13 сентября.
В Хогвартс Гермиона вернулась к ужину. Доносящийся из Большого зала галдеж юных волшебников и волшебниц был слышен с самого входа в замок. Девушка неспешно проследовала в сторону помещения, однако, по пути была чуть ли не сбита с ног несущейся в одному только Мерлину известном направлении Браун.
Нет, ну твою мать!
— Гермиона! — пискляво крикнула Лаванда разозленной однокурснице, — Как раз ты мне и нужна!
— Чем могу, Браун? — всеми силами сдерживая рвущиеся наружу проклятия, процедила Грейнджер, презрительно сузив глаза.
— Срочно расскажи мне все про волшебную кровь!
— Стеллажи с третьего по пятый, полки два и четыре. — безучастно продекламировала брюнетка.
— И что это, по-твоему, значит?
— Это значит: иди в библиотеку и читай, если что-то нужно, Браун. — сказала и, развернувшись на каблуках, зашагала прочь от недалекой гриффиндорки.
— Ты! Что значит «иди — читай»? — истерично вопила Лаванда вслед удаляющейся Гермионе.
Как она вообще живет с отсутствием мозгов?
Аппетит девушки был испорчен вопиющей тупостью и невежественностью её недавней «собеседницы», однако Грейнджер было важно понять, как справился с задачей Драко, так что она продолжила свой путь в Большой зал. За огромными дубовыми дверьми брюнетку ожидала поистине невероятная картина. Оказалось, её волнение по поводу успеха «операции» было абсолютно беспочвенным: новость о том, что Драко Малфой — Слизеринский принц — ищет себе девушку с каким-то определённым цветом крови, кажется, знала каждая девушка школы. Гермиона удивленно вскинула брови и усмехнулась. Её взгляд невольно стал бегать по залу в поисках макушки с неповторимым платиновым отливом, однако, среди присутствующих таковой не оказалось.
— Кого ищешь, amore? — приятный баритон с едва различимым итальянским акцентом щекотнул слух гриффиндорки где-то совсем рядом.
— Куда запропастился наш блондинистый подельник? — осведомилась она, не оборачиваясь к Блейзу.
— Прячется от толп «знающих» девиц в запретной секции.
Брюнетка довольно рассмеялась, на что Забини лишь изумленно изогнул густую бровь.
— Ты ведьма, Гермиона! — воскликнул юноша, сопоставив произошедшие события с реакцией девушки, — Ты прекрасно знала, что ему прохода не дадут толпы невоспитанных воздыхательниц!
— Ну.. Да, каюсь, предполагала! — посчитав, что отнекиваться бесполезно, призналась девушка, — Это ему за Мистера Малфоя.
— Он тебя придушит, amore.
— Вероятно. — обреченно протянула Грейнджер, — Задобрить его, что ли, парой яблок? — она обернулась к слизеринцу, ища одобрения, — Не смотри на меня так шокировано, Блейз. Весь менор усыпан сплошными зелеными яблоками да виски, я не слепая.
— Что ты сказала? Менор? — злой тон уже успевшего покраснеть от злости Рональда раздался откуда-то справа.
— Подслушивать невежливо, Уизли. — закатил глаза Забини.
— Помолчи, змей, я не с тобой говорю! Что тебя связывает с этим скользким уродом, Гермиона?! И про какой менор речь?
— Личные дела, которые не касаются тебя, Уизли. — почти по-слизерински процедила Гермиона, не удостаивая рыжего даже взглядом, — Пойду поищу виновника торжества. — обращаясь к наслаждающемуся видом закипающего гриффиндорца Блейзу, уведомила брюнетка и, призвав со стола пару фруктов, вышла из зала, направляясь в библиотеку.
— Малфой менор, Уизли. — шепнул на ухо и без того закипавшему Рональду Блейз.
Глаза рыжего расширились до невозможных размеров и, казалось, готовы были вывалиться наружу. Он, что-то неразборчиво прорычав, схватил сокурсника за воротник молочной рубашки, что так приятно контрастировала со смуглой кожей слизеринца, и тряхнул что было силы.
— Что ты несешь, поганый выродок?
— Как грубо. — с притворной обидой в голосе отозвался Забини, — Я всего лишь ответил на твой вопрос о том, внутреннее убранство чьего менора мы обсуждали с твоей горячо-любимой подругой! Вот, оказывается, как на Гриффиндоре ценят бескорыстную помощь.
Выражение «святая простота» на лице Блейза только сильнее выводило рыжеволосого из себя. В его голове отчаянно крутились шестеренки, пытающиеся обработать полученную информацию.
— Что ты сказал?! — он отпрянул от итальянца, а раскрасневшееся лицо приобрело более темные оттенки.
— Дошло наконец. — насмешливо протянул слизеринец и, издевательски ухмыльнувшись, удалился вглубь зала, по направлению к столу своего факультета.
Рональд, не долго думая, вынесся из зала вслед за сокурсницей, вознамерившись получить ответы на все интересующие его вопросы.
Нагнать девушку ему удалось уже в библиотеке. Юноша бесцеремонно схватил её за локоть и, толкнув, прижал к одному из стеллажей.
— Ты.. — презрительно процедил он, — Вот почему ты защищала это слизеринское убожество!
— Что ты несешь, Рональд? — изо всех сил стараясь не потерять самообладание, поинтересовалась Гермиона.
— Ты гребанная Малфоевская шлюха, Гермиона! — взревел рыжий. Массивный кулак ударился о древесину в паре сантиметров от лица гриффиндорки.
Грейнджер подняла угрожающий взгляд на однокурсника и, к своему превеликому удивлению, нашла глазами беловолосого юношу, наблюдающего за происходящим из соседней секции. В её голове промелькнула забавная идея, заставив озорную усмешку отразиться на веснушчатом лице. Гермиона слегка оттолкнулась от стеллажа и приблизилась к уху Уизли, нарочно говоря громко настолько, чтобы злой Драко, прожигающий спину гриффиндорца яростным взглядом, это услышал.
— И что с того? — она довольно улыбнулась мгновенно сменившимся эмоциям Малфоя, — Кто-то запрещал мне спать с ним?
Блять, Гермиона, что ты несешь?! Тебя убьют.. Не один, так другой.
Глаза обоих представителей мужского пола расширились до неузнаваемости. Однако, стоит отдать должное слизеринцу, он раньше сообразил, какая роль отведена ему в данном спектакле.
Неплохо, Грейнджер..
— Убери свои мерзкие руки. — злостно приказал блондин, медленно продвигаясь в сторону парочки представителей львиного факультета.
— Ух ты, а вот и змеиный ублюдок, собственной персоной! — готовый, кажется, плеваться желчью, метнул взгляд рыжий.
— Следи за языком. — неожиданно для всех пригрозила Грейнджер.
Так, а чего это ты так злишься, Золотая девочка? Неужто вжилась в роль?
Старательно сохраняющий на лице маску равнодушия Драко уверенно взялся за запястье Рональда и сжав его до такой степени, что на руке гриффиндорца проступили чернеющие следы, отбросил его от девушки. Разумеется, блондин мог без труда откинуть юношу и с помощью магии, ведь его потенциал на данный момент изрядно превышал потенциал оппонента, но физическая демонстрация силы, как показывает практика, обычно дает больше результатов. По-хозяйски разместив ладонь на талии сокурсницы, Малфой придвинул рвано вдыхающую Гермиону к себе и, дежурно оглядев её с ног до головы, в поисках каких-либо повреждений, воззрился на подобного рыбке, немо глотающей воздух, Уизли.
Класс, снова прижимаешься ко мне, Грейнджер.. 10 баллов ебучему Гриффиндору!
— Что ты делаешь, дура? — воскликнул, наконец собравшись с силами, гриффиндорец.
— Это не твое дело, Уизли. — холодно отрезала брюнетка, — Главное, что я не забираю себе славу Гарри, не так ли? Право решать, кто будет трахать бесполезную меня я оставлю за собой. — Малфой с трудом удержал свою челюсть от падения на пол.
Пиздец, Грейнджер.. От такого уже не отмоешься.
— Глаза б мои тебя не видели, жалкая предательница! — выплюнул рыжий и ретировался.
Грейнджер возвела очи горе и, затем опустив тяжелые веки, принялась массажировать виски. Ей всё это смерть, как надоело: ревнивые сцены, беспочвенные оскорбления, наплевательское отношение к оказанной ею помощи, что уж там до обычного уважения к другому человеку и заботе о его чувствах. Устало выдохнув, она хотела было развернуться и опереться на стеллаж, но ей помешала стальная хватка с интересом наблюдающего за ней Драко.
— Ты меня в любовники записала, милая? — по мере того, как на лице юноши вырисовывалась насмешливая ухмылка, девушка все больше сомневалась в том, что сделанное ею было хорошей идеей.
— Спасибо за помощь, Малфой. — вежливо отозвалась Гермиона, — Отпустишь меня?
— Нет. — довольная усмешка слизеринца с каждой следующей секундой все сильнее начинала походить на оскал зверя, добыча которого добровольно пришла в его лапы, — Ты, кажется, сама решила, кто будет тебя.. — казалось приблизиться сильнее было уже нереально, но Малфой не был бы собой, если бы не смог, — трахать. — выдохнул он прямо в приоткрытые губы ведьмы.
Двери библиотеки с грохотом отворились и в них прошла добрая половина 8 курса. Гриффиндорка, мгновенно среагировав, только и успела, что схватить белокурого сокурсника за шиворот и утащить в ближайший проход меж книжными полками.
— Если ты не будешь тихим, я запихну твой похотливый язычок тебе по самые не балуй, — гневным тоном прошептала угрозу брюнетка.
Драко, немного отойдя от действий девушки, переместил одну из рук с её талии на шею и развернул Грейнджер, закрывая собой от возможной угрозы обнаружения.
— Боже, Малфой опять зажимается с какими-то девицами по углам? — заинтересованный шепот коснулся слуха Гермионы, она прыснула и подняла обольстительный взгляд на старательно прячущего её юношу.
— Не стыдно, Ваше Высочество?
— А Вам, дражайшая возлюбленная? — он склонил голову, приближаясь к веснушчатому личику.
Гермиона вздрогнула и вгляделась в темнеющую глубину серых глаз слизеринца. Где-то на задворках сознания барахтался здравый смысл, кричащий, что она сейчас катастрофически близко к своему школьному врагу, но девушке было как-то не до этого.
— Я не вовремя? — с веселой предосторожностью осведомился мулат, выглядывая из-за плеча возвышавшегося над Грейнджер блондина.
Драко, как показалось, с некоторым нежеланием оторвался от своего занятия, выпустив из рук гриффиндорку, и обернулся к Блейзу.
Да!
— Нет, ты не помешал. Грейнджер всего то лишь использовала меня сначала как парня, а потом как щит. — скучающим тоном произнес Малфой, будто бы это не он был тем, кто только что столь трепетно держал её в объятьях.
— О, так ты простил её за намеренное натравливание на тебя всей школы?
Осознание на лице блондина отражалось также быстро, как обреченность во взгляде гриффиндорки. Она явно не планировала разбираться со злым сокурсником, но, благодаря стараниям Блейза, это теперь было для неё неизбежной участью.
— Ты.. — прошипел выбравшийся из раздумий слизеринец.
— Постойте разводить скандал! Я бы хотел узнать дальнейший план и.. как с Ноттом, если это не слишком личное?
Да, кстати, как с Ноттом?
— Пригласите всех заинтересовавшихся девушек куда-нибудь для сдачи крови. — словно это было чем-то очевидным, пожала плечами девушка, — Пусть оставят образцы на кусочках пергамента и запишут имена рядом. Потом сможем просмотреть составленный архив и, если удача будет нам благоволить, найти желаемое. — юноши активно закивали, — Что касательно Тео, узнайте у него сами, я не возражаю, если он поделится.
Ну какого драккла она всегда говорит загадками?!
— Какая же ты гениальная, amore.. — усмехнулся Забини, — Пойду все подготовлю!
Стоило только Блейзу покинуть секцию, как блондин, вновь схватив сокурсницу за талию, трансгрессировал прямиком в башню старост. Материализовавшись в помещении, он прижал Грейнджер к стене и безумным взглядом всмотрелся в её нахальные карие глаза.
— Ты воевать со мной удумала, хитрая сука?
— Просто мне нравится подкидывать тебе трудностей, Драко.. - прошептала гриффиндорка, — Главное в обморок не падай.
— Ладно.. — процедил он, — Один-один, стерва.
— Так то лучше, и будь добр, отпусти меня, Малфой.
— Я не хочу видеть в нашей гостиной ваши обжимания с Ноттом. - предупредил юноша, отодвигаясь от соседки.
— Хорошо, ты не будешь их видеть. — с этими словами она удалилась к себе.
Так тебе не все равно..
Оставшись одна, только-только почувствовав дикую усталость Грейнджер добрела до кровати и бессильно упала на неё, прикрыв глаза.
Почему именно этот чертов хорек?! Почему его вечная соблазнительная неопределенность - единственное, что меня волнует, с тех самых пор, как я видела этого блядского слизеринца смотрящим на меня столь возбужденным и жадным взглядом?
Четвертый курс стал для Гермионы поистине открытием. Отношения с парнем, взрослее неё самой, были чем-то весьма экзотичным для привычной девушке рутины. Их первая ночь после святочного бала и дальнейшие сексуальные приключения в стенах замка и за его пределами сделали гриффиндорку весьма искушенной в любовных делах.
В тот январский день Крам проторчал на тренировках почти сутки и под вечер захотел доставить своей любимой Мио удовольствие. Он привел её в один из школьных кабинетов, раздел, усадил на стол, возбудил и доставил бесконечное удовольствие. В том, что Виктор был чудесным любовником, сомнений никах и быть не могло, однако, после того, как в тот раз Грейнджер кончила, смотря прямо в глаза чертовому Малфою, каждая клеточка её тела, каждое мгновение её снов - всё её естество жаждало Драко. Это было сродни извращенной пытке: видеть безумно-детализированный развратный образ по ночам, просыпаться от головокружительных оргазмов, идти в большой зал и видеть там
его.
Его, просто сидящего за слизеринским столом и крутящего палочку теми же пальцами, которыми он трахал её во снах. Пытка, говорю же.. И вот сейчас, когда она уже два года, как не чувствовала ничего и ни к кому, он обрушивается, словно снег на голову, со своим адекватным взрослым поведением, извинениями за темное прошлое, крышесносным телом и до чертиков возбуждающим поведением!
Несправедливо.
Пожаловавшись на жизнь самой себе, Гермиона строго настрого пресекла любые мысли о слизеринце и села за сегодняшние наработки. В книге, которую ей посоветовал Малфой, брюнетка вычитала, что для определения точного числа жертв нужно приготовить зелье крови, в списке ингредиентов для которого не было ничего сложного, кроме, пожалуй, волос Мантикоры. Так что, убедившись что после сбора всех остальных составляющих у неё еще остается время до отбоя, Грейнджер отправилась в заповедник имени Ньюта Саламандра. Предварительно усыпив зверя заклятием, девушка срезала прядь волос с гривы животного и собралась уже было уходить, однако, расчеты чуть ли не впервые подвели Гермиону: Мантикора пришла в себя раньше, чем гриффиндорка успела покинуть вольер. За свою халатность девушка поплатилась глубоким порезом на руке. Кровь хлестала из раны, пачкая одежду брюнетки, проливаясь на пол замка, в который девушка спешно трансгрессировала, спасаясь от зверя. Вторым межпространственным прыжком добравшись до ванной старост, Грейнджер принялась за заживление ранения, которое уже через несколько мгновений пополнило внушительную коллекцию шрамов на теле гриффиндорки. Выругавшись, Гермиона вошла в свою комнату и, оставив зелье под дезиллюминационными чарами на столе, отправилась спать.
...
Тем временем её сосед находился за выполнением своих обязанностей старосты, а именно — патрулировал коридоры Хогвартс после отбоя. Разогнав какую-то сходку оккультистов с пятого курса Пуффендуя (кто из разберет, этих Пуффендуйцев), он, старательно выбирая безлюдные коридоры, пробирался в сторону их с Грейнджер башни.
— Мерлиновы подштанники! — воскликнул юноша, поскользнувшись на чём-то разлитом на полу и чуть было не навернувшись, — Какой умник тут насвинячил и даже не удосужился убрать?! — он присел на корточки и, не без доли отвращения, обмакнул два пальца в жидкость, — Это что?.. Кровь? — счастье, страх, недоумение, интерес - в то мгновенье в слизеринце смешался целый спектр противоречащих друг другу эмоций.
Сунув руку в карман и поблагодарив всех великих волшебников за то, что там оказался клочок пергамента, он трепетно обмакнул его в кровь, глядя на несчастную бумажку, как на спасательную соломинку. Теперь у блондина было доказательство того, что его длительные усилия были не напрасны - найденная кровь была смоляной, густой и чёрной, как дёготь. Словно чёрная дыра, она поглощала свет, была темнее самого тёмного чёрного. Драко был поражён. С ним в одном замке находится человек, чья кровь была цвета крови Волдеморта, на руках которого были сотни тысяч смертей.
Юноша незамедлительно послал патронуса друзьям, назначая им встречу в астрономической башне через 5 минут, затем, обесцветив и испарив кровь, чтобы не дай Мерлин, кто-нибудь прознал про его находку, сломя голову, что, стоит заметить, было отнюдь не свойственно его аристократической натуре, понесся на встречу с сокурсниками.
14 сентября.
— Моргановы дети, Драко! — воскликнул Забини, показавшись на лестнице в башню, — Ты время видел? Что за срочность, мандрагора тебя раздери?!
— Это по поводу крови. — старательно подавляя радость, пояснил блондин.
— О, Мерлин, ну кто бы сомневался!
— Дослушай, Тео!
— Нашёл кого-нибудь с кровью темнее молока? — усмехнулся Блейз, на что Драко лишь повертел у него перед носом черной бумажкой. — Мантикора меня дери, Драко! — воскликнул мулат, выхватив клочок пергамента из рук сокурсника, повертел его перед собой и его глаза расширились до неузнаваемости, — Такое вообще бывает?!
— Как видишь.. — протянул блондин, — Я сам до сих пор в шоке!
— Это значит, что с нами в школе учится настоящий убийца. — констатировал Нотт, — Ты узнал пол владельца?
— Нет, совсем из головы вылетело. — хмыкнул Малфой, в ту же секунду направляя на пергамент палочку и мысленно произнося заклятие.
— О, святые мандрагоры, Драко! — снова заорал Забини, — Это кровь девушки!
— Это кровь моей будущей жены, Блейз. — спокойно заключил блондин и все еще пребывая в неком неверии уселся на край башни, мечтательно прикрыв глаза.
— Знаешь кто это?
— Нет, я нашёл огромную лужу этой крови в коридоре, когда шёл с дежурства.
— Тогда нет ничего проще! — воскликнул Нотт, тут же встретив два недоуменных взгляда, — Ну, эта юная убийца явно потеряла много крови, следовательно, она серьезно поранилась, а это значит.. — затянул он, ожидая понимания хоть одного из друзей, но недоуменное выражение на их лицах было неизменным, — Это значит, что эта рана будет забинтована, идиоты!
— Недурно, Тео! Не думаю, что много девушек ходят с бинтами. — Драко коварно улыбнулся.
— Итак, ты узнаешь имя своей фаворитки уже завтра за завтраком.
— А как же Гермиона? — с несвойственной ему обеспокоенностью спросил Забини.
Блять..
— При чём тут Грейнджер? — недоуменно уточнил блондин, — Я ей помог, она помогла, да и к тому же, у Тео с ней разве не.. — он запнулся, подбирая правильное слово для описания взаимоотношений этих двоих.
— Я? Она тебе не рассказала? - улучив паузу, вмешался слизеринец, — Блейз был уверен, что ты выпытаешь у неё результаты нашего разговора.. — Малфой кинул укоризненный взгляд на мулата, — Миона мне отказала.
Драко почти что подпрыгнул от радости, но вовремя остановил себя и вернулся к привычному расчетливому состоянию.
— Еще она рассказала мне кое-что про Персефону.. — печально добавил юноша, - Помните девушку, про которую Пенс рассказывала?
— Та самая подруга, с которой они обменивались письмами?
— Да.. — подтвердил Тео, — Это была Миона..
Глаза двоих юношей расширились от осознания ситуации. Гермиона Грейнджер была человеком, который помогал их лучшей подруге в тяжелые моменты и был рядом, когда никого другого не было.
— Она удивительная.. Поистине удивительная! — воскликнул Забини, — Она спасла Драко и всю его семью от Азкабана, она приходила на помощь Пенс, она рассказала об этом Тео, тем самым успокоив его насчет того, что в трудные времена с его любимой кто-то был. — перечислял он, — Мир чертовски несправедлив к Гермионе Грейнджер!
— Ты знаешь, что она потеряла родителей? — на Драко обратилось две пары глаз, — Грейнджер подвергла их обливиэйту, тем самым обезопасив, а после войны не смогла вернуть воспоминания..
Трое слизеринцев в ту ночь на астрономической башне твердо уверились в своём желании приложить все усилия к тому, чтобы стать для юной гриффиндорки достойной опорой в случае необходимости, и отплатить ей за доброту, проявленную к ним и их близким. Малфой же в очередной раз отправился спать, раздираемый тысячами догадок и сомнений. Кровь, которую он нашел в коридоре, девушка, которая живет с ним под одной крышей и привлекает его также сильно, как когда-то на четвертом курсе - все это, в его понимании, было слишком сложно и несовместимо. Юноша с трудом, но отдавал себе отчет в том, что хотел бы быть рядом с Гермионой каждый миг своей жизни. Так для него всё бы обрело смысл: он бы подарил ей свой мир, доверил на растерзание. В сознании слизеринца рутина с Грейнджер была сродни несбыточной мечте: уютные прогулки по осеннему Лондону, теплые вечера, проведенные около камина в библиотеке менора, который наверняка бы оживился с появлением в нем веснушчатой брюнетки, полночные кулинарные эксперименты от нечего делать, ссоры по пустякам и страстные примирения, поздние утра вдвоем и являющиеся их причиной бессонные ночи. Однако, в первую очередь, Драко не хотел ранить гриффиндорку: она, по его мнению, пережила достаточно невзгод и лишений, и ему никак не хотелось обрекать её на принятие бремени его чувств и желаний. Гермиона достойна лучшего - это было Малфоевской аксиомой, а потому он сделает все, чтобы отдалиться от девушки и не привнести в её жизнь еще больше печали. Слизеринец дежурно уснул под утро, когда слабо-греющие лучи осеннего солнца уже вовсю проделывали себе путь в комнату старосты.
...
Утро магглорожденной героини войны, вопреки тому, что сон её был беспокойным, выдалось весьма приятным. В вечно дождливом и туманном округе школы неожиданно было солнечно. Потому, проведя чудесную тренировку неподалеку от Черного озера, гриффиндорка порадовала себя неспешной прогулкой до замка и фантазиями о потенциальной красочности своего будущего.
Получение Ордена Мерлина за заслуги перед магическим сообществом обеспечивало волшебнице безбедное существование, на, по меньше мере, ближайшие двадцать лет, поэтому основным эгоистичным желанием брюнетки и в то же время её планом на ближайшие годы было путешествовать. Путешествия занимали столь же важную нишу в формировании личности Гермионы, сколь чтение разного плана литературы, получение образования в совершенно разных сферах и любовь к одиночеству. С данным видом времяпрепровождения еще совсем юную девушку познакомили Мистер и Миссис Грейнджер, всем сердцем любившие активный отдых и испытывавшие страсть к открытиям. Гриффиндорка мечтала встречать рассветы в Провансе, завести безбашенных друзей и отрываться на пляжах Сицилии, пожить в одиночестве в домике в Альпах и полетать над Гранд Каньоном.
Ей было все равно на прочащего ей блестящую карьеру Кингсли и не желавшими отпускать её из Англии Уизли. Бруствера брюнетка лишь по-дружески уверила в том, что всегда будет рада поработать после того, как немного отдохнет, а Министр, в свою очередь, чуть ли не плача, взял с неё обещание всегда оставаться добрыми друзьями и помогать в случае чего. Проблему рыжеволосой семейки Гермиона решила, просто перестав отвечать на их письма, лишь изредка в тайне связываясь с Фредом и Джорджем, чьей дружбой искренне дорожила. Что до заново проснувшихся чувств к одному беловолосому сокурснику, Грейнджер, вопреки обыкновению, решила пустить все на самотек: работа над отношениями с другими ей порядком опостылела. Гриффиндорка понимала, что происходящем есть ряд плюсов и минусов, ряд «за» и «против». В списке «за» однозначно были её дикое, буквально необузданное физическое влечение к этому чертову возмужавшему слизеринцу, их вполне сносные взаимоотношения, безумный интерес к чужому интеллекту, который брюнетка нечасто испытывала, так как редко встречала сложности на пути к тому, чтобы разгадать кого-то и, пожалуй, то, как поразительно его образ вписывался в каждую Грейнджеровскую мечту. К перечню «против» девушка относила сложность характеров, темное прошлое и нестабильность взаимоотношений и нежелание усложнять и без того замученному общественным осуждением юноше жизнь наличием девушки, ака героини войны, ака владелицей черной крови, ака обладательницей из ряда вон выходящих магических способностей и психологических травм. Гермиона намеренно не говорила слизеринцу о своих чувствах, ровно как и о цвете своей крови. Она бы посвятила его, будь интерес Драко к «убийцам» чисто научным, однако, вовремя узнав, какие чувства он заведомо питает к подобным личностям, приняла решение оставить свой секрет при себе дабы не взрастить в парне симпатию к себе исключительно за счет собственной крови. Её можно было понять, потому как меньше двух недели назад Грейнджер попросту не желала иметь никого рядом с собой, тогда как сейчас элементарно не хотела, чтобы человек, к которому она сама питала чувства, проявлял к ней что-то, основанное на банальном предубеждении. И, придя в тот солнечный, не предвещающий никакой беды сентябрьский понедельник на завтрак, гриффиндорка получила подтверждение правильности своих рассуждений. Перед глазами предстала картина дико вопящей Астории Гринграсс, вешающейся на её соседа по башне, на лице которого застыло выражение вселенской обреченности. В паре метров от входа в зал стояли такие же разочарованные Тео с Блейзом.
Я что, все еще сплю?
— Настал конец света? — недоуменно изогнув бровь поинтересовалась брюнетка, кивнув в сторону создающей шум пары.
— Драко вчера нашел кровь в коридоре.. — отозвался мулат. Гермиона испуганно вздрогнула, рассудив, что вряд ли потеря крови в коридорах Хогвартс было настолько частой метаморфозой, чтобы несколько волшебников так облажались за один вечер, однако, в ту же секунду вновь натянула изумленное выражение, так как в происходящим сейчас это было ну вот вообще не связано, — С помощью заклятия мы узнали, что кровь женская и Тео предположил, что у этой юной особы будет какая-то травма.
— А Астория, как оказалось, вчера порезалась, безуспешно пытаясь приготовить Феликс Фелицис.. — закончил за друга Теодор.
Гермиону будто ледяной водой окатили.
Ему было настолько все равно, кем окажется обладатель черной крови, что он поверил в «это»?
— Рада за него. — равнодушно прокомментировала брюнетка, — Увидимся на Зельях! — она легко улыбнулась сокурсникам и, призвав стакан тыквенного сока с гриффиндорского стола, неспешно покинула помещение.
Слизеринцы же, не промолвив больше не слова, вернулись к бросанию сочувствующих взглядов в сторону своего беловолосого приятеля.
