целуй

      Лиза просыпается от криков матери, доносящихся с кухни. Вставать совсем не хочется, поэтому девушка игнорирует абсолютно все просьбы мамы.       — Лиза, вставай давай, ночью надо было спать, — кричит с кухни женщина. Уже громче, видимо, следующее предупреждение будет в комнате дочери.       Андрющенко с кровати на пол скатывается, одеяло к себе подтягивая. С окна начинает дуть: становится холодно и приходится встать. Недовольная девушка на кухню плетется, потирая поясницу, на которой красуется огромный синяк, виднеющийся из-под короткой футболкой. Брюнетка садится за стол, лицо руками закрывая, сонно глаза потирая.       — Подожди, что это? — обеспокоенно говорит женщина, приподнимая футболку дочери.        — Ну, мам, — отмахивается Лиза, майку опуская.       — Кто тебя там бьет? — скрестив руки на груди, спрашивает мать, смотря на дочь.       — Никто меня не бьет, угомонись, — девушка берет бутерброд и в рот запихивает, попутно чаем запивая.       — Тебя никто не гонит, жуй хоть, — говорит женщина, из кухни уходя.       Закончив с завтраком, Лиза в комнату забегает — она уже опаздывает. Брюнетка натягивает на себя черную толстовку и брюки, быстро подводя губы черной помадой. Девушка хватает сумку и выбегает из квартиры, и, уже спустившись на первый этаж, Лиза про шапку вспоминает, но вернуться уже не успеет.       За пару минут до начала урока, Лиза забегает в класс и направляется в сторону парты, за которой уже Макс сидит.       — Привет, чего это мы опаздываем? — с ехидной улыбкой спрашивает парень, осматривая подругу, которая отдышаться пытается.       — Мне было лень вставать, — тяжело дыша, бросает брюнетка, усаживаясь за парту.       — Почему-то я не удивлен. Сейчас сочинение будет — есть шанс исправить двойку, — указывая на доску с темой сочинения, говорит блондин.       На доске большими буквами написано:       «Тема: Что такое красота?».       И Лиза улыбается во все тридцать два зуба. Сочинения она обожала, орфография, конечно, иногда хромала, но за содержание всегда была пятерка.       Вот звенит звонок — в классе все затихают, как только учитель в кабинет заходит. Даже Захарова, смеющаяся на последней парте, замолкает, когда видит в руках Людмилы Петровны зеленые тетрадки.       — Ну, что, дорогие мои. Тему все видели, убираем все лишнее с парт и начинаем, — говорит женщина, параллельно раздавая тетради.       Вот в кабинете снова стоит гробовая тишина. Класс был, мягко говоря, слабый; в школе вообще его считали самым худшим.       — Удачи вам, — женщина усаживается за стол, открывая толстый журнал с красной обложкой; этот журнал у нее воровали три раза, причем один и тот класс, с целью исправить оценки.       — Лиза, что писать? — шепотом спрашивает Макс, за голову хватаясь.       — Макс, я конечно понимала, что ты жесткий тугодум, но не настолько же. Тема есть, пиши, как думаешь, — говорит Андрющенко, открывая тетрадь.       — Максимум, что я могу придумать — это стишок про гробы, темницы и рвы, — тяжело вздыхая, сказал Макс, утыкаясь носом в тетрадь.       — Это ты сейчас, типа, Эдварда из сумерек процитировал? — тихо смеясь, говорит Лиза, начиная что-то писать.       — Кого? — возмущенно спрашивает блондин, сминая тетрадь в руках.       — Всё, отвали от меня, я пишу сочинение и тебе советую. Будешь мешать — я тебя укушу, — ударяя парня ручкой по голове, Андрющенко начинает писать еще быстрее.       Захарова на последней парте в учебнике пытается что-то найти — в голову совсем ничего не лезет. Она берет ручку, начиная писать первое, что на ум придёт, поглядывая каждый раз почему-то на Лизу: брюнетка сидела у окна, и холодный свет солнца так красиво на ее волосы падал.       Почему-то, смотрев на нее, в голову тут же слова приходили, и предложения сами составлялись. И вот — Захарова уже вторую страницу пишет.       Лиза тем временем заканчивает; последнее предложение в ее сочинении показалось бы странным Людмиле Петровне, но ученица писала об определенном человеке, и такая конечная формулировка хорошо выглядела в тексте:       «Если меня спросят, что такое в мире красота. Я покажу им тебя.»       Андрющенко сдает тетрадь самая первая, и учительница ее тут же в руки берет. Глазами по строкам бегая, на лице женщины появляется странная ухмылка, и она снова испепеляющим взглядом на ученицу смотрит. Лиза же на место идет, в окно смотря: снег пошел.       — Андрющенко, у кого же это у нас волосы соломенные и глаза будто море? Мне очень интересно, о ком же такой текст красивый, — с насмешкой спрашивает женщина, тетрадь в руке держа. Весь класс тут же на Лизу поворачивается.       — Людмила Петровна, в моем сочинении есть четкое понятие красоты. И если прочитать более подробно второй абзац, то можно понять, что речь идет о внутренней красоте. А данный образ складывается автоматически. Сразу представляется что-то светлое и одновременно яркое. Отсюда и идут светлые волосы и голубые глаза. Последняя строчка указывает не на определенного человека, а на каждого, кто читает это. Потому что я считаю, что каждый человек красив по-своему, — говорит Лиза, украдкой на Кристину поглядывая. Она говорила четко, но быстро. Главное сейчас было понятно объяснить и не словить ложных предположений о симпатии.       Хоть симпатия и была.       — Очень умно рассуждаете, Елизавета. Я уж подумала, что ты про Соколова сочинение писала, — также с издевкой говорит учительница, смотря на Лизу.       До конца урока остается несколько минут, все сдают тетради, а Кристина сдает почти последняя. Но зато хоть что-то написала.

***

      Урок ОБЖ — урок, на котором сидели только отличники и бессмертные. Учитель всегда кричал, рассказывая истории из жизни. По его рассказам, он пережил всё: войну, ядерный гриб, конец света.       Лиза сидит на последней парте одна. Максим свалил вместе с Егором в магазин на весь урок. Первое, что в голову приходит — прогулять.       — Можно выйти? — подняв руку, говорит брюнетка. И получает в ответ лишь кивок учителя, который увлеченно рассказывает очередную причину апокалипсиса.       Андрющенко выходит из душного кабинета, проходя по тихому коридору, в голову приходит только одна мысль — пойти в туалет и просидеть там весь урок. Так она и делает.       Закрывая дверь, девушка проходит к кабинкам и видит Захарову, которая сидит на полу и рисует что-то на листке в клетку.       — Какая встреча, — говорит Лиза, после чего усаживается на пол около двери, опираясь на холодную плитку.       — Удивлена, что ты не на уроке, — с ухмылкой говорит Кристина.       — Я тоже. Что рисуешь? — с интересом спрашивает брюнетка, в руках перебирая рукава собственной кофты.       — А вот не твое дело, Андрющенко, — бросает Захарова сминая лист. Она встает с места и идет в сторону мусорного ведра, но Лиза ее останавливает, смятый клочок бумаги забирая.       — Отдай, блять, — кричит Кристина, пытаясь забрать листок, но брюнетка выше, поэтому достать до ее руки не удается. Она могла ударить ее в живот, но что-то остановило.       — Спокойнее, истеричка, — усмехнувшись, говорит Лиза, расправляя мятый листик. Глаза на лоб лезут, когда она видит двух девушек, которые целуются.       — Ваши комментарии, — закатив глаза, говорит Крис, наконец-то забирая бумажку и засовывая ее в карман брюк.       — Одна из девушек — это ты, кепка твоя, — брюнетка до сих пор в шоке стоит, но на лице улыбка почему-то.       — Какая ты догадливая, — Крис девушку к стене прижимает, руками перекрывая все возможные выходы из такого положения.       — А вторая девушка, кто? — бегая глазами говорит брюнетка. От этой чертовки можно ожидать чего угодно.       Тут дверь в туалет открывается, и слышится самый страшный звук каблуков. Лиза Кристину за руку хватает и в кабинку заводит. Та уже возмутиться готова, но брюнетка рот рукой закрывает. Нет, она не боялась директора, она боялась, что сведение о том, что она прогуливает урок дойдет до ее матери.       Директриса наливает в чайник воду и выходит; эти несчастные четыре минуты длились вечность.       — Дура, всю руку облизала, — смеясь, говорит Лиза. Потом начинает брезгливо рукой трясти, направляясь в сторону раковины, чтобы помыть ладонь.       — А вот нехуй было рот мне закрывать, — так же смеясь, говорит Крис, облизывая собственные губы.       — Ненормальная, — закатывая глаза, бурчит Лиза.       Звенит звонок, и обе девушки выходят из туалета, направляясь в сторону кабинета.       Сегодня в голове Лизы была лишь одна мысль: «Кто вторая девушка на рисунке?»       Переварить то, что Захарова лесбиянка далеко не просто.