Рассыпая наши мечты

      Пробубнив в ответ нечто несвязное, Наруто покорно вышел из комнаты сына, стараясь не шуметь. Саске умела быть грозной, когда это необходимо. Порой даже сам Хокаге справедливо опасался её гнева, не решаясь идти наперекор, если игра не стоила свеч. Последствия могли остаться в виде переломанных рёбер и наличия не одного смачного синяка под одеждой. Портить лицо главы деревни всё же Саске не утруждалась. Наруто был и на том благодарен.       Однако будить Боруто действительно не было желания, ведь у него был непростой вечер, полный эмоциональной встряски и переживаний.       Закрыв дверь в комнату старшего сына, женщина на секунду замерла возле неё. Прислушалась чутким слухом шиноби к посторонним звукам. Иногда Боруто умело обманывал мать, притворяясь спящим, а на самом деле до поздней ночи играл в приставку по сети с друзьями под одеялом или за кроватью. Не раз он был пойман за вредоносным делом, но прекращать своих выходок не собирался. Хотел быть крутым и «им же позволяют, а почему мне нет, тебаса!». Саске сбилась со счету, сколько раз читала лекции о вреде недосыпа, но мальчишке было всё равно. Он умудрялся повторять всё по одному и тому же сценарию из раза в раз, не взирая на упрёки со стороны команды и сенсея.       Вроде бы тихо. Мерное дыхание ребёнка терялось в гуле топота ног Узумаки-старшего вдали по коридору. Саске тихо выдохнула. Попыталась успокоиться и решила на недолгое время переключиться в иное русло. Немного с усилием сжала ручку двери, не сразу вспоминая, что держится за нее добрых несколько минут.       Наруто тем временем хозяйничал, — равно приводил в беспорядок, — на кухне, мечтая наконец-то нормально и сытно поесть. Из-за обильной и нескончаемой работы он часто пропускал обед, а по утрам перехватывал какие-то мелочи, потому что всегда опаздывал, будто заразившись дурной привычкой от своего учителя. Конечно, Саске его отчитывала за такое халатное отношение к собственному здоровью, да и Сакура порой подключалась к ней, запугивая друга медицинскими терминами и говоря, что пропуск приёмов пищи ничем хорошим не кончится. Узумаки лишь отмахивался — ничего страшного с ним от такой ерунды не случится. В конце концов, не прерывать же важные собрания по планированию посевов на будущий год ради перекуса.       — Рамен… рамен… — тихо бубнил Узумаки, с усердием проверяя очередной шкаф на наличие заветной еды. А она, будто бы играла с ним в прятки, не желая сдаваться так скоро. Надежно спряталась, вынуждая потратить драгоценное время не на удовольствие отрадным вкусом, а на разгадку собственного местонахождения.       Появление Саске в проёме кухни сбавили ход поисков желанного блюда, но не прекратили.       — О, теме, — сказал он, почувствовав чужое присутствие и изворачиваясь так, что на секунду Учиха подумала, хрустнет ли у него где-то позвонок, — я же несколько дней назад оставил где-то здесь пару баночек из редкой коллекции. Куда они делись?       — Откуда мне знать, добе? — скрестив руки на груди, спросила Саске, не спуская взгляда со спины супруга. Честное слово, иногда казалось, что организм мужа состоит на девяносто девять процентов из лапши быстрого приготовления, включая мозг. Один недобранный процент, видимо, приходился на бульон. — Я бы не надеялась на его существование здесь, учитывая настрой твоей жены.       Неужели Саске от них избавилась? Ему казалось, что он надёжно спрятал сокровенное, несмотря на то, что на выделенной территории кухни у него было крайне мало шансов что-то утаить от супруги. Ну, как надёжно… Просто оставил за парой коробочек какой-то там крупы и непонятных банок, прикрыв пакетиком специй. Надеялся съесть, как выдастся случай на неделе. Наруто очень долго искал именно эту серию рамена, но, видимо, допустил ошибку, когда принёс свою драгоценность домой. В обитель ненависти прекрасной лапши.       Не могла же она так быстро найти их!       — Хей, Саске… — Узумаки медленно повернулся к ней, сужая глаза в прищуре. — Только не говори мне, что ты их выбросила, тебайо! — он словно пытался прожечь в ней дырку взглядом, хотя это и не возымело бы никакого эффекта на жену с жёсткой невосприимчивостью к подобному фарсу.       Абсолютно флегматичная Учиха только плечами пожала, мягко прижимаясь к косяку двери и тихо хмыкнула. Наблюдать за потерянным Наруто сплошное удовольствие, даже если дело касалось всего лишь несчастного рамена.       — А я и не говорю, добе, — спокойно ответила она, хотя в глазах, где-то на дне темных очей, пылал огонь злорадства.       Ничего не заподозрив, Наруто вернулся к шкафу, бесцеремонно вышвыривая его содержимое на пол, не заботясь о сохранности упаковок или содержимого в них.       — Но я же точно оставил рамен здесь! — тоскливо протянул он, едва ли не залезая в шкаф целиком.       Несмотря на все старания, отыскать заветные цветные баночки не удалось. Наруто поддавался внутренней панике. Куда они могли исчезнуть? Чёрт, он же так мечтал об этом рамене чуть ли не каждый день, а в итоге тот бесследно пропал. Боруто вряд ли мог его съесть, ведь жена точно так же не позволяла ему травить себя этой гадостью. Менма недостаточно вырос для шалостей и тем более употребления рамена. В подозреваемых, как и думалось, осталась только Учиха.       — Саске-е, ну куда он мог деться? — жалобно канючил Хокаге, без лишних напоминаний начав убирать все извлеченное с полок обратно. Правда, получилось не аккуратно, хаотично и что-то обратно не влезало, вываливаясь из-под руки. Кое-как утрамбовав одну только полку, Седьмой тяжко вздохнул, скорее для нагнетания атмосферы, чем от стараний. Все его мысли были заняты лишь пропажей драгоценного рамена.                   — Вероятно, покинул кухню не своими силами, — предположила женщина иронично, продолжая стоять на прежнем месте. Героическое терпение Саске уходило также быстро, как продукты заполняли пол кухни, смешиваясь друг с другом. Мысленно она уже трижды переломала руки Хокаге за творящийся хаос во имя потерянного рамена, однако внешне оставалась безучастной и наблюдала за тщетными попытками мужа найти надежно, по его мнению, запрятанную порцию прекрасной лапши. — Или его съел твой клон.       Плюхнувшись на пятую точку, Наруто уперся локтями в скрещенные ноги и нахмуренным взглядом сверлил содержимое шкафа, словно от пронзительного сосредоточенного углубления мысли в него рамен мог материализоваться. Но к сожалению, ничего не происходило, а желудок нещадно и расстроено урчал, желая наполнить себя хотя бы чем-то съедобным.       — Если бы это сделал мой клон, я бы знал! — возвестил Наруто так, словно это было важной новостью. Он расстроенно хлопнул по дверце шкафа, надеясь, что оттуда ничего не вывалится. Та жалобно скрипнула, но не поддалась напору. Узумаки хмуро посмотрел на жену. Сложил два плюс два и получил ожидаемый ответ для себя. — Ты все-таки его выбросила, да?       Конечно же Саске приложила к этому руку! Только она имела в этом доме открытую неприязнь к растворимому рамену и постоянно препятствовала его появлению. Это был уже не первый раз, когда Учиха избавлялась от его стратегических запасов. В этот раз, по его мнению, она выкинула неимоверную ценность.       — Саске-е, но я искал его очень долго… — с мученическим стоном произнес Наруто, прикладывая руки к щекам и оттягивая их вниз. Мысленно он оплакивал потерю всей своей жизни. — За что ты так с ним, тебайо?       Не так Хокаге планировал закончить тяжёлый вечер. Возможно, у него в кабинете ещё найдутся припасы оставленные на «чёрный день» или по счастливой случайности на прилавке окажется та самая ограниченная серия, кропотливо ожидающая самого щедрого покупателя в лице него, но отпечаток о потери нынешнего рамена останется надолго.       — Ну и что же тогда мне есть? — пробурчал он, перемещаясь с пола на стул возле стены, попутно отряхиваясь от рассыпанной им же крупы.       Неожиданно рядом с головой Наруто пронесся кулак, оставляя трещину в стене. Хокаге судорожно глотнул и почти что не дыша, замер на месте. Мрачный и разрывающий на части взгляд обратился на мужа. Где-то на дне его полыхала искра Аматерасу, готовая вырваться и обглодать до последней косточки.       — Что. Ты. Сказал. — Отчеканила каждое слово Учиха, непроизвольно активируя Шаринган. Алая радужка сверкнула в темноте, заставляя Седьмого судорожно сглотнуть. — Повтори.              Наруто невольно дёрнулся, скосив глаза на трещину в стене. Затем опасливо посмотрел на жену. Если бы взглядом можно было убивать, он бы точно уже покинул этот мир.       — Э-э, я… — он торопливо ретировался в сторону, чтобы быстрей добраться до холодильника, пока Учиха ещё оставляла путь к отступлению, и потерев неловко затылок, глупо улыбнулся. — Я ничего такого не имел в виду, тебайо! В смысле… — донёсся до супруги его голос. — Я хотел спросить, что будет на ужин… — достав первую попавшуюся кастрюлю, он опасливо покосился на Саске. Она с него глаз не спускала, как хищник с добычи. Злить её сейчас было совсем некстати. — Вот это поем! М-м-м… Пахнет вкусно!       Повторный набег на страдальческий шкаф предполагал поиск посуды. Он погремел недолго, правда, под суровым взглядом жены, пришлось делать это тише, и поторопился закончить с трапезой. Жевал с довольным видом рис, виновато поднимая иногда глаза на женщину.       — Когда-нибудь она не промахнется, хах! — с усмешкой произнес Курама внутри носителя, не поднимая морды с сложенных лап. Семейные ситуации его забавляли и он оставался по большей части свидетелем, иногда вбрасывая едкие комментарии. — Оставит после тебя мокрое место, дурень.       В прошлом отношения между Саске и Девятихвостым не сложились, однако это не помешало последнему заявить на неё свои права. Курама воспринимал бывшую напарницу носителя, как самку, готовую родить здоровое потомство в союзе с последним. В какой-то степени, Наруто олицетворял желания Курамы быть собственником и ни с кем не делиться своей женщиной. Повадки животного, которые одновременно раздражали и вызывали дурацкое чувство удовлетворения. Но только в пределах их личного пространства, называемого домом.       — С каких пор ты её поддерживаешь, Курама! — возмутился Наруто. Иногда этот лис был просто невыносимым, влезая со своими комментариями в неподходящее для этого время. Честное слово, если бы его слышала Саске, то давно бы сделала из него меховой коврик в порог дома. Набор для интерьера, которым она его и считала. — Если Саске попадет, тебе будет тоже несладко!       Ведь это именно Лису придётся помогать залечивать раны. Учиха не жалела порой сил и могла ударить крепко, так, что на восстановление точно уйдут долгие дни, если не недели. Но хвостатый зверь лишь ехидно смеялся на все возмущения Хокаге.       Как ни странно, ужин прошёл относительно спокойно и молчаливо, если не брать во внимание грозные взгляды Саске на мужа. Закончив и убрав за собой грязную посуду, Наруто улыбнулся и сказал:       — Спасибо! Всё было очень вкусно, тебайо!       Было бы глупым отрицать, что Учиха хорошо умела готовить. Пожалуй, потеря любимого рамена на фоне этого была не такой уж серьёзной проблемой. Она даже как-то сгладилась после наполнения желудка пищей и стало не так важно, что ограниченная серия покоилась на дне мусорного ведра где-то на другом конце Конохи.       Саске тихо хмыкает и поднимается с места. Наруто немного напрягается, ждёт подвоха, но вместо этого Учиха проходит к раковине и негромко произносит:       — Справа от плиты, в нижнем ящике. — На недоуменный взгляд супруга, продолжает более раздраженно. — Посмотри и узнаешь, добе.       Ступор проходит, когда Наруто вдруг понимает о чём она говорит. Улыбка снисходит от уха до уха и он кидается в сторону указанного тайника, с нетерпением дергая за ручку шкафа на себя. В глубине кастрюли, прикрывшись сковородой, виднелись те самые пару баночек с яркими этикетками и вызывающей надписью «ограниченная серия». Просиявшим от радости лицом Седьмого Хокаге можно было освещать полуночные улицы.       — Так ты их не выбросила! — восторженно сказал он, всё ещё не веря своему счастью. Затем бережно вызволил рамен из плена железок, поставил его на стол и бросился обнимать жену, мешая заниматься делами. — Спасибо, тебайо!       Саске тихо хмыкнула, крепче схватившись за грязную тарелку. Это была не капитуляция во имя обиды. Скорее акт смирения, что за прошедшие годы Наруто не поставил её заботу выше любви к лапше, считая отличной заменой домашней еде.       Он, конечно, и не думал всерьёз злиться на жену по глупому поводу, — хотя бывало, они не разговаривали и по более тупым разногласиям, — но всё же было приятно, что Саске оставила любимую лапшу, пусть и перепрятала в якобы надёжное место. Обычно баночки с ней безжалостно отправлялись в мусорку, как только Учиха их обнаруживала. Видимо, в этот раз Хокаге повезло. Правда, придётся всё же забрать малополезную еду в Резиденцию, чтобы та не попадалась лишний раз на глаза жене и не познала учесть своих предшественников.       Оставив рамен на видном месте — чтобы завтра его точно не забыть взять с собой — Узумаки отправился в спальню. В доме было тихо и спокойно, лишь звуки ветра изредка нарушали спокойствие, проникая сквозь окна. Безоблачная ночь раскрывала яркую полную луну, наполняя тёмное помещение блеклым светом.       Завтра ожидал очередной непростой день. Как минимум придётся объяснять, почему он не завершил работу с отчётом из больницы вовремя и не предоставил Сакуре-чан обратную связь. Она ждать не любила. Могла наградить бывшего сокомандника смачным тумаком, игнорируя мрачный взгляд Саске. Так что придётся вставать раньше, чтобы попытаться успеть закончить с докладом и взяться за прочие текущие дела. Но ранние подъемы не были сильной стороной героя деревни. Наруто любил поспать и часто оставался в постели на лишние «пять минуточек», нарушая все мыслимые и немыслимые рамки приличия появления на рабочем месте.       Узумаки рухнул на подушки, раскинув руки по обе стороны от себя. Приятно оказаться в постели раньше времени и почувствовать себя хотя бы немного в роли обычного человека с семейными обязанностями, а не вечно занятного проблемами деревни Хокаге. Откинуть мысли о работе, представить вкусный завтрак от жены, подумать о завтрашнем обеде из баночки коллекционного рамена… Наруто аппетитно сглотнул слюну. Правда придётся перед этим послушать отчёты о миссиях, подписать многочисленные бумаги, решить якобы важные вопросы… Сменив блаженное лицо на сморщенное, как от съеденной дольки лимона, Седьмой вздохнул. От одной мысли о работе у него начинала болеть голова.       Правда в одном он был благодарен себе за своевременно сделанное решение. Выбрал в помощники Шикамару. Он был буквально палочкой-выручалочкой на случай непредвиденных обстоятельств, да и просто хорошей поддержкой. Нара не единожды выручал в делах правительственных и даже личных, давая действительно дельные советы или преподнося продуктивные решения. Без него многое не решилось бы по банальной причине нехватки времени и свободных рук. Наруто, конечно, мог обойтись клонами, но это выходило затратно по чакре и собственным жизненным ресурсам, ведь исчезнувшие копии возвращали усталость в двойном размере, прибавляя без того тяжкий груз работы оригинала.       Саске присоединилась к супругу намного позже. Привела по возможности кухню в порядок, чтобы утром было проще накормить проспавших мужчин; заглянула к Боруто, дабы убедиться в его крепком сне на взъерошенной кровати без залипания в приставке; привела себя в порядок после тяжелого дня под струями контрастного душа и только потом вернулась в спальню, останавливаясь возле кроватки Менмы.       — Натуральный ты, добе, когда спишь без задних ног, — тихо и устало усмехается она, глядя на мерно сопящего ребёнка.       Наруто хмыкнул, соглашаясь со сравнением. Пусть Менму бывало сложно уложить спать, сейчас он напоминал отца, которого утром не добудиться.       — Надеюсь, ему достанется больше твоего характера, чем моего. Иначе ты просто сойдёшь с ума с ним и Боруто.       — И с тобой.       На подобное заявление Наруто только отмахнулся. Вот ничего подобного! Сколько лет уже терпит и ничего, все прекрасно и сказочно. Несмотря на то, что их разделяло несколько лет отшельничества в компании саннинов, Саске казалось, что она с Узумаки не расставалась ни на единую секунду в жизни. Вечному интроверту в её лице приходилось непросто с неугомонным и шебутным супругом. Потом в их жизни появился Боруто, который унаследовал лучшие качества отца и про тишину тоже ничего не знал до подросткового возраста. Опасения на счет Менмы тоже были, потому что стоило младшему ребёнку не получить что-то, чего он желал, так это моментально выражалось недовольством в роли громкого крика.       Она усмехнулась, касаясь пухлой щечки младшего ребёнка. Мальчик едва дернул крохотными пальчиками и поморщился во сне, сильнее обхватывая плюшевую лису, которую когда-то Наруто притащил с распродажи в магазине. Удивительно, насколько мало он забрал от матери. Саске считала несправедливым, что ген Учиха был так безжалостно подавлен противоборствующим, в лице Узумаки, и проявлялся в редких и незначительных, на первый взгляд, вещах. Их первенец, Боруто, почти ничего не унаследовал от неё во внешности. Напоминало родство между ними только овал лица и небольшие родимые пятна на плечах с левой стороны. Единственное, что придавало гордости за собственные гены — это превосходный ум и гибкая смекалка, которые старший сын демонстрировал на зданиях. Менма оказался более бойким и уступил матери в цвете волос. Тёмные пряди напоминали Саске погибшую много лет назад мать, а упорство, с которым младший сын добивался желаемого — дурака-мужа. Конечно, ни внешность, ни своеобразный характер, который получился в результате смешения крови двух сильнейших шиноби, не отменяли огромной любви к сыновьям. Учиха любила их сильнее собственной жизни. Муж от неё не отставал.       Взглянув на жену, Наруто вздохнул. Кажется, она была ещё более усталой, чем он. Опущенные плечи, малость ссутуленная спина и напряженные руки, что обхватили перила кроватки сына. Он не представлял, как Саске справляется со всем этим сама, без чужой помощи.       — Выглядишь уставшей, — сказал Наруто, привлекая жену к себе за талию. Оказался в два шага за чужой спиной, оставляя на открытом плече мягкий поцелуй. Халат после душа хранил ещё влагу, делая кожу приятно мягкой и тёплой. — Тебе нужно поспать. Если Менма вдруг проснётся, я сам к нему встану.             Наруто бы не принял никаких возражений, пусть и сам не чувствовал в себе должной бодрости, которой кичился. Однако считал, что сейчас Саске отдых нужнее. Да и, может, сын тоже решит спокойно проспать до самого утра, не потревожив родителей беспокойным сном.       — Всё в порядке, — качнула головой Учиха, выдерживая точеную стойкость, какая присуща их роду. Моментально собралась в его руках, не позволяя себе выглядеть слабой даже в таком виде. — И не такое выдерживала. Но сегодня… они как сговорились.       — Саске, не спорь со мной хотя бы раз, тебайо! — Узумаки отступать не собирался, с непривычной строгостью глядя на жену. — Ты меня не обманешь, я же вижу, что ты едва на ногах стоишь. — Руки в расслабляющем жесте прошлись по ее плечам, позволяя супруге снять привычную маску стойкости. — Не переживай ты так. Я справлюсь с Менмой! Мы с ним дом не разнесём, тебайо.       Наруто представлял, как может быть сложно с таким, как он, а тут ещё дети частично или в полной мере унаследовали его взрывной характер, приправленный флегматичностью Саске. В памяти не остыли моменты двенадцатилетней давности, когда Боруто, научившись передвигаться без посторонней помощи, за несколько минут мог разнести половину дома, стоило только от него отвернуться. А совсем недавно сын то и дело оставлял родителям ловушки — конечно, в основном отцу, в качестве мести за отсутствие. И Хокаге раз за разом попадался в них благодаря своей беспечности. К счастью, этот период уже завершился. Но впереди подрастающее поколение в виде Менмы, и кто знает, какие сюрпризы он приготовит своим родителям. Когда сумеет крепко держать кунай в руке или мастерить капканы, как старший брат.       Конечно же, от глаз Наруто не укрывалась замаскированная усталость Саске. Он мало чем помогал, находясь сутками в Резиденции, и даже не мог сказать, когда она отдыхала как следует, не вставая постоянно к беспокойному младшему сыну. В конце концов, должен же Узумаки выполнять свои родительские обязанности тоже, а не полагаться на бесконечную отмазку в виде работы.       Саске кратко устало усмехнулась, прикрывая глаза. Муж-дурак был прав. Какой бы важной персоной Наруто не был, в первую очередь, он отец и муж, готовый на всё, ради счастья своей семьи. Голову расшибет, но докажет, что ему всё по плечу. Как в старые добрые времена.       — Я не жалуюсь на выбранную роль, господин Седьмой, — взгляд темных глаз обратился к его, встречаясь с непривычной строгостью и упорностью. Это даже будоражило до мурашек. — И прекрати выворачивать меня наизнанку. Бесишь.       Наруто закатил глаза, но затем улыбнулся.       — Ты меня по упрямости всё равно не обойдешь, — с лёгкой насмешкой сообщил он, а потом посмотрел на Менму. Ребёнок мирно и спокойно спал, не отвлекаясь на перешёптывание родителей. И не скажешь, что этот маленький чертёнок весь день неистово требовал внимания мамы. — Ложись отдыхать, Саске. Можешь считать это приказом Хокаге.       — Усуратанкачи, я… Эй!       Пресекая любые возражения, он смело подхватил женщину на руки и пока она не успела что-либо возразить — не посмела бы, потому что разбудить сына было себе дороже — отнес до кровати. Помог снять халат, оставляя супругу в ночнушке, сопроводил предстоящий сон лёгким поцелуем и под конец разрушил идиллию, впихнув ей в руки одеяло. Саске что-то недовольно пробурчала в ответ, но с участью уставшей за день смирилась. Кровать с другой стороны прогнулась под чужим весом почти сразу. Наруто сладко зевнул, прикрыв рот рукой. В случае чего, сделает завтра вид, что у него важное совещание и поспит час-другой прямо в кабинете, заперевшись с другой стороны. Ну или внимательно будет изучать мелкий шрифт, Курама бы их побрал, писать так невнятно, до жути микроскопически и неразборчиво. Шикамару давно советовал ему использовать такую отмазку, да всё случая не было.       Узумаки заложил руки за голову и уставился в потолок. Хотя он и чувствовал навалившуюся усталость, сон не шёл. В голову против воли пришла мысль о странной вспышке злости сына. Раньше он за ним такого не замечал, а сейчас ощутил в нём нечто постороннее, словно чужую чакру, которая отдалённо напоминала собственную. И вряд ли ему показалось. Вот только что всё это значило, он пока не понимал и предпочёл разобраться в ближайшее время, оставив в списке семейных дел.             На потолке большими тенями играли кроны ближайших деревьев. Легко двигались листья в порыве краткого ветра, а светлое пятно ночника Менмы дополняло картину на потолке мягким теплым цветом, смешиваясь с холодным отсветом луны. Узумаки с интересом всматривался, чуть хмуря брови. Это сочетание почему-то напоминало Инь и Янь. Они соприкасались друг с другом, олицетворяя свет и тьму, прошлое и настоящее, добро и зло. Как… их сыновья. Как они сами. Вроде бы все их прошлые истории соприкасались с противостояние братьев, близких людей и тех, кто был дорог друг другу? Такое странное сходство. Впрочем, Наруто счёл это всего лишь игрой усталого воображения и прикрыл глаза, следя за передвижением бликов по светлой поверхности.       Он повернул голову в сторону. Рядом мерно сопела Саске. Она достаточно быстро уснула. Узумаки даже не заметил когда. Кажется, только успев коснуться подушки. Несколько раз вертелась, правда, в беспокойстве. Сводила тонкие брови к переносице и что-то бормотала. Кошмары прошедших лет не отпускали до сих пор и являлись во снах яркими образами. Она протянула одеяло в неестественной позе между рук, а под конец устроилась на краю подушки, ближе к середине кровати и почти вплотную к боку Наруто. Просунула руки под подушку и, впервые за эти часы, расслабилась.       Наруто провалился в сон намного позже, готовый, впрочем, среагировать на любое шевеление со стороны Менмы. К счастью, сын решил дать обоим родителям отдохнуть и не тревожил прошедшей ночью.       Во сне мужчина придвинулся ближе к жене, будто подсознательно тянулся к ней. Хотя на самом деле это так и было. Пусть они и были противоположностями, это им совершенно не мешало. Мало кто в Конохе сначала понял этот союз, оказавшийся настоящей неожиданностью, но Узумаки вообще это не волновало.       Он просто старался делать для Саске всё, что только мог.