Рассыпая наши мечты

      Когда Наруто посреди совещания ощутил знакомую чакру, он подумал, что ему показалось. Глянул настороженным взглядом в окно и напрягся. Спустя пару минут это чувство только усилилось. Это казалось странным. Очень странным явлением. Откуда она? Ведь никто более не мог быть носителем Курамы. Последние источники были либо запечатаны, либо лишены его силы из-за войны.       — Господин Седьмой!       Вскинув взгляд на пожилого мужчину, который чуть привстал с места, Наруто виновато улыбнулся, приподымая руки в примирительном жесте.       — Простите. Задумался глубоко о Вашем вопросе. — Завидев смирение и удовлетворение со стороны собеседника, Узумаки тихо вздохнул.       Пока текущий вопрос был поднят снова, Наруто решил отвлечься на неприятное зудящее чувство, которое то вспыхивало огненным заревом, то затихало, как штиль на море.       Пришлось обратиться к эксперту.       — Курама.       Недовольно приоткрыв глаза, хвостатый зверь незаинтересованно глянул на носителя. Тот был немного насторожен и даже потерян.       — Ты… чувствуешь?       Девятихвостый фыркнул тихо.       — Ещё бы.       — И что это, тебайо? — Седьмой приложил руку к груди, схватывая оранжевую ткань до треска ниток. — Почему оно так… знакомо?       — Потому что это моя чакра, кретин. — Отозвался Курама, но его напряжение ощущалось почти что физически. Он не понимал откуда она — это читалось на морде лиса невооруженным взглядом. — И…       — И ты не знаешь, кто источник. — Вздохнул Наруто так, словно бы его разочаровали в самой страшной тайне мира. — Да, я уже понял, тебайо. Ладно, разберёмся.       Чувство снова усилилось, когда Седьмой вернулся в русло разговора совещания. Его присутствие скорее носило формальный оттенок, чем обязательный, и он хотел было прервать обсуждение очередного незначительного вопроса, объявив короткий перерыв. Но опоздал. Опередили.       — Наруто.       Сначала он хотел возразить, мол, имея за собой высокий статус супруги главы деревни, врываться вот так вот бесцеремонно не в её правах, но где-то на кончике подсознания понимал — просто так она не придёт. Не появится вопреки запретам в кабинете совещания и не посмотрит так, что внутри всё перевернётся от тёмного проницательного взгляда. Она всё знает.       Встревоженно взглянув на неё, Наруто тихо сглотнул, сжимая руки в кулаки. Нельзя оставлять этот сигнал без внимания. Он склонился к Шикамару, который даже очнулся от своего вечного сонного состояния, удивлённый появлением жены Хокаге и тихо сказал:       — Закончи тут. Я потом всё объясню.       Он хотел бы ошибиться. Подумать, что все это игра разума и никакого всплеска демонической силы нет. Только разыгралось воображение от нудных монотонных речей собравшихся людей и захотелось жажды приключений. Но нет. Выжженным клеймом странное чувство разъедало всё внутри.       — Уважаемые господа, — неожиданно низким для себя голосом начал Узумаки, поднимаясь с места и выпрямляясь как по струне, — прошу меня простить. Это важно.       Шёпот Старейшин и приглашенных делегаций разнесся по помещению подобно жужжанию роя пчёл. Наруто не было до этого дела. Игнорируя недовольный взгляд друга и подозрительные взгляды присутствующих гостей, Седьмой быстрым шагом обошел стол и подхватив Саске под руку, вылетел из ставшего вмиг душного помещения. Насторожившимся джоунинам у входа жестом велел оставить их, и те подчинились, кратко кивнув.       Пройдя чуть дальше от кабинета, вглубь коридора, где никто не должен был их услышать и не шелестела ни одна живая душа, Узумаки остановился, разворачиваясь к жене. Она по-прежнему смотрела упрямым взглядом, но руки её немного подрагивали. Чужое беспокойство ощущалось едва ли не физически.       — Ты… тоже чувствуешь это? — Наруто не мог толком объяснить что именно, но почему-то знал — Саске поймет без должных объяснений.       И оказался прав.             — Да. — Она кивнула, не сводя темные глаза с него. — У меня плохое предчувствие, добе.       — Это чакра Курамы, но мне она не принадлежит. — Зачем-то распинаясь на объяснения, которые не нужны никому из них. Ситуация требовала скорейшего разрешения. Наруто не хотелось подвергать жителей Конохи и семью опасности. — Возможно, появился серьёзный враг, который угрожает деревне.       Саске нахмурилась. Выданная новость мужем её ничуть не радовала. Если источником огромного всплеска чакры не являлись клоны или сам Наруто, то кто или что это? Откуда исходит тогда этот бурный поток, будоражащий внутри всё, как порывы ветра тихую гладь воды? Но самое отвратительное: почему материнский инстинкт бился загнанным зверем внутри?        Учиха пыталась здраво рассуждать, имея в запасе не одну версию произошедшего. Но в одном она хотела ошибаться.       Лишь бы не он. Лишь бы не он…       — Нужно проверить, — для текущей ситуации, Учиха говорила по привычному безэмоционально ровно, в своем стиле, от которого у Наруто шли мурашки по телу. Взгляд её стал твёрдым и непоколебимым. Она должна развеять их сомнения, во чтобы то ни стало. Каким бы решение супруга не было, это не станет препятствием для выполнения образовавшегося из неоткуда задания. — Присмотри за Менмой. Я быстро.       Наруто хмыкнул. Предложенный план ему не понравился. Ни он, ни она не знали, чем вызван всплеск чакры, а Саске уже рвётся решить всё в одиночку. Как любит. Хотя, по сути, забота о чакре Курамы — это та проблема, которую мог решить только Седьмой Хокаге. Прежде, чем Учиха успела сдвинуться с места, он схватил её за запястье и сжал непроизвольно до выступающих на светлой коже синяков, не позволяя уйти от себя далеко.       — Стой, — с непривычной серьёзностью сказал Наруто. Он знал, что она не согласится сидеть на месте, но и позволять ей одной идти на неизвестного врага не мог. — Это опасно. Я тебя не пущу одну.       Взгляд жены переместился на чужую руку. Она ничего не говорила, будто бы ожидала продолжения речи, но Наруто медлил. Ему за один миг нужно было решить все проблемы одновременно и при этом не вызвать подозрений. Хокаге просто так не отлучаются из деревни. Не мчатся за мнимым узелком чакры демона в неизвестном направлении. Узумаки вздохнул, разжимая пальцы на руке супруги. Сложил знакомые печати, создал клона с характерным хлопком, который выглядел не менее серьёзно, чем оригинал.       — Отправляйся к баа-чан, — минуя взглядом Саске, он обращался к своей копии, говоря в прежнем приказном тоне, — доставь ей Менму. Объясни кратко в чём дело и пусть она будет наготове, на всякий случай, тебайо. Шума не подымайте, мы постараемся всё уладить.       Клон кивнул и в тот же миг исчез, оставляя в прежней тишине коридора мужа и жену. Он надеялся, что Сенджу не станет идти вопреки его распоряжениям, а их подозрения окажутся не более, чем ложной тревогой, и вернутся они домой до ужина.       — Я пойду с тобой, — вернув своё внимание на Саске сказал он тоном, не терпящим возражений.        Способность Наруто превращаться из бестолкового оболтуса в серьезного ответственного правителя деревни за доли секунды по истине поражала. Саске где-то глубоко внутри хранила восхищение и уважение в подобные моменты к человеку, которого с упоением могла назвать своим мужем.       Едва нахмурившись, Узумаки приложил руку к груди, делая протяжный выдох. Тревожность возросла в несколько раз. Чужая чакра стала чувствоваться ещё сильнее, буквально обжигая обладателя истинной демонической силы. Ощущения были схожи с теми, что накатывали на него в период недружественных отношений с Курамой и когда он переставал себя контролировать, срываясь в чашу бездонной силы демона.       Саске коснулась осторожно его плеча, словно вырывая из пучины старых запылившихся воспоминаний. Наруто тряхнул головой, поднимая на неё взгляд, полный беспокойства. Ему было тревожно за неизведанный источник чакры, сохранность деревни и даже за возможную угрозу жизни супруги. Был ли это потаённый страх снова потерять её? Отпустить из деревни в неизвестность, которая подчинялась только ему, и не знать, вернется ли она?       — Поторопимся, Наруто.       Он кивнул. Саске права. Нельзя более медлить и секунды. Если эта неизвестная аномалия представляла угрозу для деревни и них в том числе, они обязаны как можно скорее с ней разобраться.       — Не отставай, Саске-теме.       Учиха молча последовала за Узумаки, чувствуя, как тревога материнского сердца усиливается с каждым шагом. Где-то в глубине души она понимала, что догадки верны, но отчаянно не желала верить в них. Ни единой своей клеточкой.

***

      Чужая чакра точно сама вела его, тянула за собой, как ниточка раскатанного клубка. Наруто не задумываясь следовал по невидимой тропе, сотканной из демонического покрова, находясь в Режиме Мудреца. И чем ближе они подходили к источнику, тем сильнее разгоралось беспокойство внутри, сворачиваясь болезненным комом. Наруто боялся признаться сам себе в том, что может знать кому могла принадлежать неведомая часть Курамы, поэтому молчал всю дорогу, бросая редкие фразы направления. Но что-то подсказывало ему — Саске всё знает. По крайне мере, догадывается.       Поэтому, когда они сократили дистанцию до отчетливых уловимых ноток иной чакры, то, наверное, ни один из них не удивился. Знакомый импульс принадлежал их сыну. Смешанный с чем-то странным, жгучим и выжигающим противные мысли дотла. Наруто придерживался за ствол дерева и бросал волнительные взгляды на жену. Она казалась непроницаемой, абсолютно спокойной для ситуации, когда всё чётче становилась ясна картина происходящего. Ему и самому казалось это абсурдным и странным. Как и откуда у Боруто могла быть сила Курамы? Они не совершали фатальных ошибок, как было при его рождении, и достаться через запечатывание она не могла. Да как угодно, всё равно не попала бы просто так. Узумаки хмурится, глядя себе под ноги. Сжимает сильнее пальцы в кулак и глухо бьет по коре, чувствуя легкое покалывание. И почему раньше о ней не подозревали? Ведь Наруто всегда чувствовал чакру лиса, кто бы ей ни владел.       — Идём. — Отвлекает от раздумий Учиха, отдышавшись за короткие минуты.       Седьмой Хокаге лишних вопросов не задавал. Кивнул только, отталкиваясь от ветки и следуя известному только себе пути.

***

      Место, куда их завел след, находилось почти у границы Страны Огня. Кажется, сюда Конохамару и его команда, включая старшего сына, должны были прибыть ради нескольких отчётов. Наруто прикусил изнутри губу. Это он сюда их направил по спонтанному поручению, которое передал несколькими часами ранее. Пограничные службы не всегда имели возможность отправить краткие сведения о наблюдениях, а здесь подвернулась удобная возможность захватить их, сместив траекторию пути на пару километров. Чёрт. Неужели по его вине команда оказалась загнана в ловушку?       Эпицентр оказался немного дальше от них. Его было заметно издалека: валил белесый дым, вздымались листья в воздух, становилось зябко от мыслей, что чакра демона выливалась в жгучей агонии всё больше. И совершалось это не просто так. Помимо сына, за гущами высокорослых деревьев, Наруто ощущал присутствие кого-то ещё. И чувств это казалось слишком знакомым, неприятными мурашками расходящимися по телу. Забытое после войны. Возрожденное в мирное время. Он обернулся к Саске и нахмурился.       — Ты… чувствуешь это? — мужчина старался говорить приглушённо, хотя на высоте их трудно было услышать. — Здесь есть кто-то ещё.       — И они не простые люди. — Зашелестел голос в голове. Узумаки прищурил глаза, опускаясь на одно колено. Воздух колебался от напряженной чакры. — Будь осторожен, Наруто. Я не хочу, чтобы мои опасения оправдались.       Курама никогда бы просто так не стал разбрасываться словами об осторожности. Если уж он насторожен, то дел могут быть действительно очень плохи.       Ветка шелохнулась под напором. Саске приземлилась рядом с мужем и с лица её не спадало хмурое выражение. Она тоже ощутила чакру сына и ту, что колыхала ощутимой знакомой ноткой внизу, рядом с ребёнком. Тревога за него, кажется, выходила за грани допустимых норм, отдаваясь частыми ударами сердца о грудную клетку. Что с ним происходит?       — Да, — кратко отвечает куноичи, вглядываясь вниз, когда пыль осела.       Вокруг мир замер. Не было и звука. Учиха насторожилась вдвойне, поджимая губы в тонкую полоску. Всё слишком тихо и неприметно. Что-то не так.       Обзор стал гораздо лучше с помощью Шарингана. Алый глаз в рваных движениях проходил окрестности, пытаясь найти что-нибудь ещё. Небольшое шевеление она приметила внизу, под кронами высоких деревьев, где предположительно был Боруто и неизвестные личности. Принимая похожую позу, как и Наруто, Саске опустилась осторожно на одно колено, касаясь пальцами влажной коры дерева, говоря почти монотонно, как на задании, при том чуть прищурившись:       — Внизу три активных источника чакры, — странное ощущение прошлось мурашками по телу, напоминая давно забытое чувство со времен войны. Опять. Словно бы оно пыталось поглотить их, захватить в свои липкие объятия, но оба шиноби отмахивались от него, как от назойливой мухи. — Добе, — зовет Учиха тише, выжидающе глядя вторым глазом, с активированным Ринне Шаринганом. — Здесь есть Ринненган и Бьякуган.       Наруто тяжко вздохнул. Лучше бы она ошибалась.       После того, как последнее слово повисло в воздухе тяжким бременем для них двоих, прогремел взрыв. Земля сотряслась, покачивая вековые деревья, как шаткие сваи, а несчетное количество птиц в ближайшей округе взмыли в воздух, укрывая собой светлое небо. Рёв животного прозвучал с той же стороны, откуда валил дым после громкой вспышки взрыва. Саске зажмурилась, в надежде пропустить мимо ушей этот бесконечно противный гортанный звук, сжимая руку в кулак.       Его так не хотелось слышать более никогда.       — Чёрт… — чуть слышно пробормотал Наруто, спрыгивая вниз. Пока он не знал, с чем предстоит столкнуться и что его ожидает впереди, но был наготове, хотя бы внешне.       Узумаки надеялся, что это всего лишь совпадение и кто-то мимикрировал под чакру демона ради баловства и очередной попытки взять власть в свои руки — ну и глупость сочинил, сам поражался — однако ему было всё равно, какие будут оправдания, лишь бы не столкнуться с тем, что потаённое воображение не хотело видеть ни под каким предлогом. Несмотря на то, что пока Наруто не использовал силу Курамы на полную, он кожей ощущал дикую раздирающую ненависть и страх, который поглощал с каждой секундой всё больше, не оставляя кусочка здравого разума. Это всё так… знакомо. Дикая смесь эмоций, удушающая и проникновенная до каждой клеточки тела. От неё так легко теряется контроль над собой.       Протиснувшись сквозь поваленные деревья и бесчисленное количество листвы, неприятно хлеставших кожу, они с женой достигли источника чакры. Сердце в тот момент пропустило удар, оказавшись где-то под глоткой.       — Боруто!       Прекрасно знакомый Наруто до мельчайших деталей покров чакры демона в оранжевых тонах светился, подобно светлячку в темное время суток. Выпущенные три хвоста маячили перед глазами, а когти терзали землю полосами под бешенный рёв. Боруто стоял к нему спиной, лица его не было видно. От мальчика веяло жаром, злобой и жаждой убийства. Он тяжело дышал, был сгорбленным в спине и когда они хотели было сделать шаг вперёд, старший наследник Хокаге опустился на четвереньки, тихо рыча. Он кого-то высматривал впереди, под кучей разваленной древесины и не приближался, словно выжидал появления врага. Было страшно понимать, что разрушения вокруг — дело рук подростка.       Несколько кусков ствола разлетелись в стороны. Супруги прикрылись руками в оборонительной стойке и на их счастье, Боруто почему-то не обращал внимания на наличие лишних участников сражения. Он отступил назад, открывая из-за хвостов картину, которая охватила холодным ужасом Наруто и Саске.       Перед ними была она.       Та которая, казалось бы, сгинула в лету на многие века вперёд. Та, которую они с женой запечатали давным-давно ценой множества жертв. Она выглядела такой же холодной и безликой, как тогда. Отличие было лишь в одном — их давний враг была не одна, а со спутником, смутно на неё похожим.       — Ты… — процедила сквозь зубы Учиха, прищуривая глаза.       — Какого чёрта ты здесь делаешь? — спросил Наруто, буквально выговаривая каждое слово чётко и с напором быстрее узнать ответ. Было иронично, что такая особа, как она выдаст всё на корню, но не идти в лоб Узумаки не мог. К тому же это даст дополнительное время, чтобы продумать хотя бы беглый, но план по спасению сына. Нельзя было допустить, чтобы мальчик окончательно потерял контроль над собой и перешёл на высшую стадию трансформации. Зная Ооцуцуки, им это наверняка будет на руку.       Бесконечно печальный взгляд упал на Саске и Наруто, отраженный прежней знакомой болью, полученной многие столетия назад. Она не переставала скорбеть о принятом ими решении и ненавидеть до острой боли в мертвом сердце.       — Хагоромо. Хомура. — Произносит обманчиво певчим голосом Кагуя, спускаясь с развалин стволов деревьев. Боруто ступил назад, продолжая рычать, но она словно и не замечала его. Спутник её оставался на месте, внимательно рассматривая героев войны. — Вы снова здесь, дети мои.       Поляну наполняло утробные звуки, которые издавал трансформированный Боруто. Супруги оставались стоять на месте, решая в спешке, что им делать. Кагуя пока что не нападала и не защищалась, лишь в привычной манере разглядывала лица потомков своих детей, как в первый раз. Она знала, что ни Наруто, ни Саске напасть на нее не решаться, потому что ненароком могут зацепить сына или то, чем является мальчик теперь.        — Ваши потомки хорошо постарались, — она скосила взгляд бесцветных глаз к Боруто, который оскалился пуще прежнего, и сделал шаг назад, готовый в случае нападения дать отпор. — Я хочу забрать ваше наследие.       Подобная идея совершенно не понравилась самому подростку. Он зарычал и ринулся на Ооцуцуки, распуская когти, острые, как иглы. Сопровождающий Кагую незнакомец было дернулся в сторону своей госпожи, но она взмахнула рукой, велев оставаться на месте. Подобная перспектива не особо обрадовала его, но он подчинился. Взмахом Богиня откинула мальчишку-демона от себя, заставляя врезаться его спиной в дерево.       — Боруто! — вскрикнула Саске, прикрывая лицо от полетевших в их сторону щепок.       Ситуация с каждой отсчитанной минутой казалась безвыходной. Нападать на Кагую было бессмысленно. Вероятность победы мала. В прошлый раз, когда они впервые с ней столкнулись, победа досталась тяжким трудом. К тому же у них существовала поддержка в виде Какаши, Обито и Сакуры. А сейчас они стоят один на один. Предоставленные обстоятельствам в кромешном одиночестве. Некому будет залечить полученные тяжёлые травмы или отвлечь на себя внимание противника, чтобы нанести решающий удар.       Равнодушный и терпкий взгляд Ооцуцуки скользнул по возвышающейся фигуре из дыма и скомканной влажной земли. Она опустила руку под шелест белоснежной одежды, наблюдая, как Боруто по-звериному щерится и выпускает больше когти, готовый в любую секунду вонзить их в плоть обидчика. На нём не осталось и царапины. Покров чакры демона делает своё дело.       — Желаю своей чакры.       Наруто с диким испугом смотрел на собственного ребёнка и не узнавал его. Под рёбрами сдавило, а внутри распылялось непонимание, как так получилось. Превратилось в бесконтрольную помесь настоящего, действительного с тем, чего он больше всего в мире опасался. Подверг опасности семью. Боруто имел чакру Девятихвостого. Его Девятихвостого.       — Эй, ты, умник!       Хлопнув глазами, Наруто словно пришел в себя, переставая задыхаться в агонии чувств.       — Не сейчас, Курама! — в непривычной манере серьёзного человека отмахнулся от голоса в голове Хокаге. — Мне нужно как-то спасти сына!       — Для начала не дай угробить себя, придурок. — Хмыкнул демон, вытягивая лапы перед собой. — Иначе спасать его будет некому.       То, что Девятихвостый не придал значение присутствию Саске рядом ничуть не смутило Узумаки. Он всегда относился к ней пренебрежительно, считая, что за представителями клана Учиха надо разве что последствия разгребать, а не доверять спасение мира или того хуже, жизнь человека. В помощи они никчёмные. На сентиментальности не было времени, поэтому он кратко взглянул на обеспокоенную жену и сделал тяжкий вздох. В её силе и храбрости он не сомневался. Остался лишь вопрос действий. Боруто снова привлек их внимание, когда встрепенулся, вставая в стойку с рёвом, как кот, готовый наброситься на добычу.       Что же с ним произошло? Ему передали демоническую чакру? Открыли какой-то древний свиток? Запечатали остатки, сохранившееся с войны? Вряд ли. Всё же, видимо, она была с ним уже достаточно долгое время, но решила проявить себя в опасной ситуации только сейчас.       — Что ты с ним сделала? — озвучил Наруто вопрос, который съедал его изнутри. Он медленно сделал шаг вперёд, но продолжал держаться на расстоянии от Ооцуцуки. — Зачем тебе нужен наш сын?       Кагуя едва дернулась. Перевела взгляд на Хокаге и склонила на бок голову в немой заинтересованности. Казалось, что Наруто поставил её в тупик и заставил задуматься над ответом, но это было обманчивое представление. Проницательность бесцветных пустых глаз Кагуи буквально ворошила душу главы деревни и переворачивала там всё вверх дном. Обескураживала старые раны, наглухо закрытые предком, в лице Мудреца Шести Путей. Она не простила. Не отпустила и привносила в мир новый виток ненависти.       — Он — твоё олицетворение, Хагоромо. Ашура.       Узумаки нахмурился. Опять за своё. Заезженная пластинка, которая порядком раздражала. Нужно действовать. Они потратили слишком много роскошного времени на болтовню. Но Наруто пока не представлял, как ему поступить лучше и обезопасить семью, не подвергнув себя должной опасности. Кагуя находилась близко к сыну, который вообще мало что различал из своего и чужого. В текущем состоянии Боруто не понимал, кто хочет ему помочь, а кто навредить. Если так пойдет и дальше, выпущенные хвосты нанесут непоправимый ущерб, от которого будет сложно оправиться самому Хокаге, не говоря уже о Саске.       В памяти всплывали фрагменты прошлого, когда ему приходилось сталкиваться лицом к лицу с собственной агрессией, выливающейся в трансформацию Хвостатого. Тогда с ним рядом был кто из наставников: Какаши, капитан Ямато или Джирайя. Они могли остановить превращение и запечатать чакру Девятихвостого, предотвращая ужасные последствия. Но, как всегда, Наруто толком не разобрался в особенностях техники запечатывания — ему этого и не нужно было по сути, когда он смог овладеть контролем над Курамой — чтобы применить её на сыне. Саске, насколько знал супруг, была в этом более подкована, но с собой у них не было ничего из арсенала запечатывающих свитков. Кроме того, у Боруто не было ожерелья Первого Хокаге, а оно ведь тоже выступало в роли одного из якорей сдерживания чакры демона.       — Я не позволю тебе тронуть его даже пальцем, — сделав следом за Узумаки шаг вперёд, проговорила твердо Учиха и яростно сощурила глаза, пылающие Шаринганом и Ринненганом. Медленным жестом достала из ножен прекрасный Кусанаги, который блеснул отполированной сталью в редких лучах солнца, чем приятно заинтересовала напарника женщины в белом одеянии. — Отойди от него.       Они были уверены, что Боруто не способен был управлять этой силой даже в малейшем её проявлении. Что уж говорить о выпущенных трёх хвостах. В умелых руках наверняка он мог бы стать мощным оружием. С ним могущество Кагуи возрастёт в несколько раз.       Отрешённость к словам супругов вызывало раздражение. Ооцуцуки, казалось, только играет с ними, вызывая смешанные чувства у родителей ребёнка. Ей, как матери, было это ведомо и она прекрасно знала, как лучше воздействовать на них. Чувство ответственности за своё наследие и попытка защитить его всеми силами — вот что отчаянно Кагуя будоражила в их сердцах. Признаться честно, весьма успешно. Броситься бездумно — всё равно, что в открытую подставиться. Однако Боруто оставался уязвимым и открытым для атак женщины, не смотря на то, что злая часть Курамы поделилась с ним силой и пыталась уберечь от жёстких последствий.       Её цели были, как всегда, неизменными. Наруто помнил, как легко она поглощала техники, которые против неё применяла команда номер семь. И сейчас разработать стратегию действий было непросто, ведь надо учитывать еще и наличие подростка в непосредственной близости с ними.       — Саске, — сказал Наруто тихо, не отводя взгляда от Кагуи. — Нужно остановить вначале Боруто, тебайо. Не знаю, сработает ли это… Твой Шаринган может подчинить чакру Курамы, которая в нём?       Она тихо хмыкнула. Вопрос с подвохом.       — Выбора нет.       И его правда не было. По мере их размеренной беседы и отвлечения Ооцуцуки от сына, тот начинал активировать форму четвертого хвоста. Наруто чертыхнулся. В этом состоянии, насколько он помнил, уже едва можешь контролировать собственный разум и действия. Если три никуда не шло, то наличие ещё одного превращало дело в худший расклад из возможных. Неизвестно, были ли границы у чакры Курамы в теле старшего сына, но проверять догадки не хотелось.       — Я надеюсь на тебя, Саске-теме! — с усмешкой приободрил он жену. В своём репертуаре. Из худшего пытается сделать лучшее.       Однажды Учиха уже приходила к его Девятихвостому, и без особого труда смогла загнать его в клетку едва ли не щелчком пальцев. Узумаки до сих пор не знал что ускорило этот процесс: отсутствие нормального контакта между демоном и носителем или в сила Шарингана была настолько влиятельной, что Курама не решился идти против неё. В любом случае, это был единственный вариант, способный хотя бы как-то защитить сына.       Однако чтобы подобраться к Боруто, им предстояло преодолеть барьер в виде Кагуи. Судя по всему, она была крайне заинтересована в сосуде с величественной чакрой, которую мальчик небрежно распылял в попытках защитить себя. И ей, как прародительнице, это не нравилось. В голову неожиданно ударила шальная мысль. А что если предложить ей другую силу? Подконтрольную, в достатке и готовую отдаться без остатка. Боруто ведь истощил часть запасов и то, что осталось вряд ли утолит «голод» Ооцуцуки. Может это даст фору для Саске и отвлечет саму Кагую на несколько секунд от Боруто. Хотя уверенности не было.       — Ты совсем ополоумел?! — рыкнул внутри Курама, не готовый растрачиваться своими драгоценными запасами ради забавы. — Ты можешь истощить себя в два счёта!       — Да плевать я хотел, даттебайо! — воскликнул ему в ответ Наруто. — Если за это время Саске успеет совладать с его чакрой, то не жаль ни капли!       — А что если нет? Ты об этом подумал, идиот? Что мы будем делать с этой чокнутой, если твой план пойдет к чертям, а, Наруто?       Ответа не последовало. Он, по правде сказать, и сам не знал, что будет делать в таком случае. Таков уж его путь ниндзя — идти вперёд, не смотря ни на что.       Ринувшись, наконец, к сыну, который постепенно стал покрываться оболочкой из бардового-черного оттенка, срывающим с него кожу, как куски отклеенных листов, Наруто встал между ним и Кагуей, заслоняя мальчика. Тот издал что-то, напоминающее рычание, но пока не напал на не менее подозрительного, по его мнению, человека.       — У меня чакры больше, — сказал он, спокойно глядя на неё. — Отпусти Боруто и сможешь забрать сколько захочешь.       Назвать это идеальным планом нельзя — совсем. Наруто надеялся лишь на то, что Ооцуцуки поверит в эту ерунду — правда отдавать что-то всё же из запасов придётся — а там он как-нибудь выкрутится. Чёрт, правда, знает как. Они не понаслышке знают, что Кагуя сильна даже для них вместе взятых. К тому же пока неизвестен уровень её силы на данный момент. Успела ли восстановиться она? И действительно ли Ооцуцуки ищет только прежнее могущество в виде одного из мощнейшего источника чакры? Зачем ей было нападать на Боруто, если о его потайной силе стало известно только сейчас?       Саске хмыкнула. Все вопросы потом. Сейчас надо справиться с Боруто. Она приготовилась сложить печати для активации техники перемещения, но в последний момент отскочила в сторону, уходя от атаки напарника Ооцуцуки. Ослабленные нити чакры упали на землю, к ногам куноичи, подобно стянутым верёвкам.             — Давайте не будем им мешать, госпожа Учиха, — проговорил мужчина, приземляясь почти бесшумно в нескольких шагах от бывшей отступницы. На губах его играла ухмылка, взгляд горел липким безумием. Чем-то он осмелился напомнить Орочимару в прежние годы на экзамене чуунина.       — Ублюдок. — Процедила сквозь зубы Учиха, обнажая Кусанаги.       Обеспокоенный взгляд Наруто устремился за плечо Кагуи. Потасовка, которая началась за её спиной, изрядно подпортила им составленный на скорую руку план. Саске подметила на себе чужой взор и украдкой вернула его обладателю, чуть нахмурившись. Просила у мужа только одного — дать ей немного времени разобраться с неожиданной проблемой.       — Не переусердствуй, Арашики. — Сухо отметила прародительница чакры, не оборачиваясь к напарнику.       — Не беспокойтесь, госпожа, — нити чакры под ногами Саске словно ожили, завозились, как клубок змей. — Немного лишь позабавлюсь в свою угоду, пока Вы заняты.       Ситуация всё больше стала выходить из-под контроля. Боруто, который почувствовал опасность от приближения Арашики, взревел громче прежнего, позволяя появиться четвертому хвосту окончательно. Размахивая ими подобно языками костра, он готовился наброситься на кого бы то не было и разорвать в клочья. Жажда крови ощущалась буквально кожей.       — Моя чакра. — Монотонно произносит Кагуя, активируя Бьякуган. Вглядывается сквозь Наруто на мальчишку и хмурится едва. — Ненавижу тебя, Хагоромо.       Наруто беспокойно оглянулся на сына. Девятихвостый внутри Боруто явно не собирался останавливаться на достигнутом. Трансформация постепенно стирала личность, застилая глаза, и Седьмой, как никто другой, прекрасно знал, чем это чревато. Когда ты перестаешь отличать себя от него и чувствовать, кем был раньше.       — Курама!       — Да понял я, не ори.       Тело окутал покров светлый чакры, и он ощутил прилив силы, вдыхая полной грудью свежесть предстоящей битвы. Давно уже они с Курамой не работали сообща — поводов не подворачивалось. Наруто, конечно, и не хотел, чтобы они появлялись, поддерживая идею мира как можно дольше, но размять кулаки определённо был не прочь. Его даже не смущала несговорчивость лиса и продолжительное недовольное ворчание на своего носителя по поводу бесполезной растраты чакры.       Кагуя наблюдала с беспристрастием, но где-то на дне безданных светлых глазах заискрилась заинтересованность. Узумаки умел привлекать к себе внимание.       — Ну же, — настойчиво повторил он, — ты можешь забрать не только мою чакру, но и Курамы. — Махнув руками в подзывающем жесте, Седьмой усмехнулся. — Её много. Очень много.       Предложение героя войны она приняла без колебаний. Рванула вперёд с места, оказываясь в два счёта рядом с ним и схватила за руки Наруто, разводя их в сторону. Взгляд Кагуи пронизывал хуже лезвия Кусанаги и впивался острыми иглами в самую сердцевину источника чакры. Курама, кажется, от этого даже встрепенулся. Она сжимала запястья до боли и не позволяла Наруто двинуться. Чем больше смотрела Бьякуганом на него, тем сильнее он ощущал, что не может противиться ей. Ооцуцуки впивалась когтями в кожу через покров и он мягко обволакивал тонкие пальцы женщины, приятно щекоча кожу.       Наруто недовольно зашипел от боли, но сдерживался от порывов ответить атакой в лоб. Им нужно было время. И пока что тягу к чужой силе Хокаге считал единственной слабостью Богини. Но продержится ли он до того момента, как Саске закончит разбираться с подручным Кагуи? Можно попытаться дать слишком много чакры, больше, чем она выдержит. Правда для этого потребуется задействовать силы других хвостатых, полученные им давным-давно, в качестве их благодарности за спасение.       — Умри, Хагоромо.       — Аргх!

***

      Намотанные нити чакры на меч Саске разрубает силой молнии. Стрекот стоит на многие километры и она не удивится, если скоро сюда прибудут другие шиноби. Приземлившись после атаки в полуприсядь, она мельком кидает взгляд на Наруто и Боруто. Пока что в порядке.       Но задержать внимание надолго она не смогла. Арашики бросился в атаку вновь, возвращая в пыл сражения.       — Не отвлекайтесь, госпожа Учиха!       Юркие светло-голубые нити рассекали воздух, лишая возможности близко подобраться к их обладателю. Саске чертыхалась тихо, уходя каждый раз от резких и внезапных нападок, стараясь в то же время отбиваться от них, как могла.       — Чидори!       Разрушенные потоки опадали на землю тысячами блестящих осколков. Напарник Кагуи, на удивление, разочарования не испытывал. И Учиха подозревала, что дело не только в восстановлении разрезанных нитей чакры.       — Аргх! — послышался крик Наруто, привлекая к себе внимание женщины.       Алый Шаринган метнулся в его стороны, подмечая, что Ооцуцуки начала наступление и судя по циркуляции чакры, который она могла подметить, выкачивала из мужа природную силу. Она было ступила снова вперёд, к нему на помощь, но Арашики опередил соперницу, качнув головой так, словно отчитывал ребёнка за провинность:       — Нет-нет, мы с Вами ещё не закончили, — приторно-сладко начала говорить он, приподнимая светлые руки, окутанные белоснежными рукавами, и взмахивая потенциальным оружием, вырисовывая в воздухе круг, — мне не хотелось бы прерывать наше маленькое занятие. Как Вы смотрите на то, чтобы продолжить, госпожа Учиха?       Каждое его обращение звучало, как издёвка. Затравка для дикого животного. Саске всё больше хотела вырвать ему язык и заставить проглотить так, чтобы подавился собственным выделениями. Но вместо того приходилось щурить глаза в недовольстве и судорожно думать, как обставить мудака в два счёта, пока не стало слишком поздно. Потому что она все больше ощущала, как разрасталась мощь демонической чакры, сдавленная тисками силы Кагуи, и как слабеет поток циркуляции сына, теряясь в омутах огненной силы. Она пожирала его без возможности выбраться наружу. И она боялась, что их ребёнок может не выдержать такой нагрузки и тогда… Нет, даже думать не хотелось.       — Я тебя убью, сукин сын.       Саске выставила меч вперед и ринулась снова в бой. С Ринненганом есть возможность выиграть время и покончить с Арашики раз и навсегда. Ошибка со стороны противника может стать фатальной.

***

      — Мало. — Кагуя протянула руку, касаясь ладонью золотистого покрова Наруто в районе груди, мягко провела вниз, оставляя кровавые разводы, и схватила Хокаге за грудки, одергивая на себя. — Отдай мне всё, Хагоромо.       Наруто сцепил от боли зубы так, что сводило челюсть. Ни он, ни она не отпускали друг друга от себя ни на шаг, не позволяя противнику взять вверх над собой. Но чем дольше Узумаки оставался в импровизированной власти Кагуи, тем сильнее ощущал слабость, опадающую тяжким грузом на плечи.       — Ты…       Неожиданно из-за спины Хокаге выскочил Боруто и прорычав утробно, кинулся на Ооцуцуки. Схватился зубами за руку Богини, впиваясь в плоть почти до конца, заставляя отпустить отца. По белоснежной ткани расползлись алые пятна, так привычные глазу в пылу сражений. Инстинкт убийцы взыграл в мальчишке не на шутку и пока пораженная наглостью Кагуя пыталась понять, что происходит, сын Хокаге с рёвом попытался выдрать конечность, как пёс любимую кость из рук хозяина.       Ослепленная гневом, Ооцуцуки переключилась полностью на Боруто, и выпустив технику мягкой ладони, откинула перевоплощенного подростка с многозначительной силой от себя, всматриваясь в оставленные им разрушения. С десяток массивных деревьев повалились под напором Боруто прежде, чем был издан тихий скулёж.       — Боруто!       Оставленный на произвол судьбы после того, как мальчик накинулся на Богиню, Наруто кратко перевёл дух. Он надеялся, что покров Курамы защитит его ребёнка и не допустит серьёзных повреждений. По крайне мере, теперь он в отключке и это немного упростит задачу. Однако злости Наруто этот факт не уменьшил. Он с ненавистью уставился на Кагую. Она посмела навредить его сыну. Сжав кулак до боли, Седьмой ринулся вперёд и попытался нанести удар, но взмах руки Ооцуцуки откинул оппонента на приличное расстояние. Благо, приземлиться он смог удачно.       Наруто помнил, что во время войны переизбыток чакры всех хвостатых помог на время «отключить» Богиню. Не то чтобы он тогда понял — да и сейчас не особо вник — как это сработало… но если шанс был, то Узумаки готов его использовать.       — Воспользуйся.       — А? — в непонимании спросил носитель Девятихвостого, уставившись на него.       — Бери мою чакру и раздави её, дурак! — рявкнул Курама.       Кивнув согласно, Седьмой вздохнул тихо под нос, принимая помощь друга. Ничего лучше он придумать всё равно не мог. Достаточно выиграть лишь немного времени, чтобы успеть помочь Саске и попытаться запечатать Кагую. Или хотя уйти на безопасное расстояние, чтобы продумать дальнейшие действия против неё.       — Хотела чакры? Так получай, — прошипел он, концентрируя все силы, что у него были. Наруто в ярости бросился на прародительницу и схватив её сзади, захватом, принялся отдавать изобилие накопленной чакры. Она мешалась с его собственной, превращалась в бесконечный поток, который Кагуя принимала с упоением. Было опасно, даже рискованно отдавать ей почти что всё, чем он владел, однако даже божество не в силах справиться с таким огромным вливанием, сделанным за короткий промежуток времени.       — А-а-а-ргх! — взревела женщина, хватаясь за руку Хокаге. Острые когти вновь впились сквозь покров, но Наруто предпочёл сосредоточиться на собственных запасах, терпя разрывающую боль в мышцах. Он сильнее пережал чужую шею, передавая ей чакру Курамы и остальных хвостатых. Судя по тому, как дернулось чужое лицо, Кагуя испытывала далеко неприятные ощущения. Ей было больно. Скупые попытки вырваться не увенчались успехом. Наруто держал крепко. Из всех имеющихся сил.       Взгляд его из-под приоткрытых ресниц устремился туда, где за развалинами деревьев, в куче опавшей листвы, лежал без сознания Боруто. Он отчаянно надеялся, что способ сработает и это даст драгоценное время для спасения семьи. Ради этого Узумаки готов был отдать всю свою чакру, хотя и знал, что дурацкая идея может обернуться печальным для него концом. Но если Боруто и Саске останутся целы и невредимы… не такая уж это и высокая цена.

***

      Удар о ствол дерева оказался болезней, чем она думала. Неудачная группировка выбила из неё дух, и, кажется раздробило кость. Сплюнув наземь кровь, Учиха недовольно поморщилась, вызывая у противника привычно раздражающую ухмылку, но сдаваться не торопилась. И не такое переживали.       — Я Вами по истине восхищен! — парировал Арашики, наматывая в воздухе очередной круг нитью чакры. — Вы и правду превзошли все мои ожидания! Но… — глаза его хищно прищурились, а скопленная в форме нити чакра приобрела словно живой вид, вытягиваясь, как змея, — …пора заканчивать. Мы и так с госпожой Кагуей потратили на вас слишком много времени.       Шаринган вовремя уловил резкое движение и позволил Саске уйти от нового удара, разрубившего ствол массивного дерева пополам. Оно с треском надломилось и упало под тяжестью кроны на землю в разные стороны, подымая в воздух пыль.       Но атаки после не последовало. Странное затишье напрягло бывшего нукенина и она метнула взгляд сквозь рассеянную пыль в сторону Наруто. Свечение его покрова становилось более тусклым, а капающая редкими каплями кровь терялась в сероватых волосах Кагуи.       — Не уверена, что у тебя всё под контролем, добе. — Тихо выругалась она, но отвлекаться было некогда. Арашики готовился снова дать отпор.       Однако вместо ожидаемого нападения он замер на месте, невидящим взором белесых глаз разглядывая перед собой пространство и тихо закряхтел, хватаясь судорожно за горло. Царапал его нещадно короткими ногтями, словно пытался избавиться от невидимой удавки, но безрезультатно.       — Понятно, — кратко известила сама себя Учиха, едва заметно усмехаясь. — Значит, вот как вы работаете.       Она сразу поняла, что между их противниками было не все так очевидно просто. Кагуя была, скорее всего, ослаблена новым возвращением и так как прошлое запечатывание оставило свой след на ней, в полную силу драться не могла. Пока у Саске не было догадок, кто такой этот Арашики, что корчился перед ней в нескольких шагах от невообразимой боли, но это было и неважно. Главное — связь. То, что творил с прародительницей чакры Наруто отражалось напрямую с ним и работало это с физическим контактом. Каким-то образом, подопечному Кагуи удалось скрыть раны. оставленные Боруто. Возможно, на нём регенерация работала гораздо быстрее и эффективнее, чем на самой Богине.       — Ты прав. Пора заканчивать. — Саске осторожно поднялась с места и немного покачиваясь, ступала неровным шагом к Арашики. Глаза его наполнились страхом, ужасом и безысходностью. Он понимал, что выхода нет и попался слишком просто в уловку сильнейших шиноби мира. Они своё звание оправдывали сполна. Остановившись подле напарника Ооцуцуки, Учиха тихо хмыкнула и прикрыла на секунду веки из-под которых вскоре стекла струйка крови. — Умри. Аматерасу!       Клочок черного пламени осел на плече Арашики и с необъятным прожорством накинулся на остальные части тела, поглощая его полностью практически за доли секунды. Крики мужчины наполняли поляну, заглушая какую-либо жалость по отношению к нему. Саске была полна решимости выжечь его до праха. В первую очередь, за сына.       — А-а-аргх! — последовавший следом крик Кагуи в симфонии с Арашики привлек внимание жены Хокаге.       Симбиоз работал в две стороны: Кагуя вскрикивала и пыталась выбраться из захвата Наруто, чувствуя, как пламя Аматерасу съедало её заживо. Она билась в руках Хокаге, как раненный зверь в капкане, и впивалась когтями до, казалось бы, костей. Избыток полученной чакры нарушил контроль над ней и произвел активацию проклятого глаза, который проявился во лбу. Ринне Шаринган едва засиял, чем заметно привлек внимание Саске, но рассмотреть что именно произошло ей не позволила яркая вспышка света и последовавший следом хлопок.       Едва успев активировать Сусаноо, Саске приоткрыла глаза и выглянула из-за руки, оценивая обстановку. Поляна была обескуражена. Ближе к окраине образовалась небольшая воронка, а самой Кагуи и след простыл. Она обернулась резко назад и не обнаружила останков умершего напарника Ооцуцуки. Сбежала.       Но в голове сразу же щелкнула не менее важная мысль. Муж и ребёнок.       — Наруто! Боруто! — деактивировав технику, Учиха кинулась в сторону супруга. Его откинуло на приличное расстояние и остановило раскидное массивное дерево, от удара по которому пошла весомая трещина. Она присела на одно колено, укладывая руку ему на плечо, а второй пыталась прощупать пульс на шее. — Добе, ты как?       Кашлянув кровью, Узумаки улыбнулся криво, растирая кулаком остатки по губам. Вышло весьма жутко. Несмотря на лёгкое головокружение, Седьмой чувствовал себя не так плохо. Оставленные чужими когтями раны на руке кровоточили, но боль успешно удавалось игнорировать. Не такая серьёзная травма, чтобы переживать.       — Жить буду, — ответил он хрипло, бегло оглядывая супругу. Перед глазами ещё плыло после устроенного Кагуей взрыва. — С тобой всё в порядке?       — Да. — Саске кивнула, чуть облегчённо вздыхая. Раненый, потрепанный и без чакры, но живой. С сердца как камень упал.       — Хорошо.       Прижавшись затылком к стволу позади себя, Наруто прикрыл глаза от навалившейся усталости. Кагуя, не смотря на ослабленность, забрала у него достаточно много чакры. Он уже и припомнить не мог, когда в последний раз тратил её в таких неограниченных количествах. И как давно не слышал ворчания Курамы по поводу своего безрассудства. Как только Ооцуцуки исчезла из поле зрения, а рядом появилась Учиха, лис понял, что его дурак в безопасности и разозленно выкинул Узумаки из своей «обители», кинув напоследок, что на лечение чакры нет. Справляйся сам. Девятихвостому самому бы восстановиться от колоссальной потери запасов. Не до проблем Хокаге. Последние крупицы пришлось отдать ради того, чтобы сберечь Наруто от опасных для жизни травм.       Спустя мгновение дошло осознание: чакра Боруто не ощущалась. Наруто перестал даже слышать отголосок, который прежде легкой поступью пульсировал на задворках сознания. Словно его больше не было. Неужели они опоздали? Внутри неприятно похолодело.       — Саске… Где Боруто? — зажимая ладонью рану на руке, он встревоженно взглянул на жену. Вокруг была такая тишина, что от неё звенело в ушах.       — Должно быть где-то рядом, — чуть сжимая плечо супруга, Учиха подняла голову, оглядывая округу в поисках малого источника чакры. Остановилась в нескольких метрах от них, всматриваясь в поваленные пачкой деревья. — Там что-то есть. Останься на месте, я про- Наруто!       Не слушая более ни слова, он помчался в ту сторону, где предположительно находился сын. Слабость после потери практически всей чакры раздражала, но Хокаге её игнорировал. В голове звенели одни и те же мысли: лишь бы Боруто был жив, лишь бы не получил серьёзных ран.       Саске сорвалась следом.       — Поможешь?       — Хн.       — Последний раз, тебайо! Мне нужно убедиться, что с ним всё в порядке, Курама! Помоги, пожалуйста!       Тусклый покров окутал тело Наруто и он без особого труда смог раскидать поваленные и расколотые на части деревья, добираясь до ребёнка. Удивительно, что массивные стволы не раздавили его, а навалились кучей, прикрывая друг от друга массивными надломанными ветками.       — Боруто! — заметив обугленную руку, Учиха ринулась под покосившееся дерево, грозившееся рухнуть в любой момент. Она не обратила на это внимания, бросаясь на колени перед ним и подхватывая безжизненные пальцы мальчика. Огненно горячий. До жути. — Сынок!       Откинув лапой покрова Курамы последнее дерево, Наруто опустился рядом, осматривая старшего сына. Повреждения в точности такие же, какие были у него, когда Девятихвостый захватывал контроль над телом в юношеские годы. Обожженная кожа, слезавшая от неосторожного прикосновения, представляла собой жуткое зрелище. Пахло от неё соответствующее.       — Его срочно нужно доставить к медикам. — Наруто снова включился в режим серьёзности, боясь лишний раз коснуться сына. От картины перед глазами у него щемило сердце от боли больше, чем при самых ужасных картинах кошмаров. — Действовать будем аккуратно, чтобы не навредить лишний раз.       Учиха кивнула. Скорее на автомате, чем действительно понимала хотя бы слово. Регенерация не работала — видимо, тот Курама, что достался Боруто, помогать носителю не торопился. Наруто вздохнул и обернулся назад. У них оставалась ещё одна проблема в виде команды Боруто. Прежде он успел с помощью клонов оттащить тела бессознательных ребят подальше от поле боя и в конце защитить от волны удара, но их нужно было доставить как-то в Коноху или хотя бы остаться до прибытия помощи. Поддержание клонов на минимальном пороге тоже изрядно выматывало.       — Я позабочусь о Конохамару и его подопечных, — вдруг сказал не то сам себе, не то жене Хокаге, концентрируя последнюю чакру для создания пары клонов. — Но прежде — Боруто.       Непоколебимость в действиях Узумаки определенно вселило уверенность в Саске. Она тихо вздохнула и взяв за руку супруга, попыталась передать небольшое количество чакры, из того, что осталось, чтобы ему хватило сил поддержать теневых клонов. Теперь ему однозначно должно хватить сил для поддержания техники, чтобы клон добрался до Конохи и успел рассказать знакомым медикам о случившемся.       — Давай. Вперёд, даттебайо!       Копия Седьмого кратко кивнула и мгновенно скрылась в гуще листьев, оставляя семью оригинала наедине с тишиной леса. Наруто молчаливо взглянул на супругу в знак помощи и заметив, как она взволнованно кинула на него взгляд, успокоил теплой улыбкой. Вместе с ним она помогла ему взвалить на спину бессознательного Боруто, и честно поражалась, как муж держится на одном упрямстве после истощения чакры. Мальчик издал тихий стон, очевидно, от дикой боли, которой было не избежать при таких повреждениях, и вновь затих.       — Нужно спешить, — коротко сказал Наруто. — Клон предупредит баа-чан или Сакуру-чан. Это… очень опасные раны. И болезненные. По себе знаю.       Хотел бы он успокоить Саске, уложить её тревожность привычной уверенностью и спокойствием, да сказать, что всё будет в порядке, но сам в душе имел полнейший кавардак. Сейчас не место фальши и наигранности. Узумаки может и казался порой легкомысленным, но давно повзрослел и предпочитал быть честным даже перед собой, чтобы не создавать ложных надежд ни для кого. Оставалось много вопросов и не на все у них был ответы. Главный бил тупой болью по вискам в симфонии на двоих: сумеет ли сын оправиться от таких ожогов? Наруто раздражался сам себе. Он бы мог помочь, если бы поделился с ним чакрой Курамы или позволил перенести покров лиса для лечения. Но оставались пресловутые «но». Во-первых, непонятно, какой будет реакция организма подростка, во-вторых, все резервы просто исчерпаны.       И всё же он слабо улыбнулся жене вновь, желая немного подбодрить. Непонятно, кого больше из них двоих.       — Он справится, тебайо. И мы ему поможем.       До Конохи полдня пути, может меньше. Правда в текущем состоянии путь мог показаться вечным. Но ради сына Наруто готов был забыть о любых ограничениях собственного организма и доползти до Ворот, если понадобится.       Саске слова были не нужны. Она понимала Хокаге без них и не задавала лишних вопросов. Коснулась только обожженных пальцев мальчика, желая поддержать мысленно.       — Да, справится, — она вернула мужу уверенный взгляд, вызывая в нём более смелую улыбку. — Потому что он наш сын.