***
Храм был наполнен запахом сырости, ветхости и смерти. Всюду, куда бы ни ступала Саске, находились кровь. Высохшая, въевшаяся в белый камень, или свежая. Она заинтересованно склонялась к недавним следам, растирая между пальцев. Быть знатоком не нужно, чтобы определить — человеческая. Учиха предполагала, что со времен Четвертой войны остались горстки тупых фанатиков, преследовавших цель вернуть клан Ооцуцуки к жизни. Глупцы. О храме ходили дурные слухи в ближайшем поселении. Якобы здесь проводят ритуалы жертвоприношения во имя великой прародительницы и матери плода жизни. Ей посвящают празднества, молитвы и чтят почести, которые, будто, она же и утвердила при своем былом правлении. Часто насильно втягивают в культ под предлогом смерти, а отказников вешают на столбах храма в качестве демонстрации неповиновения, пока Богиня не заберет их жизни при свете Солнца и Луны. Рассказы их, к слову, смысла лишены не были: при входе Саске видела загнившие трупы женщины и мужчины, а по мере углубления в постройку — несколько скелетов с лохмотьями кожи. Возле карикатур с изображением Кагуи стояли свечи. Учиха притронулась к фитилю. Едва теплый. Здесь недавно кто-то был. Кратко оглядевшись вокруг, она ничего не обнаружила. Стоит поискать получше. — Катон! — эхо пронеслось по низким небосводам, возвращаясь достаточно быстро. Значит, храм небольшой. Снаружи вид обманчив. Тусклый свет наполнил помещение. Саске подняла свечу на подставке, дабы лучше рассмотреть изображение на стене. Корявый подчерк шел полотнами сверху вниз. Даже уходил на пол. Где-то слова были непонятны, что-то подтёрлось, а местами пятна крови въелись до тошнотворного вида.Рождение предначертано Судьбой её было. Кто, как ни Богиня, жизнь дала, цель и богатства нам, смертным простым, желающим благословения Всевышнего.
Молитвы наши лишь она одна услышала. Одарила красотой своей, мудростью и любовью бескорыстной. И никто заменить не мог её, ни встать с ней вровень. Во века и столетия жить она могла, продолжая дарить мир, спокойствие и плодотворность миру губительному. На пути стояли лишь порождения любви, которые стали сыновьями её. Дорогими, безжалостными и не знавшими, что мудрость и правление были бескорыстны в ней. Полюбив их, погубила Богиня себя.
— Бред, — с сожалением или даже со злостью произнесла Саске, опуская свечу. Текст шёл дальше, окутывая эпитетами и сложными рассуждениями о правлении Кагуи, пока не закончился на словах о «безудержной кончине, утонувшей в любви ближних своих. Да славим её правление каждую ночь, в восходящих лунах и звёздах!». Саске хмыкнула. Исходя из слов, получалось, что с закатом храм оживал, превращаясь в именитую Богиню. Кутался в объятия прихожан, громогласно восхваляющих прародительницу чакры, и умывался кровью невинных жертв, поглощая их, как голодный зверь.Да восславит её правление мироздания и миры! Будет она вечна в своих желаниях и мудрости утопать подобно искушенному человеку в богатствах. Не знать неверных, не нуждаться в подданных. Ведь могущество её не знает границ, не нуждается в представлении. Всё, что хочет она, вознесём к ногам её. Да примет она жертвы во славу своего правления. Станет путеводной нитью нашей и вернётся к верным слугам своим, сделав земли прежними, пропитанными всевластием и могуществом. Да славься, наша Богиня!
Фитиль дрогнул. Учиха скосила взгляд в полутемный коридор впереди и напряглась Она не ощущала чужого присутствия и даже отголоски чакры не скользили в воздухе теплым шлейфом. Показалось?…Плен окажется платой за добросердечность. Вечность — мгновением. Перерождение найдет Благословенная в едином дитя, что станет путеводной сплетенной нитью в мир наш. Человеком необычным будет он. Награжден Даром, ставшим посеянным семенем благодарности для неё. День торжества нашего придёт незаметно. Когда избранное дитя пожертвует собой воистину, дабы стать будущим нашим, во славу Богини.
Стиснув челюсть до боли, Саске надменно взглянула на прочитанные строки, словно те могли осознать свою никчёмность и затеряться во мраке высоких небосводов. Неужели речь шла о Боруто? А сплетенная нить — это союз между ней и Наруто, который позволил родиться наследию в виде их первого сына? — Ты не получишь его, сучье отродье, — прошептала сама себе под нос куноичи, не замечая, как пальцы ломают свечу пополам, игнорируя жжение от огня. Фитиль резко потух и обвалился на пол вместе с воском, накрывая женщину полумраком. Где-то внутри себя она знаменовала это началом нового пути, где сдерживаться более не было никакой нужды. Спасение сына в её руках.***
Сгорбив спину, Наруто сделал еще один глоток из стакана в своих руках, чувствуя под языком мгновенное жжение. Какое-то сильнодействующее лекарство, название которого он не удосужился запомнить. Цунаде сказала, что оно поможет быстрее восстановиться и позволит успокоиться. Краткосрочно, но хотя бы что-то. Однако оно не уменьшало огромного опустошения внутри. Наруто ощущал себя так, будто из него вытащили внутренности и лишили возможности нормально дышать. Оставили одну оболочку, вывалив всё содержимое перед ногами. Интересно, так ли себя ощущала Саске, когда была свидетелем убийства родителей? Ощущала ли что-нибудь похожее после потери брата? Узумаки не задавал подобных вопросов и не лез в прошлое жены, предпочитая оставить страницу прожитого с закладкой на случай временных провалов в ностальгию. Знал, что ни ей, ни ему не хотелось бы пройти вновь по лезвию ножа, если была возможность избежать данного пути. Боруто показал истину. Настоящую, открытую, оголенную, как электрические провода. Правду, которую Наруто пытался скрыть от самого себя за семью замками в лице примерного отца и великолепного правителя. Саске не осуждала за выбор, никогда не судила по обложке и заменяла сразу две роли, несмотря на то, что Седьмой всеми силами пытался усидеть на паре шатких стульях. Где-то всё же ножка надломилась. Он провел пальцами по переносице, вздохнул тихо и сжал пальцами бокал до хруста. Стекло пошло трещиной под натиском, но жидкость осталась внутри. Узумаки-старший был примерно похож на предмет посуды в своей руке: надломленный, но не сломленный. — Ты рано сдаешься, тупица, — фыркнул Курама, напоминая о себе спустя некоторое время затишья. Наруто насмешливо фыркнул, качнув головой. — Тебе всё равно придётся что-то придумать, потому что за язык тебя никто не тянул, но пафос ты оставил! — Курама… — устало произнес Наруто, желая, чтобы друг вновь замолчал. Он не был готов слушать нравоучения демона сейчас. — Кому ты решил угрозы оставлять? Бешеному демону в теле бесконтрольного ребёнка?! — не унимался тем временем лис, желая как можно больнее надавить на чувство безответственности по отношению к самому Девятихвостому и — как ни странно — к отпрыску носителя. — Ты прекрасно знаешь, чем это закончится может, Наруто! Спасать тогда придётся не твоего пацана, а всех! — Курама! — прорычал мужчина, вскочив с места, обрывая хвостатого зверя. Отрицать правоту демона было бессмысленно: они правда могли создать из маленького возгорания полыхающий пожар, потушить который предстояло большим количеством времени и сил. Думать за две стороны очень сложно. Находить грань между отцовством и правлением — сложнее вдвойне. Как он мог спасти Боруто, забыв о безопасности граждан? Или, наоборот, бросить сына, посвятив себя защите невинных людей? На удивление, друг замолчал. Было ли это актом послушания или показным недовольством, что помыкает демоном какой-то человек, — неясно. Наруто разбираться и не хотел. Перед глазами оставался лежать в бессознательном состоянии Боруто, а он, как глупец, разводил лишь руками, не зная, как помочь. Будь Саске рядом, не преминула бы упрекнуть взглядом и словом: а есть ли вообще толк от его участия в деле? — Прости, — прошептал Хокаге одними губами, осторожно касаясь пальцами чужого запястья, словно боялся обжечь. Сын никак не реагировал. Лежал неподвижно, словно неживой, отчего сердце родителя сжималось сильнее с каждым вдохом. — Прости, что стал твоим отцом, Боруто. Не такой жизни он желал собственному ребёнку.***
Цунаде сосредоточенно рассматривала перед собой бумагу, слегка массируя виски. От бесконечного прочтения одной и той же информации болела голова. Сакура рядом лишь изредка выдыхала тяжко, бросая украдкой взгляд на поникшего Узумаки. Он сидел на небольшом темном диване, сцепив руки в замок и опустив голову. Не хватало слов, чтобы выразить поддержку, которая чрезвычайно была необходима Седьмому сейчас. Хотя бы от кого-то. — У меня нет вердикта, Наруто, — наконец выдала саннин, с громким хлопком положив лист на стол. Оба бывших сокомандника вздрогнули, переведя взгляд на Сенджу. — Это мало поддается логике, ровно как и то, что ты умудрился поставить печать. — Баа-чан… Она вскочила с места, пальцами уперевшись в края стола. — Поверить не могу, что ты справился с пустяковой задачей на слабую тройку, Хокаге чёртов! — слегка повысив тон недовольства, медик уставилась карими глазами на мужчину. От пронзительности хотелось провалиться сквозь землю. — Ты же понимаешь, что это могло оказаться смертельным исходом для Боруто? Конечно, не знал. Вообще ничего не знал, потому что впервые смог сделать что-то значимое для сына, и теперь выясняется, что это могло стать для него последним жестом воли от отца. Пальцы сцепились до хруста костяшек. Наруто готов был себя удавить, положить на алтарь жертвенности, лишь бы их с Саске сын был в порядке. — Печать, конечно, будет контролировать какую-то часть чакры… Кьюби, — Сенджу не знала, как правильно обозначить зверя, ставшего постоянным жителем внутри Боруто, потому сделала короткую паузу, наблюдая за реакцией Узумаки. Тот лишь напрягся, но палки в колеса не вставил. — Но этого недостаточно. Ваш сын — воплощение идеального баланса. У него прекрасные запасы и выдержка, но твоя блестящая идея привела к дестабилизации. Нахмурившись, Наруто приподнял бровь, выражая полное непонимание слов Сенджу. На помощь пришла Харуно, вежливо указавшая учителю, что встрянет третьим участником в разговор: — При запечатывании чакры в тебе, Наруто, ты был чист, как белый лист. Иными словами, твоя природная чакра не была смешана ещё с демонической, поэтому печать работала более стабильно. С Боруто же ситуация сложнее. — Она остановилась, делая акцент на последнем слове в мрачном тоне. Скрывать было нечего. — Оба чакропотока смешаны. Как единое целое. Ты же вонзил кол прямиком в сердцевину. Возможно, это лишит мальчика использовать собственную чакру. Открыв было рот, Седьмой хотел уточнить, что это значит, но не успел. Цунаде опередила, качнув головой. — Ты запечатал его возможности быть шиноби, Узумаки.***
В коридоре больницы становилось многолюдно. Пациентам и персоналу было позволено вернуться в крыло терапии, а место происшествия караулило несколько патрулей из шиноби и АНБУ во избежание повторного инцидента. Наруто их не замечал. Они смешивались в людском потоке, бросая редкие взгляды в его сторону. — Господин Хокаге. Небрежно оторвавшись затылком от стены позади себя, мужчина обратил взор на нежеланного собеседника. Остановившаяся ирьенин выглядела настороженно, но смело. — Всё в порядке. — Говорить с прежними нотками беззаботности не получалось. На бедную голову Седьмого свалилось слишком много за последние недели, выворачивая его душевное равновесие наизнанку. Казалось, что хуже прошедшей Четвёртой Мировой войны, унёсшей десятки тысяч жизней, не будет. Как же он ошибался. — Но… — обеспокоенный женский голос дёрнул, как ниточка, разрывая узел накопившейся безнадёжности. Спусковой механизм сработал незамедлительно. — Я. В. Порядке. — Отчеканил слова глава деревни, походя несколько манерой речи на жену. Взгляд его сделался холодным, проницательным и заставил медика неосознанно отступить на шаг назад. Она прижала какие-то небольшие папки ближе к себе, словно желала защититься, и, коротко кивнув несколько раз, поспешила уйти с глаз главы деревни. Какая-то часть Узумаки понимала, что срываться на невинных людях было бессмысленно и глупо, но поделать ничего не мог. Постепенно копившийся шар проблем, нервов и беспокойства взорвался, перекидывая малую часть на окружающих. Саске, может быть, осудила бы его за подобное поведение, но сейчас он остался один на один с самим собой и мог позволить себе всё, что угодно. Вплоть до ухода в беспамятство.***
Дорога до дома прервалась внезапно. Наруто вдруг резко захотелось свернуть к мрачному месту, остаться там на короткое время и понять, что делать дальше. Потому что он не знал. Кладбище встретило его угнетенной тишиной, легким ветром и редкими проблесками солнечного света, который пытался пробиться сквозь полотно туч. Задерживаться возле входа Хокаге не стал. Ноги самовольно повели по давно известной тропе к мемориалам, истертым до дыр прикосновениями и утопленным в слезах живых. Они возвышались на площадке в две ступени, ухоженные и собравшие на себе печаль многих тысяч людей. Здесь хоронили героев: безызвестных, легендарных и тех, кто не имел в окружении родственников, но отдал жизнь во благо деревни и страны. Наруто знал таких сотнями. Лично выражал почести героям, погибшим ради него на Четвертой Мировой войне. Недалеко находились захоронения Хокаге. Спустя много лет Узумаки проявил инициативу воздвигнуть рядом с могильной плитой отца вторую, наградив её именем матери. До сего никто подобного не делал. Даже хваленая наставница Кушины, Мито, была удостоена отдельного места поодаль от мужа. Наруто же хотел, чтобы связь его родителей окрепла даже по ту сторону. Они достойны быть вместе. Мама — не безымянный герой, а отважный воин, защитивший дитя даже после храброй смерти. Опустившись на колено перед могилами, Седьмой склонил голову. Вдыхал сырой воздух с влажной земли и прикусывал губу изнутри, не зная, стоит ли взваливать груз проблем на тех, кто доверил ему собственные жизни. — Привет, — пресловутые «мама» и «папа» застревали в горле комом. Наруто до сих пор не привык называть кого-то подобным образом, хотя сам уже давно встал на место Минато. На жене это отображалось иначе. Не как на взрослом человеке, воспитавшем его. — Я не знал к кому ещё можно придти и сказать, как я устал, даттебайо… Ветер колыхнул короткие светлые волосы, пробрался под рубашку и на секунду Узумаки ощутил, что кто-то коснулся его плеча. Конечно, он списал это на воображение, было приятно знать — родители пришли к нему. — Всего столько навалилось, — продолжил мужчина спустя время, шебурша пальцами по мелкой траве. — Я даже не знаю, с чего начать… Наверное, с того, что я дико скучаю по Саске. Я не знаю где она, что с ней, в безопасности ли она. — Тихий вздох сорвался с губ, но облегчения на душе не возникло. — Меня сковывает разочарование, что я не в силах помочь ей ничем. Будь даже вдвойне настойчивее, Узумаки понимал — переубедить жену не удалось бы. Она настырна и тверда в собственном решении. К тому же, посчитала, что гораздо правильнее будет Хокаге исполнять обязанности внутри деревни, защищать её и детей. Наруто был согласен, но одновременно возмущен. Почему эта женщина легко им манипулировала? Как удавалось Саске утверждать, что принятые ею решения — общие? — Потом… мы выяснили, что Курама не смог совладать со второй своей частью, — на заднем фоне послышалось презренное фырканье, которые открыто говорило «прекращай врать, идиот», — и она досталась нашему… вашему старшему внуку. Боруто. Скулы свело от боли. Воспоминания о недавней стычке в больнице взбудоражили разум: Наруто до последней ноты запомнил интонацию сына, который кидал в его сторону обвинения и выплескивал накопившуюся обиду, которая ядом растекалась по венам. Он мог бы убить его словами. Курама вовремя прервал уничтожение носителя, не желавшего принимать правду за действительность. — А ещё Ооцуцуки… — пальцы сжались в кулак, соскребли землю под ногти, а печаль сменилась гневом, наполняя легкие жаром. — Они… — стали кончиной для моей семьи и началом для меня — строят навязчивые планы по захвату мира и присвоению наших детей. — Наруто поднял глаза на могильную плиту отца, невесело усмехнувшись. — Уверен, в ваше время проблемы были куда проще, да, тебайо? Порыв ветра ударил в спину ощутимо. Маме, наверное, не понравилось такое заявление. Прошептав заветное «прости-прости» несколько раз, Наруто вновь вернулся в состояние апатии и реальности, где ситуация в его случае заходила в тупик. — Мне бы очень пригодился твой совет, отец, — с дрожью в голосе тихо сказал Узумаки, подобравшись пальцами ближе к холодному камню. — Я не знаю, что мне делать дальше… как снова стать для Боруто больше, чем пропавшим на посту Хокаге. Помочь ему, Менме и Саске. Не потерять их… не потерять самое драгоценное, что есть у меня, даттебайо… Ответом послужило молчание. Надеясь напрасно на отклик, который он никогда не получит, Наруто оставался стоять подле захоронения родителей до первых шелестов деревьев. Если это было послание, то расшифровать его Седьмой не смог. — Мам… — выдохнув глубоко, мужчина наскоро потер глаза рукавом рубашки, унимая непрошенные эмоции. — Где я ошибся? Легкое шуршание листьев близ стоящего дерева привлекло внимание вновь. Это говорила Кушина? Опровергала каждое его слово, ставя поперек и внося аргумент за аргументом? Просто называла «дураком» на манер Саске и качала головой? Глава деревни передумал множество вариантов интерпретации простому природному явлению. Благодаря фантазии вообразил детально их короткий разговор. Мама бы не оставила происходящее без комментария, а папа поддакивал, дополняя её мудрыми словами. Черт, как же он… …мог их подвести? Минато доверил ему Кураму. До последней секунды жизни верил, что сын справится с любой напастью и станет сильнее, несмотря ни на что. Кушина вложила всю любовь, заботу и отвагу. Знала, что её мальчик не сдастся. Не позволит сломить себя чем бы то не было. Дойдет до конца. Любым способом. Наруто поднял глаза к высеченной надписи и кивнул сам себе. Справились его родители, справится и он. Во чтобы то не стало. — Спасибо. Ветер прогудел в ответ мягко и ласково, опустившись на чужую ладонь легким прикосновением. Узумаки слабо усмехнулся. Не оставили без напутствия.***
По дороге домой начался дождь. Хокаге пришлось несколько раз останавливаться, чтобы смахнуть с мокрых волос влагу и с недовольством взглянуть на серое небо, затянутое тучами до самого горизонта. В последнее время осадки часто задерживались подле Конохи. И как ни странно, именно с ухода Саске. Передвигаться по крышам домов стало опасно. Получить травму — последнее, что желал сделать Узумаки перед возвращением супруги. Курама обязательно будет сетовать на беспечность носителя большую часть дня, а потом откажется поделиться чакрой, потому что «это бесполезная трата ресурса, а вообще ты сам неосторожный идиот». Поэтому спрятавшись под очередным козырьком, он тяжко вздохнул, разглядывая потрепанный временем рекламный баннер магазина и с сожалением вспоминая о закончившейся провизии дома. Менма активно потреблял предложенную еду, поэтому оставленные Цунаде баночки с питанием закончились быстро. Придётся что-то выдумывать самолично, полагаясь на фантазию или просить помощи. Улыбчивая пожилая женщина встретила Хокаге на пороге скромного старого ларька. Внутри горел мягкий свет, болтались под потолком фирменные фонарики, а в дальнем углу семейная пара выбирала что-то из корзины. Мимолетный укол зависти пронзил под ребра, но отвлекаться на тоску о Саске было некогда. Дома ждали замученные клоны и маленький сын. Выйдя к прохладе улицы, Наруто глянул на увесистый пакет. Продавщица предложила взять много чего за полцены, вдовесок ещё накинула фруктов и посоветовала зайти в детский магазин через две улицы. Сказала, что там Седьмому помогут с выбором питания для Менмы и посоветуют, что лучше сделать с купленными продуктами. Так растерянно и глупо он не ощущал себя давно.***
До сего момента Хокаге не задумывался, что для малышей существует столько товаров. Начиная от развивающих игрушек — прогресс на лицо — и заканчивая одеждой. Про питание так вовсе стоит умолчать. Разнообразие баночек, рецептур и вкусовых предпочтений поражали воображение. Как, блин, Учиха в этом разбиралась?.. Наличие в их магазине Седьмого поразило не на шутку продавцов. Они в ступоре смотрели, как он ходит между стеллажей, разглядывая товар и вертя его в руках, будто бывалый эксперт. Затем наблюдение казалось забавным. Наруто усердно пытался понять, что написано на многочисленных баночках, сравнивать их и даже принюхиваться. Эффекта, правда, судя по разочарованному лицу, не было. Позже учтивые женщины помогли с выбором, но поставили главу деревни в тупик. Оказывается, чтобы выбрать готовую еду, надо знать аллергические реакции ребенка, возможные предпочтения и какой прикорм уже введен. Ужасаясь с каждой произнесенной фразой от помощницы, Узумаки вдруг понял, что совершенно не знает, чем живет их младший сын, несмотря на сокращение занятости в Резиденции по возможности.***
Добравшись до порога дома наконец через ливень, мужчина встряхнул волосы и мельком проверил пакеты, не намокло ли что-то. На первый взгляд всё содержимое оказалось целым и угомонив легкое переживание, Наруто вошёл в дом. Первым, что бросилось в глаза — в прихожей горел свет. Обычно он загорался только когда кто-то приходил, потому что по дурацкой идее планировщиков, выключатель расположили под рукой прямо у входа. Второй был перед аркой в кухню, но зачем было включать клонам свет, когда никто из них не собирался покидать помещение и принимать гостей? Второй звонок — он услышал речь копии, которая активно рассказывала про недавнюю стычку с Арашики: -…Шикамару смог немного отвлечь на себя, а остальное сделал я, тебайо! Нанёс решающий удар так, что этот рогатый не скоро явится в деревню! Жаль, конечно, ресторанчик и невинных людей… Послышалось тихое хмыкание в ответ. Наруто в прихожей напрягся, затаив дыхание. Неужели?.. Пакеты рухнули глухо на пол, а босые ступни — наскоро скинутые ботинки оказались по разные стороны от хозяина — промчались в сторону гостиной. Узумаки схватился за косяк двери, сжимая едва не до треска древесины, пока смотрел на неё. Саске стояла возле дивана, держа на руках Менму. Перед ней, на полу, в импровизированном театре, двое клонов разыгрывали судя по всему героическую битву, показывая жене всю пафосность и крутость оригинала над врагом при стычке. — Теме… — прошептал Седьмой. Ему однако показалось, что голос разразился по комнате, подобно грому на улице. Все четверо уставились на внезапного гостя. Клоны напряглись, Учиха чуть нахмурилась, будто изучала мужа впервые, а Менма повторял за ней ровно пять секунд, пока не воскликнул громкое «па-а!». Обстановка немного сбавила обороты напряжения. Стало легче. Не совладав более с эмоциями, Узумаки в два шага преодолел расстояние между ними и схватил женщину вместе с сыном в крепкие объятия. Уткнулся носом в тёмные волосы, судорожно сглотнул и понял, что жутко соскучился по её присутствию в родном доме. — Па, — повторил звонко голос под ухом и Хокаге пришлось ослабить хватку, потому что мальчик, судя по всему, был недоволен тесным контактом, где его зажали, как плюшевую игрушку. — Теба! — Мне не послышалось? От звучания любимого голоса, сопровождавшего его многие годы бок о бок, Наруто готов был расплакаться. Они не виделись толком больше недели, а ощущение тоски гнобило, будто прошли года. Саске в его жизни всегда было мало. Он понял это, когда их вынуждено разлучили обстоятельства. В голове вдруг щелкнул механизм: не может ли это быть подставой? Супруга долгое время — по меркам Узумаки — не выходила на связь, а теперь внезапно явилась на порог их дома, как ни в чём не бывало и держит крепко младшего сына на руках, не собираясь отпускать. Перед глазами замелькали картинки из прошлого: Арашики, комната Боруто, плач Менмы и он, утопающий в ярости, готовый разнести половину мира за сохранность своего ребёнка. — Э-э-э, нет-нет! — вдруг вклинился один из клонов, поднимаясь на ноги и отряхиваясь от воображаемой пыли. Мысли разделились на троих, создавая коллективный разум. Оригинал перевёл взгляд на себя же, чувствуя прикосновение к плечу. — Это она, тебайо. — Понимая, что настоящий из них может слететь с катушек после недавно произошедшей трагичной истории, клон крепче перехватил за предплечье и кивнул. — Ну то есть не совсем она… — вклинилась вторая копия, почесав щеку и приметив на себе одновременно все взгляды, кроме Менмы: Саске смотрела вопросительно, настоящий Наруто с подозрением, а собрат по несчастью угрожающе, сопровождая мотанием головой. — Нет, это Саске! Типа… наша теме, но совсем она… — пытался сформулировать мысль клон, возвращаясь поведением в далекие мальчишеские годы. — Да что!.. — хотел было возмутиться Хокаге, однако близстоящая копия встала перед глазами, наспех оправдывая другого. — В том смысле, что это клон, даттебайо! — волнительно выдал он, замечая, как меняется выражение лица оригинала. — Она… прошла долгий путь, чтобы увидеться с нами. Менма подтвердил сказанное, громко агукнув. Учиха едва вздрогнула, кажется, возвращаясь из задумчивости. — И у неё, вроде как, есть новости для нас. — Кивнул вслед другой клон, наконец поднимаясь на ноги. Наруто не намеривался отпускать супругу несколько долгих минут, а если бы позволяло время — то часов. Не было ничего прекраснее за последние дни, чем снова ощутить её запах, тепло и дыхание. Учиха, судя по всему, не возражала, в отличии от младшего сына, который завозился и недовольно закряхтел между родителями вновь. — Па! — возмутился он, легонько ударив по плечу мужчину. — Теба! Нехотя отстранившись, Седьмой печально качнул головой в сторону маленького нарушителя, согласно приговаривая: — Ладно-ладно, как скажешь, Менма. Однако от близости с Саске это его не отвадило. Он коснулся осторожно щеки её под внимательный темный взгляд, прижался лбом к чужому и потёрся кончиком носа с чужим, чувствуя, как тело наполняется жизненной энергией. Становится легче дышать, свободнее думаться, а проблемы уходят на задний план после осознания, что она жива. Далеко, в недосягаемости, но частица её тут, рядом с ним. — Я так скучал по тебе, Саске-теме. Клон жены усмехнулся привычно — у Наруто на душе потеплело от знакомой ухмылки — и положил поверх чужой руки собственную. — Это взаимно, добе. Казалось, от голоса жены он мог растаять. Развалиться, как карточный домик. Никогда прежде Узумаки не ощущал дикой зависимости от супруги, как сейчас, спустя долгой разлуки. Кожу слегка покалывало от перчатки. Куноичи не изменяла себе в принципах одежды: любила практичное и удобное. Утверждала, что при работе с холодным оружием, атрибутика в виде защиты рук, необходима. — Как ты? — беспокойство вдруг взяло вверх над Хокаге, который немного отстранился, дабы наглядно осмотреть женщину на наличие повреждений или других дефектов. — Кто-то вступал с тобой в бой? Ты не ранена? Не голодна? Нашла ночлег? Я слышал, что в Стране Молний надвигается сезон дождей и… Пламенный допрос без пристрастий прервали, коснувшись губ пальцем. Сын решил помочь матери и тоже потянулся, дабы положить ладошку рядом с маминой. — Стоп. — Тихо сказала Саске, убедительно смотря своими тёмными глазами до мурашек по телу. Как бы Наруто не отрицал, но этот её взор пробирал до глубины души, выворачивая наизнанку. Курама даже любил шутить, что он «повернутый на любви идиот», поддающийся «женской особи». — Всё по порядку. Все трое мужчин одновременно кратко кивнули. Учиха медленно убрала палец, снимая обет молчания и слегка склонила голову в бок, будто впервые разглядывая мужа. Никогда не признается, что соскучилась по нему за короткое отсутствие. — Кстати, — невзначай опустив глаза на пол, где собралась приличная лужа, женщина наигранно нахмурилась, — ты наследил. Опомнившись, как после пощечины, Наруто отстранился, оглядывая себя промокшего до нитки и собранную под собой воду. Он и забыл, что попал в лапы непогоды, как только понял, кто находился дома. — Я… — Хокаге запнулся, даже не зная что первее сделать: убрать за собой или переодеться, дабы сын и жена ощущали себя комфортно в его руках. Замешкавшись также в желании никуда не отпускать Саске, которая могла раствориться подобно утреннему туману в лучах предрассветного солнца — всё ещё не отрицал, что сходил с ума от недостатка её внимания — он переглядывался украдкой с клонами. — Там дождь… сильный и… блин, теме, подожди секунду, тебайо! Я мигом, ладно? — отступая с каждым шагом к выходу из гостиной, Узумаки не спускал глаз с неё, думая, что попасть в некое гендзюцу сразу четверо не могли. Условно. — Не уходи только никуда! Я сейчас! Шлепание босых ног раздалось на весь дом. Седьмой слово держал. Старался делать всё моментально и в спешке. Неясно сколько времени в запасе у жены и сможет ли она поговорить с ним без делового контекста. Так что тратить драгоценные минуты на подбор одежды или выбор носков. К слову, лучше бы супруге не подыматься наверх, иначе их встреча закончиться на печальной ноте после обзора спальни, которая за время отсутствия Саске превратился в сборник хлама. Разбросанная одежда, игрушки, деловые свитки и бумаги — всё это ворохом валялось по всей комнате. Укол стыда тронул Наруто на самом выходе, но забылся тут же, стоило закрыть за собой дверь. Спустившись за короткое время на первый этаж — по крайне мере так отсчитал Хокаге — мужчина приметил своих клонов, орудующих с тряпкой и ведром. Короткий взгляд на Саске дал понять, что без дела она не оставит даже несчастных копий. — Должен будешь, даттебайо, — проворчал мимоходом один из клонов Седьмого, скрываясь в коридоре наперевес с ведром. Саске самодовольно усмехалась, а Менма, кажется, вторил ей. В который раз Хокаге убеждался в полнейшем сходстве младшего сына с женой. — Решила, что им не стоит оставаться без дела, — пояснила Учиха, когда супруг подошёл на минимальное расстояние к ней. С одной стороны, он был благодарен клонам, что они выполнили основную работу за него, но с другой, ожидал, что так просто не отделается. Сам себе сделает подставу, чтобы при рассеивании техники было побольнее. Откинув ненужные мысли, Наруто вздохнул. Разом всевозможные вопросы рассеялись и ничего конкретного не лезло в голову. Он не знал чего хотел больше: запомнить касания, которые оставались теплиться на кончиках пальцев или слышать голос любимой женщины, прошедшей многие километры ради них. — Теме, — вдруг хрипло позвал Узумаки, сам себя не узнавая. Подхватил осторожно лицо за подбородок, развернул к себе, эгоистично лишая сына внимания матери, и необычно серьёзно взглянул на неё, — расскажи мне всё. Слова звучали в приказном тоне. Так Хокаге разговаривал с подчиненными. Так Наруто отчаянно желал знать всё, чтобы спать спокойно. Так не принимались возражения. Легкое напряжение проскочило между ними, вызвая бывалую волну соперничества, когда любой приказ от мужа воспринимался в штыки. Как и сейчас. Замужество мало что поменяло в их взаимоотношениях. — Со мной всё в порядке, — начала негромко женщина, не прерывая между ними зрительный контакт. — Никаких ранений, стычек или других неприятностей. — Менма, как главный секретарь матери, несколько раз агукнул в перемешку с «теба», будто подтверждая чужие слова. — Я на месте. В храме Ооцуцуки. Молва о нём ходит в округе скверная. Ближайшие деревни живут в страхе. Страны ничего не предпринимают для… — Почему? — перебил жену Седьмой, нахмурившись, словно речь шла о государственной проблеме мирового масштаба, прошедшей мимо ушей её правителя. Пожав плечами, бывшая преступница выдохнула тихо, снимая какое-то подобие напряжения. Наруто подумал, что зря надавил на неё и чтобы загладить вину, аккуратно коснулся плеч, мягко поглаживая выступающие костяшки под одеждой большими пальцами. — Я не знаю, добе. — С толикой раздражения ответила Саске. Она не была ярым защитником мира и не несла крест миротворца, но история касалась её семьи. Их самих. Оставаться в стороне не получалось. — Местные не из болтливых. Вполне логично. Люди не хотят нарекать на себя беду и лишний раз слово на ветер не бросают. Кто такая для них чужестранка, интересующаяся местными невзгодами? Не больше, чем подозрительная личность, пытающаяся донести на верхушку власти. Может быть, кто-то из вышестоящих лиц даже заинтересован в сохранности храма или происходящих событиях с Ооцуцуки. Наруто не стал давить на жену. Покорно дожидался, когда она продолжит, невзирая на то, что времени оставалось всё меньше. Настоящая Саске не способна поддерживать долго технику клонирования из-за небольших объёмов чакры. Но быть напористым Узумаки хотелось ещё меньше. — Там много того, что мне пригодится при расследовании, — продолжила наконец Учиха, позволяя Менме вдоволь щупать свои волосы, — возможно, загадка кроется внутри. Постепенно Хокаге понимал к чему клонит куноичи и от осознания этого, сердце сжималось в тугие тиски. Он шумно выдохнул, крепче сжимая руками чужие худые плечи и прикрыл глаза. Всего лишь несколько секунд, чтобы придти в себя. Не поддаться отчаянию. Не перед ней. — Сколько, Саске? — Пару недель. Наруто поджал губы. Еще четырнадцать дней — как минимум — без сопровождения жены. Её присутствия, голоса, заботы и стратегических планов на крайний случай. Бесконечная череда тянущихся друг за другом часов, приносящих закаты и рассветы. Но он также прекрасно знал, что спорить с женщиной перед собой бесполезно. Учиха не вернётся, пока не найдет все интересующие её ответы. — Есть что-то новое? — решил перевести тему Седьмой, дабы не заострять внимание на ближайшее ожидающее его одиночество. Позади шуршали клоны, перемещаясь, кажется, на кухню. Небось не без решения жены. — Мне бы очень пригодилась какая-нибудь информация, способная стереть в порошок Ооцуцуки. Тебе же… всё рассказали, тебайо? — Почти. Мы не дошли до героического конца, где ты стал супергероем, — с усмешкой краткой ответила женщина, подсаживая получше вертлявого мальчика на руках. — О нападении я была уведомлена, но не думала, что у чокнутых идиотов хватит смелости вторгнуться на территорию Конохи. — Он был один, теме. — Подчеркнул Наруто, будто бы это имело огромное значение. Прокручивая в голове столкновение ещё миллионы раз за последние дни, он пришёл к выводу, что может Арашики пришёл не случайно. Отводил взгляд или искал катализатор для скорого восстановления своей госпожи, изрядно измотавшейся во время битвы с Боруто. Однако ни один из них не делился верной, на своё усмотрение, версией. Кагуя желала получить Боруто для возрождения себя. — Значит, она ещё не набрала сил. Факт, который мало облегчил родительскую ношу. Узумаки не хотел говорить, что чертов ублюдок добрался до Менмы, повредил комнату старшего сына и теперь под угрозой находились все члены семьи. Незачем усиливать беспокойство жены. С безопасностью он должен справиться и как глава семейства, и как Хокаге. — Кстати, — легкое напряжение вернулось к мужчине, когда Учиха коснулась в ответ ворота его рубашки свободной рукой. Вопрос, что вертелся на языке супруги был ожидаем и одновременно страшен для собеседника, — как дела у Боруто? Волнение ощущалось на кончиках пальцев. Саске не выражала его, держа в себе до последнего. Однако Узумаки прекрасно знал свою спутницу: сердце её дрожало при упоминании детей всякий раз, если что-то происходило с ними. Перехватив осторожно чужие пальцы, правитель Конохи поднёс их к губам, оставляя поцелуй и твёрдую уверенность. — Ему лучше, — с уверенностью сказал мужчина, подтверждая это краткой улыбкой. — Врачи сказали, что через неделю он может вернуться домой. Вынужденная ложь текла рекой и прекрасно усваивалась женой. Конечно, это было неправильным, скрывать ухудшение ментального состояния сына и говорить вопреки тому, что долго рассказывала Цунаде в кабинете, но Саске пока не готова к потрясениям. Не тогда, когда вокруг на цыпочках ходила опасность и ждала момента обезоружить её. Наруто не мог лишить Боруто и Менму более увидеть мать. Только потому что решил поступить по совести. Расслабленно выдохнув, Учиха подтянула к себе благоверного и аккуратно обняла, насколько позволяло наличие младшего ребёнка на руках. Облегчение обязательно передастся оригиналу и каждое слово дойдёт до неё, снимая груз тяжести из-за принятого решения. Оно было во благо. Однажды старший сын поймёт это. — Э-эй! А с нами ты так не сюсюкалась, Саске-теме! — воскликнул один из клонов, выйдя с кухни, дабы найти оставленную инструкцию по питанию малыша. — Мы же тоже он и хотели внимания, знаешь ли! Даже твоё дурацкое поручение выполнили, даттебайо! Отстранившись от супруга, куноичи повернулась к обиженному демонстративно клону и одарила того смиренным взглядом, не предвещавшего ничего хорошего. Наруто рядом с ней что-то показал второй копии на манер «заткнитесь и убирайтесь с глаз долой, пока хуже не стало», но строптивые клоны не собирались никуда деваться. Воздух возле жены накалился и вызывал опасений всё больше, по мере прошедших минут. Что-то назревало. — Чтобы ты не задумала, Саске, не надо… — Сынок, — обманчиво ласковый голос обратился к Менме, — посмотри на папу чуть-чуть, ладно? Клоны переглянулись между собой, но смысл дальнейшего развития событий до них дошёл слишком поздно. Пока мальчик переходил взглядом от мамы к отцу и наоборот, указывая наконец на последнего с радостным «теба!», Учиха успела сложить несколько печатей и с негромким «Чидори» вонзила длинное электрическое копьё одновременно в двух клонов мужа. Последовал первый, затем второй хлопок. Наруто согнулся пополам, закашлявшись. Радостный Менма с восхищением смотрел, какое самоуправство совершала мать и попытался даже потянуться к руке, где светилась странная штука. — Са-а-аске! — прохрипел он после недолгой паузы. Шумно вдохнув носом воздух и расслабленно выдохнув, Хокаге медленно выпрямился, пытаясь восстановить картину перед собой. — Ты, блин, какого фига творишь?! Больно же… Учиха пожала плечами так, словно ненароком помогла насекомое прибить на чужом теле. Техника мгновенно исчезла, оставляя за собой шлейф наэлектризованности. Ребёнок на руках женщины недовольно запыхтел и попытался у мамы выведать снова светящуюся штуковину, но она не поддавалась. Позвать странными звуками и капризами её тоже не удалось. — Раздражали, — как само собой разумеющееся ответила супруга, легонько шлепая по маленьким ручонкам. Менма решил, что если не вышло словами, выйдет «грубой» силой — захватом пальцев. — Тебе не впервой ощущать изыски моих техник, добе. — Так это другое, даттебайо! — возмущенно высказался глава деревни, насупившись, как старший сын, когда у него забирали игровую приставку в знак наказания. В районе груди продолжало немного жечь. Лезвие Чидори попало прямиком в область сердца. — Могла бы просто попросить их развеять и всё! На кой чёрт такие фокусы вытворяешь… — Радуйся, что не Аматерасу. — Теба! Бросив взгляд на сына, поддерживающего отца в его страданиях, Саске хмыкнула. — У меня к тебе, усуратонкачи, вообще-то ещё вопрос есть.***
Холодный ветер гулял между колон храма, оставляя за собой шлейф кровавого следа. Запах наполнял лёгкие приятным жгучим ароматом, будоража животные инстинкты. Ооцуцуки не были жалкой низшей расой. Арашики усвоил урок с младенчества. Их предназначение было гораздо праведнее и выше целей жалкого народа, населяющего очередной мир. Сколько предстояло провести ещё времени на черствых землях, он не знал. Процесс перерождения мог затянуться из-за неблаговерных людишек, что прятали за спинами истинное дитя мира. Подобраться к нему стоило огромных трудов, ровно как и подготовить место для обряда. Пока что местный культ безмозглых фанатиков приносил мало пользы — крови недостаточно для наполнения чаш. Спустившись к пологой части, Ооцуцуки оглянулся. Горели свечи у монумента Кагуи, разбрызгана кровь возле каменных ног, а по полу тянулся алый шлейф вглубь сооружения. Надо признать, люди свое дело знали и выполняли исправно. Это льстило. Что для них даже приспешник великой госпожи казался больше, чем обычным посланником её воли. — Осталось недолго, моя Богиня. — Остановившись подле каменного изваяния, которое отдаленно напоминало прародительницу, Арашики поклонился, а затем коснулся ступней, выражая благосклонность к великой женщине. — Мы всё ближе к цели… появление Ваше передо мной — всего лишь вопрос короткого промежутка времени. Будьте терпеливы и меня наградите им. Приоткрыв глаза, он приметил возле подножья поломанную свечу. Обычно его глупые последователи аккуратны и не допускают неряшества в стенах прекрасной обители Богини. Опустившись на корточки, он приподнял поломанную фигуру из воска и почувствовал запах иной чакры. Очень знакомой. Коснулся языком, распробовал на вкус и неожиданно растянул губы в хищной улыбке, припоминая сходство. Она была здесь. — Как странно, что мы не повстречались здесь, — сжимая между пальцев остаток несчастной свечи, подручный Кагуи ухмыльнулся пуще прежнего. — Думаю, надо устроить для гостьи радушный приём. - Он развернулся к статуе перед собой, медленно поклонился, прижав руку к груди. Не стоило тратить время попусту. - Извольте, госпожа, я понесу Вашу волю во благо. Брошенный предмет интерьера издал глухой звук, пропав мгновенно в многочисленных молитвах сектантов. Арашики неестественно размял шею, хрустнув суставами, и отправился на свет безликой Луны, освещавший ему путь подобно белой дорожке навстречу желанной гостье их пристанища.***
Глядя на клона жены в упор, Наруто вдруг ненароком подумал, что жизнь его приобретала различные краски благодаря ей. Ни разу за многие годы она не оставила в нём сомнения или тёмные полосы, постоянно приукрашивая своим нравом и характером. Будь, например, в его распоряжении влюблённая Хината, всё было бы по-другому. Более пресно, однообразно и скучно. Нет, наследница клана Хъюга была отличной образованной куноичи с огромными перспективами на будущее. Узумаки не мог о ней сказать чего-то плохого или оскорбительного. Но сравнивая порой две собственные жизни с различными спутницами, он приходил к выводу, что нет более достойной кандидатуры, чем холодная непреступная Учиха. Просто потому что они дополняли друг друга. Складывали единый пазл, образовывая целостную картину. Даже когда она протыкала в нём взглядом огромные дыры насквозь. Или разбирала варианты наказания по возвращению. Неважно. Главное — его. — Это ты научил нашего сына своему заразному слову? — скептически уточнила Саске, слегка прищуриваясь. — Чем вы тут занимаетесь, усуратонкачи? Несмотря на строгий тон и недовольство в голосе, Наруто был рад слышать супругу. Это позволяло ощущать себя по-настоящему дома. Наслаждаться привычным уютом. Понимать, насколько сильно недоставало потерянного элемента, без которого всё привычное становилось чуждым. Пожалуй, такого счастья он желал в далёком детстве, когда загадывал каждый год на свой праздник желание: разделить с кем-то важным холодное одиночество. — Ничего подобного, Саске-теме! Я-… — начал было оправдываться мужчина, встряхнувшись от мыслей, но его прервал младший сын, который прильнул ко рту мамы руками с громким «теба!». — Менма? Оба родителя уставились на малыша. Тот довольный привлечённым вниманием, легонько похлопал по губам мамы ладошкой, будто бы призывая к чему-то. Непонимающие родители хлопали глазами, пытаясь сообразить послание ребёнка. Если Саске ещё могла как-то расшифровать знаки сына, поскольку проводила с ним большую часть времени, то Наруто озадачен был полностью. Прошло мало времени с тех пор, как заботы о детях свалились на плечи отца, поэтому не все «фокусы» и приёмы ему были известны. К счастью, в омуте потерянности оказался не он один. Менма смотрел внимательно и пронзительно для полуторагодовалого ребёнка. Слишком по-взрослому. Будто пытался сказать напрямую, без слов. А когда понял, что это не работает, перешёл взглядом на мать, сопроводив действия отвратительным, на взгляд женщины, словом-паразитом. — Подожди… — кажется, до матери начало доходить, чего именно желал Менма последние пару минут. Наруто с интересом и предвкушением наблюдал за родными людьми, ожидая страшно неожиданной кульминации. — Ты хочешь… чтобы мама… — мальчик внимательно следил за сказанными словами, словно Учиха могла ошибиться в одном из них, — …повторила за тобой? — Теба! Гостиная разразилась смехом. Глава семейства не сдержал эмоций от выходки сына. Никто ещё не смел так нагло и открыто проводить именитую госпожу Учиха вокруг пальца! Как же так… Гены Узумаки успевали доминировать над ней в любом проявлении. И ещё как! — Сынок… ох, чёрт... — потерянно ответила куноичи, думая, что мальчик быстро отвлечется на что-то иное и забудет про просьбу. Однако Менма был настойчив, как его отец. Упрямо смотрел, не понимая, почему мама не повторяет. Это же легко! Для наглядности, малыш снова повторил, растягивая гласные «те-е-еба-а». Саске вздохнула, принимая поражение (!) от собственного ребёнка, и сделав глубокий вдох, повторила сквозь зубы, негромко: — Те… ба… Улыбка Наруто была настолько злорадной и довольной, что не будь Менмы на руках Саске, та бы уничтожила его на месте, не оставив следов прежнего существования. Ему, как никому другому, была известна внутренняя борьба супруги между желаниями детей и собственными принципами. Переступать их во благо мальчиков — всё равно что пропустить пустяковый обидный удар в сражении. — Над произношением стоит поработать, конечно, тебайо, — лукаво подметил Узумаки-старший, опасаясь пока что касаться женщины. Она искрила недовольством и прожигала вместе с тем дыру в муже, желая стереть наглость с его лица ежесекундно. — Но ты справилась, Саске! Я горжусь тобой! Добро пожаловать в семью, теме! Самообладание падало со стремительной скоростью. Шумно втянув воздухом носом, Учиха готовилась если не придушить Хокаге, то хотя бы извернуться удачно, чтобы нанести крепкий удар. Благо спасательным препятствием служил сын и мужу не грозило серьезных увечий на сегодняшний вечер. — На самом деле, я думал, ты привыкла к различным его вариациям за столько лет, живя с нами под одной крышей, — решая сгладить обстановку, Седьмой ступил снова ближе к бывшей преступнице, мягко укладывая на напряженные плечи руку. Помогла мало, но облегчение почувствовалось почти сразу же: Наруто чувствовал, как оковы её распутываются. — Сначала я, потом Боруто, теперь Менма… Думаю, от этого наследия Узумаки не уйти, даттебайо. Уверен, что когда он вырастет, то-… Саске? Почувствовав изменения в теле любимой женщины, Узумаки невольно насторожился. Она будто бы окаменела, боясь лишний раз шевельнуться или вдохнуть. Прежде весёлый и довольный сын тоже взглянул на маму с интересом. Что-то не так. — Теме? — позвал вновь мужчина, вставая перед женой, сильнее схватив обеими руками её за плечи. Беспокойство начало возрастать в геометрической прогрессии с каждой минутой, наполненной тишиной. — …Родная? Саске его не слышала. Смотрела в одну точку, прислушиваясь будто к ощущениям, и утопала в безмолвии. Гнетущая атмосфера накалялась, становясь осязаемой. Глава деревни готов был поддаться панике, пока Учиха неожиданно крепко не схватила его за запястье и не посмотрела полными тревоги глазами. Стало жутко не по себе. — Он здесь. Мгновение понадобилось для того, чтобы понять о ком речь. От ужаса перехватило дыхание. Наруто сжал до боли в костяшках любимую женщину, словно это бы помогло удержать её на месте. Ему мало... очень мало её присутствия. Столько ещё предстояло рассказать, поделиться новостями и получить гневных комментариев в ответ. — Нет… пожалуйста, Саске! Останься ещё... - одними губами умолял Седьмой, пытаясь отсрочить исчезновение жены. - Не исчезай, даттебайо! Сказать больше она ничего не успела. Схватилась за горло, зажмурилась и прохрипела от боли. Клон мгновенно развеялся с характерным хлопком, оставляя легкую дымку. Потерявший опору Менма был молниеносно схвачен Наруто. Реакция не подвела. Перепуганные Узумаки первые секунды поддавались шоку, не понимая, что произошло. Следом дом наполнился громким плачем и панической отдышкой. Арашики нашёл её.