Механизм светлого будущего

      Фрида рассказала Виктору о том, что с ней произошло на банкете, и учёный посчитал своим святым долгом провести над ней несколько медицинских исследований, чтобы понять, что происходит с его девушкой. Несколько дней подряд он брал у неё образцы крови и относил их в лабораторию, но ни один из анализов не показал никаких странных результатов. Более того необычная способность Фриды снова перестала проявляться, лишая их возможности взять точный образец в момент её наступления. Прошёл месяц, год, второй — и ничего. Они уже почти забыли о том дне, когда всё это произошло, да и Виктор полностью погрузился в создание хекс-врат и самоцветов вместе с Джейсом.       Здоровье учёного за это время немного ухудшилось, и это не могло не беспокоить девушку. Виктор делал вид, что с ним всё в порядке и продолжал упорно следовать за своей мечтой, до тех пор, пока он уже не смог прятать правду от всех остальных.       В разгар работы над самоцветами, в Зауне произошла серьёзная утечка химикатов, опустошившая целые районы города, из-за чего Виктор решил вернулся домой, чтобы предложить свою помощь в её ликвидации. Фрида хотела отправиться туда вместе с ним, но парень не желал подвергать её опасности, потому убедил девушку в том, что ей стоит остаться в Пилтовере и продолжать учёбу. Они долго спорили на этот счёт, но в итоге поступили так, как настаивал Виктор.       В Зауне изобретатель использовал свои наработки в области робототехники и наконец закончил конструкцию парового голема для очистки улиц. Местная академия наук оказала ему в этом огромную поддержку, и совместными усилиями им всё-таки удалось ликвидировать последствия утечки и спасти множество жизней. Однако работа на этом не закончилась. Несколько месяцев Виктор провёл в Зауне, желая помочь тем, кто подвергся воздействию токсинов, но эта попытка не увенчалась успехом. Несмотря на отчаянные старания, смертность сократить не удалось, и вся его команда распалась.       Виктор вернулся в Пилтовер с тяжёлым сердцем и с ещё большим желанием найти способ, как спасти человеческую жизнь. В стабилизации хекс-кристаллов и создании из них хекс-самоцветов он видел единственную возможность улучшить работу и жизни людей в нижнем городе, исключить их вмешательство в опасные производственные процессы. Об этой идее Виктор рассказал Джейсу, и они пообещали друг другу добиться этого. Так это желание стало центральной темой всех его исследований.       Фрида, по обычаю нагружённая пакетом еды, шла в лабораторию Виктора и Джейса с некоторым волнением. Сегодня парни должны были провести презентацию готовых хекс-самоцветов перед Хаймердингером, и ей было очень интересно, как всё прошло.       Когда она вошла в помещение, парни о чём-то увлечённо разговаривали, будто пытаясь объяснить что-то друг другу.       — Я могу войти? — обратила на себя их внимание девушка, постучав по раскрытой двери, после чего прошла внутрь. — Что за споры у вас?       Они коротко переглянулись, видимо, решив перенести свой разговор на потом, а затем посмотрели на неё:       — Мы обсуждали решение декана, — отвечал за двоих Джейс, в то время как она направилась к столу, чтобы сбросить ношу. — Он хочет, чтобы мы ударились в исследования, которые, как нам кажется, не так уж и обходимы.       — Его опасения можно понять, — подметил Виктор, — только вот мы всё равно должны что-то сделать. Я не хочу, чтобы то, что случилось в Зауне снова повторилось.       Учёный закашлял так, что Фрида не смогла не подойти и не спросить, в порядке ли он. После возвращения в Пилтовер его болезнь начала давать о себе знать в разы усиленнее, видимо, сказались те токсины, что летали в тот момент по городу. Парень заметно ослаб уже в первые два месяца и стал хуже ходить, из-за чего пришлось даже надеть ортез для коленного сустава и заменить старую трость на более удлинённую.       — Со мной всё хорошо, не волнуйся, — убеждал Фриду Виктор, подсознательно понимая, что такой ответ её вряд ли успокоит. Впрочем, предчувствие его не подвело, девушка тут же упрекающе закачала головой, а затем окинула его взглядом опытного наблюдателя.       — Ты себя в зеркало давно видел? — без упрёка произнесла она, прикоснувшись к его впалой щеке, а затем и к слегка вспотевшему лбу. — Ты выглядишь бледным. Может, пора снова отправиться в больницу? Последнее лечение тебе не очень-то помогло.       — Я недавно начал работать над адаптированной рунной матрицей (хекс-ядро), как я могу сейчас лечь в больницу?       — То есть будешь ждать, пока тебя не свалит? — она посмотрела на него с укором. — Но ведь так нельзя, Виктор.       — Это бесполезно, Фрид, я талдычу ему об этом целое утро, — к ним подошёл Джейс. — Гораздо проще было бы просто связать этого упрямца и насильно закинуть в повозку, и дело с концом.       Виктор напустил на себя обиженный вид:       — По-моему, ничего глупее не придумать, — пробормотал он.       — Неудивительно, что ты так считаешь, — тут же поддразнила его девушка, стиснув его в объятиях. — Ведь даже такие вещи, как регулярный сон и отдых, у тебя просто в голове не укладываются.       — Быть ученым — значит не принадлежать себе, вот моя философия, — усмехнулся парень, обняв её одной рукой.       — Ты ведь знаешь, что я не поощряю твои установки.       — Да, прости, — он провёл рукой по её волосам, после чего с неохотой добавил: — Я схожу в больницу, но немного позже, идёт?       — Даю тебе три дня, в противном случае я заключу альянс с этим любителем пончиков, — она указала пальцем на Талиса, что сейчас в тайне вытаскивал сладости из принесённого ею пакета.       — Каждый имеет право на свои маленькие слабости, — подчеркнул напарник и тут же запустил один пончик себе в рот, блаженно выдохнув при этом.       — А ещё некоторые из них оказываются славными людьми, когда узнаешь их получше, — бросила намёк девушка, после чего они с Виктором направились к нему.       — Да ты прям океан Истины, — усмехнулся Талис, бросив ей один пончик. Девушка почти инстинктивно поймала его, а когда поняла, что его стараниями все её руки вымазались в глазури, зашипела:       — Забудь всё, что я про тебя сказала. Ты не достоин этих пончиков, отдай их мне!       Она понеслась в его сторону, а Виктор обречённо покачал головой:       — Как дети малые.       Парень направился к ним, после чего с горем пополам заставил их двоих успокоиться. Не смотря на все его усилия, Фриде всё-таки удалось вытереть руки об спину Талиса, поэтому во время завтрака она чувствовала себя вполне довольной и отомщённой. Сам же Талис, сняв с себя грязный жакет, вместе с Виктором принялся увлечённо рассказывать девушке об их успехах, будто та могла понять их. Как же! Она всегда слушала их разговоры о работе в пол уха, пытаясь подобрать момент, чтобы урезонить двух помешанных на ней друзей. Фрида осознавала, что сама она им новые идеи не подкинет, но парням порой сильно помогало рассказать что-то второму лицу, чтоб найти ошибки самим.       — … я просто не понимаю, зачем углублять наши исследования, — жаловался Талис, — если хекс-самоцветы уже способны выдерживать огромное количество ударов без бурной ответной реакции!       — Благодаря этому мы бы уже могли безопасно использовать их для питания портативных хекс-устройств, — принял его сторону Виктор.       — Мальчики, ешьте уже свою кашу, я вас умоляю, — взмолилась девушка, понимая, что подобные разговоры в этих стенах иначе не остановить. Они могут длиться часами, а еда за это время только остынет.       — Похоже, за эти два года мы ей всё-таки надоели, — обратился к напарнику Талис и принялся за еду.       — Думаю, Фриде и без нас головняка хватает, у неё скоро выпуск, — улыбнулся ей Виктор. — Ты уже доделала свой проект?       — Можно сказать и так.       — Что-то не так, милая? Тебе нужна моя помощь? — забеспокоился парень.       — Нет, спасибо. Это мой косяк и мне его исправлять, — тоскливо выдохнула она.       — Похоже, она опять выкинула не тот чертёж, — быстро догадался обо всём Джейс, за что в него тут же полетел строгий взгляд. — Что? Твоя рассеянность последнее время переходит все границы. Вот скажи мне, как ты могла вчера унести на кухню мой гаечный ключ, а на его месте оставить сахарницу? Я искал его два часа. Даже в голове не укладывается.       Фрида хотела что-то ответить, как на её защиту встал Виктор:       — У нее просто предэкзаменационный стресс, так что не ругай её.       — Вот из-за такого отношения она и продолжает творить тут то, что ей вздумается.       — Не ты ли говорил, что каждый имеет право на свои маленькие слабости, Джейс? — напомнила ему о его словах девушка, и парень в гордом возмущении вскинул руками вверх.       — Да разве это сюда подходит?       Она хотела ответить, но Виктор снова надрывно закашлялся, и на этот раз гораздо сильнее прежнего. Сгусток крови остался на его руке, но он не выказал этого и незаметно скрыл его от Фриды.       — Давай поедем в больницу прямо сейчас? — забеспокоилась девушка. — Я могу отпроситься с занятий.       — Не стоит, это может подождать ещё пару дней. Возможно, меня просто продуло.       — Твоё наплевательское отношение к самому себе иногда меня просто убивает. Я лучше пойду.       Она вышла из лаборатории, хлопнув за собой дверью. Джейс посмотрел на Виктора с глубоким непониманием:       — А ведь она права, ты действительно выглядишь неважно. Может, устроишь себе перерыв и сделаешь так, как она хочет? Здоровье дело не шуточное.       — Завтра. Всё завтра, — ответил парень, ещё не подозревая, что сегодняшнюю ночь они все втроём проведут в больнице.       Ночь. Глубокая ночь, через три часа начнётся утро, а они втроём не спят. Фрида вжалась в тёмный уголок серой, плохоосвещённой комнаты. Не скрывая дрожь и плачь, она смотрела в одну точку и не знала, что делать. Слёзы обжигающе лились из глаз девушки и даже не собирались останавливаться, заставляя её периодически всхлипывать. Дикий ужас заполонил голову и постоянно сменялся давящей пустотой, а всё, что она могла делать — сидеть на стуле и обхватывать колени руками.       Бездействие — самое худшее, что можно испытать, узнав, что дорогой тебе человек медленно умирает. Чтобы она не думала, всё казалось ей бесполезным. Диагноз врача был отнюдь неутешительным и казалось убивал её так же, как отравляющие газы убивали Виктора внутри его организма.       Джейс сидел рядом с ней. Поставив локти на колени и прислонив ладони ко лбу, он выглядел заметно потрёпанным. Всё это время Талис пытался осторожно успокоить Фриду, даже не представляя, что она сейчас испытывала. Та в ответ на его беспокойство только отнекивалась короткими фразами и совсем не подпускала к себе, полностью замыкаясь в себе.       В середине комнаты, на кровати лежал тот, из-за кого они собрались. Виктор, чьи глаза были закрыты, а синяки под ними стали более выраженными, спал. Фрида рассматривала его со стороны и подмечала малейшие изменения в нём с их первой встречи. Особенно сильно бросалось в глаза то, насколько сильно он истощал. Скулы, что раньше придавали его лицу красивый рельеф стали настолько выраженными, что казалось, о них можно было порезаться. Но даже так Виктор всё равно выбрал хекстек, а не себя.       С трудом разлепив глаза, Виктор ощутил, как усталость и слабость, что он игнорировал последние дни, немного отступили. Он нашёл себя в затемнённой палате, чётко понимая причину того, почему он здесь. Поблизости загорелась лампочка, и он повернулся на свет, увидев перед собой Талиса, который включил его.       — Джейс…       — Виктор, врачи… — Джейс поджал губы от сожаления, не в силах продолжать говорить. — Они говорят, что ты…       После недолгой паузы Виктор тяжело вздохнул и спросил:       — На сколько всё плохо?       Друг промолчал, пытаясь подобрать слова и набраться сил, чтобы озвучить их.       — Они сказали, что твоё состояние связано с токсинами того места, где ты вырос. Отправившись ликвидировать утечку в Зауне, ты лишь ещё больше усугубил те проблемы, которые у тебя уже были. Пока что сейчас всё не слишком плохо, но если ты продолжишь истязать себя в том же духе, то не протянешь долго.       Они замолчали, погрузившись в свои собственные мысли. Каждый винил себя за произошедшее, но сам Виктор с неожиданной для себя лёгкостью принял этот факт и уже принялся перебирать в голове варианты, как можно устранить или же замедлить процесс болезни, пока работа над хекстеком не будет закончена.       — Виктор, я… — снова заговорил с ним Джейс, — мы точно найдём вариант, как тебя спасти. Я обещаю.       — Брось, ничего… — в его горле ужасно засаднило. — Разберусь.       От такой лёгкой отмашки, будто это было что-то незначительное, девушке показалось, что слова Виктора лезвием прошлись по её сердцу вновь. Может она часто недоговаривала ему, насколько сильно она переживала из-за его самочувствия, но почему-то то, что гложило ее душу больше всего, было труднее всего озвучить. Сильнее сжав губы, она старалась молчать.       — Нет, не говори так. Мы найдём выход вместе, — твёрдо решил Джейс.       Не желая развивать эту тему, Виктор перевёл разговор:       — Фрида знает?       — А ты как думаешь? — двусмысленно ответил Талис, стараясь увильнуть от этой темы, чтобы не выдать её присутствия.       — Не говори ей, я сам.       Замотав головой, Джейс, смотрящий в одну точку, старался влиться в стену, чувствуя, что в очередной раз становится частью какой-то глупой авантюры из-за этих двоих.       — Ты ведь понимаешь, что не сможешь бегать от этого вечно, да? — спросил напарник.       — Да, поэтому сейчас я как никогда не должен отвлекаться.       — Это не что-то незначительное, ты ведь понимаешь? Хотя бы подумай о том, что с ней будет, — ссылаясь на Фриду, Талис пытался хоть как-то задеть друга, чтобы вразумить его.       — Не приплетай её сюда, — похоже, Джейс попал в точку, Виктор мгновенно стал серьёзнее. — Я разберусь, и всё будет в норме.       — Что же для тебя норма, Виктор? — задался вопросом Талис, но тот промолчал. — Первым делом отдохни, а я буду ждать тебя в лаборатории, чтобы приступить к поиску лекарства. Мы найдём выход.       Виктор снова ничего не ответил, и Джейс, поняв, что тот больше не пойдёт на контакт с ним, решил уйти.       Тяжёлая тишина заполнила палату, давая учёному впасть в свои мысли, что носились в его голове. Затем что-то зашуршало и заставило Виктора вынырнуть из этого транса. Звук повторился. Услышав, что это был всхлип, он непонимающе посмотрел в сторону её источника, и холод тут же прошёлся по всем костям его тела, лишая его возможности двигаться.       Из угла, в тени, на него обжигающе смотрела пара столь знакомых и родных глаз. Фрида сидела на стульчике, сжавшись в комочек, и вся дрожала. Порой собственная совесть показывала ему всплывающие картины того, что может сделать девушка, когда узнает, сколько на самом деле он не давал себе отдыха, но эта картина была самой ужасающей из этих всех. Она молчала и смотрела на него взглядом, выражавшим бурю эмоций, главными из которых был кошмар и бесконечное сожаление, словно в произошедшем она не винит никого, кроме себя.       — Фрида, — позвал её он, и последний воздух будто выбило из лёгких.       Девушка сжалась сильнее и опустила голову на колени:       — Почему? — снова раздался всхлип на вздохе. — Почему ты не бережёшь себя, Виктор?       Совесть тяжким грузом легла на его сердце, заставляя разгонять кровь от него всё быстрее.       — Ты знаешь почему, — чувствуя столь сильную горечь, голос Виктора почему-то был груб, за это хотелось извиняться в тысячу раз сильнее. — Прогресс не требует отлагательств, Фрида. У меня нет времени на такие мелочи, — он аккуратно приподнялся на локтях и оперся о изголовье кровати, после чего взял с тумбочки стакан с водой, чтобы попить.       — Мелочи? — девушка подняла голову и вновь посмотрела на него. — Своё собственное здоровье для тебя мелочи?       Их взгляды вцепились в схватке.       — Я не могу медлить, необходимо помочь народу. Как ты это не понимаешь? — глухо стукнул стаканом Виктор.       — Нет, это ты не понимаешь! — её плач начал набирать обороты и переходить в нервный срыв. — Ты помогаешь и заботишься обо всех, кроме себя!       — Один человек меньше тысяч! Если я могу как-то помочь, то обязательно сделаю это.       — Умерев, ты никому никак не поможешь! — сорвалась Фрида, и слезы ручьём побежали по щекам, заставая врасплох. — Ты нужен и мне тоже.       От этих слов Виктора будто ледяной водой облило, и он пришёл в себя. Холодный пот выступил на всём теле.       — Фрид, прошу тебя… — дыхание сбивалось, и во рту вновь стало ужасно сухо. — Фрида, пожалуйста, подойди ко мне.       Девушка долго посмотрела на него. Сил выносить этот разговор почти не было, и она решила выйти из палаты, но остановилась, услышав, как скрипнула кровать, когда Виктор попытался встать с неё. Сердце её тут же сжалось от страха, что он упадёт, пытаясь последовать следом за ней, и она направилась к нему.       — Я не прав, прости, — парень сидел на кровати, не зная, чем занять свои руки.       Фрида села рядом с ним на полу, и он наконец смог взять её за руки. Аккуратно он начал гладить её пальцы, стараясь перенести на эти движения всю ту нежность и сожаление, что он испытывал к ней.       Девушка посмотрела на их руки, и злость отступила, но слёзы всё ещё продолжали идти. Заглянув в глаза Фриды, Виктор переложил руки на её лицо. Напряжение дало о себе знать, и она, заметно обмякнув, потянулась к нему и положила голову в его ладони. Виктор аккуратно стал вытирать её слезы, а она наслаждалась приятным теплом, что всегда испытывала рядом с ним.       — Прости, прости меня, — произнёс он, притягивая её к себе, чтобы можно было крепко обнять её. — Прости, что заставляю переживать и плакать.       Он зарылся носом в её волосы, чувствуя, что с каждым новым вздохом столь родного и тёплого запаха, дышать становится легче. Фрида немного вытянулась и накрыла его объятия своими. Трепет в её груди усилился. Одну из рук она положила ему на спину, другую на голову, начиная почти невесомо гладить его тёмные волосы.       — Я не знаю, что нам делать, — честно призналась она, пытаясь сдерживаться, чтобы снова не заплакать.       — Прости, я всё налажу. Мы с Джеймсом найдём выход, честно, — на последней фразе он заглянул ей в глаза, пытаясь доказать ей, что на этот раз он ей точно не врёт и не соврёт больше никогда.       Фрида задумалась, и его взгляд автоматически остановился на её губах. Внезапный порыв нежности был остановлен собственной совестью, которая заставляла его вспомнить, как сильно он виноват перед девушкой.       — Прости, — вместо поцелуя он прижался лбом к её лбу.       — Всё хорошо, не переживай так, — кончик её носа ласково прошёлся по его щеке, и парень судорожно сглотнул.       — Можно? — показывая ей, что он имеет в виду, Виктор стал сокращать расстояние между их губами и притягиваться к ней всё ближе. Бабочки в его животе стали биться всё сильнее, а по телу прокатилась волна сладкой истомы.       — Хмпф, — чуть не поддавшись мгновению, она отдёрнула голову назад, не давая себя поцеловать.       Он остановился и непонимающе уставился на её подбородок, но затем взгляд его скользнул ниже и остановился на шее и ключицах девушки. Весь мир будто ушёл на второй план, и осталась лишь она с ним. Силы всё больше стали наполнять его тело, а адреналин ритмично постукивал в ушах. Сам того не замечая, Виктор сильнее стянул свои руки на спине Фриды, прижимая её к себе.       — Ну-у-у… — на выдохе протянула девушка, после чего вернула голову обратно и мягко поцеловала парня между бровей. — Как полностью выздоровеешь — расцелую.       — А почему не сейчас? — разочарованно вздохнул он, слегка ослабив хватку.       — Потому что тебе нужен отдых, — она легонько щёлкнула его по носу и улыбнулась.       — Ты мне тоже нужна, — повторив фразу Фриды, Виктор опустил голову ей на плечо, изображая обиженность.       Хитро улыбнувшись, девушка взяла его лицо в свои руки. Затем довольно медленно сократила расстояние между их лицами, тем самым слегка дразня его. Мягко и мучительно нежно она накрыла его губы своими, чувствуя, как мелкая дрожь прошлась вверх по её позвоночнику. Не отрываясь от губ Виктора, она, полностью опьяневшая от него, переместила свои руки ему на затылок, начиная сперва гладить его волосы, а затем слегка оттягивать их, зная, что ему это нравится.       Чувства к девушке полностью растворяли Виктора и вводили его в эйфорию до искр из глаз и кончиков пальцев. Теперь по-настоящему крепко он обхватил её талию и начал не сильно, но с определенным нажимом, скользить руками по её бокам. Дыхание от таких действий сразу же сбилось и стало прерывистым, глаза стали закатываться, а позиции ослабляться. Парень углубил поцелуй, чувствуя, как её губы становятся всё податливее и мягче. Это дурманило и заставляло увеличивать напор.       — Стой… — девушка почувствовала, что они заходят дальше, чем она хотела и боялась, как бы это не вышло боком. Пытаясь намекнуть на остановку, она начала покусывать его жадные губы, хотя никогда не делала этого раньше.       Виктор то ли не расслышав, то ли не поняв, что она имела в виду, лишь сильнее увеличил напор и попытался затащить её на кровать.       — Мм! — замычала девушка, чувствуя, как воздух в лёгких заканчивается, а голова начинает кружиться всё сильнее.       Парень тут же прервал поцелуй и принялся вместе с ней переводить дыхание. Посмотрев ей в глаза, он увидел тот самый томный взгляд, который сводил его с ума и снова потянулся к ней, но был тут же остановлен её рукой, которую Фрида выставила между ними.       — Ну, нет, — категорично произнесла девушка. — Быстро спать.       — Фрид, давай ещё чуть-чуть.       Увидев его почти хищный взгляд, девушка в тот же миг стала совсем пунцовой. Желание и тревога забились в её теле, но она старалась отринуть их. Поднявшись на ноги, она поцеловала парня в лоб, после чего пожелала ему спокойной ночи.       — Останься, — не желая отпускать её, он нежно взял её руку в свою и указал на свободное место. — Очень прошу, ты мне необходима. Он принялся гладить её ладонью своё лицо, тем самым подлизываясь к ней ещё сильнее. Не переставая краснеть от его такого томного голоса, Фрида начала чувствовать, что сдаётся.       — Тогда мы будем только спать, — строго сказала она.       — А что ещё ты рассчитывала получить от больного человека? — усмехнулся он, и она от неловкости потёрла переносицу, чем вызвала у него новую порцию усмешки.       — Вот и славно, я рада, что ты и сам всё прекрасно понимаешь. Теперь ты будешь восстанавливаться и отдыхать ближайший год уж точно.       Немного помолчав в раздумьях, он положительно кивнул. Затем девушка забрала у него свою руку и помогла учёному снять его жакет и обувь, так как без них спать было куда удобнее.       Забравшись на койку к Виктору, Фрида почувствовала, как парень сразу же положил подушку под её голову и обнял её. Она же укрыла их двоих пледом, после чего они оба приняли удобную позу для сна.       Казалось, что бабочки перестали биться и уже приятным весом устроились где-то в области живота. Виктор обнял Фриду ещё крепче, чувствуя, что оживает. Казалось, отпусти он её сейчас, и он тотчас умрёт. Поток нежности не хотел уходить, и он, наклонившись к ней, вновь заглянул в её глаза и увидел гигантскую преданность и ещё больше любви. Не удержавшись он снова полез целовать её, но вовремя вспомнив об уговоре, остановился в районе щеки и принялся лёгкими и короткими поцелуями покрывать всё её лицо.       Девушка засмеялась, боясь, что он обслюнявит ей всё лицо.       — Ой, да всё тебе не нравится, — ворчливо подметил тот, перестав целовать её.       Вытянувшись на локтях, она легко поцеловала его в лоб и родинку под глазом, а затем на мгновение замерла и также легко поцеловала его в губы. Когда она прекратила поцелуй, Виктор бесконечно нежно поцеловал её в ответ и вновь удобно уложил её назад и обнял.       Она сложила руки на его груди и, прислонившись к ней, начала слушать размеренный стук его сердца. В области груди стало тепло от того, что она знала, что Виктор обязательно пойдёт на поправку, а остальное не так уж и важно. Закрыв глаза, она ещё чуть-чуть насладилась атмосферой и провалилась в сон, совсем не подозревая, что уже через неделю вся их жизнь начнёт давать трещину.