Горечавка в объятиях полыни

Ранее *** Синчэнь бережно уложил, поглощённого сонным порошком Сюэ Яна в шатёр и слегка неуверенно подошёл к стоящей к нему спиной женщине. Прошло более десяти лет с тех пор, как юноша видел своего учителя, а она ни капли не изменилась: всё такая же строгая, уверенная в себе и всё так же каждый год приходит в этот городок в поисках новых, способных учеников, останавливаясь на этой горе. А ведь, если подумать, то даже его учитель не столь свята, как он себе представлял, потому что даже она… даже она спасала только тех детей, из которых в будущем будет толк, но как можно выбрать светлейшую душу из и без того уже невинных душ измученных, юных сирот? Ах, точно. Ученик не должен позорить учителя – именно этим принципом руководствуется каждый из «благодетелей». Выходит, Синчэню просто повезло больше, чем остальным и не более того. Он не особенный. Он не святой. Он точно такой же оборванец, как и Сюэ Ян, только Синчэню в своё время повезло больше. И как после этого говорить, что наша жизнь — это наш осознанный выбор? Никак. Потому что Сюэ Ян прав – выбора у нас почти нет, лишь иллюзорный вариант, но нашу жизнь определяет глупая случайность, судьба, если хотите, и не более. Мы даже в собственной жизни ничего не в силах изменить без того самого «нужного места и времени», тогда к чему говорить о чужих? --- В этом году не нашлось молодых талантов, что заинтересовали бы вас, учитель? – спрашивает мужчина, не поднимая взгляд, сам не понимая от чего ощущает стыд перед учителем, что даже в глаза смотреть не смеет. --- ты же специально пришёл сюда. Зачем? – спрашивает Баошань, поворачиваясь на пятках к парню лицом, что не выражает ничего помимо строгости и постоянной смысловой нагрузки. --- вы совсем не рады меня видеть, учитель…? – совсем несмело, с надёжно скрытым стыдом, неведомого происхождения и щепоткой отчаяния в мягко осипшем голосе спрашивает юноша. Баошань смотрит на своего бывшего ученика и было размыкает сухие тонкие уста, желая что-то сказать, но тут же замолкает, поджимая губы, подавляя это желание на корню. --- Судя по тому, какую цену заплатили за твоё здравие – это не мой глаз ты должен радовать, - усмехаясь по-доброму смотрит на юношу женщина, подходя ближе. --- Ты жив и я, признаться, рада. А ты… Ты рад, что жив? --- Я… Я более не имею права на смерть, потому как не в праве так своевольно распоряжаться чужой душой, - мягко улыбаясь, отвечает даос, пряча грусть в пустом взгляде. Рад ли он, что снова жив? Не всегда. --- Выходит, ты живёшь ради него... или из-за него? --- Выходит, что так, учитель. Он тот, кто отнял мою жизнь, а после вернул, дробя свою душу на части ради целой моей, - кусая губы, отвечает даос. --- Тебе идёт этот цвет глаз. Синчэнь удивлённо распахивает очи, а затем лишь мягко улыбается, кивая и шепчет тихое «благодарю». --- Тебе стыдно? – Синчэнь поднимает рубиновые глаза на учителя, что горят удивлением и облегчением – учитель разгадала его, прежде его самого. --- Но тебе нечего стыдиться... Спасти тебя – был выбор этого мальчишки, принимай это, как уплату за ту боль, что он причинил тебе по незнанию и юной вспыльчивости, путая месть с желанием обладать. --- обладать? Мной…? – совершенно расфокусировано спрашивает юноша и смотрит так доверчиво и грустно, что хочется прижать к груди и пожалеть. Он наконец-то может задать вопросы кому-то, помимо себя самого и получить ответы. --- Задай вопрос, на который я могу тебе ответить. --- Моё ядро. Оно… — Да. Это не твоё ядро. Точнее оболочка ядра твоя, а ци, что питает твоё тело принадлежит другому человеку, хоть и заметить это сложно. Работа по восстановлению твоего ядра была выполнена искусно и с точностью до мельчайшей детали. Он не может сказать, что не догадывался, но… верить не хотел от слова совсем. Сяо Синчэнь выдыхает и словно тряпичная кукла падает наземь, на колени, хватаясь за голову. Сюэ Ян он… ему бы не хватило его скудного количества серо-золотой ци для наполнения и восстановления ядра такого сильного заклинателя, как даочжан. А это значит, что были жертвы... --- учитель… - по щекам юноши катятся кристально-чистые слёзы. Мужчина глубоко и тяжело дышит, пытается сдержать порыв боли и сжимает ткань ханьфу в районе груди, смотря поплывшим взглядом в землю перед собой. --- учитель, что я такое…? Учитель… - мужчина выдыхает, поджимает дрожащие губы и глотает солёные слёзы, коим нет конца. --- мне так больно… - даос больно бьёт себя кулаком в грудь и надрывно дышит, жмурится до белых пятен перед глазами. Хочется исчезнуть… Баошань смотрит на такого избитого жизнью и разбитого одним диким дьяволёнком своего некогда ученика, не в силах быть равнодушной женщина садится на корточки и кладёт изящную руку поверх содрогающейся в рыданиях спины юноши, мягко похлопывая того, успокаивая, как умеет. --- я не чувствую себя собой, совсем не чувствую… - хнычет юноша, что именно в этот момент так похож на впервые разбившего коленки ребёнка, что не в силах сдержать слёз, заперво сталкиваясь с такой сильной болью, только вот коленки заживут, а раны взрослого Сяо Синчэня… Появляются и затягиваются лишь по велению Сюэ Яна. А, что будет с ним без него? --- Моя душа – его. Мои глаза – его. Моё ядро… и его восстановил он… Почему он всё это делает со мной?! Он собирает меня по частям, как свою игрушку!!! – срывается на крик юноша и не скрывает звука рыданий, смеётся надрывно, болезненно и с такой детской обидой, что становится дико страшно, потому что появляется чувство, что именно в этот момент человек окончательно теряет себя, сдаваясь на милость безумию. --- Он мстит?!Но мне ведь уже достаточно больно! А теперь… - внезапно истерический смех затихает, слёзы застывают в гранатовых глазах, будто, лёд в блюдце, без единого блика – пусто. --- теперь я не могу даже умереть… Я не могу ненавидеть его и не могу винить во всём, как прежде… Он собрал меня по частям, но разве это я, учитель…? Разве я остался собой...? – юноша внезапно переводит взгляд ошалелых, заплаканных, страдальческих, запавших глаз на женщину. --- ты всё тот же… - Баошань смотрит на своего ученика с болью и понимает, что… --- прости, что не научила тебя жить, а лишь пугала предостережениями. Этот человек… - Учитель указывает взглядом на спящего, несмотря на сильное действие сонной травы, беспокойным сном Сюэ Яна. --- он выполнил то, что было изначально моим заданием – показал тебе реалии жизни. Хоть и сделал это, как умел - жестоко. Синчэнь тихо глотает солёные слёзы, пытается собрать себя воедино и постараться смириться. Смириться с тем, что он состоит из частей других людей и это... это так пугает... до ужаса страшно! Сяо Синчэнь ощущает себя мертвецом, которого кто-то упорно продолжает держать на земле и заставляет дышать. Но он больше не живёт. Сяо Синчэнь давно утратил право быть живым. Сюэ Ян обыграл смерть, даже смог на долю секунды заставить даочжана поверить в тот дарованный вырванный зубами у небес шанс начать сначала, но это никакое не начало... это пустота... Но он не имеет права умереть, тогда... надо снова вставать и пытаться жить... Но разве можно назвать жизнью то подобие существование под одной крышей с врагом и убийцей, который при одном взгляде на него вызывает желание начать по-настоящему жить? Жизнь Сяо Синчэня кружится вокруг Сюэ Яна, но так не должно быть. Не должно... --- учитель, я хочу его простить… - шепчет юноша. --- имею ли я право простить его? – с мольбой в наивном взгляде умоляет о разрешении Синчэнь. Он слишком привык оправдывать и сваливать все свои решения да беды на что-то или на кого-то. И сейчас… ему до одури нужен толчок. --- Прощать убийцу – значит убивать. Сяо Синчэнь чувствует грохот собственного сердца, но вот тело… будто его с размаху толкнули со скалы, а спустя мгновения дикого страха от полёта в никуда его больно встряхивает о поверхность ледяной воды, погружая всецело на глубину, без возможности выбраться. Сюэ Ян… Он убийца. Он во многом виновен. Но ребёнок внутри его израненной души ни в чём не повинен. И самое главное, что тебе стоит понять – люди делятся на тех, кто убивает, чтобы выжить, и тех, кто живёт, чтобы убивать. Типы, которым нравится убивать, часто вступают в схватку азартно и ожесточённо, но побеждают обычно те, кто борется за свою жизнь. Сюэ Ян боролся за жизнь. Боролся так долго, что каждый стал для него врагом, а лишение жизни чужого врага не отличалось ничем от разделки мясной туши того же дикого кабана. Он начал убивать не потому, что ничего не чувствует, а потому, что чувствовал слишком много… Слишком много боли, а, как правило, если испытываешь что-то слишком долго после привыкаешь и жизнь без этого уже пугает даже в самом представлении этого в ближайшем будущем. Но толку от этих размышлений, которые даочжан всё равно заклеймит «оправданием»? Решение даочжана уже принято и далеко не им. --- он убил бесчисленное количество людей. Ты должен убить его, А-Чэнь. Должен. Сяо Синчэнь смотрит на женщину снизу вверх, сглатывает вязкий ком, возникший в горле, сжимает в кулаке промёрзшую землю, что проникает под ногти, причиняя боль, но мужчина этого не ощущает. Его буквально начинает трясти… Убить…? Убить Сюэ Яна...? Но ведь… Ведь он может быть и хорошим. Ведь Сюэ Ян тоже был наивным до одури, любившим сладости ребёнком. То, что сам Синчэнь не вырос таким же хладнокровным убийцей – просто счастливая случайность и эта случайность сейчас стоит прямо перед ним. --- ты выбираешь убийцу, Сяо Синчэнь? Ты встанешь на его сторону? Сяо Синчэнь тяжело дышит, смотрит стеклянным взглядом перед собой и понимает, что он оказался в ловушке собственных мыслей. Тех, которых он отгонял от себя, что есть мочи, а теперь намертво увяз в них, что и на ноги не в силах подняться. А как же это больно… кто бы знал, какая это адская боль, когда твоё сердце и разум рвут тебя же на части? Синчэнь вытирает рукавом заплаканное лицо, вдыхает морозный воздух и поднимается на дрожащих ногах, далеко не с первого раза, но он встаёт на ноги. --- я не могу его убить, - с не понять откуда взявшейся уверенностью отвечает юноша, а в брусничных глазах его блестит упрямство. На губах доселе пугающе серьёзного учителя появляется улыбка. Синчэнь удивляется. Кажется, он по пальцам может пересчитать случаи, когда ему удавалось увидеть улыбку на лице учителя. --- Что ж, ты уже знаешь ответ. А мне пора, - Женщина щёлкает пальцами, и массивный чёрный конь с громким фырчанием подходит к хозяйке. Синчэнь пребывает в растерянности. --- тебе идут его глаза, мой ученик. – Во мгновение ока заклинательница седлает коня и ускакивает прочь, скрываясь в укрытом ночным мраком лесу. Даос выдыхает, только сейчас замечая, как дрожат его собственные руки и тело в целом, а кожу щёк щиплет от подсохших слёз. "Я не могу его убить. Учитель провоцировала меня признать это самому себе… Но… Убийц не прощают. Я не имею на это права. Достаточно и того, что он просто будет рядом…" Сяо Синчэнь подходит к шатру и всматривается в это миловидное лицо, спящего юноши, но от чего-то совсем не ощущает должной ненависти… Сюэ Ян собрал его по осколкам собственными руками. Чего он добивается? Это не похоже на месть, но от этого не менее больно... Сяо Синчэню всё больше, кажется, что он теряет себя и прежним ему никогда не стать… Но вопрос в другом: хочет ли он стать прежним? *** --- Синчэнь! – резвый, наполненный неподдельным волнением голос вырывает юношу из воспоминаний-мыслей. --- ты в порядке? – Сюэ Ян держит его за плечо, приятно массируя мышцы, смотрит, кажется, в самую душу, так открыто и преданно. Почему тот, что предал его в прошлом сейчас сам выглядит до крайности преданным? Сяо Синчэнь с трудом фокусирует поплывший взгляд на лице тёмного заклинателя и подмечает, что он выглядит слишком юным, тогда как в глазах можно увидеть ад длиною в бесконечность и чуть дальше. --- я в порядке. Просто хочу спать… - Тихо отзывается юноша, отпивает воды из фляги, и сворачиваясь клубочком белой ткани зажмуривается до боли в глазницах. Надо уснуть. Сяо Синчэнь снова сбегает… Так бывает, когда ответ, который жаждешь услышать не приносит должного удовлетворения, потому как твоё собственное сердце в обход тебя самого уже давно приняло решение. *** Сюэ Ян весь путь к подножью идёт молча, чтобы не упасть лицом в грязь он выломал себе палку покрепче и подлиннее, упираясь о неё каждый раз, когда нога соскальзывала с осклизлого камня. Сяо Синчэнь вообще, кажется, в себя не приходил ещё с ночи, упорно желая навсегда остаться в своих мыслях, путаясь в них, будто в густом иле. Сюэ Ян вырвать его из этого болота не спешил, он и сам пытался понять, проанализировать и построить цепочку возможных событий исхода наперёд. Мужчины в унисон решают, что идти через центральную улицу в таком помятом виде - глупость. Даочжан без единого слова сворачивает от главной улицы в сторону и, мелькая тенью между проулками спокойно добирается до их "особняка". Сяо Синчэнь проходит в дом, скидывает тяжёлый и влажный от долгой дороги плащ на застеленную кровать, поворачивается на ходу в сторону купальни, как вдруг едва заметно вздрагивает плечами, зрачки доселе внешне спокойного даоса испуганно увеличиваются - он никак не ожидал увидеть Сюэ Яна так близко, буквально в десяти сантиметрах от себя, потому что... --- ты что, забыл о моём существовании или как? - издаёт едкий смешок Сюэ Ян. Сяо Синчэнь настолько сильно был вовлечён в собственные мысли, что... попросту забыл о Сюэ Яне. --- что вообще с тобой происходит, Сяо Синчэнь? - тёмный заклинатель не стал молчать, потому что он сколько бы не думал, но ничего не мог придумать, помимо... — это была Баошань, да? Что тебе эта карга наплела, пока я был в отключке? - напирая, торопит с ответом Сюэ Ян, не в силах более терпеть. Он зол. Зол, что именно прошлой ночью всё то, что он строил годами могло рухнуть. Если не уже... Сюэ Яну страшно. --- ты... - Даос смотрит удивлённо, слегка испуганно, но после, смотря в эти дикие, злостные глаза, что буквально умываются отчаянием - он всё понимает. Сюэ Ян слишком умён, чтобы поддаться на такую глупую уловку. Он привык везде и всегда искать подвох. И как же Сяо Синчэнь собрался его переучить и доказать обратное, если сам точно такой же, как и все до него самого в жизни Сюэ Яна? Ведь Синчэнь тоже соврал ему... --- что я? - скалится Сюэ Ян, делая резкий шаг к даосу, что выглядит так будто, это его тут снова обвели вокруг пальца: грустно, подавленно что ли. --- думал, я идиот? Сяо Синчэнь, запомни, я из тех, кто всегда продумывает худшие варианты развития событий, прежде чем предаваться этому глупейшему чувству, что люди называют "доверием". Сяо Синчэнь садится на кровать позади себя, а голову не поднимает. Хорошо, что Сун Ланя с детьми дома нету - можно поговорить без лишних ушей, так возможность нейтрального исхода от этого разговора не настолько ничтожна. Кстати, насчёт Сун Ланя - он, наверное, переживает... Он... --- на хер твоего Сун Ланя! - внезапный, надрывный крик Сюэ Яна буквально заставляет даоса отшатнуться и прийти в себя, будто от звонкой пощёчины и в шоке поднять перепуганные глаза на Сюэ Яна. Даос только сейчас понимает, что пробормотал это в слух. --- почему… Почему я здесь. Перед тобой. А ты думаешь о нём?! Ты не хочешь объясниться мне?! Тебе плевать, что я подумаю обо всём этом?! - пытается достучаться до застывшего даоса заклинатель. Тёмный заклинатель дрожит... Будто бы попал под ледяной дождь, дрожит, а чёрная дымка кутает силуэт мужчины, ласкает шею, руки и волосы, разглаживает смятую, чёрную одежду, будто бы успокаивающе гладит, нашёптывая слова утешения, но от этого шёпота, что слышен лишь Сюэ Яну, становиться лишь хуже: глаза юноши наливаются кровью, на шее проступают чёрные вены, а улыбка ломается, крошится, превращаясь в безумный, не естественный для человека, звериный оскал. Сюэ Ян с силой сжимает кулаки да так сильно, что кровь брусничными каплями падает на деревянный пол, впитываясь, оставляет после себя лишь бурые пятна на древесине. Сяо Синчэнь не мог даже пошевелиться и, честно, он не имеет представления в чём причина этого оцепенения: магия Сюэ Яна или его собственный страх. Юноша в белом смотрит на чёрного мага перед собой, глупо хлопает глазами и лишь чувствует, как по собственной щеке течёт горячая слеза, когда рука сама потянулась к Шуанхуа. Этот жест не остался незамеченным Сюэ Яном, что лишь хрипло засмеялся, жмуря свои дикие глаза. Он пытается сдержать тьму изо всех сил... Но Сяо Синчэнь. Почему он ничего не предпринимает? Человек перед ним почти вышел из себя, готов наброситься на него убить сейчас же, Сюэ Ян явил ему своего монстра, он наконец-то дал повод прирезать его, как свинью, ведь такие, как Сюэ Ян не в силах удержаться, они всё равно сорвутся и станут проклятьем того, кто развидел в этом лютом чудище маленького испуганного мальчишку, что всегда так крепко обнимает даоса во сне и до одури любит сладкое - готов есть его круглые сутки. "ты должен его убить", - Сяо Синчэнь слышит эти слова в своей голове, как на репите. Но... Почему он должен...? Почему это должен сделать именно он?! Сяо Синчэнь приходит в себя только после того, как юноша резко ринулся к нему, а затем на кисть даочжана капнуло что-то горячее и вязкое... Даос вздрагивает, ощущая крепкие руки на своих плечах и терпкую влагу на руках. Юноша поднимает перепуганный взгляд и невольно вскрикивает, видя перед собой недоумевающее лицо Сюэ Яна и его цепкий, тусклый, не верящий в происходящее взгляд. --- Синчэнь... - шепчет пересохшими губами заклинатель в чёрном и отшатывается от даоса, снимая себя с лезвия Шуанхуа, даже не пытаясь зажать здоровой рукой израненное плечо, чтобы остановить кровь, что уже полностью пропитала собой черную ткань рукава ханьфу юноши. Сяо Синчэнь подрывается с места, смотрит ошалелыми глазами на израненного, забившегося, будто пёс, в угол Сюэ Яна, переводит взгляд на окровавленное лезвие Шуанхуа в собственных руках и откидывает меч от себя, как нечто противное до глубины души, а сам подлетает к Сюэ Яну раньше, чем смог это осмыслить и дрожащими руками пытается зажать рану на плече юноши, что никак не реагирует ни на что, просто хрипло посмеивается, не сводя глаз с окровавленного его же кровью лезвия Шуанхуа, что был небрежно брошен на пол. --- ну надо же, даочжан, ты всё же решился убить меня, - язвит заклинатель, посмеиваясь. --- так чего же ты промахнулся-то? - внезапно голос Сюэ Яна становится серьёзным, и он с силой отталкивает панически потерянного даоса от себя. Синчэнь валится на пол, всё ещё не понимая, что происходит, бегает глазами по комнате пытаясь осознать, что случилось. Паника постепенно начала его отпускать, когда даос понял, что Сюэ Ян живой, но... Он саморучно ранил этого только-только начавшего ему доверять мальчишку, потому что... Потому что ему привиделось, будто бы тот на него напал? Что происходит...? Синчэню становится жутко. Он снова смотрит на Сюэ Яна, а тот... Выглядит так спокойно и равнодушно, что сердце даоса сжимается от боли. Сюэ Ян всегда и от каждого ждал удара, но не от Синчэня... А теперь... Теперь он выглядит точно таким же, как и тогда, в первую их встречу: холодный, отстранённый, и уверенный, что каждый в этом гнилом мире заслуживает смерти. Нет нет нет. Нельзя, чтобы всё вернулось. Надо что-то придумать. Что-то сказать... Что-то сделать! --- Сюэ Ян, это не я... - шепчет Сяо Синчэнь и подползает к сидящему у стены парню, что вот-вот и отстроит ещё одну стену... Между ними. --- у меня было видение. Прости, пожалуйста, я не хотел тебе вредить. Это было какое-то наваждение… Я говорю правду, поверь мне, слышишь? - спешно, на одном дыхании выпаливает Синчэнь, кладёт дрожащие в подсохшей крови ладони на колени Сюэ Яна, что поднимает холодный, режущий взгляд на даоса и... молчит. Синчэню становится страшно не на шутку. --- не смотри на меня так... Прошу тебя... Поверь мне... Я не хотел... - голос юноши ломается на последнем слове, позорно выдавая его панику и подступающие слёзы отчаяния. Если Сюэ Ян ему не поверит... --- скажи мне, - начинает было Сюэ Ян в своём обыкновенном тоне и даос тут же понимает взгляд полный надежды, что ему поверят. --- мгновение назад тебе было плевать, что я подумаю и пойду ли вообще за тобой. Ты не заметил моего присутствия, пока я не предстал прямо перед тобой. А сейчас... - холодные пальцы коснулись горячих щёк даоса и тот доверчиво прикрыл глаза, начиная успокаиваться. --- сейчас ты жаждешь моей веры и ластишься к моим рукам... Ты не Сяо Синчэнь. Глаза юноши в белом в миг раскрываются, с новой волной испуга смотрят на Сюэ Яна. --- я... Нет. Это я! - не унимается даос. --- поцелуй меня... - внезапная просьба оглушает обоих. Сяо Синчэнь молчит, колеблется, а потом стыдливо поджимая губы, поддаётся вперёд, только вот его резко отталкивают, а в горло утыкается что-то холодное и острое. --- что ты за тварь и когда тебя посадили к даочжану? - сипит Сюэ Ян, не сводя глаз с чужих, обманчиво кажущиеся такими родными. Даже сама мысль увидеть хоть что-то опасное для жизни вблизи шеи даочжана до одури пугает Сюэ Яна, но сейчас... Ситуация требует, только вот, благо, смотреть его никто не заставлял, и он не будет.