Помутнение

Нечто первобытное       Несомненно, есть что-то прекрасное и первобытное в утреннем ритуале секса. Для Мэй это была не игра, а скорее воплощение своих сексуальных желаний. Вот он. Горячий и молодой парень, принц, весь из себя важный и ранимый. А вот она, Мэй, бесцеремонно ворвалась в его спальню, насладилась моментом, когда Зуко был беззащитен, нарушила все нормы приличия для девушки из высокого рода и, прямо скажем, отдалась Зуко.       Нечто первобытное — это тот запах похоти, который наполнял покои принца. Нечто первобытное — это возможность двух любящих людей делать абсолютно все, что захочется с телом другого человека. Нечто первобытное — это безотказность в исполнении самых извращенный желаний своего партнера.       Однако Мэй не понимала, что теперь уже она не охотница, а добыча. После окончания поцелуя уже все занавесы приличия были сброшены. Зуко ухмылялся довольной улыбкой самца. Он властно схватил ее за затылок и притянул к себе, впился губами в ее плоть, соединив тем самым два их горячих языка в бесконечном танце самого страстного поцелуя в жизни Мэй.       «Боже мой, он, он никогда меня так не целовал. Его язык свободно входит в мой рот» — мельком подумала Мэй.       В это время руки Зуко (или уже не Зуко, а иной сущности) задирали халатик его жертвы, обнажая полностью ее прелестные ноги. Зуко имел право дотрагиваться до всех частей ее тела, и, конечно, он выбирал самые запретные и сладкие. Ее жопа была не столь спортивной или упругой, как например, у ее соперницы — Азулы, потому что та много тренируется, или у Тай-Ли, потому что она ярая гимнастка. Мэй в плане объемов своей филейной части уступала даже Катаре, на что Зуко, конечно, много раз обращал свое внимание. Зуко наслаждался не тактильными ощущениями от того, что он лапал свою подружку. О, нет! Зуко наслаждался своим исключительным правом мять, играться, сжимать, трогать, наслаждаться жопой богатой, очень знатной особы. В то время, когда другие аристократы-снобы из высшего света, в свое время осмеявшие опозоренного принца народа Огня, все эти годы могли только смотреть на нее издали, Зуко завоевал ее и мог делать с ней все, что захочет его темная сущность.       — Мэй — парочка оторвалась от поцелуя — я хочу избавиться от твоей одежды Зуко сразу же с силой перевернулся, и Мэй оказалась зажата под его теплым телом. И она не боялась, она наслаждалась его теплом, она наслаждалась своей похотью, она наслаждалась тем, что позволяет Зуко с собой так обращаться. Зуко чувствует ее слабость перед ним, и он начинает разрешать себе больше, и больше, и больше…       Зуко обеими руками взялся за ткань халатика у груди Мэй. Как бы раскрывая этот прекрасный утренний подарок, он разрывает в две стороны застегнутый халатик. Пуговички с цокоющим звуком упали на пол. Халатик сполз на уровень попы Мэй, а перед глазами жадного парня открылась ее грудь, ее животик, ее ключица.       Грудь девушки трепетала от наслаждения. Зуко не мог не уделить ей должного мужского внимания и начал сосать ее соски. Ее ореолы были темнее и меньше, чем у Азулы или у Тай-Ли (Зуко это тоже приметил, потому что в свое время видел соски и у Азулы и у ее подруги). Грудь была маленькой, заостренной формы. Зуко кончиком языка дотронулся до правого сосочка Мэй, чем подарил ей незабываемый экстаз. Но когда принц полностью прильнул к ее соскам, немного даже задевая кожицу правой сиськи, Мэй уже не могла сдерживать свои похотливые стоны. Зуко был слишком занят этим важным делом, что мешало ему немного успокоить девушку, дабы их не застукали. Потому из спальни принца все утром доносились отчетливые женские стоны.       Руки помогали принцу, он старался схватить обе груди и сразу хватать два соска, но у него не получалось. Эта игра ему быстро наскучила. Зуко, да и сама Мэй, были готовы к следующему этапу этого утреннего ритуала.       — Вставай на колени — Зуко помог девочке, она сложила руки вперед и выпятила ему свою оголенную жопу. «Я бы хотела видеть его лицо» — подумала Мэй, но у Зуко были другие планы. Он вонзился всем своим лицом, и в первую очередь языком в самое заветное место женщины. «Боже, Зуко, что же ты делаешь» — Мэй опять закусила губу, но Зуко этого по объективным причинам уже не увидел.       «От нее так пахнет женщиной» — подумал Зуко — «это мой любимый запах» Зуко вылизывал промежность своей пассии. Все ее тело дрожало от изнеможения. Похоть и желание достигли своего апогея. Зуко схватился за бедра Мэй и, предварительно максимально выставив язык, насаживал Мэй на него. Иногда он проделывал более легкие вертикальные движения, лаская девушку, глотая все ее соки, которые она из себя извергала. Зуко резко схватился за жопу, немного сжал ее до терпимой боли и раздвинул полушария как только мог. Зуко наслаждался своим правом быть в ней так как он хочет: языком, лицом, потом, конечно, и членом. Его шершавый язык не оставил внимание ни одной складочки этой избалованной аристократки. Но особенно ему нравилось, когда его язык проникал в самую глубь киски Мэй. Он не только чувствовал ее запах, он пробовал ее на вкус.       Черноволосая девушка уже во всю стонала. Язык парня разогревал ее либидо. Вдруг внутри нее она снова почувствовала эту пустоту. И это был шанс выдохнуть. Зуко же не собирался давать ей много времени на передышку. Он снял с себя трусы, они упали на пол. Член Зуко был достаточно худым, но длинным. Он, конечно, его не замерял, но по секрету могу сказать, что там все 22 сантиметра. Неплохо для парня страны Огня, хотя, конечно, с мужчинами из племени воды ему не потягаться. Конечно же, вся паховая область королевской особы была полностью выбрита, что не понравилось бы девушкам из царства земли. Однако утонченной натуре принца это, вероятно, было необходимо.       Впрочем, все это не имело никакого смысла, потому что, во-первых, Мэй была под влиянием его темной сущности, и она бы с радостью отсосала любой член, который принадлежит Зуко, а во-вторых, Мэй сейчас находится в позе «Кошка» (p/s во вселенной Аватар свои названия позам в сексе), и она не смогла бы насладиться этим прекрасным инструментом для получения женского удовольствия.       Сущность Зуко вошла в уже мокрую, сочащуюся киску Мэй очень резко — чтобы девушка насладилась этим приливом новых ощущений, после его умелого, но не столь заполняющего ее пустоту языка. Первая неожиданная фрикция заставила Мэй податься вперед, она открыла рот и очень громко простонала «Ахх, м-м-м, Зуко-о». Член парня уже во всю повторял движения. Он все так же держался за ее жопу, видимо, ему очень понравилась ее запретная зона. Но еще больше ему понравилось входить в горячее лоно аристократки, чувствовать давящие стенки ее киски, ударяться своими начисто выбритыми яйцами о ее нежную кожу, сжимать ее худенькую задницу — владеть и иметь ее, как только он захочет.       Мэй кончила. Сущность Зуко была зла на то, что он так и не удовлетворил свои первобытные потребности, хотя его мужское эго просто улетело вверх. Однако остались некоторые ачивки физиологического, а не ментального характера.       Мэй кончила. Она была изнеможенна и в полной мере счастлива, конечно, пока не поняла, что Зуко еще был в определенном смысле полон страсти. Тогда Он развернул ее так, чтобы она, лежа на его кровати, видела его яйца и его далеко не опустошенный стояк. Мэй увидела его злой взгляд, затем почувствовала жгучую боль от его ладони на ее щеке, вперемешку с обидой. Она закричала от боли. Открыть рот было ее самым поспешным решением. Мэй почувствовала в своем рту нечто большое, горячее. Ее язык инстинктивно начал обволакивать плоть Зуко, она чувствовала его вены, складки члена, свои выделения на его члене.       — ммм — Мэй состроила недовольную мину       — Прости, Мэй, но я еще не кончил       Зуко начал продвигать свой член вовнутрь, внедряясь в горячее горло девушки. Со стороны уже было видно, что что-то фаллическое находится прямо-таки в горле Мэй. И это что-то — член Зуко. Член не какого-то богатенького мажорчика, не аристократа из знатного рода, а член Зуко, который прямо сейчас во дворце и насилует свою девушку в горло. Мэй перестала жмуриться, королевские яйца ритмично, но не больно стучали по носу аристократки. Она не могла не почуять мужской запах Зуко, но у нее не стошнило, наоборот, она начала радоваться тому, что ее так просто трахают в рот, а она просто лежит на спине, закинув голову, а ей просто стучат яйца по ее милому личику, к которому хотели прикоснуться многие богатые сыновья народа Огня — в этом она чувствовала запах похоти и первобытность того, что ее естественные отверстия просто использует Зуко для того, чтобы кончить в нее, спустить накопленную сперму. Разве не этого она хотела, когда завалилась в его комнату? Разве не этого она хотела, когда начала с ним заигрывать?       Зуко кончил. Мэй закашлялась. Ее шея уже затекла. Изо рта текли слюни вперемешку со спермой, все это текло по углам губ и сваливалось с подбородка на ее сиськи и на ее живот.       — Хорошая девочка — Зуко взял свой член в руку и обтер свой конец о щеки Мэй, с одной стороны и с другой стороны. Затем резко схватил ее за горло — жду тебя и завтра, сучка, я обязательно удовлетворю тебя еще раз, а теперь убирайся.       Мэй вышла из покоев, не проронив более ни слова. Азула, которая хотела напомнить о военном совете, на который в этот раз ждут принца Зуко, в коридоре столкнулась с какой-то девушкой. Она увидела обконченную полуголую девушку, на которой была порвана одежда, на ее лице и на ее сиськах красовалась белая жидкость. Девушка эта шла, смотря в пол, и не заметила, как столкнулась с Азулой. Они переглянулись, но, к счастью, Азула не узнала в оттраханной шлюшке свою подругу Мэй и не остановила ее. Азула была ошарашена, но ничего не сказала, лишь подумала:       «Не знала, что Зу-зу водит к себе в покои шлюх из публичного дома, что-ж пусть наслаждается своей мнимой победой, по крайней мере, пока отец не узнает, что аватар все-таки живой».