена, что это кто-то из старейшин. А может Фугаку? Рин нахмурилась. — Если тебе станет от этого легче, — Обито поднялся с кресла и пошёл заваривать чай, — то там замешаны не одни Хьюга. Есть и другие сочувствующие им шиноби, но с этим пусть их кланы разбираются. Рин следила за его движениями – размеренными, спокойными. Будто ему безразлично. Наверное, так и есть. Да и она не лучше: главное, что Хинате и сестре ничего не сделают. Куда же растерялась вся её юношеская пылкость? — Ещё я дал приказ Какаши разобраться в анбу, — скосился Обито из-за плеча. — А у них что? — Всё тоже – некоторые слишком многое на себя берут. Пусть знают своё место. По-хорошему стоит и бесклановых припугнуть, но с этим пусть доверенные джоунины разбираются, я лишь прослежу. Значит деревню ждут большие проверки. Рин ухмыльнулась. Сейчас она ничего не может поделать, хоть помочь бесклановым очень хотела. Кто-то же должен их предупредить. Она прикрыла глаза. Может, стоит посоветоваться? Был один человек, который всегда подсказывал ей в трудную минуту. Она и в самом начале её поддерживала, когда Рин только стала Учиха. — Мне можно предупредить девочек, чтобы они морально подготовились? — скосилась она на помешивающего заварку Обито. Он пожал плечами. — Разве к такому можно подготовиться? Я по себе знаю, что нет. Но делай, что хочешь. Рин поднялась с дивана. За сегодня ей придётся успеть многое – разговоры с Шизукой-сан всегда долгие, но, возможно, та подскажет, что ей делать со всем этим дальше. И конечно же клан Хьюга. Ведь она пообещала, что сообщит им любую полученную информацию.