————————————————
Цзян Чэн зловеще забормотал. Стоило ему взмахнуть кнутом, и вокруг них энергия Цзыдяня затрещала в густом воздухе. Хитрым выпадом и движением запястья ему удалось вырвать Шуоюэ прямо из рук Лань Сичэня и мгновенно отправить его обратно в полет. Заблокировав внезапную атаку при помощи Лебин, заклинатель быстро сообразил, что меч остановился прямо перед ним. Цзян Чэн рассмеялся от радости. — Замечательно вышло! Лань Сичэнь усмехнулся, готовясь вновь атаковать с Шуоюэ. Проведя большую часть дня за обсуждением последних деталей Собрания с господином Ланем, они наконец-то смогли выплеснуть всю накопившуюся энергию в спарринге друг с другом. Цзян Чэн с самого утра старался вести себя как можно лучше. Тщательные записи, которые он сделал относительно рассадки гостей, гостевых комнат и программы Собрания, явно удивили старейшину Лань, который вознаградил его усилия кратковременной попыткой стать менее похожим на лягушку, страдающую запором. К сожалению, Цзян Чэном овладел шок при виде лица Лань Цижэня, лишённого привычного оскала, дабы по-настоящему впитать его в себя, прежде чем оно вновь вернулось к привычному выражению неодобрения. Честно говоря, Цзян Чэн уже начал потихоньку оскорбляться из-за неспровоцированной агрессии в его адрес со стороны старейшины Лань. Неужели его репутация действительно была настолько отвратительной, что даже старики прижимали к груди своих добродетельных племянников при его появлении? Цзян Чэн фыркнул. Что, по мнению Лань Цижэня, он удумал делать? Осквернить добродетель его племянника и оставить того без новой фамилии? Тем не менее, после многих часов напряженной работы, даже господин Лань, казалось, просиял, когда Лань Сичэнь предложил прерваться и пригласил Цзян Чэна на дуэль. Однако через несколько минут, стоило им достать каждый свое второе оружие, улыбка Лань Цижэня исчезла. Цзян Чэн планировал использовать Цзыдянь как отвлекающий маневр, а Саньду — как основное оружие. Помимо очевидного отвращения Лань Цижэня к кнуту, заклинатель и сам предпочитал меч и редко тренировался исключительно с Цзыдянем. Однако его решение заметно раздражало Лань Сичэня, который явно предвкушал демонстрацию возможностей этого первоклассного духовного оружия. Они не заметили, как Лань Цижэнь ушел, но Цзян Чэн решил, что это произошло примерно в то время, когда Лань Сичэнь потерял терпение и начал кричать Цзян Чэну, чтобы тот отхлестал его что есть мочи. К удивлению обоих глав орденов, мгновением позже Цзыдянь успешно нанес Лань Сичэню сильный удар в грудь. — Прости! Я тебя ранил? — вскрикнул Цзян Чэн, смущенный своей ошибкой. Заклинатель резко крутанул кнут и попытался отвести его назад, но прервался, столкнувшись с неожиданным сопротивлением. — Нет, я в порядке! — воскликнул Лань Сичэнь, в голосе его звучало недоумение. Вместо того чтобы выполнить приказ, Цзыдянь потянулся в противоположном направлении и гипнотическим образом обвел запястье Цзян Чэна. Тот тупо уставился на оружие. Взмахнув своим хвостом, Цзыдянь отцепился от руки и стал стремительно приближаться к Лань Сичэню. — Что за!.. Цзян Чэн был потрясен до глубины души. Как его собственное духовное оружие нарушило его же приказ? Что оно вообще творит? — в ужасе подумал Цзян Чэн, отчаянно запрыгав вдогонку. — Цзыдянь, немедленно возвращайся! — крикнул он, озадаченный и униженный. — Сичэнь, берегись! И действительно, другой конец кнута уже обвился вокруг ноги Лань Сичэня, а через несколько секунд и остальное змеевидное строение пронеслось по воздуху, резко притянув Первого Нефрита Лань к ближайшему дереву и плотно обмотав его тело. — О, черт! — воскликнул Цзян Чэн. Он тщетно пытался найти голову или хвост змеи, которая уже исчезла в извивающейся массе витков. — Цзян Ч… ммф! — крик Лань Сичэня оборвался, когда змеиные кольца прижались к его рту. От его обычного спокойствия не осталось и следа, а лицо принялось розоветь от нехватки воздуха. — КАК ТЫ ВООБЩЕ ЭТО ДЕЛАЕШЬ?! — закричал Цзян Чэн. Его пальцы безнадежно и беспорядочно задергали катушки Цзыдяня, безуспешно пытаясь заставить их отпустить Сичэня. Ему удалось снять кольца с лица заклинателя, чтобы бедняга мог дышать, но на большее он был неспособен, так как Цзыдянь цеплялся за мужа со всем упорством осьминога со страхом разлуки. Внезапно Цзыдянь перестал двигаться, дав им обоим минутную передышку. Однако его спирали без всякого предупреждения стали сжиматься вокруг туловища Лань Сичэня все быстрее, и несчастный начал терять сознание. В этот момент, услыхав звуки борьбы, к месту происшествия подоспели Лань Ванцзи и Сычжуй.————————————————
— Цзэу-цзюнь! — ахнул Сычжуй, когда руки приемного отца без предупреждения крепко закрыли ему глаза. — Не смотри, — сурово наставил Лань Ванцзи, оглядывая сцену. Оно явно не предназначалось для глаз маленьких детей. — Может, тебе уже достаточно?! — вопил Цзян Ваньинь, прижимая сюнчжана к дереву. Сюнчжан тяжело дышал, покраснел и со слезами на глазах боролся с фиолетовыми кольцами, что окутывали его с ног до головы. Руки Цзян Ваньиня блуждали по всему его телу. Однако, судя по услышанному, сюнчжан все еще требовал большего. Брат такой авантюрист, неловко подумал Лань Ванцзи. О чем он только думал, когда дарил паре одну из книг Вэй Ина? Очевидно, что именно ему и Вэй Ину предстояло еще многое нагнать. Лань Ванцзи омрачился, стыдясь недостатка своих знаний. Что он вообще делал со своей жизнью, в то время как сюнчжан прилагал все усилия на достижение столь высокого уровня? — Что происходит? — воскликнул явно расстроенный Сычжуй. — Цзэу-цзюнь и глава ордена Цзян ссорятся? Если бы, мрачно подумал Лань Ванцзи. — Сюнчжан и глава ордена Цзян… — он сделал паузу. Перепрофилируют духовное оружие? Потакают фетишу вуайеризма? Наслаждаются игрой со связыванием? — Тренируются. Он просто трижды перепишет правила. Сычжуй вздохнул с облегчением. — О, понятно. Какую тренировку они проводят? Можно мне присоединиться? Если бы восклицательные знаки имели звучание, то они, несомненно, звучали бы как залпы, раздающиеся в голове Лань Ванцзи. — Спасение заложников. Четырежды. — Продвинутый уровень. Подходит только для практиков постарше. — Пять… нет, четыре раза. — Намного, намного старше. — О, — разочаровался юноша. — Сычжуй, — начал Лань Ванцзи, а затем сделал паузу, не зная, как сформулировать свою просьбу. — Произошедшее не предназначалось для наших глаз. Было бы разумно не говорить об этом вновь. Ни Цзэу-цзюню. Ни главе ордена Цзян. Ни старшему Вэю. И уж точно не адептам Лань, особенно Цзинъи. — Да, Ханьгуан-цзюнь! — воскликнул Сычжуй, даже когда Лань Ванцзи начал отводить его от места происшествия, прикрыв глаза руками. Удачи, сюнчжан!————————————————
На другом конце комнаты неуклюже раскинулся на кровати Господин Цзян. По возвращении в Юньмэн он сразу же отправился в свои покои и рухнул на кровать лицом вниз. Там он некоторое время развлекался тем, что имитировал резню свиньи. Убивать? Саньду ненадолго проснулся, почувствовав ее мысли. Что ж. Именно этим она и была занята в то утро, когда Господин напустил ее на человека в белом. Но в тот самый миг, когда ей наконец удалось нанести роковой удар, волна сожаления и беспокойства, нахлынувшая на Господина, оказалась столь сильна, что Цзыдянь мгновенно поняла: она не должна была причинять боль заклинателю. Но если ее призвали не для того, чтобы убивать, тогда остается лишь одна единственная причина. Неуверенная, но желающая узнать, совместимы ли они, Цзыдянь начала обвиваться вокруг человека в белом, спокойно отмечая его запах и знакомясь с его телом. К несчастью, Господин был настолько поражен, что закричал от ужаса. Вибрация его голоса пробилась сквозь чешую, и Цзыдянь поняла, что ошиблась. Ужаснувшись своей ошибке, она поспешила затянуть спирали. Возможно, задуши она заклинателя достаточно скоро, это исправит ее ошибку? Однако Господин завыл бессвязнее прежнего, так что Цзыдянь совсем отчаялась. Трудно было жить. Она скучала по мадам Юй. Что за старые добрые времена были. Видишь Вэй Усяня? Ударь Вэй Усяня. Вот и все. Честно говоря, Цзыдянь особо и не воспринимала мальчика всерьез, когда ее впервые отдали ему на попечение. Она никак не могла решить — нравится он ей или не нравится. Знала только, что он предпочитал грубую силу Саньду ее крепким и непредсказуемым ударам. Однако Госпожа Юй была настойчива, и настоятельность тона ее убедила Цзыдянь принять мальчика под свою защиту. Только после того, как она полностью приняла его в качестве своего Господина, она поняла, что у мальчика не все в порядке с головой. Конечно, сейчас ему гораздо лучше, но Цзыдянь все еще помнила, каким он был много лет назад. Посреди ночи, пока весь мир спокойно спал, Господин Цзян часто страдал от припадков и начинал кричать без причины, заставляя Саньду и ее просыпаться и обращаться в состояние повышенной готовности. Даже днем безумие не щадило его. Слишком часто Цзыдянь наносила удары совершенно незнакомым людям, пока Господин прыгал вокруг, потрясая кулаком и выкрикивая имя Вэй Усяня. Цзыдянь негодовала. Как будто он и не знал, что невежливо кричать имена, пока бьешь людей. Убить? с надеждой переспросил Саньду, оживившись. Убить их всех? Нет, сурово ответила она, хоть и не без нотки сожаления. Не сегодня. Новому Господину Ланю это наверняка не понравится.