Раз, два, три, четыре... восемь

Антон сидел в своём кабинете и наводил порядки в тетрадях. Так много... А места так мало. — Надо бы на каникулах перебрать весь хлам Валерьянки. — Тук-тук, можно? — в дверях появляется Позов. — Да, заходи. — Ты домой собираешься или как? — Дима проходит и садится на парту. — Не, я ещё чуть тут посижу. Хочу завтра самостоятельные внезапные провести, проверить знания учеников своих новоиспеченных. — Жестокий, как Арс. Этот тоже через два-три урока проводит самостоятельные. — Хватит нас сравнивать, — раздражённо произносит Антон. — Мы разные. — Ну, не скажи. Ты плохо знаешь Арса. Вы похожи. — Как коза на ёжа? — Шутки похожи, красавчики школы, жестокие учителя. Оба попали учиться не туда, куда хотели. И ещё куча всего есть. Ты просто не знаешь его. — Чувствую, что и не узнаю. Он не особо на контакт идёт. Холодный, словно лёд, и скрытный, будто тайный агент, — Шастун достает из кармана электронку. — Только бешусь из-за него, поэтому курить хочется, жуть! — Короче, тебя не ждать? — Дима встает с парты и хлопает себя по карманам. — До завтра. — Да, до завтра, дружище, — Антон делает очередную затяжку и выдыхает дым. Детей уже в школе не было, бояться было нечего. Первая неделя учёбы, расписание только устаканивается. — О, дождя нет, — Шастун улыбается. — Не хочется опять мокнуть. Эта глупая привычка говорить с самим собой. Антон считал это нормальным, пока его приятель из университета не сказал, что это чертовски странно. Антон странный. Его все так называли. В универе все знали, что он быстро считает в уме, любит число девять, потому что в нем три раза встречается число три. А три это простое число. Антон любит простые числа. Это и считали в нем странным. Но это было ещё не всё в его странных заскоках, как все говорили. Хотя Шаст считал это вполне нормальными вещами. Но других это бесило. Мужчина не замечает за своими делами, как за окном вновь начинается дождь. Антон заканчивает придумывать самостоятельные и смотрит в окно. — Ну нет... — стонет Шаст. — Вызову такси. Он смотрит в окно и замечает под школой машину Попова. — А может... Не, фигня идея, — Антон забирает свой портфель, закрывает кабинет и спускается вниз. — О, — Арсений замечает младшего. Тот отрывает взгляд от телефона. — Трудоголизм не поощряется в нашей школе. — Как и в любой другой, — Шаст ухмыляется. — Подвезти? — Я на такси, — Попов пожимает плечами и идёт к выходу. Антон шарится по портфелю и понимает, что кошелёк забыл, а на карте не было денег, чтобы оплатить поездку. — Арсений Сергеевич, подождите. Я забыл кошелёк. Можете подкинуть. — Да, конечно. Без проблем, — Арсений улыбается. — Я могу включить музыку, чтобы не было так неловко. — Да, пожалуйста, — Шастун смотрит на старшего щенячьими глазами. Попов думает, что тот выглядит забавно. Вроде бы взрослый, а порой напоминает подростка. "Порой напоминает подростка... Арс, ты его взрослого знаешь неделю!" — Сегодня одиннадцатиклассницы обсуждали, есть ли у Тоши Андреевича девушка, — они садятся в машину. Арсений включает радио. — Тоша... — Антон вздрагивает. — Хорошо, что я не слышал этого. Умер бы от кринжа. — "Тоша" ещё нормально звучит. Вот "Сеня"... Анна Николаевна и вся наша старая гвардия меня так называют. — До сих пор смешно с этого "Сеня". Будто не об учителе говорят, а о деревенском дурачке. — Ну, спасибо. — Я не Вас имел ввиду. Вы умный, просто имя звучит так... — Вот поэтому я и не люблю это обращение ко мне. Арсений, Арс, Арсюша. Последнее терплю только от мамы. — А я уже грешным делом подумал, что смогу называть Вас Арсюша спустя годы работы вместе. — Не дай бог, — Попов зыркает на младшего. — Извиняюсь. Клянусь, больше , так Вас не назову. И вновь повисает тишина, которую разбавляет радио. В этот раз Антон рассматривает старшего. Минимум побрякушек, ухоженные руки, опрятная одежда. Не зря за ним до сих пор школьницы бегают. — Со мной что-то не так? — М? — Этот изучающий взгляд... — А, нет. Всё так. Просто думаю, что Вы ничуть не изменились со своих школьных лет. — Почему же? Я постарел, Антон Андреевич, — мужчина улыбается. — Ну, ученицы так не считают. Вижу, как слюни на Вас пускают. Я их понимаю. — Что? — Ну, в плане, Вы хорошо выглядите для своих лет, — Антон ощущает, что начинает паниковать. — Я понял. Но и на тебя... Вас... — Удобно называть меня на "ты", называйте. А я продолжу выкать. — Я просто... Ладно. Ты забираешь у меня первенство в популярности среди школьниц, — Арсений смеётся. — Сегодня две девочки начали словесный батл, кто больше подходит тебе. — В следующий раз, можете им передать, что я не хочу сидеть восемь лет. — А на самом деле, девушка есть или невеста? — Арсений пытается казаться дружелюбным. — Не наблюдается. Но я и не горю желанием. Муторно это все: контроль, ревность, недоверие. — Но, — Попов поворачивает к многоэтажкам, — если найти своего человека, то все будет прекрасно. — Какой дом? — Двадцать третий. Я бы и сам дошёл от остановки. — Да ладно. Мне не сложно. — Знаете, найти кого-то сложно, а чтобы найти ещё такого человека, чтобы не было ревности, думаю, ещё сложнее. — Всему свое время, — Арсений поворачивает к дому. — Вы вот нашли свою такую? — Я и не искал, — спокойно отвечает Попов. — Вот и приехали, и дождь закончился. — Спасибо. — Не за что. Антон выходит из машины и думает, что может он сильно ошибался в том, какой Арсений на самом деле? *** Всю дорогу домой Попов думал о своём разговоре с Антоном. Он пытался быть максимально дружелюбным. Им работать и общаться придётся. Но не много ли он сказал Антону? Да, у него нет девушки, это многие знают. Он её не ищет. Но причина не в том, что нет времени. Время есть, просто девушки не интересовали его. Это он понял ещё в университете. Никто в его окружении толком не знал о его ориентации. Только Оксана и Серёжа. Что насчёт Димы? Тот шутил неоднозначные шутки, но это лишь шутки. Арсений был в этом уверен на девяносто процентов. Мужчина выходит из машины, ставит ту на сигнализацию и направляется в подъезд. Понедельник — день тяжёлый. И Попов с этим готов соглашаться тысячу раз. Он устал и хотел спать. Но надо подготовить новые проверочные, ответы прошлых гуляли по всей школе, пора менять. Арсений заходит в свою квартиру и первым делом направляется на кухню. Есть хочется ужасно. За весь день он выпил кофе и съел пару печенюшек. Мужчина ослабляет галстук и засовывает в микроволновку тарелку с едой, которую он приготовил вчера: картошка и мясо с овощами. Попов включает микроволновку и направляется в свою комнату. Нужно переодеться. Он любил костюмы, но они утомляют. Арсений снимает пиджак, рубашку, галстук и штаны, вешая все на свои места. Он берет с кровати футболку и треники. — Свобода, — Попов проводит рукой по волосам и смотрит на себя в зеркало. По дороге на кухню он открывает соцсети, проверяя свои уведомления. Мужчина открывает приложение с иконкой оранжевого цвета. Там висит множество непрочитанных сообщений. Он видит несколько новых профилей, которые ему написали и один давно знакомый. "Собираюсь на выходных в Ярославль. Не приютишь, зай?" Попов пишет короткое "нет" и закрывает приложение. Арсений считал, что такие отношения ему не нужны. Отношения на расстоянии вообще всегда казались странной вещью для Попова. Он мог ради двухдневных отношений рвануть в Москву или Питер, переспать с кем-то и забыть. Но этот Саша привязался к нему, как банный лист. Да, Арсений познакомился с ним весной, на каникулах поехал в Москву на пять дней. Они провели замечательные четыре дня в постели, пока этот Саша не завёл речь об отношениях. Попов решил, что забавно попробовать, но он не видел в этом ничего серьёзного, просто человек, который обеспечивал его разрядку раз в несколько недель. Но летом все так закрутилось... Арсений понял, что эти отношения лишь обременяют. О чем он и сказал Саше, того вроде все устраивало, но Попов видел, что это не его человек. Он свёл общение на нет, но парень этого не понимал. — И вот опять... Арсений ужинает и направляется к своему ноутбуку с кружкой кофе. Опять долго не уснёт, но чуть консилера и следов недосыпа нет. Он не был тем геем, который красился на постоянке. Попов лишь иногда прибегал к помощи консилера, когда синяки по цвету напоминали ночное небо. А так Арсений любил в пятничный вечер, налить себе бокал вина, положить на лицо маску и расслабиться. Попов делает глоток кофе и приступает к работе. Он не то, чтобы любил свою работу, он просто был чертовым трудоголиком и перфекционистом. Не мог иначе.