Раз, два, три, четыре... восемь

— Раз, два, три, четыре... восемь? — удивлённо произносит Арсений. — Сколько? — Шастун продолжает выкладывать на ленту продукты из тележки. — Серега взял восемь бутылок коньяка. — И он сейчас побежал на алкоголь, потому что что-то забыл? Я хочу в воскресенье выжить, а не воскреснуть, — Антон издает нервный смешок. У него складывается ощущение, что Матвиенко решил их споить, а потом продать их органы куда-то в Израиль на чёрный рынок. А пропитую печень и прокуренные лёгкие купят? — Шастун, — перед его лицом щёлкают пальцами. — Приём, ты тут? — Извините, представил кое-что. — Вот, — Матвиенко приходит на кассу с бутылкой текилы. — Бля, Серег, — Попов качает головой. — Мы уже не так молоды чтобы столько пить. — Так я нам на день учителя ещё прикупил, на коньяк акция две по цене одной. Вот я и взял восемь бутылок. Пацаны, мы возьмём восемь, а заплатим за четыре. Выгодно, — радостно произносит мужчина. Шаст смеётся, а Арсений закатывает глаза. Это же сколько ему масок надо будет сделать, чтобы в понедельник прийти без следов похмелья? Просто представьте, приходит к вам на урок учитель, который хрипит, ведь половину вечера орал в караоке, так ко всему этому ещё и выглядит так, будто его пережевали и выплюнули. Представили? А теперь развидьте. Попов совершенно не хотел быть похожим на это, что только что представил. Но такова его судьба. Когда ты дружишь с Серёжей Матвиенко, который за любой движ, то приходится чем-то жертвовать. Например, здоровьем  красотой, нервами, деньгами. Сейчас он жертвует всем. — Бля, то есть вы хотите сказать, что это всё, — Антон смотрит на ленту, которая уже полностью в их продуктах и на тележку, где ещё лежат фрукты и конфеты, — я должен буду приткнуть где-то у себя? Не, я говорил, что мне досталась трёхкомнатная квартира, но я не говорил, что у меня в каждой комнате по пять холодильников! — Ниче, Тох, Арс часть себе заберёт, что тебе не влезет. Всё равно вы в одном районе живёте. — В смысле без меня меня женили! — Арс возмущенно смотрит на друга, пока кассирша пробивает их товар. Молодая девушка взяла за правило, что не стоит удивляться что и сколько берут покупатели, не стоит показывать, что ты их знаешь. А она знала. Хочешь не хочешь, а учителей своих запоминаешь, пускай они и вели у тебя всего два года в старших классах. Девушка просто слушала их разговор, скрывая улыбку. — Тебя никто пока не женил, тем более на Шасте. Арс, не заебуй. — Пиздец, — Попов зло складывает продукты в пакет. *** — Ну, а ты переживал, — радостно проговаривает Матвиенко. — У тебя холодильник пустой почти был. А этот пакет, — мужчина указывает на тот, что стоит на столе, — заберёт Арс. Там для салатиков кое-что и заготовки для пиццы. Они там приготовят у Арса все, сюда привезут. Мы часть алкоголя и фрукты у тебя вытянем, туда салаты. А пиццу приткнем в духовку. — Че? — в один голос говорят Попов и Антон. — А что? — Кто тебе сказал, что я буду что-то готовить? — Оксана сказала, когда приходила ко мне в зал, узнать, согласен я на пьянку или нет, — Сергей смотрит на друга, как на дурака. — Когда вы превратились в тех людей, которые, чтобы выпить, готовят себе салатики, пиццу и прочие блюда для застолья? — интересуется Антон. — Вы? — усмехается Матвиенко. — Тоша, не "вы", а "мы", — он хлопает парня по спине. — Теперь ты один из нас. Приветствуем тебя в старости. — Когда мы стали старыми? — возмущается Арсений. — Тогда, Арсений Сергеевич, — усмехается Серёжа, — когда начали меньше пить и чаще закусывать, чтобы утром не было похмелья. — Я ещё молод! — Арс, ты старше меня. Молод тут Тоха. И тот ненадолго, — Матвиенко гыгыкает. — Хэлоу дарнэс май олд фрэнд... — напевает себе под нос Антон, глядя в одну точку. — Ребёнка в депресняк ввел, — Арсений закатывает глаза. — Ребёнка? Смешно, — Матвиенко ржёт. — Шесть лет разницы всего, а ты его ребёнком называешь. — Радоваться или пойти повеситься. Один старым называет, другой ребёнком. Педагоги... Антон прощается с коллегами, закрывает за ними двери и идёт на кухню, ставить чайник. Ужасно хотелось есть, а в запасах осталась только одна пачка Биг-Бонга и в морозилке полуфабрикатная пицца. Шаст достает пиццу и засовывает ту в микроволновку, пока чайник греется. Парень надеется, что утолит голод пиццей, но на всякий случай решает заварить бичуху. Антону кажется, что его жизнь в какой-то момент превратилась в день сурка. Хочется какой-то встряски. Шастун надеется, что завтра он получит это встряску. *** Арсений приходит в пустую квартиру, раздевается и заходит на кухню. — Может кота завести? Мужчина открывает холодильник и выкладывает туда продукты. Ему нравилось одиночество, но порой хотелось, чтобы кто-то ждал: пёс или кот. Просто иногда квартира казалась чужой и пугающей. А с питомцами всё ж поспокойнее было бы. Попов включает чайник и идет раздеваться. Есть совершенно не хочется. Хочется спать. Эта неделя его вымотала. Да и мама Алисы уже месяц ему мозги трахает. Арсений даже не знает, что делать с этим. Пойти уговаривать Антона ставить Смирновой пятёрки или доказать семейству Смирновых, что Алисочка не тянет алгебру и геометрию. Да и Поз ещё в прошлом году говорил, что Алиса списывает программирование у Дроздова вечно. — Черт! — Попов взъерошивает свои волосы. Мужчина расстегивает пуговицы на рубашке, снимая ту и вешая в шкаф. Его гардероб похож на гардероб человека, который страдает от биполярки. Среди строгих костюмов можно было встретить рваные штаны, яркие футболки, кожаную куртку и светлые джинсы. Арсений достает с полки спортивные штаны и домашнюю футболку. Мужчина мечтает о том, как выпьет чай, примет душ и ляжет в тёплую постель. Нужно набраться сил перед завтрашним сабантуем. Матвиенко прав, они стареют. Уже и спать хочется в семь вечера, и сил набираться нужно перед пьянкой, а потом ещё и похмелье мучает два дня, если перебрал. — Арсений Сергеевич, вот ты и стал стар. И никак не супер стар, — вздыхает Попов, наливая воду в кружку.