***
— Как это, нигде нет? — сидя за столом, спрашивает с непониманием Арсений. Дворецкий, что уходил на поиски Антона, вернулся не так скоро как ожидалось и его господину пришлось его ожидать около пятнадцати минут. Когда Александр вернулся, то он был весь красный и запыхавшийся, видимо он старался как можно скорее найти мальчишку, чтобы не заставлять еще дольше своего господина, сидеть в ожидании. — С утра его никто не видел. А! И еще, один из наших садовников нашел скейт на задней стороне двора. — с неровным дыханием и уже не таким спокойным голосом говорит Александр, показывая деревянную доску, плавно вытащенную из-за спины. Мужчина аккуратно поднимается со стола и направляется к стоявшему сбоку от него дворецкому, после чего забирает в свои ладони протянутый скейт и рассматривая его, тихо произносит: — Ничего не понимаю… — на мгновение в обеденном зале наступает тишина и так же резко она прекращается, стоит только Арсению поднять свое лицо на Александра и более громче спросить — В комнате его смотрели? — Да. Его там не было, но вещи остались на месте. — Может…гулять пошел? — приложив сложенные пальцы на подбородок, снова тихо будто бы говоря с самим собой, спрашивает мужчина держа одной рукой скейт и рассматривая его. Арсений медленно ступает вновь к столу и уже усевшись за него, окидывает свой небесный нахмуренный взгляд на дворецкого, после чего с холодным спокойствием произносит: — Поищите его еще раз. — на что дворецкий только безмолвно кивает и шустро скрывается из виду задумчивого Арсения. «Как он так ловко убежал? И куда…а ведь даже и не позвонишь ему» — думает Арсений и вспоминает недавний диалог с Антоном, который после, помогает вспомнить тот случай в кабинете. А, я что вспомнил, вы телефон мне мой когда вернете? В смысле зачем? Мне надо связаться с друзьями! Хах, знаете, мне даже нечего сказать. Прив-е-е-т, ха-ха… Я разберусь, идите по своим делам, а за этот инцидент вы всегда успеете меня отчитать. Мне уже лучше, спасибо. — Ах ты сученыш маленький. — и в этот момент картинка сходится. «Как же ты так ловко его вытащил? И куда ты…свалил?» — задумался серьезно Арсений и резко подорвавшись со стола, направился к лестнице и вскоре, уже пребывал в своей комнате. Он рыскал по карман вчерашнего костюма, ему нужно было точно убедиться есть ли телефон на месте или нет, но спустя десятиминутных поисков, Арсений убедился, что юноша все таки ловко его обокрал. Мужчина тут же стал искать в своем телефоне контакт Антона и наконец его найдя, нажал на кнопку вызова, ожидая принятие звонка под звуки протяжных гудков.***
Маленький белый блик светиться из кармана чёрных джинс Антона, что так хаотично лежали на полу возле дивана. Но поскольку телефон юноши был на беззвучном и каждый из них был поглощен собой, что вибрации, что небольшого свечения на полу, они не замечали. Антон только и мог, что хрипло дышать, старательно отвлекаясь от неприятных и болезненных ощущений. А Паша, что внимательно следил все время за юношей, становился тут же грубее, стоило ему только заметить как Антон, постепенно привыкший к ощущениям – затихал. В какой-то момент Павел тянет руку к волосам Антона и крепко схватившись за его кучерявые локоны, с силой резко тянет их на себя. Отчего юноша сразу же реагирует, болезненно шипя с зажмуренными глазами. Мужчина на мгновение останавливается и эта секунда служит для Антона надеждой, что мучениям наступил конец, но стоило также быстро появиться этой надежде как она также скоро исчезает, в момент когда Павел хлестко и глубоко снова в него входит. И у блондина от такого действия, широко распахиваются глаза и в безмолвном крике открывается рот. Больно, очень больно. Единственные мысли, что крутятся в его голове. Он не знает, сколько прошло времени, по ощущением казалось, что час. И все, что оставалось Антону, это мысленно проклинать садиста главенствующего над его телом и также пылко проклинать время, которое бесконечно и медленно шло. . . . Спустя еще полчаса этих мучений, Антон был на грани того, чтобы полностью отключиться. Царапины на спине, ягодицах и крепкие удары ладонью по ней, уже притуплено ощущались. А внутри, казалось бы бесконечная, спазматическая и местами резкая боль, от сильных и небрежных толчков Павла, настолько за это время стала привычной телу, что уже точно не было ясно, а боль ли это вообще? Перед глазами, что и так все это время была тьма, виднелась еще одним слоем вторая. Тьма Антона, что так стремительно накрывала его глаза, которой юноша даже не пытается сопротивляться. Пускай, так будет лучше. Но стоило ему только принять это и прикрыть свои помутневшие глаза как тяжесть, что наседала на его истощенное тело, резко, будто бы испарилась. Антон мысленно с облегчением выдохнул, радуясь тому, что он смог продержался, что наконец-то это закончилось. Но так же быстро, как и прошла сама эта мысль в голове юноши, Паша будто бы читая его мысли, резко цепляется за левую кисть Антона, крепко обхватывая ее своими пальцами и грубо оборачивая все его тело на себя. Парня это действие будто бы заново отрезвляет и его ранее уставший взгляд, выглядит намного бодрее чем до этого. Он смотрит озадаченно и настороженно на мужчину, ожидая от того, еще каких-либо непредсказуемых действий. Антон видит перед собой, как часто поднимается и опускается грудь Павла, и слышит его тяжелое, неровное дыхание. Он также видит, благодаря маленькому столбцу света из телевизора, легкий блеск пота на его лбу, который мужчина слегка задевает своей ладонью, пока убирает свои растрепанные волосы назад. Но Антон как бы не старался, так и не может разглядеть его взгляд, отчего внутри у него волнение еще больше разрастается от виденья неизвестности. Юноша чувствует себя беспомощно, со скованными руками сложенными на животе и пристыжено, лежа на спине полностью обнаженным перед мужчиной, от которого даже не знаешь чего ожидать. В какой-то момент, он замечает как ранее часто поднимающаяся грудь от нехватки воздуха, постепенно успокаивается и он видит, что рука когда-то теребившая волосы, плавно опускается вниз, прямо на него. Антон замирает. В его голове нет и мысли сопротивляться, поскольку со скованными руками, это все бессмысленно. Плавно приближающаяся рука, очень скоро сократила образовавшуюся дистанцию между ними и остановившись на уровне волос Антона, резко и крепко хватается за его локоны с силой оттягивая макушку назад, тем самым немного приподняв лицо шатена. Павел в мгновение оказывается близко перед лицом Антона и именно в этот момент, юноша наконец может увидеть его взгляд. Холодный, бездушный и до смешного взволнованный. Будто бы сам хозяин этих глаз мечется в своих же действиях, между гневом и осторожностью. Антон со слегка приоткрытым ртом от боли, что ощущается в натянутых волосах, смотрит непреклонно и гордо в глаза Павла. Его взгляд до пугающего спокоен и посмотревшему, может показаться будто бы эти лесного окраса глаза видят тебя на сквозь, читая все задуманные действия в твоем неуверенном бегающим взоре. — Почему…ты так смотришь? — произносит вдруг тихо Павел, в голосе которого слышится отчетливо страдание, неуверенность и озадаченность. На что Антон молчит, он не понимает его вопроса. Да и на самом деле, он не желает ему что-либо отвечать. Он устал, пытаться его понимать, закрывать глаза на его поступки. Он просто хочет одного, чтобы это все поскорее закончилось. Антон устал. Антон просто, хочет спать. И тут до юноши доходит, что закончившееся сегодня, будет иметь продолжение завтра, а потом на следующий день и так, пока не наиграется Павел. Уже от одной этой мысли, Антон чувствует сильную усталость и внутреннюю опустошенность, от ощущения которой только и хочется зарыться в объятьях собственных рук и громко крича, не жалея сорвать голос, поддаться сильному плачу, желая быть хоть кем-то – услышанным. Желая быть хоть кем-то – спасенным. В голове Антона неожиданно всплывает образ Арсения. И перед глазами всплывают фрагменты связных с ним воспоминаний. Воспоминания его осторожных и редких прикосновений, которые он с умом совершал в отношении юноши, будто бы чувствуя когда Антон ему это мысленно, неосознанно для самого себя – разрешал. Юношу всегда забавляло, как Арсений осуществляя действия, слова, да и просто прикосновения к нему, каждый раз внимательно с настороженностью наблюдал за его реакцией. Антон понимал, что так мужчина нащупывал почву дозволенного, а его пронзительный взгляд, который без стеснения мог смотреть так прямо, разрушая все границы понятия стыд и неловкость, еще больше Антона раздражал. Антону всегда не нравились его небесного окраса глаза, которые смотрели будто бы все понимая и зная все наперед. Он ненавидел этот взгляд, от которого скрыться было тяжелей всего. И ненавидит, до сих пор. Юноша помнит будто бы это произошло вчера, его легкое прикосновение к коленке, от воспоминания которой до сих пор ощущается жар ладони в том месте где он прикасался. Он помнит его стойкий и выжидающий взгляд, под которым Антон чувствовал себя полностью раскрытым и обезоруженным. И помнит, те его с особой нежностью произнесенные, искренние слова. Ты можешь не волноваться, я обещаю что с тобой ничего не случится, тебя и пальцем не кто не тронет против твоей воли. Даже ты? Даже я. Антон мысленно усмехается, от понимания насколько он сейчас глуп и жалок, что именно в самые тяжелые моменты, он осознает свои ошибки. Ошибки, которые после, исправить сложней всего. Сильная пощечина помогает Антону вернуться в реальность, от которой в глазах еще не скоро пропадают звезды. Юноша с повернутым лицом в бок от сильной оплеухи, неподвижно застыл с шокированными глазами. Поначалу он даже не понял, что произошло и только когда разгоряченный болезненный огонь стал плавно растекаться по его щеке, юноша будто бы прийдя в себя, быстро захлопал глазами после чего, плавно повернул свое растерянное лицо к Паше. — О чем задумался? — произнёс холодно мужчина, как только столкнулся с удивленным взглядом Антона. Парень видит в его глазах неадекватную ревность, в которой так и читается желание быть замеченным. Это заставляет Антона смотреть на Пашу с некой жалостью, которая далека от сочувствия и его забавляет тот факт, как сильно Павел зависим от него и как же он сейчас, выглядит жалко. — Уж точно не о тебе. — уверенно без единого намёка на страх, отвечает с легкой ухмылкой шатен, чувствуя превосходство над таким Пашей. У мужчины в это же мгновение пробегает искра гнева в глазах, он снова замахивается ладонью в воздухе и смотрит стойко в глаза Антона, а тот так же упрямо в его. Он не жмурится, не отстраняется, он будто бы кидает вызов своим взглядом, он будто бы этого и…ждёт? Павел видит этот взгляд: волевой, горделивый, а самое главное живой. От которого мужчина мешкается, его рука на короткий миг вздрагивает и зависает в воздухе. Он не отрывая взгляда смотрит в эти непоколебимые оливковые глаза, которые даже не шелохнулись в сторону, не дернулись и даже не взглянули на ладонь, а только смотрели так же ненавистно в его. Даже сковав Антона, ударив его и наговорив самых колких слов, почему-то самым беспомощным и жалким, в этот момент чувствует себя именно Павел. Его раздражает, как надменно на него смотрит Антон, будто бы видя его беспомощность и слабость, и мужчина тут же отбросив все свои мысли прочь, с силой опускает ладонь вниз, безжалостно ударяя по щеке парня, желая убрать с его глаз эту уверенность. Желая всем сердцем, ее растоптать. Но на одной пощечине он не останавливается и сразу же после этого, наносит еще несколько таких же ударов. В какой-то момент темное помещение, в котором царили только звонкие удары ладонью, резко затихли и наконец в комнате вновь наступила тишина. Павел, что крепко держал все это время волосы Антона, с дрожью в руках отпускает его кучерявые локоны и тяжело дыша, плавно отстраняется от него назад. Он смотрит на Антона, который медленно поднимает свое туловище и устраивается в позу сидя. Его голова наклонена вниз и за свисающими локонами волос, к счастью для Павла, не видно его выражения лица. Мужчина замечает, как Антон что-то поправляет своими скованными руками у себя на лице, проводит ладонью по губе и сконцентрировав свое внимание на ней, тут же замирает. В этот же момент Паше становится не по себе, что юноша поднимет на него свой взгляд. Взгляд, которого Павел не видел никогда и именно тот, которого он всегда боялся увидеть. Хоть мужчина и часто сталкивается с холодным и ненавистным взором Антона, он солжет если скажет, что эти глаза ничего не вызывают у него изнутри. Каждый раз видя презрение в этих когда-то улыбчивых в его сторону глазах, у мужчины все содрогается внутри и огромное чувство вины давит сильным камнем на его сердце. Он тоже устал. Устал метаться между двух чувств. Между ненавистью к себе и любовью к Антону. Он любит его, но не знает как дарить ему свою любовь. И ненавидит себя, за незнание как ее контролировать и проявлять. Хоть Паша уже давно перерос возраст юного мальца, которому неизвестны многие взрослые вещи, все таки понятие любви для него до сих пор остаётся неизвестным. Каждый день он пожирает себя за необдуманные действия, обращенные к Антону и бесится, от полученного в итоге результата. Каждый день это сжирающее чувство поглощает его изнутри, загоняя в тупик и делая его беспомощным. А ненависть, будто бы понимая каким слабым это чувство делает ее хозяина, резко и неожиданно взбирается наверх, совершая немыслимые поступки. Паша уже давно запутался, в собственных чувствах. И не сумев вовремя в них разобраться, вырастил внутри себя две сильные эмоции, а может и личности, в этом он пока точно не уверен. Зато знает наверняка, что вот уже напряжении нескольких лет, они упрямо не уступают друг другу. И какое бы чувство он не выбрал, например сегодня, второе всегда будет следовать по пятам, будто бы ревнуя и не давая возможности побыть наедине с одним из них. Буквально несколько минут тому назад, все эти два часа главенствовала ненависть, которая уже устав пожирать привыкшего к ней Павла, нацелилась на юношу. А сейчас, главенствует любовь, почувствовав сигнал опасности от действий, что осуществляет сорвавшееся с цепи ненависть. И мужчина благодаря вовремя ей объявившийся, постепенно становится спокойней, медленно приходя в себя, но не также медленно понимая совершенное. — Доволен? — лаконично со своей холодностью, спрашивает с хрипотцой Антон. И этот вопрос резко вырывает Павла из поглощенной бури размышлений. Он не решается поднять взгляд на Антона, он смотрит в его ступни, пальцы которых направлены на него. И хоть он не смотрит ему в глаза, он чувствует и смутно видит периферическим зрением, как уверенно и ненавистно смотрит на него Антон. И снова этот взгляд и эта привычная тональность голоса, в которой нет и малейшего намёка на тепло. Мужчина молчит, он не желает отвечать. Тем временем пока ответ, уже давно крутится в его голове. Но произнести ему не за что не позволит, его гордая и сильная ненависть. — Что? Ответить нечего? — вдруг снова поступает вопрос от парня, который звучит еще более надменней чем прошлый. Мужчина старательно продолжает не поднимать взгляд на Антона. Его вопрос, снова пробуждает только что успокоившуюся ненависть и Павел мысленно усмехается, не понимая провоцирует ли его Антон или же…это его глупая смелость? И так они сидят несколько минут в тишине. Паша все это время чувствует этот острый взгляд Антона, который не на секунду так и не отвлекся не на что другое, а все так же упрямо продолжает в стойком ожидании так открыто смотреть в его сторону. В какой-то момент Павел не скрывая, тяжело вздыхает и проводит ладонью по лицу, после чего наконец набравшись смелости оборачивается лицом к Антону. Он видит, как юноша согнув под себя колени и положив сверху на них свои скованные руки, смотрит гордо на Пашу. Его лицо, смешалось в один цвет – красный. Рассеченная губа из которой медленно, но постепенно льется кровь. Алые щеки, на которых и живого места не осталось. И волосы, что так растрепанно лежат на его голове. Любой, кто в этот момент посмотрит на Антона, почувствует тут же жалость к нему и сразу же подбежит ему помочь. Так почему же Павел, видя такого беспомощного, скованного в наручники, обнаженного и побитого Антона, думает что самый жалкий и беспомощный из них – это он? Павел смотрит в глаза Антона и не видит в них и намёка на слабость. Такая же как и до этого стойкая уверенность. Такой же как и до этого надменный взгляд, который прямо кричит о том, что знает насколько Павел слаб и что ему, сломать Антона как личность – не дано. Мужчина тут же усмехается от своих же мыслей и отводит свое лицо в сторону. Тем временем Антон, неподвижно продолжает так же безэмоционально свое наблюдение за Пашей. Теперь, когда лицо мужчины устремлено в телевизор, Антон лучше видит его эмоции, которые подсвечены легким синим светом. Юноша видит как Павел, так устало смотрит в происходящее на экране и парень понимает, что сейчас он не сосредоточен на том, куда направлен его взгляд. Антон понимает, что Павел сконцентрирован на чем-то другом. Сидя в темноте и видя такого задумчивого и как никогда не скрывающего свою горесть Пашу, Антону поступает в голове сигнал, что вот этот момент. Момент, когда появилась трещина в холодном образе мужчины и возможность до него достучаться. Юноша старательно пытается подбирать в своей голове слова, но даже не знает с чего начать и как подступиться. Не успевает Антон и толком что-либо предпринять как вдруг Павел, будто бы услышав поток его мыслей, неожиданно резко встает и надевает на себя штаны. После чего, опускает в карман своих брюк руку и достаёт ключ. Не смотря в глаза Антона, которые наполнены любопытством, он вставляет ключ в отверстие наручников и поворачивает им пару раз внутри, тем самым открыв и сняв с него металические оковы. Парень пребывая в удивлении молчит и только внимательно следит за действиями мужчины. Сейчас в его голове пусто, скорей всего также, как и в голове Паши. Он видит как мужчина обходит диван и опускается к своей постели. Стягивает плотное и воздушное с него одеяло, после чего вместе с ним направляется к парню. И вскоре, Паша молча накрывает им тело Антона, соединив два конца покрывала на его груди и резко тут же замирает не решаясь эти края отпустить. Антон смотрит на Пашу и тот, будто бы наконец осмелев, поднимает на него свой взгляд. Теплый, полный вины взгляд. Да, этот Антон и желал всем сердцем увидеть. Тот старый, давно забытый и такой родной, Пашин взгляд. — Антон, я… — дрогнувшим голосом тянет неуверенно мужчина, но не успевает он продолжить фразу, как резко включается в комнате свет. Оба вздрагивают и мужчина поднимает за спину юноши свой удивленный взор, а Антон чуть ли не в синхрон вместе с ним, оборачивает свою голову назад. Они видят в дверном проеме запыхавшегося растрепанного Арсения, который своим взбудораженным взором в первую очередь сталкивается с озадаченным взглядом Антона. Юноша видит постепенную и такую быструю смену эмоций на лице директора, его глаза моментально наливаются яростью и он в мгновение резко подрываясь с места, стремительно надвигается на Пашу. Антон даже не успевает и слова произнести, как мужчина так скоро сократив дистанцию, уже крепко держит за воротник Павла. Арсений буквально секунду буравил своим гневным взглядом безмолвно своего старого друга, перед тем как с силой замахнуться на него крепко сжатой ладонью в кулак. — Стой! — только и успевает прокричать хрипло Антон, как Арсений наносит сильный удар кулаком по лицу, своему когда-то названному им другу. Пашу сильно подкашивает только что нанесенный удар и он в согнутой позе, шатаясь пытается выровняться, но успев только поднять голову вверх и столкнуться с яростным взглядом Арсения, как ему прилетает следующий удар по дых, от которого Павел полностью теряет равновесие и обессилено падает на пол. Арсений не обращает внимание на кровь и не желает терять на это лишних, на данный момент секунд. Сейчас он будто бы не здесь. Мужчина продолжает резко и быстро наносить удары, то ногой, то рукой стараясь как можно больше силы вложить в каждый последующий удар и отрезвляет его только громкий, но хриплый голос Антона. — Ты меня слышишь!? Я говорю – стой! — юноша кричал уже много раз и за все это время, Арсений его не слышал. Поэтому Антону пришлось приложить достаточно много усилий, чтобы его и так осевший голос получился намного громче чем до этого. Мужчина останавливается и с тяжелым дыханием резко оборачивает свое лицо к Антону. В этот момент его взгляд, до чертиков пугает юношу, не такой спокойный как обычно и кажется, будто бы не человеческий. — Черт! Ты сейчас серьезно? Антон! Ты посмотри «что», этот ублюдок с тобой сделал! Твою мать! Я не позволю ему спокойно спать, видя такого покалеченного тебя от его сука рук! — гневно и с каждым словом переходя на крик, эмоционально произносит Арсений. Мужчина не понимает, почему юноша его защищает и с каждой секундой только сильней приходит в бешенство, видя намного ближе и четче, измученное и местами кровавое лицо Антона. — Арс! Я прошу, не надо. Ты и так посмотри, на нем живого места уже нет! — медленно пододвинувшись к краю дивана, на котором ранее сидел Павел. Юноша, крепко держась за края недавно обретенного одеяла, которое прикрывало его обнаженное тело, старался как можно скорее сократить дистанцию с Арсением, что стоял неподалеку. — Это на тебе живого места нет, а на нем есть! — уже обернувшись полностью всем своим телом к Антону, яростно продолжает говорит Арсений, на что юноша вовремя подобрав момент, хвататься за его окровавленную руку и смотря в разъяренные небесные глаза, хрипло и моляще произносит : — Арс, я прошу тебя, услышь меня! Я хочу домой! Давай, пойдем туда вместе, прямо сейчас, слышишь!? Арсений в мгновение переключается на Антона, чувствуя его нежное и нуждающееся прикосновение к его руке. А зеленый, как никогда теплый взгляд, сбивает мужчину с толку, оставляя в разуме бесконечно крутиться последние его только что произнесенные слова. Директор застывает в этот момент, смотря на испуганно бегающие и молящие лесные глаза, отчего его ранее налитый взгляд гневом, с сильно расширенными зрачками от бушующего адреналина внутри, постепенно успокаивается и он, аккуратно сжимает ладонь Антона нежно потирая большим пальцем тыльную ее сторону. Он внимательно следит за парнем, за его сочувственным взглядом, которое то и дело, что тревожно бегает с Паши на Арсения. Мужчина готов хоть в слух прокричать, чтобы Антон на него не смотрел, его сильно задевает тот факт, что даже после того, что с ним сделал этот человек, Антон умеет до сих пор с теплом и сочувствием на него смотреть. «Почему, даже сейчас ты смотришь на него?» — вдруг пронеслось в голове Арсения. Внутри мужчины горит дикое желание, еще сильней избить того, кто сзади него лежит на полу, задыхаясь в собственной крови. Но сдерживает его лишь одно – Антон, что так сопереживающего смотрит на побитого Пашу. Да и Арсений, не желает предстать монстром перед ним. В этой комнате, и так такой один уже есть. Но и смотреть на эти непонятные гляделки Антона на Пашу, он не станет, поэтому мужчина отбросив идею добить своего когда-то названного друга, плавно опускается поближе к юноше, заставляя того насторожиться и сосредоточить все свое внимание на нем. Его рука осторожно поправляет один край одеяла, что недавно соскользнуло с тело юноши, оголяя правую половину тела, а именно: ключицы, немного грудь и плечо. Юноша внимательно следит за движением Арсения и этот его жест, безусловно вгоняет его в краску. Но Антон продолжает и дальше свое внимательное наблюдение за действиями мужчины, не желая потерять его взгляд, не желая чтобы он, вновь переключился на Пашу. Парень замечает как руки Арсения, что недавно плотно укутывали одеялом оголенные участки тела Антона, неторопливо его обхватывают, забирая полностью в свои крепкие объятия. И в этот момент, что мужчина, что парень мгновенно замирают. Антон не понимает его действий, зачем он его обнял? Может, чтобы поддержать? От этих вопросов в голове молодого человека, пробегает мысль, что насколько же сейчас он жалко выглядит перед небесными глазами, что сам их владелец не смог сдержать сочувствия. И Антону почему-то, вдруг становится стыдно. Стыдно, от того как он выглядит в его глазах. Стыдно, от понимания того, что Арсений догадывается что происходило в этой комнате. Стыдно, от того, что он как трус убежал, солгав о том, что верит ему, но а в действительности оказалось – другому. Всего лишь мгновение, а Антон уже успел накрутить себя множеством мыслей, тем временем как Арсений, запланировал в своей голове то, чего Антон никак не ожидал. В какой-то момент, юноша почувствовал как руки мужчины плавно скользят под его коленками, которые плотно укутаны в толстом белоснежном одеяле и не успел Антон что-либо сообразить, как Арсений крепко вцепившись своими пальцами в его ноги, резко поднимает все тело юноши, удерживая с легкостью его на своих руках. Антон только коротко испуганно вздыхает и переводит удивленный взгляд на Арсения, тем временем как тот, безмолвно ступая к выходу, смотрел только упрямо вперед. В любой другой день, парень бы накричал и стал бы рьяно возражать, но не сегодня, не сейчас и точно не в этот момент. Юноша промолчит, засунет свое мнение куда-нибудь подальше и все это только ради того, чтобы уберечь Пашу. Пока Арсений отвлечен, пока Арсений на него не смотрит, юноша будет молчать, ведь хотя бы так, они смогут наконец спокойно вместе отсюда уйти. Вскоре, оказавшись во дворе этого особняка – Антон, что весь путь до выхода ни разу не обернулся назад и смотрел вместе с Арсением только вперед, был рад оказаться на свободе, которая пахла свеже-скошенной травой, имела легкую прохладу, звездное ночное небо и стрекотание сверчков. Чувствуя и слыша, размеренные шаги мужчины ступающие по траве, Антон не мог найти объяснение своему сильному желанию, почему его так тянуло в этот момент взглянуть на лицо Арсения. Действия, опережали разум и он не сумев вовремя взять свое тело под контроль, задрал голову вверх, сталкиваясь так близко как никогда с лицом директора, макушку которого окружали звезды. Его взгляд не желал так скоро убегать в сторону и Антон словно завороженный, стал не спеша рассматривать то, что было открыто его глазу. Он плавно скользил своим любопытным взглядом сначала по подбородку Арсения, поражаясь его четким очертанием скул. А от них постепенно переходил к глазам, что так строго и уверенно были устремлены вдаль. Не сейчас и скорей всего не завтра, но когда-нибудь Антон сможет признать, что глаза Арсения и сам его взгляд, ловко и каждый раз будто бы по новой, умеет будоражить что-то у него изнутри. А пока что, он поддастся этому моменту и без стеснения продолжит жадно поглощать своим взглядом то, чего еще не скоро осмелится повторить вновь. Казалось бы путь до двери забора был не близкий, но почему-то именно сейчас, он был так короток как никогда. И юноша отвлекшись на посторонние звуки за той стороной забора, обратил свой взгляд вперед, замечая открывающуюся дверь, благодаря руке незнакомца. Арсений, что плавно переступал через порог, предстал вместе с закутанным Антоном на руках, перед несколько скопившимся количеством машин, фары которых были устремлены на этот проход. Юноша тут же смутившись от такого количества людей, резко и шустро, зарывается всей своей макушкой в одеяло и приглушенно слышит, следующий диалог: — Он внутри, пакуйте его. — произносит холодно Арсений, голос которого Антону не знаком. — Будет сделано. — отвечает ему другой мужской голос и сразу же после, юноша слышит большое количество торопливых шагов. Фоново и приглушенно, с каждой секундой он слышал отдаляющиеся голоса нескольких людей и вместе с этим, какие-то команды, которые Антон не мог разобрать. Юноша не решался поднять голову из своего перинного убежища и не зря, ведь стоило только Арсению сделать еще несколько шагов, как к нему обращается другой мужской голос, который тоже Антону незнаком. — Арсений Сергеевич, а что делать с мальчиком? — и в этот момент юноша напрягается. — С этим я сам разберусь, не суй свой нос и лучше потрать эту энергию, на того, кто находится в доме. И после, они молча продолжают свой путь. Слова Арсения всю оставшуюся дорогу до автомобиля, не дают покоя Антону. Он не уверен, что теперь будет с его судьбой, а больше всего волнует, что теперь станет с судьбой его мамы. Контракт, что они еще месяц тому назад составляли с Арсением, уже давно потерял свою ценность, ведь все правила были давно уже Антоном нарушены, стоило ему только бездумно перелезть через забор. «Хах, какой же я дурак.» — думает про себя иронично юноша и с этого момента, больше никакой другой мысли в его голову не поступает. А всю оставшуюся дорогу до дома, он смутно помнит, ведь как только его посадили внутрь автомобиля и оставили ненадолго в теплом салоне одного, как все перед глазами поплыло, а после…наступила темнота.